Алиса в стране пиратов

Анна Новикова

Что будет, если молодая девушка Алиса из Питера загадочным образом перемахнет на 300 лет в прошлое и окажется в атлантических водах на пиратском корабле? Ей удается сохранить свою жизнь в среде жестоких головорезов, стать помощницей образины кока, ключевой фигурой нескольких бунтов и получить благосклонность сурового капитана. Опасности и предательства, все прелести золотого века пиратства, риск на грани жизни и смерти. Вернет ли это Алису в 2017 год или ей придется уживаться в XVIII веке?

Иллюстратор (коллаж на обложке) Анна Новикова

© Анна Новикова, 2023

ISBN 978-5-4490-9224-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Ты научи меня слышать ветер,

Что подгоняет твои паруса.

Ты покажи после ночи рассветы,

Что растворят моей смерти страх.

Ты научи ценить каплю крови,

Которую удалось в бою не пролить.

Ты расскажи о свободе, о воли,

Сохранив которую, стоит прожить.

Не оценив поцелуй на прощанье,

Подари хотя бы свой взгляд.

Пора начать нам морское скитание,

Чтобы потом не вернуться назад.

Я подготовлю для пушек снаряды,

Я посмотрю туда, куда ты.

Я надеваю из тины наряды,

Только прошу, без меня не плыви.

Восемь узлов и склянки пробили,

Смена на вахте, теперь мой черед.

Кругом только море, семь футов под килем.

Курс зюйд-зюйд-вест. Полный вперёд!

Часть 1. В море

Глава 1. Неудачное утро

Звук раздавался как из трубы, постепенно нарастая. Что это? Кто стучит? Алиса приоткрыла глаза, но сквозь пелену ничего не разглядела, кроме яркого света и нечетких силуэтов. Кто-то рывком поднял ее и, держа под руки, куда-то потащил. Доносились крики и звонкий лязг металла. Остальное выделить из общего гамма не удавалось. Да что происходит?

— Капитан, — послышалось слева над ухом, — смотрите, какой сюрприз!

Алиса наконец проморгалась. Перед ней стоял высоченный, широкоплечий, загорелый мужчина с взглядом сурового дровосека. На лице блестели капли крови, а грудь часто вздымалась.

— Отведите ее в трюм, — прохрипел он. — Потом разберемся.

— Есть!

Алису по-прежнему держали под руки. Ноги заплетались, приходилось то и дело ее подхватывать.

— Че, ходить разучилась? — сказал голос с правой стороны.

Коренастый мужчина с грязной повязкой на волосах и длинным шрамом на щеке. Алиса перевела взгляд на того, что слева. Поджарый и тоже загорелый парень скалился щербатым ртом и каждые пару шагов сплевывал. Кажется, кровью.

Картинка стала еще четче. Какие-то люди в странной одежде бегали туда-сюда, а под ногами — что это? Море?

— Давай иди! — прохрипел Щербатый рот.

— Куда?! — вырвалось у Алисы.

— Вперед, дура!

Под ногами оказалась узкая доска, проложенная между двумя бортами. Бортами кораблей. Алиса, пошатываясь, засеменила и спрыгнула, а лучше сказать, свалилась на палубу.

— Ноги совсем не держат? — послышалось над головой.

Ее снова рывком подняли и потащили за собой.

Алиса крутила головой. Да что происходит? Пока соображала, под ногами вдруг образовалась пустота. Под ложечкой засосало. Ее швырнули в темный подвал и захлопнули крышку. Боль током пронзила локоть. Алиса попыталась подняться, но все вокруг зашаталось. Пришлось полежать и немного успокоиться.

Так Алиса прислушивалась, присматривалась и принюхивалась. Пахло сыростью и чем-то скисшим. Глаза наконец привыкли к полумраку. Стало видно, что помещение небольшое с низким потолком. На деревянном полу отражались полосы света, льющиеся сквозь щели в стене и потолке.

Алиса приподнялась на локтях и прислонилась к стене. До мурашек холодило спину, а левую руку саднило. Пальцы на правой руке ощутили что-то мягкое. Резкая боль отрезвила.

— Ай! — вскрикнула Алиса. — Что за хрень?!

Она поднесла руку к глазам — из указательного пальца сочилась кровь. Кто-то прыгнул ей на ноги и стал обнюхивать.

— Фу! Пошла вон! — дернула ногой Алиса.

Крыса заскребла когтями по дощатому полу и больше не предпринимала попыток пообедать незнакомкой.

— Да где я, черт возьми?

Чтобы не стукнуться о низкий потолок, Алиса пригнулась и подошла к стене. То, что она увидела сквозь щели, не укладывалось в голове.

Окровавленные оборванцы (а как их еще назвать?) носились по палубе корабля. Парень в грязной рубахе пырнул ножом тучного мужчину в живот, пнул, и тот, раскрыв рот в немом крике, повалился на спину.

Другие оборвыши перебрасывали небольшие деревянные бочонки друг другу — с одного корабля на другой.

— Чего ты там возишься? — кто-то гаркнул над головой Алисы. — Живее давай!

Алиса аж присела от неожиданности.

— Отчаливаем! Руби канаты! — крикнул тот же голос.

— Руби канаты! — послышалось с разных сторон.

— Отчаливаем? — прошептала Алиса. — Я что и правда на корабле?

Что-то защекотало щиколотку. Проклятая крыса, чтоб тебя! Алиса охнула и чуть не упала. Она потерла лоб и поморщилась — мерзкий запах исходил от ее рук. Брезгливо оттирая их, она присела на корточки и пыталась соединить увиденное и услышанное в одно целое.

Утро не задалось с первой минуты, когда телефон свалился за диван. Назойливое пиликанье будильника длилось дольше обычного. А потом что? Суетливые сборы на работу, поганое чувство тошноты, кошка рассыпала корм, ключ чуть не застрял в замке. Уже на полпути к метро вспомнилась флешка с проектом, которая так и осталась в ноутбуке. Вернулась домой, поковырялась с замком, а что дальше-то было?..

Внезапная качка сбила с толку. Отчаливаем?

Итак, что мы имеем? Какие-то страшные негодяи устроили резню. И кажется, обокрали корабль. Ах да, я же на корабле. Да как такое возможно? Я так сильно ударилась головой, что теперь все мерещится? Неплохая игра разума.

Крысы, сырость, а еще качка. Надеюсь, у меня нет морской болезни. И все же — я что правда на корабле?

Казалось, прошла целая вечность, когда крики прекратились. Но топот все еще слышался. Мысли сжались в кучу, как и черные волосы пленницы. Распутывать их (волосы то бишь) грязными руками — не лучшая перспектива. Алиса поджала ноги и старалась дышать ровнее. Как там учитель по йоге заповедал? Вдыхайте и визуализируйте, будто в вас входит божественный свет. И выдыхая, визуализируйте, будто из вас выходит черный дым нечистот мыслей и хаоса эмоций. Вдыхаю, вижу божественный свет…

Божественный свет снова чуть не ослепил Алису. В подвал заглянул мужчина, кажется, все тот же Щербатый рот. Подхватил Алису и прикрикнул:

— Живее давай, тебя капитан хочет видеть.

Алиса последовала за грубияном. А как можно назвать мужика, который не то, что здрасьте-пожалуйста, так еще до боли стискивает ее плечо?

— А нежнее можно? — дернулась она. — Я и сама идти могу.

— Ой-ой-ой, — передразнил Щербатый рот. — Иди давай, капитан не любит ждать. Щас будет тебе понежнее.

Он подтолкнул ее, но хватку ослабил. Алиса заметила, что головокружение отпустило, да и во всем теле ощущалась бодрость, будто в ледяную воду окунулась. Может это и есть действие адреналина?

Щербатый рот распахнул очередную дверь и снова подтолкнул в спину:

— Доставлено, капитан, как вы и велели.

В ответ не было ни слова, но Щербатый рот как по команде сделал пару шагов назад и прикрыл за собой дверь.

То, что увидела Алиса, граничило с фантазией из приключенческих романов и ранее виденных ею фильмов о пиратах. Длинный стол из темного дерева, кое-где с облупившимся лаковым покрытием. Справа у стены высокий шкаф, забитый книгами и торчащими то ли свитками, то ли просто скрученными пожелтевшими листами бумаги. У противоположной стены еще одна дверь, бог знает, куда она ведет.

На краю стола сидел худощавый мужчина с черными вьющимися волосами и тоненькими усиками, больше похожими на две нитки. Кожа дряблая, как после оспы. Карие до черноты глаза с неприкрытым любопытством разглядывали Алису. Она перевела взгляд на другого мужчину, что сидел, закинув ноги на стол. Им оказался тот дровосек с уже запекшейся на лице кровью.

Он нарезал яблоко и ел дольки прямо с ножа. У Алисы снова подступила тошнота к горлу — кровь на щеке и тут же еда, фу!

— Сядь, — сказал дровосек.

Кивком он указал на стул напротив.

На негнущихся ногах Алиса преодолела расстояние от двери. Уселась на стул с резной спинкой и отметила, что он непривычно широкий, да еще с гладкими подлокотниками. Да уж, Икея отдыхает.

— Кто ты? — прохрипел дровосек, отрезая очередную дольку яблока.

Алиса открыла рот, но слова не шли. Удивление настолько захлестнуло ум, что удалось лишь выдать:

— Я… эээ… я…

Дровосек приподнял бровь.

— Алиса, — тут же исправилась гостья.

— И все?

Алиса забегала глазами.

— Эмм… Меня зовут Алиса Лазарева. И я… ммм… Где я?

Дровосек прищурил глаза и склонил голову:

— А на что это похоже?

— Думаю, на пиратский корабль, — ответила Алиса. — Только мне до сих пор в это не верится… Это что правда пиратский корабль?

— Капитан, — вставил худощавый, — думаю, наша гостья еще не оправилась от шока. Может стоит…

— Что ты делала на торговом корабле? — перебил его капитан.

Алиса захлопала глазами и переспросила:

— На торговом корабле?

На переносице капитан легла глубокая морщинка. Он положил яблоко на стол и взглянул на Алису так, что у нее прошел мороз по коже.

— Если ты еще не поняла, то вопросы здесь задаю я. И прежде чем повторять как попугай, подумай хорошенько.

Этот взгляд подействовал отрезвляюще. Алиса не выносит хамство и уж тем более мужланов, которые демонстрируют превосходство над женским полом. Она дернула подбородком, выпрямила спину и ответила уже твердым голосом:

— Раз вы здесь такой главный, может представитесь?

Лицо капитана потемнело. В глазах заиграли угрожающие огоньки. Нарастающее напряжение загасил Худощавый:

— Это капитан Джаред Гримм.

Алиса сначала не расслышала, а когда поняла, то прыснула со смеху.

— Ахах, ну-ну, конечно, — ответила она. — Капитан? Ну даете, шутники.

Капитан с Худощавым переглянулись. Алиса захохотала еще больше.

— Так это что? Розыгрыш или очередная игра-квест в пиратском стиле? Должна признать, поработали вы знатно. Похищение, корабли, резня — выглядело правдоподобно.

Алиса откинулась на спинку стула и скептическим взглядом одарила мужчин.

— Видимо, у нашей новой спутницы не только шоковое состояние, но и с головой не все в порядке, — сказал Худощавый.

— Ну даете, ребятки! — сказала Алиса. — Это же надо было все так устроить. По вам Голливуд плачет — такие кадры пропадают. Ой, не могу…

Алиса перевела дыхание и добавила наигранным грозным тоном:

— Сам Джаред Гримм! А вы поди, — указала она пальцем на Худощавого, — квартирмейстер?

Тот сдвинул брови и ответил:

— Да. Зак Резнор.

Алиса помотала головой и оперлась руками на стол.

— Ну красавцы, — с восхищением сказала она.

Секунду-другую Алиса переводила взгляд с одного пирата на другого.

Как вдруг капитан с силой воткнул нож в столешницу и придвинулся. Его глаза посылали столько ненависти, что Алиса почти поверила, что перед ней настоящий пират, а не актер.

— У тебя есть десять секунд, чтобы рассказать все, что я хочу знать, иначе…

— Отправлюсь на съедение акулам? — закончила за него Алиса.

Капитан поиграл желваками.

— Я, конечно, понимаю, что вы могли сильно повредиться головой, и тем не менее — затараторил Зак. — Пока капитан не разрезал вас на куски как это яблоко, не могли бы вы, уважаемая Алиса, поведать, за каким чертом оказались на торговом судне, которое мы уже благополучно потопили?

— Игра продолжается что ли? — спросила Алиса. — Ну ладно.

Она хлопнула ладонями по столу и продолжила:

— Меня зовут Алиса Лазарева. И я понятия не имею, за каким чертом я оказалась там. И уж тем более не понимаю, как оказалась здесь. Но мне жутко любопытно, что происходит тут, поэтому отвечу на все вопросы. Просто задавайте их конкретнее.

— Вот видите, капитан, — сказала Зак, — с женщинами нужно быть обходительнее. Тогда они на все пойдут.

Алиса улыбнулась и с азартом втягивалась в разговор. Нет, ну это же надо каких актеров подобрали! Интересно, что это за квест-игра такая?

— Продолжим, — сказал Зак. — Расскажите нам, откуда вы?

— Из Питера, — ответила Алиса.

Лицо зака вытянулось.

Алиса пропела:

— Есть город на Неве-е-е… Что нет? Не знаете эту знаменитую песню?

— Хватит! — рявкнул капитан. — Если ты сейчас не расскажешь, кто ты такая и что делала на том судне, я тебя отдам не акулам, а всей команде. Посмотрим, тогда, как ты запоешь.

Веселиться расхотелось. Да ладно, неужели? Алиса погладила столешницу, подлокотники стула и заозиралась, бормоча под нос:

— Нет, это невозможно. Так не бывает… Поверить не могу…

Она потеребила край засаленного пиджака Зака и взглянула на пирата ошарашенными глазами.

— Это что не розыгрыш? — произнесла Алиса сиплым голосом. — Но это же невозможно. Я, конечно, много баек читала и слышала, но это же…

Алиса вскочила и подошла к шкафу с книгами. Тупо разглядывала их, сама не понимая, что искать. Она обернулась и спросила:

— Какой сейчас год?

— Тысяча семьсот семнадцатый, — отчеканил Зак.

— Нет, это невозможно, — в голосе Алисы появились нотки отчаяния.

Она заметила пожелтевшую карту мира на стене, пощупала ее — нет, невозможно так подделать. Да и изображение отличалось от привычного ей.

— Сядь, — скомандовал капитан.

Может пора уже его признать Джаредом Гриммом? На непослушных ногах Алиса доплелась до стула, опустилась на него и обхватила голову руками.

— Так не бывает, — прошептала она.

Гримм вынул нож и столешницы и покрутил в руках. Это снова отрезвило Алису. Она вздохнула и начала:

— Так ладно, хорошо. Если это все же не розыгрыш, тогда говорю быстро, пока вы… Меня зовут Алиса Лазарева. Я из Питера, хотя он называется Санкт-Петербург. И я вообще из две тысячи семнадцатого года. Я понятия не имею, как тут оказалась, и уж тем более не знаю, как перемахнула на три столетия назад.

Зак с Гриммом переглянулись.

— И ты думаешь, я тебе поверю? — спросил капитан.

Мельком Алиса подумала, что теперь они поменялись ролями. На этот раз смеяться будут пираты.

— Не думаю, конечно, но… Да вы посмотрите на меня, на мою одежду, — потянула он край своей туники, — обувь… У вас до таких материалов еще дело не дошло. У вас ведь все натуральное: из кожи, хлопка и льна. Или хотя бы взгляните на мой макияж и маникюр в конце концов! Хотя нет, на маникюр лучше не смотрите.

Она стыдливо спрятала руки под столом. Ногти и правда не самые шикарные. Ну хоть нет облупившегося лака.

Зак поерзал, пошевелил усиками и переглянулся с капитаном. Одежда у гостьи и впрямь непривычная, можно сказать странная. Полосатые черно-белые лосины до неприличия удлиняют ноги. Бесформенная темно-серая туника с непонятным рисунком. Обувь и вовсе черт знает что такое. Может это очередное веяние моды?

— Звучит не очень правдоподобно, — повторил Гримм.

— Да знаю, — со вздохом ответила Алиса. — Но такое вроде как возможно, хотя и сама в это не очень-то верю. Перемещения во времени и пространстве — излюбленная тема для писателей-фантастов, для киносценаристов и режиссеров блокбастеров. Но на пустом месте такие байки не появляются. Я читала в каком-то журнале исследование о феномене временных петель. Дайте ручку и бумагу, я попытаюсь объяснить.

Зак придвинул чернильницу и лист плотного пергамента пшеничного цвета. Алиса с восхищением повертела его и сказала:

— Вот это да… Я только в музеях такое видела, но подержать не доводилось.

Затем поймала сердитый взгляд капитана и опомнилась. Схватила перо из чернильницы и пролила несколько капель на стол. Подавив желание стереть их, Алиса принялась рисовать. Перо предательски скрипело и брызгало чернилами.

— Да как вы этим пишете? — проворчала Алиса.

Она нарисовала большую восьмерку. Затем подумала и сделала ее объемной в виде извивающейся ленты. Перо по-прежнему капризничало и на порядок уступало в удобстве автоматическим ручкам.

— Вот, смотрите, — Алиса повернула рисунок капитану. — Это так называемая временная петля. Есть версия, что время — это не величина, а измерение. Нам, человечеству, известно только три измерения — длина, ширина, высота. На самом деле их в разы больше, и мы вяло приближаемся к пониманию четвертого измерения — времени. Но пока можем лишь условно его измерять, считать и наблюдать за его ходом и влиянием на нашу жизнь.

Следом Алиса нарисовала не совсем ровную линию и добавила:

— Когда время изображают в виде прямой линии или ленты, это не совсем корректно. Мы живем и мыслим в категории привычных нам трех измерений.

Она нарисовала три линии, как учили на уроках черчения, длину, ширину и высоту. И продолжила монолог:

— Время не похоже ни на одно из них. Оно — всея, так сказать. Если уж его изображать, то скорее так.

Алиса нарисовала бесформенную фигуру вокруг схемы с тремя линиями.

— Прошлое, настоящее и будущее существуют только в сознании человека, — пояснила она. — Тогда как во Вселенной, в так называемой Беспредельности, этих условностей не существует. Прошлое, настоящее и будущее едины в одной точке.

Алиса обмакнула перо в чернильницу и нарисовала три линии, которые сходились в одной кляксе.

— Перемещения во времени возможны только при условии, если человечество выйдет за пределы понимания трех измерений. Если проще, то разовьет сознание и примет существование времени как четвертого измерения.

— Что за чушь ты несешь? — перебил ее капитан.

Алиса вздохнула. Эти люди далеки не только в развитии сознания, но и цивилизации в целом. У них еще на коняшках скачут и под парусом ходят, а у нас уже ого-го.

— Вот мы сейчас сидим здесь, в вашей каюте — это ведь так называется? — обратилась она к Заку. Получив одобрительный кивок, продолжила, — здесь собран опыт прошлого. Кто-то же до вас догадался, как строить корабли и каюты. Настоящего — вы ведь совершенствуете кораблестроение. Ну не лично вы, а инженеры и строители вашего века. И наконец будущего — ваш опыт перейдет следующим поколениям, которые доведут эти корабли до совершенства. И то, что сейчас называется каютой капитана, будет называться и в моем две тысячи семнадцатом году, но будет выглядеть совершенно иначе.

Алиса оглядела собеседников. Те хранили молчание.

— Я привела бытовой пример, чтобы вам было яснее, — сказала она. — Со временем то же самое — прошлого и будущего нет. Есть только настоящее.

— Эмм… — вставил Зак.

— Зак, ну сами подумайте, — не унималась Алиса. — Когда прошлое можно назвать прошлым? Когда прошла секунда с моего монолога? Две? Час? Как можно уловить прошлое? Никак. Как приблизить будущее? Только настоящими делами. Настоящее — и есть четвертое измерение. То есть время.

— И как это объясняет твое появление на том корабле? — спросил капитан, глядя на нее исподлобья.

— Хороший вопрос, — оживилась Алиса. — Но с пространством та же история. Время и пространство тесно связаны друг с другом. Смело можно сказать, что и расстояний не существует в привычном нам понимании. Можно за секунду телепортироваться хоть на Тибет, хоть в Магадан, если только выйти за пределы понимания третьего измерения.

Капитан вздернул подбородок и, не сводя глаз с Алисы, обратился к помощнику:

— Ты прав, Зак, у нее не все в порядке с головой. Мы зря теряем время.

— Именно! — воскликнула Алиса. — Ой, то есть… с головой у меня все в порядке. А про время вы все верно поняли… Или не поняли?

Алиса уже представила, как капитан схватит листок с каракулями и запихнет ей в глотку. Не дожидаясь этого, она подошла к главному:

— Временная петля — это не шутка. И не ошибка мироздания. Такое бывает, когда человек в своем сознании выходит за пределы третьего измерения. Вкупе с этим во временном пространстве возникает некая брешь, куда такой человек по притяжению мыслей может проникнуть. Доделать какое-то дело, повернуть ход истории — ну мало ли что там еще. А когда все встанет на свои места, петля закроется, и человек вернется в свое время.

Алиса запнулась. На краю сознания забрезжило озарение, но так и не сформировалось в четкую мысль.

— Так это значит, я…

— Это значит, ты сейчас отправишься на корм акулам, — закончил за нее Гримм.

Глава 2. Таланты и умения

Скрипнули петли и открылась дверь. В каюту вошла девушка с темно-каштановыми волосами, тонким носом, редкими веснушками и пронизывающими глазами. Остановившись по правую руку от Зака, она осмотрела Алису оценивающим взглядом и низким голосом спросила:

— Кто она?

Алиса не верила глазам — настоящая пиратка! Зак ответил:

— Алиса. Говорит, что прибыла сюда из будущего — из две тысячи семнадцатого года.

— Что за чушь? — фыркнула пиратка.

— Вот и мы считаем так же, но некоторые факты подтверждают ее речь.

— Вы… эээ?.. — еле вымолвила Алиса.

— Сара Блэйд, — представил пиратку Зак.

Та в ответ нахмурилась и скрестила руки на груди.

— Охренеть… — не сдержалась Алиса. — А в жизни вы выглядите не так, как на экране.

И тут же осеклась. Какой экран? Они о кинематографе еще слыхом не слыхивали.

— Что? — с вызовом спросила Сара.

Зак жестом ее остановил. Алиса начала оправдываться:

— Вы известные люди в моем веке. О вас, пиратах, проводят исследования, пишут диссертации, ищут вами же потопленные корабли, грезят отыскать сундук сокровищ на каком-нибудь богом забытом острове. А еще сочиняют сотни художественных произведений, снимают фильмы. Про фильмы уже сложнее объяснить, но в общем, я наслышана о вас.

Сара сдвинула брови сильнее, а Зак заметно воодушевился.

— Хочешь сказать, мы вошли в историю? — спросил он.

— Конечно, — ответила Алиса и пожала плечами. — Ленивый не посмотрел «Пираты Карибского моря» и не сделал фотку в образе Джека Воробья.

Теперь и Зак сдвинул брови. Дура, какой Джек Воробей? Это же вымышленный персонаж.

— Вы ей верите? — с явным скепсисом спросила Сара.

Зак пошевелил усиками, а капитан вздохнул и собирался уже встать. Но Алиса снова вскочила и направилась к карте, что висела слева от шкафа. Несколько секунд поразмышляла, пытаясь сориентироваться. Африка прорисована хорошо, Южная Америка тоже, северная часть Северной Америки явно страдает. Ах да, Аляска же еще наша. Боже, а с Европой-то что? Как будто в кучу смяли все страны. Так ладно, где тут Скандинавский полуостров? Алиса ткнула пальцем туда, где отчетливо прорисована Финляндия. Чуть восточнее Финский залив и вот он — любимый Питер.

Алиса обернулась и сказала, указывая на точку на карте:

— Вот, вот здесь Питер, он же Санкт-Петербург. А вся Россия сейчас… Боже, а с ней-то что?

Алиса обвела рукой нечто отдаленно напоминающее евразийский континент, без восточной его части. Ни тебе Курил, ни Владивостока, ни Сахалина с Камчаткой.

— Это все является Российской империей. До сих пор ею правит Петр Первый. Прорубает окно в Европу, строит военные форты. Господи, да как вы ориентируетесь по этой карте?

Она всплеснула руками и озадаченно посмотрела на пиратов. По выражению их лиц поняла, что внятного ответа не последует.

— А вы, получается, живете во время противостояния Испании и Англии за колониальное господство, верно?

— Да, — ответил Зак. — Вернее сказать, пожинаем его плоды.

Алиса хмыкнула, отвернулась к карте, сама не зная зачем.

— А мы-то сейчас где?

— В море, — сказал Гримм.

— Спасибо, кэп, — сыронизировала Алиса и снова осеклась. До этой шутки им еще три века. Еще три века, мать твою! Неужели это все в действительности происходит? Как же назад-то вернуться?

Желудок свело. В очередной раз за последние десять минут Алиса снова схватилась за голову и взвыла:

— Господи, это и правда все правда.

Не видя ничего перед собой, Алиса вернулась на место. Стул заскрипел, вторя завываниям девушки.

— Как же мне домой-то попасть? А на каком языке я говорю? На русском или на английском? Это что дополнительная опция распознавания языков при перемещении во времени и пространстве?

— Большего вранья я в жизни не слышал, — сказал Гримм. — Уведите ее.

— Нет, пожалуйста, не надо, — взмолилась Алиса. — Только не в подвал. Там у вас сыро. Мокро. И крысы размером с собаку.

Гримм изогнул бровь.

— Правда! Меня чуть не сожрали там, — не унималась Алиса.

— Если ты не закроешь рот, тебя сожрут акулы, — ответил Гримм. И посмотрев на Зака, повторил, — уведите ее.

— Эээ, капитан… — начало Зак.

— Послушайте, — перебила его Алиса. — Я понимаю, во все это поверить трудно. Да я и сама до конца не верю. Если это действительно прошлое, а не какая-то параллельная реальность, я могу вам рассказать ход истории вплоть до моего времени.

Гримм сощурил глаза.

— Например? — подхватил Зак.

— Например… ну… Вся ваша война бессмысленна. Все равно никто не победит.

— Это еще почему?

— Да потому что все под Америкой будем. И Испания, и Англия, вся Европа, и бедная Ливия, и Россия. Все мы, понимаете?

— Что ты несешь, мать твою?! — ринулась к ней Сара.

— Ваши корабли перестанут ходить под парусами. Их будут производить из железа, различных сплавов. Всевозможные радары, высокие технологии. А еще подводные лодки, ледоколы с атомным реактором — тараторила Алиса.

— Еще скажи, что на луну полетим, — усмехнулся капитан.

— Не только на луну, но и на Марс.

Капитан вздохнул. Сара схватила Алису за руку, но та не привыкла сдаваться просто так.

— Пожалуйста, не надо! Я могу быть вам полезной!

— Полезной? Это чем же? — спросил капитан. — Байками о железных кораблях и полетами на луну?

— Нет! Ну то есть и этим тоже, если оно вас вдохновит. Я примерно знаю ход истории и могу вам помочь избежать ошибок. Казни, в конце концов.

Гримм с вызовом на нее посмотрел и ответил:

— Что ж, валяй. Кто сейчас король Испании?

Алиса захлопала глазами.

— А король Англии?

Она открывала рот и закрывала.

— Тогда может ты расскажешь, кто губернатор Бостона и куда направляются главные силы Англии?

Алиса опустила глаза. Отечественную историю-то примерно помнила, что уж говорить о западной. Ясно одно, все эти войны — приведут мир к тому, каким он будет в две тысячи семнадцатом. Засилье американщины и европейщины во всем. И, конечно, товаров китайского производства.

Гримм одарил гостью победоносным взглядом. Сара снова схватила Алису за руку и потащила к двери.

— Я вас очень прошу, не надо к крысам, — взмолилась Алиса. — И к акулам тоже. И к вашим мужикам не хочу.

— Подожди, Сара, — остановил ее Зак.

Гримм одарил квартирмейстера ледяным взглядом.

— А что если она говорит правду? — сказал Зак. — Я имею в виду не фантазии о полетах на луну, а об истории.

— Тебе мало? — перебил его Гримм. — Ты только что слышал, познаний у нее не хватает.

Зак потер ладони. Казалось, его курчавые волосы зашевелились от мозговой деятельности. Он подергал усики и сказал:

— Давайте посмотрим на это с другой стороны. Как вы объясните ее появление на корабле торговцев, мало кого волнует. Но думаю, команда в курсе, какой аппетитный кусок нам достался. Людям не так интересно, кто она и откуда, как то, что вы решите с ней сделать.

— Это я и без тебя знаю, — проворчал капитан.

Он поднялся, подошел к комоду у левой стены и открыл бутылку эля. Секунду подумав, глотнул с горла.

— Наши люди наверняка заметили ее необычный вид и уже вовсю обсуждают между собой, — продолжил бомбардировку Зак. — Они нафантазировали там свое, но важно, что скажете вы. Если мы просто запрем ее в трюме, то придется кормить силами команды и защищать от особо голодных до женского пола.

Мужчины оглядели Алису с ног до головы. Та же не понимала, к чему клонит Зак. И ей не нравилось, что о ней говорят так, будто ее и вовсе здесь нет.

— Сами подумайте, она, — указал на Алису Зак, — не королевская особа. Да и на шлюху не тянет. Хотя тут, конечно, спорно.

Он скользнул взглядом по обтягивающим полосатым лосинам Алисы и спросил:

— Это что, мода такая?

— Ага, — ответила Алиса. — И это еще приличной одеждой считается.

— Не тяни, Зак, — прохрипел Гримм и глотнул еще эля.

— Я к тому, что она действительно может оказаться нам полезной, — пояснил квартирмейстер. — По крайней мере сейчас, пока мы не прибыли на остров. А до него еще три дня пути. Дадим ей занятие, прикинем под новоиспеченного члена команды. Пусть работает и…

— Согласна, — не дала ему договорить Алиса.

— И зачем же мне лишний рот? — спросил капитан.

— Ну ее рот мы всегда сможем задействовать при особой надобности, — ответил Зак. — Или при плохом поведении.

С этими словами квартирмейстер снова покосился на ноги Алисы.

— Я буду себя хорошо вести. Только не надо к акулам. И к крысам, — затараторила Алиса.

— Что за херню ты несешь, Зак? — вставила Сара.

— Да поймите вы, — сказал Зак, всплеснув руками. — Если она говорит правду, а я пока не вижу причин для лжи, то ее знания о будущем нам и впрямь могут пригодиться. А если она лжет, ну, вы всегда успеете от нее избавиться.

Капитан поиграл с бутылкой эля. Пойло со звоном плескалось внутри.

— И ты, конечно, придумал, в каком деле ее применить? — спросил Гримм.

— Вообще-то нет, но…

— Я умею писать продающие тексты, которые выведут торговлю на новый уровень, — не растерялась Алиса.

— Не интересует, — ответил Гримм. — Мы пираты, а не торговцы.

— Тогда я могу вести деловую переписку и…

— Мы пираты, а не политики, — снова сказал Гримм.

Алиса замолчала. Господи, она отличный маркетолог, продает товары или услуги. Знает болевые точки покупателей, прогнозирует эффективность маркетинговой стратегии. Но, черт возьми, зачем все эти умения здесь?

Гримм молчал. Одна секунда, две, три.

— Уведите ее.

— Я умею готовить! — крикнула Алиса.

Мужчины посмотрели на нее с видом «и че?».

— Вкусно. Очень. Мне правда не доводилось готовить для команды в тридцать-сорок человек, но приловчиться можно ко всему, — добавила Алиса.

— У нас есть кок, — парировал капитан.

— Одно дело мужчина на кухне, который варит опостылевшую баланду изо дня в день и особо-то не следит за условиями хранения продуктов. И другое дело — женщина. Она уж точно знает, как из ничего приготовить вкусную и сытную еду, как правильно хранить продукты, чтобы они не гнили, не плесневели и не грозили вам убытками. Сытый мужчина — довольный мужчина. Сытая команда — довольная команда.

Зак и Гримм переглянулись, Сара переминулась с ноги на ногу и засопела.

— А это мысль, — сказал Зак и кивком указал на стул.

Алиса уселась и смотрела на пирата глазами кота из Шрека.

— Команде не нужны изыски, — пояснил Зак, — но баланда и впрямь одолела. До прибытия на остров нужно провести ревизию на кухне и не только. Если ты и правда умеешь управлять с продуктами, то…

— О чем ты, Зак? — возразил капитан. — А что если это ее очередная выдумка, чтобы просто потянуть время и…

— И что? — спросил Зак. — Зачем ей врать и тянуть время? Она хочет жить, а нам нужна сносная еда.

— Как быстро ты согласился на еду. Раньше ел и не жаловался.

— А вы-то сами довольны тем, что едите?

Вот она болевая точка! Ну конечно, ликовала Алиса. Секс и еда — базовые потребности человека. Нажми на одну и мути бизнес.

Гримм с шумом выдохнул, глотнул из бутылки и спросил:

— А если она вздумает нас отравить?

— Я? Отравить? — вставила Алиса.

Гримм наконец перевел взгляд на нее.

— И зачем мне травить людей, которые сразу не отправили меня на корм акулам, и которые могут меня доставить на сушу?

Мужчины переглянулись — у них привычка такая, в гляделки играть? Зак сказал:

— Что ж, думаю, так будет проще для всех. Скажем, что на торговом судне ты была помощницей кока. И чтобы не пропадали твои умения, мы приставим тебя помощницей к нашему коку. Но ты должна вести себя соответствующе.

— Я буду очень послушной, — заверила Алиса.

— В том и дело, что послушной быть не надо, — сказал Зак. — Нужно не крутить хвостом, чтобы не поймать… приключений.

— Сытый мужчина менее склонен к насилию, — заявила Алиса.

— Плохо ты знаешь мужчин, — проворчал Гримм.

— Ну тогда скажите им, в случае домогательств… я их отравлю, — ответила Алиса и сдвинула бровки домиком.

Воцарилось молчание. Изредка его нарушал скрип досок, сопение Сары и звон эля в бутылке.

Капитан отставил пойло, оперся руками на стол и навис над Алисой. Казалось, он раздавит ее в лепешку.

— Если ты хоть раз прокосячишься, приготовишь несъедобное или решишь нас отравить…

— Отправлюсь на корм к акулам, — закончила за него Алиса. Мгновение подумала и добавила, — сначала на корм команде, а потом акулам. Я поняла.

Пару мучительных секунд Гримм не отрывал от нее глаз и сказал:

— Сегодня приступишь к работе.

— Есть, капитан!

Гримм еще мгновение задержал взгляд, затем подхватил нож и направился к выходу.

— Покажите ей все, — бросил он через плечо. — И переоденьте.

Хлопнула дверь, послышалась неясная ругань. Зак и Сара осматривали Алису.

— Сара, найдешь что-нибудь по размеру для нее?

— Она не толстая. Ноги длиннее моих. Думаю, найду, — ответила та.

Алиса боялась даже вздохнуть.

— Тогда действуй. Нам предстоит еще много работы, — добавил Зак. — Я зайду позже, а пока обрадую Уинстона, что у него будет помощница, которую нельзя есть и насиловать.

Зак слез со стола и вышел из каюты. Сара глянула ему вслед и обратилась к Алисе:

— Пошли.

Алиса поднялась со стула, на пару секунд задержалась взглядом на своих каракулях и двинулась за пираткой.

Глава 3. Мистер Уинстон

Одежда оказалась приятной на ощупь, хоть и изрядно поношенной. Сара поделилась растянутой туникой, которая когда-то была то ли красного, то ли оранжевого цвета. С левой стороны на груди — прореха. Алиса просунула в нее пальцы и подумала, что позже зашьет. Штаны и впрямь коротки, но зато по размеру в бедрах. Непривычным элементом стала шнуровка вместо молнии на ширинке. Алиса не стала заправлять тунику в штаны. Сверху накинула то ли куртку, то ли рубашку — бог знает, как это у них правильно называется. Рукава тоже коротковаты, так что Алиса их подвернула до локтя.

Все время, пока она переодевалась, Сара с нескрываемом любопытством разглядывала женское белье. Оно и неудивительно, пуш-ап бюстгальтеры как и вообще бюстгальтеры еще нескоро начнут шить.

Сара подала сапоги. Таких Алиса даже на картинках не видела. Странно, такая необходимая вещь, но ни в кино, ни на картинках на нее толком и не обращала внимания. Свободные в голенище, изношенные и потертые во многих местах, достают почти до колена, но по размеру не подходят. Видимо бывший хозяин отличался маленькой стопой. Алисе повезло меньше — сорок первый размер. Ее это очень долгое время заботило — где пятнадцатилетней девчонке найти обувь по размеру, которая не будет походить на автобусы? Приходилось покупать не то, что красиво, а то, что не жмет. Кроссовки хоть и удобные, но на таких тоненьких ножках выглядели комично.

Будучи студенткой второго курса, Алиса нашла крохотный магазин недалеко от общежития — обувной рай. Здесь была дешевая, по студенческим меркам, и самая разнообразная обувь. Покупала ее Алиса вплоть до нынешнего момента — рабочая беготня не способствовала сохранности обуви. Выбрасывать не жалко — дешевая же.

— Эх, не подходят, нога не влезает, — сказала Алиса, стягивая сапог.

— Других нет, — ответила Сара.

Алиса повертела в обувку, ощупывая материал и разглядывая застежки.

— До берега доберемся, купишь себе чего-нибудь подходящее, — дополнила Сара. — Или по пути снимем с кого-нибудь во время штурма.

Алиса промолчала и обула свои балетки. Мда, видок у нее, конечно, не ахти, но зато теперь она выделялась куда меньше.

Сара оглядела ее и хмыкнула:

— Ты все равно отличаешься. Видно, что не наша. На тебе даже одежда сидит по-другому, не говоря уже о твоих движениях.

— А что с моими движениями?

— Их слишком много, — ответила Сара и кивнула в сторону выхода из каюты.

Не успела Алиса потянуть за ручку, как на пороге нарисовался Зак. Он оценил новый прикид Алисы и сказал:

— Что ж, не самый подходящий вид, но, по крайней мере, ты уже не полосатая ворона.

— В поговорке вроде белая?

— В тех полосатых штанах ты явно была не белая ворона, — ответил Зак и повел девушек за собой.

Алиса, как могла, пыталась запомнить все, что видит, но это нелегко. Света не доставало — он падал из щелей, небольших люков или окошек для пушек — как они называются-то? Все одинаковое — деревянный пол, стены, потолок, двери.

Преодолев несколько помещений, они вышли на нижнюю палубу. У Алисы чуть не закружилась голова. Высоченные мачты с гигантскими парусами, мотки канатов на палубе, освежающий запах моря. Мужчины снуют туда-сюда. Корабль на секунду показался муравейником.

Алиса приподнялась на цыпочки, чтобы разглядеть гладь воды, но не вышло. Она споткнулась о моток каната и чуть не свалилась. Сара вовремя ее удержала. Зак обернулся и сказал:

— Итак, я понимаю, возможно ты впервые на корабле. Но правила здесь работают те же, что и на суше. Смотреть под ноги. Смотреть вперед. Иногда оглядываться по сторонам и пригибаться, чтобы не сбить головой балку.

Алиса стыдливо кивнула и снова заозиралась. Сара слегка подтолкнула ее и буркнула над ухом:

— Потом все посмотришь.

Алиса вздохнула и поплелась за парочкой. Они вошли в помещение, которое в первые секунды показалось окутанным густой тьмой. По мере привыкания Алиса разглядела три ряда столов, с привинченными к полу ножками. Несколько лавок и подвесных круглых металлических штуковин. Как будто подносы болтаются над столами.

— Это называется камбуз. Святая святых кока, — объяснил Зак. — А вот и он сам.

Из-за перегородки вышел лысый мужчина с покатыми плечами и грязным фартуком. Огромная правая рука держит тесак, левой руки нет до локтя, а глаза таращатся как два уголька из-под мохнатых бровей.

— Знакомься, Элис, это мистер Уинстон — наш кок, — Зак указал на лысого мужчину.

Тот сделал несколько шагов навстречу, вынужденно пригибаясь — кухонный великан.

— Знакомьтесь, мистер Уинстон, это Элис, — потом осекся, подумал пару мгновений и добавил. — Просто Элис. Она будет помогать вам с готовкой до прибытия в порт.

Уинстон осмотрел Элис с ног до головы, не переставая что-то жевать. А как добрался взглядом до уровня груди, осклабился, обнажив гнилые зубы с чем-то черным, что он тут же сплюнул под ноги.

Алиса не знала, как реагировать — кивнуть, пожать руку, сделать книксен. Поэтому она просто смотрела на нового знакомого и старалась не показывать страха.

Молчание затянулось. Нарушил его Зак:

— Что ж, приступайте к работе. Команда учинит бунт, если не подкрепится в ближайшее время.

Уинстон не двигался с места, продолжая омерзительно разглядывать новую подопечную. Алису передернуло, будто склизкая гадость лезет за шиворот.

— А какой здесь распорядок дня? — спросила она Зака, не сводя глаз с лысого амбала.

— Подъем в шесть склянок, тут же завтрак. Обед в полдень. Ужин в восемь склянок, если, конечно, вы его сейчас приготовите.

В глазах Зака мелькнули холодные огоньки.

— И еще, — добавил он, — здесь все равны. Никаких лучших кусков, никаких добавок или порций повкуснее. Ни мне, ни капитану, ни мистеру Роллону.

— Кому?

Зак отмахнулся и кивнул Уинстону. Застучал каблуками по дощатому полу к выходу. Как вдруг замер на месте и добавил:

— Ах да, качество еды и сохранность помощницы капитан будет проверять лично.

Уинстон в ответ ощерил черные зубы и что-то прошамкал. Кажется, «пошли за мной». Алиса поплелась за Уинстоном, мысленно читая молитву вперемешку с матюками.

За перегородкой очень узкое помещение. На кирпичном помосте, доходившей Алисе до пояса, два огромных и грязных чана. Литров так по семьдесят. Может и больше. Под ногами хрустят крошки, валяются ошметки еды, и кажется, кто-то копошится — не то черви, не то жуки. Справа у стены на тумбочке в кучу свалены столовые приборы, которых сразу и не разглядеть. А рядом высится гора жестяных мисок, изрядно подпорченных временем, едой и общими условиями хранения.

Да, к такому Алиса точно не готова. Она, конечно, и не надеялась увидеть здесь газовую плиту со встроенной духовкой-гриль, но это и вовсе выходит за рамки допустимых ей фантазий.

— Че зыришшшь? — прошипел Уинстон. — Приступай.

Порой он говорит отчетливо, а порой его речь походит на бессвязное шамканье и гортанное бульканье.

— Эмм, что именно нужно сделать? — уточнила Алиса.

— Не видишшшь шшшто ли? — хохотнул амбал и указал культей на гору мисок. — Иди, отмывай.

Алиса не поверила своим ушам.

— Серьезно?

— Серьезнее некуда, — снова обнажил черные зубы Уинстон и игриво подбросил тесак.

— Л-ладно, — промямлила Алиса. И сделала неуверенный шаг к тумбе с мисками. — А… эээ…

— Вон там таз, — сказал Уинстон и указал тесаком на стоявшую в углу чернющую емкость. — Воду чшшерпай оттуда.

Он указал за спину — там открытая бочка.

Алиса замешкалась, но показать ошеломление посчитала слабостью. Она схватила попавшийся под руки большой ковш, зачерпнула воды из бочки и плеснула в таз. Затхлый запах ударил в ноздри. Она сразу и не поняла, что источает зловоние — вода, ковш, таз или все вместе.

Уинстон гоготнул и со злорадством наблюдал за помощницей.

— Куда выплескивать грязную воду? — спросила Алиса.

Кок молча дернул подбородком в угол рядом с бочкой. Присмотревшись, Алиса увидела там небольшую крышку в стене, приоткрыла и услышала плеск воды. Там море что ли? Хотя логично, куда ж еще это все выливать? Алиса запыхтела, пытаясь сдвинуть таз с места, но он не поддался и на сантиметр. Да что в нем?

— Щетку или тряпку дай мне, — не скрывая раздражения, скомандовала Алиса.

— Щшшас прям, — оскалился амбал. — Руками давай.

Алиса медленно выдохнула и вызвала весь гнев, который только смогла выковырять из-под груды изумления, усталости и мандража.

— Повторяю еще раз — щетку или тряпку давай, а не то буду орудовать твоим тесаком.

— Ну попробуй, — с насмешкой ответил Уинстон.

Алиса сделала шаг вперед, как из-за спины амбала выглянула мохнатая голова.

— Уинстон, — сказала голова, — говорят, у тебя пополнение в команде?

— Ага, — буркнул кок. — Погляди, какое щассье привалило. Даже подумать не могу, за какие заслуги получшшил такой подарошшек.

Обладателем мохнатой головы оказался низкорослый мужчина, возраст которого определить непросто из-за густой растительности. Борода и волосы на голове срослись в подобие шапки. Виднелся только крупный нос с родинкой на переносице и бегающие глазки из-под темных бровей.

— Вот так сча-а-а-астье, — протянул незнакомец. — А готовить и правда умеет или ее просто на десерт оставили?

— Вот и проверим, — крякнул Уинстон.

— Вас как зовут, милая?

— Алиса.

— Алиса? Элис, значит? А меня Робин. Просто Робин, без всяких мистеров. Я плотник тутошний.

Сквозь бороду блеснули зубы. Не такие гнилые, кстати.

— Очень приятно, — ответила Алиса.

— И как вам в наших апартаментах?

— Пока неясно, я не успела еще ничего рассмотреть. Работать надо.

— Не успели? Так я могу провести вам короткую или подробную экскурсию, как пожелаете, — сказал Робин и выпятил грудь.

— С удовольствием воспользуюсь вашим предложением, Робин, — ответила Алиса с улыбкой. — А пока не дадите ли мне короткую подсказку, что и где здесь хранится, ибо мистер Уинстон лишь наблюдает, а не помогает моей работе?

Ухмылка сползла с лица Уинстона, а Робин с взглянул на него снизу вверх из-под мохнатой шапки волос.

— Ай-яй-яй, мистер Уинстон, разве можно так с дамами? Если бы мне приставили такую помощницу, мы бы уже давно все дыры в трюме залатали. Может попросить капитана, чтобы перевели ее ко мне?

— Не стоит, — пробухтел Уинстон.

Открыл дверцу тумбочки и достал большую щетку с деревянной ручкой. Кивнул в сторону бочку и добавил:

— Вон там в ведре найдешшшь тряпки.

Рядом и правда валялась куча тряпок.

Алиса смягчила тон:

— А поможете мне дотащить этот таз до бочки с водой, чтобы мне не бегать туда-сюда?

Робин выскочил из-под локтя Уинстона и, пригибаясь, потащил таз.

— Так пойдет? — спросил он.

— Да, спасибо большое, Робин. Обязательно найду вас сегодня после ужина, чтобы вы показали мне корабль.

— Ага.

Пират просиял, подмигнул Уинстону и скрылся за перегородкой.

Алиса посмотрела тому вслед, затем уловила тяжелый взгляд кока и принялась за работу.

Отмывать таз — не из приятных. Нет, не просто отмывать, а отскребать остатки еды, которые, кажется, со времен производства таза, никто не очищал. Темное и вонючее месиво с плесенью, комками и еще какой-то дрянью. А вместе с ней — килограмм-другой червей и жуков. Алиса морщилась и одергивала руки, видя гадость с дергающимися лапками. Присохшую крупу со стенок емкости щетка счищала быстро, но не до конца. Приходилось лить воду снова и снова.

— Ты экономнее, — пробубнил кок за спиной. — Развела тут болото.

Алиса отбросила тряпку, обернулась и сказала:

— Уважаемый, по словам капитана, мы прибудем на сушу через три дня. За это время мне нужно поработать так, чтобы я добралась туда вместе с вами, а не в желудке акул. Качество еды зависит не столько от того, что готовят, а в чем, с какими мыслями и в какой посуде ее подают. Поэтому чем чище посуда и помыслы, тем вкуснее еда, даже если это простая каша.

Уинстон пялился, проделывая сложные соображения в голове. Затем кивнул и принялся стучать тесаком. Бог знает, что он там разделывал. Отмыть бы эту гадость.

Если бы здесь имелись часы, Алиса смогла бы оценить свой подвиг — отскоблить большую емкость за, скажем, сорок минут. Без всяких там «кометов» и «фейри» — щеткой, тряпками из грубой парусины и белыми ручками. Прощай, маникюр. Прощайте красивые балетки, сотни раз облитые помоями.

Но ведь работа только началась. Нужно еще перемыть все миски. Алиса охнула — поясница заныла от долгого пребывания в неудобном положении.

— Мистер Уинстон, а о пищевой соде вы слышали?

Амбал покосился на Алису, что-то пробурчал под нос, кажется, проскользнуло слово «песок». А сам продолжил метать рубленное мясо в большой чан.

Ну конечно, песок! Алиса нашарила в трухлявом ящике немного песка. Дело пошло быстрее. Щетка и песок лихо делали свое дело. Да и воды предостаточно. Алиса шустро отмывала одну миску за другой, проверяя то ногтем, то на свет (а его тут совсем немного — от пары-тройки жалких свечей) наличие присохшей еды. Перемыв миски и сложив в пару столбиков, Алиса вытерла руки о сухую ветошь и осмотрелась.

— А свет здесь только такой? Можно хотя бы еще пару свечей поставить?

Уинстон шваркнул очередной кусок мяса в чан и даже не посмотрел на помощницу. Что ж, пора выпускать тяжелую артиллерию.

— Готово! — крикнула Алиса.

Уинстон дернулся и зыркнул на нее. Перевел взгляд на отмытые миски. Пошевелил мохнатыми бровями и потянулся к ведру под столом.

Здесь без разбора свалены грязные ложки. Гнутые и потертые. Алиса схватила ведро и выпотрошила содержимое в таз для мытья. Ложки со звоном посыпались, а следом раздался плеск воды.

— Экономнее, я сказал, — прохрипел Уинстон и повторил что-то про болото.

Алиса отмахнулась от него — морскую воду он жалеет — и стала намывать столовые приборы. С ложками она справилась еще быстрее. Вдобавок сполоснула ведро, в котором они хранились. Отчасти ей помогло желание выжить. Отчасти — навыки детства и студенчества. У бабушки и в общаге с водопроводом было не очень. Приходилось либо греть воду и полоскать посуду в большой чашке (у бабушки) либо таскать посуду в секцию на этаже и намывать ее под холодной водой (в общаге). Пока до девятого этажа дойдет горячая, уже половина тарелок чистая.

Отмытые ложки отозвались глухим звоном в ведре. Алиса протерла лоб и пригладила волосы. Резинки или заколки у нее нет, так что пришлось собрать их в косу, которая то и дело расплеталась.

— Что дальше? — обратилась она к коку.

Тот уже что-то наваривал в большом чане. Над поверхностью поднимался пар, а в кирпичной кладке потрескивали поленья. Уинстон собрал большой ложкой жир с поверхности варева и переложил в глубокую миску. Облизнул толстые пальцы и еще раз помешал содержимое чана.

Алиса присела на край тумбочки и молча наблюдала за коком. Тот, наконец, обратил на нее внимание и придвинул ей деревянную доску. Затем принес пару кочанов капусты и положил рядом тесак.

— Приступайте, — сказал он и сделал театральный жест обрубленной рукой.

Ну это мы знаем! Алиса схватила тесак и чуть не выронила — слишком увесистый. Уинстон гоготнул, но мешать не стал. Пару секунд понаблюдал за ней, а потом вышел за перегородку. Ну приехали, я теперь тут сама все должна делать?

Алиса поувереннее схватила тесак и хорошо размахнулась. Тесак не разрубил капусту, а застрял в кочане. Пришлось попыхтеть, чтобы вытащить инструмент. Потом Алиса представила себя дровосеком и застучала капустой по столу, все глубже вонзая тесак, пока он не разрубил кочан надвое. Миг ликования и снова размах. Стук стоял такой, что подскакивало все в радиусе метра. Ошметки капусты летели во все стороны, но Алиса не сдавалась. Наконец, она разделила кочан на куски поменьше, которые уже легче шинковать. Но не этим же тесаком!

Она заозиралась в поисках более подходящего ножа. Нашла его в ящике под столом. Ножей тут много — около десятка, но абсолютно негодные. Мятые, кривые, ржавые, тяжелые, а пара из них и вовсе без ручек — тупо лезвие. Алиса помозговала, заново заплетая косу, а потом выбрала наименьшее из зол.

Нож хоть и туповат, немного ржавый, но легкий. Да и в руке лежит удобнее. Шинковать им капусту неудобно, но проще, чем тесаком. Алиса так увлеклась, что не заметила Уинстона, который сопел у нее над плечом. Она вскрикнула, когда из-за ее талии показалась волосатая рука.

Кок схватил пучок нашинкованной капусты и зашипел:

— Это шшшто такое?

— Капуста, — ответила Алиса. — Вы же сами сказали, нарезать ее.

— Мы тебе кролики шшшто ли?

— А что не так? Есть ее проще, да и сварится быстрее.

Уинстон сплюнул, собрал горсть нашинкованной капусты, ловко помогая себе культей, и закинул в чан. Кучу капусты он заграбастал в три горсти — как все умещалось, когда у него были обе руки?

Кок перемешал варево. Затем принес мешок с какой-то крупой, развязал его и огляделся в поиске подходящей емкости. Алиса заметила, что в крупе, кажется, чечевице, ползают мелкие жуки и мерзкие черви. Не успела она открыть рот, как Уинстон зачерпнул крупу и понес к чану.

— Стой! — закричала Алиса. — Ты что серьезно кинешь это в суп?!

— Ага, а потом кину туда тебя, если ты не заткнешшшься.

— Но там же черви!

— Сытнее будет, — сказал он и поднял руку над чаном.

— Не надо! Я переберу.

Амбал замер и глянул на помощницу через плечо. Обнажил гнилые зубы и высыпал крупу обратно в мешок. Алиса с облегчением выдохнула.

— Валяй, — сказал кок и отряхнул руку. — Только шшшустрее, ужин скоро.

Алиса мысленно себя укорила за поспешность, но потом похвалила — ей пришлось бы есть это варево с червяками наравне со всей командой. На такие жертвы она точно не готова.

— Дай мне чашку, зажги еще пару свечей, и я все переберу, — сказала Алиса.

Уинстон крякнул, что-то прошамкал себе под нос, но чашку достал.

— А еще можно мне некое подобие стула? — добавила Алиса.

— На бочку сядь.

Кок указал обрубком руки на бочку в углу.

Алиса уже напряглась, чтобы тягать бочку, но та оказалась пустой и податливой. Так она докатила ее до стола, стряхнула крошки и уселась сверху. Снова вспомнилось детство в деревне у бабушки, когда перебирали гречку или пшенку перед обедом. Садились за стол, насыпали по маленькой кучке и шустро откладывали мусор в одну сторону, а чистую крупу ссыпали в кастрюлю. Эх, а ведь тогда гречневая каша была божественной едой. Почему же сейчас мы ее так редко готовим?

С такими мыслями Алиса перебирала чечевицу, брезгливо сбрасывая червяков и жуков на пол — потом подметет. Лысина блеснула в дверном проеме. Уинстон поставил свечи на плоскую, заплывшую воском, тарелку. Теперь мрак в помещении разгоняют пять свечей. Кок придвинул тарелку к Алисе и молча наблюдал.

— А ты не голубых кровей, — сказал он и принялся помешивать варево.

— Куда мне до них? — не поднимая глаз, ответила Алиса.

Она хотела уточнить, сколько крупы нужно перебрать, но передумала — народу много. Чем гуще будет суп, или каша, тем сытнее. Хотя и в клейстер превращать не стоит. Алиса сравнила размер чана с количеством крупы и отмерила еще две больших горсти. Управилась быстро. Уинстон опять куда-то делся — пришлось самой высыпать крупу в чан. Для чего пришлось придвинуть бочку и встать на нее. Алиса перемешала суп и рискнула продегустировать. Зачерпнула ложкой, усиленно подула и лизнула. Не так уж плохо, только привкус странный. Из-за мяса? Его-то Алиса не проверила. Может оно вообще протухшее.

А где тут соль? Вместо нее на глаза попался веник, подвешенный в углу над грудой тарелок. Алиса потянулась за ним и чуть не грохнулась с бочки. Хоть помещение узкое, но падать здесь вдвойне опаснее — не дай бог опрокинуть на себя посуду или дымящийся чан.

Передвинув бочку, Алиса поднялась и оторвала листики от веника — лавр! Вот так находка! Она схватилась за веник и тут же пожалела об этом. Листики окутала тонкая паутина, по руке пробежала пара белесых пауков.

— Фу! Мерзость какая!

— Не смей обзывать мою еду! — раздался вопль Уинстона из-за перегородки.

Так ты здесь, лысая твоя башка! А я тут корячусь.

— Мистер Уинстон, — позвала Алиса. — Мне нужна ваша помощь.

— Чшшего тебе?

— Где у вас соль и хоть какие-то приправы?

Зашаркали башмаки. Уинстон открыл тумбочку рядом с бочкой у входа и достал глиняную кружку с отколотым краем. С глухим стуком поставил ее на стол.

— Зачшшем тебе этот веник? — спросил он.

Алиса отряхнула пучок и ответила:

— Это лавровый лист. Он придает приятный вкус любому блюду, если, конечно, не переборщить. А еще он спасает сухофрукты от всяких букашек. Так что если есть коробки с ними, то положите несколько листиков туда.

— Чшшего?

Алиса сняла паутину с лаврового веника и хорошенько потрясла. Живности больше не обнаружилось. Может пауки жили не в самом венике, а на полке. Она отломила два листика, подумала и отломила целую веточку с дюжиной листьев. Закинула в чан и потянулась за солью. Господи, сколько сыпать-то? Заглянула в кружку и ахнула — там не соль, а кусок соли вперемежку с песком.

— Ты издеваешься что ли? — зарычала Алиса. — Сито хотя бы у вас есть?

В ответ кок скривил недовольную мину. Да мать вашу! Кусок соли выкатился из кружки. Алиса замотала его в наименее грязную тряпку и застучала сверху днищем кружки. Не помогло. Уинстон назойливо скалился.

На этот раз Алиса сделала театральный жест и сказала:

— Приступайте.

Амбал отставил кружку и со всему маху стукнул кулаком по свертку. Хрустнуло. Сверток расплющился. Алиса размотала его. Итак, теперь у нас несколько средних кусков и много измельченной соли. Ну и как это перебирать?

Алиса выковыряла средние куски без песка или с незначительным его количеством. Протянула горстку коку — тот молча повиновался и закинул в чан. Затем освободила половину стола и пересыпала смесь на чистую поверхность. Она разравнивала соль с песком и слегка надавливала ладонью. Соль крупнее и легко липла к ладони. Мелкий песок же оставался на поверхности стола. После нескольких манипуляций Алиса набрала достаточное количество относительно чистой соли и снова подала Уинстону. Тот наблюдал за ней без ухмылки — скорее с изумлением, если ему вообще свойственно это чувство.

Оставшуюся смесь Алиса высыпала обратно в кружку, отметив про себя отыскать на этом судне хоть какое-то подобие сита или марли.

Кок зачерпнул варево ложкой, чтобы снять пробу. Хлебнул, почавкал, затем зачерпнул еще и глотнул, практически не остужая. Судя по выражению его лица, ему понравилось. Карта эмоций невелика. Но раз брови не насупил, значит оценил.

— Разрешите? — напомнила Алиса о себе.

Амбал зачерпнул суп и протянул ложку. Алиса подула и хлебнула — не идеально и не супер вкусно, но съедобно, ароматно, а главное — без опарышей. Она поймала взгляд кока, и оба одновременно улыбнулись.

Звякнули склянки. Пора ужинать.

Глава 4. «Нормально»

Топот и гогот, разговоры, ругань и присвистывание. Алиса суетилась с тарелками у столов. Уинстон шаркал следом, наливая суп (или это все-таки каша?) большим половником. Нет, он не таскал за собой огромный чан, а перелил часть варева в кастрюлю поменьше.

Алиса ожидала, что будет как в столовой — голодные пираты тянут тарелки в ожидании порции, но нет. Здесь другие порядки. Кок разливал еду, пока моряки рассаживались по скамьям. Кто-то принюхивался, кто-то морщился от очередной баланды. Кто-то подмигивал Алисе, а кто-то пытался ухватить ее. Одному из таких длинноруких она зарядила ложкой в лоб, чем вызвала всеобщий смех.

— Ну, оценим, что приготовила твоя помощница.

— А где сухари?

— Че так мало?

— А ты не ори, мож еще плеваться будешь.

— Мне рукой что ли есть? Мистер, Уинстон, будьте любезны…

Алиса подбежала к пирату и протянула ложку. Рыжий мужчина с ясными глазами (насколько освещение позволяло их разглядеть), аккуратной бородкой и усами, как у жгучих испанских мачо, только огненного цвета. Длинные ровные пальцы обхватили протянутую ложку, а их обладатель расплылся в притягательной улыбке. Левую бровь пересекала белая полоска шрама и еще больше украшала пирата. Рыжий Мачо с руками музыканта, мысленно окрестила его Алиса. Хорош, чертяка!

— Уфф, это же откуда такая нимфа? — промурлыкал он.

— Откуда взяли, там большшше нет, — прошипел Уинстон и плеснул в миску суп.

Рыжий не сводил глаз с Алисы. Сосед толкнул его локтем:

— Смотри, не подавись слюной!

Мачо опомнился и сказал:

— Простите мое невежество. Позвольте представиться — мистер Роллон. Но вы зовите меня Саймоном.

Пират снова выдал обворожительную улыбку. На правой щеке заиграла ямочка. Алиса улыбнулась в ответ и сказала:

— Алиса.

— Просто Алиса?

— Да, или можно Элис.

Услышав сопение Уинстона, Алиса засеменила следом — голодные мужчины ждали своей порции.

Наблюдать за жующими особо некогда, но скоро началось:

— А можно добавку?

— И мне тоже!

— Давай-давай, мы знаем, что у тебя там еще есть еда.

Уинстон и Алиса переглянулись.

— Обойдетесь, — проворчал кок.

— Да ладно тебе, не жадничай. В кои-то веки твоя баланда оказалась сносной. Накладывай еще! — говорили пираты.

Уинстон перелил из чана суп в кастрюлю и по второму кругу обошел желающих. Не все попросили добавки, но для Алисы это показатель успеха. Странно, капитана среди них нет. Может ему персонально в каюту отнести?

Алиса вернулась на кухню и захлопала дверцами шкафчиков и тумбочек. Нашла грязный и погнутый поднос — пойдет. Очистила его, положила сухарей (господи, они же каменные! Как их едят?), ложку и уже собиралась налить суп в миску, как из-за спины рявкнул Уинстон:

— Куда?

— Капитану отнести, — ответила Алиса. — Я подумала, раз его нет среди всех, значит нужно отнести ему в каюту.

— Не надо, — буркнул Уинстон и звякнул пустой кастрюлей.

Алиса пожала плечами и отставила миску. Не надо так не надо. Суп еще остался, проголодается — придет.

Тело отозвалось на зов природы. Ну и где тут у них туалет? У кого ж спросить? Кажется, Робин обещал экскурсию.

Алиса вышла в столовую и глазами искала плотника. Моряки разговаривали, посасывая сухари и глотая ром, разбавленный водой. То еще пойло. Один только запах с ног сбивает. Кто-то макал сухари в суп, а кто-то шутливо (или всерьез) — в ром.

Среди мужчин виднелась мохнатая голова и бегающие глазки.

— Робин, ваше предложение еще в силе? — спросила Алиса.

Соседи по столу протяжно заокали:

— Ну дает, всех опередил наш Робин!

Тот просиял, выпятил грудь и ответил:

— Конечно, мисс Элис. Что вам бы хотелось посмотреть в первую очередь?

— Ха-ха-ха, да ты совсем нескромный! — загоготали моряки.

Алиса наклонилась к уху Робина и прошептала:

— Мне бы в уборную.

Робин улыбнулся еще шире. Как бы не принял это за намек.

Пират подскочил, хлебнул остатки пойла и направился к выходу, увлекая за собой Алису. За спиной остались шутки и гогот. Пусть скалятся — не жалко.

Они шли коридорами, одолели один лестничный пролет. Уже по запаху Алиса определила, место назначения. Зловоние распространялось почти по всей нижней части корабля, но здесь оно сильное аж до рези в глазах. Робин указал на дверь и сказал:

— Прошу простить нас за не самого лучшего вида уборную, но другой не имеем.

Алиса кивнула и вошла. Бегло осмотрела дверь на наличие шпингалетов или крючков — черт, они и тут ничего не стесняются! Никаких закрывашек не оказалось. Тогда Алиса приоткрыла дверь и прощебетала:

— Робин, вы ведь джентльмен, верно?

Робин взъерошил волосы и почесал макушку.

— Не затруднит ли вас подежурить минутку-другую у этой двери, пока я справляю нужду и привожу себя в порядок?

— Клянусь Посейдоном и прочей божественной живностью, что не сойду с этого места! — отчеканил тот.

Алиса выдавила самую нежную из своих улыбок и закрыла дверь. Итак, туалет. Впрочем, ничего нового — три грязных отхожих ведра, одна дырка в полу, откуда доносился плеск воды. Если кто-то промахнулся, то никто и не убирал. Зловонные кучи лежали вокруг дырки и ведер. Ёпрст, как бы на все это не наступить?

Приметив ведро, которое наименее заминированно, Алиса примостилась над ним. Пришлось включать режим турбо и справлять нужду побыстрее. Кто знает, насколько честным и терпеливым окажется Робин.

Облегчившись, Алиса на цыпочках двинулась к выходу. Робин и правда стоял на том же месте спиной к ней — ладно в щелку не подсматривал. Хотя кто его знает?

— Можем идти? — спросил он.

Алиса кивнула и отправилась следом.

Робин болтал без умолку. Алиса и сама не отличалась молчаливостью, но плотник может с ней посоревноваться в говорливости. Голова Алисы закружилась от морских терминов: крюйт-камера (куда строго-настрого входить нельзя, ибо там порох и боеприпасы), трюмы с разным содержимым, уже знакомый камбуз, трюм для квартирования команды. Полуподвальное помещение с терпким запахом сырости. Вдоль стен раскачиваются десятки гамаков. Ого! Так вот как спят пираты. Их, тут, кстати, хватает.

Мужчины оживились, когда Алиса вошла в трюм. Шутки, присвистывания, гомон. Робин же отмахивался, призывая всех сохранять приличия. И тут Алису осенило — она же будет ночевать вместе со всеми. Здесь… Она точно не доживет до рассвета.

— Робин, а что там наверху? Может покажешь мне море? — попросила Алиса.

— Да, Робин, покажи ей море и свою мачту!

— Ха-ха, да откуда у него мачта? Так, якорек…

Робин провел Алису на верхнюю палубу. Наконец-то свет! Плотник протянул руку, Алиса сопротивляться не стала. Подниматься и впрямь неудобно — слишком крутая лестница.

— Странная у тебя обувь, — заметил Робин.

Алиса осмотрела многострадальные балетки, наклонилась протереть, потом передумала. Смысла никакого, а руки испачкает еще больше.

— Подходящей обуви не нашлось, — ответила она. — Сара сказала, на острове можно будет купить что-то по размеру.

— Или на первом же захваченном корабле, — хихикнул Робин.

Алиса оглянулась и ахнула. Гигантское закатное солнце висело над горизонтом, окрашивая воду в багровые оттенки. Палуба, казалось, наполнена светом. Паруса (боже, какие они огромные!) заиграли персиковым и пшеничным оттенками. Красотень!

— Вот это да! Никогда такого не видела вживую, — восхищалась Алиса.

Робин щурился.

— Что правда? Ты никогда раньше не была в море?

— Не была.

Жила в Питере, где можно любоваться кораблями и закатами вдоволь, но в открытом море не довелось побывать. Короткие экскурсии на прогулочных катерах и лодках не считаются.

Робин пожал плечами и смотрел на закат. Потом ему это надоело, он стал переговариваться с пиратами, что слонялись по палубе. Алиса уловила его скуку и начала расспрашивать о мачтах, парусах. Названия все равно не запоминала — их слишком много для непривычного уха.

Их диалог звучал так:

— А это что?

— Это *бессвязная абракадабра*. С его/ее помощью натягивают паруса и регулируют их.

— А эта штуковина для чего?

— Это *очередная абракадабра*. Она нужна, чтобы менять направление судна.

— Понятно.

— Робин! — кто-то крикнул над головой. — Говорят, ты увел помощницу у кока.

Голос свыше принадлежал мужику, который сидел то ли в корзине, то ли ступе (как же эта штука называется?) высоко на мачте. Оттуда обычно кричат «Земля!» или «Парус!».

Робин задрал голову и ответил:

— Ага! Уинстон ненадолго отпустил ее. Вот я и показываю ей корабль! Экскурсия, так сказать!

— И он не боится? — вполголоса спросила Алиса.

— А? — спросил Робин.

— Он не боится сидеть на такой высоте?

— А-а-а, не, на марсель и не каждого пустят. Только самого глазастого и крикливого. А трусам у нас и вовсе нет места.

На этом Робин снова выпятил грудь.

Алиса поежилась. Высоты она боится до одури. Хотя однажды довелось прыгнуть с тарзанки с пятнадцатиметровой высоты. Хватило.

***

На мостике стоял Гримм и наблюдал за двумя фигурами на палубе. Рядом чавкал Зак — уплетал остатки супа. Притащился с миской, чтобы умаслить капитана поужинать. Гримм не обратил на него внимания — пусть ест, раз так хочется. У него самого почему-то аппетита нет.

— Ммм… Кажется, вкуснее суп я ел еще ребенком у бабушки, — прочавкал Зак.

— У тебя не было бабушки, — ответил Гримм.

— Ну может и не у бабушки, но точно вкуснее супа я давно не ел.

— Я рад за тебя.

— В самом деле, капитан, чего вы так упрямитесь? Еда сносная впервые за долгое время нашего плавания. Элис исполнила обязанности, да и Уинстон о ней хорошо отозвался.

— В самом деле? Это как же?

— Он сказал «нормально».

— Так и сказал?

— Ага, — ответил Зак и заглотил еще ложку.

Это и впрямь нечто. Уинстон никогда ни о ком хорошо не отзывается. Даже слово «нормально» для него является высшей оценкой. Обычно от него слышатся проклятия, ругань и грязные шуточки. Впрочем, самого Уинстона тоже недолюбливают. Еще бы, такой амбал, а сидит себе в тепле, всегда сытый. В сражениях не участвует из-за увечья, а долю от добычи имеет. Его иногда называют «камбузный жеребец», «ветчинный принц» или вовсе «сальная тряпка». За последнее ругательство можно крепко отхватить. Не успел увернуться — получай здоровенный кулак по затылку или под дых.

— Посмотрим, как будет дальше, — пробурчал Гримм.

— Не понимаю, капитан, — начал Зак. — То вы соглашаетесь со мной, то негодуете по поводу исправного поведения пленницы. А ведь она в первые же часы пребывания здесь не растерялась и нашла общий язык с большей частью команды.

Гримм нахмурился и переступил с ноги на ногу.

— Посудите сами, — не унимался квартирмейстер. — Команда сытая. Вместо баланды с жуками они наконец-то наелись нормальным супом. Сухари, правда, те же. Но думаю, Элис и их исправит.

— Уинстон — не большая часть команда, — ответил капитан. — И она не нашла ни с кем общий язык. Накормить команду — не значит договориться с ней. Ей еще ночевку пережить.

— Кстати, о ночевке, — вставил Зак. — Вы ее поместите вместе с остальными в трюм?

— А что для нее отдельную каюту выделить? Команда и так охренела, что я принял женщину на корабль. Да не в качестве трофея, а поставил на службу в камбузе. Если я ей выделю отдельное место, знаешь, что будет?

Зак досмаковал суп, что-то прикинул в уме и промолчал. Капитан перевел взгляд на парочку. Элис с Робином уже двигались к носу корабля. Закатное солнце почти наполовину скрылось за горизонтом. Скоро темень поглотит корабль, а вместе с ним и все приличия.

***

— Элис! — рявкнула высокая лысая фигура.

Алиса оглянулась.

— Я за тебя шшшто ли буду посуду убирать, мать твою?!

Алиса посмотрела на Робина — тот понимающе кивнул.

— Иди, — сказал он. — С Уинстоном лучше не шутить. А то этот камбузный жеребец всех тут осеменит своим…

— Спасибо, Робин, — перебила его Алиса. — Экскурсию продолжим завтра.

— Конечно.

Алиса направилась навстречу коку, мысленно костеря свою инициативность. Сидела бы себе в сыром трюме, да крыс давила. Вдруг по спине пробежали мурашки. Алиса обернулась и поймала взгляд капитана. Вот уж с кем шутить не стоит.

Глава 5. Жаркая ночка

Алиса бегала между скамьями, собирая грязные миски. Несколько моряков лениво за ней наблюдали. Не стеснялись в выражениях, поигрывали ножами, как зубочистками. Кто-то собрал жуков в кружку. Потряс ею, перевернул и застучал ножом, накалывая насекомых, бросившихся врассыпную. Команда улюлюкала, подбадривая ловкача. Один жук успел избежать участи и скрылся под столом. Раздался гогот:

— Ха-ха-ха, промахнулся! Плохой из тебя трюкач. Смотри, как надо.

И игра продолжилась по новой.

Алиса наблюдала за ними с любопытством. При этом отдавала себе отчет — любое проявление наивности грозит в лучшем случае шлепком по заднице. В худшем — изнасилованием. Каким бы грозным ни был капитан, а за полусотней голодных до женщин мужчин не уследишь. Так что Алиса старалась даже ходить тише и глаз не поднимать.

Под недовольное сопение Уинстона Алиса плеснула воды в таз. Видимо сегодня команда впервые похвалила кока за сытый ужин, вот и не ворчит по поводу и без.

Остатки еды успели присохнуть, но теперь отмывать тарелки в разы проще, чем несколькими часами ранее. Зазвенели ложки. Алиса принялась отскабливать стол от толстого слоя жира, крошек, песка, раздавленных жуков и прочей гадости.

Если капитан сдержит слово, то она попадет на сушу через трое суток. Надо же себя чем-то занимать это время — не на море же глазеть! Хоть без морской болезни обошлось. За годы студенчества пришлось тысячи раз прокатиться в вонючих ПАЗиках. Видимо, вестибулярный аппарат смирился.

За этой возней Алиса не заметила мускулистую фигуру у входа. Гость с интересом наблюдал за ней. Шаркнул обувью, чем испугал помощницу кока.

— Капитан! — подскочила Алиса. — Я уж думала, вы не придете на ужин.

Глаза Гримма сузились. Он осмотрел ее работу и ответил:

— Аппетита не было. А потом Зак меня доканал похвалой удачной похлебки. Пришлось спуститься, чтобы он наконец-то отстал.

— Я сейчас вам положу.

Алиса заметалась. Блин, да где тряпки? Она вытерла руки влажной тряпкой. Взяла чистую миску и потянулась к кастрюле. Там на донышке плавали лавровые листы и несколько горошин чечевицы.

— Ой, придется из чана набирать. Поможете? — обратилась она к капитану.

Тот подошел к жаровне, в которой еще тлели угли. Дотянулся до чана — рост позволял — и переставил его на стол. Супа еще достаточно — примерно четверть объема чана занимал. Алиса привстала на цыпочки, чтобы зачерпнуть. Щедро налила в миску. Потом вспомнила предостережения Зака о том, что тут все равны. Но не переливать же обратно, да еще на глазах капитана! Достала чистую ложку и подала Гримму порцию. Тот принял одной рукой и вышел.

Сухари! Алиса поковырялась в мешке и вытащила горстку галет. Положила в отдельную миску и вынесла в столовую. В рядах ленивых моряков поредело. Разговоры стихли. Даже воздух будто стал прохладнее.

Встречаться взглядом с капитаном не хотелось, но оценить его реакцию любопытно. Так что Алиса поставила тарелку в сухарями и скорым шагом вернулась в кухню. Подглядывала за морским волком (хотя он больше похож на льва) сквозь щели дощатой перегородки.

Гримм проглотил одну ложку. Ноль эмоций. Вторую. Никакой реакции. Третью. Да что ж такое-то? Наблюдать надоело, так что Алиса снова заскрипела тупым ножом по столу.

— Неплохо получилось.

Капитан поставил опустевшую миску и посмотрел на Алису, заставив ее побледнеть. У него всегда такой взгляд? Или только на меня так таращится?

— Эээ… я рада, — ответила Алиса.

— Сегодня будешь ночевать в общей каюте. Зак тебе все покажет и выделит место. Если доживешь до утра, не проспи — завтрак с рассветом.

Алиса смогла лишь кивнуть. Кажется, даже не дышала. Гримм вышел за перегородку, прошелся между скамьями и заскрипел ступеньками.

Разговоры стали громче, мужики что-то бубнили, шутки стали откровеннее.

— Слышал? Ночевать с нами будет.

— Вот жаркая ночка выдастся.

— Я бы насадил ее на свою мачту.

— Да какая у тебя там мачта? Так, кормовой флагшток. И то кривой! Ха-ха-ха!

— А у тебя-то? У тебя вообще клотик! Ха-ха-ха!

Что такое флагшток и мачта, Алиса уже знала — Робин просветил. А если ночевать придется со всеми, то узнает заодно, что такое клотик и полсотни других терминов. Мамочки!

С такими угрюмыми мыслями Алиса отдраила большую часть стола и почувствовала дикую усталость. Ноги подкашиваются, руки болят, пальцы не разгибаются. Она присела на бочку, чтобы перевести дух, и стала оттирать руки. Грязь забилась под ногти. На костяшках пара ссадин, а на мизинце порез.

Вошел Уинстон. Зыркнул из-под мохнатых бровей, что-то прошамкал и заглянул в чан. Перемешал деревянной ложкой, закрыл и поставил на жаровню.

— Ты чшшего расселась тут?

Алиса вздохнула. Ну хоть не зарыдала — уже хорошо.

— Устала. Давно я так не бегала, — ответила она.

— Угу, проваливай. На сегодня все. Завтрак с рассветом.

— Знаю, — сказала Алиса и поднялась с бочки. — Капитан сказал.

— Он приходил сюда?

— Да, вылакал миску супа и вроде как похвалил.

Уинстон на нее уставился, бык на мышонка.

— Сказал «неплохо получилось», — уточнила Алиса.

— Ага.

Алиса отложила тряпку и направилась к выходу.

— Опачки, вот и наша принцесса, — оскалился коренастый пират с белесыми волосами и плешкой на затылке.

Алиса даже на него не взглянула. Тот подскочил и перегородил ей дорогу.

— Говорят, спать с нами будешь, — сказал плешивый. — Если замерзнешь, могу погреть тебя. Трением, ха-ха-ха!

Алиса попыталась его обойти или оттолкнуть, но плешивый стоял на своем.

— Смотри, я первый на очереди. А мистер Норрис забил уже после меня.

— Если не заткнешься, то это будет последнее, что ты скажешь в жизни, — раздалось из темноты.

Сара вышла на свет и одарила плешивого взглядом, которым можно разрубить на куски.

— Ты что ли ее телохранителем вызвалась? — рявкнул тот.

Весто ответа Сара врезала ему по уху. Плешивый пошатнулся, прижал ладонь к уху и зашипел:

— С-сука!

— Дернешься — без уха останешься, — пригрозила Сара.

Потом посмотрела на Алису и сказала:

— Пошли.

Без разговоров Алиса зашагала за пираткой. Они прошли несколько помещений в молчании.

— Сара, что это было? — спросила Алиса.

В ответ — тишина. Они вошли в темный трюм. Горят редкие свечи. Все пространство заполняют подвешенные гамаки. Некоторые из них пусты. На одних полулежат пираты. На других уже дремлют. Кто-то играет в кости, кто-то бренчит на гитаре — кстати, неплохо бренчит. Кто-то гогочет, а кто-то жует табак.

Запах потягается с амбре ночного плацкартного вагона. Резкий смрад немытого тела, дерьма, чего-то скисшего и гнилого. Оно и понятно, кто ж тут уборку наводить будет? Пиратский корабль — не круизный лайнер.

— Сюда, — сказала Сара.

— О-о-о-о! — донеслось с разных сторон.

— У нас пополнение, да какое!

— А я думал, Доусон трындит про новую женщину на корабле.

— Мистер Дилан, ты как всегда все проспал.

— Такое я точно не просплю. И даже заснуть не смогу.

Сара двигалась как нож в масле. Алиса плелась за ней, не сводя глаз со спины. Не дай бог пересечься с кем-нибудь взглядом.

— Здесь.

Сара указала на свободный гамак.

Спальное место, конечно, не ахти какое, но выбора немного. Гамак красуется темными пятнами, но вроде целый, да и держится крепко. Приловчиться бы еще залезать и слезать. Это только в кино и рекламе гамак ассоциируется с райским отдыхом. А здесь он мало что имеет общего с удовольствием.

— Постельку согреть?

— Может колыбельную? Я ее хорошо пою.

— А может помолимся на ночь? Что предпочитаете «Отче наш» или «Богородицу»?

Алиса смотрела на гамак и боялась оборачиваться.

— Заткнись, Бредли! Тронешь ее — будешь иметь дело со мной, — прорычала Сара.

— Ой-ой-ой, — передразнил тот, кого Сара назвала Бредли.

Здоровенный мужлан с пузом наперевес и страшно густой шевелюрой, разросшейся от пупка до груди, а от груди до подбородка. Сквозь отекшие веки проглядывают поросячьи глазки. Кожа лоснится не то потом, не то жиром.

Бредли не сводил глаз с помощницы кока, но и приближаться не смел.

Сара улеглась на соседний гамак и достала кортик. Она вертела его в руках, чистила кончиком лезвия ногти и перебрасывала из ладони в ладонь.

Помощница кока опомнилась и попыталась влезть на гамак. С первого раза естественно не получилось. Она чуть не свалилась на пол, чем вызвала общий гогот. Не обращая внимания, Алиса попробовала еще. Удача ей почти улыбнулась. Алиса повисла поперек гамака. Шевельнись немного и повалишься либо вперед, либо назад.

— Помочь? — игриво спросил Бредли.

И не дожидаясь ответа, схватил Алису как пушинку и уложил на гамак.

— С-пасибо, — выдавила Алиса.

Бредли ощерился, обдав вонью изо рта.

— Прощу прощения, — произнес знакомый голос. — Мистер Бредли, не будете ли вы так любезны, освободить проход?

Бредли обернулся, улыбка сползла с лица.

— Проваливай, Роллон!

Из-за широченной спины пузана выглядывал рыжий мачо. Он кивнул Алисе и обратился к жирдяю:

— Мистер Бредли, как вы себя ведете с дамой?

— Святоша нашелся, — прорычал тот. — Как заслуживает, так и веду.

— И чем же она заслужила такое отношение? Может быть сытной похлебкой на ужин без червяков и жуков? Или может чистыми тарелками?

Жирдяй почесал пузо.

— Если вы не заметили, — продолжил Роллон, — то сегодняшний ужин был на редкость великолепным. Не сойти мне с этого места, если кто-то думает иначе.

Мужики, что с любопытством таращились на спорщиков, закивали.

— Так вот, мистер Бредли, не соблаговолите ли вы сохранить жизнь и честь даме, которая сегодня удостоила всю команду и вас, в том числе, вкусной едой? Одним словом, катитесь к черту.

Недолгую речь Роллон завершил сияющей улыбкой, обрамленной идеальными усами. Ну обаяшка!

Бредли что-то буркнул, бросил озлобленный взгляд на Алису и пошел прочь. Сара пнула его ногой под зад для ускорения. Тот со злостью ойкнул и зашипел. Пиратка, как ни в чем не бывало, продолжила разглядывать кортик.

Алиса посмотрела на своего спасителя и шепнула:

— Спасибо, мистер…

— Саймон, — так же шепотом ответил рыжий мачо, — для вас — просто Саймон.

Затем пробежался раздевающим взглядом по ногам Алисы и отвернулся.

Появился Зак, зевая на ходу. Он протиснулся между гамаками и спросил у Алисы, как дела.

— Н-нормально, — ответила она.

— Хорошо, — сказал Зак и плюхнулся на свой гамак.

Он, как и все остальные, не снимали одежды и обуви на ночь. Да и зачем? Жизнь пирата слишком непредсказуемая, чтобы тратить время на переодевания.

— Зак, — прошептала Алиса.

— Что?

— Я не знаю, во сколько мне нужно вставать. И не уверена, что проснусь к завтраку…

— Я разбужу тебя.

— Спасибо.

Сара покосилась на нее, но ничего не сказала.

Алиса надеялась провалиться в сон после такого напряжения, но не тут-то было. То ли сказалась нервозность, то ли непривычное место, то ли духота и гогот. Но уснуть никак не удавалось. Она ворочалась в гамаке, шорохом пополняя общий шум. Мысли скакали в голове: как же я все-таки здесь оказалась? Как вернуться домой, если это возможно? А может это все сон, и я-таки очнусь в своей квартире? А если нет? А там дома меня сочтут пропавшей без вести? Господи!

А если я усну, и кто-то заберется на меня? Я ведь даже пикнуть не успею. Даже Сара не поможет. Да и с чего бы ей помогать? Что вообще происходит?

Еще казалось, что какая-то гадость ползает по шее, щекочет или жалит. Алиса ерзала и чесалась.

Постепенно гогот и бренчание гитары сменили храп и посапывание. Иногда слышалась ругань и проклятья в стиле «а ну заткнулись все, черт бы вас побрал». Но идеальной тишины так и не стало. Из-за духоты одежда пропиталась потом. Но Алисе хотелось укрыться — то ли по привычке, то ли ради чувства защищенности. Пару раз ей удалось вздремнуть, как она услышала звон склянок. Кто-то тряс ее за плечо:

— Вставай, уже рассвет.

— Спасибо, Зак.

Алиса поднялась — слезть с гамака проще.

Грязные босые ноги виднелись на соседних лежанках. Храп стоял из левого угла. Кажется, это Бредли. Сара спала, закрыв лицо шляпой, а Зак потер лицо и перевернулся на другой бок. Тихонько шагая между гамаками, Алиса вышла из трюма. А теперь куда идти-то?

Дорогу до камбуза она не запомнила. Уинстон убьет ее своим жутким тесаком, если она опоздает. Ладно, сначала на палубу, там можно спросить кого-нибудь. Только выйти бы. Палуба наверху, значит надо идти наверх. И правда, через несколько минут Алиса оказалась на нижней палубе. Над горизонтом поднимался золотистый блин солнца. Мимо кто-то промчался, сверкая пятками, и как обезьяна взобрался по канатам. Новоиспеченная помощница кока сладко потянулась, сделала несколько наклонов вперед и в стороны, провела рукой по волосам. Фу, какие они спутанные, а у корней уже жирные. Интересно, они тут хоть как-то моются или только по прибытии на берег? Ополоснуть лицо бы…

Алиса осмотрелась и увидела знакомую дверь — ага, нам, кажется, сюда. Поплутав в темноте, она наконец оказалась на камбузе.

— Чшшего дрыхнешшшь? — проворчал Уинстон.

— Я немного заблудилась, — оправдалась Алиса.

— Заблудилась… Иди сюда.

Алиса зашла за перегородку. Кок что-то переливал из кастрюли в кружки.

— Неси давай.

Алиса взяла две кружки и понесла в столовую. По пути понюхала жидкость и чихнула. Кажется, это смесь рома и чего-то тухлого. Есть расхотелось.

— А почему нельзя сначала расставить кружки, а потом разлить в них… это? — спросила она.

— А почему бы тебе не заткнуться?

Что ж, никто и не обещал, что благосклонность будет сохраняться все время. Алиса таскала кружки и расставляла их на столы. Потом Уинстон сунул ей большой поднос с сухарями. И это завтрак? Алиса начала раскладывать сухари по три штуки рядом с кружками.

— Ты шшшто делаешшшь? — зашипел Уинстон.

У Алисы сердце ушло в пятки.

— С-сухари раскладываю.

— По одному! — рявкнул кок. — Расщшшедрилась она.

Алиса исправилась и разложила положенное количество сухарей рядом с каждой кружкой. Он это серьезно? Сам-то поди, вчерашнюю кашу доест и не подавится. А капитан тоже это ест? Вот она романтика золотого века пиратства.

Уинстон таращился из-под мохнатых бровей, уперев руки в боки. Точнее одну руку, обрубок висел вдоль тела.

На подносе еще осталось несколько сухарей.

— Тут еще сухари… может?..

— Я сказал, по одному!

Алиса пожала плечами. Как скажете, камбузный жеребец. Вслух она, конечно, этого не произнесла, но про себя улыбнулась.

И снова топот. Распахнулась дверь, и в камбуз влетела дюжина пиратов. Бодрые взгляды, отвязные шуточки, скалистые улыбки. Вахтенные?

Они поприветствовали Уинстона и перебросились короткими фразами. Тот послал их к черту и скрылся за перегородкой. Алиса поплелась за ним — а что еще делать-то?

Кок вытащил грязный мешок из тумбочки, пошарил в нем рукой, сплюнул и сказал через плечо:

— Принеси ешшше чшечшевицы.

Алиса не сразу сообразила, что он просит ее.

— Эмм, откуда?

— Ну не знаю, у Господа Бога, например.

Амбал выпрямился во весь рост амбал.

— Тебя же Робин водил по кораблю, — сказал он. — Вот и спроси у него, где хранятся продукты.

Алиса сначала дернулась в сторону выхода, потом замешкалась и сказала:

— А чего это мне просить какого-то Робина, когда вы на кухне главный? Покажите дорогу, просветите неумеху.

Уинстон обнажил зубы, затем сплюнул, вытер грязную руку об такой же грязный фартук (он его вообще снимает?) и повел помощницу за собой. Уловка подействовала. Стоило сказать волшебное слово «главный» в противовес «какому-то Робину».

Они миновали пару помещений и вошли в чуть более освещенный трюм. На бочках бликовала какая-то слизь. Несколько ящиков пусты наполовину. Дюжина мешков больше походит на смятые грязные тряпки.

Под ногами хрустнуло. Большой черный жук в последний раз дернул лапкой. Гадость какая! Алиса огляделась. Многие мешки подъедены, ящики погрызаны. Только бочки целы, но мерзкая слизь выглядела тошнотворно.

Кок указал обрубком на грязно-коричневый мешок в правом углу.

— Вон тот, — сказал он.

Как назло именно сюда свет почти не попадал. Алиса подкралась к мешку, ожидая, что какая-нибудь живность так и набросится на нее. Открыла мешок (он еще, блин, и не завязан) и ахнула!

Червяков и жуков там было больше, чем самой чечевицы.

— Это что такое?! — взвыла Алиса.

— Заткнись и набирай, — сказал Уинстон и бросил мешок поменьше.

— Ты спятил? Да здесь сикарашек больше, чем крупы! Это же какие убытки!

— Заткнись, я сказал!

Алиса огляделась и открыла другой мешок — та же история. Жуки и червяки вместо крупы. Мешок поменьше оказался твердым. Мука превратилась в грязные влажные комки. На этом Алиса выругалась отборным шахтерским матом.

В низком ящике полугнилые, изжеванные яблоки. Он них исходит аромат сидра, а не спелых садовых плодов. Алиса всплеснула руками и еще громче выругалась. Это же надо быть такой свиньей! Паек значит — сухари и вонючие супы, а здесь столько продуктов пропадает!

Кок навис над помощницей с готовностью раздавить ее, но Алиса не поддалась на угрозы. Она продолжила ругаться и размахивать руками, причитая «разве так можно?» и «какого черта, Уинстон?».

— Ты ведь знаешь, что так хранить продукты нельзя!

— Я знаю, если ты не заткнешшшься, то отсосешшшь у меня, — прорычал кок.

— Уинстон, если так и дальше пойдет, то отсасывать будем мы оба. Сначала у всей команды, а потом еще и у капитана. Возможно по нескольку раз!

— Неплохая перспектива, — прервал их спор капитан.

Гримм оперся о дверной косяк и одарил Алису уже знакомым взглядом дровосека.

— Сутки на корабле, а уже порядки наводишь? — спросил он.

— Да вы только послушайте! — начала Алиса, но кок ее перебил.

— Закрой рот, с-сука, и делай, шшшто я сказал!

Алиса увернулась от оплеухи и встала рядом с капитаном.

— Вы только посмотрите, а выводы делайте сами.

Она указала на подъеденные мешки, ящик с гнилыми яблоками и грязные бочки.

Гримм приоткрыл один мешок, потом другой. Пнул ящик с яблоками. Из-под него выбежала крыса и скрылась в неизвестном направлении.

Капитан хоть и смотрел на кока снизу вверх, но тот перечить не смел. Уинстон опустил глаза и засопел.

— Делай, что она говорит, — сказал Гримм и направился к выходу.

Алиса не могла поверить. Капитан одобрил ее инициативу?

Гримм остановился в дверях и бросил через плечо:

— И пошевеливайтесь.

Помощница и кок переглянулись и выдохнули. Но прежде чем приступить к реформам, Алиса созналась Уинстону, что не претендует на его место и должность, что он все равно остается главным в камбузе. И что она по-прежнему будет помогать ему в приготовлении еды, не прекословя, за исключением тех случаев, которые вредят желудкам команды и общей прибыли. Кажется, кока это успокоило. Он взвалил сразу три мешка и, пригнувшись, потащился на палубу. А где еще все это просушивать и перебирать? Следом в закутке на корме появились четыре ящика с яблоками, лимонами (почти все гнилые) и сухофруктами.

В бочках обнаружилась солонина и акулий жир. Их Алиса не рискнула проверять, а только скомандовала переставить в более холодное, но менее влажное место на корабле.

— Ого, теперь что обедать будем прямо на палубе? — спросил босой моряк в смешных широких штанах по колено.

Они напоминали юбку или казачьи шаровары, оголявшие лодыжки. Круглый нос, редкая щетина и опаленные брови. На головореза он мало походил. Если только не считать шрамов на шее и руках. У его ног прошмыгнул пират-коротышка с угольно-черными волосами и толстыми пальцами на руках.

— Нет, — ответила Алиса. — Просто наводим ревизию в продуктах и порядок на камбузе. Теперь еда будет без червяков и жуков.

— Ого, — присвистнул тот. — Порядок — это хорошо.

На этом пират потерял интерес к Алисе и пошел куда-то. Следом, неуклюже переваливаясь, понесся коротышка.

В который раз за сутки Алиса вспомнила детство в деревне у бабушки, когда летом нарезали фрукты и ягоды, потом раскладывали на больших подносах под палящее солнце. К вечеру второго дня курага и вкуснейшая сливовая пастила была готова. Ммм, пастила!

Алиса перебирала яблоки, вышвыривая совсем уж негодные за борт. Более-менее сносные нарезала и складывала в чашку. Может сегодня впервые за жизнь пираты выпьют не сидр и не тухлую его смесь с несвежей водой, а настоящий яблочный компот. Или булочки с яблочной начинкой. Алиса совсем размечталась, но когда услышала звон склянок, решила, что так дело не пойдет. Она ничего не успеет. Нужна подмога. Только кто согласится возиться с крупой или теми же яблоками?

Алиса спустилась на нижнюю палубу и заметила группу пиратов, которые от безделья мерились шрамами. Кто, где, когда и как заработал тот или иной рубец.

— Джентльмены, — обратилась к ним Алиса.

Мужчины нехотя повернули головы и оскалились.

— Мне нужна ваша помощь. Не могли бы вы…

— Еще чего, — ответил плешивый за всех. И тут он, чтоб его! — Иди себе, ветчинная принцесса!

Мужики расхохотались и принялись меряться силами в армрестлинге. Алиса не сдалась, вспомнила навыки маркетолога и пиарщика, приблизилась к лентяям.

— Как давно вы ели булочки?

Пираты застыли.

— Не просто черствые сухари с жуками, а мягкие булочки, — продолжила Алиса. — Еще горячие, которые источают изумительный аромат детства и заботы матери. Берешь булочку — слюнки так и текут, желудок радостно урчит, а глаза закрываются от удовольствия и приятного вкуса.

Пираты уставились на Алису, не отпустив рук от так и не начатой игры в армрестлинг.

— Уже сегодня вы испытаете это удовольствие и вспомните вкус детства, — сказала Алиса. — Но для этого мне нужна помощь двух умельцев, которые хорошо владеют ножами. Две пары рук, одна пара ножей и времени на одну склянку (Господи, надеюсь, правильно сказала). И уже на обед вместе с сытной похлебкой вы съедите мягкие, ароматные, горячие и сладкие булочки.

Моряки сглотнули слюну.

— Куда идти? — спросил один из них, с голым торсом и дряблой татуировкой на плече.

Алиса улыбнулась и не успела открыть рот, как подскочили еще двое. Помощница кока поманила их за собой, усадила рядом с ящиками на корме. И дала задание: самые тухлые яблоки выбрасывать, а червивые обрезать и складывать в кастрюлю. Мужчины достали свои боевые ножи. Алиса хотела им дать кухонные, но те не приняли — их-то острее.

— Тогда может вы наточите пару ножей для меня? — спросила Алиса.

Высокий и тощий парень взял ее кухонные ножи и уже собрался уходить, как помощница кока прибавила задачи. На камбузе еще с десяток тупых ножей, которые требуют заточки.

— За это будет тебе особое вознаграждение, мистер..?

— Смит, — ухмыльнулся тощий и зашагал по направлению к камбузу.

Его товарищи перебирали и нарезали яблоки, болтали о том, о сем с шутками-прибаутками.

— Это ж надо так! — начал тот, что с голым торсом. — Ты оказалась у нас вчера сначала пленницей, а потом помощницей кока. Теперь же сама коком командуешь.

— Да еще нас припрягла, — подхватил его черноглазый сосед с бородкой, заплетенной в три тоненькие косички.

В ухе у него красовалась золотая серьга, а на правой ноге отсутствовали три пальца, из-за чего пират прихрамывал. Хотя по канатам лазал как макака.

— Ей-богу, как тебе это удалось? — не унимался первый.

Алиса пожала плечами, перебросила косу за спину и высыпала содержимое мешка на кусок парусины, расстеленный на солнце.

— Я просто очень люблю готовить, — запыхтела она.

— Или очень хочешь жить, — щурясь, добавил черноглазый. — Ты ведь никакая не помощница, верно?

Алиса выпрямилась, уперла руки в боки и спросила:

— С чего это?

— Да так, наблюдения. Тебя приволокли с торгового судна. И кто бы там что ни говорил, а бабы-поварихи бывают только на суше. Корабль — не для их работы.

Черноглазый оглядел Алису с ног до головы, особое внимание уделив груди.

— На англичанку ты не похожа, на голландку — тоже, — сказал он. — Черные волосы — может есть испанская кровь. Но я бы подумал, что ты беглая американка. Другое дело, куда бежишь и от чего? Или от кого?

Алиса не знала, что ответить — башковитый мужик попался.

Пират дернул подбородком и спросил:

— Неудачное замужество?

Алиса опустила глаза и кивнула. А что еще делать? Рассказать правду о том, что она хрен пойми как перемахнула три столетия назад и несколько тысяч миль из Питера на Карибы?

Черноглазый хмыкнул и продолжил нарезать яблоки. Больше вопросов не задавал — и то хорошо. Воцарилось молчание, когда все ждут, что кто-то другой его нарушит. На это решилась Алиса.

— А сито существует в ваших краях? — спросила она.

— Что? Сито? — одновременно отозвались пираты.

— Ну да, штуковина такая. Знаете, деревянный или металлический корпус, с натянутой на него марлей или…

— Да знаем мы, что такое сито. Только я ни разу не видел его у мистера Уинстона, — сказал черноглазый. — А зачем тебе?

— Просеять муку для будущих булочек, да и с крупой я без него до скончания века провожусь.

— Хитрая ты. Все-то тебе подай, поточи, почисть. Хотя нам эта помощь только в радость, верно, Стоун?

Пират с голым торсом кивнул и бросил гнилое яблоко за борт.

— Попроси Робина, — сказал Стоун. — Он же у нас плотник.

Большего для Алисы и не требовалась. Она вскочила и понеслась в поисках плотника. Спросила двух матросов, где они видели его в последний раз. Оба указали разное направление. Так она бегала несколько минут, пока не услышала знакомый смех где-то над головой. Мохнатая шапка волос мелькала на марселе.

— Робин! — крикнула Алиса. — Робин!

Плотник посмотрел вниз и улыбнулся:

— Привет, Элис! Славная сегодня погодка!

— Спускайся, мне нужна твоя помощь!

Робин с ловкостью мартышки выбрался из корзины (или как же эта подставка называется?) и спустился по канатной сетке (ванты, кажись).

— Мужики сказали, ты рукастый мастер, — начала Алиса.

Робин почесал макушку и выпятил грудь.

— Сможешь сделать мне сито? А лучше два.

Казалось, Робину только этого и не доставало. Он выслушал просьбу и засверкал голыми пятками по палубе.

До летней кухни, как Алиса мысленно окрестила место на палубе, осталось несколько шагов. Навстречу попался плешивый с тремя головорезами. Разглядеть их Алиса не старалась. Она опустила глаза и едва не застонала от вида своих балеток.

–… пошлю всю это на хрен, — с нескрываемой злобой ворчал плешивый. — На хрен капитана, на хрен корабль, все на хрен! Сойдем на берег, уговорим Шеппарда с его людьми, пусть к нам присоединятся.

— Шеппард не дурак, — возразил один из компаньонов.

— Не дурак, потому он для нас самый ценный. Остальные же — шваль. Все под капитана стелятся, и эта в особенности. На хрен все.

Плешивый сплюнул в сторону Алисы. Мужики проводили ее колючими взглядами и зашагали прочь. Вот так поворот. Надеюсь, обойдется без бунта на корабле?

–…а потом я ее смачно ка-а-а-ак… Ох, простите мадам, — прижал руку к груди черноглазый. — Заболтался.

— Да ладно, мои ушки не лепестки орхидей — и не такое слышала, — ответила Алиса и принялась за чечевицу.

— В самом деле?

— Я выросла в шахтерском городке. Суровые угледобытчики не скромничают в выражениях.

Пираты переглянулись. Стоун отрезал кусок яблока и откусил с ножа.

— Раз уж нам с вами сосуществовать еще двое суток, — сказала Алиса, — не могли бы вы рассказать, как тут все устроено? Кого остерегаться, а с кем по душам до утра поговорить можно?

Мужики оживились и наперебой начали рассказывать. Когда все яблоки были нарезаны, Алиса узнала, что Бредли — тот жирдяй — на самом деле нормальный мужик, особенно когда выпьет. Тогда он становится покладистым и даже может похрюкать, если красивая дама его об этом попросит.

Мистер Доусон — лучший канонир команды — ненавидит чернокожих, из-за чего у него с мистером Брауном (какое совпадение) частые стычки на расисткой основе. Мистер Браун некогда работал на тростниковых плантациях, пока испанские военные не спалили к чертям весь городок — около трех тысяч жителей и столько же тысяч голов скота. Зачем? Забавы ради. Выжили немногие, в том числе и мистер Браун. С тех пор он ненавидит испанцев и всех, кто хоть как-то на них походит.

У крепкого боцмана Моро открывается морская болезнь в шторм. Так что в непогоду он совсем тряпка. Но человек он хороший — вот, с кем можно по душам говорить до рассвета, а потом еще полдня. Такие байки рассказывает — заслушаешься. С ним посоревнуется разве что Роллон, причем не только в красноречии, но и спросе у женского пола.

Коротышка Монти — глухонемой, но чертовски хорошо читает по губам. Если кто надумает шептаться — ничего не выйдет. Порой возникает чувство, будто глаза у Монти даже на заднице. Все знает, падла.

Местный писарь Эмерсон — тот еще говнюк. Каждый пенни жмотит. Из-за него команда лишается добротного рома. Вместе с ним Уинстон закупает недолговечный сидр. Самому-то хрен бы что — и морская вода за молочко идет. А Эмерсон, сука, еще и не пьет. Желудком, видите ли, страдает. Вот и экономит на наших желудках. Говорит, алкоголь — это яд.

— А какой же это яд, — разгорячился черноглазый, — когда от него становится теплее, веселее и, черт возьми, женщины красивее?!

Алиса хохотала. Жаль, в кино подобных историй не покажут. Так искренне даже самый гениальный актер не сыграет.

— А этот плешивый, он кто? — спросила Алиса.

— Мистер Джейсон? — уточнил пират. — Плешивый, ха-ха, ты слышал, Стоун, как она его назвала?

Стоун кивнул и набрал в загорелую ладонь еще горсть крупы. Перебирать ее Алиса не просила. Видимо Стоун делал это машинально, а может чтобы хоть чем-то заняться.

— Мистер Джейсон — это отпрыск дьявола, ей-богу, — понизил голос черноглазый. — Уже трижды за последние два месяца он чуть не учинил бунт.

— Из-за чего?

— Из-за всякой ерунды. То якобы его обделили добычей, то Уинстон плюнул ему в суп. А надо сказать, он и правда плюнул. Шесть раз, ха-ха! То капитан не так на него посмотрел. Короче, Джейсону не нужен повод — дай только покомандовать другими.

Алиса пересыпала очищенную крупу в мешок.

— Так чего же он здесь делает? — спросила она. — Давно бы уже собрал команду или нанялся на корабль к другому капитану.

— В том и дело, что другого ему не надо, — вполголоса ответил черноглазый. — Ему надо насолить Гримму, и зацепиться он готов за что угодно.

— А Гримм ему чем не угодил?

— А этого никто не знает. Мы думаем, он и сам не знает, ыыыаааах, — широко зевнул черноглазый.

Потом посмотрел на результат их работы и спросил:

— Ну что, нам будет обещанная награда?

Алиса подняла на него глаза, как можно нежнее улыбнулась и сказала:

— Какой вы нетерпеливый, мистер…

— Риччи.

— Мистер Риччи. Будет вам награда, но не раньше, чем я приготовлю обед и испеку булки.

— Элис! — проревел знакомый голос.

— О, камбузный боров вылез на палубу, — сказал Стоун.

Алиса поблагодарила мужчин за работу, подняла кастрюлю с яблоками и двумя лимонами (только они и остались) и пошла по голосу. Уинстон ревел как свинья-роженица.

— Где тебя носит, ч-шшерт подери?!

— Работаю я.

Алиса протиснулась в дверной проем и пошла в камбуз.

По дороге она размышляла, как же приготовить обещанные булки, если духовки здесь не существует. Муки сносной нет, а о дрожжах видимо пираты и вовсе не слышали.

Глава 6. Потасовка на камбузе

После десятиминутного спора Уинстон-таки достал из какого-то закутка банку с червями, в которых плавал кусок дрожжей, давно протухший. Робин как раз принес два сита: на одно натянул протертую парусину (не очень чистую), на другое прибил деревянное основание с крупными отверстиями. Судя по всему, проделывал их гвоздиком. Та еще суходрочка.

Алиса сердечно поблагодарила плотника и даже обняла. Тот совсем растаял, выпятил грудь и пообещал выполнить любую просьбу — Алисе стоит только глазом моргнуть.

Муку просеивать непросто, но после шести подходов все же удалось. Правда цвет и запах оставлял желать лучшего, но что есть. Дрожжи пришлось выбросить. Удивительно, что они вообще оказались на корабле. За перегородкой заскрежетало — Уинстон внес огромную не то сковородку, не то казан. За неимением другого и это сойдет.

— А сахар у вас где? — спросила Алиса.

Уинстон хотел возразить, но будто что-то вспомнил (может убийственный взгляд капитана?), открыл створку большой тумбы и вытащил деревянный бочонок с сахаром. Нашел тоже, где хранить.

Сахар был каменным. Отсырел, ясное дело. Алиса взглядом послала коку молнию. Тот в ответ скривил рожу и прошамкал «пошшшла ты». И принялся чистить овощи для обеденной похлебки.

Молока тут в помине нет, пришлось делать тесто на воде. На воде, разбавленной ромом. Что ж, прибавит булкам аромат. Наверное. Алиса сварганила яблочную начинку, мысленно костеря золотой век пиратства за отсутствие привычной ей кухонной утвари.

— Сливочного масла тоже нет? — не надеясь услышать положительный ответ, спросила Алиса.

Кок хмыкнул и бросил очищенную картошку в чашку.

Чем же сковородку смазать? Акулий жир слишком вонючий — из-за него вчерашний суп отдавал чем-то резким. Может свиной жир есть? Спрашивать Алиса не решилась, но надежда угасает последней. Она захлопала дверцами шкафчиков, что взбесило Уинстона.

— Какого чшшерта ты ищшшешшь?

— Масло подсолнечное или оливковое.

— Ты совсем сбрендила?

— Так ты расскажешь, где его отыскать или мне самой пошарить?

Уинстон сплюнул, поднялся во весь рост, швырнул нож и картошку на стол и вышел. Ага, так и знала, что этот тролль где-то заныкал масло. И зачем он все прячет? Перепродает потом что ли?

Хотя ей-то какое дело? На сушу бы, а еще лучше домой — только машины времени не существует. Может и ее Уинстон припрятал куда.

Бутылка с глухим стуком появилась на столе. Приправив сие действие омерзительным взглядом, кок вернулся к чистке овощей. Алиса попыхтела, пока открывала бутылку, но справилась. Скоро булки уже запекались на сковороде. Правда это скорее не булки, а пирожки с яблоком, но не суть. Первая партия насчитывала семнадцать штук, а в команде — сорок шесть человек. Нормально так еще стряпать.

Камбуз наполнялся бездельниками, которые учуяли запах съестного. Они снова издевались над жуками, потягивали воду с ромом и что-то бубнили.

— Эй, камбузный жеребец, — кто-то громко позвал кока, — а чем так пахнет? Никак пирог с жуками будет? Или ты паштет из них сделаешь, чтобы втихаря слопать?

Уинстон что-то прошамкал, но от работы не отвлекался.

— А как же собачье пирожное? Давненько его не было в меню! — сказал другой голос.

Что такое «собачье пирожное», Алиса не знала. Судя по названию, это не французский деликатес.

— А как тебе помощница? — снова сказал первый голос. — Ты уже ее зажарил как следует? Или на десерт оставил?

Кок сплюнул и начищал морковку так, будто она сделана из дерева. Алиса и ухом не повела — чего ожидать от грязных пиратов?

— Вряд ли, — подхватил кто-то третий. — Если бы он ее зажарил, то капитан бы зажарил Уинстона. Говорят, капитан особенно бдит за девкой. А если мистер Уинстон еще не на вертеле, значит, девка жива. Если только он ее с пирогом не подаст к столу, ха-ха-ха!

Вот как? Капитан бдит? Ну-ну, с чего бы это? Искренне верит в примету про женщину на корабле?

— А правда, что она беглая американка, которая страсть охочая до лошадей? Я бы ее оседлал.

Ковбой нашелся, мать его. Теперь Алиса поняла, почему Уинстон мог кому-нибудь плюнуть в еду. С коком шутки плохи, иначе до конца плавания жрать тебе тухлятину под соусом из соплей.

— Да какая она американка? Сам посмотри — ножища во, глазища во, ну а это выпирает по самое не могу. Таких американок не бывает. Голландка она, это точно, гы-гык, — сказал сиплый голосок, а потом закашлялся.

Алиса мельком глянула на свою грудь — ничего не выпирает. Ну подумаешь, лифчик пуш-ап, но как без него-то? И тут до нее дошло, что именно из-за лифчика-то она и выглядит аппетитно. Мало того, что чужестранка со странностями, отпор давать не умеет (это тебе не Сара Блэйд, которая ухо откусит за неудачное словечко), так еще и сиськи навыкат.

— Эй, Элис, верно? — не унимался кто-то. — Ты же здесь, да? Открой тайну, чего тебя капитан бережет как сокровище? Ты ему по ночам прислуживаешь, да?

Все-то шуточки у вас ниже пояса, господа, ничего нового придумать не можете. Алиса сняла вторую партию булок и подлила масла на сковороду. Она разломила остывшую булку. Одну половину откусила, довольно покачала головой — не супер вкусно, но для этих условий и этих мужчин пойдет. Вторую половину протянула коку. Тот отмахнулся — да и хрен с тобой.

Хлопнула дверь, заскрипели ступеньки.

— О, Джейсон, здорова! Как ты думаешь, помощница кока капитану по ночам прислуживает?

После этих слов гоготали, застучали кулаками по столу.

— Я думаю, она знает что-то такое, что капитан ценит больше, чем нас с вами, — сказал Джейсон.

— Да ладно?

— О чем ты?

— Что знает?

— А это надо у нее же и спросить, — ответил плешивый. — С чего бы капитану сохранять жизнь какой-то девке с торгового судна, да еще приставлять в качестве помощницы кока? А кок и сам в доле, раз до сих пор держит девку при себе.

Уинстон не вытерпел. Швырнул морковку в кастрюлю и, стиснув нож, вышел в столовую.

— Злишься, Барни? — с вызовом сказал Джейсон. — Сознавайся, что за мутки у вас с капитаном и девкой? Либо она важная особа, за которую вы хотите выкуп. А по прибытию на сушу обставить все так, будто девка сбежала. Либо держит некие важные сведения в голове. Сведения, которые могут привести к добыче, сорвать куш, а делиться с нами не придется. Ведь так?

Уинстон сопел, глаза его наливались кровью.

— Ну что молчишь, сальная тряпка, чтоб тебя! — рявкнул плешивый.

Кок кинулся на Джейсона. Завязалась потасовка, полетели лавки, закачали столы. Одни пираты кричали, поддерживая драчунов. Другие — пытались их разнять, но тут же разлетались по углам от ударов амбала. Джейсон дважды врезал Уинстону в нос. Кровь стекала по подбородку кока — вид и вовсе стал ужасающим.

Алиса выглянула из-за перегородки и шевелила мозгами, что предпринять. Оставлять это на самотек нельзя, на помощь звать некогда. Она схватила ведро с помоями и, что есть силы, размахнулась. Помои забрызгали пиратов, столы, стены, пол. Но удивительно, драку это остановило. Кок обернулся — Алиса подала ему ведро. И пока Джейсон размахивался для очередного удара, Уинстон насадил тому ведро на голову и крепко пристукнул кулаком.

Джейсон попятился и грохнулся на спину. Кто-то попытался его подхватить, но не успел. Ведро со звоном ударилось об пол. Кок зыркал на мужиков, глаза светились как два черных уголька. Пираты вжались в стены.

— Ну, кто первый наводить уборку на камбузе? — прохрипел Уинстон.

Через десять минут четверо пиратов отдраивали камбуз от зловонных помоев и крови. Алиса усадила кока и приложила к его переносице холодную тряпку. Тот сначала отмахивался, потом сдался.

— Прости, что облила тебя, — сказал Алиса.

Кок сдвинул брови, позволил ей вытереть лицо от крови и послушно запрокинул голову. Алиса понятия не имела, как проверить, сломан нос или нет. Поэтому попросила одного из пиратов привести лекаря — должен же быть такой! Правда он чего-то не спешил.

Очередная партия булок чуть не подгорела. Алиса кинулась к сковородке, а руки-то грязные. Она наспех вытерла их и разложила оставшиеся заготовки на сковородку. Не отравятся — и не такое ели. Подумаешь, руки не отмыла. А ведь с этого все начинается…

На пороге возник нескладный мужчина в коричневом пиджаке, что висел на нем как на жерди. Каштановые волосы до плеч, а на переносице слабо держатся круглые очки. Он потирал руки и спросил Алису:

— Что тут у вас?

Алиса подбородком указала на кока и ответила:

— Проверьте его нос. Возможно сломан.

Лекарь наклонился над Уинстоном, нажал пальцами с одной, с другой стороны. Кок дернулся, но терпел.

— Все в порядке, простой ушиб. Но пара фингалов тебе обеспечена, старина. Кровь скоро остановится. Приложи что-нибудь холодное.

— Уже, — ответил кок.

Лекарь снова взглянул на Алису и спросил:

— Это все?

Та кивнула и выдохнула. Опомнилась, перевернула булки на сковороде. Затем взяла готовую и протянула коку. Тот принял и, не жуя, заглотил. Поводил языком по остаткам зубов и сказал:

— Нормально.

Офигеть! Это что — похвала? Алиса улыбнулась и сняла готовые булки со сковороды. Вместе с коком они приготовили похлебку и поставили варить кашу на ужин. Алиса в два счета перебрала крупы с помощью нового сита — надо Робина расцеловать в обе щеки. Прозвенели склянки. В камбуз ввалилась толпа голодных пиратов. По вчерашней схеме кок с помощницей расставляли тарелки и наливали похлебку. Алиса раскладывала ложки и сухари.

— А что так чисто? — спросил Бредли. — Руки не липнут к столу. Непорядок.

Кок молча плеснул ему похлебку и двинулся дальше. Джейсона нигде не видно, зато нарисовалась другая фигура — Джаред Гримм. Батюшки, вы удостоили нас своим визитом!

Капитан уселся на свободное место и поздоровался с командой. Затем поймал взгляд Алисы, будто спрашивая «как дела». Та в ответ кивнула и засеменила за коком.

— Мисс Элис, — сказал обворожительный голос. — Не составите ли вы компанию скучающим морякам дальнего плавания? Нам очень не хватает женского общества.

Роллон сверкнул глазами. На щеке мелькнула соблазнительная ямочка.

Алиса сделала бровки домиком и глянула на Уинстона.

— Мистер Уинстон, позвольте своей помощнице отобедать с командой, — сказал Роллон. — Она это заслужила.

Кок шикнул:

— Смотри мне.

Алису уговаривать не надо. Она принесла порцию похлебки и присела рядом с Роллоном. Мельком глянула на капитана — тот сидел к ней спиной на другой лавке. Надеюсь, у него нет глаз на затылке. А то опять будет таращиться — никакого аппетита!

Роллон интересовался успехами Алисы, спросил, что за заварушка тут приключилась. Потом рассказал байку, как с головы Джейсона снимали ведро. А это оказалось не так-то просто. Его плешка никак не хотела отлепляться от днища. Пришлось снова стучать по ведру, чтобы помочь бедняге. Насилу удалось выбить дурака из ведра. Мужики загоготали, Алиса чуть не подавилась похлебкой. В основном разговор вел Роллон — он еще тот запевала. Любую историю превратит в блокбастер со спецэффектами, шутками и матюгами, за которые потом вежливо извиняется.

Обед закончился. Капитан поднялся со скамьи и вышел следом за другими пиратами. Алиса спохватилась — булки! Пулей пронеслась на кухню и взяла огромную чашку со сдобой. Она раздавала выпечку с улыбкой. Испекла не так уж и много, но каждому точно хватит.

Роллон глядел на нее самыми влюбленными глазами.

— Мисс Элис, — сказал он, — вы покорили мое сердце и желудок. И мне очень хочется отплатить вам.

Алиса не растерялась — вручила ему вторую широченную чашку с булками и отправила его раздавать сладости по нижней части корабля. Сама же поднялась на верхнюю палубу и радовала булками каждого, кого встречала. Даже марсовый спустился ради такого. На мостике вручила булку рулевому. Отблагодарила Смита, Стоуна и Риччи. А Робина еще и в колючую щеку чмокнула — тот зарделся и по привычке выпятил грудь.

Алиса уже хотела спуститься с мостика, как навстречу поднимался капитан. Она протянула выпечку ему и готовилась услышать «спасибо, не надо». Но капитан принял булку, откусил, медленно пережевал и уставился как на манекен.

— Что с обувью? — спросил он.

Алиса машинально глянула на свои балетки.

— Не нашлось сапог подходящего размера, вот я и оставила свою обувь, — ответила она.

— А какой размер?

— Я не знаю, какая у вас размерная сетка. В моих краях размеры могут отличаться от ваших.

Капитан продолжал жевать булку и не сводил глаз с Алисы.

— Так какой размер?

Алиса прищурилась, глядя на сапоги Гримма.

— Явно меньше вашего, но больше, чем у Сары, — ответила она.

Капитан кивнул и отвернулся. Фух, неужели.

Алиса отнесла опустевшую чашку на камбуз. Кровь из носа Уинстона перестала течь. Его шнобель распух как картошка. Похоже, кока это вовсе не заботило. Сидел с мужиками и играл в кости.

— Ей-богу, Джейсон рвет и мечет, — сказал Риччи. — Вы бы его видели. Кажется, он готов разнести этот корабль в щепки.

— Да хрен с ним, — ответил ему Стоун. — Заслужил.

Пираты бросали кости, гоготали, взмахивали руками при проигрыше и опрокидывали ром с водой чуть ли не залпом. Оказывается, это не прихоть, а необходимость. Пресная вода первой портится на корабле. Вот и приходится разбавлять ромом.

Риччи поманил Алису. Она и не стала стесняться, уселась рядом на скамью.

— Ну чего молчишь? — спросил пират.

Алиса не знала, что он хочет от нее услышать. Поэтому нашлась не сразу.

— Хочешь загадку? — сказала она.

— Валяй.

— Сколько булок ты съешь на пустой желудок?

Риччи прижал руку к груди и ответил:

— Твоих — две дюжины, ей-богу.

— Хах, неправильный ответ.

— Как неправильный? Ну ладно…

Пират в задумчивости потеребил губу.

— Тогда три дюжины, — сказал он. — А с ромом и вовсе целый таз съем и не моргну.

Алиса помотала головой. Риччи обратился к тому, кто стоял у нее за спиной.

— Зак, старина, рассуди нас. Элис спрашивает, сколько булок я съем на пустой желудок. Я отвечаю — две дюжины, а она — неправильный ответ. А как же неправильный, если…

— На пустой желудок, — перебил его Зак, — вы можете съесть только одну булку, мистер Риччи. Остальные булки пойдут уже не на пустой, а на чуточку сытый желудок.

Надо же! Кому не рассказывала эту загадку — только Зак отгадал.

— Ого, — сказал Алиса.

— Что? — посмотрел на нее Зак. — Простая загадка же.

Он присел рядом и вполголоса обратился к Алисе:

— Что тут у вас произошло с Джейсоном?

— Лично у меня с ним ничего не произошло, — ответила Алиса. — Он сам что-то напридумывал и взбесил Уинстона. Вот и завязалась потасовка.

— А звучал он убедительно?

Алиса на секунду задумалась, к чему Зак клонит, и ответила:

— Если честно, да. Он ловко раскидал всю ситуацию вокруг меня, так что и не придраться.

Зак молча наблюдал за игрой в кости. Казалось, он и вовсе забыл о существовании Алисы.

— В любом случае, будь начеку, — сказал он. — Джейсон не такой простой, как кажется.

— Да он и не кажется простым, — парировала Алиса.

Зак не сводил с нее глаз. У них это заразное что ли — таращиться как капитан?

— Я тебя услышала, Зак, — ответила Алиса и поджала губы.

Пират потер лицо руками, поднялся со скамьи и вышел из камбуза.

Глава 7. «Парус!»

Давно перевалило за полдень. Солнце пекло как жаровня на камбузе. Даже морской бриз не спасал. Но Алиса аж мурлыкала от счастья. В Питере хорошая погода — редкость. То дождь, то опять дождь, а то и два дождя. Ей всегда хотелось жить там, где не бывает зимы и вечно светит солнце.

Здесь же оно так и жгло кожу. Возможно поэтому пираты практически не раздевались — редко кто ходил с голым торсом. Если разденешься, вмиг сгоришь. Будешь охать и стонать от покрасневшей кожи. А возможно это дело привычки. Сколько лет они тут на югах-то?

Если с голым торсом мало кто ходил, то босыми ногами шлепал каждый третий. Кожа на ступнях давно огрубела, и ходьба босиком не причиняла неудобств. Да и во время абордажа, как убеждали сами босоногие пираты, обувь скользит по палубе, мокрой от воды и крови. Алису не очень-то убедили эти доводы. Она посчитала, что пираты просто не заморачиваются — босиком или в обуви, им вообще до фонаря. Вряд ли их также смущал тот факт, что «заминированный» туалет он тоже посещают босиком.

Алиса поморщилась от этой мысли и устремила взгляд вдаль. Море не то, что бескрайнее. Оно открывало простор для глаз, особенно замыленных городской суетой. Солнце бликовало на поверхности воды. На губах чувствовалась горечь — даже воздух здесь пропитан морем. Вот она — вечность.

Сидишь себе, переживаешь из-за перемещений во времени, антисанитарии и полусотне головорезов. А море как было, так и будет. Что до тебя, что после. Хорошая практика, про себя отметила Алиса. Каждый раз, когда становится не по себе и, кажется, будто проблемы одолели, стоит посмотреть на что-то вечное. На лес, море, облака и подумать о ничтожности своих трудностей по сравнению с величием природы. Или как говорил царь Соломон: «И это пройдет».

От полуфилософских мыслей Алису отвлек крик марсового:

— Парус!

На палубе закопошились. Даже Уинстон выкарабкался из камбуза. Алиса, как ни всматривалась в море, но не видела даже нечто похожего на парус. Только через какое-то время показался крохотный треугольник на горизонте.

Капитан долго смотрел в подзорную трубу, затем что-то сказал членам команды и поднялся на мостик. Пираты разбежались по местам.

— Тебе лучше выбрать более безопасное место, — сказал Робин, который выскочил как из ниоткуда.

— Почему?

— Это еще один торговый корабль, — пояснил он. — Капитан не упустит возможности навариться напоследок перед прибытием на сушу. Команда пойдет на абордаж.

Сердце заколотилось. Самый настоящий абордаж? Да я только в кино это видела.

По словам Робина, корабль-жертва небольшой, так что захватить его не составит труда.

— Скоро нагоним, и тогда тебе точно нужно укрыться понадежнее, чтобы шальная пуля не задела, — пояснил плотник. — Хотя судя по размерам корабля, там и команда невелика. Захватим — моргнуть не успеешь.

«Скоро нагоним» растянулось на час. Все-таки скорости здесь не такие как в двадцать первом веке.

Алисе не хотелось прятаться в душном трюме. Страсть как любопытно посмотреть на настоящее морское сражение, пусть небольшое. Сражение, при котором она оказалась на этом корабле, Алиса почти не запомнила.

— А ты что же не будешь участвовать? — спросила она Робина.

— Нет, плотники, кок, лекарь и другие рабочие руки команды никогда не участвуют в захватах. Для этого хватает бездельников, которым только дай кулаками помахать, — ответил он.

Алиса проследила за направлением его взгляда и увидела Джейсона. Выглядел тот, мягко говоря, неважно. Его немного пошатывало, глаза красные, а на плешке шишка с кулак. Так ему и надо, балаболу.

Тем временем корабли пошли на сближение. Сейчас начнется!

Но оно что-то не начиналось и не начиналось. Это только в кино показывают два корабля на расстоянии полусотни миль, а через секунду завязывается баталия. Боже, храни монтаж.

Алиса переминалась с ноги на ногу и с нетерпением ждала знаменитого «на абордаж».

На мостике засуетились, кто-то выругался. Робин привстал на цыпочки и, будто прочитав по губам капитана, сказал:

— Это англичане. Мелкие торговцы. Капитан говорит, что поживиться нечем. Возможно пропустим корабль.

— А что англичане — бедняки?

— Нет, просто на таких мелких суденышках большую добычу не везут. В лучшем случае дюжину бочек тростникового сахара или ткани. Посмотри, у них всего-то пара пушек.

Алиса присмотрелась. Ну есть несколько открытых «окошек», но имеются ли в них пушки или нет, она не видела. Наконец корабли сблизились настолько, что стали различимы члены экипажа. Люди, как люди, ничего в них особенного. Один махал руками и что-то кричал.

— Что он говорит? — спросила Алиса.

— Он говорит, что команда попала в шторм. Еле уцелели. Сами пустые, направляются к ближайшему порту.

Робин помотал головой.

— Что-то здесь не так, — в его голосе появились озабоченные нотки. — Если они идут с севера, ближайший порт они точно уже проплыли. Это…

— На абордаж!!!

— На абордаж!!!

Пираты забросили крючья-кошки и сетки на торговое судно. Оттуда уже велась перестрелка из мушкетов. Кто-то кричал, кто-то ругался, несколько тел с громким плеском упало в воду.

Алиса не успевала следить за сражением. Вот Роллон широко размахивает мачете. Следом несется Стоун и сворачивает шеи недобитым членам экипажа. Несколько раз блеснула плешка Джейсона и сабля капитана.

Вот и Сара показалась. Боже, вот это чертовка! Она без тени жалости расправлялась с мужчинами выше ее и явно сильнее. С ловкостью кошки уворачивалась от ударов и пуль.

Робин вцепился в поручни и следил за схваткой, как фанат за футбольным матчем.

— Надо же, — вполголоса сказал он, — тебя до сих пор не стошнило от вида крови.

Алиса оторвалась от битвы, подумала немного и ответила:

— Робин, я каждый месяц вижу собственную кровь.

Улыбка сползла с лица пирата.

Все закончилось. Команда не имела задания перебить весь экипаж торговцев. Нужно было лишь приструнить немного и захватить добычу. В живых и правда осталось не так уж и мало человек. Облитые кровью и сильно потрепанные, мирные моряки сидели спина к спине на палубе захваченного судна. Несколько пиратов с напускной суровостью поглядывали на них.

Капитан торгового корабля подал Гримму бортовой журнал. Тот его пролистал, ткнул пальцем в нескольких местах. Два пирата тут же нырнули в трюм. Через несколько мгновений они выкатили маленькие бочонки.

— Пресвятая Матерь Божья, — просипел Робин. — Да чтоб мне провалиться на месте, это же ром!

Как он определил, что это ром, Алиса не поняла. Мужчины за секунды перебросили три десятка бочонков на свой корабль. Добыча пусть небольшая, но для них — ценная.

Напоследок капитаны кивнули друг другу — еще бы руки пожали. А в следующий миг послышалось «Руби канаты!». И все? Так быстро?

Пиратский корабль набирал скорость. С торгового судна их провожали колючие взгляды.

Робин с Алисой бросились к команде. Одни хвалили себя за наживу, другие громко смеялись. Третьи забористо ругались, а четвертые ковыляли или вовсе не двигались — шесть человек ранены. Алиса кинулась к ним, но замерла при виде капитана. Тот шел к ней навстречу, взмокший, с темными пятнами крови на рубахе. В руке — пара сапог. Он протянул их Алисе. Та приняла их и еле вымолвила «спасибо».

— Элис! — кто-то окликнул ее. — Нужна твоя помощь.

Двое в тяжелом состоянии. Одному пуля прилетела в живот, другому отрезали ухо. Кровь сочилась из-под руки пирата, которую он прижимал к голове и стонал.

Остальные более-менее в порядке — несколько ножевых порезов, которые предстоит обработать и зашить.

Алиса носилась как заведенная — помогала лекарю, подавала чистые тряпки, прикладывала их к ранам пиратов.

Чуть не поскользнулась в луже крови. Вспомнила о подарке капитана и переобулась в сапоги. Они неудобно стоптаны — возможно их обладатель страдал плоскостопием. Но раздумывать некогда. Алиса заправила штаны в голенища сапог и вернулась к раненым.

Среди них оказался Роллон. Ему порезали кожу с левой стороны туловища. Счастливчик — селезенку не задело.

Алиса присела на колени перед ним. Роллон зажимал рану рукой и сверкал ровными зубами, будто пришел на свидание.

— Господь меня любит, — промурлыкал он. — Красивая женщина кормит, обедает вместе со мной, а теперь еще и зашивает мою шкуру.

В других обстоятельствах она бы повелась на такие знаки внимания, но не сейчас.

— Мне бы руки обработать, — обратилась она к пиратам. — Спиртом каким-нибудь.

Грязный мужчина со всклокоченными волосами и запекшейся кровью на бороде подал ей темную бутылку:

— Сойдет?

Алиса принюхалась — ром. Неужели могло быть что-то другое? Пират плеснул ей на руки. В ноздри ударил резкий запах. Алиса едва сдержала кашель. Затем взяла намочила тряпку пойлом и обработала рану.

— Терпи, казак, атаманом будешь, — приговаривала она.

Роллон же отшучивался и бросал недвусмысленные взгляды, ну рыжий черт!

Ей не доводилось зашивать раны, и вот он шанс — как будто только об этом и мечтала. Алиса, едва дыша, проткнула кожу пирата и протянула нить. Роллон даже не дернулся. После трех-четырех стежков Алиса приловчилась и немного расслабилась. Она зашивала рану, стараясь не отвлекаться на горячую улыбку Саймона.

В общем гомоне кто-то смачно сплюнул.

— Паскуда, только людей зря потревожил, — сказал Джейсон. — Знал же, что ничего толкового торговцы не везут. За каким чертом нужно было захватывать корабль? Силу показать? Чтоб его…

— А что в бочонках-то? — тихо спросила Алиса у Роллона.

— Напиток богов, радость моя, — ответил тот. — Чистейший ямайский ром, чтоб мне провалиться на месте. Ценится в несколько раз выше, чем это пойло.

Он покрутил в руках темную бутылку, глотнул и крякнул.

— И что вы его перепродавать будете? — спросила Алиса.

Роллон прижал к груди бутылку и ответил:

— Я бы его ни за что не продал. Я бы его на завтрак, обед и ужин пил, запивая им же и закусывая твоими булками.

Алиса подыграла улыбкой и продолжила операцию, сама же всеми ушами была с Джейсоном.

— Пора прекратить это, — прошипел плешивый. — Вызовусь в капитаны, посмотрим еще, кого поддержат.

— Ну, загнул ты, — кто-то осадил Джейсона.

— А что? Сам подумай, сколько мы гоняемся за призрачной добычей, проливаем кровь, лишаемся рук, ног и ушей? А взамен получаем жалкие подачки. Если бы тогда на «Беспечном» Гримм мне не помешал, капитаном уже давно был бы я. А сам он драил бы палубу или болтался на рее.

Над плечом склонился лекарь.

— Что тут у нас? — спросил он.

— Все в порядке, мистер Риз, — ответил Роллон. — Чувствую себя как в раю.

Мистер Риз осмотрел рубец и обратился к Алисе:

— Обработайте водой еще раз и достаточно.

Алиса выполнила поручение. Роллон обхватил ее ладонь и прошептал:

— Чем я могу отблагодарить вас, дорогая мисс Элис?

Играть в любезности и флирт у Алисы не хватило сил. Так что она как можно мягче ответила:

— Выживите, Саймон. Нам с вами еще ужинать вместе.

Сквозь рыжую бородку блеснула улыбка. Алиса не стала задерживаться и понеслась в каюту капитана.

Тук-тук, тук-тук-тук. Скрипнула дверь.

— К вам можно? — спросила Алиса.

— Входи.

Алиса перешагнула порог уже знакомой каюты. Голый по пояс Гримм наливал какое-то пойло в стакан. А я думала, он только из горла пьет.

— Чего тебе? — не глядя в ее сторону, спросил капитан.

— Я чуть не обдриськалась при виде захвата корабля, — начала Алиса. — Вы в порядке?

Гримм глотнул и наконец развернулся к ней.

— В порядке, — сказал он. — Но ты ведь не за этим пришла, верно?

Алиса проглотила комок в горле и ответила:

— Кажется, я знаю, почему вас ненавидит Джейсон.

Гримм осушил стакан и спросил:

— О чем ты?

Алиса оглянулась на дверь, подошла ближе и, понизив голос, ответила:

— Джейсон недоволен вами и вашей политикой. Он недоволен тем, что вы, якобы, зря захватили торговое судно, где и поживиться нечем. Он считает, что вы его подвели на «Беспечном». И сейчас он в бешенстве. Хочет вызваться на пост капитана вместо вас.

— Он прям так и сказал?

— Да.

Гримм повертел стакан и плеснул еще спиртного. Алиса окинула взглядом пирата. А капитан-то хорош! Вон какое тело натренировал абордажами. В наше время мужики в качалках такого добиться не могут, а этот же. Подтянутый, жилистый, с красивым рельефом на груди. Широкая загорелая спина, на плечах блестят капли пота. Есть на что слюни пускать.

Длинные русые волосы до плеч, собраны на затылке. В левой мочке уха красуются две серебряных серьги, а на запястьях потемневшие кожаные наручи.

— Хорошо, — прервал ее мысли капитан. — Иди.

Такого ответа Алиса не ожидала, но не спорить же. Она попятилась и спросила:

— Так вы в порядке?

— Иди, помоги раненым, — ответил он.

Уже у двери Алиса сказала:

— Спасибо за сапоги — пришлись в пору.

Капитан задержался на ней взглядом. Кажется, уголки губ дернулись. Это улыбка такая?

Закрыв дверь, Алиса потерла лоб. Ей понадобилась минута, чтобы взять себя в руки. И почему от взгляда капитана колени подкашиваются и дыхание перехватывает?

До вечерних склянок Алиса штопала, обрабатывала, еще раз штопала и утешала пиратов. Один попытался шлепнуть ее пониже спины, но Алиса охладила его пыл мокрой тряпкой по лицу. Тот захохотал, но успокоился, обозвав ее «горячей девкой».

Парню с пулей в брюхе нечем помочь. Романтика романтикой, но, черт возьми, в золотом веке пиратства очень-очень плохо с медициной.

Пираты окружили беднягу. Кто-то дал ему глотнуть рома напоследок, кто-то сжал плечо. Парня лихорадило, губы дрожали. Он что-то бормотал, кажется, молитву. Лица у моряков посерели. Мистер Риз складывал инструменты и следил за происходящим из-под очков. Алиса места себе не находила. Лекарь, похоже, уловил ее состояние и велел ей собрать грязные тряпки. Они вместе отнесли инструменты и ворох тряпок. А когда вернулись, парню уже закрывали веки. На вид ему не больше двадцати пяти. Если бы не куцая борода, казался бы еще моложе.

— Прости нас, брат, — сказал Роллон.

Остальные хранили молчание.

***

Пока Алиса отмывала дрожащие руки, тело погибшего заворачивали в кусок парусины. Алиса старалась не смотреть, но почему-то подступили слезы и тошнота. Прошло чуть больше суток, как она здесь в чужом веке, в чужих водах, на чужом корабле, с чужими людьми, которые с каждым часом становились ей ближе. Да и как можно безразлично относиться к смерти человека, пусть и пирата, когда это происходит у тебя на глазах? Не быть Алисе медиком.

Когда все собрались на палубе, чтобы попрощаться с погибшим, солнце по-прежнему жарило, хоть и до заката оставалось недолго. Кто-то прочел короткую речь и «Отче наш». Трое мужчин подняли тело, и оно плавно скатилось с доски за борт. Стали расходиться по местам (работу по кораблю никто не отменял) или в трюм. Алиса не знала, куда ей податься, кроме как на камбуз. Вроде бы ужин скоро, возможно он станет поминальным.

По толпе пронеслось волнение. Блеснула знакомая плешка, и на середину палубы вышел Джейсон в окружении дюжины моряков. Таращился он ядовитыми глазами. Губы распухли. Грязные сапоги стоптаны — в пору только выбросить. В руках сжимал небольшой темно-зеленый мешочек.

— Братья! — обратился он к команде. — Пора посмотреть правде в глаза!

Пираты застыли. Капитан развернулся и посмотрел на Джейсона, будто лев на добычу. Тот же все больше распалялся. Крутился на месте, заглядывая каждому в глаза.

— Сколько крови мы пролили? Сколько братьев потеряли? — сказал он. — Сегодня мы попрощались с мистером Виннетом. Хороший был парень. А ведь ему через неделю исполнился бы двадцать один год. Но он не дожил.

— Джейсон, не трави душу! — крикнули из толпы.

— А на прошлой неделе мы потеряли Стейна и Грига, — проигнорировал возражения Джейсон. — За два месяца, проведенных в море, мы лишь четырежды спускались на берег. Лишь трижды по-настоящему радовались добыче, которую толком не познали. Ведь оплаты за нее мы получили в виде жалких пары дюжин пиастров.

Джейсон поднял палец и выдержал театральную паузу.

— И ни разу, заметьте, — добавил он, — ни разу не сорвали куш, который так был обещан нашим капитаном.

Гримм молчал. На его лице ни одной эмоции — каменный что ли?. Джейсон сплюнул под ноги и продолжил:

— Сколько обещаний вы слышали, а? А сколько дерьма наелись? И чем он нас отблагодарил?

Джейсон указал в сторону Алисы.

— Девкой с торгового судна, которая стала полноправным членом команды. С чего такая щедрость?

Алиса поджала губы, в груди екнуло. Пираты косились то на нее, то на плешивого. А тот продолжал песнь обиженного и обделенного.

— Подумайте сами, женщина на корабле — неслыханная наглость! Не считая всеми уважаемую Сару, которая потягается с половиной дюжины крепких бойцов. Но эта…

Джейсон скривился как от тухлой каракатицы и вновь указал на Алису.

— Эта девка запудрила всем мозги. Что мы обычно делаем с захваченными в плен девками?

Посыпался град непристойных выражений. На лицах мелькнули злобные оскалы. Взгляды, обращенные на Алису, запылали огнем гнева и похоти.

— Так чем же эта девка отличается от остальных, а? — запевал Джейсон. — Она что важная особа? А может королевских кровей? Или же обычная шлюха, да лишь строит из себя недотрогу?

Мужики по бокам Алисы отступили, выделив тем самым ее из толпы. Она же не шевелилась и без отрыва смотрела на плешивого. От волнения защипало под мышками и вспотели руки, но шевелиться Алиса не смела.

— Шлюха!

— Шлюха!

— Так почему же капитан приставил шлюху к уважаемому коку? Позволил ей спать в общей каюте, делить нашу еду — кто знает?

Джейсон поочередно тыкал пальцем в членов команды:

— Ты? А может быть ты? А может быть ты, мистер Роллон?

Рыжий мачо скрестил руки на груди и поиграл желваками. Джейсон еще больше оскалился и повернулся к капитану. Ткнул в него пальцем и сказал:

— А может быть вы?

Гримм склонил голову на бок и сдвинул брови, позволяя этому говнюку выговориться.

Джейсон поднял мешочек над головой и сказал:

— Это мистер Шеппард с другими членами команды обнаружили в одной из тумбочек на камбузе. Уж не знаю, на что надеялась всеми именуемая Элис. Может быть на то, что в общей суматохе никто ничего не найдет? А как сойдем на сушу, скроется из виду, прослывет пропавшей. Пропавшей с нашей добычей!

— О чем ты, Джейсон? — раздался голос за спиной Алисы.

Плешивый развязал мешочек и высыпал его содержимое в ладонь. Алиса разглядела черные бусины, похожие на фасоль.

— Это жемчуг!

— Жемчуг!

Алиса не могла поверить своим глазам. Этот козел подставил ее, обвел вокруг пальца членов команды, и хрен отопрешься! Он снова взглянул на Гримма и добавил:

— Или же она с капитаном в доле. Иначе с чего ему так беречь девку, как не для того, чтобы на берегу поделить добычу?

— А чего ж ему тогда сразу не убить Элис? — вставил Роллон. — Зачем держать ее на корабле, тогда как давно можно было выбросить за борт?

— Возможно для того, чтобы девка привела его к большей добыче. Пообещала в качестве выкупа за жизнь и свободу, если капитан доставит ее живой на берег.

Не дай бог Джейсону участвовать в дебатах — любого переспорит. Алиса мысленно выругалась и поймала на себе липкие взгляды. За спиной шушукались.

— Что-то непохожа она на женщину, способную уплатить больший выкуп, — снова сказал Роллон.

Джейсон приблизился к рыжему и посмотрел на него снизу вверх.

— А вы ее хорошо знаете? — спросил он. — Сколько вы знакомы с девкой? Сутки? Люди Шеппарда видели, как вы любезничали с новоявленной помощницей кока вчера за ужином и сегодня утром. На обеде вы и вовсе пригласили ее разделить с вами трапезу.

— И что с того?

— А то, что вы лишь повелись на ее передок и потеряли рассудок!

Плешивый поднес к носу Роллона горсть жемчуга и заорал:

— Вот доказательство обмана.

Конец ознакомительного фрагмента.