Сердце химеры

Анна Сергеевна Платунова, 2022

Агнара Ньорд, принцесса Горошинка, выросла, и наступило время первых смотрин. Семь драконов соберутся в замке на горе. Семь драконов постараются понравиться невесте. Чем же закончатся эти смотрины? Особенно если учесть, что один из драконов не совсем… дракон.

Часть вторая

Сломить непокорную

Глава 1

Две фигуры в белых одеяниях стояли на балконе, опоясывающем башню. Отец и сын смотрели на город, что раскинулся у их ног, — город, подвластный любому их слову и указу. Апрохрон, столица Небесных Утесов.

Арен терпеливо ждал, когда отец начнет разговор. Он понимал, что король позвал его в свои покои не для того, чтобы полюбоваться видом. Зул Вилард приглашал старшего сына в личные апартаменты в исключительных случаях, и Арен ценил доверие, оказанное ему.

— Когда ты предложишь своей невесте погостить у нас? — не поворачивая головы, задал вопрос правитель.

Его голос казался дружелюбным, но не обманул принца — отец был чем-то недоволен.

— Не прошло и месяца после смотрин, отец. Я хотел позволить Агнаре привыкнуть к мысли о том, что она теперь невеста.

— Привыкнуть к мысли, — повторил король, процедив слова с презрением, а после посмотрел на Арена в упор. — Не слишком ли ты мягок, сын, для будущего правителя?

Арен промолчал, не понимая, чем вызвал неудовольствие отца. Ведь он поступал согласно новому уставу, хотя изначально ему претила мысль о том, что он, наследник трона Небесных Утесов, вынужден плясать вокруг девчонки, выполняя все ее сумасбродные желания, будь она хоть трижды истинная драконица. Но времена изменились, смотрины теперь устраивают для женихов. Ведь без любви в человеческих девушках не пробудить кровь древних драконьих родов. Кларисса Краунранд — коварная и умная драконица, обладавшая сильнейшей магией, — все предусмотрела.

Зул Вилард догадался, о чем думает его сын. Зеленые глаза правителя блеснули, улыбка тронула губы.

— Все верно, сын. Устав неукоснительно должен соблюдаться нашими подданными, ведь только это дает надежду на возрождение расы. Но мы правители, Арен, и обязаны думать на несколько веков вперед. Нужна ли в нашем роду разбавленная кровь, или возрождение необходимо начать, взяв в жены ту, что уже родилась драконом?

Вопрос не требовал ответа, и Арен лишь склонил голову, соглашаясь.

— Агнара Ньорд должна стать твоей женой! — твердо произнес король, он будто бы отдавал приказ, но Арен и не думал противоречить.

— Она и станет, — принц сдвинул брови, не зная, к чему клонит отец.

У Зула Виларда, похоже, заканчивалось терпение. Он, мастер интриг и сложных политических игр, был огорчен тем, что его сын отказывается видеть очевидное и не понимает намеков. Впрочем, отчасти он был сам виноват — слишком часто демонстрировал расположение дому Ньорд, так что создал у Арена впечатление, будто выделяет Скайгарда Ньорда, его жену и дочь из числа прочих приближенных. Что же, придется говорить в открытую.

— Агнара Ньорд еще юная девочка, но она истинная драконица. То, что ее вырастили в любви, нам на руку: она наивна, добра и доверчива. У нее пока не было необходимости показывать характер. Но поверь, сын, если ты не сломаешь ее сразу, то она еще покажет, на что способна. Ты не знаешь, как упрямы, несгибаемы бывают драконицы, когда идут к своей цели, какой бы она ни была. Тебе нужна покорная жена, а не тот комок страсти и эмоций, который мы вынуждены были наблюдать на смотринах. Тот химера…

Отец и сын одновременно поморщились, вспомнив наглого химеру, что пробрался на территорию Небесных Утесов. Зул Вилард до сих пор сожалел о том, что не нашел способа избавиться от твари. Но, возможно, еще все впереди.

— Отец, это же смешно, — проговорил Арен, но по лицу правителя догадался, что тому вовсе не до смеха, и опустил глаза. — Отец, Агнара разумная девушка. Она дала согласие на брак со мной! А химера… Ведь не думаешь ты, что она всерьез заинтересовалась им!

Арен фыркнул, но Зул Вилард не разделил его веселья:

— Через месяц!

— Что, отец?

— Агнара Ньорд станет твоей женой через месяц. Покорной, смирившейся женой, достойной будущего правителя. Если ты скажешь ей встать на колени и поцеловать твои ноги, она именно так и поступит. На все твои приказы она будет опускать глаза и говорить: «Да!» Понял, сын?

Арен смотрел на отца и пытался понять, не шутит ли он. Может быть, это такое испытание? Но лицо Зула Виларда казалось застывшей бесстрастной маской, как всегда в минуты наивысшего гнева. Это он, Арен Вилард, рассердил его и теперь готов был на что угодно, чтобы загладить вину.

Он вспомнил Агнару Ньорд. Ее темные локоны, рассыпанные по плечам, тонкие пальцы, которые он держал в своей ладони, когда вел наследницу рода Ньорд в танце. Когда Нари улыбалась, то на ее щеке появлялась ямочка, такая милая, что хотелось незамедлительно ее поцеловать.

На смотринах Арен изо всех сил держал себя в руках, хотя выходки Нари иногда доводили его до бешенства. Спойте! Спляшите! Тащитесь пешком к черту на рога по темным пещерам, потому что так захотелось избалованной наследнице рода. Арен боролся с собой, чтобы не съязвить или не прикрикнуть на девчонку, уверенную в том, что вселенная должна вращаться вокруг нее.

Но еще сильнее ему хотелось сжать ее плечи, притянуть к себе, преодолевая сопротивление, впиться поцелуем в маленький рот.

Вместо этого он, пытаясь сохранить остатки достоинства, выполнял все прихоти взбалмошной юной драконицы. Отец прав! Тысячу раз прав — жена должна быть покорной!

Арен улыбнулся. Такие правила ему нравились гораздо больше! Он представил хрупкую Нари, которая становится перед ним на колени. Представил, как она склоняет хорошенькую головку: «Да, мой господин!» Он не будет слишком груб с ней, не больше, чем это необходимо. Возможно, иногда позволит себе быть нежным с женой. Это даже лучше воспитывает покорность.

— Я понял, отец! — И старший сын правителя поклонился отцу.

Глава 2

Маргарита Ньорд занималась делом, недостойным аристократки, принадлежащей к высшему драконьему роду. Она пекла печенье.

Впрочем, все настолько привыкли к тому, что госпожа частенько спускается на кухню для того, чтобы своими руками приготовить мужу и дочери какое-нибудь новое блюдо, что уже не удивлялись.

И сам Скайгард Ньорд знал, где можно наверняка отыскать жену — на кухне. Хотя у хозяйки замка и без того хватало забот, баловаться стряпней ей никогда не надоедало.

Вот и сейчас она раскатывала на столе темное тесто, которое должно было превратиться в рассыпчатое печенье.

Нари находилась здесь же. Устроилась на стуле, обняв колени, — такая тоненькая, что без труда уместилась на сиденье. Она напросилась помогать, но уже скоро отвлеклась. Сидела, отщипывая кусочки сладкого теста, и задавала вопросы, на которые Маргарита за последние несколько недель отвечала снова и снова. У другой на ее месте давно бы лопнуло терпение, но Ри понимала, как нелегко сейчас дочери, в одночасье ставшей невестой. Любящей матери и самой было трудно это принять, но она успокаивала себя тем, что впереди еще целый год, когда ее девочка останется рядом.

После смотрин Нари совсем не напоминала себя прежнюю — беззаботную, веселую пташку. Она сделалась задумчивой и грустной, и Маргарита готова была на что угодно, лишь бы на лице дочери ненадолго зажглась озорная улыбка.

Маргарита знала, что терзает ее девочку. Мало того что она стала невестой, так еще и этот парень, который спас ее, а после прочно обосновался в сердце Нари, он… Маргарите тяжело было произнести это даже мысленно. Он оказался химерой!

А все вопросы, которые отныне задавала дочь, касались химер, и только их. Как ни больно было хозяйке горы Ньорд вспоминать прошлое, ради Нари она отвечала прямо и честно.

— Значит, это то самое печенье, которое пекла старая экономка? Как ее звали… Гвен, кажется?

— Да, Нари. Ее звали Гвен. И она была не только экономкой, она была членом семьи, верным другом… — Маргарита ненадолго замолчала, вспоминая доброе морщинистое лицо пожилой гоблинки. Столько лет прошло, а она помнила каждую черточку.

— И ее убили… химеры?

«Ох, Нари, сколько же можно спрашивать одно и то же!» — вздохнула Маргарита Ньорд про себя, но вслух ничего такого не сказала. Она понимала, что дочь не хочет верить в то, что химеры настолько вероломны и опасны.

— Да, Нари. Ее и всех остальных наших слуг убили химеры дома Харосс — правящего дома, — терпеливо повторила она то, что говорила уже десятки раз. — И чудом не убили нас всех. Мы живы только благодаря тебе, моя девочка.

Маргарита улыбнулась, прикоснулась пальцем, вымазанным в муке, к носу Нари, а та наконец рассмеялась беспечно и радостно, как в детстве. И тут же обе начали сражение, превращая кухню в заснеженный бастион, вот только вместо снега была мука.

Они хохотали и отряхивались, когда на лестнице раздались шаги, а через секунду в проеме двери появился молодой черноволосый мужчина. Он посмотрел на двух юных девушек, которые, по мнению несведущего человека, могли показаться ровесницами, и в его темных глазах сверкнули лучистые искры.

— Мои девочки! — Скайгард Ньорд поцеловал жену в краешек губ, Нари в макушку, а потом, зачерпнув муки, вывел на щеке дочери белую полоску. Выглядел он при этом довольным, словно нашкодивший мальчишка.

— Ну, папа!

— Драконы коварны, моя радость!

— И еще как! — согласилась Нари, устроив отцу мучной снегопад.

После все трое пили взвар с печеньем, которое немного пригорело, но, по словам Ская, почти не отличалось от того, что когда-то пекла Гвен.

Нари вновь сделалась молчалива. Родители переглянулись, и Скай сказал:

— Горошинка, если за год ты не привяжешься к принцу Арену, то, поверь, я найду способ разорвать договор.

— О, папа… — Нари прижалась к отцу, чувствуя, что ее сердце разрывается от любви и признательности. Она знала: отец не обманет, приложит все усилия, чтобы брак не был заключен против ее воли, но также она знала, какими бедами это может обернуться. Опала, гнев короля, даже изгнание…

К тому же не только предстоящее замужество пугало ее. Нари боялась, что больше никогда не увидит Керина. Эта мысль так сильно ее мучила, что она плакала по ночам. Любовь не становилась слабее, горела в ее сердце так же ярко, как в тот день, когда она поцеловала его.

Поцелуй влюбленной химеры… Она больше никогда не сможет его забыть. А помнит ли он о ней? Станет ли ждать у фонтана на центральной площади Селиса в первый день месяца, как обещал?

Этот день приближался, а Нари до сих пор не придумала, как она сумеет вырваться из-под опеки родителей, как окажется в мире людей. Правда, кое-какой план у нее был, но очень уж ненадежный. Она ждала подходящего момента, чтобы претворить его в жизнь, а тот все не наступал.

— Нари, чем нам порадовать тебя? — спросила Маргарита.

Она встревоженно смотрела на дочь, которая притихла, погрузившись в свои невеселые мысли. «Сейчас или никогда!» — решилась Нари.

— Я бы хотела навестить бабушку и дедушку в Орлиных Крыльях. Я так давно их не видела. Да и они, наверное, соскучились!

Нари опустила взгляд, как и положено скромной дочери, смиренно ожидающей решения родителей. Если бы только Скай и Маргарита могли заглянуть в мысли Нари, они бы очень удивились, потому что их скромница в этот момент лихорадочно просчитывала, сможет ли выбраться из Орлиных Крыльев незамеченной, долететь до Селиса, увидеться с Керином и успеть вернуться домой до утра.

— Не вижу причин отказывать, — мягко сказал Скайгард. — И ты слетай, Ри. Развейтесь немного!

Глава 3

Лететь решили налегке, на своих крыльях. Не было никакой необходимости тащить с собой ворох вещей: все, что нужно, купят на месте. Род Ньорд пользовался неограниченным кредитом в любом банке. К тому же после прошлых посещений родового замка Арне там хранились платья, некоторые из них леди Ньорд надели по разу и оставили, надеясь, что те еще пригодятся.

Нари проснулась первая. Вернее, как проснулась — она всю ночь и не сомкнула глаз, ожидая, когда рассветные лучи высветят золотом край облаков. Выпорхнула в сонную, выстывшую гостиную, где слуги еще не успели разжечь камин, не накрыли на стол. Нари не стала никого тревожить — спряталась в кресле, завернувшись в плед, и принялась ждать.

Первая часть плана уже претворялась в жизнь, но осуществить побег из Орлиных Крыльев будет гораздо сложнее. Как бы ее не хватились, когда она будет в пути, и не вернули! Мама пыталась сохранять спокойствие, но Нари прекрасно видела, что от разговоров про химер ее милая мамуля дергается и злится. Ее ненависть никуда не делась, она никогда не станет доверять созданиям, убившим Гвен. И хотя Маргарита готова была защитить химеру ценой своей жизни, Нари понимала, это только ради нее: она бы не вынесла, если бы стала причиной смерти Керина.

— О чем задумалась, моя девочка? — Голос дедушки раздался над ухом так неожиданно, что Нари едва не подпрыгнула на месте.

— Дедуля! Ты меня испугал! Ты почему встал так рано?

— Собираюсь проводить вас в Орлиные Крылья. — Старый дракон положил ладонь на голову внучки так осторожно и бережно, как если бы та была младенцем и он мог случайно навредить ей. — Сейчас неспокойно у Врат. Хочу удостовериться, что ты в безопасности.

— Деда, так папа полетит…

— Мальчишка! — фыркнул старший лорд, и Нари невольно хихикнула: дедуля уже несколько лет как отошел от дел, сейчас именно Скайгард истинный правитель горы Ньорд, но в глазах отца он по-прежнему мальчишка.

— Деда, у Врат все спокойно! Нам ничего не грозит!

— Да-да, дитя! Только химеры шныряют туда-сюда, а больше никакой опасности нет, что ты!

Нари вздохнула, понимая, что переубедить старшего лорда не получится. После того случая с Керином он сам не свой. Его едва удалось уверить, что напал на Нари младший Гларес, а химера защищал, рискуя жизнью. Кое-как сообща убедили, но старший лорд нет-нет да сетовал, что химеру отпустили с миром. Кажется, он вполне был согласен в этом вопросе с Зулом Вилардом: хорошая химера — мертвая химера.

Так и получилось, что в Орлиные Крылья вылетели вчетвером. Нари опасалась, что дедушка останется погостить и задержится до тех пор, пока не придет время возвращаться домой.

По лицу старшего лорда, когда он недоверчиво осматривал стены родового замка Арне, можно было предположить именно это. Слишком тонкие стены и не зачарованы магией! Слишком много слуг-людей! Можно ли на них полагаться? В безопасности ли здесь его драгоценная внучка?

Когда дедушка отвернулся, Нари с мольбой посмотрела на отца, надеясь, что тот прочтет в ее глазах призыв о помощи. Маргарита тоже обернулась на мужа с надеждой: лорд Ньорд и лорд Арне превращали любой разговор в пикировку — если отец Скайгарда останется, то отдых будет безвозвратно испорчен.

Скай улыбнулся кончиками губ, едва заметно кивнул: «Так и быть, мои девочки, выручу вас».

— Отец, я бы хотел попросить твоей помощи, — обратился он к старшему лорду.

Тот уже давно не слышал от сына подобных слов и приосанился, даже голос стал строже, да и весь вид говорил о том, что он всегда знал: однажды его помощь снова понадобится.

— Да, сын?

— Конфликт между пикси и гномами зашел на новый виток. Кажется, я исчерпал все возможности их утихомирить…

— Скай, ты слишком мягкий и податливый! — старший лорд сразу оседлал своего любимого конька.

Маргарита и Нари вздохнули с облегчением: хитрость Ская удалась. Уже прощаясь и, целуя отца в щеку, Нари прошептала:

— Люблю тебя, папуля. Ты лучший!

Если бы Скайгард знал, какова истинная причина радости Нари, то незамедлительно бы вернул дочь под защиту стен замка. Вслух он этого не говорил, но в душе был согласен с отцом: химерам не место в Небесных Утесах, от них лучше держаться подальше, какими бы благородными те ни казались.

А Нари хотелось прыгать от счастья: она стала на шаг ближе к Керину. До начала златеня — первого летнего месяца — осталось три дня. И она обязательно найдет способ выбраться из дома незамеченной!

Маргарита и Нари в последний раз навещали родных зимой. Обещали прилететь еще перед днем рождения Нари, но дела помешали.

Маргарита никому не созналась бы в том, что ей помешали вовсе не дела, которых все равно никогда не переделать, а нежелание возвращаться в родной дом. С каждым годом она все яснее понимала, что чужая здесь. Хотя отец и мать неизменно были рады видеть ее и внучку, иногда она замечала на их лицах что-то вроде отторжения. Вот уже восемнадцать лет прошло с тех пор, как мир снова стал единым. Драконы и другие Старшие расы никого больше не могли удивить, но время от времени в глазах родителей Ри видела вопрос: «Как так получилось, что наши дочь и внучка — драконицы?»

В разговорах эту щекотливую тему обходили стороной. Даже несмотря на то, что и Валерия, и Кати тоже вышли замуж за горных лордов и теперь воспитывали маленьких драконов.

— Тетя Валерия не приедет погостить с малышом? — спросила Нари. — Он уже, наверное, совсем большой! Скоро научится летать! Мы навещали их осенью, тогда Вил был крошечный и едва умел ходить, а на крылышках еще не держался!

Валерия и Кати не так давно стали мамами: кровь драконов долго в них не пробуждалась, хотя обе вышли замуж по любви. К счастью, все закончилось благополучно. У обеих родились мальчики. Девочек по-прежнему рождалось очень мало. Маргарита знала только о трех юных драконицах, старшей из которых исполнилось всего пять лет. Неудивительно, что к ее дочери сватался сам принц: сейчас Нари настоящее сокровище.

Другой причиной, почему Маргарита все меньше стремилась в свое родовое гнездо, стало время. Время, которое покрывало сетью морщин лица родителей, сгибало их спины. Даже Риан, который был всего на два года старше Ри, выглядел теперь как ее отец. Сама же Маргарита оставалась такой же юной, как в тот год, когда вышла замуж.

Риан привел жену в дом, когда крошке Нари исполнилось два года. Агата, тогда еще совсем юная девушка, спустя пятнадцать лет раздобрела, подурнела и с каждым годом все меньше выносила свою золовку. Дочь Агаты и Риана, пятнадцатилетняя Бетти, брала пример с матери: с тетей разговаривала сквозь зубы, а Нари попросту игнорировала, делая вид, что не слышит ее вопросов.

Маргарита давно смирилась с таким положением вещей и не пыталась ничего изменить. Она понимала, что Агатой движет зависть к благополучной родственнице. Она видела лишь богатство, юность и бесконечную любовь Скайгарда к своей жене и дочери. А Маргарита никогда не напоминала, через что ей пришлось пройти, чтобы получить все это.

В конце концов, она навещала родителей, а не Агату, и вполне способна была вынести несколько совместных часов и два кислых лица за столом.

Вот и в этот раз Агата и Бетти выплыли, словно две грозовые тучки, всем видом показывая, что Маргарита и Нари не слишком-то желанные гостьи.

— Ма-ам, — Нари вдруг узнала на кузине одно из своих платьев, то, что ей купили как раз для лета. Маргарита тоже узнала его, но качнула головой и сжала руку дочери под столом.

— Пусть, — тихо сказала она. — Купим новое, какое захочешь.

Нари только вздохнула. Она не понимала, почему ее мама, самая добрая и чудесная, должна подстраиваться под этих неприятных людей. Нет, бабушка и дедушка еще ничего и, кажется, искренне ее любят. Да и дядя Риан вполне сносный, особенно когда один, без своей жены, похожей на бочку. Но тетя Агата и Бетти вызывали у Нари чуть ли не желудочные колики.

— Замуж еще не собираешься? — первым делом поинтересовалась Бетти.

Кузина вбила себе в голову, что она первостатейная красотка. Не иначе как потому, что наряды юной леди Арне заказывали в лучших швейных мастерских Селиса, а прически ей делала служанка, которую обманом и посулами переманили у дяди Хальдора, — у девушки действительно были золотые руки. Нари, которая любила распущенные волосы и удобные платья, казалась своей двоюродной сестре простушкой.

Нари не собиралась ничего рассказывать вредной Бетти, да и мама, она знала, тоже промолчит о том, как все сложно сделалось сейчас в ее жизни. Но бабушка не смогла утерпеть. Она уже успела пообщаться со старшим лордом и теперь, сияя румянцем, с гордостью произнесла:

— Наша Нари скоро станет женой принца!

Видно, бабушке стало обидно за свою первую внучку. Нари же готова была сгореть со стыда. Она сама не знала почему, но при воспоминании о том, что между ней и принцем Ареном заключен договор и что через год она обязана стать его женой, щеки ее начинали пылать, а сердце колотиться. Вовсе не от счастья, как можно было бы подумать. Мысль о том, что она теперь невеста наследника, пугала ее.

Правда, новость о скором замужестве сбила с Бетти всю спесь. Она помрачнела, буркнула: «Посмотрим еще!» — и до конца вечера молчала. А Нари и рада была этому — разговоров о своем будущем замужестве она бы не перенесла. Хотя бабушка настойчиво пыталась разузнать подробности смотрин, и Маргарите пришлось пообещать, что после ужина она обязательно все расскажет ей наедине.

— Дочь пока не привыкла к мысли, что скоро станет женой. Эти разговоры расстраивают ее, — сказала Маргарита, и Нари была благодарна маме, что хотя бы на время ужина она избавлена от необходимости вспоминать о короле и Арене.

А после ужина Нари, извинившись, убежала в свою спальню — бывшую детскую Маргариты. Она хотела не столько побыть в одиночестве, сколько проверить, плотно ли закрываются окна и получится ли открыть их самой. Спальня находилась на втором этаже, но юную драконицу это не пугало: пусть хоть на крыше, даже удобнее взлетать.

Ей повезло: окно оказалось не заколочено, только немного рассохлось за зиму. Нари распахнула створки, впуская в комнату свежий воздух, напоенный ароматом цветов. Вечером все цветы и травы начинали благоухать так сильно, что от их запаха немного кружилась голова. На плато воздух был чистым, словно вода в горном ручье. А в мире людей все было такое пахучее, такое… Нари долго не могла подобрать подходящего слова. Такое живое!

Она высунулась в окно, наклонилась, почти свесилась с подоконника, набирая полные легкие этого удивительного воздуха. Сердце теснило странное чувство, которому не было объяснения. Радость от того, что все задуманное идет по плану. Волнение перед предстоящей дорогой — уже послезавтра она шагнет вниз с окна, взмоет в вечернее небо и отправится в Селис. Совсем одна! Нари еще никогда не летала одна, всегда только с родителями или дедушкой. Предвкушение встречи с тем, кто прочно обосновался в душе! И страх, настоящий ужас от мысли, что он не придет!

— Нари, доченька, ты не спишь? — раздался у двери мамин голос.

Нари вздрогнула, точно ее застигли на месте преступления, но тут же приказала себе успокоиться: ничего плохого она пока не совершила.

— Нет, мама! Заходи!

Маргарита пришла пожелать доброй ночи, но Нари догадалась по ее лицу, что мама не просто так желала ее видеть.

— Ну, говори уже, — улыбнулась она. — Я ведь тебя знаю! Ты что-то хочешь мне сказать!

Ри взяла дочь за руку, погладила по волосам, словно та снова стала маленькой несмышленой девочкой:

— Доченька, если ты задумала встретиться с ним…

«С ним!» Она так это произнесла, что не оставалось никаких сомнений, о ком идет речь — о Керине. Нари замерла. На секунду ей показалось, что мама раскусила ее план.

— Обещай мне не делать этого, Нари! Он спас твою жизнь, а мы спасли его. Вы в расчете. Драконы и химеры — два разных мира, которым лучше не пересекаться. Ты пока не понимаешь… Просто поверь мне! Твой папа рассмеялся, когда я поведала ему о своих опасениях. Сказал: «Дракон и химера? Такого даже в сказках не случалось!» Но я-то видела, как ты смотрела на него! Ты надеялась… Обещай мне, Нари, что ты не полетишь к нему!

— Обещаю… — прошептала Нари. — Конечно, мама…

Успокоенная Маргарита поцеловала дочь в висок и ушла, пожелав добрых снов. А Нари долго сидела на постели, сжавшись в комочек. Она обманула маму. Она не собиралась сдерживать свое обещание.

Глава 4

Весь следующий день Нари пыталась изображать беззаботную девушку. Упросила бабушку показать цветы, распустившиеся в саду, и делала заинтересованный вид, когда дедушка рассказывал о том, что планирует пристроить к дому крытую террасу. Даже недолго поболтала с Бетти, выслушала ее жалобы на то, что родители не устраивают приемов. А если нет приемов, то не появится и женихов.

— Тебе хорошо! — надула губы кузина. — К тебе женихи сами в очередь выстраиваются, хотя в тебе-то ничего особенного нет. Жизнь очень несправедливо устроена!

Нари не стала говорить сестре о том, что иногда от женихов лучше держаться подальше.

Вечером, как бы между прочим, Нари подсела к маме и осторожно спросила, может ли она рассчитывать на новое платье. С прошлого лета в Орлиных Крыльях оставалось несколько нарядов, они и теперь отлично послужили бы своей хозяйке, но Нари заметила, что платья ношеные: Бетти постаралась. Одежды было не жалко, но впереди ждала встреча с Керином, а Нари уже успела представить, что возьмет с собой красивое платье, а после переоденется в укромном месте — в Селисе полно парков.

— Завтра можем слетать в Форе, — согласилась Маргарита, ведь она сама пообещала дочери новый наряд. — Или ты хочешь добраться до Селиса? Три часа на крыльях, а потом столько же назад…

— Нет-нет, можно и в Форе! — с готовностью уступила Нари. — Кому нужен этот Селис!

Хозяин единственной приличной швейной мастерской этого небольшого городка, узнав, что перед ним леди Ньорд, сам поспешил обслужить гостей.

Присел на корточки рядом с юной наследницей, отмеряя длину подола. Нари даже сделалось неловко: хозяин был пожилым полным человеком, к тому же страдал одышкой.

— Для меня честь принимать вас, юная леди! — он пресек все попытки Нари убедить его, что примерка не нужна. — Мы сошьем вам новое платье через три дня. Осталось только выбрать ткань.

— А можно мне посмотреть что-то из готового?

— Из готового? — хозяин так удивился, что вскинул голову, вглядываясь в лицо девушки: не шутка ли это. — Но мы сошьем очень быстро… Я лично этим займусь!

— Моя дочь хочет посмотреть что-то из готового, — мягко оборвала его Маргарита.

Да, обычно аристократы не покупали готовые платья, это считалось уделом простых горожан, но у Нари не было времени ждать.

Ей повезло. Платье алого цвета, с открытыми плечами, с лифом, уплотненным корсажем, с подолом, который достигал середины щиколотки, сшили для дочери наместника Форе, но она по каким-то причинам не стала забирать наряд. Агнаре же платье оказалось впору и выгодно подчеркивало ее тонкую талию, оттеняло ее темные волосы и белую кожу.

Платье завернули в хрустящую бумагу, Нари прижала сверток к груди и почувствовала, как гулко стукнуло сердце. Сегодня! Это случится сегодня!

Домой вернулись к обеду. После трапезы Нари принялась зевать, делая вид, что ужасно устала. Ей нужен был благовидный предлог для того, чтобы уйти в комнату пораньше и отказаться от ужина. Будь она обычной девушкой, можно было бы изобразить головную боль, но головная боль у дракона — дело неслыханное. Мама бы переполошилась, предположив что-то страшное вроде проклятия. Поэтому оставалось только сослаться на усталость.

— Мама, я что-то вымоталась сегодня. Пойду к себе в комнату.

Маргарита пристально посмотрела на дочь.

— Отдохни в гостиной, Горошинка. Никто не потревожит тебя, — сказала она.

Маргарита не догадывалась, конечно, о плане Нари, но материнское сердце чувствовало неладное. Нари закусила губу, стараясь ничем не выдать отчаяния, что всколыхнулось в душе. Она рассчитала время очень точно: вылететь в Селис надо еще до захода солнца, чтобы прибыть на площадь не слишком поздно. Лететь три часа. Если она опоздает, то Керин уйдет, не дождавшись ее. До следующей встречи ждать еще месяц — целую вечность! Все что угодно, может случиться за это время.

Нари присела на диван, лихорадочно пытаясь придумать новый план, но в голове было пусто. Помогла случайность.

Бетти, вредная кузина, плюхнулась на диван рядом с Нари.

— Я слышала, тебе платье купили!

— Да.

— Так показывай! — бесцеремонно потребовала она.

Нари улыбнулась про себя, понимая, почему Бетти заинтересовалась покупкой. Леди Ньорд вернется в Небесные Утесы, а обновка достанется ей. Пусть. Главное, чтобы Керин хотя бы раз увидел ее в этом платье.

Нари не стала спорить и скоро вернулась в гостиную в новом наряде. Покружилась и посмотрела на Бетти, ожидая похвалы, но кузина сидела с перекошенным лицом.

— Фу-у, тебе не идет! — протянула она, качая головой, точно пыталась сказать: «Ах, бедняжка, выбросила деньги на ветер!» — Ты видела свои плечи? Как у мраморной статуи! Слишком белые, вот! И покатые! А грудь! Это же просто неприлично, как она выпирает из лифа.

На секунду Нари опешила. Она не привыкла к такой неприкрытой злобе. Кузина все цокала и качала головой, точно облик Нари являл собой удручающее зрелище, и на мгновение юная леди Ньорд даже поверила, что обманулась в выборе. И все же Нари, пусть наивная и доверчивая, дурой не была. Бетти перекосило от зависти, а вовсе не от сожаления.

Но сейчас Нари была даже благодарна сестре за вредность, потому что в голове яркой звездочкой вспыхнул новый план. В конце концов, имеет она право обидеться хотя бы один раз на выходки Бетти!

— Что же, пусть так… В любом случае моего платья ты не получишь! И у меня нет ни малейшего желания видеть тебя сегодня!

— Так уходи! — фыркнула Бетти, удивленная напором обычно покладистой Нари.

— Сама уходи!

— Девочки, не ссорьтесь! — подала голос бабушка, заглядывая в гостиную.

Следом за ней в проеме появилась голова Агаты.

— Это дом Бетти, девочка. Не тебе здесь приказывать, — сухо сказала она.

А Нари едва не рассмеялась от радости: она ждала именно такой реакции от нелюбимой тетки.

— Ладно! — она вскочила на ноги, изображая негодование. — Прекрасно! Я уйду! Но чтобы никто не смел меня беспокоить!

Нари бросилась к лестнице, успев заметить довольное лицо кузины.

— Доченька! — окликнула мама, которая как раз спускалась навстречу. — Что случилось?

— Ничего, мама! Спроси у Бетти! — крикнула Нари на бегу.

Решительности не хватило, чтобы остановиться и посмотреть маме в глаза. Она еще ни разу в жизни так бессовестно не врала.

— Это надо же было воспитать такого строптивого ребенка! — раздался сварливый голос Агаты.

Нари не стала задерживаться, чтобы услышать из уст тетки искаженную версию событий. Как вихрь она пронеслась по коридору, юркнула в комнату и заперла дверь.

Какое-то время стояла, прижав ладони к груди, пытаясь успокоить дрожь во всем теле. Она не верила, что все получилось. Ну, почти все. Осталось только дождаться вечера, а после незаметно выскользнуть из дома. Но главное было сделано! Теперь никто не удивится, что Нари заперлась в комнате и не хочет разговаривать.

Время до вечера тянулось словно резиновое. Нари пыталась читать, но книги, которые всегда выручали ее, на этот раз не помогали. Она прервалась, когда поняла, что бездумно перелистывает страницы и не понимает в прочитанном ни строчки.

Вздохнула, достала из ящика стола перо, чернила, бумагу и написала записку на тот случай, если ее исчезновение обнаружат. Нари вовсе не хотела волновать маму. Она и не собиралась делать ничего плохого.

Мамуля, все хорошо! Я вернусь под утро — улетела в Селис для того, чтобы увидеться с Керином. Прошу, не волнуйся. Мы встретимся только как друзья. Прогуляемся, поговорим, и я вернусь. Прости, что не предупредила: ты бы меня не отпустила.

Нари прикоснулась губами к листку, словно целовала маму. Убрала письмо в книгу, которую оставила на столе: если ее станут искать, то первым делом обыщут комнату и обязательно обнаружат записку.

Потом Нари аккуратно сложила платье и спрятала его в полотняную сумку: когда обернется — сможет нести ее в зубах. Туда же положила туфли-лодочки. Она представила, как это будет выглядеть со стороны — драконица, летящая на свидание с сумкой во рту, — и рассмеялась.

Пока она собиралась, солнце за окном стало клониться к закату. Нари открыла окно и выглянула в сад. Обычно в это время семья уже заканчивала ужинать, а после трапезы располагалась в гостиной, чтобы скоротать время за разговорами. Заведенный порядок еще ни разу не нарушался, и Нари надеялась, что сумеет выскользнуть незамеченной.

И все же она не торопилась, прислушиваясь, нет ли поблизости слуг. Если увидят, что юная леди Ньорд отправилась полетать без разрешения, тут же доложат маме!

Но под окнами и в коридоре было тихо. Судьба сегодня явно на стороне Нари.

И вот она решилась. Встала на подоконник, раскинула руки, сжала кулаки и шагнула вниз.

А мгновение спустя в синее вечернее небо взмыла драконица лазоревого цвета.

Глава 5

Нари изо всех сил торопилась в столицу. Три часа лета может выдержать любой дракон, но юная драконица совсем себя загнала, не позволяя и нескольких минут отдыха, когда можно планировать в восходящих потоках воздуха.

Поэтому, когда Нари плюхнулась на живот в каком-то небольшом парке на окраине Селиса, руки ее тряслись так, что с трудом удерживали сумку.

— Мама, там дракончик! — крикнул какой-то малыш. Он прогуливался с родителями по аллее, когда заметил Нари.

Нари приветливо улыбнулась и помахала рукой.

— Некрасиво показывать пальцами на драконов, — поджала губы молодая женщина. — А то могут и укусить!

Нари опустила взгляд. После того как печати были разбиты и два мира снова соединились, люди разделились на два лагеря. Меньшинство приняли изменения и готовы были жить в согласии с драконами и другими Старшими народами. Большинство явно или скрыто ненавидели горных лордов и их подданных, не доверяли им. Еще не скоро забудется зло, причиненное людям, и обреченные на смерть девушки.

Нари обрадовалась, что так предусмотрительно захватила с собой платье: магический плащ тут же выдал бы в ней жительницу Небесных Утесов. Она спряталась и переоделась, а после выбралась на дорогу, что вела к центру города.

Надо торопиться! Уже совсем стемнело — день заканчивался, вот-вот наступит ночь. Неизвестно, как долго Керин станет ее ждать. Нари надеялась, что он догадается, как непросто ей выбраться из дома, и задержится подольше.

По улицам вечернего Селиса юная леди Ньорд почти бежала. Хотя в прошлом году, когда они с папой прилетали в столицу, Нари, тогда еще свободная и беспечная, застывала на каждом шагу, с любопытством разглядывая мир людей. Ее волновало и будоражило буквально все: удивительные дома, что стояли так плотно друг к другу; густой аромат готовящейся прямо на улице еды — от него у Нари слезились глаза и чесался нос; люди в странной одежде.

Но сейчас Нари было не до диковинок Селиса, она торопилась на центральную площадь, к главному фонтану. Именно здесь по вечерам собирались люди, чтобы погулять, отведать крендельков, засахаренных орешков и других сладостей, что продавали с лотков. Парни знакомились с девушками. Парочки обнимались, сидя прямо на каменных ступенях, ведущих к Дворцу правосудия. Веселые компании криками подбадривали уличных артистов, дающих представление.

Площадь бурлила, кипела, жила своей жизнью. Но фонтан здесь только один — если Керин пришел, Нари его обязательно найдет.

Нари ненадолго остановилась, чтобы выровнять дыхание. Нехорошо, если Керин увидит, как она запыхалась, торопясь на встречу с ним.

Круглый фонтан занимал середину площади. По четырем сторонам от него горели газовые фонари. Струи воды били вверх, мерцая в янтарном свете. Они окатывали брызгами молодых людей и девушек, что сидели на парапете, но их это нисколько не смущало, наоборот, то там, то здесь слышались взрывы смеха.

Людей на площади и рядом с фонтаном было столько, что Нари растерялась: получится ли в этой толпе отыскать Керина? А ведь она вовсе не собиралась метаться, выглядывая его. Хотела непринужденно прогуливаться неподалеку — пусть сам к ней подойдет. Но, видно, придется умерить гордость.

Нари прошлась по дорожке, огибающей фонтан, бросая быстрые взгляды на людей, сидящих на парапете. Молодые веселые лица — девушки и парни, парочки и компании друзей. Заметив темноволосых мужчин, Нари ненадолго застывала, но каждый раз это оказывался не Керин.

Вот юноша слился в поцелуе с любимой — он обнял ее за талию, а она доверчиво подалась навстречу. Вот двое мальчишек балуются, толкают друг друга, и один из них срывается с парапета в прохладную воду, но сразу вскакивает, хохоча. Вот красавчик в окружении девушек веселит их шутками так, что те заливаются смехом. Керина нет.

Нари сделала три круга, и с каждым шагом радостное воодушевление оставляло ее. Предвкушение встречи развеялось. Она вдруг почувствовала, как ноют после долгого полета руки, как гудят ноги. Почему же он не пришел? Или приходил, но не дождался? Или решил, что совершил ошибку, пригласив на встречу драконицу?

Ответов на эти вопросы Нари уже никогда не узнает. Она устало присела на парапет фонтана, чувствуя себя растерянной и несчастной. Так готовилась, торопилась, несла это дурацкое платье! Завтра же надо отдать его Бетти…

Нари вздохнула и закрыла лицо руками.

— Скучаете, девушка? — раздался над ухом приятный баритон.

Нари с надеждой вскинула голову, но тут же разочарованно нахмурилась. Над ней возвышался тот самый черноволосый красавчик, который только что веселил девушек. Ему мало? Захотел и Нари заполучить в свою компанию?

— Развлекаюсь! — язвительно фыркнула она. — Так что в вашем обществе я точно не нуждаюсь!

Она надеялась, что настырный красавчик после нелюбезного приема растворится в сумерках, но тот оказался крепким орешком. Вместо того чтобы оставить Нари в покое, он присел рядом, и так близко, что даже неловко коснулся ладонью ее обнаженного предплечья. Нари зашипела сквозь зубы, едва не сжав кулаки. Инстинкт дракона требовал немедленно сменить ипостась, но леди Ньорд взяла себя в руки — справится с нахалом и без этих крайних мер.

— Отодвиньтесь!

Наглец же и не подумал послушаться. Более того, осторожно коснулся подбородка Нари, заставляя ее поднять голову. Она дернулась было, вырываясь, вцепилась в его пальцы, но тут же ахнула, чувствуя, как кровь бросилась в лицо.

У красавчика были глаза химеры. Сияющие травяной зеленью, мерцающие в темноте.

— К-керин? — выдохнула Нари, не зная, что и думать. Перед ней точно химера, но Керин ли?

— Да, Нари. Это я.

Он улыбнулся, но Нари отодвинулась. Чужое лицо, чужой голос. К чему этот маскарад? В груди вдруг сделалось пусто и тоскливо.

— Смотрю, ты отлично проводишь время!

Она указала подбородком на стайку девушек, которые не сводили глаз с Керина, ожидая, когда он вернется.

— Нари, я…

Она качнула головой, резко поднялась и отправилась к проулку между домами. Зачем только прилетела, глупая? Чего ждала?

Он догнал ее, не успела она пройти и пяти шагов. Мягко взял за запястье:

— Нари, прошу, не уходи так…

Это был его голос. Родной голос, который она иногда слышала во сне. Замерла, не в силах двинуться дальше. Его рука, что нежно сжимала запястье, обладала большей силой, чем самые толстые цепи и кандалы. Нари оглянулась, не способная совладать с собой.

Керин вернул себе свой истинный облик. Он ничуть не изменился. Показалось даже, будто они расстались минуту назад. Его лицо с неправильными чертами не потеряло для Нари своей притягательности. И уголки губ все так же приподнимались в нахальной, чуть язвительной улыбке.

— Химерища! — выдохнула Нари, все еще обижаясь. — Если бы я не пришла, увел бы одну из этих красоток с собой? И зачем нужно было менять облик? Думаешь, недостаточно хорош для меня?

Керин негромко рассмеялся, будто Нари неожиданно сказала что-то забавное.

— Да вы ревнивица, маленькая леди Ньорд. Я не мог прийти к фонтану в своем истинном облике. Потому что… Расскажу позже. А девушки… Возможно, в Небесных Утесах полагается прогонять девушек, которые решили составить общество молодому человеку, но в мире людей это не принято.

Он замолчал и коснулся ее волос мимолетным, бережным поцелуем.

— Как же я рад видеть тебя!

Внутри Нари поднялась теплая волна, которая растворила без остатка злость и неловкость. На смену им пришла радость — все получилось! Она в Селисе. И вот он, Керин, стоит рядом и держит ее за руку.

Ей столько всего нужно было сказать! И о стольком спросить! И да — ей было мало этого быстрого, дружеского поцелуя. Но на большее нельзя рассчитывать.

— Мы видимся только как друзья! — торопливо заговорила она, чтобы сразу расставить все точки над «i». — Я не могу подвести родителей! Я дала согласие встречаться с Ареном… И король…

Нари задохнулась от переполнивших ее чувств. Умоляюще посмотрела на Керина, надеясь, что он поймет все без лишних слов. Как запутанно и странно все сделалось в ее жизни. Однако себя Нари не хотела обманывать — она спешила не на дружескую встречу… Но нельзя! Никак нельзя позволить себе иных чувств!

— Я понимаю, леди Ньорд, — мягко сказал Керин. — Я помню, что это не свидание.

Он улыбнулся, не сводя с нее глаз, будто хотел всю целиком вместить в свой взгляд, напиться ею досыта. И таким всепоглощающим был этот взгляд, что Нари потупилась, понимая, что просто дружеская встреча нелегко дастся им обоим.

— А еще я обещал угостить тебя вкусными ребрышками, — напомнил он, и уже ничего в голосе не выдавало его истинных чувств, разве что небольшая хрипотца.

— Я пока не голодна, Керин.

— Хорошо, тогда представим, что ты моя гостья, прилетевшая навестить… м-м-м… двоюродного дядюшку! Показать тебе город, моя дорогая племянница?

Нари с облегчением улыбнулась, радуясь тому, что неловкая секунда миновала:

— Да, пожалуйста!

Керин предложил опереться на его руку, и Нари положила ладонь на сгиб его локтя. Они покинули площадь и окунулись в тишину улиц, переходящих в узкие проулки. Чем дальше отходили от центра, тем реже встречались прохожие. Так приятно было просто идти рядом, разговаривать ни о чем, разглядывая необычные здания, и слушать интересные истории, связанные с городом.

— В этом доме жил архитектор, который спроектировал дворец, — рассказывал Керин. — Дворец не отличается необычным стилем, но только посмотри на это строение — ни одного прямого угла!

— Я была во дворце, — сказала Нари, любуясь домом архитектора. — Вот только я была совсем маленькой и ничего не помню.

— Знаю, что была, — отозвался Керин. — Неудержимая леди Ньорд, гроза химер.

Он шутил, но Нари все равно ощутила в его голосе нотки сожаления. О чем он сожалел? О том, что время химер прошло? О том, что у них с Нари не может быть совместного будущего?

— Как твоя сестра? — спросила Нари, отгоняя невидимую тень, на мгновение накрывшую их.

— Отлично — благодаря тебе! Она поправилась. Летать мы ей пока не разрешаем, но эта непоседа носится по дому так, что яснее ясного — долго мы ее не удержим.

— А сколько ей лет?

— Восемнадцать исполнилось зимой.

— Как мне, — улыбнулась Нари.

— Почему, ты думаешь, мне все время хотелось тебя отшлепать! — Керин откашлялся, понимая, что разговор немного вышел за рамки дружеской беседы.

Они пошли дальше — экскурсия продолжилась. Судя по всему, Керин знал о своем городе столько, что хватит еще не на один месяц прогулок. Но Нари не надоедало его слушать: он рассказывал удивительно интересно.

— Как много ты знаешь!

— Положение обязывает, — усмехнулся Керин и в ответ на вопросительный взгляд спутницы пояснил: — Я потому и не мог появиться у фонтана в своем истинном облике. Там половина гуляющих — мои ученики.

— Что? — изумилась Нари, ожидавшая чего угодно: происков врагов, тайных недоброжелателей, кредиторов, но только не такого простого объяснения. — Ты учитель?

— Преподаватель Академии торговли.

— Ох…

Керин снова негромко рассмеялся:

— Не вяжется, да? Гадкая химера, преподающая студентам формулы прибыли. Да, я опасный!

Нари тоже рассмеялась в ответ:

— Это было неожиданно, признаюсь!

Керин осторожно пожал ее ладонь, да так и оставил в своей руке.

— Мы слишком давно живем среди людей. Мы ведем обычную жизнь. Растим детей, работаем, служим. Вот только… Тебе надо знать кое-что еще обо мне. Надо поговорить…

— Керин, когда у тебя такой голос, я пугаюсь. Это страшно?

— Нет, не очень. Но это важно. Я хочу, чтобы ты знала.

— Ладно…

— Не сейчас.

Они стояли вдвоем в переулке. Уже совсем стемнело, и Нари не могла разглядеть лица Керина, видела только мерцание его зеленых глаз. Он тихонько, едва ощутимо коснулся ее щеки кончиками пальцев. Нари потянулась навстречу его ласке, но он уже опустил руку.

— Так как насчет ребрышек? — спросил он как ни в чем не бывало.

— Не хочу я ребрышек!

— Дракон, который не хочет мяса? Впервые такое вижу!

— Химера, которая не хочет сожрать дракона! — в тон ему поддакнула Нари. — Такое тоже нечасто встретишь!

Оба расхохотались. Стояли, держась за руки, и смеялись. Потом Нари прижалась к его груди, а Керин обнял ее, осторожно притянул к себе, накрыл обнаженные плечи.

— Не холодно?

— Жарко… — прошептала она.

— Тогда я знаю, что тебе поможет!

Они вернулись на площадь, где по-прежнему было многолюдно. Ни уличные музыканты, ни торговцы не собирались расходиться.

Керин расстелил на парапете свою куртку, усадил Нари.

— Подожди, я скоро!

Он действительно быстро вернулся, неся две вафельные трубочки. Одну протянул Нари:

— Попробуй! Это замороженный ягодный сок с молоком.

Нари принюхалась: аромат, исходивший от непривычного лакомства, был восхитительным. На вкус необычное блюдо оказалось нежным и освежающим.

— М-м-м! А что это за ягоды внутри?

— Это? — кажется, Керин удивился. — Это же клубника. Я забыл, в ваших краях она не растет.

«В ваших краях». Как дипломатично. Нари улыбнулась.

— Мама любит лиловник. Когда начинается сезон, они с папой отправляются в Грохочущий грот специально, чтобы набрать пару корзин. Мне лиловник не очень нравится, горчит.

Они ели холодное лакомство и слушали песню, что исполняла пара музыкантов. Нари сначала морщилась: ее тонкий музыкальный слух не выносил фальшивых нот, но артисты пели с искренним чувством, и слова оказались такие красивые, что удовольствие перевесило первое неприятное впечатление.

Бессмертная любовь —

Единственный итог,

Когда берет свое

Неотвратимый рок.

И все же на судьбу

Мы смотрим свысока,

Когда в твоей руке

Лежит моя рука^[1].

Нари подвинулась к Керину под бочок, а он, отложив трубочку, обнял ее за талию. Оба делали вид, что ничего особенного не происходит, а если и происходит, то все это случайность. Вот сейчас закончится песня, Нари доест лакомство, и Керин поможет ей подняться. Пора лететь домой — впереди неблизкий путь.

Нари может собой гордиться, она выполнила обещанное — не подвела маму. Просто дружеская встреча. Но уже сейчас Нари понимала, что станет считать дни, ожидая следующую.

— Какое красивое платье, Нари.

Он заметил!

— Спасибо…

— И вы, леди Ньорд, прекрасны…

Их взгляды встретились. Зеленые, мерцающие глаза химеры и темные, почти черные — дракона. Впервые представители этих двух рас смотрели друг на друга не с ненавистью, а с любовью.

А потом… Нари так и не поняла, как это произошло. Кто поцеловал первым? Кто ответил на поцелуй? Неважно… Все неважно…

Его губы были прохладными, сладкими и пахли ягодами.

Глава 6

А после они сидели, переплетя руки, соприкоснувшись лбами, слушали дыхание друг друга и молчали. Губы болели от поцелуев, но еще больше болело сердце.

— Мне пора улетать, — прошептала Нари.

— Я провожу.

— Нет-нет…

Она, сделав над собой усилие, отодвинулась. Скользнула по площади глазами человека, вдруг очнувшегося после дивного, долгого сна.

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

1

О. Вайнер. Песня «Бессмертная любовь» из рок-оперы «Орфей» (прим. авт.).