Доброе утро, Царь!

Анна Мистунина

Если ты наследница главного летописца, если все тайны древнего города к твоим услугам – будь осторожна. Остерегайся пыльных рукописей и старых заброшенных подземелий. Зачем тебе знать, чья тюрьма спрятана глубоко под древним храмом? Зачем тревожить его сон? В древности его звали Кровопийцей, Царем всего мира и даже богом. Твои предки дорого заплатили за свободу от его владычества. За тысячи лет его имя стало сказкой – жестокой и пугающей.Но теперь он проснулся. Он знает, кто ты. Он зовет тебя.

Глава 5. Дед и внучка

Моя Сила росла с каждым днем. Имир говорил, что у меня врожденная способность к высокой магии, что люди с моим даром рождаются раз в несколько столетий. Я же думала лишь о том, чтобы угодить ему, но постепенно желание Силы захватило меня, и эта страсть сделалась сильнее всех других.

Мое обучение продолжалось и тогда, когда я превзошла остальных учеников. Я обрела бессмертие, которое дает человеческая кровь, научилась повелевать мыслью, материей и плотью живых существ. Но Имиру этого было мало: потеряв осторожность, он пожелал сделать меня равной себе.

Тогда я узнала его тайну, подлинную историю его могущества. Оно есть нарушение ткани Вселенной, незаживающий шрам на Ее теле — результат величайшего преступления. Совершить его под силу очень немногим, не в каждом мире, где живут люди, найдется хотя бы один, кто мог бы это сделать — иначе Вселенная уже была бы разрушена.

Прошедший этим путем обретет могущество, которому завидуют боги. Ему больше не нужна кровь, и умереть он не может, даже если погибнут все миры. Это — проклятие, и это путь, которым Имир решил провести меня.

Глубокой ночью в тайном месте наших занятий он преподнес мне урок, вместить который было труднее всех остальных. Имир открыл передо мною свой разум и позволил увидеть все, что хранила его память, все бесчисленные века его жизни, всю боль и все смерти, которые он носил в себе.

Я знаю, что была единственной, кому позволено это увидеть. Это знание умрет вместе со мной.

Видеть это было превыше человеческих сил. Досмотрев, я упала без чувств. Когда я очнулась, мой возлюбленный спросил меня, готова ли я разделить его проклятие, остаться с ним навечно, до тех пор, пока существует Вселенная и даже дольше. Я любила его, и я ответила согласием.

Так мы начали подготовку к моему превращению в существо, подобное тому, каким был Имир. Только самый могущественный из людей способен совершить это превращение — на родине Имира таких людей называют Сильными магами, но в нашем мире до сих пор не было ни одного. Никому из своих учеников Имир не позволял подняться до таких высот. Теперь я должна была стать Сильной. Но не только я одна: для обряда нам требовалась жертва, и этой жертвой должен был стать другой Сильный маг.

Так началось наше обучение. В тайном месте, где ничьи глаза и уши не могли проникнуть в наш секрет, мы познавали высшую магию. Нас было пятеро, самых способных и самых достойных, кто во всем превзошел других учеников. Я училась наравне с остальными. Они верили, что наша пятерка избрана, чтобы разделить с Имиром Силу и власть над миром: так им сказал Имир. И только я знала, что это ложь и что все четверо обречены смерти.

Иарра вошла в кабинет и остановилась, разглядывая склоненного над свитком деда. Свиток был знакомый, тот самый, чья более новая копия лежала на ее столе и владела ее мыслями больше, чем это позволительно какому-то древнему манускрипту. Временами Иарра боялась, что заразилась от старика безумием.

На дедовском лице глубоким рисунком пролегли морщины — ей показалось или в последние дни их стало больше? Кожа была нездорового серо-коричневого оттенка, руки, когда энс прокручивал свиток, дрожали.

Иарра вздрогнула, уколотая жалостью и беспокойством. В последнее время Палата собиралась почти каждый день, и дед лично ездил на все собрания. По вечерам ему наносили визиты ученые и священники, иногда — энсы. С каждым гостем дед надолго запирался в кабинете и говорил о чем-то, чего Иарра, почти отстраненная от дел, не могла узнать.

Она не обижалась, но видела день ото дня яснее — если он не угомонится, скоро растеряет остатки сил. Что тогда ей делать?

— Ты звал меня, дед?

Он поднял голову.

— Входи. Как твоя подопечная?

Иарра улыбнулась. Подопечная Таша доставила ей немало забавных минут.

— Она очень старается, что ей ни поручи, будет корпеть, пока не сделает до конца. Как только остаемся вдвоем, осаждает меня вопросами, как ребенок, — помилуй меня Двое, я в жизни не встречала такого любопытного ребенка! У нее ловкие руки, дед, я думаю попозже приставить ее к реставрации переплетов. Низар давно требует себе толкового помощника.

— Он просит помощника, а ты приведешь ему бездомную? — дед насмешливо фыркнул, но непохоже было, чтобы он собирался вмешиваться.

Иарра нехотя согласилась:

— Да, это проблема. Поэтому пока Таша убирает мусор и вытирает пыль. Может быть, со временем они привыкнут видеть ее каждый день, будет проще?

— Сомневаюсь. Ты узнала от нее что-нибудь полезное?

— Нет, но ведь и прошло всего две недели. Я все больше убеждаюсь, что мы с тобой поступили правильно, — дед саркастически крякнул в ответ на это «мы», а Иарра набрала воздуху и призналась: — Я начала учить ее буквам.

— Бездомную? — ахнул энс.

— Прости, я должна была спросить тебя! Если ты против… — она вздохнула. — Если ты против, я прекращу.

Конец ознакомительного фрагмента.