Прах на ветру

Анна Чиж-Литаш, 2018

Всегда ли закон – вершина правосудия? Или все-таки сердце, а не разум – главное мерило людских поступков? Можно ли оправдать убийцу, определив его мотивы? И может ли жертва стать главным обвиняемым? В своем кабинете убит директор крупнейшей строительной фирмы страны. Кто оставил двенадцать пуль в груди жертвы? Полковник Виноградов вновь пробует размотать преступный клубок противоречий.

Глава 9

«Чтобы пристально рассмотреть жизнь, не обязательно надевать очки, нужно лишь желание созерцать»

Виноградов по-хозяйски обвел взглядом просторы своего участка и удовлетворенно закивал головой. Грядки были идеально размечены. Не было сомнений: если перемерять каждую рулеткой, разница не составит даже миллиметра. Открыв дверцы теплицы, полковник выпустил на улицу аромат солнца, травы и зреющих помидор. Довольно улыбнувшись, Александр Петрович продолжил экскурсию для друга. Сергей Васильевич вежливо кивал головой и курил одну сигарету за другой.

— Вот мое последнее достижение — стойка для виноградника! А вот сам виноград!

Беляк посмотрел по сторонам стараясь найти долгожданный кустарник.

— Ах, вот он! Я сперва и не заметил! — вежливо сказал Беляк, разглядывая куст винограда, больше похожий на крупный сорняк.

— Он еще маленький, но к следующему году подрастет.

Виноградов принялся в красках рассказывать, как листья винограда оплетут металлический заборчик, специально поставленный для него. И как уютно здесь будет. И как же здорово будет сидеть за столиком, спрятавшись от посторонних глаз и наслаждаясь великолепием природы.

Александр Петрович сиял. Беляк посмотрел на друга, как на сумасшедшего.

— Где у тебя пиво? — спросил он.

Александр Петрович недовольно оторвал взгляд от воображаемого виноградника:

— В холодильнике. Ты же знаешь!

Сергей Васильевич резво направился в сторону дома:

— Замечательная идея с виноградником, — отдалившись на несколько метров, крикнул он. — Тебе взять пиво?

Виноградов лишь махнул рукой и, еще раз осмотрев угодья, направился в сторону дома. На самом деле его мысли были поглощены не столько огородом, сколько убийством Мазалевского. Вопросов было слишком много, а ответы не спешили четкими пазлами складываться в голове.

Вместе с Беляком они быстро накрыли на стол в беседке. Чисто мужской ужин украшал стол: пиво, криво нарезанные овощи — Беляк старался как мог — в таком же стиле были нашинкованы колбаса и сыр. Александр Петрович, увидев сложенную горками нарезку, недовольно посмотрел на товарища.

— Ну, прости меня, эстет! Как умею, тем более на вкус это никак не влияет.

— Жениться тебе надо, старый пень! Может хоть кто-то научит тебя элементарным бытовым вещам!

Сергей Васильевич, не сказав ни слова, аккуратно разлил пиво по бокалам, не проронив ни капли на стол.

— Зато смотри, как пиво наливать умеет! Идеально! — не успокаивался полковник.

— Ежедневные тренировки! Это тебе не колбасу ровно порезать. Здесь нужен глаз-алмаз!

Звон хрустальных пивных бокалом нарушил первозданную тишину. Сделав пару глотков, довольные товарищи приступили к трапезе.

— Итак, дружище, что мы имеем? У тебя уже есть мысли относительно убийства Мазалевского? — чередуя слова с глотками холодного пенного, спросил Беляк.

Александр Петрович внимательно посмотрел на Беляка:

— Пока сложно делать выводы. Картина не ясна. Но интересные моменты есть. И в этом весь сок!

Виноградов достал из кармана записную книжку и быстро пробежался глазами по содержимому.

— Ты помнишь, сколько отверстий оставил убийца в теле жертвы?

— Да, если не ошибаюсь, то двенадцать.

— Тебя ничего не смущает?

Беляк задумался и прикурил сигарету.

— Ну, подумай. Что здесь странного? — Виноградов пристально посмотрел на друга и, не увидев в его глазах ответа, продолжил. — Сколько патронов вмещает себя магазин пистолета, из которого он был убит?

— Восемь, — быстро ответил Беляк.

— А убийца выстрелил двенадцать раз! Вопрос: зачем? Ведь Мазалевский наверняка умер если не от первого ранения, так от второго точно. Зачем тогда убийца перезарядил пистолет и выпустил еще четыре? Почему тогда не все шестнадцать? Было бы ровно два магазина.

— Может ярость? Злость? Сначала стрелял и не мог остановиться, а потом, перезарядив и сделав несколько выстрелов, остановился.

— Надоело? Устал?

— Ну да!

— Не знаю. Мне кажется, что здесь что-то не так.

Александр Петрович достал сигарету из пачки и принялся пальцами разминать табак.

— Я уверен, что это важная деталь в расследовании. Не стоит забывать об этом. Пометь у себя в голове этот пункт.

Беляк мысленно поставил галочку, хотя понимал, что сам он вряд ли разгадает эту загадку. Виноградов всегда был для него примером не только офицера и друга, но и человека особого склада ума. Дела, которые друг щелкал как орешки, для Беляка были тайной. Когда Беляк остался в управлении один, он понял, какой утратой для всей милиции стало увольнение Виноградова. Белорусский Пуаро — так про себя он называл Александра Петровича, но вслух об этом никогда не говорил. Понимал, что друг, при всем его воспитании, зазнается. От мыслей Сергея Васильевича отвлек голос полковника:

— Пыль. На полу не было ни грамма пыли.

— Ты о чем? Какая пыль?

— Помнишь, в кабинете жертвы я несколько раз ронял вещи? Я делал это специально, в надежде найти улики. И обнаружил один странный факт. Пол был идеально вымыт, даже в самых отдаленных уголках кабинета не было пыли.

— Может быть, уборщица накануне убрала кабинет? Что здесь странного?

— На первый взгляд ничего, но я обнаружил кое-что интересное. Подоконники в кабинете были с налетом пыли. Никто так не делает уборку! Тем более женщина.

— Может, забыла?

— Бред! Сначала всегда вытирают пыль, особенно в офисах. Как можно вымыть каждый угол в кабинете, а про подоконник, который находится на виду у всех, забыть?

Конец ознакомительного фрагмента.