Тринадцать неожиданных историй

Анна Мирошниченко

Наша жизнь – это истории. Сказки, которые мы рассказываем другим и себе. В сборнике «Тринадцать неожиданных историй» – веселые и грустные, ироничные и романтические рассказы, как осколки стекла на мостовой, играющие в лучах солнца.

Основы изысканного поведения на подвижном составе

Пьеса на одну ночь

Действующие лица:

— Анри Франц фон Клаузе — австрийский землевладелец

— Джульетта фон Клаузе — его маменька

— Марта Ганзишка — студентка Стамбульского университета

— Стюард

— Торговец

— Носильщик

Место действия: купе Восточного экспресса.

Время действия: начало XX века. Эдвардианская эпоха. Когда леди были особенно изящны, джентльмены — особенно учтивы, а суфражистские идеи только входили в моду.

На часах было без семи девять. Поезд опаздывал, но в сонном вагоне класса люкс кажется никто не беспокоился об этом. Бархатные занавеси скрывали очертания гор и барон фон Клаузе отодвинул их, чтобы увидеть на любимые Альпы. В дверь постучали.

— Да, да?

Парчовые занавеси вспыхнули крыльями райской птицы и появился стюарт.

— Да, — господин фон Клаузе повернул свою свой точеный римский профиль. Мама, итальянская актриса подарила ему черные волнистые кудри, а отец, влюбившийся в нее на представлении одного из театров, не смог дать ничего лучшего, чем выправка и фамильное имение.

— К вам леди, в смысле, — английский стюард замялся — пассажир, — Она не может продолжить путешествие в вагоне третьего класса и просит найти свободное купе.

— Это какая-то крестьянка?

— Нет, студентка Стамбульского университета. Вы же знаете этих студентов, сер.

— Нет, немного. Но проведите ее сюда.

— О, да сэр. Отлично. Хорошего вам дня!

Лакированная дверь из светлого ясеня мягко закрылась и австрийский землевладелец принялся снова скользить взглядом по очертаниями милых его сердцу вершин. Вот те — в точности напоминали груди его прабабки Анриетты Баварской, когда она наклонялась чтобы дать ему конфетку, простоволосая, в обычной ночной рубашке. Дверь снова заскользила на петлях. Яркий свет пробился сквозь расщелину в горной гряде и озарил женский силуэт, который напомнил ему картины Моне которые он видел на новой выставке в музее: длинное платье светло — серого цвета, строгий зеленый жакет и розовая блузка. Она была похожа на бутон пиона, который вот — вот готов вспыхнуть розовым светом. Маленький саквояж в руках и круглая картонка для шляп. Одна как — раз красовалась по верху пышной прически. Служащий вкатил за девушкой коричневый чемодан с блестящими боками,

— Марта Ганзиша, — она присела в книксене,

— Анри Франц фон Клаузе — он резко встал, ударившись о верхнюю полку для вещей.

— Садитесь напротив, я выкупил все купе и нам никто не станет помешать.

— Нам? — она изогнула правую бровь. На светлом личике эти тонкие дуги, может даже подведенные карандашом, выглядели просто изумительно.

— Нам и вам, мисс Марта. Располагайтесь.

Стюарт оставил чемодан у края сиденья. Марта оправила края юбки и закинув ножку на ножку, села у окна, напротив Анри. Она откинула голову и стала видна прядка, которая выбилась из тщательно сооруженной прически. Маленькие белые руки она скрестила на коленях. Шляпка и саквояж покоились рядом на сидении.

— Позволите?

— О, вы так добры!

Он поставил их на верхнюю полку, а она продолжала смотреть и разглядывать пейзаж который постепенно приближал их к плато (что — то характерное в Румынии)

— Вы не боитесь вампиров?

Теперь он поднял бровь:

— Интересное начало разговора. Вы знаете, не задумывался об этом. Хотя живу на границе с Румынией

— Так Шлисенберский замок — ваш?

— Да, и в поверьте, он самый мирный замок на свете, свободный от вампиров, не считая пары родственников со стороны моего кузена, — доверительно сообщил он ей.

Она улыбнулась и отвернулась снова к окну.

— А вы? Верите?

— Я их видела. Вот как сейчас смотрю на вас.

— Наверное, это было после вечеринки посвященной вашему вступлению на курс по…?

— По ботанике. Но вечеринки о которой вы говорите — не было. А вампира я видела в зеркале.

— Да неужели, ведь они не отражаются в зеркалах!

— Ну это же все легенды, — она сладко зевнула, не успев прикрыть рот рукой. Ряд милых жемчужных зубов показался во всей свой красе.

— Ах, простите. Бессонная ночь.

— Матушка была против, чтобы вы ехали? И вы впопыхах укладывали вещи?

— Нет, а разве похоже? — она повернулась боком, пытаясь уснуть. Поезд немного тряхнуло.

— Не переживайте, наверное много снега или камень с гор.

— Наверное, если бы это был камень, мы бы так спокойно не разговаривали.

— Согласен. Вы разбирайтесь в инженерном деле?

— Мой отец — инженер. Он проектировал часть дороги на высокогорных участках. Пути чистят ежедневно чтобы снизить вероятность аварий.

— Да, какой жестокий мир — тут шелка и атлас. там… — он щелкнул пальцами.

— Камни и горные бараны, — она закончила фразу и зевнула опять, — мы любили гулять с ним по горам. Простите, я все таки, наверное, устала — пришлось подняться в шесть. чтобы успеть на поезд из Зальцбурга.

— Ничего страшного, я понимаю. Сам ненавижу рано вставать, — он достал газету и углубился в чтение биржевых сводок и последних новостей о народном землехозяйстве.

Она повернула голову набок и закрыла глаза. Вуалька на шляпе легонько подрагивала в такт джвижению поезда.

— Сэр, к вам еще посетитель.

Стюард посторонился и дверь распахнулась во всю ширину.

— Матушка, что вы здесь делаете? Как?

Полутораметровая Джульетта фон Клаузе стояла в дверном проеме словно облаченная в

резную деревянную оправу.

— Да — а! Вот сын мой, я та — а — ак и знала — она заломила руки по давней театральной привычке, но лишь заколыхался жирок на предплечьях. Жирная еда и отсутствие движения сделали своё дело с некогда миниатюрной фигурой актрисы, — сын мой!

— Мама, я рад вас видеть, но что вы тут делаете?

— Еду к подруге! А ты, ты бросил свою мать ради этой!

— Мама! Я не мог все лето провести в имении! Мне пора на службу! «Эта» продолжала дремать, так как Анри с матушкой говорили шепотом, будто кто — то попинывал клубок змей.

— Матушка, это просто попутчица. Бедная девушка, временно стесненная в средствах студентка.

— Сын мой, — я здесь, помни об этом и не позволяй себя лишнего!

Она приподняла юбку в взметнув ими коврик для ног, вышла из купе.

Фон Клаузе сидел глядя еще более раскрытыми глазами на мирный румынский пейзаж.

Марта проснулась.

— Что это было? — она спросила тихо, растягивая слова.

— Не волнуйтесь, ничего, возможно вам что — то приснилось.

— Да, — она потянулась, — А вы играете в нарды или в карты? Во что нибудь?

— В шахматы. Но сейчас как — то нет настроения.

Она скривила маленькое личико, — Ну хорошо. А было бы чудесно сыграть во что нибудь.

Вдруг дверь открылась снова.

Анри повернулась, ожидая увидеть незабвенную мадам фон Клаузе, но в купе зашла девушка в национальной румынской одежде с корзиной пышных роз: белых, красных и розовых.

— Благодарю, — он отрицательно помотал головой. — Цветы? — торговка настаивала.

Землевладелец вытащил монету из кармана сюртука.

Румынка просияла и протянула в ответ три розы. Вышла и закрыла дверь.

Он положил их на стол перед собою и смущенно улыбнулся. Пару мгновений ничего не происходило.

— А вы родом откуда? По выговору — настоящий австриец

— Да, так и есть.

— А, я — нет, — продолжила девушка, я не из Австрии, мы приехали из Драгобрата, наша семья, к австрийским родственниками, а они уже убедили родных отправить меня в Стамбул. Надеются, что я не скоро выйду там замуж. Эти суфражистские веяния! Но я не хочу учиться!

— В Стамбул? Первый женский университет имени Марии Терезии?

— Университет. Нас всего тридцать учениц, но факультеты потихоньку добавляются. И я давно не видела ни одного живого мужчины так рядом как вас, — ее щеки порозовели. Она быстро о перевела глаза на пол, будто нашла там что — то очень интересное. например, носок его туфли.

Конец ознакомительного фрагмента.