Она мне принадлежит

Анна Сафина, 2023

Марат Архаров – Наглый. Грубый. Беспардонный. И друг моего дяди. Тот, кто должен присмотреть за мной и защитить от сталкера. Но никто из нас не подозревал, что неличное вдруг станет личным.***– Я тебя не отпускал, – мужской, совершенно не сонный голос.– Н-не отпускали?– Ночью ты поласковее и поразговорчивее была.– Вы-вы… меня с кем-то перепутали, – залепетала, – я только пришла, я…– Много болтаешь. Зря оделась, я снова хочу. Не бойся, по деньгам не обижу.– Отпустите, – запищала мышкой.– Строптивая, – ухмыльнулся. – Я игры люблю, детка, но не сейчас. Будь хорошей лапочкой и расслабься, дай взрослому дяде сбросить напряжение.– Отпустите. Я не такая… Я племянница дяди Захара, – захныкала.– Не гони, – прищурился недоверчиво. – Твою ж…!

Глава 4

Не прошло и получаса, как прозвучал звонок в дверь.

Спальня оказалось закрытой, а Архаров даже и не думал выходить из нее.

Я никого не приглашала, так что вывод напрашивался один — гости приперлись к нему.

Раздраженная, что Марат еще не подписал регламент, а уже нарушает правило номер два — не водить в дом людей, зло потопала к двери.

— Вы ошиб… — выпалила, как только открыла дверь, желая выгнать незваного гостя еще на подлете, и осеклась.

Совершила опрометчивую ошибку, заранее не посмотрев в глазок.

— Добрый день, Белослава, — прозвучал занудный и излишне манерный голос моего личного сталкера.

Плюгавый, маленького роста, с зализанными назад волосами, в твидовом костюме и толстых роговых очках, Егор Любавин не внушал никому ни страха, ни опасений, только чувство жалости и снисходительности.

Так же думала и я, кинувшись месяц назад спасать его от падения с окна нашего многоэтажного здания университета.

Оказалось, что его бросила девушка, и он впал в депрессию, а я сдуру, испытывая к нему сострадание, убедила его, что как парень он ого-го, и даже я бы стала с ним встречаться.

Кто же знал, что он воспримет мои слова буквально и примется осаждать меня с каждым днем всё агрессивнее и настойчивее.

— Добрый и прощай, Его-о-о, — сделала попытку захлопнуть дверь, но он резко выбросил вперед руку и заверещал, когда ее прищемило металлом.

— Ай-я-я-яй, мамочки, как болит, — запричитал, прижимая пострадавшую конечность к груди и баюкая ее на младенческий манер.

Жалко его не было, но стало страшно. Меня уже таскали в РОВД из-за одного его такого заявления.

— Белослава, у меня, кажется, перелом, — захныкал, заставляя меня почувствовать за собой вину. — Поехали в больницу, мне срочно нужен рентген.

Застыла с открытым ртом прямо посреди порога и переступила с ноги на ногу.

Скрипнула соседская входная дверь, и оттуда вышла наша соседка, баба Валя, главный поставщик сплетен на районе.

— Одевайся, Белослава, я сейчас сознание потеряю, — продолжал страдать и канючить Егорка, а соседка, как назло, долго копалась в сумке, якобы ища ключи, чтобы закрыть квартиру.

В памяти вдруг всплыл тот день, когда его бросили, и в груди расползся страх, что всё повторится, но на этот раз по моей вине. Встречаться с ним я не планировала, но как отшить так, чтобы не стать виновницей его самоповреждений, не знала.

— Где моя сладкая булочка? Ты почему еще не в постели, краса? Мой двадцатисантиметровый боец уже весь в ожидании.

Наглый и в то же время ленивый голос Марата прозвучал, как нельзя кстати. Я засияла ярче начищенного пятака и отступила вглубь квартиры.

Он стоял сзади в одних черных боксерах, посередине которых отчетливо обрисовывался член в спокойном состоянии. Как вдруг ткань начала резво натягиваться, напоминая парус и вгоняя меня в краску.

— Кто это еще такой, Белослава? — раздался сзади визгливый голос Егорки, и я, наконец, оторвалась от созерцания мужского стояка.

Архаров не растерялся и выдвинулся вперед, загораживая меня своей внушительной шкафообразной фигурой. Поднял одну руку, опираясь о верх дверного косяка, а второй небрежно почесал голую волосатую грудь.

— Экстрасекс я ее, а ты кто таков будешь, хорек?

— Я официальный жених Белославы.

— Кого?

— Меня так зовут, — вклинилась.

— А ну немедленно оденьтесь и уходите! Ей ваши сомнительные услуги не нужны. Кто это такой, Белослава, сантехник? Он пристает к тебе? Я сейчас вызову полицию и…

— А ну-ка дай сюда, чмырь, и пшел отседова, — выхватил телефон из рук Егорки, выключил его и кинул тому обратно.

Баба Валя в это время достала свой новенький смартфон, который ей подарили внуки, и направила камеру на Марата. Спряталась за его спиной, чтобы не дай боже не попасть в кадр, но уже представляла, какие пойдут по двору слухи.

— Да что вы себе позволяете?!

— Ну-ка отошел.

Архаров слегка шуганул его, подавшись вперед, а тот от испуга отлетел с такой силой, что упал, пропахав копчиком всю лестничную площадку. Лицом ударился о перила во время полета, да так сильно, что на виске, кажись, намечается синяк.

— Я… Я буду жаловаться!

— Пожалуйся на свой маленький скипидар, визгляк.

Дверь захлопнулась, и мы остались в квартире наедине.

— Экстрасекс, серьезно?

Пока он осаждал Егорку, я незаметно погуглила и покраснела.

Экстрасекс — человек с большой половой потенцией. Боже, ну и самомнение у мужика.

— Хочешь проверить? — обернулся и двинул бедрами.

— Обойдусь, — буркнула и вздрогнула, когда прозвучал настойчивый звонок в дверь. Снова.

— Слышь, клешни свои убрал, голова уже трещит, — открыл дверь Марат и толкнул парня.

Баба Валя и не думала уходить и стояла у стены, вытаращив с интересом глаза. Уже даже и не скрывала, что никуда ей идти не надо.

Мой недоделанный сталкер поджал губы, насупился и демонстративно поднял указательный палец, вдавливая его в дверной звонок. Минуты две царило полное молчание и неприятное пищание.

— Он убогий? На учете не стоит? — спросил у меня Архаров, складывая на груди руки и облокотившись о косяк.

— Егор, уходи, — шагнула вперед, вставая напротив гостя. — Это Марат, и он мой мужчина. Всё между нами кончено.

— То есть у нас были отношения? Ты это признаешь? — перестал трезвонить и засиял, словно я вселила в него уверенность. — Я тебя отобью, Белослава. Ты сама не понимаешь, что околдована, иначе…

— Какой же ты душный чмырь, — застонал Марат, словно чему-то удивлялся.

— Господи, он же тупой солдафон, и что ты в нем нашла, Белослава?

— Большой член, дрочила, — вклинился между нами Марат и навис над Егоркой. — Знаешь же, что это такое у настоящего мужика между ног бывает?

— Что вы себе позволяете? — поправил нервно очки. — Сомневаетесь в моей маскулинности? Между прочим, это набор социальных качеств, а не физических. И чтобы вы не кичились сейчас размером своего достоинства, сомнительного на мой взгляд, должен вам заявить, что на размер полового органа влияет уровень тестостерона, в свою очередь являющимся наследственным фактором.

— Сомнительного? Еще бы я с тобой в одной бане не раздевался. Варежку прикрой, лопух!

— Ваш лексический запас оставляет желать лучшего, что еще раз доказывает, что я наиболее выгодный самец для продолжения рода с точки зрения эволюции, умственных способностей и…

От этой нудятины у меня разболелась голова, а Марат агрессивно сложил руки на груди и двинулся вперед на андрогиноподобного парня вдвое меньше себя.

— Че? — дернул головой Архаров и оскалился. — Слышь, ботаник, иди отседова по добру, по здорову, пока я тебе голову не откусил.

— Это два разных заблуждения. Ботаник — это ученый, который занимается растениями, то есть Белослава, в то время, как я занимаюсь сугубо царицей всех наук — математикой, а откусить голову вы мне просто физически не способны. Кхе-кхе, вы же не самка богомола, — захихикал будущий смертник, у которого напрочь отсутствовало чувство самосохранения.

— Ты, видимо, совсем тугой, парень, — хрустнул костяшками пальцев Марат и ударил кулаком о свою ладонь. — Один мой удар равен девятистам килограмм. Язык цифр ты понимаешь лучше, да, лопух ушастый? Сечешь, к чему я клоню?

— Секу. И должен уведомить, что вы просто… Обезьяна! — визгливо крикнул Егорка, по-другому его язык назвать не получается. Ну не тянет он на гордое звание Егора. — Я на вас в полицию заявление напишу! Не бойся, Белослава, я тебя спасу из его плена.

Мой личный сталкер исчез с лестничного пролета так резво, что аж пятки засверкали. Я выдохнула, но чувствовала, что просто так он не отступится.

Архаров выразительно и нагло глянул на соседку.

Та поперхнулась, как-то резво закрутилась на месте и юркнула в свою квартиру, громко хлопая дверью.

Уверена, прилипла к глазку и наблюдает, что же будет происходить дальше. Но мой невольный сосед закрыл дверь следом, и мы снова остались с ним наедине.

Он — полуголый и отчего-то всё еще возбужденный. И я — покрасневшая и взбудораженная его видом.

— Теперь слухи по подъезду пойдут, — вздохнула, не представляя, как всё это объясню маме, когда она приедет в следующий раз.

Ей любопытные кумушки донесут обо всем сразу, не успеет она еще даже из машины выйти.

— Слышала такое выражение «не можешь победить, возглавь?»

— Ну?

— Предлагаю оправдать эти слухи, — подмигнул Архаров и вдруг двинулся на меня.

Его руки как-то резко подняли меня в воздух, и мне от неожиданности пришлось руками обхватить его за шею, а ногами за талию.

Одна мужская рука держала меня на весу, а вторая вольготно без стеснения помяла мои булочки. Нагло так, будто имела на это право.

— А ну, отпустите меня! — прошипела, дергая ногами и пытаясь слезть, но он прижал меня к стене, и двинуться стало проблематично.

— Тебе же нравится, — прошептал и покрутил бедрами.

Я чуть не застонала, ощутив между ног его вздыбленный член, и вцепилась ногтями ему в шею.

Он зашипел от боли, но не дернулся.

— Девочка любит садо-мазо?

— Девочка любит, когда мальчики соблюдают договоренности. Пункт четыре, господин Марат, — поджав губы, прекратила ерзать.

Догадалась, что мои трепыхания возбуждают его еще больше.

Из всех остальных пункт четыре волновал меня больше всего.

«Руки в отношении соседа или соседки не распускать».

— Ты всегда такая дотошная? Любишь, чтобы всё было по букве закона? — разочарованно качнул головой и разжал хватку.

— Это называется правильная, — сползла по его телу, сцепив зубы.

Проехалась всеми выпуклостями вдоль мужского торса и задела животом вздыбленный член, даже не думавший опадать.

— А ты у нас везде правильная, получается? Может, на четверть бунтарочкой побудешь, м? Мы дядьке твоему не расскажем, — спросил с надеждой, хмыкнул и поставил ладонь около моей головы, опираясь о стену.

— Правильные девочки зато не попадают в ад и не разочаровывают своих родственников, — фыркнув, согнула ноги в коленях и юркнула под его рукой, убегая от него как можно дальше.

— Правильные девочки не получают оргазмов, Белль.

Его слова донеслись мне уже вслед, но я не удержалась и остановилась у порога кухни. Обернулась и выразительно обвела его тело взглядом.

— А правильные друзья чужих племянниц не соблазняют, — двинула бровями и с удовольствием еще несколько секунд понаблюдала, как сжались его челюсти и заиграли желваки на скулах.

Отвернулась и быстрым шагом подбежала к окну на кухне.

Услышала, как в коридоре раздался стук удара кулака об стену. Такими темпами по приезду дяде Захару придется делать ремонт.

Пока Архаров выплескивал гнев, я выглянула в окно, пальцем незаметно отодвигая шторы.

Машина брата Егора, как я и думала, была припаркована у подъезда.

Я не столько переживала за чувство вины за отказ, сколько опасалась реакции его старшего, с которым мне уже приходилось иметь дело. Сиделец со стажем и его личная охрана.

Автомобиль постоял еще немного, затем сорвался с места и уехал, обдавая газами воздух.

Егорка, видимо, донес, какой бугай встретил его на пороге, так что стоит предупредить Архарова, что они наверняка приведут с собой подмогу.

Тяжко вздохнула и подпрыгнула, когда бедер коснулись мужские руки.

— Экая ты пугливая, краса.

— Хватит меня лапать! — рявкнула, шлепая его по рукам и с жадным слюноотделением отмечая выпирающие голубые вены. Моя слабость, если честно.

— Поверь, краса, я еще и не начинал.

— Напоминаю, регламент!

— Так я его еще и не подписывал. Всё честь по чести. По закону, если так тебе удобнее.

Заскрежетала зубами, но крыть было нечем.

— Слушайте, вы! — шагнула вперед, сделала паузу, выдыхая тяжелый воздух, и процедила. — Я вам не одна из ваших путан, так что извольте…

— А если не изволю?

Снова прижал меня, на этот раз к подоконнику.

Грудь его вздымалась, ноздри широко раздувались, а на виске пульсировала вена — всё говорило о том, что моя близость его волнует. Впрочем, он этого и не скрывал.

— Оденьтесь. Нечего тут в одних трусах щеголять.

— Так волнует моя нагота?

— Да! То есть, нет. То есть…

— Беспокоишься, что захочешь меня? М?

Голос его стал ниже и глуше, а лицо наклонилось чересчур близко ко мне.

Задержала дыхание, опасаясь вдыхать его мускусный аромат, который пробуждал во мне что-то странное и доселе незнакомое, и оттого мне это не нравилось.

Громко сглотнула и напряглась, когда его глаза вдруг опустились на мои губы и подозрительно заблестели. Слишком внимательно смотрел на них, будто собирался…

— Вам бы лучше о себе сейчас побеспокоиться! — выпалила, отталкивая его и огибая голое тело по дуге. — Егор не так прост и…

— Ссыкло твой Егор, и чмо цифровое. Не понимаю, чего Захар так всполошился насчет него, — перебил, даже не дослушав.

Пожал плечами и развернулся, опираясь ягодицами о подоконник и складывая на груди руки.

Это было целое испытание для меня — не опускать глаза ниже его подбородка.

Вот она, твоя проверка, Белль, мелькнуло в голове озарение. Та, о которой предупреждал отец.

«Продержись всего недельку, и будешь молодец», — будто наяву услышала его голос.

От этого «молодец» заныли зубы, но я проигнорировала голос порока, который пытался увести меня с пути истинного.

— Егор уже месяц меня преследует, и вы не первый, кто пытается мне помочь, — поджав губы, воззвала к голосу его разума.

— Значит, не те помогали. Теперь рядом с тобой настоящий мужик.

Ясно, дядя не до конца ввел его в курс дела.

Вздохнула и присела на стул, вынужденно глядя на мужчину снизу вверх.

И заговорила, сумбурно поясняя, в чем состоит главная проблема сталкерства Егора Любавина.

Вопреки ожидаемому страху, после моего рассказа на лице моего соседа не отразилось ни одной эмоции. Только пренебрежение и усмешка, которая так и не сошла с его губ.

Марат Архаров, казалось, совершенно ничего не боялся.

А вот я на его месте не была бы столь самонадеянной.

Было несколько парней-спортсменов с потока, которых я просила отвадить Егора, но после бесед с его братом они щеголяли синюшными фингалами и шарахались от меня, как от чумной.

Так что пришлось вчера звонить с повинной к дяде, но он, как назло, уехал в командировку.

И теперь я живу в одной квартире с бесстыдным, порочным и совершенно не желающим сдерживать свой похотливый нрав волосатым мужиком.