Жар ледяного сердца

Анна Пожарская, 2021

Я выбрала в мужья дракона: холодного, властного, надменного. Ничего не стоящего самодовольного выскочку. Такого не жалко! Он согласился, не зная, что его ждет, а я вовсе не рассчитывала на долгий брак. Мы оба оказались в ловушке тайн прошлого, борьбы за власть, чужих страстей и собственных чувств. История о любви с двумя щепотками магии и щепоткой политических интриг.

Глава четвертая. Знакомые незнакомцы

Атиль показалось, что у нее перестало биться сердце. А потом кровь прилила к лицу и захотелось рычать диким зверем. Что себе позволяет этот выскочка? Он хоть представляет последствия своих идиотских шуток? Да она чуть в царство айшала не отправилась! Поднялась со стула, схватила мужа за руку и почти втащила в одну из маленьких боковых комнат. Здесь ей никто не помешает устроить выволочку этому несчастному дракону!

— Решила исправить досадную оплошность? Консумировать брак прямо сейчас? — усмехнулся Вильяр, когда она захлопнула дверь полутемного помещения без окон и уставилась мужу в глаза. — Боюсь, для девственницы здесь окажется не очень удобно. Может быть больно.

Атиль сжала кулаки. Он еще издеваться вздумал…

— Замолчи! — со всей силы стукнула его по плечу. — Твой король что, не объяснял тебе, как плохо шутить на переговорах? К чему это может привести? Не рассказывал, что каждое слово может обойтись слишком дорого?

Вильяр покачал головой и ухмыльнулся:

— Мой король рассказывал, что если ищешь союзников, нужно быть последовательным и честно озвучивать условия сотрудничества. Иначе есть риск, что даже самые преданные из них подведут в самый неподходящий момент. Не со зла, просто потому, что не знают важных вещей.

Взял ее кулак и осторожно сжал, заставляя расслабиться ладонь. Погладил кончиками пальцев:

— Не злись понапрасну, лучше объясни, в чем дело. Как знать, может, окажусь чем-то полезен.

Атиль вырвала руку из его теплого плена и фыркнула:

— Еще раз говорю, не лезь в те дела, в которых ни хвоста не смыслишь! Моя просьба понятна?

— Понятнее некуда, — закивал Вильяр. Скривился в нехорошем оскале: — Знаешь, я и в девственницах ничего не смыслю, сталкивался пару раз и все. Думал с твоей помощью разобраться… Но раз не лезть, значит, не лезть.

Атиль снова захотелось его ударить. Эта крылатая ящерица еще смеет ей угрожать?

— Там дело нехитрое. Любой дурак справится. И ты тоже.

Вздохнула и поймала взгляд дракона. Тяжело сглотнула и нахмурилась: никогда еще не видела мужа таким. Он скрестил руки на груди и расставил ноги, дай только сигнал и ринется в бой. Над носом и на лбу Вильяра обозначились морщины, глаза потемнели почти до черноты, а шальная золотинка притаилась так глубоко, что Атиль стало немного страшно. Именно сейчас отчетливо проявилось, что перед ней не человек.

— Даже пытаться не буду, — отрезал супруг. — Попроси об одолжении господина Реддика.

Смерил жену холодным взглядом:

— Надеюсь, я свободен? Хотя бы до обеда?

Атиль вздохнула и покачала головой. Контроль над происходящим ускользал сухим песком сквозь пальцы. Потянулась к Вильяру, но тот отступил на шаг и не дал прикоснуться к себе. Сердце заухало, и кровь застучала по вискам. Чародейка опустила глаза.

— Прости, я, похоже, наговорила лишнего. Не права. Но я так испугалась! Если бы ты знал, как тяжело с ними общаться, как в трясине, чем больше трепыхаешься, тем сильнее засасывает.

— Достаточно было поделиться и я был бы в курсе, — вздохнул Вильяр. — В любом случае так дальше не пойдет. Готов помочь, но хочу знать, чем рискую. И спать с тобой буду, только когда пойму, зачем тебе это надо. Моя мысль понятна?

— Понятнее некуда… — вздохнула Атиль, мысленно смиряясь с тем, что в песню про обязательного мальчика от дракона никто не верит. Сердце взяло немыслимый разбег. Чародейка усмехнулась и поспешила сменить тему: — Я предупрежу Эдора, и он отведет тебя к распорядителю ярмарки. Вернешься оттуда, прогуляемся по стенам. Если захочешь, конечно. А сейчас иди к себе, Эдор тебя найдет.

— Как скажешь.

Вильяр развернулся на каблуках и вышел из комнаты. Атиль прикрыла глаза и потерла лицо. Легче не становилось. В голове гудело, а сердце по-прежнему билось, будто она бежала по лестнице на площадку самой высокой башни.

Знать правду дракону незачем, это ясно как день. Ни один мужчина не согласится на такие ставки, разве что безумно влюбленный. А у нее ни шансов поразить сердце крылатого, ни времени. Надо искать обходные пути, осталось только понять, какие именно.

Вздохнула и тоже направилась к двери. Хорошо хоть избавилась от восточных князей, жаль, что ненадолго. Если Ивир еще способен взвесить все «за» и «против» и оставить ее в покое, то Роммаха, похоже, захватил азарт, он готов на все, лишь бы проверить глупую теорию на практике. Улыбнулась мысли, что в случае с близнецами магия дает ей пусть маленькие, но преимущества. Не будь сопутствующих дару трудностей, Роммах давно бы надругался над ней, а так вынужден всяческими способами подкладывать ее под ненормального отца. Да и со старшим князем тоже повезло. Он своенравен, еще неизвестно, захочет ли такую девственницу, даже если сыновья принесут ее ему на блюдечке. Разве что близнецам стоит подгадать время и подсунуть жену, пока длится очередной приступ безумия.

Обогнула трон, пересекла зал для приемов и нырнула в один из узких боковых коридоров. Нашла неприметную дверь с вороном на ручке, вздохнула и переступила порог. В лицо ударил холодный ветер, и Атиль прикрыла глаза: сейчас он был как никогда кстати. Успокаивал и дарил иллюзию свободы. Чародейка втянула носом аромат ледяной свежести, чувствуя, как остывает кипящая беспокойством кровь, и шагнула к ограждению стены. Оперлась на холодный камень и усмехнулась: скоро и она замерзнет. Ничего! Зато насладится видом и наладит связь с магией.

Над головой беспокойно закаркали вороны. Атиль нахмурилась и посмотрела вверх: наверняка что-то случилось, пернатые редко волновались зря.

Вдохнула, растворяясь в окружающем воздухе, позволяя ветру найти приют в каждой частичке тела. Потянулась разумом в небо, ближе к пернатым смутьянам. Нависла над ними огромной тенью матери-птицы, заслонившей и без того скупой свет, и осторожно, почти ласково просочилась к разуму одного из крылатых.

— Поведай, малыш, что беспокоит…

Ворон неловко дернул головой, и далеко внизу Атиль увидела их. Нахмурилась и приказала птице подлететь ближе, следовало разглядеть детали. Размешивая ногами еще не успевшую замерзнуть грязь, тяжело дыша и время от времени спотыкаясь, один вооруженный мужчина тащил на спине другого куда-то на восток. Вдоль стен крепости. Судя по безвольно повисшей голове, посиневшей коже и почерневшим ногтям, второй получил оглушающий удар от обитателя Пропасти и нуждался в помощи лекаря.

Атиль заставила птицу приблизиться еще. Так и есть! Два глупца сунулись за стены и почти стали добычей. Первый избежал оглушающего удара, но и его потрепало достаточно: из носа подтекала кровь, а на лице красовалось несколько ссадин. Откуда только эти двое взялись! Жителям строжайше запрещено отходить от границ града, да и не стал бы никто рисковать своей головой понапрасну. Разве что это не горожане, а кто-то посторонний. Шпионы Роммаха, например. Или порождения Пропасти, маловероятно, но не исключено.

Отпустила птицу и вернулась разумом на стену. Снова почувствовала под руками холодный камень, а в глаза засветило ленивое осеннее солнце. Самым разумным было бы оставить чужаков умирать за пределами крепости. Но каждая смерть там — приманка для обитателей Пропасти, а лишних визитов совсем не хотелось. Наверное, стоило помочь, только как-нибудь осторожно.

Кто-то заботливо накрыл ее плечи теплым плащом. Атиль обернулась, плотнее закуталась в шерстяную ткань, пряча там заледеневшие руки, и с благодарностью посмотрела на Эдора. Тот отступил на шаг и слегка кивнул хозяйке.

— Что говорят дозорные об этих двоих? — поинтересовалась она, прекрасно понимая, что на стенах тоже разглядели бедолаг.

— Следов Пропасти на них не ощущается. Магии нет, скорее всего, обычные шпионы. Я пришел за вашим решением.

— Помогите им, но в подвалах, — улыбнулась Атиль. — Если мужчины — порождения Пропасти, подземелье хоть немного сдержит их, пока они не разгадают и не скопируют магию, а если это люди Роммаха, то, думаю, после нескольких часов там они станут куда сговорчивее. Потом и потолкуем.

— Как прикажете, госпожа…

— Как отведете их в подвал, найдите моего супруга и сопроводите к господину Ульдору, скажите, я очень рекомендую ему именно этого помощника. И еще у меня будет к вам одна просьба… — Атиль пристально посмотрела на слугу. Ему лишне было напоминать, что разговор должен остаться между ними, но отчего-то хотелось. Сдержалась, побоялась обидеть самого преданного из помощников. Пожевала губу и продолжила: — Знаю, вы можете. Хочу, чтобы поискали в воспоминаниях Вильяра женщин, тех, к кому он был привязан, как мужчина. Кого желал, кого любил, кого добился или нет. Хочу видеть их, до мельчайших деталей: жесты, одежду, запах, голос.

Слуга слабо улыбнулся:

— Будет сложно, но для вас я сделаю и невозможное.

— Знаю, — выдохнула Атиль: — поэтому и прошу. Вы никогда меня не подводили. Действуйте!

Эдор поклонился и ушел. Чародейка снова отвернулась к ограждению стен и посмотрела вокруг. Солнце спряталось за свинцовыми тучами и казалось, что сейчас не день вовсе, а вечерние сумерки. Все вокруг покрылось сизым налетом: и изнывающая без снежной шали земля, и горы, и соседние башни. Атиль торопливо накинула капюшон плаща. Вспомнила: именно в такой синеве город любят навещать порождения Пропасти, и поежилась. Страх ледяной рукой схватил за загривок, будто слепого котенка. Они придут не сегодня, но очень и очень скоро. Последний их визит чуть не лишил ее жизни, и Атиль хотелось верить, что в следующий раз ей повезет больше.

За спиной послышались шаги, чародейка обернулась и увидела Реддика. Сердце застучало громче, и страх отступил, стоило только мужчине поздороваться. Вероятно, он снарядил вызванных Эдором айшала в поход и, по обыкновению, пришел вместе с ней наблюдать за движением у стен. Он тоже всегда трепетно относился к айшала, знал, воины не могут умереть, но волновался за каждого вместе с Атиль. Обрадовалась ему. Пусть на взаимность не было никакой надежды, магия портила даже самое приятное впечатление, но и стоять рядом чародейка уже считала за счастье.

Подвинулась, освобождая место поудобнее. Знала, у командира хранителей в сумке две подзорные трубы, обычно давал одну ей, но сейчас не спешил делиться, лишь сверлил госпожу взглядом. Атиль нахмурилась, такое поведение Реддика настораживало. Уж не случилось ли чего непоправимого.

— Все хорошо? — поинтересовалась осторожно.

Собеседник кивнул, не сводя с нее глаз, а потом протянул руки и, пробежав по плечам чародейки, прижал ее к себе. Еще неплотно, но не оставляя никаких сомнений в намерениях. У Атиль все внутри сжалось в тугой узел. Следовало бы оттолкнуть наглеца, но руки отказались подчиняться.

— Госпожа, — прошептал жарко, и она почувствовала, как сердце выскакивает из груди. Мужчина наклонился к ее губам и продолжил: — Я люблю вас, кажется, тысячу лет. Понимаю, не могу стать первым, но хочу, чтобы вы знали, я готов ждать. Сколько потребуется. Простите, если беру на себя слишком много…

Атиль прикрыла глаза и облизнулась, как же приятно было слышать его слова! Улыбнулась, втянула носом знакомый горьковатый аромат полыни, потянулась обнять и почувствовала знакомое покалывание в плечах. Проснулась магия.

Мужчина отшатнулся на миг, но Атиль хватило, чтобы вернуться в реальность из сладких грез. Прежде чем Реддик снова взял ее за плечи, чародейка отступила на шаг.

— Ждите, у вас есть все шансы, — вздохнула она и отвернулась к ограждению.

Обида крысой грызла душу и видеть возлюбленного не хотелось. Атиль прекрасно понимала: Реддик реагирует на изменения так же, как это делал бы любой другой, но отчего-то щипало в носу и на глаза наворачивались слезы. Наверное, если бы его слова о любви были правдой, он мог бы принять ее такой, какая есть. А сейчас получалось, его признание — болтовня и пустое сотрясение воздуха.

Командир хранителей встал рядом и молча протянул ей подзорную трубу. Еще не понимая, вернулась ли обычная внешность, Атиль вымученно улыбнулась и взяла прибор. Приложила окуляр к глазу. Сделать вид, что ничего не случилось, показалось самым простым решением. Реддик последовал примеру госпожи: как ни в чем не бывало принялся разглядывать в трубу окрестности.

Атиль вздохнула и обратилась к магии: гораздо проще и полезнее было взглянуть на происходящее, используя зрение какой-нибудь птицы. Если бы не Реддик рядом, лишние предметы ей не понадобились бы вовсе. Но ритуал совместного взгляда вдаль радовал даже сейчас, когда досада ржавчиной разъедала самые светлые моменты, и чародейка охотно поддерживала сложившийся порядок. Точнее, его видимость.

Айшала привычными воронами подлетели к незнакомцам. Покружили, оценивая, представляют ли мужчины опасность, а потом приземлились рядом. Бедолага с поклажей сначала испугался, но сообразив, в чем дело, обрадовался, и айшала подхватили обоих путников в когти и понесли на стены. Издалека они походили на пернатых хищников, которые тащат в свои гнезда вооруженных, спрятанных в простенькую броню червячков.

Атиль улыбнулась: трепыхайся — не трепыхайся, все равно склюют. А потом в голову закрались сомнения. Знак на нагруднике одного из мужчин она определенно встречала раньше, вот только где именно, сказать не могла. Обычно в этом месте наносили изображения, чтобы уменьшить урон от магической атаки, но память подсказывала, здесь дело в другом. Оставалось только вспомнить, в чем именно.

«Я хочу посмотреть на них, как доберетесь до подземелья», — сообщила она пространству и довольно кивнула теплому порыву ветра. Эдор получил ее послание.

Реддик тоже отвлекся от трубы и осторожно накрыл ладонью держащую ограждение руку Атиль. Чародейка покачала головой и разорвала прикосновение.

— Я замужем, — выдохнула она и развела руками, — дождитесь моей свободы.

— Непременно, госпожа, — поклонился мужчина и, привычно приняв от нее подзорную трубу обратно, поспешил прочь.

Не стала удерживать. К обиде добавилась злость на нерешительность кавалера. Если он влюблен давно, то отчего не пытался ухаживать раньше? Почему надо было дожидаться, пока рядом с ней замаячит другой? Махнула рукой: разберется потом, сейчас главное — приспособить дракона. Заполучить его в постель нужной ночью. Любым подходящим или не очень способом. Потом тоже можно будет зачать, но этой ночью все получится наверняка.

За спиной послышалось деликатное покашливание. Атиль обернулась и кивнула подоспевшему Эдору.

— Я сопроводил дракона к Ульдору, — сообщил он, улыбаясь. — И даже заглянул в его память.

— И что там? — прищурилась Атиль. Хотелось понять, получится ли осуществить задуманную хитрость.

Эдор покачал головой и усмехнулся.

— Много всего. Господин высокий советник, в общем-то, любит весь противоположный пол в целом, от постели не отказывается, вовсю пользуется статусом желанного кавалера и свободного мужчины.

— А по-настоящему важные женщины у господина высокого советника были? Или он так, позволял пользоваться собой всем подряд? — поинтересовалась Атиль и осеклась, пытаясь сообразить, что происходит. Злость на Реддика, похоже, переходила в злость на мужа. С обоими мужчинами чародейка решительно не знала, что делать.

— Не всем подряд, но многим, — хохотнул Эдор. — Важная женщина была. Но видно мало. То ли вышла замуж за другого, то ли Вильяр отказался жениться. Сейчас она мертва, кажется, погибла в муках, но память нашего дракона услужливо прячет детали.

— Как она выглядит, память говорит? Я бы хотела надеть ее личину.

— Увиденного достаточно… А если еще добавить немного дурманящих трав, дракон не отличит. Он и сам помнит не все.

Атиль довольно улыбнулась. Супруг не хочет спать с ней? Значит, возьмет во сне старую подругу. Главное — не струсить в самый неподходящий момент. А то у нее из постельного опыта один поцелуй и пара шальных объятий. Надежда лишь на непритязательность мужчины.

— Понаблюдайте еще немного, — подытожила чародейка, — а завтра послезавтра покажешь ее.

— Как прикажете, госпожа.

— А теперь ведите к бедолагам. Желательно начать с бездыханного, хочется рассмотреть его форму.

Эдор кивнул и направился к знакомому выходу со стен. Атиль последовала за ним.

Всегда любила замковое подземелье! В узких, освещенных редкими магическим огнями проходах было что-то волшебное. Казалось, именно здесь магия, петляя и путаясь, преобразуется и преумножается. А следом спешит наверх помочь своей госпоже нести тяжкую ношу мага-хранителя рубежного града. В детстве Атиль частенько бродила здесь: духота не пугала, запах сырости казался родным, а сквозняки так и норовили поиграть в чехарду. Даже сейчас письмена на стенах, скрытые полутьмой лестницы, шершавые низкие потолки придавали сил и наполняли душу теплом воспоминаний.

Вошли в ближайшую к входу камеру, обычно ее использовали, чтобы разговорить особо молчаливых. Время от времени тени-айшала устраивали здесь странные танцы и производили неизгладимое впечатление на неподготовленных визитеров. Атиль склонилась над еле живым телом, зажгла еще один магический огонь и вгляделась в рисунок на нагруднике: заключенный в треугольник цветок с пушистым розовым венчиком и колючей чашечкой и ножкой. Определенно он где-то встречался, но где именно, она вспомнить не могла. Прищурилась и осторожно провела рукой по рисунку.

Чужие пальцы сжали запястье и потянули ее вплотную к визитеру. Атиль увидела раскрытые глаза мужчины и охнула. Попыталась отодвинуться. Тщетно! Левое плечо пронзила резкая боль. Чародейка снова дернулась и призвала магию. Еще успела заметить, как Эдор спешит на помощь, услышать, как лезвие незнакомца со звоном падает на пол, еще видела, как из ладони вырывается пламя и пожирает все вокруг, а потом мир потонул в мрачном море болезненной черноты.