Загадки гигантской планеты

Анна Плеханова, 2018

Когда врачи подписали смертный приговор, когда сердце вот-вот перестанет биться, только самые одарённые люди получают шанс выжить. Обитатели далёкой планеты Крадолла нуждаются в талантливых художниках, скульпторах, музыкантах, творения которых способны раскрасить их существование яркими красками и ценятся на вес золота. Воспитанные роботами, не знающие ни любви, ни тепла, они не способны созидать прекрасное. Оказавшись на больничной койке, Алина готовилась к неизбежному. Но таинственный незнакомец обещал жизнь и возможность заниматься живописью. А значит, впереди ждало будущее, наполненное надеждой. Однако под сияющим внешним блеском Крадоллы – пустота, холод и жестокость. Это мир высоких технологий и жутких монстров, ненависти, интриг и рабства. Чтобы вырваться из него и обрести свободу, Алине предстоит проявить незаурядную силу характера. И, несмотря ни на что, стать счастливой.

© Плеханова А., текст, 2018

© Издательство «Союз писателей», оформление, 2018

Глава 1. Странная встреча

Утро началось, как обычно — суматошно и беспорядочно. Бегом спустившись в метро, я влилась в толпу спешивших людей. Обдумывая на ходу очередные проблемы, абсолютно не вникала в окружающую обстановку. Внезапно всё вокруг меня поплыло, закружилось. Упав на спину, я ощутила холод гранита и липкий страх, сдавивший мне сердце. Жгло в груди, и звон в ушах смешивался с нарастающим гулом поездов. Толпа зевак, склонившаяся надо мной, мешала дышать, и я хватала ртом воздух, пытаясь наполнить лёгкие, но не очень-то с этим справлялась. Что случилось потом, помнилось смутно. Суета, помощь врачей — и, наконец, глубокая бесконечная тишина. Сумерки наполнили комнату причудливыми тенями, и было неясно, утро сейчас или вечер. Ветви деревьев заглядывали в окно и кивали мне, как старой знакомой. Их зелёные листья безмолвно шептали слова сочувствия, и я принимала их с благодарностью. Краски становились всё ярче, и жёлтый солнечный свет залил комнату. Он будто преобразил её, и, оглядевшись кругом, я невероятно остро ощутила реальность. Она навалилась на меня тяжестью белых стен, капельницей и шершавым больничным одеялом. Прикрыв глаза, почувствовала себя лучше. День пронёсся, как в забытьи, а вечером пришёл Глеб и сел рядом с моей кроватью. Осунувшееся лицо мужа с продолговатыми морщинами на лбу выражало заботу и сострадание. Он говорил об инфаркте, домашних проблемах, ещё о чём-то. Я слушала вполуха, стараясь не вникать в подробности разговора. Он держал мою руку, а его глубоко посаженные глаза смотрели мимо меня. Невзирая на прожитые годы, мы так и остались друг другу чужими, но сегодня я радовалась его приходу. Поджавший тонкие губы муж казался растерянным и отстранённым. Ему было неуютно со мной, но я не осуждала его за это. Наконец, исчерпав все темы, Глеб сухо чмокнул меня в щёку и поднялся. Попрощавшись, быстрой походкой направился к двери, точно хотел поскорее отделаться от тягостного затянувшегося свидания. В последующие дни мы виделись крайне редко. Разумеется, у меня имелись друзья, но в реанимацию их не пускали. Скука и одиночество стали неотъемлемой частью моей болезни. Тоскливое ощущение пустоты, ненужности почти сломило меня. Лёжа в палате, я подводила итоги своей не очень-то длинной жизни. Яркой, насыщенной и полной всевозможных событий. Страсть, одержимость искусством наполняли смыслом всё, что меня окружало. Мой художественный талант обнаружили довольно рано, и долгие годы учёбы я удачно его развивала. В свои тридцать достигла высот, к которым стремилась. Картины, которые я писала, дышали жизнью, и их сочные краски будили воображение. Пронизанные светом, они никого не оставляли равнодушными. Находясь в белой комнате, я страдала от отсутствия цвета. Мне безумно хотелось раскрасить безликие унылые стены яркими пятнами разных оттенков. Дни и ночи тянулись невыносимо долго, и тоска изнуряла меня больше болезни. Я вспоминала беззаботное прошлое. Весёлые посиделки в моей мастерской с друзьями. Наши шумные и восторженные разговоры о новых картинах, выставленных в галереях. Это было восхитительное время моей юности, когда казалось, что всё лучшее ещё впереди. Так в один из вечеров я и познакомилась с Глебом. Он выглядел приятным молодым человеком, но совсем не вписывался в нашу компанию. Спокойный, неразговорчивый, с серьёзным взглядом тёмных вдумчивых глаз. Я не думала о семье, о детях. Для полноты жизни мне вполне хватало искусства. Но своей настойчивостью Глеб изменил мои планы на будущее, и теперь я сожалела об этом. Без сомнения, тогда он любил меня, но, увы, я не испытывала того же. Годы, прожитые вместе, не принесли нам счастья. Вечером мне стало хуже. Холодный липкий пот покрыл всё тело, а тупая боль в сердце не давала вздохнуть. Неимоверная слабость и тошнота вызвали приступы паники. Всё кружилось, плыло перед глазами, и я с трудом различала врачей, суетившихся надо мною. Темнота словно накрыла меня собой и придавила немыслимой тяжестью. Сколько так продолжалось, не знаю. Открыв набрякшие веки, я тут же наткнулась на фигуру мужчины, сидевшего у кровати. Молодой, лет тридцати, не больше. Его светлые коротко постриженные волосы отливали матовым блеском. Идеальный контур лица сочетался с правильными чертами. Удивительно, но я давно не встречала таких красавцев. Мужчина смотрел на меня в упор водянисто-серыми, почти прозрачными глазами. Они выражали ум, живой интерес, чуть ли не любопытство. Свободный покрой его костюма слегка удивил меня. Голубые широкие брюки из шёлка, рубаха, доходившая почти до колен. Этот ансамбль завершал белый лёгкий жилет с карманами, отороченный синей тесьмой. Я не знала этого человека и не догадывалась о цели его визита. Но то, что он не врач, являлось вполне очевидным. Нахмурив тёмно-русые брови, мужчина не спеша полез в карман. Он достал плоское металлическое устройство квадратной формы, которое легко умещалось в его ладони. Направив прибор на меня, нажал на кнопку, и в ту же секунду тонкий белый луч упал мне на грудь. Действие продолжалось недолго. Поток света преобразовался в плотное фиолетовое облако, повисшее надо мною. Это выглядело странно, непонятно и вызвало неподдельный интерес с моей стороны. Я не могла дать объяснений происходящему и решила, что это сон или галлюцинации, что в моём нынешнем состоянии представлялось допустимым. Посетитель удовлетворённо кивнул головой и отключил устройство. Облако сразу же улетучилось, как будто его и не существовало. За окном чернела ночь, но столь позднее время суток явно не волновало моего гостя. Он пристально смотрел на меня, и наконец я услышала его голос. Тихий, размеренный и спокойный.

— Ты умираешь, — невозмутимо сказал мужчина, как о чём-то само собой разумеющимся.

— А ты кто, Смерть? — усмехнулась я и почувствовала резкий укол в сердце.

То, что я услышала дальше, скорее, походило на бред. Но, несмотря на моё, прямо скажем, плачевное состояние, это развлекало. Незнакомец, в отличие от меня, был серьёзен. Он поведал о том, что зовут его Шан, но имя это или фамилия, уточнять не стал. После он сообщил, что прибыл из галактики Танаиргиз с планеты, называемой Крадолла. Названия ни о чём мне не говорили, но я продолжала слушать неторопливый рассказ необычного ночного гостя. Мне казалось, он плод моего больного воображения, разыгравшегося не на шутку. Ведь не мог же, на самом деле, неизвестно откуда взявшийся пришелец появиться ночью в палате больницы? Это было, по меньшей мере, странно. Я попыталась не обращать внимания на материализовавшееся порождение моей фантазии, но оно не исчезало. Напротив, предполагаемый собеседник говорил о высоких технологиях его мира, которые нам, землянам, даже не снились. Откинувшись на спинку стула, крадолец пообещал даже вылечить меня, если я соглашусь отправиться с ним на его планету.

— Зачем тебе это надо? — удивилась я, принимая игру собственного подсознания. Какая от меня польза?

— Ты художница, и я хочу нанять тебя на работу.

Звучало заманчиво, учитывая спасение моей жизни. С другой стороны, что я теряла? Детей? Но их у меня не было. Мужа? Да он уже давно не интересовался мной и даже в больнице появлялся не часто. Всё, что я желала для счастья, — писать картины. Именно это мне и предлагал незнакомец. Пока я размышляла о его предложении, он достал ещё какой-то прибор, напоминавший, скорее, карандаш. Красного цвета, с небольшими зазубринами по всей поверхности, предмет издавал странный звук, похожий на постоянное назойливое жужжание. Он явно вибрировал в руках посетителя, и тот бесцеремонно направил его на меня. В воздухе сразу же появилась голограмма с изображением непонятных математических расчётов. Она светилась и словно мерцала белым сиянием. Мой гость сощурил глаза и уставился на цифры. Это продолжалось пару минут не больше. Затем всё пропало, но Шан не торопился прятать прибор.

— Тебе осталось всего два часа, — как ни в чём не бывало, произнёс он. Потом ты умрёшь.

Да уж, в жестокости ему не откажешь. Я сглотнула и закрыла глаза. Ныло в груди, и дышать становилось ещё труднее. Головокружение и слабость делались всё ощутимее, что наводило на мысль о правдивом замечании Шана. Чёрт! Да кто он такой, в самом-то деле? И зачем ему нанимать меня на работу? У них на планете что, своих художников мало? Чушь какая-то! Может, этого ненормального и вовсе нет в комнате? И он только плод моих фантазий? А что, такое вполне возможно. Сердце болело всё больше, и безумная жажда жизни вдруг охватила меня с такой силой, что захотелось вскочить на ноги и крушить всё в опостылевшей палате. Но единственное, что я смогла, — лишь с трудом разлепить глаза и с надеждой взглянуть на Шана. Как ни странно, он до сих пор находился здесь и невозмутимо сидел на стуле.

— Твоё предложение ещё действительно? — промямлила я, еле шевеля языком.

— Оно тебя всё же заинтересовало?

— Учитывая то, что ты спасёшь мою жизнь, отказываться как-то глупо. Надеюсь, я не продаю сейчас душу?

Ничего не ответив, Шан достал сложенный вчетверо лист бумаги и развернул его. Затем протянул мне и попросил подписать.

— Кровью? — усмехнулась я.

Он в удивлении вскинул брови и протянул мне ручку. Я взяла её и повертела пальцами. Обычный, ничем не примечательный предмет обихода. Впрочем, кто его знает. Приблизив бумагу к глазам, поняла, что это договор, но его содержание умещалось в двух строчках. Единственный пункт гласил о том, что меня нанимают на работу художником без права увольнения с моей стороны. Коротко и понятно, без всяких там лишних слов и заморочек. А вдруг мне и правда придётся покинуть Землю, и всё, что здесь происходит, — совсем не сон? Если честно, пугает, но как хочется жить! Возможно, на чужой для меня планете я смогу стать намного счастливее, чем здесь. По крайней мере, в моей ситуации предпочтительно верить в лучшее. Решившись на заключение сделки, поставила внизу свои имя и подпись. Шан со знанием дела забрал бумагу и поднялся со стула:

— Нам пора. Встать сможешь?

— Вряд ли, — я кисло улыбнулась и устало прикрыла глаза.

По всей видимости, моё путешествие оставалось под вопросом. Я лежала на больничной койке, беспомощная и жалкая. С болью в сердце и с горечью в душе. Несмотря на подписанный мною договор, уже ни на что не надеялась. С каждой минутой мне становилось лишь хуже. Жизнь вытекала из меня медленно, постепенно. Я словно падала в тишину, теряя зрение, слух, и мысли. Неожиданно почувствовалось резкое изменение состояния. Это было неописуемо и так странно. К моему искреннему изумлению, я ощутила сильный прилив энергии, будто взрыв всколыхнул моё тело. Мгновенно исчезла слабость, и совсем не болело сердце. Я открыла глаза и с лёгкостью села в постели. Радость наполнила меня до краёв и заставила с удивлением посмотреть на Шана. Не знаю, что он проделал со мной и как, но моё здоровье больше не вызывало никаких опасений. Встав на ноги, как ни в чём не бывало, я прошлась по палате. Ощупала себя, всё ещё не веря в то, что случилось. Не в силах сдержать эмоции, улыбнулась и заплакала одновременно. Наверное, со стороны моё поведение выглядело довольно глупым, но меня это мало волновало. Шан вовсе не обращал на меня никакого внимания. Он достал ещё одну из своих навороченных штучек, прямо фокусник, да и только. Включил прибор, и в ту же секунду послышался треск и возникло небольшое золотистое сияние. Оно росло на глазах, расширяясь в разные стороны. Скажу прямо, это зрелище потрясало и захватывало. Вскоре место, окружающее меня и Шана, словно раздвинулось, и мы оказались внутри сверкающей зоны. Казалось, что свечение заполнило все клеточки моего тела, и я стала с ним единым целым. Чувствовалось лёгкое покалывание рук и ног, и нельзя было определить, где низ, а где верх. Словно в невесомости, я кружилась внутри загадочного пространства, ощущая его теплоту и мягкость. Тишина сменилась глухим низким гулом, и всё вокруг меня вдруг завибрировало. Это продолжалось недолго, и наконец я увидела, как золотое сияние начало меркнуть, а вместо него появились неясные очертания, которые с каждой секундой становились всё более резкими и отчётливыми. Больничная палата, раздражавшая меня своей белизной, исчезла. Мы с Шаном стояли на зелёной равнине по пояс в траве. Вдыхая запах земли и цветов, растущих здесь в огромном количестве, я наслаждалась чудесными ароматами и улыбалась. Лёгкий ветерок теребил мои короткие волосы, и, раскинув в стороны руки, я ощущала себя по-настоящему свободной и счастливой. Вокруг равнины поднимались высокие горы. Их вершины чернели на фоне синего неба, согреваемые лучами яркого солнца. Шан стоял поблизости и наблюдал за мной. Его лицо не выражало ничего, кроме озабоченности. Скорее всего, его что-то волновало, но рассказывать о проблемах он не спешил. Мне не верилось, что мы на чужой планете, ведь природа, окружавшая нас, не очень-то отличалась от земной. По крайней мере, в этом районе. Правда, цветы, растущие здесь, были где-то с меня ростом, но я старалась об этом не думать. Шан окликнул меня и велел идти за собой. Пребывая в праздничном настроении, я последовала за ним, раздвигая руками траву, мешавшую двигаться быстро. Так продолжалось минут пять, но вдруг с левой стороны от меня послышался шум, который становился всё громче. Резко остановившись, мы с Шаном увидели крупных животных, топающих на небольшом расстоянии от нас. Их численность не переваливала и за двадцать, но я смотрела, как завороженная, так как ничего подобного на Земле мне видеть не доводилось. Размером с пятиэтажный дом, эти чудища имели круглую обтекаемую форму. Их ноги казались столбами, а слегка вытянутые овальные головы украшали огромные рога, напоминавшие бараньи. Морды животных выглядели вполне безобидно. Ни каких тебе жутких пастей с клыками. Хотя их зубы наверняка были большими до безобразия. Длинная мохнатая шерсть ярко-красного цвета дополняла картину. Я пыталась сохранять спокойствие, убеждая себя, что всё безопасно. Но сердце не слушалось доводов разума и колотилось, как сумасшедшее.

— Вот что, Алина, — обратился ко мне Шан, — найи — травоядные животные, но людям нежелательно находиться рядом. Если их что-то напугает, они бросятся бежать и, поверь мне, не заметят под ногами такой мелочи, как мы.

— Кто, интересно, может напугать этих монстров? Они же громадные.

Шан не стал отвечать на мои вопросы, а просто ускорил шаг. Мне ничего не оставалось, как поверить ему на слово, ведь, в отличие от меня, он не являлся новичком на этой планете. Я старалась не отставать, и вскоре мы оказались возле гор. Мой наниматель повернулся лицом ко мне и крепко сжал мою руку. Не успев удивиться, я в ту же секунду почувствовала резкий укол в предплечье.

— Это ещё что такое? — возмутилась я.

— Поверь, всего лишь необходимость.

— В каком смысле? Прививка, что ли?

— Послушай, Алина, ты находишься на Крадолле, а это значит, что язык нашей планеты тебе неизвестен. Капсула, которую я внедрил тебе под кожу, поможет справиться с этой проблемой.

— Значит, за считанные секунды я обучилась крадольскому?

— Именно, но не только, — согласился Шан. — Теперь, на какую бы планету ты ни попала, ты всегда будешь понимать тех, кто там проживает.

— Удивительно. Ты сделал меня полиглотом за считанные секунды.

— Разве это плохо? Лично я нахожу в этом только плюсы. А теперь пошли дальше.

— Далеко нам ещё?

— Мы почти на месте. Мой дом уже рядом.

Я посмотрела по сторонам, но никаких строений не обнаружила. Пройдя буквально метров пять, Шан остановился и достал из кармана одно из своих устройств. Чёрное, маленькое и плоское. Направив его прямо в небо, он приготовился ждать. Наверное, у моря погоды или ещё чего-нибудь в том же духе. Мне даже показалось, что поведение этого человека вообще не отличается адекватностью. Нанял меня на работу художником, притащил в долину с монстрами и пялится в небо, в надежде дождаться дом. Да уж, влипла я крепко, но была жива, а это с лихвой компенсировало ненормальность Шана. Неожиданно среди облаков показались сначала контуры огромного строения. Затем я и вправду увидела здание, напоминавшее, скорее, замок. Искусно выполненный из стекла и серого гранита, он, как ни в чём не бывало, парил в воздухе, будто это являлось чем-то вполне естественным. Его многочисленные окна светились в лучах тёплого солнца, и это зрелище полностью захватило моё воображение. Я почувствовала, будто попала в сказку, что было вполне реально. Изумительное архитектурное сооружение, стены которого представляли собой тонкие круглые башни с зубчатыми уступами, словно перетекавшие одна в другую. Украшенные каменными кружевами тончайшей работы, они поражали великолепием. Высокие узкие крыши, покрытые стёклами вместо черепицы, придавали замку невероятную воздушность и праздничность. Их венчали длинные тонкие шпили, упирающиеся прямо в небо. Переключив кнопки на пульте управления, Шан спустил здание ближе к земле, и от его главных ворот высветилась узкая золотистая тропинка. Ничего мне не говоря, крадолец начал подниматься вверх. Находясь между небом и землёй, он обернулся и сделал приглашающий жест рукой. Ступив на прозрачную сияющую дорогу, я почувствовала её упругость и прочность. Шан нажал нужный код на устройстве, встроенном в стену, и железные двери входа разъехались в разные стороны. Войдя внутрь, я увидела просторный холл. Его пол, выполненный из белого блестящего материала с серыми прожилками, напоминал мрамор. Он являлся монолитным, несмотря на внушительные размеры помещения. Никакой мебели здесь не наблюдалось, и ламп освещения тоже. Днём благодаря стеклянным вставкам в стенах в этом необходимости не имелось. Что же касается вечера, то до него еще предстояло дожить. Я шла за Шаном по длинным пустым коридорам дома, который казался нежилым и безлюдным. В конце концов, мы очутились в комнате, напоминавшей кухню. Прозрачные шкафы, мастерски встроенные в стеклянные стены, были заполнены посудой. В центре стояли металлические стол и стулья, имевшие оригинальную треугольную форму с закруглёнными углами. Минимализм кухни не восхитил, а, скорее, разочаровал меня. Я попыталась обнаружить холодильник, печку, наконец, но не увидела ничего. Шан предложил мне сесть, а сам подошёл к ещё одному пульту управления, располагавшемуся возле входа. Нажав нужную комбинацию, он уселся рядом со мной. В этот момент с потолка спустилось квадратное металлическое сооружение, размером метр на метр. Оно заговорило с хозяином замка, спрашивая, что тот желает на завтрак. Ни головы, ни чего-то напоминавшего её у так называемого ящика не наблюдалось. Шан невозмутимо называл блюда, которые он хотел бы отведать, а я лишь тупо моргала глазами, так как все эти наименования ни о чём мне не говорили. Мне оставалось лишь довериться вкусу крадольца, что я и сделала. Тем временем из металлического ящика вылезли две пары рук. Плоские, тонкие и, скорее всего, легко раскладывающиеся на нужную длину. Без усилий орудуя щупальцами, на конце которых имелось по пять гибких пальцев, ящик летал по комнате, заглядывая в шкафы и доставая нужные ему посуду и продукты. Затем, открыв свой верх, включил его, и я почувствовала жар, исходящий оттуда. Ловко манипулируя разными ингредиентами, он резал, чистил и смешивал их друг с другом. Всё это было поставлено на жаровню и через пять минут уже расставлено на столе вместе с салфетками, вилками и стаканами.

— Благодарю за завтрак, Кера, — сказал Шан и приступил к еде.

Ящик всем корпусом повернулся ко мне, скорее всего, ожидая того же. Ладно, вежливость никому ещё не мешала. Откашлявшись, я сказала:

— Меня зовут Алина и мне приятно познакомиться с тобой, Кера. Скажу честно, твоя работа на кухне просто восхищает. Я ещё никогда не видела, чтобы готовили с такой невероятной скоростью.

— Спасибо за чудесный отзыв.

С этими словами квадратоподобный робот вновь взлетел под потолок и скрылся в специальной нише, предназначенной для него. Моё внимание привлекла еда, аккуратно разложенная по тарелкам. Она напоминала разноцветные овощи и травы, политые соусами. Ни хлеба, ни мяса я не увидела. Взяв вилку, попробовала ярко синюю лапшу, приправленную густой сладкой подливкой. На вкус показалось немного необычно, но мне понравилось. Я продегустировала белый паштет, скользкие грибы и даже что-то напоминавшее рыбу. Могу сказать однозначно, кухня крадольцев отличалась яркостью цвета, обилием овощей, возможно, фруктов, и почти вся еда имела сладковатый привкус. Я наелась довольно быстро, что наводило на мысль о высокой калорийности пищи. Рядом с тарелками находились высокие прозрачные стаканы, наполненные жидкостью. Два из них стояли возле меня, а ещё два — рядом с Шаном. В одном оказалась обычная вода, и я выпила почти половину. Что касается другого, то чёрный цвет содержимого слегка меня озадачивал. Пригубив немного, почувствовала во рту тягучую тёплую массу. Возможно, я пробовала местный чай, кофе или же алкоголь. Сделав ещё глоток, внимательно посмотрела на хозяина странного замка. За всё время завтрака он не проронил ни слова, и мне пришлось начать общение первой.

— Итак, может, поговорим о деле? — вежливо осведомилась я.

— Что тебя интересует?

— Да самое главное, — я пожала плечами. — Мне, если честно, совсем не понятно, зачем нанимать художника с другой планеты? Это выглядит, мягко скажем, как-то странно. У вас тут что, с этим проблемы?

— Вообще-то, крадольцы способны оценить красоту, а вот что касается её создания, это нам не под силу.

— А учиться вы не пробовали?

— Находились и такие среди нас, хоть это и не престижно. Их плачевный опыт не дал никаких результатов. К тому же, кто будет покупать картины, написанные крадольцами? Это полный абсурд, поверь мне.

— И много художников привозят с Земли?

— О чём ты? Нет, конечно. Это удовольствие не из дешёвых. Не каждый, знаешь ли, способен позволить себе такое. Я, например, копил деньги лет двести, не меньше. Потом, с чего ты взяла, что художников привозят только с твоей планеты? Есть масса мест, где тоже живут люди.

— Ух ты! Значит, мы не одни во Вселенной? Вот это да!

— Чему ты так радуешься? — удивился Шан. — Это открытие сделано много веков назад.

— Ладно, — я попыталась успокоиться. — Тогда давай по порядку. Во-первых, хотелось бы знать твой возраст.

— Мне пятьсот лет.

— Да, круто, ничего не скажешь. И что-то мне подсказывает, что это совсем не предел.

— В этом ты абсолютно права. Продолжительность жизни крадольцев составляет приблизительно тысячу лет.

— И как вы этого достигли?

— При помощи ску — аппарата, которым я тебя и вылечил. Его разработали очень давно. Сейчас даже никто и не вспомнит, когда. Мы пользуемся ску где-то раз в год. Приводим в норму клетки организма. Устраняем повреждения и нормализуем их работу. Но всё равно, резервы крадольцев рассчитаны только на тысячу лет, а людей с других планет — и того меньше.

— И сколько, если не секрет?

— Лет триста-четыреста.

— Понятно, и всё равно впечатляет. Но мне интересно вот что. Скажи, Шан, а на Крадолле нужны только художники или другие творческие профессии тоже приветствуются?

— Разумеется, мы заинтересованы в архитекторах, писателях и артистах. Они разнообразят нашу действительность. К тому же, это очень выгодный бизнес, позволяющий вести роскошный образ жизни. Крадольцы заплатят любые деньги за свой портрет или чтобы услышать чудесное пение.

— Но как ты узнал, что я художница и что живу именно на Земле?

— Устройство, которым я воспользовался, называется тарл. О, это замечательная вещь. С его помощью можно определить ауру художника. Она фиолетовая, чтоб ты знала. У писателей и поэтов — зелёная, а певцы и артисты светятся красным. При помощи тарла делаются все вычисления. Рассчитывается расстояние до нужной галактики, время прибытия на планету и масса тел. Их вес, плотность.

— Это, конечно очень познавательно, но на Земле столько художников, что тебе и не снилось. Почему же ты выбрал именно меня?

— Всё очень просто. Ты умирала, и договориться с тобой было легче лёгкого.

— Но имея в своём арсенале такие приборы, ты мог похитить кого угодно и не связываться с умирающим.

— Крадольцы чтят законы и придерживаются их.

— Это похвально. А не могла бы я взглянуть на тарл?

— Разумеется. — Шан достал из кармана небольшой металлический прибор в форме дуги, длиной, наверное, сантиметров семь. Где-то с палец шириной, он весь был нашпигован маленькими встроенными кнопками.

— Возьми себе, если хочешь, — Шан протянул мне устройство.

— А ты не боишься, что я воспользуюсь им и вернусь на Землю?

— Во-первых, ты и понятия не имеешь, как им пользоваться. А во-вторых, теперь он абсолютно бесполезен. Тарл рассчитан только на два перехода, и себя он уже исчерпал.

Шан поднялся из-за стола, и я сделала то же самое. Выйдя из кухни, мы вновь оказались в пустых коридорах. Пройдя нужное расстояние, хозяин замка остановился возле стальной двери и нажал красную кнопку в стене. Я услышала резкий щелчок, и в ту же секунду дверь отворилась. Войдя в помещение, не увидела ничего заслуживающего внимания. Здесь не было даже мебели. Белый мраморный пол и стеклянные стены — вот, пожалуй, и всё, что меня окружало.

— Теперь эта комната станет твоей, — произнёс Шан. — Обживайся и привыкай. О работе поговорим чуть позже.

— Я, разумеется, ценю твоё гостеприимство, но хотелось бы всё же узнать, где тут можно спать и держать свои вещи? Кстати, кроме больничной пижамы, у меня совсем нет одежды.

— Ах, да, я познакомлю тебя с Молой. Она всё устроит. Если возникнут вопросы, можешь смело к ней обращаться. К тому же она неплохой собеседник, так что скучать тебе не придётся.

— Кто это — Мола?

— Один из роботов, обслуживающих мой замок.

— А людей здесь, кроме нас, нет?

— Не вижу в этом никакой необходимости. Роботы прекрасно справляются со своими обязанностями.

— Но разве тебе никогда не бывает одиноко?

— Нет, я всегда чем-нибудь занят. Например, сейчас разрабатываю проект новой машины для сельского хозяйства. Это очень удобный агрегат, но на данном этапе я не готов вдаваться в подробности. Потом, можно ведь и развлечься, но об этом тебя проинформирует Мола. Вообще, в твоих интересах сделать всё возможное, чтобы с ней подружиться.

— Ладно, — моя уверенность как-то вдруг улетучилась, но за Шаном уже захлопнулась дверь.

Усевшись на пол, я устало прислонилась к стене. За последние пару часов со мной произошло столько событий, что хоть стой, хоть падай. Находилась на пороге смерти, а оказалась в далёкой галактике, на планете с летающим замком. В больнице сейчас, наверное, жуткий переполох из-за моего исчезновения. Интересно, как отнесётся к этому Глеб? Хотя, теперь это всё неважно, ведь я не в силах что-либо изменить. Мои невесёлые размышления прервались открывшейся дверью. В комнату тут же влетал зеркальный шар и уставился мне в лицо. Размером с голову человека, он обладал двумя тонкими длинными щупальцами. К каждому из них крепилось три подвижных пальца. По всей видимости, это и была Мола. Я поднялась и поздоровалась с ней, но, к моему удивлению, робот даже не удосужился мне ответить. Он продолжал висеть в воздухе прямо напротив меня. Ощущения, прямо скажем, не из приятных. Я и понятия не имела, что нужно делать дальше, но Мола сама начала беседу.

— Как твоё имя? — спросила она и придвинулась ближе.

— Алина, и я первый день в замке. Да и на планете тоже.

— Мола, — представилась она, — но мне, к сожалению пора.

— Подожди, разве ты не поможешь мне здесь?

— Нет, у меня и так много дел.

— Я надеялась, что мы будем дружить. Тем более, у тебя красивый мелодичный голос.

— Правда? — заинтересовался робот.

— Конечно. Было бы очень приятно слушать тебя каждый день.

— Это меняет дело. Какая помощь тебе нужна?

— Для начала хотелось бы обставить комнату. Тут нет ничего, даже кровати.

— Не беда. Я всё устрою. Ведь мы же подруги, так?

— Разумеется, и это честь для меня. Мола закружилась в пространстве, подлетая то к одной стене, то к другой. Прикасаясь к разным выступам, она творила чудеса. Я заворожено стояла с открытым ртом и любовалась её работой. Комната словно оживала на глазах, и это наполняло меня надеждой на приятное существование в замке. Из стен, потолка и пола выехали сначала кровать, диван, затем стол и кресла. Часть стены превратилась в шкаф для одежды, которой у меня по-прежнему не имелось. Сняв с меня мерки, Мола пообещала решить и эту проблему. Я пребывала в полном восторге и от души расхваливала её работу. Мои комплименты лишь укрепляли хорошее отношение шара ко мне. По всей видимости, устройство тонко реагировало на любезности. Раньше мне бы и в голову не пришло, что такое возможно. Но, тем не менее, падкий на лесть робот как раз заканчивал возиться с обустройством моего быта. Я улыбнулась, и могу поклясться, что зеркальная поверхность машины заискрилась множеством радужных огоньков. Оставшись одна, я огляделась. Моя комната преобразилась и изменилась до неузнаваемости. Несмотря на приличное количество мебели, она радовала меня большими размерами и простором. И кровать, и диван с креслами отличались необычной формой. Они являлись трапециями, вставленными в тонкие стальные каркасы, и заканчивались металлическими трубчатыми подставками. Мягкие части обтягивались приятным на ощупь материалом зелёного цвета. Усевшись за стол, я положила руки на его гладкую стеклянную поверхность. Мне абсолютно нечем было заняться, и оставалось только одно: уставиться в прозрачную стену в надежде разглядеть что-нибудь интересное. Расстояние до земли составляло примерно метров шесть, не меньше, но видимость была замечательной. Под замком красовалась всё та же равнина, окружённая горами, но с высоты она просматривалась намного лучше. Прошло какое-то время, и я заметила пролетавших мимо двух птиц. Их громадные размеры поразили меня. Кто бы поверил, что такое бывает? Размах крыльев этих пернатых тянул метров на десять, наверное. Их вытянутые тела, покрытые жёлто-синим оперением, достигали, по моим скромным подсчётам, метров пяти-шести. Головы, держащиеся на тонких шеях, украшали чёрные острые клювы. Скорее всего, животные и птицы Крадоллы отличались необычайной яркостью цвета и внушительной величиной тел. На пороге вновь появилась Мола и сообщила о том, что скоро мне привезут одежду. Как оказалось, она отправила двух роботов в город за провизией и дала снятые с меня мерки. Поблагодарив новую техноподругу, я пригласила её немного со мной поболтать. Повиснув в воздухе, самовлюблённый шар мигнул зеркальной поверхностью, выражая радость по этому поводу.

— Вот что, Мола, — сказала я, удобно расположившись в кресле. — Скажи, а как Шан проводит свободное время?

— Он смотрит браптель.

— А что это такое?

— Устройство в виде большого плоского отражателя.

— А в моей комнате браптель имеется?

— Разумеется, но я думала, что ты хочешь поговорить со мной.

— Конечно же, Мола. Только я первый раз на планете и многого не знаю. Ты моя единственная подруга, и надеюсь я только на тебя.

— Раз так, — смягчился робот, — я сейчас же всё объясню.

Она взмыла к потолку и нажала какую-то кнопку. В ту же секунду оттуда спустился большой белый экран. Абсолютно плоский, как лист бумаги, он проплыл в сторону стола и остановился прямо напротив него. Из объяснений Молы стало понятно, что передо мной не телевизор, как ожидалось, а устройство, работающее при помощи пульта, в который вставлялись флэшки с памятью. Как оказалось, на Крадолле телевидения, как такового, вообще не существовало. Люди, желающие посмотреть концерт в исполнении знаменитой певицы или же узнать что-то новое о животных, просто покупали флэш-информацию. Но робот объяснил, что удовольствие это не из дешёвых. Коренные жители планеты не занимались творчеством. Они не слагали стихов, не играли в театрах. Среди них не имелось ни художников, ни скульпторов, ни музыкантов. Могли ли они оценить искусство, если им неведом был талант созидания? Как бы сильно ни занимал меня подобный вопрос, ответ на него я не знала. Ещё немного поговорив с Молой, я осталась одна. Включив браптель, долго щёлкала пультом, и всё, что видела, удивляло меня в полной мере. На белом плоском экране кипела жизнь, не похожая на земную. Животные и птицы Крадоллы являлись гигантами, раскрашенными в яркие насыщенные цвета. Они пугали и одновременно завораживали меня. Высокие крупные цветы и зелёные травы в человеческий рост поражали внушительными размерами. Так же, как и могучие деревья, плоды которых наверняка были неподъёмными. Но больше всего меня удивили люди. Ни о каком сравнении со мной или Шаном говорить не приходилось. Необычность их внешности ошеломила меня, ведь невозможно себе представить, что такие экземпляры вообще существуют. Без сомнения, экран показывал людей, с руками, ногами и головой. Но они настолько отличались друг от друга, что это казалось невероятным. Особенно мне запомнилась певица с чарующим дивным голосом. Её потрясающее пение заставляло забыть о реальной жизни. Оно погружало в мир фантазий и грёз. Но облик женщины изумлял своей необычностью. Ярко-жёлтая кожа как будто светилась, создавая своеобразный ореол. Огромный карий глаз, расположенный в центре вытянутого лица, обрамлялся чёрными ресницами длиной где-то сантиметров десять. Поразительно, но тонкие руки певицы доходили до земли и были одной толщины с ногами. Её рост казался вполне обычным, таким же, как мой, но волосы напоминали перекрученные канаты. Они спускались ей на плечи и сливались с тоном кожи. Даже лёгкое короткое платье имело такой же ярко-жёлтый цвет, как и кожа певицы. Прошло много времени, но ночь всё не наступала. Выключив браптель, я легла на кровать и, устало прикрыв глаза, моментально уснула. Сколько часов длился мой сон, не знаю, но когда я проснулась, в комнате всё так же было светло, как и раньше. В окна и стены заглядывало солнце, никак не желающее заходить за горизонт.