Жмурки с Иваном-царевичем

Анна Пожарская, 2020

В наказание за дерзость Яга отправила Ивана-царевича в Москву, и уже пятый год тот спит и видит отъезд домой в тридесятое царство. Выполнил все условия, кроме одного, но и с ним царевич собирается покончить как можно скорее. Ведь Новый год – последний срок для возвращения. И все бы ничего, если бы не милая сердцу Ивана Людмила Кощеева… Обложка создана Юлией Бадаловой с использованием изображений с сайта shutterstock.

Глава вторая

Иван запер блинную, проверил, закрыты ли рольставни, скрывающие витрину от посторонних взглядов, и внимательно посмотрел по сторонам. Тихонько свистнул. В скупом свете фонарей мелькнула маленькая тень, и серая крыса встала на задние лапы в шаге от блинопека. Мужчина достал из кармана нейлоновый квадрат и, развернув его в старушечью сумку с длинными ручками, поднес одним краем к грызуну.

— Прыгай внутрь! — скомандовал вполголоса, и Серый повиновался.

— Ненавижу метро, — проворчал, устраиваясь в сумке удобнее. — Шумит ужасно и так много запахов!

— Пешком к полуночи не успеем, — возразил Иван. — Ты же хочешь домой уже сегодня?

— Спрашиваешь!

— Тогда в путь! Всего-то пять остановок потерпеть, — подытожил Иван и обреченно нырнул в стеклянные двери станции.

За пять лет в Москве он так и не смог привыкнуть к подземке: поначалу подъезжающий поезд будил внутри царевича такой страх, что меркли даже встречи со Змеем Горынычем и войском соседей вместе взятыми. Иван очень быстро смекнул, что железный зверь безопасен, но избавиться от противного холодка внутри никак не мог. Давно привык к автомобилям, не шарахался от мотоциклов и обычных поездов, освоил велосипед и даже специально съездил в аэропорт посмотреть на железных птиц, но метро по-прежнему вызывало священный трепет. Так что Серого понимал, как самого себя.

Нет, по большому счету, город нравился Ивану, особенно после встречи с Ядвигой, когда многое стало понятнее, но раздражающие и пугающие недостатки все-таки остались и сейчас. Старался о них не думать. Живот сохранил, ноги-руки целы, так к чему печалиться? Хорошо бы еще Ядвига не схитрила… Так хочется домой! В теплый терем к братьям, отцу, просторам полей и лугов…

Внизу на Ивана никто не обращал внимания, все спешили по своим делам. Лишь в полупустом вагоне какая-то девчушка томно посматривала из-под ресниц, но царевич привычно отвернулся. Каждой частичкой души мечтал попасть домой, к чему морочить девиц тут? Если бы хотел остаться, непременно бы познакомился со сладкоежкой в розовом пальто. По глазам вся суть видна, а у «пятничной гостьи» взгляд нежный, как кружево, и добрый, как материнская ласка.

Вышел на Китай-городе и, оставив за спиной большую кроваво-красную церковь, свернул в переулок. Вздохнул пахнущей сыростью воздух, унимая беспокойно скачущее сердце. Скоро будет дома! Как же хорошо. Повернул и остановился точно у лавки, на дороге между белеющей на холме церковью с одной стороны и светлым монастырским забором с другой. Посмотрел на часы: самое время действовать. Воровато оглянулся, извлек из кармана небольшой, со спичечную коробку, светящийся оранжевым камень. С нежностью потер ладонью, а потом сжал в кулаке. Если Ядвига не обманула, предмет вернет их с Серым домой прямо сейчас.

— Готов? — едва слышно поинтересовался он у грызуна.

— Да! — решительно ответил тот.

— Раз-два-три, — скомандовал Иван, и они с Серым тут же затянули на два голоса: — Прокляла ты нас, Яга, а не вышло нифига, мы воротимся домой, дядя Леший, дверь открой.

Иван повернулся три раза через правое плечо и, как велела Ядвига, топнул левой ногой.

Ничего не произошло. Царевич вздохнул и нахмурился. Что-то сделал не так? Или Ядвига просто посмеялась над ними? Из сумки высунулась крысья мордочка.

— Вань, а с блинами не ошибся, точно миллион продал?

— Даже чуть больше, — грустно констатировал мужчина. Покачал головой. — Может, слова не так говорим или крутимся не в ту сторону?

— Давай попробуем в другую.

Крыса вылезла из сумки и забралась мужчине на плечо. И они снова на два голоса завели заклинание-ключ. Снова замерли в ожидании чуда. Не помогло! Вздохнули и попробовали еще одну комбинацию слов, шагов и топаний. Безрезультатно.

Ивану захотелось разреветься: как ребенку, в голос, совсем не по-мужски. С досады стукнул кулаком по стене лавки и тут же потер ушибленную ладонь.

— Вань, — осторожно затянул Серый, — Ядвига говорила, что все должно быть как в тот день, может, куртка твоя мешает?

Иван послушно снял пуховик, шапку и ботинки с носками. Пристроил их вместе с сумкой на торчащий деревянный прилавок. Остался в предусмотрительно надетых шароварах и рубахе. Убегал тем утром от Яги босиком, натягивая вещички на ходу. Уж больно бабка зла была, так разогналась, что жуть, даже Серый не помог унести ноги.

Асфальт холодил ноги, но Иван не обращал внимания. Тряхнул головой, посадил Серого на плечо, и они в очередной раз повторили слова, повороты и притопы. И по-прежнему ничего не произошло.

— Обманула, стерва! — зло выпалил Серый.

— Похоже, — вздохнул Иван и, спустив крысу на землю, принялся одеваться. Предвкушение прошло, и холод дал знать о себе. — Надо наведаться в гости, узнать, в чем дело.

— А ты точно с ней сполна расплатился?

— Как с блинами, — скривился Иван, вспоминая о внесенной за возвращение домой плате. — Даже накинул чуток сверху, — сел на корточки и погладил грызуна. — Ничего, Серый, главное — сохранять присутствие духа, остальное само приложится. Завтра вечерком с ней поговорю.

Крыса дернула хвостом, будто насмехаясь.

— Вечерком для желаний Ядвиги самое то… Да только водит она тебя, дурачка, за нос. Предлагаю заглянуть к ней утречком. Пойду с тобой, иначе, чую, останемся мы тут навечно.

— Хорошо, — Иван закончил облачаться и взял сумку. Наклонился к грызуну.

— Прыгай.

— Э нет, Ванечка, я погуляю чуток. Завтра утром прямо к Ядвиге приду.

— Как знаешь.

Царевич только плечами пожал: погуляет так погуляет. На улице не очень холодно, места знакомые, отчего не подышать воздухом? Это он устал как собака, а Серому хоть бы хны. Проводил крысу взглядом и поплелся к метро.

Снимал крошечную квартирку неподалеку от блинной, пусть дороговато и не разгуляться толком, зато отдельная и до работы пешком. С другой стороны, к чему ему деньги, дома в ходу другие. Эти тащить с собой без толку, разве что потешить батюшку и братьев. А людей рядом видеть не хотелось, все-таки как ни старался Иван освоиться в новом мире, все одно время от времени попадал впросак. Возникли бы совершенно ненужные вопросы. А в Москве, Иван давно уже понял, лучше быть как крыса — незаметным и юрким, больше шансов, что получишь именно тот сыр, который надобен.

Уже лежа в постели, царевич привычно листал новости на планшете и раздумывал о предстоящем разговоре. Вроде бы и не было повода у Ядвиги лукавить, но вдруг появился? Надо выяснить. Еще не мешало бы отыскать с утра письменный договор и напомнить плутовке об обязательствах, он-то свои все выполнил. Не пристало Ивану, царскому сыну, терпеть обман и насмешки, пусть даже от могущественной колдуньи. Надо вывести ее на чистую воду и заставить вернуть их с Серым в родное тридесятое царство.

***

Несмотря на выходной, офис Ядвиги работал вовсю. В приемной оказалось непривычно душно: то ли батареи шпарили сильнее, чем требовалось, то ли с вентиляцией случилась беда. Настойчиво пахло лавандовым ароматизатором. Иван скинул пуховик и повесил его на вешалку. Поставил сумку с Серым на пол и устроился на кожаном диванчике.

— Ядвига Святогоровна просила подождать, — лучезарно улыбнулся вышколенный секретарь. — Пробки, — улыбнулся еще шире: — Хотите чаю или кофе?

— Нет, спасибо, — вернул улыбку Иван.

Ядвига не опаздывала, это они с Серым пришли слишком рано. Но царевич рассчитывал переговорить с колдуньей еще до открытия блинной. Не хотел забрасывать работу. Как знать, может, вернуться домой удастся не сразу, а тут все занятие.

Уже успел погрузиться в волшебный мир сетевых новостей, когда она вихрем ворвалась в приемную. Решительная походка, дорогой костюм, приятный макияж, волосы воронова крыла, тяжелыми волнами спадающие на хрупкие плечи. Будто только что с приема у министра. Кинула секретарю:

— Никого не пускать! — и поманила Ивана за собой.

Спрятал планшет в сумку, прихватил Серого и потопал следом за Ядвигой. Вздохнул, обдумывая речь. Отчего-то заробел при мысли о новой порции платы за помощь. Ядвига, конечно, горяча неимоверно, но ночи с ней словно жизнь высасывали, и чем дольше был с этой женщиной, тем меньше хотелось снова.

— Поведай мне свои печали, царевич, — ринулась в бой сразу, как закрылась дверь пахнущего лавандой кабинета.

Скинула пиджак и повесила его в большой шкаф в углу. Уселась в огромное кресло за массивным столом. Иван усмехнулся. Вспомнил о Кощее — тот на своем необъятном троне выглядел примерно так же. Маленький, что белка, но руку протянуть нельзя, не ровен час оттяпает полпальца.

— Я домой вчера пытался вернуться, не смог, — зашел издалека гость. Ругаться сразу было не с руки. — Ты говорила, у врат в тридесятое царство может выйти срок. Пришел узнать, изменилось ли чего?

— Нет, Иван, они закроются сразу после Нового года. Еще есть время, — Ядвига нахмурилась, и над переносицей обозначились две строгие морщинки. Царевич ухмыльнулся, вспоминая сестру хозяйки кабинета, вовсе не походящую на модель, а скорее напоминающую продавщицу в бакалейной лавке. Все-таки Яга выглядит похуже, хоть и старше всего на двести лет.

— Тогда в чем дело, не подскажешь? — Иван поймал взгляд собеседницы. Ядвига, конечно, колдунья, но и он тоже не лыком шит. — Шутить вздумала? Я вроде расплатился сполна…

— Что ты, Ванечка, — повела плечами женщина. Покосилась на Серого. Тот сверкнул на нее строгим взглядом глаз-пуговиц. Вздохнула и продолжила: — И в мыслях не было. Ты мне вот что скажи, все правильно сделал? Ничего тут не оставил?

— Вроде все…

— И перо тоже?

Царевич фыркнул и прищурился, пытаясь понять, о каком пере говорит Ядвига.

— Забыл, Ванечка, — снисходительно улыбнулась колдунья. — Яга молодец, отлично проклятье действует, — подмигнула: — Напомню, но только потому, что был хорош и не пытался увильнуть от обещанного.

Иван нахмурился: стала бы она помогать, если бы не разругалась с сестрицей! Как же! А Ядвига продолжила как ни в чем не бывало:

— К Яге попал, когда перо жар-птицы нес, чтобы на яблочки обменять. С тобой оно было, когда сюда перенесся. А потом ты его продал…

— Точно! — обрадовался Иван. — Чтобы блинную открыть…

— Вот, — подытожила колдунья. — Перышко найдешь, с собой возьмешь, домой попадешь. Только надо до Нового года успеть, потом врата вжух! — и закроются.

— Спасибо, Ядвига, — отвесил поклон Иван, — век помнить буду!

— Ты, главное, к сестрице моей в гости загляни, как вернешься, и похвастайся, что это я тебе помогла, — подмигнула женщина. — А теперь топай: и у тебя дела, и мне на разговоры тратить время не пристало.

Иван кивнул, прихватил сумку с Серым и вышел из кабинета. Оделся и направился на улицу. До открытия блинной оставалось еще полчаса, как раз успеет добраться. А вот до Нового года всего шесть дней, и как за этот срок найти перо, даже дядюшка Леший не ведает…

Конец ознакомительного фрагмента.