Мор. Книга вторая

Анна Платонова, 2023

Я один из тех, кому повезло родиться со сверхспособностями. Или не повезло, тут как посмотреть. Я «мор», я сама смерть, и ещё никто не уходил от меня живым… Кроме уличного бродяжки, любящего жизнь настолько сильно, что ему не страшна моя убийственная сверхспособность. Или его секрет в чём-то другом?

Глава четвёртая

Обед уже начался. В столовую мы прибыли последними. Адама здесь знали все. С ним постоянно здоровались и останавливали поболтать. Адам с удовольствием откликался, но я видел, как его порой пошатывает. Сказались длительные исследования в лаборатории. Пару раз я увёл его от затягивающихся разговоров, говоря, что мы торопимся, и после очередного раза Адам даже шепнул мне «спасибо».

В этот раз за обедом нам пришлось сходить самим, а затем Адам отвёл меня через всё помещение к дальнему столику. Здесь сидели бойцы его «11 корпуса», а ещё это был единственный стол с мягким диваном вместо стульев. Место на диване было свободно, и я сразу понял, кого оно ждёт. Адам же у нас главный поклонник комфорта.

— Ты со мной, — позвал Адам, оборачиваясь. — Чтобы на проходе не сидел.

— Техника безопасности? — спросил я.

Адам кивнул.

— Хоть перчатки снимешь. Поешь нормально.

На мой взгляд из нас двоих именно Адам собирался поесть «нормально». Его поднос был завален едой.

— Такой голодный? — спросил я, когда мы оба устроились на диване.

Адам кивнул. Он уже лопал, судя по издаваемым звукам, что-то очень вкусное и ответить нормально не мог. Мне помогла Ти.

— Ну так это всем известно, — сказала она, помешивая в кружке горячий чай, — Дар Адама перерабатывать смертельную угрозу в голод. Вы же из лаборатории идёте?

— Да, — ответил я.

— Ну вот.

Ти показала рукой на меня, затем на Адама. Подтверждая её слова, Адам быстро-быстро закивал, не переставая жевать.

— Подождите минутку, — попросил я, стараясь не замечать, как Адам в этот момент прыснул со смеха. — А как же анализатор сверхспособностей? Чтение мыслей? Регенерация? — Я повернулся к хрюкающему от смеха Адаму. — У тебя же Дар всем нравиться?

— У него все сразу, — заявил Реджи.

— У него вообще все, — добавила, смеясь, Ти.

Из этой ненормальной команды один только Джексон оставался серьёзным.

— Не хочешь сказать Мору правду?

— Не-не-не, — запротестовал Адам, у которого сразу и обед прожевался, и смех пропал.

— Какой у него Дар? — спросил я, пока Джексона никто не остановил.

— Не рассказывай! Ну не на-адо!

— Мор теперь один из нас. Он должен знать. — Джексон повернулся ко мне, склонился ближе и шёпотом продолжил: — Адам может забрать себе Дар любого сверха.

Ребята заворчали, а Адам раздосадовано заныл:

— Ну вот заче-ем ты рассказал!

Я наклонился к Джексону.

— Как?

Все за столом затихли. Джексон дал знак приблизиться, огляделся по сторонам и показал ответ жестом, проведя большим пальцем поперёк горла.

— Что?! — заорал я.

Несколько человек за соседними столами повернулись на мой крик

— Тихо ты! — прикрикнул Джексон, оглядываясь. — Кого убьёт, того Дар и забирает. Вот и накопил себе полную копилочку чужих способностей. — Джексон приложил палец к губам и громко шикнул. — Только никому!

Я в шоке посмотрел на Адама: это он-то убивает сверхов, чтобы получить их способности? Адам не отрывался от еды, хотя взгляд мой почувствовал, и сразу наклонился вплотную к тарелке, прячась.

— Он может?..

— Может и делает, — перебил меня Джексон.

Я поднял взгляд на него, затем осмотрел каждого из команды. Они все молчали. И все как один улыбались.

— Я понял в чём дело. У Адама Дар быть мелким подлым обманщиком! И этот Дар заразен, как я погляжу.

Стол тут же взорвался смехом.

— Эх ты! — воскликнула Ти, обращаясь к Джексону, и дружески ударила его кулаком его в плечо.

Джексон развёл руками.

— Я попытался.

Адам ткнул в его сторону вилкой и сказал:

— Прошлая версия мне нравилась больше. Ну та, помнишь? — Он поднял взгляд к потолку, вспоминая. — В прошлый раз ты говорил, что мне, чтобы чужой Дар заполучить, надо съесть его владельца.

— У-у-у! — хором взвыли Ти и Реджи, голосуя против предыдущего варианта.

— Зато было интереснее, — возразил Адам.

* * *

После обеда все разошлись по своим комнатам. Через стенку я слышал голос Адама: он работал. А меня снова потянуло на улицу. Насиделся я в четырёх стенах.

На улице шёл снег. Я дошёл до главных ворот. Не видел их, когда меня сюда привезли в кузове трака. Его, кстати, нигде не было видно. Наверное, парковка для подобной техники была не на территории института. Я вышел за ворота и остановился. Было интересно опробовать, насколько далеко мне дадут уйти, но почему-то я был уверен: далеко. Адам не стремился следить за каждым моим шагом, да и моё будущее было обрисовано мне в деталях: федералы и срок за убийство. Не за одно убийство, так что срок гарантированно пожизненный.

Я дошёл до конца улицы и остановился на перекрёстке.

— Что ты тут делаешь, Мор? — спросил я себя.

Зачем я здесь? Зачем последовал за Адамом?

Врать себе было бесполезно. Насильно меня никто не держал, я мог уйти хоть сейчас. Да, в этом вопросе Адаму я тоже верил: он отправит за мной федералов и вряд ли уже сделает то предложение, что сейчас. Может ему и нужен мой Дар, чтобы убить Титана, но и я не уникален, теперь я понимал это.

Я оглянулся через плечо. Улица была пуста, редкий прохожий не в счёт. Я начал мёрзнуть. В Чикаго заметно холоднее. Хотя эта зима в Нью-Йорке вообще была исключительной — слишком тёплая. Но может быть в этом виноват тот самый сверх, что управлял погодой? Я задумался. Если он завязан на меня, то понятно, почему погода стояла тёплая: Адам меня согрел, и это чувство передалось всей нью-йоркской погоде, сделав зиму похожей на осень.

Я простучал карманы в поисках курева. Когда меня схватили, то обыскивали, но все вещи оставили. А опасного у меня ничего и не было. Оружия я не носил, я сам по себе оружие. Смертоносное оружие, а не человек. Пачка была на месте, а в ней всего одна сигарета. Я улыбнулся. Ясно, куда делись остальные: ангелочек стащил.

Если бы у меня был младший брат, я бы хотел, чтобы он был похож на Адама. И я вдруг понял, что хочу остаться рядом с ним. Не потому, что Адам был милым и мне нравился, и даже не потому, что я мог его касаться. Заныли яйца, напоминая, что не всякое общение с Адамом заканчивалось без увечий. Просто Адам не врал, когда говорил о том, что со мной будет, а я не врал, говоря, что только с ним рядом чувствую себя человеком, а не убийцей. Обычным человеком.

Быть человеком. Кажется, мне этого не хватало. С того самого дня, когда всё это началось…

Я выдохнул сигаретный дым и, глядя на то, как он медленно рассеивается в морозном воздухе, постарался точно так же испарить из головы плохие воспоминания.

Адам не врал. Ему нужен мой Дар, и он прямо говорил об этом. А после убийства Титана, необходимость во мне отпадёт. Об этом он не говорил, и никто не говорил, но и давать гарантий в безопасности мне никто не спешил. Если я соглашусь, то Адам получит мёртвого Титана, а я — своё пожизненное. Если откажусь, то только я получу то, что заслуживаю. А Адам? Адам будет искать другого исполнителя. И найдёт его рано или поздно.

Я докурил последнюю сигарету, выбросил окурок и отправил следом пустую пачку. Никаких сравнений с собой: опустошённым, смятым и выброшенным на обочину жизни я проводить не стал. Развернулся и пошёл обратно. Хотелось побыть в тепле. Хотя бы ещё немного.

Дверь в комнату Адама была открыта. Когда я подошёл, оттуда как раз вышел мужчина в форме военной полиции. Я напрягся, но он скользнул по мне незаинтересованным взглядом и прошёл мимо. Вслед за ним из комнаты выскочил Адам.

— И напомните техникам про моё задание! — крикнул он в спину полицейскому.

— Так точно, полковник!

Адам заметил меня.

— Уже вернулся. — Он тепло улыбнулся. Подошёл и начал стряхивать с меня снег. — Смешной такой, весь белый.

— Что со мной будет после убийства Титана?

Адам мгновенно стал серьёзным.

— Не здесь, Мор, — попросил он, указал следовать за ним и ушёл обратно к себе.

В комнате Адама царил рабочий хаос. Кругом были разложены бумаги, схемы, документы. На некоторых стояла печать «Совершенно секретно». Я присмотрелся.

— Если запомнишь хоть букву на этих бумагах, мне придётся тебя убить, — сказал Адам.

— Э-э… — протянул я.

— Запомнил! — Адам шутливо нахмурился, а затем широко, совсем как раньше, дружелюбно улыбнулся. — Задавай свои вопросы.

— Что со мной будет?

— Если работать с нами больше не будешь, то сдадим тебя федералам. Из рук в руки. Вышку я от тебя отведу, дальше сам. Думаю, за хорошее поведение выпустят лет через тридцать. Если работаешь с нами — работай. Никто и слова не скажет.

— А генерал? Он же сказал…

— Не обращай внимания. — Адам махнул рукой. — Генерал Эндрюс всегда орёт и всегда чем-то недоволен. Дальше криков дело обычно не заходит.

— Обычно?

— Бывало мы с ним и до руководства доходили, но всё решалось в мою пользу. Открыто выступать против меня он не станет. — Адам подошёл ближе и понизил тон. — Есть у меня кое-что, что Эндрюс не хотел бы обнародовать. В случае чего он будет на моей стороне.

— У тебя есть компромат на генерала?

— Почему сразу компромат? — спросил Адам, смахивая с моей куртки остатки снежинок. — Некая информация, которая, будучи открыта всем, не устроит нас обоих.

— Не скажешь, о чём именно эта информация?

Я согревался и пока старался не думать о том, что грело больше: тепло в помещении или Адам, стоящий рядом.

Он пожал плечами.

— Ходят некие слухи о нашем с генералом возможном родстве.

— И что в этом плохого?

— Наша родня никогда не состояла в официальном браке между собой, но всегда была в официальном браке при рождении детей. По мне сильно не ударит, ты же знаешь, у меня никого из родни не осталось. А вот для генерала это станет клеймом на репутации. На-всег-да.

На последнем слове Адам смахнул с меня снег с капюшоном сразу. Его руки оказались на моих плечах, и больше не замечать того, что он стоял вплотную ко мне, стало невозможно.

— Что ты делаешь?

— Хочу попросить тебя об одолжении, — шепнул Адам, расстёгивая на мне куртку.

Я перехватил его руку.

— Спрашивай.

— Можно я сегодня у тебя переночую? — выдал Адам залпом и посмотрел мне в глаза коронным умоляющим взглядом. — Ну пожа-алуйста!

— Нет. У тебя своя комната есть.

Адам огляделся, его нижняя губа предательски и абсолютно ненатурально задрожала.

— Негде тут спать. Всё в документах.

А в глазах чертенята пляшут. И это полковник армии? Можно начинать переживать за безопасность страны.

— Разберёшься. Большой мальчик.

Я сделал шаг назад и собрался уйти. Адам всплеснул руками, вся наигранность сошла с него.

— Попробовать стоило.

Ничего спросить у него я не успел. В комнату зашла Ти, держа в руках поднос с едой.

— Ты за ужином плохо выглядел, Фрэнк. Я заварила тебе травяного чая и принесла мёд. Тебе надо подкрепиться.

Она дошла до стола, бесцеремонно раздвинула стопки секретных документов и водрузила поднос прямо на них. Обернулась, и её взгляд внимательно прошёлся по нам обоим.

— Опять поссорились?

— Угу, — раздался страдальческий стон от Адама.

Ти раскинула руки в стороны, обняла его и стала гладить по спине, успокаивая.

— Оу, котёночек! Обидели тебя, да? Злой нехороший Мор! — запричитала она, а я в этот момент пытался не заржать. — Опять приставал к тебе, да? Извращенец! Всечь ему за такое! По яйцам!

— Вообще-то это он ко мне приставал, — уточнил я. — А я — добрый и хороший Мор, и даже не всёк ему за такое. Ни даже не по яйцам.

Ти отстранила Адама от себя и заглянула ему в глаза.

— Ты приставал, а он отказался?

Адам кивнул. Вернулось дрожание губ и артистичные всхлипы.

— Хотел переночевать с ним… — заныл прохвост, — а он! — Адам обвинительно ткнул в меня пальцем. — А он отказа-ал!

За этот спектакль Адам немедленно был прижат обратно к груди, а Ти начала ругать меня уже другими словами:

— Злой жадный Мор! Жалко ему места!

Она состроила угрожающую морду лица и стала подавать мне недвусмысленные знаки руками: Адама пожалеть, к себе на ночь пустить!

Адам заворочался в её объятьях и спросил:

— Ти, ты что там делаешь? Показываешь Мору, чтобы он пустил меня переночевать?

— Нет!

Ти прижала Адама к себе ещё плотнее. Тот, не будь дураком, потёрся о её грудь своим наглым носом, заурчал от удовольствия и разрешил:

— Тогда продолжай!

Ти бросила на меня разгневанный взгляд и развела руками, мол, ну что тебе, жалко что ли?!

— У него своя комната есть, — ответил я, и Ти сдалась.

Она потрепала Адама по кудрявой макушке и предложила:

— Приходи к нам, Фрэнк. У нас с Реджи всегда найдётся место для нашего котёночка.

Адам кивнул, всё ещё довольно урча от близкого соседства с грудью Ти. Но она отстранила его и пошла к двери.

— Эй, а ещё?..

— А «ещё» только после свадьбы! — строго ответила Ти. Затем нахмурилась и серьёзным тоном добавила: — Ты и правда плохо выглядишь, Фрэнк. Тебе надо отдохнуть.

Она махнула ему рукой на прощанье, схватила меня за рукав и вытащила в коридор. А отпустила только тогда, когда мы дошли до моей комнаты.

— Слушай, Мор. Я понимаю, что ваше общение с Адамом — это ваше личное дело. Об одном только прошу: будь к нему снисходителен. Он сильный боец и привык так жить: бороться и никогда не сдаваться, но порой и ему нужна поддержка. Просить об этом он не умеет. Не в его привычках.

— И что ты мне предлагаешь? Делать всё, что он прикажет?! Может мне с ним и переспать, если ему вдруг захочется?!

Ти рассмеялась.

— Глупый-глупый Мор! Просто будь с ним рядом. Он ценит это, поверь.

Я фыркнул. Прошло то время, когда я хотел быть с Адамом настолько рядом, и теперь я совсем не горел желанием выполнять его такую же хотелку.

— А мне что с этого?

— Я думала, вы друзья, — ответила Ти, пожимая плечами.

Она хотела уйти, но я придержал её.

— Ти… Можно же так? — Она кивнула. — Ти, я вообще перестал понимать, что происходит вокруг. Привычный мир встал с ног на голову, и никто не торопится отвечать на мои вопросы.

Ти выпрямилась и сложила руки на груди.

— Задавай свои вопросы!

А я растерялся. Ну-у, я как бы знал, зачем я здесь и что меня ждёт: или работа на Адама и правительство, или арест. А чего я не знал?

— Какой Дар у Адама?

— Об этом и он тебе не скажет…

— Но вы же все знаете, — перебил я её.

— Тебя это задевает?

— Меня это напрягает. Я не знаю, чего от него ждать.

— А мне казалось, Фрэнк чётко описал, чего тебе от него стоит ждать.

Я перевёл дух, пытаясь избавиться от бушующих эмоций. Ти была права, я всё знал. Но почему же в груди такое чувство, как будто я не знал ничего. Ти улыбнулась.

— Кажется, я поняла, в чём дело. Все мы были на твоём месте. Отпусти себя. Дай чувствам улечься, и сразу увидишь общую картину. И понимание придёт само собой.

Я смотрел на её добрый взгляд, слушал слова поддержки и внезапно понял, что меня смущало больше всего.

— Как вы можете относиться ко мне как к человеку? Я — смерть.

Ти подошла чуть ближе и внимательно меня осмотрела.

— Извини, я без перчаток, — сказала она, оправдывая совсем не лишнюю в таком случае осторожность, затем ткнула меня пальцем в грудь и ответила: — Ты тот, кем ты хочешь быть сам, Мор. Раньше у тебя не было выбора «быть хорошим человеком». Теперь он есть.

— А если я выберу иной путь?

— В этом и заключается прелесть работы с Фрэнком: свобода выбора.

— Ну конечно! — воскликнул я, отходя назад, чтобы Ти меня не касалась. — Отличная свобода: или работать на него, или тюрьма.

— Тюрьму ты выбрал задолго до этого, Мор. Не забывай об этом. Это была твоя неизбежность.

— Если бы вы меня не поймали…

— Если бы ты никого не убил, — перебила меня Ти и снова оказалась права.

— Ладно. Я понял, — буркнул я себе под нос. — Спасибо!

— Извини, Мор, но поцелуем могу подбодрить только на расстоянии.

Ти послала мне воздушный поцелуй и пошла к себе. Я обернулся и посмотрел на дверь в комнату Адама. Подошёл и постучал.

— Открыто!

Заходить я не стал, открыл дверь и заглянул. Адам сидел за столом. В одной руке он держал кружку с горячим чаем, другой что-то быстро набирал на клавиатуре ноутбука.

— Давайте, только быстро! — приказал он, обернулся и улыбнулся, заметив меня. — А, это ты, Мор. — Он снова повернулся к столу. — Что, Ти уже нажаловалась, какой я бедный и несчастный котёночек, и что меня непременно необходимо жалеть?

— Вроде того.

— И ты решил её послушать?

— Я ещё ничего не решил.

Я пожал плечами. Я и правда ничего не решил. Пауза затянулась. Я стоял и оглядывал комнату. Голые стены, пустая полка. Странно.

— Ты живёшь здесь постоянно? — спросил я.

— Да. Когда не мотаюсь по стране и не отлавливаю очередного сверха. А что?

— Фотографий нет. И личных вещей.

Адам отвлёкся от работы, прикрыл крышку ноутбука и повернулся ко мне.

— Раньше были. Фотографии моих ребят. Они сами настаивали, несли их мне. Много-много снимков, и на каждом один из них. Почти традиция была. — Я не успел спросить, куда они делись. Адам отпил чая и ответил сам: — Слишком много фотографий потом пришлось снять. На стене появились пустые места, но заполнять их новыми снимками я уже не хотел.

— И ты снял все снимки?

— Пришлось.

Он поставил кружку на стол и устало потёр лицо ладонями.

— Я мешаю?

— Нет. — Адам вскинулся. — Нет, ничуть. Я не люблю быть один.

— Поэтому хотел ночевать со мной? Чтобы не быть одному?

— Нет.

В этот раз пояснений от Адама пришлось ждать дольше. Он несколько раз переложил документы на столе. С места на место, как мне показалось. Открыл и закрыл экран ноутбука.

— Кошмары, Мор, — наконец, ответил он. — Мне снятся кошмары. — Адам посмотрел на меня, и тоска в его взгляде была неподдельной. — А когда ты рядом, я сплю без снов.

— Мой Дар тебя убивает.

— Думаю, да. Но это мой единственный вариант. Пока Титан жив.

— А потом необходимость во мне отпадёт…

— Ты сам решаешь, Мор, хочешь ли ты быть необходимым этому миру. И хочешь ли нести в него что-то помимо зла.

— Да. Я сам решаю.

Я уже хотел уйти, когда Адам попытался снова:

— Посидишь со мной?

Я отрицательно помотал головой. Я по-прежнему чувствовал себя не в своей тарелке рядом с людьми. Теперь даже рядом с Адамом.

— Тебе нужно работать. А мне подумать.

Адам не стал спорить. Молча кивнул. Я вышел и прикрыл за собой дверь. Но в последний момент чуть приоткрыл её и сказал:

— Приходи, когда закончишь. Только подушку свою возьми! И одеяло!

Ответа Адама я ждать не стал. К лучшему, наверное. В хорошем настроении на нормальные ответы от него рассчитывать не стоило.

* * *

Я уже уснул, когда он пришёл. Второго одеяла у Адама конечно же не было. Он отжал моё, какое-то время кутался в него, затем подлез мне под бок и накрыл нас вдвоём. И сразу стало и тепло, и уютно. Даже этот капризный котёночек довольно засопел.

— Полковник Франко, — в шутку пожурил его я, — чтобы сказал генерал Эндрюс, увидев вас здесь? Как это у вас зовётся? Неуставные отношения? Или это уже служебный роман?

— Спать вповалку в армии — один из вариантов нормы, — фыркнул Адам. — Да и про неуставные ничего бы не сказал.

— Откуда такая уверенность?

— Когда он меня из кровати своей дочери вытаскивал, ничего же не сказал.

— Дочери?! — Я сложил в уме два и два. — Не об этой ли степени родства ты говорил?

Адам громко заржал.

— Нет! Точно нет!

Понятно. Мои «два и два» дали в сумме «пять». Адам зевнул и добавил:

— Я бесплоден.

Мне показалось, что он сказал это печально, и я слегка сжал его в объятьях.

— Извини. Что слу…

— Дар, Мор, — перебивая меня, ответил Адам и заворочался. — Не только твой Дар портит тебе жизнь. Мой тоже не подарок.

— Не расскажешь?

— Ты всё узнаешь сам. Как и все. — Адам снова зевнул. — Всё узнаешь. К сожалению…

— Не хочешь, чтобы я знал? — спросил я, но в ответ ничего не услышал. Адам спал.