Книга жизни

Анна Никонова, 2020

Жизнь иногда идет по заведенному сценарию, течет рутинной дорогой, не приносящей удовольствия, в итоге сталкивая человека в темную бездну безразличия даже к самому себе. Герой романа, Арсений, даже не заметил, как с ним произошло то же самое, пока к нему в руки не попала загадочная книга, в которой жизнь персонажей полностью зависит от действий Арсения. Что это, подарок судьбы, дающий шанс на спасение, или злой рок, смеющийся над главным героем? Вопрос, мешающий сделать выбор, от которого зависит, сможет ли Арсений направить свой корабль к свету, спасти жителей книги, а может, и саму душу.

Глава 4

В эту ночь он долго ворочался, но так и не смог уснуть. Книга не давала ему покоя. Поначалу Арсений решил, что это очередное издание по саморазвитию, коих пруд—пруди в любой библиотеке мира. Но, быстро пролистав ее, понял, что это, возможно, захватывающая история. В любом случае, чем-то она явно его привлекала, хоть просмотренные строчки и не задерживались по обыкновению в памяти. Но прежняя любовь к чтению кольнула сознание, и Арсений еще раз несколько раз перелистал книгу, пытаясь понять, действительно ли он хочет ее прочесть. И первый раз за долгое время почувствовал, что не испытывает страха перед ней, не боится погрузиться в мир чтения, всколыхнув тем самым, воспоминания о прошлом. Но несколько пустых страниц в конце немного смутили его.

— Это что, для заметок? — поднял он бровь.

— Это уже вам решать, — загадочно произнес Лев Яковлевич. Коротко стриженные седые волосы и паутинки в уголках глаз располагали к доверию этому ученому мужу.

Арсений прямо посмотрел ему в глаза.

— Честно признаться давно не испытывал желания прочитать книгу, работа, знаете ли, отнимает уйму времени, — Арсений, как всегда, немного кривил душой, — но эта книга определенно привлекла мое внимание. Однако, эти пустые станицы, не потрачу ли я зря своего времени? Вы же наверняка читали ее.

Подняв взгляд на своего гостя, Лев Яковлевич как-то странно на него посмотрел.

— А действительно ли оно настолько бесценно, ваше время, чтобы бояться его потратить на одну небольшую историю?

Арсений с трудом удержался, чтобы не покраснеть.

— Я имею ввиду, вдруг это очередные нравоучения, как правильно жить, как завести полезные привычки и все в том же духе. Очень уж много сейчас развелось гуру в этих вопросах и каждый норовит подать одну и ту же информацию под своим соусом, якобы вдвойне полезным и совершенно эксклюзивным. Вот на это да, я не хочу даже свое время тратить.

— Здесь как посмотреть, — Лев Яковлевич подошел к окну, — в каждой истории есть толика нравоучений, и любая история действует на каждого по-своему.

— Даже беллетристика?

— Вот, смотрите, — махнул он рукой, подзывая к себе Арсения. В нижнем парке на деревянной скамье с кованой железной спинкой девушка в очках читала книгу. Даже сверху было заметно, как она переживает, хмуря лоб.

— Возможно, дочитав книгу, — продолжил профессор, сложив руки за спиной, — она уже не так будет доверять своему молодому человеку.

— Откуда вы знаете, что он у нее вообще есть? — усмехнулся Арсений. По его мнению, девушки в очках априори не могли иметь любовных отношений. Вся их любовь, по его мнению, сводилась к учению, учению и еще раз учению.

Но Лев Яковлевич уже смотрел вдаль тротуара, откуда приближался молодой мужчина в толстовке и коротких брюках с голыми щиколотками на выставке. Арсений не переносил эти новомодные штуки и не понимал, каким образом эти хипстеры не отморозили еще себе ноги. Все-таки не лето, а они ходят с синюшными щиколотками, словно общипанные курочки. А парень тем временем уже плюхнулся рядом с барышней, вспугнув ее, словно маленькую голубку с ветки. Перекинув руку через ее плечи, молодой человек развалился, вытянув ноги с посиневшими лодыжками, и принялся что-то рассказывать, с остервенением жуя жвачку и время от времени запуская плевки вдаль через два верхних зуба. Такой манер плевков Арсений мог узнать даже с высоты птичьего полета. Немало соревнований на дальность полета плевка прошло в его детстве. Победителем всегда выходил долговязый парень, с такими же короткими штанами, как и у этого субъекта, но только носил он их не по меде, а от бедности. Они жили с ним в одном дворе, имя кончено позабылось, но мастерство его надолго врезалось в память. Ведь только он мог одним плевком сбить целую и невредимую вишню с дерева.

— А, это ваши студенты, — покачав головой, улыбнулся Арсений, все еще продолжая наблюдать, удастся ли этому парню сбить хоть один лист с ближайшего дерева, — и вы не одобряете столь разномастный союз. Парень явно не отличник, а возможно и на грани вылета, а девушка, подающая надежды нежная поэтесса. Я ведь прав?

— Можно и так сказать, — склонил голову профессор.

— Но при чем здесь тогда книга? Разве что эта девушка верит в счастливые романы, и уже представляет, как смелый и отважный мужчина спасет ее из пучины навязанной жизни, и они заживут долго и счастливо, совсем, как в книжной истории, — горько усмехнулся мужчина, — но беллетристика явно не сможет помочь ей в вопросе выбора спутника жизни.

— Любая история, — мягко произнес профессор, отворачиваясь от окна, — любая, может изменить наше восприятие к тому или иному действию. И все эти истории разные люди интерпретируют по-разному, несмотря на то, какой смысл изначально закладывал в историю сам автор. Но они определенно оставляют некий след у читателя в душе, если она, собственно, есть, та самая душа. Ведь даже конец мы додумываем сами, как и продолжение истории полюбившегося героя, разве нет?

Конец ознакомительного фрагмента.