Ментал: Семейная тайна

Анна Филин, 2022

Тэ-лакен – последний ментал на всём Континенте. Она вправе выбирать свою судьбу, но так ли это легко сделать, когда все народы возлагают обязанности и принуждают к выполнению долга, как единственного представителя расы Менталов?Вицинне предстоит раскрыть тайну исчезновения мудрого народа, но для начала стоит узнать, почему же директор держал под замком шестой этаж школы на протяжении многих лет. Кто или что там оказалось, и как это поможет Вицинне узнать правду?Приспешники Охотника на менталов всё ещё не потеряли интерес к поимке Тэ-лакен и действуют строго по плану. Но они не знают о её смертельном проклятий, и как с этим связан заговорщик ворон.У персонажей будет много дилемм, осознаний важности своей роли в обществе и обязанностей, от которых огромный соблазн отказаться. Но самый главный вопрос предстоит решить Тэ-лакен: остаться с родным по духу человеком или уйти к кровным родственникам?

===1=== (Собрат по несчастью)

В таверну города Сотвунд “Волчий клык” вошли два высоких полицмейстера в оранжевой форме и по щелчку применили заклинание на закрытие оконных ставней. После чего в помещение с полной уверенностью вошёл их молодой генерал.

— Я полковник Краштен, — громко представился тот. — Мне приказано взять это заведение под стражу и всех допросить по приказу князя Фандара Сомбера, — развернул напоказ свиток с княжеской печатью под рукописным текстом. — Попрошу выйти всех, кто не связан с менталом Тэ-лакен.

Посетители в недоумении переглянулись с мощным и крепким барменом, а потом засуетились и поспешили на выход, словно убегая от надвигающихся проблем. Краштен размеренно пошёл сквозь толпу к Вандуку, хозяину таверны.

— Что вам нужно? — строго спросил Вандук, подозревая недоброе.

— А ты думал, что, победив Охотника, лишишь нас интереса к Тэ-лакен? — Краштен напористо оперся на столешницу перед ним. — Ты же не думал, что мы оставим её в покое?

***

Вицинна зашла в свою комнату и прислонилась от усталости спиной к двери. Будний день закончен, и после ужина можно приступить к своим делам. На столе — книги, тетради, а рядом с чернильницей — баночка зелёной лечебной мази, состав которой Вицинна пытается разгадать уже неделю.

В школе имени академика Григория все готовятся к возвращению учеников с летних каникул. Горничные сметают пыль, моют окна, а учителя приводят в порядок документацию и осуществляют инвентаризацию в классах. Хельга Артисуфс — учительница истории и этики, очень энергичная и в меру полная барышня, она уже неделю курирует Вицинну по ведению необходимых документов. Без её помощи Вицинна корпела бы над журналами целую вечность. Можно считать, что вечер освободился благодаря Хельге.

Вицинна зажигает касанием камни-лампочки на стенах и садится за стол. Напряжённо выдыхает: «Поехали!» — и уверенно открывает тетрадь.

В прошлый месяц ей не повезло стать жертвой очень опасного заклинания — проклятой метки неприкосновенности от заговорщика ворон. В её жизни случалось многое, но чтобы умышленно приехать сюда работать бок о бок с врагом и пытаться не выдать себя — это что-то новенькое.

На планете Анталар испокон веков существовало три народа: люди, волшебники и менталы. Люди обходились без магии и жили в деревнях. Волшебники строили для себя города и колдовали с помощью драгоценных камней все удобства. Но их магия удерживалась лишь определённое время, в отличие от мудрых и могущественных менталов, чья магия была вечной. Волшебники часто завидовали им, а люди находили такое поведение наглым и часто выставляли его поводом для драки и ненависти.

Менталы примиряли враждующие народы и держали баланс в мире на протяжении полторы тысячи лет с момента извержения гарнизонных вулканов. Но неожиданно, шестнадцать лет назад, по неизвестным обстоятельствам они все разом исчезли. Их столица — Прэциоза, что на востоке Континента, — опустела и осталась окутанной заклинанием тумана страха. Никто так и не смог раскрыть тайны их исчезновения, но все знали, что Охотник приложил руку к их истреблению.

С тех пор люди обозлились на волшебников, считая их без доказательств виновными в пропаже менталов. А маги — на людей. Вспыхнула анархия, конфликты, междоусобицы. Единый князь Континента Фандар Сомбер пытался примирить народы, но безуспешно. Все продолжали ненавидеть друг друга, пока не появилась Тэ-лакен — загадочная девушка-ментал, которая ловила преступников и дарила надежду, что мудрый народ не исчез окончательно.

Школьные коллеги и друзья Вицинны — Хельга и Флеган, не знают, что Тэ-лакен — это и есть Вицинна. Для них она простая сиротка, которая выросла в детском приюте с братом и хочет найти семью.

И всё бы ничего, но тем человеком, что проклял Тэ-лакен, является Флеган, он тоже скрывает от всех свой дар заговорщика. Вицинна бы не вернулась сюда работать, но история с Охотником и пропажей менталов не решена. Она намерена разузнать от Флегана дальнейшие планы, ведь он, помимо работы с Охотником, приложил руку к смерти её родителей. Что он будет делать дальше? Искать Тэ-лакен?

«Какой же ингредиент последний? — рассматривала свои записи Вицинна. — Он не даёт увеличивать количество мази и придаёт неподражаемый цвет болотистого перламутра. Он краситель! Так, где тут глава о красителях, — кинулась листать справочник по ботанике. — Кора дуба, стебли чистотела, шелуха репчатого лука. Нет! Не то! — полистала другую книгу, а там даже такой главы нет. Эта безысходность начала угнетать. — Всё! Я сдаюсь! Как только Флеган вернётся, он с порога узнает, кто я такая. — Вицинна вскочила с места и начала тревожно ходить по комнате. — Прощай, спокойная жизнь. Прощайте, друзья, брат. Неужели я столько лет скрывалась под маской и берегла свою вторую жизнь, чтобы вот так, в один день, всё этому индюку раскрыть? Ну уж нет! Я должна найти того, кто мне поможет. Кто ещё может знать обо всех растениях мира? Розали! Надеюсь, она не уволилась из оранжереи. При мне она ещё заведовала ботаническим садом». — Вицинна снова села за стол, убрала в сторону все тетради и достала из выдвижной полки бумагу.

Капнула на пергамент чернилами, взялась одной рукой за свою лазуритовую брошь, а другой за край бумаги. Чернила начали расплываться и собираться в каллиграфические слова, которые диктовала Вицинна.

— Здравствуй, дорогая Розали, — говорила она. — Давно мы с тобой не виделись. После моего увольнения из ботанического сада у меня многое поменялось в жизни. Жаль, что обо всём не могу расписать, но скажу кратко: всё хорошо. Год назад устроилась работать учителем в школе имени академика Григория. Здесь также разрешают заниматься наукой. По такому поводу у меня к тебе возник один интересный вопрос: существует ли такой натуральный краситель, который придаёт лекарствам перламутрово-болотистый цвет? Если у вас выращивают такой, позволь выкупить один саженец для демонстрации ученикам. Они тут очень любопытные и интересуются окружающим миром не меньше нас. Я бы хотела с тобой повидаться, но не смогу освободиться до зимних каникул. Постараюсь приехать сейчас за цветком, если он у тебя есть, или зимой, а то и летом на Новый год. Напиши как твои успехи, какие у тебя произошли перемены. Жду скорейшего ответа. Подпись: Вицинна Роотлес.

Вицинна запечатала письмо в конверт, создала сургучную печать и посмотрела на часы. Уже пора ложиться спать. Оставив конверт на столе, пошла в ванную. Закатала над умывальным тазом рукав платья и сняла с предплечья повязку. Чёрный рисунок вороны, который она прятала под марлей, вновь напомнил ей о беспомощности и обескураженности, которую девушка испытала перед Флеганом в тот день. Тэ-лакен показала слабость перед ним, за что до сих пор искренне презирает себя.

«Если бы я была умней, то врезала ему под дых и убежала. Нет же, нужно было чего-то ждать. Дождалась, копуша. — Вицинна поливала из кувшина метку, смывая мазь, баночку которой в единственном экземпляре подарил ей брат. — И что всем от меня нужно? Одни любят, другие убить хотят. Дайте пожить спокойно. Только всё наладила, думала забыть о проблемах. Нет. Судьба великодушно подарила новые проблемы. Ненавижу. — Она насухо вытерла руку полотенцем и пошла переодеваться в ночную пижаму. — Хочется надеяться, что где-то всё же есть место, где спокойно и без войны. Наверное, туда ушли менталы. Как говорил Вековой историк, часть моего народа погибла от руки Охотника, а часть ушла, пропала без вести. Я пыталась в том году найти своих собратьев, но ничего, кроме неприятностей, мне это не принесло. А ведь хочется найти семью. Быть в окружении родных и ничего не бояться, не скрывать, не быть кому-то чем-то вечной обязанной. Но это только мечты». — Удобно устроилась на диване, накрылась и взмахом руки потушила камень-лампочку с помощью ментальной магии.

***

— Кому, ещё раз? — переспросила сонная Финти. Эта юная девушка работала школьным почтальоном. У неё рыжие как огонь, кудрявые непослушные волосы, веснушчатый курносый нос и жизнерадостная приветливая улыбка, которая сменилась на протяжную зевоту.

— Розалия Мультос, — вежливо повторила Вицинна. — Извини, что так рано. Но Хельга меня после завтрака навряд ли отпустит. А это письмо позарез нужно отправить.

— Да всё нормально. Как раз успею туда и обратно до обеда слетать. — Финти забрала письмо с золотой монетой и поправила свой оранжевый браслет из яшмы. Она волшебница, а летает по Континенту в настоящей ступе. Университет, в котором работает Розалия, находится в маленьком городе Алур рядом с прибрежным городом Сотвунд. На карете до него целые сутки галопом добираться, а Финти до обеда туда и обратно слетать может. Чудо!

— Спасибо большое. До скорого, — попрощалась Вицинна и направилась из пришкольного домика в школу.

Сейчас время завтрака. Столовый зал находился на первом этаже, занимал весь восточный коридор и разделялся с вестибюлем большими распахнутыми дверями. Вицинна заходила через внутренний двор и встретила спускающуюся с лестницы Хельгу.

— О, с добрым утром, дорогая! Уже успела погулять? — в приподнятом настроении крикнула ей Хельга.

— Да. Чего-то не спится в последнее время, — подождала её Вицинна.

— Я тоже перед приездом учеников волнуюсь. Что это у тебя? — взяв подругу под локоть, Хельга нащупала что-то твёрдое у кисти, скрытое длинным рукавом платья.

— Ничего страшного, это я в оранжереи поранилась. Хлыстовку пурпурную не заметила, вот она меня и цапнула, — уверенно соврала Вицинна, так как рассказывать о метке было опасно.

— Береги себя, деточка, — Хельга сочувственно похлопала её по руке, и Вицинна смутилась. Словно ребёнком с мамашей себя почувствовала. — А то всё работаешь, работаешь. А о семье когда думать собираешься?

— О какой семье? — сыграла удивление Вицинна, пытаясь притвориться, что не понимала намёки заботливой Хельги о замужестве.

— Как о какой? О будущей. Девочка ты у нас уже взрослая. А к двадцати пяти годкам пора бы…

–… Из-за моего вредного нрава я ни с кем не уживусь, — нарочно перебила её Вицинна. — Не будет никакой семьи.

— Будет, если передашь контроль над этой плачевной ситуацией мне, — указала на себя опытная сваха. — Спешу напомнить, скоро сюда приедет один человек, которому ты запала в душу. Я всё по глазам видела, он тебе тоже нравится.

Вицинна понимала, о ком речь, но упрямо не собиралась соглашаться с подругой. В прошлом году Хельга отлично постаралась разогреть интерес между ней и Флеганом, учителем и кандидатом наук в области лекарств. Подтолкнуть их к дружбе у неё получилось, но романтичные отношения Вицинна боялась заводить не только из-за его загадочной натуры. Да и о какой семье могла идти речь, когда она последний на всём Континенте живой потомок менталов?

Что лучше: провести всю жизнь в гордом одиночестве, вспоминая интересную жизнь, или выйти за волшебника, родить ему полукровок и бояться каждый день, что кто-то узнает её настоящее происхождение и обрушит колоссальное количество проблем на её семью и невинных детей? Вицинна выбирала первое, отрицая все романтичные чувства и вспоминая о том, благодаря кому недавно проклята. Как этого человека можно представлять мужем? Немыслимо!

— Если ты о Флегане, то я ничего не хочу о нём слышать, — со всей важностью и серьёзностью предупредила Вицинна.

Хельга лукаво улыбнулась и прошла в зал:

— Я бы на твоём месте такого статного мужчину не отрицала.

«А я и не отрицаю. Я категорически против!» — еле сдержалась Вицинна.

Длинные столы с лавочками вдоль стен накрыты бордовой неброской скатертью. Через широкие просторные окна видны лучи яркого утреннего солнца, отчего камни-лампочки на стенах кажутся абсолютно бесполезными. Гобеленов с фамильными гербами не хватает, чтобы назвать это поместьем знатного дворянина.

Вицинна подошла с Хельгой к небольшому столу в центре зала, где уже приступили к завтраку другие учителя. Они сидели маленьким сплочённым коллективом и ненавязчиво вели беседы. Во главе — многоуважаемый пожилой волшебник Велиус Дрогсвер — директор школы, а напротив — молодой красавец Аморэн Сморд — его племянник, зам и учитель по зверологии. Хельга громко пожелала всем приятного аппетита и села рядом с Вицинной.

На глаза сразу бросилось единственное пустое место за столом. Напротив должен сидеть русоволосый Флеган, который ещё не приехал из отпуска. Вицинна знает, у кого можно спросить про его отсутствие, но это также вызовет лишние подозрения. Ведь в тот вечер, сразу после встречи с Тэ-лакен, Флеган тайно отправился к заброшенному дому вместе с Бегемией — учительницей магии с натуральными золотыми волосами и очень большим горбатым носом. Перед тем домом между ними и ещё одной незнакомой женщиной состоялся разговор, суть которого заключалась в том, чтобы убедить последнюю отправить своего сына на обучение сюда.

— Какие у меня задания на сегодня? — деликатно поинтересовалась у Хельги Вицинна после того, как скатерть наколдовала перед ней тарелку манной каши, три блинчика и молоко с мёдом.

— До обеда тебе нужно проверить все растения по списку. Сначала в классе, а до ужина в оранжерее. — Принялась очищать варёное яйцо Хельга. — Бегемия, дорогая, а как ты съездила на выставку? В газете писали, что там было очень много древних артефактов. Ты приобрела себе что-нибудь для коллекции?

— Конечно. Без покупки поездку можно было считать напрасной, — похвасталась златокудрая леди, сидевшая напротив неё. По натуре Бегемия — человек рассудительный и толковый, но временами настоящая пакость. — По умеренной цене я выкупила набор ментального целителя. Некоторые вещи в нём я встретила впервые и подумала изучить их для новой диссертации.

— Отличная идея! — поддержала её Хельга.

— А как же твоя рогатина менталов? Она всё ещё у тебя? — вспомнила по такому случаю Вицинна.

— Конечно, Роотлес. Но тебе-то какая разница? — с презрением покосилась Бегемия, задрав свой огромный уродливый нос.

— У тебя отличное собрание получается: копьё белого ментала, набор целителя — зеленого. Только для синего осталось прикупить, и собранная коллекция будет цениться больше тысячи златников! — радовалась Вицинна, что хоть кто-то бережёт крупицы памяти её народа.

— Старая привычка чужие деньги считать, сиротка? — съязвила Бегемия. Фамилия Роотлес приписывалась всем, кто был воспитанником детских приютов. Некоторые считали неприличным указывать на это, а кому-то, как Бегемии, такое льстило.

— Она не в обиду, — заступилась Хельга, надеясь смягчить ситуацию.

— Не тебе решать, на что мне обижаться, а на что нет, — чуть повысила голос Бегемия.

— Чего развыступалась? Вицинна, в отличие от тебя, уже давно расписание с планом сверила, пока ты с Аморэном шашни крутишь, — приструнила Хельга.

Бегемия дерзко кинула в тарелку столовые приборы и свирепо уставилась на Хельгу. Все знали о пылкости утончённой дамочки, от чего старались лишний раз не выводить Бегемию из себя. Но тема задетой гордости и чести обожаемого ею Аморэна доводила до “кипения” с одного намёка.

Бегемия с напыщенным видом раскраснелась и отправилась прочь. Тарелка с её недоеденным омлетом исчезла, словно её здесь и не было. Никто не уделил выходке Бегемии важности, и завтрак тихо продолжился.

В течение следующих пяти часов Вицинна неспешно заносила в список весь ассортимент растений.

— Вот вы где! — заглянула в класс ботаники Финти. — Вот ваше ответное письмо, — протянула ей белый конверт.

— Как? Уже?! — не верила собственным глазам Вицинна.

Разломала сургучную печать города, развернула и прочитала послание.

— Она его знает! — крикнула от радости Вицинна, прикрыв ладонью рот. — У неё есть этот цветок! Она даже сможет мне его завезти. Представляешь, Финти, у неё есть цветок!

— Неужели какой-то один цветочек может сделать вас настолько счастливой? Я бы подарил вам сотню таких ради столь прекрасной улыбки, — неожиданно заглянул к ним в этот момент обольстительный Аморэн. Приятно надушенный одеколоном, в блестящем от новизны светло-кремовым костюме и с рубиновым магическим перстнем на мизинце. Неописуемый красавец и опасный сердцеед.

— Ко мне подруга приедет, — растеряла перед ним всю радость Вицинна и попыталась вернуть уверенное самообладание.

— Я надеюсь, она настолько же красива, как и вы, — смутил её Аморэн ещё больше. — Финти, если у тебя больше нет писем, будь добра, оставьте нас наедине. — Мужчина притворился очень деловым человеком, посмотрев время на своих карманных часах, хотя в классе прямо за Вицинной стоял целый шкаф с огромным циферблатом маятниковых часов. Финти вышла, и Аморэн закрыл за ней дверь. — Надеюсь, вы сможете уделить мне пару минут вашего внимания? — обратился он к Вицинне.

— Смотря для какой цели, — стала ещё серьёзней, чем прежде.

— Я хотел немного порадовать вас, — улыбчиво протянул ей руку с рубиновым перстнем, словно держал что-то. Рубин блеснул, и в руке появился букет пышных алых роз с маленькими беленькими цветочками между ними. — Чудесные цветы для самой прекрасной девушки.

На Вицинне вспыхнул румянец, хотя ей не нравилось подобное внимание от пижона. Попыталась возразить, но Аморэн настаивал.

— Вы снова скромничаете. Не стоит. Просто возьмите их и отблагодарите меня в ответ.

— Цветы очень красивы, но я их не приму. Если Бегемия узнает…

— Не ищите отговорку, чтобы меня расстроить.

«А Бегемия и без отговорки меня в прах обратит, — сердито подумала Вицинна. — Хотя, чего ему-то бояться, виноватой всё равно окажусь я».

— Аморэн, я ценю твоё внимание, но не могу стать для тебя ближе, чем просто другом.

— Может, это всё потому, что такое волшебное создание, как ты, никогда не была в отношениях? — он подошёл к ней совсем близко, взял за руку и потянулся к её лицу для поцелуя.

— А может, это всё потому, что у тебя никогда не было друзей? Про личные границы не знаешь?! — грубо оттолкнула его от себя Вицинна. «Подойдёт ближе — огрею тапком», — отошла с опаской в сторону, но сказанная ею дерзость задела покорителя женских сердец и явно не из-за отказа в ухажерстве. Что-то в его взгляде выдавало разочарование, будто Вицинна затронула больное. Он медленно стал опускать руку с букетом и оперся о столешницу парты, словно погрузился в глубинные воспоминания.

— У меня с детства был только один друг. И тот пропал, — тихо проговорил с тоской Аморэн. — Мой четвероюродный брат. Мы учились с ним здесь. Лейф Дрогсвер, сын директора. Он был старше меня на три года и единственный, к кому я мог всегда обратиться за помощью. После школы он не стал здесь работать, как приказал в своём завещании наш прапрадед — академик Григорий. Вицинн, я ещё никому такого не говорил, но тебе признаюсь. Мне действительно не хватает друга, который не будет меня пытаться контролировать, как Хельга, и не будет лезть с грёзами о помолвке, как Бегемия, а станет слушать и принимать меня таким, какой я есть, как делаешь это ты.

Что ж, даже у пижонов есть чувства. Его тоже можно понять, тоскливо постоянно жить в школе на пустыре и совсем без друзей.

— У каждого должен быть друг, Аморэн. Один, но настоящий. И я готова им быть для тебя без какой-либо романтики.

Он ей слегка улыбнулся, и его улыбка походила больше на добрую искренность, чем на соблазнительный жест. Аморэн снова решил подойти, но на этот раз взял руку Вицинны и учтиво поцеловал пальцы:

— Я рад, что это будешь именно ты. — Часы прямо за ним тихим звоном оповестили о наступлении полудня. — Скоро обед. Давай я подожду, пока ты поставишь букет в воду, и пойдём в зал вместе?

— Извини, но Бегемия этого, правда, не одобрит, — встревожилась Вицинна, вспомнив, с какой яростью та кинула сегодня столовые приборы. Так и убить последнего ментала можно.

— Да, это точно, — с досадой согласился Аморэн. — Тогда встретимся за общим столом. — Переложил пышный букет ей в ладони. — Увидимся.

Вицинна с улыбкой проводила его и закрыла дверь: «Держи друзей близко, а врагов еще ближе. Нет, это больше Флегану подходит. — С наслаждением вдохнула аромат пышного букета. — Розы великолепно пахнут. Но тот ассорти лечебных трав, который обычно приносит на своём костюме в учительскую Флеган, мне нравится всё же больше».

***

На днях Хельга дала Вицинне задание посадить красивый неприхотливый цветок у дверей школы. В горшок, разумеется.

Недолго думая, Вицинна отправилась в оранжерею за саженцами. Ей доставляло большое удовольствие применять магию во всех обиходах своей деятельности. Сжала в кулаке лазуритовую брошь, и земля сама перелетела в вёдра, следом — растение. Так и корни не повреждаются, и руки чистые.

Мордены — очаровательные цветы. Символ семейной любви, дружбы, отзывчивости в коллективе. Каждый широкий лепесток уникальный, будто на них капнули красной и белой краской, забыв смешать, а листки со временем красиво скроют за собой ножку высокого цветочного горшка. Лишь бы дети такую красоту не испортили.

Неспешно, также с помощью магии, она пересыпала землю в горшок у школы и вырыла лунки для посадки. Взялась одной рукой за брошь, а другой прикоснулась ладонью к деревянной стенке ведра, наполнив его водой для полива.

За спиной послышался топот копыт и скрип колёс. Кто-то подъехал к школе.

Вицинна пригляделась к гостю и сразу узнала.

— Розали! — кинулась к ней без раздумий навстречу. Розалия еле устояла на ногах, когда Вицинна с разбега обняла её. — Я не думала, что ты так быстро приедешь! Как дорога? Как сама?

— У меня всё хорошо. У тебя, я тут смотрю, тоже полно забот, — Розали заглянула ей через плечо. — Давай сразу цветок отдам. — Розалия повернулась к лакею, который уже протягивал ей заколоченный деревянный ящик. — Этот цветок называется Злощевон. Его бутон не только окрашивает, но и даёт коже быстрее заживать, — потянула Вицинне ящик. — Использовать нужно сам цветок, но у этого пока бутон не распустился. Подержи его месяц в тёмном дальнем углу, желательно, подальше от детей, потому что по мере зрелости он будет испускать гнилостный противный запах. И не забывай поливать через день.

— Спасибо тебе огромное! Чтобы я без тебя делала? Пошли, я тебе свою оранжерею покажу. У меня в классе столько цветов, ты себе представить не можешь!

— Извини, но мне долго задерживаться нельзя, в Каттусе ждут. И… Я бы у тебя хотела кое-что спросить, — Розалия неуверенно понизила голос, считая интересующий её вопрос неприличным. — А в этой школе ещё ботаник нужен?

— Я не знаю, но пойдём спросим у директора. Нет, лучше подожди меня тут. Я сейчас… — Вицинна собралась побежать к директору, но подруга её остановила.

— Это не к спеху. Просто мне хотелось бы поменять что-то в жизни или как минимум место работы, вот и спрашиваю. В обычную школу мне не хочется. Я готова смириться, что мне из всей богатой флоры выдадут лишь чахлый кактус и подорожник, но вести классы, где и люди, и маги — ни за что на свете.

— Я тебя понимаю. Не переживай, я обязательно спрошу у директора.

— Спасибо, Вицинн. Ну, мне пора. Была рада с тобой повидаться. Напиши, если что узнаешь.

— Обязательно!

***

«Тёмное дальнее место. Где ж мне такое найти? — сидела на диване Вицинна, гипнотизируя перед собой ящик на полу. — В своей комнате не оставлю, в оранжерее очень светло. А куда мне его сунуть? На крышу? Стоп. Шестой этаж! Директор рассказывал, что он закрыт, и никто туда особо не ходит, значит, там определённо пусто и темно. Далеко от детей, и зловонного запаха никто не почувствует. Отлично!»

— Вицинн, ты на обед собираешься? — постучалась к ней в комнату Хельга.

— Да! Иду! — отозвалась Вицинна и вскочила с дивана.

***

Глубокая ночь. Школа спит. По лестнице в абсолютной тишине и темноте крадётся Вицинна с деревянным ящиком на загадочный шестой этаж.

«Это ещё хорошо, что школьников нет». — Она прошла уже четвёртый этаж, где проживали только девочки, и поднималась на пятый — для мальчиков. Тут могли попасться лишь горничные с гувернантками. Вицинна по взмаху руки заставила камни-лампочки на стенах в коридорах угаснуть, чтобы на обратном пути узнать, проходил здесь кто-то, зажигали их касанием или нет.

Подошла к дверям шестого этажа, а там замок. Директор наверняка его ещё дополнительными чарами от любопытных детей защитил. И правда, замок с цепями нерушим. Глупо было рассчитывать, что сюда легко попасть. К тому же директор колдует с помощью посоха, а это очень сильная и долгосрочная магия потомственных колдунов.

Тогда Вицинна спустилась на пятый этаж и зашла в одну из свободных комнат. Тихо отворила окно, выходящее наружу школы. Осмотрелась, убедилась в отсутствии свидетелей и встала с ящиком на карниз.

«Я полжизни за разбойниками гонялась, думали, не сумею на закрытый этаж школы пробраться?» — Она взмахнула кистью и подняла себя с помощью магии в воздух к одному из окон шестого этажа. Аккуратно встала на карниз и легонько ударила кулаком о стекло. Нарочно. Глухой звук говорил о тех же чарах, что защищали это место от проникновения. Створку возможно открыть только изнутри.

«Я же говорила, профессиональная погоня за разбойниками даёт своё». — Вицинна заставила край занавески протереть изнутри стекло и заметила щеколду, которую отворила по взмаху руки в сторону.

«Проще простого! — Она аккуратно ступила на подоконник, спустилась на пол и огляделась во мраке. — Теперь мне нужно найти самый дальний тёмный угол. Я бы могла оставить ящик здесь, но это южная сторона, а значит, солнца здесь будет намного больше. Нужно идти в северо-западную сторону». — С опаской выглянула в пустой зловещий коридор.

Темноту удалось развеять только светящимися приглушённым светом камнями-лампочками на стене. Их явно очень давно не зажигали — они почти потеряли свойство гореть и озарять путь. Под некоторыми из них подставлены стулья. Странно. Но что по-настоящему удивляло, так это заметная чистота. Ни пыли, ни запаха, как бывало в заброшенных помещениях. Всё здесь рабочее, и всем здесь пользуются. Кабинеты открыты: в одном построены башни из стульев, в других раскиданы книги, разрисованы стены. Выглядело как место для дошколят.

«Почему директор закрыл этаж? — В соседней комнате заскрипела половица. — Здесь кто-то есть?!» — Вицинна резко отпрыгнула к стене и присела у дверного проёма комнаты, из которой доносился скрип.

Когда тишина подозрительно затянулась, Вицинна спросила:

— Кто здесь? — замерла в ожидании, ожидая услышать любой звук.

Ответа не последовало, и Вицинна заглянула в один конец комнаты. Потом осторожно развернулась, глянула за стену позади себя, где прямо около её лица нос к носу стояло мохнатое глазастое существо! Вицинна пискнула, коротышка заорал. Они заверещали друг на друга. Вицинна со страху смахнула зверька и зажгла в комнате камни-лампочки.

Глаза на мгновенье ослепли, но Вицинна разглядела крошечное пушистое существо, которое жмурилось от яркого света. Пухленький ушастик в шортиках встал на задние лапы, как человек. В таком положении стали заметны его непропорционально большие уши, свисающие от головы до пят. Двадцатисантиметровый зверёк с маленькими соболиными лапками и коротким лоснящимся коричневым мехом выглядел вполне безобидно. Вицинна слышала о таких созданиях, но они же давно все вымерли?

— Квиаверум?! — не верила она своим глазам и подползла к существу на коленках поближе. — Не бойся, я тебя не обижу. Я не знала, что ты здесь живёшь.

— Как ты сюда попала? Через форточку, что ли? Погоди, ты ментал? Ты вся блестишь, — заговорил дерзкий зверёк вполне обычным человеческим голосом, потирая глазки.

— Я что? — Вицинна кинулась осматривать свои руки.

— Странная. Ты же меня сама квиоверумом назвала. Чего тогда удивляешься, что я твою магию вижу?

— Так вы же давно вымерли, как я могу о вас что-то знать?

— Ясно, — махнул на неё недовольный зверёк. — Тогда зачем сюда припёрлась?

Вицинна ошалела от такого хамства.

— Хотела найти самое тёмное и отдалённое место в школе, где смогу оставить доцветать Злощевон.

— Решила из моей комнаты теплицу устроить? Не дам! Проваливай.

— Прошу, выслушай. Мне это для лекарства нужно. Без него я обречена.

— Так, что это ещё за словечки!? Обречена, — пискляво передразнил её зверь. — Я вижу, что ты абсолютно здорова. Подлечи голову.

— У меня…

— И слушать не стану! Уходи!

— Погоди, а Велиус знает, что ты здесь живёшь?

— Дамочка. Вообще-то, он меня сюда и прописал, — пафосно высказался ушастый. — Так что твой шантаж здесь неуместен. Уходи! Ищи другое место для своего сорняка.

Вицинна не стерпела такого неуважения. Встала и высказалась грубее:

— Если у тебя напрочь отсутствует сострадание к собратьям по несчастью, то мне тебя искренне жаль.

— В каком смысле “по несчастью”?

— Как долго ты здесь в изоляции сидишь? Неужели ты не знаешь, что менталов, кроме меня, больше не осталось?

— Чего? — растерялся зверёк. — Не понимаю.

— Шестнадцать лет назад менталы обзавелись злейшими врагами: Охотником и заговорщиком воронов. Были покушения. Я за всю жизнь так и не встретила ни одного представителя своего народа, потому что Охотник всех перебил.

— Нет, погоди. Ладно мы, маленькие беззащитные существа. Но менталы! Нет. Такого быть не может. Велиус бы мне об этом рассказал.

— Если ты умеешь видеть правду, то посмотри, разве я вру?

— Да вижу, что нет, — зверёк заметно опечалился услышанным фактом.

— И сейчас заговорщик воронов поставил на мне метку неприкосновенности, чтобы выследить. И для спасения мне нужно вырастить последний ингредиент целебной мази — вот это растение, — показала на ящик, оставленный при входе.

Зверёк молчал, вглядываясь в её лицо.

— Дай подумать, — он отвернулся, скрестил лапки за спиной и пошёл крохотными шагами к стене. Потом развернулся и подошёл обратно. — А сколько твоему цветку времени нужно?

— Месяц. Как только лепестки бутона сменят окрас, я заберу его, и ты больше никогда меня не увидишь.

— Не хотелось бы больше таких, как ты, не видеть, — с досадой произнёс Верум. — Ладно, оставляй свой цветок. Но взамен я поживу в твоей комнате, и ты будешь отвечать головой за мою безопасность.

— По рукам. — Вицинна присела и протянула руку в знак примирения. Когда он коснулся её своей мягкой лапкой, Вицинна еле сдерживалась, чтобы не пожмякать его подушечки на лапке.

«Мягонький».

— Меня Вицинной Роотлес зовут. А тебя?

— Я Верум. Можешь поставить свой сорняк в том углу. Правда, там паутина, но восьмилапые его не тронут.

Вицинна оценочно посмотрела на единственный угол без хлама, где мутным полотном всё покрыто густой паутиной. Поводила по воздуху рукой, и вся та паутина с паучками собралась в клубок, который покатился в сторону Верума. Зверёк забавно отпрыгнул от страха в сторону, а Вицинна с усмешкой пошла ставить ящик.

— А поливать ты его как собираешься? Каждую ночь в моё секретное убежище шастать будешь?

— Сейчас увидишь. — Вицинна взялась одной рукой за свою брошь, а другой продолжала держать крышку ящика, которая сумела превратиться в длинную изогнутую трубу с полукружными концами с обеих сторон. Один конец Вицинна направила в цветочный горшок, другой решила выставить за окно.

— Если ты оставишь окно открытым, сюда пернатые залетят и гнёзда совьют.

— А много их у тебя здесь летает?

— Да есть один. Только и умеет, что каркать на меня.

«Я бы тоже на тебя каркнула, вредина, — усмехнулась Вицинна. — Но навряд ли вонючий цветок привлечёт внимание. У птиц слабо развито обоняние». — Она вывела другой конец трубы на улицу и заставила её с помощью магии приклеиться с одной стороны к окну, а другой — к карнизу, зафиксировав таким образом открытую щель с возможным проветриванием комнаты.

— Готово! Ты возьмёшь с собой какие-то вещи для переезда?

— Один момент, — деловито показал лапку и пошёл в самый захламлённый угол комнаты, где среди бардака виднелся комод со скошенными выдвинутыми ящиками в виде ступеней, табуреткой и подушкой рядом. На табуретке небрежно валялся платочек. Верум подошёл, стянул его с сидушки и вернулся.

— Это всё?

— А ты мне сама харчи готовить собралась? Идём уже.

Вицинна многозначно хмыкнула: «Вот наглый малый». — Взяла его к себе на руки и потушила взмахом руки свет. Они отправились обратной дорогой, по которой сюда пришла Вицинна: спустились на пятый этаж через окно, вышли в коридор и прошли без лишнего шума по лестнице на первый этаж. Вицинна зашла в свою комнату и опустила зверька на пол.

— А у тебя тут чистенько, — оценочно огляделся вокруг Верум. — О! Так ты моя поклонница? — обрадовался, увидев на столе деревянную статуэтку квиаверума, которую полгода назад Вицинна получила в подарок от некогда школьного плотника Марка. — Я тут такой стройный, — смотрел зверёк снизу вверх на статуэтку, наверное, представляя, что он выглядит так же. — А спусти её ко мне. Дай полюбоваться поближе.

«Как же он себя любит», — усмехнулась Вицинна, направив руку на подарок. Если сравнивать два этих образа, то настоящий Верум значительно откормлен за всё то время, что провёл в изоляции на шестом этаже. А что ещё от скуки делать? Есть, спать, смотреть в окно и разводить паучков вместо кошек.

— А расскажи о своей расе, — учтиво попросила Вицинна, присев на диван. Верум явно повеселел и охотно начал рассказывать:

— Очевидно же, что такие, как мы, умеют видеть истину. Ну, — попытался подобрать слова в своей голове, жестикулируя лапками. — Менталы это называли резорпивно проприацептивное виденье сознания, то есть я сам вижу твои эмоции, различаю ложь. А также твою боль, страхи и мотивы. От меня ничего не скроешь, я тебя насквозь вижу.

— А как так получилось, что ты остался последним?

— Я не хотел им оставаться, оно как-то… само получилось, — Верум с печалью отвернулся на статуэтку. Наверное, представлял, что это тоже живой сородич. — Нас отлавливали и держали в клетках как распознавателей лжи. Способность видеть правду никто не смог создать магией, поэтому нас либо заставляли повиноваться, либо пытали и ставили над нами опыты. А когда менталы стали бороться за нас, было поздно. Мои собратья не могли пожаловаться. Выбраться из клетки в подвалах с такими лапками невозможно, так же, как и защититься от удара после очередной обидной правды. Только когда наша малочисленность уже стала непоправима, менталы уговорили князя издать строжайший указ о нашей охране, и ответственность за содержание таких, как я, усилилась вдвое. На мои сто пятьдесят лет…

— Сколько-сколько? — перебила Вицинна.

— Сто пятьдесят, — повторил Верум. — Мы долгожители. Сейчас мне двести тридцать семь лет. Итак, в том году я познакомился с Велимиром Дрогсвером, отцом Велиуса. Он меня устроил сюда работать, ведь я мог распознавать нужные качества в человеке и помогать с наймом персонала. А потом началось: осталось пятеро квиаверумов, четыре… три… два… — умолк и отвернулся к статуэтке, хлюпнув носом.

Вицинна понимала его, как никто другой. Эти мысли, что “никто, кроме тебя, не выжил” и “я не хотел такого одиночества” сводят с ума и нагнетают в душе бурю отчаяния от осознания участи. Когда она впервые оказалась в приюте, тоже часто плакала. Тогда ещё незнакомый мальчик Вандук проявлял к ней сопереживание и успокаивал брошенную девочку. Вицинна тоже решила проявить сочувствие к Веруму и заставила его подлететь к себе, не касаясь камня, и усадила на колени, обняв кроху.

— Я не плачу, — Верум стыдливо протёр лапкой свою едва мокрую от слёз мордочку.

— Не расстраивайся, ведь мы с тобой встретились, а два одиночества уже одинокими не являются, — с улыбкой утешила его Вицинна. — И как сказала мне лучшая подруга: где-то убыло, а где-то прибыло. Ты столько лет провёл в одиночестве, что теперь настало время с лихвой возместить упущенную весёлую жизнь! Нас с тобой ждут потрясающие приключения единственных на всей планете Верума и Тэ-лакен — ментала и квиаверума!

— Ага, только ты для начала со своей головой разберись, — дерзко оборвал её воодушевление Верум и начал приводить мордочку в порядок, вылизывая лапу и умываясь ею, как кот. — Мне по душе домашняя жизнь, в безопасности, тепле и с борщом, а не вот эти твои безрасудные опасности, которые ты сама себе понапридумываешь, а потом разгрести пытаешься.

Вицинна аккуратно переложила его с колен на диван рядом и взмахнула рукой, вернув подаренную статуэтку на место.

— За окном давно ночь, ты меня собираешься спать укладывать? — высказал претензию Верум.

— Где тебе будет удобней: в коробке или в люльке?

— Мне обыкновенной подушки хватит. — Он взял единственную на диване подушку и показал на высокий стол. — Перенеси меня туда.

Вицинна взмахнула кистью и левитацией перенесла его на столешницу. Там Верум принялся хозяйничать: сдвинул ненужные ему книги в сторону, закинул бронзовый канделябр за стол, пнул перьевую ручку, чуть не испачкавшись чернилами. Потом со всей лаской и заботой взбил подушку, положил на середину стола и прилёг на неё, свернувшись клубочком.

«Ну и амбиции же у этого карапуза. А мне на чём спать?» — Покосилась на пушистика и всё же решила применить колдовство.

Ментальная магия позволяет делать не исчезающие со временем копии предмета, а два оригинала, которые всегда будут существовать как настоящие.

Вицинне осталось принять ванну, стереть с себя мазь, грязь и лечь спать. Действительно, времени на сон осталось мало, а завтра работы много.

— Спокойной ночи, — пожелала она ясновидцу, но он уже сладко спал.

***

В утреннем свете Вицинна проснулась от грохота падения. Мельком оглянула комнату, стол, а зверька нигде нет.

— Верум! — Соскочила она с кровати и побежала с ужасом в ванну. Верум стоял там на табуретке у столика. Грохот был от разбитого графина для умывания, который разлетелся осколками по всему полу. — Не ранен? — встревожилась Вицинна за карапуза.

— Ранен? Да я тебя звал-звал! Ни воды, ни мыла, ничего из мыльно-рыльных принадлежностей нет.

— Для этого необязательно всё крушить, — разозлилась Вицинна и пошла за магической брошью.

Как только с помощью магии восстановила тару, наполнила её водой и спустила вместе с чашей на пол. Из выдвижного ящика умывального стола достала всё необходимое для водных процедур.

— Долго ванну не занимай, мне тоже ещё умыться нужно.

— Тебе некуда спешить.

— В каком смысле?

— У меня же салфетка-самобранка. Как в вашей столовой, только размера меньше. Так что могу занимать ванну, сколько захочу. — Стянул за край полотенце с тумбы.

— Извини, но насколько я знаю, запас питательных веществ в самобранке ограничен, — усомнилась Вицинна. — Хельга мне рассказывала, как летом скатерть отвозят в Вершинг и наполняют едой, а потом чудо-ткань всё нам в разных формах предоставляет.

— Уйди уже, я мыться хочу! — погнал её из комнаты Верум, пнув без жалости в ахиллово сухожилие. Вицинна прошипела от боли и в ответ на его выходку словно потянула струну в воздухе, и невидимая сила оттащила от неё Верума за собственные уши. Тот запищал:

— Пусти, пусти! — а потом. — Извини, извини!

Вицинна усадила его так же в таз, вручила в лапы кувшин, а уши и голову завернула в то самое полотенце башенкой и только после этого вышла.

Приведя себя в порядок, умывшись и выбрав платье, перед выходом она посадила Верума на диван, поставила перед ним табуретку и постелила салфетку-самобранку.

— Учти, чтобы, когда я вернусь, всё было на своих местах в целости и сохранности, — предупредила его перед выходом Вицинна. Захлопнула дверь и прислушалась. Вдруг чего удумает? Но Верум только начал бубнить. Это лучше того утреннего грохота, который он устроил в ванной. Можно ставить на дверь магическую защиту и идти завтракать.

Сразу же, как только Хельга подсела к ней, Вицинна выразила своё беспокойство о тишине в столовой:

— Пора бы ученикам начинать приезжать.

— Конечно, дорогая, но ты не забывай, что на всём Континенте сейчас невесть что происходит. Маги как никогда принижают людей, а люди бастуют против магов. Вечные грабежи, разбои, драки. На этом фоне родителям просто страшно отпускать детей. Я их как мать хорошо понимаю.

— Да, тяжёлое время, — Вицинна вспомнила, как в подростковые годы предотвращала подобные беспорядки в маске Тэ-лакен. Менталы тоже всегда это делали, но их было много, тогда как Вицинна — одна. И она обязана что-то сделать. Вот вылечится от метки, проучит Флегана и вступится за порядок!

— И ладно бы, если у нас, скажем, город против города был, министр против министра, так тут у каждого своя точка зрения и каждый сам за себя, — продолжала в возмущении Хельга. — Я им сейчас такую диссертацию напишу, такой порядок укажу, что б и пальца ни на кого поднять не смели!

— Не получится. Ты же сама сказала, что у каждого своя точка зрения. Это всё равно, что пытаться каждому понравиться. Может, и было бы легче, если шли город на город, а тут брат против брата, — грызла Вицинну совесть. В мыслях промелькнули страшные картины, что эти кровопролития от её бездействия происходят. Нужно быстрее со своими проблемами разбираться. — Ладно, я пойду.

Вицинна не просто ушла с завтрака, она отправилась к директору, который почему-то не посетил их сегодня. Но перед тем как постучаться в дверь его кабинета, ей послышались из приоткрытой двери разговор и детский голос. Когда ребёнок успел приехать? Наверное, пока все завтракали.

–… Извините, это все документы, которые мне дали, — говорил мальчик.

— Да, я понимаю. Но у нас был уговор, что я всего лишь выделю вам место. Мы не работаем на пособия княжеской казны. Ваши родители могут оплатить обучение?

— Да, у меня есть деньги! — тут же заявил мальчик. — Вот. Этого должно хватить, — послышался звон монет, посыпавшихся на деревянную поверхность стола.

Минута тишины. Велиус ведёт подсчёт.

— Извини, но этого только на год хватит. Я могу посоветовать другую школу, где за эти двести золотых…

— Нет, я хочу учиться здесь! — твёрдо заявил мальчик. — Я хочу учиться у лучших из лучших! Мне известно, кто здесь преподаёт, мне читали работы ваших учителей. И если у меня получится проучиться здесь только год, значит, так тому и быть.

Вицинна не смогла дальше слушать. Бесцеремонно ворвалась к ним в кабинет и посмотрела на того юнца, что так пылко желал получать все возможные знания. Милый мальчик с широко распахнутыми глазами смотрел на неё, как испуганный. На вид лет одиннадцать или двенадцать. Курносый нос, светлые волосы, брошь с зелёным турмалином на воротничке.

— Извините, что без стука, — обратилась она к директору. — Я могу поговорить с вами наедине? Это срочно.

Директор ей кивнул:

— Да. Филарет, будь любезен, оставь нас с профессором на пару минут, — вежливо обратился он к ученику. И Фил немедля послушался, выйдя со своим саквояжиком за дверь.

— Директор, — вполголоса начала Вицинна. — Вы же видите, в мальчике азарт к учёбе. Место есть, я заплачу, хоть за все восемь лет обучения сразу. Сколько там надо? Тысячу золотых? Две?

— Какая же у вас широкая душа, — по-доброму отозвался директор. — Понимаете, сейчас очень неспокойное время. Возрастает количество разбоев, многие семьи беднеют, горят деревни. Треть обучающихся в этом году забрали свои документы, а вторая треть может без предупреждения забросить своё образование.

— И в этом ужасном мире вы не хотите сделать добро для таких чудесных детей? — указала она на дверь. — Мальчик знает, куда идёт, готов отдать последние деньги на скромный один год. Он сам пришёл за знаниями, и я хочу учить такого ребёнка. Неужели вы мне откажете? Неужели пойдёте против устава основателя, который “всё это для детей строил”?

— Ну что вы злодея из меня делаете, — пожал плечами директор. — Я всё понял и приму его в школу как родного. Не переживайте. Я сам рад, что за столько лет такие слова говорит мне не родитель, а сам ученик. Мои претензии были не к нему адресованы, а к его дедушке. Сомневаюсь, что у Векового историка не хватает денег на обучение правнука. Что ж, если это всё, я могу его позвать обратно?

— Погодите. У меня ещё вопрос. Можно я оставлю у себя Верума на месяц?

На лице директора одномоментно появились удивление, страх и озадаченность. Вицинна никогда не видела его настолько растерянным.

— Откуда вы о нём узнали? — шёпотом спросил Велиус.

— Мне нужно было спрятать в тёмном месте лечебный цветок, — подражая его голосу, ответила Вици. — Я не нарочно. Я не знала, что встречу его там.

— Директор, можно войти? — заглянул в кабинет Аморэн.

— Подожди за дверью, — строго приказал Велиус и задумался. Ведь Верум остался один на всём свете, и задача директора заключалась в его защите от посторонних. А тут он должен пойти на уступки учительнице и против всех правил, которых придерживался ещё его отец. Но справедливости ради мужчина знал, что Вицинна не абы кто, а последний ментал. Порядочная и сильная, судя по добрым делам, которые за шестнадцать лет после исчезновения своего народа сотворила под маской Тэ-лакен.

— Он сам это предложил? — уточнил директор.

— Да, — кивнула Вицинна. — Больше я его точно не выдержу, — шутливо отозвалась о скверном характере нового соседа.

— Хорошо. Пускай побудет у вас. Только учтите, о нём никто не должен знать.

— Точно так же, как и о моём псевдониме, — поклялась Вицинна, положа руку на сердце.

— Если это всё, можете идти.

— Нет, у меня ещё один вопрос. Моя подруга из ботанического университета желает устроиться учителем в школу. Найдётся ли для заслуженного академика вакансия?

— Здесь я не планировал устраивать ещё ботаника, к тому же вы сами со всем прекрасно справляетесь. Давайте я поспрашиваю местечко в других школах, не так, чтобы совсем в деревенской глуши академику наук работать. Ну, посмотрим.

— Спасибо большое. У меня вопросы закончились, — с радостью призналась Вицинна.

— Не буду вас задерживать, — вежливо улыбнулся директор и показал жестом на выход. — Позовите там Аморэна с Филом, пускай вместе зайдут.

— Хорошо, — Вицинна выскочила из кабинета и на радостях чуть не сбила с ног заместителя. — Извините, — пролепетала она. — Проходите. И ты, Фил, тоже, — вежливо придержала перед ними дверь.

— Спасибо, — поблагодарил её мальчик, схватил с пола свой саквояж и поспешил в кабинет за Аморэном. Вициннне хотелось их подождать и увидеть реакцию Фила в ответ на радостную новость. Но в комнате без присмотра уже целый час сидел шебутной зверёк. А вдруг снова чего учудил? Нужно бежать.