После

Анна Тодд, 2014

Роман «После», написанный 25-летней писательницей из Техаса, создавался как фанфик на «50 оттенков серого» Э Л Джеймс, который, в свою очередь, написан под впечатлением саги Стефани Майер «Сумерки». По словам Анны Тодд, на образ главного героя значительно повлиял популярный 20-летний британский певец Гарри Стайлз, лидер поп-группы One Direction. «Мне очень понравились «Пятьдесят оттенков серого», – отмечает сама Анна Тодд. – Эта книга, безусловно, дополнила мой опыт чтения произведений «для взрослых», поэтому я очень рада, что прочитала ее. Я понятия не имела, чего ожидать, когда начала писать свой фанфик – просто хотелось себя развлечь». Обсуждение этого романа регулярно идет в социальных сетях – таких, как: Twitter, YouTube и Instagram, где читатели создают фан-арты, видео и подбирают музыку, которая подходит под откровенную, страстную, одновременно нежную и испепеляющую любовь Тесс и Хардина.

Глава 4

— А… где Стеф?

Я пытаюсь говорить твердо, но голос больше напоминает писк. Руками я кутаюсь в мягкое полотенце, а взглядом то и дело скольжу вниз, чтобы убедиться, что мое тело полностью прикрыто.

Парень смотрит на меня; уголки его рта немного приподнимаются, но он не говорит ни слова.

— Ты слышишь? Я спросила тебя, где Стеф, — повторяю я, стараясь на этот раз говорить вежливей.

Выражение его лица меняется. Наконец, он бормочет «Я не знаю» и отворачивается к маленькому экрану на тумбочке Стеф.

Что он тут делает? У него что, нет своей комнаты? Я сдерживаюсь, стараясь оставить грубости при себе.

— О’кей… Не мог бы ты… выйти куда-нибудь, чтоб я могла одеться?

Кажется, он даже не заметил, что я в полотенце. Или заметил, но это не произвело на него впечатления.

— Не обольщайся, смотреть на тебя не собираюсь, — усмехается он и отворачивается, закрыв лицо руками.

У него сильный английский акцент, раньше я этого не заметила. Наверное, потому, что раньше он со мной не разговаривал.

Не сообразив, как отреагировать, я фыркаю и подхожу к своей тумбочке. Что именно он имел в виду под «не собираюсь смотреть»? Может быть, он счел меня непривлекательной. Я поспешно надеваю белье, белую рубашку и шорты цвета хаки.

— Ну, ты все? — спрашивает он, и этим переполняет чашу моего терпения.

— А ты не мог бы повежливей? Я, кажется, тебе ничего не сделала. Так в чем дело?

Я кричу, может быть, несколько громче, чем хотела, но, судя по удивлению на лице моего обидчика, слова произвели впечатление.

Мгновение он молча на меня смотрит. И когда я уже ожидаю услышать извинения, разражается смехом. Его смех звучный и глубокий, его можно было бы назвать приятным, если бы он не был таким обидным. Когда он хохочет, на щеках появляются ямочки. Я чувствую себя полной идиоткой. Я вообще стараюсь избегать конфликтов, а этот парень, кажется, последний, с кем я стала бы ссориться.

Открывается дверь, входит Стеф.

— Извини, я поздно. У меня адское похмелье, — с трудом произносит она, и ее взгляд скачет между мной и парнем с татуировками. — Извини, Тесса, я забыла сказать, что Хардин зайдет. — И извиняюще пожимает плечами.

Мне хочется думать, что мы со Стеф сможем притереться друг к другу, в каком-то смысле даже стать подругами, но при ее образе жизни и компании мне просто трудно в это поверить.

— Твой бойфренд не очень-то вежлив, — выпаливаю я прежде, чем могу остановиться.

Стеф смотрит на парня на своей кровати, и оба начинают хохотать. Да что с вами со всеми, почему вы смеетесь надо мной? Это начинает по-настоящему раздражать.

— Хардин Скотт не мой бойфренд! — задыхаясь, произносит она. Успокоившись, она хмуро поворачивается к Хардину: — Что ты ей сказал? — А потом, снова повернувшись ко мне: — Хардин… просто не умеет по-другому разговаривать.

Отлично, значит, она говорит, что Хардин — просто грубиян. Парень из Англии пожимает плечами и пультом переключает канал.

— Сегодня вечером вечеринка. Ты должна пойти с нами, Тесса, — говорит Стеф.

Теперь моя очередь улыбнуться.

— Вечеринки — это не мое. К тому же мне нужно приобрести кое-какие вещи в комнату, на стол и стену.

Я смотрю на Хардина, который ведет себя так, будто никого из нас в комнате больше нет.

— Пойдем… всего лишь вечеринка! Ты теперь в колледже, так что одна вечеринка не повредит, — уговаривает Стеф. — Погоди, а как ты собираешься в магазин? Я думала, у тебя нет машины?

— Я собиралась поехать на автобусе. К тому же я не могу пойти на вечеринку, я же никого там не знаю, — говорю я, и Хардин вновь хохочет — еще одно подтверждение, что он собирается уделять мне не больше внимания, чем требуется для того, чтоб надо мной посмеяться. — Я собираюсь почитать и поболтать по скайпу с Ноем.

— Ты же не собираешься ехать на автобусе в субботу! Он будет битком. Хардин подбросит тебя по пути… правда, Хардин? И на вечеринке ты знаешь меня. Так что приходи… хорошо? — Стеф драматически сжимает руки.

Я знаю ее всего один день, могу ли я ей доверять? В голове всплывают предупреждения мамы об опасности вечеринок. За то недолгое время, что я знаю соседку, она показалась довольно приятной. Но вечеринка?

— Не знаю… Нет, я не хочу, чтобы Хардин подвозил меня в магазин.

Хардин удивленно разворачивается на кровати Стеф.

— Как же так! А я так мечтал об этом, — сухо отвечает он тоном, полным сарказма, и мне хочется швырнуть книжку в его кудрявую голову. — Ладно, Стеф, видишь, она не собирается приходить, — усмехаясь, говорит он с сильным акцентом.

Любопытство, которого во мне достаточно, подмывает спросить, откуда он. А чувство противоречия заставляет перечить.

— На самом деле, да, я приду, — говорю я с такой милой улыбкой, какую только смогла изобразить. — Наверное, там будет весело.

Хардин недоверчиво покачивает головой, а Стеф взвизгивает и крепко меня обнимает.

— Да! Еще как весело! — кричит она.

И в глубине души я очень надеюсь, что она окажется права.