Хрупкие дети Земли

Анна Шнейдер, 2023

Он – случайно спасенный от смерти андроид, она – человек, та, кто из сочувствия спасает ему жизнь. Могут ли люди и андроиды жить в одном обществе, не причиняя друг другу вреда и страданий? И насколько мы способны принять друг друга?

II.

— Так что мы едем зав…

Окончание затерялось: Роб наклонился ближе, и, продолжая улыбаться, поцеловал Аву. Первые секунды улыбка держалась на ее губах, — девушка все еще смеялась над его недавней шуткой. Ее губы, вовлеченные в легкий поцелуй, то отвечали, то снова расплывались в веселой улыбке.

— Ну прости…

Смех зажег во взгляде Авы золотые искры, и Роберт, замерев на несколько секунд, просто смотрел на нее, молча наслаждаясь тёплым, глубоким светом ее глаз. Жаль, что такие мгновения случались редко. И все же, он не терял надежды и терпения.

Учтивый голос с британским акцентом прозвучал совсем близко, прерывая уютную атмосферу.

— Прошу меня извинить.

Ава вздрогнула и посмотрела на Роберта.

— Это… это Уильям, да. Я говорила тебе.

— А-а-а, спасенный андроид!

Роберт хлопнул ладонью по столу, и, подойдя к Уильяму, протянул ему руку.

— Роберт Мор, жених Авы. Рад знакомству, Уильям! Моя рубашка тебе… подошла?

Роб посмотрел на Аву с удивленной улыбкой.

— Ава Полгар дала мне ее вчера, когда мою куртку при осмотре порвали. Мнение Авы Полгар совпадает с вашим, она тоже думает, что эта рубашка мне подходит. Должен заметить, что ткань весьма приятно прилегает к телу, хотя эта деталь одежды все же несколько велика мне в плечах.

Уильям произносил слова плавно и тщательно, словно наслаждаясь, — как это было прежде с возможностью дышать и смотреть на закат, — самим фактом того, что он может говорить. Ему позволено свободно говорить! И, что было самым удивительным и невероятным, — тем, во что он до сих пор не мог поверить, — существовала громадная вероятность того, что теперь, присутствуя в жизни Авы Полгар, он будет услышан! Его станут слушать! Его слова, — судя по тому, как Ава Полгар вела себя с ним, — будут приняты во внимание!

Застыв на месте от этих непривычных, поразительных мыслей, Уильям молчал. Но ни его молчание, ни поведение не вызвали у окружающих его сейчас людей агрессии или злости.

Уильям действительно говорил очень красиво. Но вот чего он еще не знал о своем голосе, и знать пока не мог, — это то, что тембр его голоса, выразительный и глубокий, мог легко, без всяких усилий с его стороны, очаровывать людей.

Произнеся фразу до конца, Уильям замолчал, выжидательно наблюдая за Робертом. Несколько секунд прошло в тишине, а потом робот, подняв голубые глаза вверх, и словно сверившись с чем-то, что видел только он, произнес с медленной, обволакивающей улыбкой:

— Я тоже рад знакомству, Роберт Мор. Надеюсь, вы — хороший жених для Авы Полгар.

— Мы не… — начала Ава, но осеклась, когда мужчины одновременно посмотрели на неё.

Роберт — с удивлением и плохо скрываемым напряжением, а Уильям — с большим любопытством, которое не ускользнуло от внимания девушки. Неловко помолчав, мужчины скрепили знакомство крепким рукопожатием, и Роберт, внимательно взглянув на Уильяма, перевел взгляд на Аву.

— Ты не говорила, что он такой забавный парень.

Мор широко улыбнулся и дружески хлопнул андроида по плечу.

— Добро пожаловать в мир людей!

В столовой опять повисла тишина, и новые знакомые одновременно, как по команде, оглянулись на Аву, на щеках которой, против ее воли, разгорелся яркий румянец. Придерживая руку в белом бандаже, она нетерпеливо сказала:

— Роб, пожалуйста, просто…

— Хорошо!

Мор примирительно улыбнулся, хотя тревога от только что сказанных, — вернее, едва не сказанных, — слов Авы всё еще блестела беспокойством во взгляде его светло-карих глаз, — и обратился к андроиду:

— Уильям, не возражаешь, если я проверю работу твоей операционки?

Посмотрев на сведенные почти в единую линию светлые брови робота, он пояснил:

— Я human-инженер, проектирую для людей современные протезы. Не скажу, что досконально разбираюсь в том, как устроены андроиды, но некоторые знания у меня есть. К тому же Ава волнуется за тебя, она боится, что вчера, при настройке операционной системы в новом режиме, тебе могли навредить.

— «Волнуется»? «Боится»?

Теперь брови андроида удивленно поползли вверх, немигающий взгляд голубых глаз остановился на лице девушки, которая по-прежнему сидела за столом.

— Да, Уильям, так бывает, когда… некоторые люди ведут себя как…

— Агрессивные млекопитающие, — ровным голосом закончил фразу Уильям.

Роберт рассмеялся.

— Именно! Ну, так что, разрешишь мне взглянуть?

— Вы спрашиваете разрешения, Роберт Мор?.. — медленно, как будто он говорил с иностранцем на марсианском языке, уточнил андроид, все больше повышая интонацию к концу фразы. Так, что, она, пожалуй, взлетела бы в небо нотой «си», если бы могла.

— Да, как и у каждого человека, которого планирую осмотреть, — легко, без тени иронии, ответил Мор.

— Че-ло-ве-ка…

Губы андроида завороженно произнесли слово, и растянулись в улыбку. А глаза, сменив цвет на темно-серый, горели удивлением и каким-то невероятным, потрясающе ярким, светом.

Уильям медленно повернулся лицом к Аве, и спиной — к Роберту. Очень аккуратно расстегнув мелкие пуговицы клетчатой рубашки, он повел плечами назад, и сбросил ее на пол. Луч солнца, преломившись чрез оконное стекло, пробежал по стене, и, столкнувшись со светлой кожей Уильяма, позолотил ее своим сиянием. Не отводя взгляд от Авы, андроид медленно произнес:

— Будьте так добры…

Он видел, как девушка, закусив нижнюю губу, попыталась украдкой посмотреть на него. И от этого румянец на ее щеках и блеск черных глаз стали ещё ярче. Резко опустив голову вниз, Ава схватила стаканчик с йогуртом, — первое, что попалось ей под руку на столе, накрытом к завтраку.

Уильям неотрывно наблюдал за каждым движением девушки: за поворотом кисти, сцеплением тонких пальцев на ручке серебряной чайной ложечки, красиво блестящей в ее руке, и за тем, как бросив ложечку, она неловко потянула за край плотной фольги, но так и не смогла с силой оттянуть ее в сторону, — правая рука Авы была зафиксирована в бандаже, а левой не хватало точки опоры.

Ложечка, отброшенная в сторону, снова заблестела, зазвенела и осталась раскачиваться на столе из стороны в сторону, — как маленькая серебряная лодочка, хрупкая и блестящая. И пусть Ава больше не смотрела на Уильяма, и намеренно не поднимала взгляда от стола, Уильям знал, что она знает: он наблюдает за ней.

Плавная ухмылка, тронутая капелькой иронии и огня, достаточной для того, чтобы отразить его собственную радость от понимания сути происходящего, но не достаточной для того, чтобы всерьез обидеть или разозлить человека, тронула его губы. Уильяму нравился густой румянец на щеках и высоких скулах девушки, ему нравилось ее волнение. Точнее, то невидимое и тягучее, — прямо, как только что заглянувший к ним на завтрак солнечный луч, — ощущение, которое вспыхивало искрами, стоило Уильяму поймать взгляд Авы.

Андроиду раньше не приходилось видеть людей с азиатскими чертами лица, но лицо этой девушки он находил… очень любопытным. Раскосые, миндалевые глаза, высокие скулы, мерцающая на солнце смуглая кожа, и чуть плоский, аккуратный и смешной нос… Забавно, как легко ее смутить!..

Наблюдение за Авой ничуть не мешало Уильяму четко отслеживать движения Роберта Мора. Наоборот, он прекрасно чувствовал их: вот пальцы инженера, осторожно и четко нажав на скрытые под кожей андроида кнопки, запустили проверку операционной системы. Уильям знал, — на сообщение Роберту данных о его состоянии уйдет две минуты и пятнадцать секунд.

Вот звуковой датчик, подав негромкий, мелодичный сигнал, известил человека о завершении проверки. Лицо Мора осветилось сначала ярко-голубым, а затем зеленым светом.

— Ну вот, все…

Ава выбежала из столовой, не сказав ни слова.

— Готово…. — удивлённо пробормотал Мор, смотря вслед девушке, и уже громче добавил:

— Ты в полном порядке, Уильям. Я сейчас.

Роберт вышел из столовой и поднялся на второй этаж. Андроид хорошо слышал, как спустя несколько мгновений после того, как его шаги стихли, Мор сказал Аве:

— С ним все хорошо, ты зря беспокоишься.

Голоса девушки робот не различил, но предположил, что она молча кивнула в ответ, — он уже успел заметить, что люди часто так делают, и далеко не всё свое поведение они выражают вербально.

Уильям поднял рубашку, не спеша просунул руки в застегнутые манжеты, и одним ловким движением накинул ее на спину. Он знал, что некоторые человеческие мужчины застегивают рубашки до самой верхней пуговицы, но ему это не нравилось, и потому три верхних он оставил расстегнутыми. Довольная ухмылка снова показалась на его губах, стоило ему вспомнить, как смутилась Ава Полгар.

И если быть честным, то сегодня утром, когда он пришел в себя, и понял, что установка его нового программного обеспечения успешно завершена, и он больше не испытывает боли от заново стертой памяти, перспектива жить в человеческом мире не слишком прельщала Уильяма, но теперь… Шаги, зазвучавшие на лестнице, прервали ход мыслей андроида, на его лицо вернулась вежливая улыбка.

Роберт спустился вниз, поцеловал Аву и энергичным шагом подошел к Уильяму, потрясая его руку в еще одном рукопожатии:

— Ну что, приятель, до встречи! Рад, что с тобой все в порядке. Обращайся, если нужно.

Мор улыбнулся, и, исчезая за входной дверью, сказал Аве «до встречи!».

Когда щелчок дверного замка прозвенел до конца, и мелодично стих в наступившей тишине гостиной, девушка сказала:

— Уильям, мы едем в магазин. Нужно купить тебе одежду.

***

…«Магазин» оказался целой улицей магазинов. «Бутиков», как выражались люди. Парковка для автомобилей здесь была не предусмотрена, и потому, оставив все тот же тесный, — для ног Уильяма, — кабриолет на дальней стоянке, Ава и андроид направились пешком к блестящим позолотой витринам.

Девушка, погруженная в свои мысли, шла очень медленно. Ее длинные чёрные волосы, разделенные зигзагообразным пробором, были скручены в две забавные высокие шишки, которые, из-за длины волос, напоминали Уильяму небольшие башенки. Такая прическа, в сочетании с маленьким ростом Авы и искусственно потертым джинсовым комбинезоном укороченной длины, прибавляла ее фигуре еще больше непосредственности. Она выглядела намного моложе своих, — на самом деле, не таких больших, — двадцати пяти лет. А белые кроссовки на массивной платформе и нахмуренный курносый нос, — в обрамлении затемненных очков от Ray Ban, — казалось, окончательно завершали ее образ капризной, избалованной школьницы, которая прогуливает уроки в элитной школе в угоду ясной погоде.

Солнце, превращая людей в бесконечных великанов, вытягивало их по асфальту в гигантские, длинные тени. Но какой бы большой не была тень Авы Полгар, падающая на квадратные метры фешенебельного торгового квартала, ее с легкостью перекрывала другая, — такая громадная, словно солнце возвело ее в степень бесконечности.

На парне, который шел рядом с забавной девушкой, и который постоянно вынужден был останавливаться, чтобы не уйти от нее слишком далеко на своих длинных ногах, была самая обычная, даже заурядная одежда: светло-серые брюки, — настолько тонкие, что они вполне могли быть сшиты из покрашенной дешевым маркером бумаги; не по размеру большая, клетчатая рубашка, — то ли чужая, то ли такая, какую надевают тогда, когда планируют ходить по бутикам в самую последнюю, — и то после рыбалки, — очередь. Ноги — в чем-то на плоской подошве: что-то среднее между изношенными балетным танцором чешками, и носками, к которым слепой обувщик ради шутки пришил подобие подошвы.

Парень был очень высоким, очень стройным и очень красивым. Таким, на которого сразу, — стоило ему где-то появиться, — обращают внимание все без исключения девчонки. С той лишь разницей, что таких парней девушки, считающие себя главными красотками, оглядывают с ног до головы, а потом надменно объявляют, что он вполне им подойдет. Например, для школьного бала или пополнения остальной коллекции поклонников.

А вот девчонки, считающие себя некрасивыми, смотрят на таких тайно, с завороженным испугом. Впрочем, самым примечательным в этом блондине было не его красивое лицо или высокий рост, а… он сам.

Его стройная, немного сухая и худощавая фигура, плавная походка, грация и задумчивый, блестящий, увлечённый своим собственным миром, взгляд, — все это, в сочетании с уверенностью в себе (иногда, правда, она граничила с заносчивостью, но Уильяма это совершенно не волновало), и с какой-то таинственной, — одновременно и страстной, и робкой — влюбленностью в жизнь, было для него так естественно, что не стань этих черт, его яркая красота была бы неполной и усеченной, как разрезанная половинка красного, сочного, яблока.

От Уильяма исходило почти физически ощутимое обаяние и такое потрясение всем происходящим вокруг него, что он невольно притягивал к себе множество взглядов. И казалось совсем неважным, что именно на нем надето, — он нес одежду на себе почти царственно. Это она была для него, и потому даже группа заядлых модниц, — когда он просто прошел мимо, — прекратила щебетать, и начала с интересом рассматривать любопытного незнакомца.

Те несколько минут, которые забавная пара вышагивала по торговому кварталу, привлекли к ним немалое внимание прохожих и зевак. Кто-то даже тыкал в них пальцами и смеялся, сбиваясь в недалекие стайки. Ава продолжала смотреть на мир сквозь темно-коричневые стекла очков, не обращая никакого внимания на шум вокруг. А ее спутнику, напротив, все происходящее казалось таким удивительным и бесконечно любопытным, что он то и дело оглядывался по сторонам, то закрывая глаза от слишком яркого солнца, то широко улыбаясь людям, почему-то показывающим на него пальцем.

Одним словом, он был похож на опьяненного солнцем путника. Не закрывая ладонью лицо, высокий блондин тянулся всем своим существом к пронизывающим его тело, лучам. На лице андроида сияла безмятежная и легкая, очень счастливая улыбка.

Вот солнечный луч коснулся его светлых волос, спустился ниже, к глазам… «надо попробовать его как-нибудь поймать» — медленно подумал Уильям: такое теплое, невероятное чудо… Чья-то рука, сжав на его груди рубашку, втянула робота в прохладный полумрак.

Остановка.

Андроид открыл глаза не сразу: еще какое-то время он, стоя с закрытыми веками и поднятой к небу головой, ждал солнечных лучей. Но этого не происходило, и он вынужден был освоиться в новой обстановке. Перед глазами, стоило их вновь открыть, поплыли яркие, зеленые круги. Уильям поморгал, но они не исчезли.

_________________________________________________________________________

«Реакция органов зрения на чрезмерный источник света. В данном случае, — солнечного. Не беспокойтесь, сохраняйте спокойствие. Через несколько секунд это пройдет…».

_________________________________________________________________________

Дальнейшее системное сообщение содержало информацию о разноцветных ореолах и феномене дифракции, но Уильям больше не вникал в его содержание, — глаза уже привыкли к затемненному шумному пространству, со всех сторон освещенному искусственным электрическим светом.

— С тобой все в порядке?

Андроид улыбнулся, глядя на маленькую Аву Полгар.

— В твоем голосе явно различается волнение. Почему ты волнуешься?

— А почему ты вот уже несколько минут стоишь с закрытыми глазами?

— Я занят важным, я слушаю эхо. К тому же, правила этикета утверждают, что отвечать вопросом на вопрос — невежливо, но… еще я жду солнце. Я знаю, оно там, над крышами этого центра.

— Это магазин, Уильям. Здесь мы выберем тебе одежду, а на солнце выйдем позже.

— Нам нужно идти?

Послышался вздох.

— Да.

— А нам обязательно идти вот так?

Глаза девушки закатились под верхние веки, и андроид, сверившись со своей информационной базой данных, решил, что Аве Полгар стало плохо. Он уже наклонился ниже, чтобы успеть подхватить ее, — Уильям знал, что человеческий череп — довольная хрупкая конструкция, деятельность которой непременно будет нарушена при столкновении с полом, покрытым сверкающей напольной плиткой, — когда глаза Авы приняли обычное положение, и она с немалой нотой удивления произнесла:

— Прости!

Расцепив пальцы, Ава отпустила андроида, и смешно махнула локтем поврежденной руки влево, сказав, что им — «сюда». Уильям нахмурился, с сожалением оглядывая помятую рубашку. Электронный сенсорный отпариватель остался в доме Авы Полгар. Если они еще раз пойдут к этим магазинам со стеклянными дверями, он непременно возьмет его с собой, — нельзя допускать неопрятный внешний вид. Это очень… некомфортно. Передернув плечами, андроид пошел за Авой, которая уже успела заговорить с человеком из магазина. До слуха Уильяма донеслись ее слова о «полном гардеробе» и «побыстрее».

Оглянувшись по сторонам, андроид вынужден был признать, что ошибся насчет магазинов, и слишком поторопился с вынесением пренебрежительного вердикта. Потому что этот магазин, — со множеством деревянных стеллажей и полок, на которых была аккуратнейшим образом разложена одежда для человеческих мужчин, — ему… понравился.

Он хотел уточнить у Авы Полгар, правильное ли слово, — для существующего контекста, — он выбрал, но она была занята разговором по черному наушнику, торчащему прямо из ее уха. Уильям задержал взгляд на изящной форме ее ушной раковины, которую он очень хорошо видел потому, что волосы девушки были собраны в высокие темные башни, и медленно переключился к разноцветным стопкам футболок поло. Некоторые из них, — с небольшим зеленым крокодилом, вышитым на груди, — его весьма заинтересовали, а другие он и вовсе оставил без внимания.

Андроид как раз проверял состав рубашек с помощью тактильного анализатора, расположенного на кончиках его пальцев, когда к нему подошла девушка в черно-белой форме, и, радостно улыбаясь, спросила, что ему нравится из ассортимента, представленного в их магазине?

— Я еще не успел исследовать все, но это, — блондин указал на белое поло с гуляющей по накладному карману фигуркой крокодила, — выглядит интересно.

— У вас очень хороший вкус.

Девушка снова улыбнулась, и предложила Уильяму свою помощь. А он, подумав, что в сообщении очевидного факта, заключенного в том, что у него очень хороший, изысканный вкус, не было никакой необходимости, задержал свой взгляд на ее лице ровно до тех пор, пока на нем не выступил румянец, очень похожий на тот, что был на лице Авы Полгар сегодня утром. «И все же, не такой», — отметил про себя андроид, слегка прищуривая нижние веки.

Вслух он произнес:

— В этом случае я буду вам очень благодарен.

Девушка, вдруг замолчав, трижды быстро моргнула, облизала губы и поспешно отошла от андроида на несколько шагов, подняв указательный палец вверх, как иголку. Сняв с общей вешалки черный костюм-тройку в тонкую белую полоску, она показала его блондину.

Светлая бровь андроида удивленно изогнулась и поднялась вверх. Тихо вздохнув, Уильям покачал головой, и медленно пошел к девушке, — необходимо было объяснить бедняжке элементарные основы этикета, принятого в мире моды, и, вместе с тем, пресечь любое проявление плохого вкуса в его гардеробе. Просто немыслимо, чтобы он стал носить подобные костюмы.

— Хуже может быть только воротник рубашки, выправленный поверх пиджака.

Уильям улыбнулся, а девушка нервно сглотнула.

Так началось «обновление гардероба», которого у андроида никогда прежде не было.

***

— Четыре часа!

— Требовалось все предусмотреть!

— Четыре часа, Уильям!

— Я не могу ходить в чем попало, Ава Полгар! К тому же, ты сама поручила этой очаровательной девушке подобрать для меня одежду.

— В жизни не встречала такого щепетильного андроида! Я сама никогда не трачу столько времени на магазины!

Уильям посмотрел на Аву сверху вниз, и невозмутимо добавил:

— Это потому, что ты одеваешься как пацанка, у которой нет собственого стиля.

Ава хотела что-то сказать, но лишь открыла и закрыла рот, не произнеся ни слова.

— А-а-а-ндроида?

Девушка, которая помогала Уильяму с выбором одежды, уставилась на него немигающим, испуганным взглядом.

— Я… — Уильям посмотрел на нее, перевел взгляд на Аву, и замолчал.

— Да, а что? — повысив голос, спросила мелкая брюнетка, задирая нос вверх.

— Но… у нас одежда только для людей, я не з-з-н-аю, могу ли я продать ее вам…

Темноволосая девчонка с двумя башнями на голове усмехнулась, рассматривая лицо девушки-консультанта.

— Сыграем в игру?

— Какую? — все тем же тоном спросила девушка, в то время как Уильям снова стал сверлить взглядом, — с высоты своего роста, — голову мелкой задиры.

— «Тупой и еще тупее». Условия простые: вы продаете нам все выбранные товары, мы оплачиваем их, забираем с собой, выходим из магазина, а вы забываете, что посмели продать одежду андроиду.

— И?..

Ава снова закатила глаза, и в нетерпении посмотрела на продавца.

— Согласны?

— Да!

Уильям хмыкнул, а девушка, быстро пробив одежду по штрих-кодам, аккуратно сложила ее в бумажные пакеты с названием магазина, и замерла на месте.

Уильям недоуменно посмотрел на нее.

— Она?..

— Все еще играет, — шепнула Ава и пошла к выходу.

— Ава Полгар, должен сказать, это было жестоко.

— Наверняка, — согласилась девушка.

— И не смешно.

— Да, Уильям, да! А сейчас тебе пора к парикмахеру.

— Что… что он со мной будет делать?

Растерянный голос робота, в котором не осталось и следа от прежнего уверенного тембра, настиг Аву посреди громадного холла волной эха. Несколько человек остановились неподалеку от них, с интересом ожидая дальнейшего развития событий. Девушке пришлось вернуться на несколько шагов назад, к той точке, где недвижно стоял настроженный андроид.

— Ничего особенного, — раздраженно начала Ава, но заметив испуганный взгляд Уильяма, смягчила тон. — Ничего страшного, поверь мне. Тебе понравилось выбирать одежду?

Робот медленно кивнул, по-прежнему не отводя глаз от лица Авы Полгар, словно оно стало единственным средоточием истины во всем мире.

— Парикмахер — это человек, который тебе поможет. Только вместо одежды он подберет для тебя лучший вариант стрижки…

Ава подняла голову выше и посмотрела на Уильяма.

— Сейчас твои волосы выглядят не слишком аккуратно. А ты, насколько я успела понять, довольно педантичен. И значит, с неопрятными волосами смириться не сможешь.

— Это единственный возможный вариант в существующем вокруг нас хаотичном мире, — задумчиво произнес андроид, и замолчал, смотря вдаль. — А если он не захочет стричь андроида?

Уильям с тревогой посмотрел на девушку, и Ава, надеясь, что ей удалось скрыть возникшее волнение, произнесла резко и четко:

— Пусть только попробует. Кроме того, ни ему и никому другому сообщать о том, что ты — андроид, я не собираюсь.

Уильям облегченно выдохнул. Минуты шли, а они все продолжали смотреть друг на друга. Наконец, Ава позвала робота по имени, но он не отреагировал на ее голос. Тогда она зашла за спину Уильяма, и уперлась в нее здоровой рукой.

Андроид и бровью не повел, только меланхолично, с легким вздохом, отметил вслух, что «жизнь Аву Полгар ничему не учит» (имея ввиду тот факт, что она снова подошла к нему со спины), и спросил после нескольких минут бесполезных усилий девушки, что же, все-таки, она делает? Ава заявила, что то, чему ее научила жизнь, его, «самовлбленного андроида», совершенно не касается, и что это он, а не она вчера вечером клятвенно обещал следить за своими реакциями «самым неусыпным оком». Когда силы Авы закончились, а попытки сдвинуть андроида с места так ни к чему и не привели, девушка, вздохнув, тихо проговорила:

— Уильям, я устала… Да-давай побыстрее сходим к парикмахеру и смотаемся отсюда!

— «Смотаемся»? Как это? — с мгновенно вспыхнувшим любопытством уточнил робот.

— О боже… быстро уйдем, убежим… пожалуйста, иди вперед!

— Должен ли я сейчас зашипеть на тебя как змея, за то, что ты упомянула имя вашего бога в суе? Это будет даже символично, ведь Змий искушал Еву своими речами…

Ему показалось, что Ава тихо выругалась.

— Я смотрю, твоя новая операционная система уже полностью установлена, и работает совсем неплохо.

Стоя за спиной Уильяма, Ава не могла видеть бесподобную, довольную улыбку, что лениво растянулась на губах андроида после ее слов. Но перемену в нем она почувствовала. И потому совсем не удивилась, когда, оглянувшись через плечо, робот посмотрел на нее с остатками иронии в блестящем взгляде.

— Туше… Ты, несомненно, права, Ава Полгар. Я чувствую себя великолепно, как только что рождённый на свет. Спасибо тебе и твоему жениху, Роберту Мору, за всемерное внимание ко мне.

Ава ответила роботу странным взглядом, смысл которого он не успел распознать. Скорее всего потому, что в нем было целое сочетание самых разных и противоречивых эмоций.

— Нужно торопиться, — хмуро напомнила она, выходя вперед и шагая перед андроидом.

— О, как скажешь, Ава Полгар! Как скажешь…

***

Ава выбралась из кабриолета, взяла контейнер с салатом, и, как в день первой встречи с андроидом, присела на передний бампер, ужиная в тишине и наслаждаясь новым закатом.

— Мы «смотались»? Как ты хотела?

— Да, — чуть весело, с ухмылкой в уголке губ, отозвалась Ава.

— Ты часто смотришь на закаты, Ава Полгар.

— Это очень красиво. Всегда. А ты? Любишь закаты?

— Что такое «любить»?

Ава отвела взгляд в сторону и замолчала. Поморщившись от боли, она осторожно обняла поврежденную руку, и прошептала, пожимая плечом:

— Не бояться. Наверное.

— Но… — андроид с сожалением посмотрел на девушку. — Прошу простить меня за то, что вчера вечером я повредил твою руку. Я не хотел, совсем не хотел…

Девушка помолчала и легко толкнула Уильяма плечом:

— Я тебя прощаю. Но больше, — акустический анализатор робота различил неровную, срывающуюся интонацию, — никогда так не делай.

— Конечно, нет… просто мне стало страшно, когда ты зашла за мою спину.

— Я знаю.

— Откуда?

Ава покачала головой и крепче обняла руку.

— После того, как ты ушел в свою комнату, я позвонила Роберту, и он отвез меня в больницу. Ничего страшного, это скоро пройдет.

— Он был добр ко мне.

— Да-а-а…он очень добрый.

Голос андроида стал тише, в нем снова послышался надлом.

— Может быть, он забыл, что я андроид?

— Нет, Уильям, Роберт помнит. Просто он… — Ава замолчала, подбирая слова, — Не такой, как та девушка из магазина.

— Потому что он человеческий мужчина.

Плечи Авы Полгар затряслись от смеха.

— Именно так, Уильям, он — «человеческий мужчина»!

Она все еще смеялась, когда робот простодушно спросил ее:

— Тогда почему ты отказываешься выходить за него замуж?

Девушка дернулась в сторону и недоверчиво посмотрела на Уильяма:

— Откуда ты… Роберт что-то сказал тебе?

Ава задала вопрос, но не стала слушать ответ Уильяма. Быстро собрав остатки ужина, девушка выбросила контейнер в мусорное ведро, и села за руль Porsche.

— Уильям, мы уезжаем

Андроид безропотно сел в машину и посмотрел в сторону. Выглядел он так, словно пытался за сказанными словами Авы расслышать и понять что-то ещё, но это «что-то», ускользая от него, оставляло его в неведении и непонимании. Вот взревел мощный мотор автомобиля, и кабриолет снова повез его к богатому, — теперь он понял это, — дому Авы Полгар. Отныне это был и его дом.

Нет, не так.

Отныне это был его дом. Все складывается так быстро, так хорошо… главное — не дать успеху вскружить себе голову.

«После того, как ты ушел в свою комнату, я позвонила Робу, и он отвез меня в больницу. Ничего страшного, это скоро пройдет».

Андроид улыбнулся этим словам, продолжая думать о своем: «Конечно, пройдет. Всё пройдет, Ава Полгар! Ты ничего не заметила… а ведь я специально водил тебя, страдающую от боли в руке, по твоему собственному дому: «Прости меня, пожалуйста!… У меня будет своя комната? Где?»… И ты ходила со мной, безропотная и тихая, придерживая сломанную, — я так думал, — руку здоровой рукой. Потом ты ушла, выпила горсть сильных обезболивающих, которых без рецепта врача в твоем доме быть не может, но это не помогло. И только тогда ты позвонила Роберту Мору. Ты можешь долго терпеть боль, Ава Полгар. Посмотрим, сможешь ли ты… Мор, конечно, приехал и отвез тебя в больницу. Вы вернулись уже на восходе солнца, и долго находились здесь, в этой машине. Он сидел на этом самом месте, и обнимал тебя. Потом целовал. Теперь на его месте сижу я. Я все видел. Я все знаю. И теперь мне очень интересно жить среди вас, маленьких, хрупких людей, с почти сломанными, как у тебя, Ава Полгар, крыльями».