После

Анна Тодд, 2014

Роман «После», написанный 25-летней писательницей из Техаса, создавался как фанфик на «50 оттенков серого» Э Л Джеймс, который, в свою очередь, написан под впечатлением саги Стефани Майер «Сумерки». По словам Анны Тодд, на образ главного героя значительно повлиял популярный 20-летний британский певец Гарри Стайлз, лидер поп-группы One Direction. «Мне очень понравились «Пятьдесят оттенков серого», – отмечает сама Анна Тодд. – Эта книга, безусловно, дополнила мой опыт чтения произведений «для взрослых», поэтому я очень рада, что прочитала ее. Я понятия не имела, чего ожидать, когда начала писать свой фанфик – просто хотелось себя развлечь». Обсуждение этого романа регулярно идет в социальных сетях – таких, как: Twitter, YouTube и Instagram, где читатели создают фан-арты, видео и подбирают музыку, которая подходит под откровенную, страстную, одновременно нежную и испепеляющую любовь Тесс и Хардина.

Глава 24

В общежитии пытаюсь заниматься, но не могу сосредоточиться. Через два часа бессмысленного смотрения в конспекты решаю принять душ, чтобы освежиться. В душевой полно народу, я чувствую себя очень некомфортно, но мне ни разу никто не помешал, так что я начинаю привыкать. Горячая вода отлично расслабляет напряженные мышцы. Я должна чувствовать облегчение и радость от того, что мы с Хардином пришли к перемирию, но гнев и раздражение почему-то сменяются растерянностью и тревогой. Я согласилась завтра «повеселиться» с Хардином и теперь боюсь. Надеюсь, все пройдет хорошо; не думаю, что мы станем лучшими друзьями, но, по крайней мере, сможем каждый раз не орать друг на друга вместо разговора.

Под душем так приятно, что я надолго зависаю в кабинке, а вернувшись, обнаруживаю, что Стеф заходила и ушла. Она оставила записку, что Тристан пригласил ее поужинать где-то в городе. Мне нравится Тристан; похоже, он действительно хороший парень, несмотря на жуткий грим. Если Стеф и Тристан продолжат встречаться, то когда Ной в следующий раз меня навестит, можем сходить куда-нибудь вместе. Хотя кого я обманываю? Ной не захочет гулять в такой компании, и надо признать, три недели назад я бы сама не захотела с ними общаться.

Я звоню Ною перед сном, мы не общались целый день. Он приветливо спрашивает меня, как прошел день. Отвечаю, что хорошо, хочу сообщить, что мы с Хардином завтра собираемся погулять, но передумываю. Ной рассказывает, что его команда разбила Сиэтл в пух и прах, хотя эти ребята — действительно хорошие футболисты. И я рада, потому что Ной и правда счастлив, когда его команда побеждает.

Следующий день пролетает очень быстро. Когда мы с Лэндоном заходим в кабинет, Хардин уже сидит на месте.

— Ну что, готова к сегодняшнему свиданию? — спрашивает он.

Таращу глаза. Лэндон тоже. Не знаю, что меня больше злит: то, как Хардин это сказал, или то, как Лэндон на меня смотрит. Попытка стать друзьями не очень-то задалась с самого начала.

— Это не свидание, — возражаю я и, повернувшись к Лэндону, небрежно поясняю, не обращая внимания на Хардина: — Мы решили сходить куда-нибудь как друзья.

— Это то же самое, — вставляет Хардин.

До конца лекции стараюсь с ним не разговаривать, что не очень сложно, поскольку он не делает таких попыток. На перемене Лэндон, укладывая рюкзак, наклоняется ко мне и тихо говорит, глядя на Хардина:

— Будь осторожна.

— Да мы просто пытаемся привыкнуть друг к другу, поскольку моя соседка — его близкая подруга, — отвечаю я, надеясь, что Хардин меня не слышит.

— Я знаю, ты действительно можешь быть замечательной подругой. Только я не уверен, что Хардин этого заслуживает, — нарочно громко говорит Лэндон.

— Вам больше нечем заняться, кроме как перемывать мне кости? Проваливай, чувак!

Позади меня — Хардин.

Лэндон хмурится и снова смотрит на меня.

— Просто запомни, что я сказал. — Он уходит, и я переживаю, что расстроила друга.

— Послушай, ты не должен быть с ним так груб — вы ведь почти братья.

Глаза Хардина расширяются.

— Что ты сейчас сказала? — рычит он.

— Ну, твой папа и его мама?..

Неужели Лэндон соврал? Или я не должна была говорить об этом? Лэндон упоминал, что Хардин не поддерживает отношений с отцом, но я понятия не имела, что настолько.

— Это тебя не касается. — Хардин сердито смотрит на дверь, за которой исчез Лэндон. — Не понимаю, зачем этот кретин даже тебе рассказал. Кажется, надо вправить ему мозги.

— Хардин, оставь его в покое. Он не хотел мне рассказывать, я сама из него все вытянула. — Мысль, что Хардин может побить Лэндона, меня беспокоит. Надо срочно сменить тему. — Итак, чем сегодня займемся?

— Ничем. Это была плохая идея.

Он встает, поворачивается на каблуках и уходит. Минуту я стою на месте, ожидая, что он передумает и вернется. Какого черта? Вот уж точно, у него семь пятниц на неделе.

В общаге застаю Зеда, Тристана и Стеф. Они втроем на соседкиной кровати. Тристан смотрит на Стеф, а Зед щелкает пальцами по выключателю стального фонарика. Обычно меня раздражают незваные гости, но мне нравятся и Зед и Тристан, и к тому же нужно отвлечься от неприятных мыслей.

— Привет, Тесса, как учеба? — спрашивает Стеф, одаривая меня широкой улыбкой.

Я не могу не заметить, как загораются глаза Тристана, когда он смотрит на подругу.

— Все нормально. А у тебя?

Я кладу книги на тумбочку, а Стеф рассказывает, как их профессор пролил на себя горячий кофе, не донеся до рта кружку.

— Хорошо выглядишь сегодня, Тесса, — говорит Зед, и я благодарю и залезаю к ним на кровать.

Кровать мала для нас всех, но мы все же помещаемся. Некоторое время болтаем о чудаках-профессорах. Неожиданно открывается дверь, и все поворачиваются посмотреть, кто пришел.

Это Хардин. Блин.

— Господи, чувак, мог бы хоть раз постучать! — ругает его Стеф, а Хардин пожимает плечами. — Вдруг я голая или еще что?

Она смеется, видимо, не сердясь на его бесцеремонность.

— Чего я там не видел, — шутит он.

Тристан мрачнеет, а остальные посмеиваются. Я не могу оценить их юмор: мысль о том, что Хардин и Стеф были вместе, меня бесит.

— Ой да ладно! — говорит она, смеясь, и берет Тристана за руку.

Он снова улыбается и немного придвигается к ней.

— Ну, ребята, что надумали? — спрашивает Хардин, сидя напротив нас на моей кровати.

Мне хочется его выгнать, но я молчу. На секунду мне показалось, что он пришел извиниться, но сейчас я понимаю, что он просто пришел потусоваться с друзьями, и я не в их числе.

Зед улыбается.

— Вообще-то, мы собирались в кино. Тесса, пошли с нами?

Прежде чем я успеваю ответить, Хардин опережает меня.

— По правде говоря, у нас с Тессой были планы, — говорит он со странной интонацией.

Господи, как он непредсказуем!

— Что? — одновременно восклицают Зед и Стеф.

— Да, я как раз пришел ее забрать. — Хардин встает и засовывает руки в карманы, поворачиваясь к двери. — Ты как там, готова?

Разум кричит «нет!», но я киваю и соскальзываю с кровати Стеф.

— Ну, пока! — кричит Хардин, практически выталкивая меня за дверь.

На улице он ведет меня к машине и, к моему удивлению, даже открывает мне дверцу. Но я стою, скрестив руки на груди, и смотрю на него.

— Не думаю, что буду каждый раз открывать тебе дверь…

Я качаю головой.

— Что это было? Я прекрасно знаю, что ты пришел не за мной, — ты сам буквально сегодня сказал, что не собираешься со мной гулять, — кричу я.

Мы снова орем друг на друга. Он меня просто бесит.

— Да, говорил. А теперь садись в машину.

— Нет! Если ты не признаешься, что пришел не для того, чтобы меня увидеть, я вернусь обратно и пойду в кино с Зедом, — говорю я, и он стискивает зубы.

Я так и знала. Хардин просто не хочет, чтобы я пошла в кино с Зедом, — и это единственная причина, по которой он меня вытащил.

— Признай это, Хардин, или я уйду.

— Ладно, хорошо. Признаю. А теперь залезай в эту чертову машину. Больше повторять не буду, — говорит он, садясь за руль.

Подавляя внутреннее сопротивление, тоже сажусь.

Хардин все еще злой, когда выезжает с парковки. Врубает музыку на полную громкость. Я тянусь и выключаю ее.

— Не трогай радио! — орет он.

— Если всегда будешь таким придурком, я не буду с тобой гулять, — заявляю я.

Я совершенно уверена, что я сдержу слово. Если он не прекратит — мне все равно, где мы будем, доберусь домой автостопом или как-нибудь еще.

— Не буду. Только оставь в покое музыку.

Вспоминаю, как Хардин швырял мои конспекты, и мне хочется вырвать магнитолу и выкинуть в окошко. Если бы я знала, как вытащить ее из приборной панели, я бы так и сделала.

— Разве тебе не все равно, пойду ли я с Зедом в кино? Стеф с Тристаном тоже собирались.

— Просто мне кажется, у Зеда не самые лучшие намерения на твой счет, — тихо говорит он, глядя на дорогу.

Я смеюсь, а он хмурится.

— Да ну, а у тебя? По крайней мере, Зед мне нравится.

Не могу удержаться от смеха. То, что Хардин пытается меня защитить, довольно смешно. Зед — просто друг, не более того. Как и Хардин.

Хардин качает головой, но молчит. Он снова включает музыку, и вой гитар и басов буквально режет мне уши.

— Можешь сделать потише?

К моему удивлению, он убавляет громкость, оставляя музыку как фон.

— Это ужасная музыка.

Он смеется и крутит руль.

— Нет. Хотя мне интересно знать, что, по твоему мнению, хорошая музыка.

С такой улыбкой он кажется спокойным, особенно сейчас, когда ветер из опущенного окна развевает ему волосы. Хардин поднимает руку и откидывает хайер. Мне нравится это движение, но я гоню из головы подобные мысли.

— Ну, мне нравятся BonIver^[2], и Fray^[3], — наконец отвечаю я.

— Ну да, конечно, — усмехается он.

Мне обидно за любимые группы.

— А что с ними не так? Они очень талантливые, у них прекрасная музыка.

— Ага, очень талантливые. У них талант нагонять на людей сон.

Я поворачиваюсь и шутливо бью его в плечо, он морщится и смеется.

— Мне нравится, — улыбаясь, говорю я.

Если мы сможем поддерживать такое настроение, как сейчас, то мы действительно неплохо проведем время. Смотрю в окно и понимаю, что действительно не представляю, где мы находимся.

— Куда мы едем?

— В одно из моих любимых мест.

— А именно?

— Тебе действительно все нужно знать заранее?

— Да, мне нравится…

— Все контролировать?

Я молчу. Я знаю, что он прав; я действительно хочу все держать под контролем.

— Не скажу, пока не приедем… то есть еще пять минут.

Откидываюсь на кожаное сиденье и оглядываюсь назад. Грязная стопка учебников и листы бумаги — с одной стороны, и плотная черная толстовка — с другой.

— Увидела что-то интересное? — неожиданно спрашивает Хардин, и я смущаюсь.

— Что это за машина? — спрашиваю я.

Надо заставить себя не думать о том, что я не знаю, куда мы едем, и не привлекать его внимания любопытством.

— «Форд Капри», классика, — отвечает Хардин, явно хвастаясь.

Он принимается рассказывать о машине. Хотя я совершенно ничего не понимаю, о чем он говорит, мне нравится следить за его губами, как они двигаются и как он растягивает слова.

Несколько раз Хардин мельком смотрит на меня, потом резко бросает:

— Я не люблю, когда на меня пялятся. — Но через некоторое время вновь улыбается.

Примечания

2

Bon Iver — американская инди-фолк-группа.

3

The Fray — американская поп-рок-группа.