Мать-одиночка для магната

Анна Милтон

― Не шутишь? Арендовал ресторан, чтобы просто… пообедать? – Клянусь тебе, ― смеется Света, расстегивая пуговицы на рабочей рубашке. ― Наш менеджер никогда так от счастья еще не светился. Не удивительно, ведь клиент расщедрился на сумасшедшие чаевые. Еще пара таких заходов, и я бы могла купить себе дешевенький немецкий авто. Я пытаюсь прикинуть, сколько это в цифрах и проглатываю комок откровенной зависти. Мне бы такие деньжищи пригодились. Квартиру найти, Машке подготовительную школу оплатить, да и вообще… – Мне стало любопытно, и я погуглила этого типа, ― щебечет Света. ― Греческий бизнесмен. Несметно богат. Безбожно красив. В общем, мифическое создание. Правда, не холост. От безысходности я переступила порог его особняка, не подозревая, как сильно мне предстоит пожалеть об этом.

Глава 9

ВЕРА

― Мам, ну мам!

— А?

— Ты меня не слушаешь!

— Нет. Слушаю…

Не слушаю. Не могу. Не получается. Как переступили мы с ней порог дома, так плюхнулась я на диван и превратилась в немое изваяние. Манюня мельтешит перед глазами, а у меня не выходит сфокусировать на ней взгляд. Я гляжу сквозь, в гипнотизирующую пустоту. Вместо головы ― чугунный котел. Мозговые шестеренки не функционируют. Мысли о сестре непрошибаемой армадой гремят внутри черепной коробки. Неистребимый леденящий страх гонит кровь по венам.

Мне ведь не показалось? Снова и снова спрашиваю себя, хотя прекрасно знаю ответ. Не показалось. Я видела ее. Злата была с моим боссом. Моя сестра. Эта сбежавшая паршивка, которую я не видела пять лет, села в его лимузин, сверкая довольной улыбкой.

Машка дуется, что я не отвечаю ей, и убегает в свою комнату, с хлопком дверь закрывает. Я бы и рада объяснить ей, в чем причина внезапной перемены в моем поведении, да только что скажу? Я видела твою родную маму, а она, похоже, знать не знает, что мы поселились у нее под носом? Так, что ли? Она не поймет. Будет задавать вопросы. И однажды мне ничего не останется, кроме как рассказать ей правду.

Я не ее мама, но люблю как свою.

Она и есть моя.

Всегда была и будет моей.

Злата мечтала выбиться в люди. Рада, что ей это удалось. Крутит шашни с Каррасом? Как давно? Знает ли Александр о пятилетнем прошлом моей сестры, от которого она избавилась, как от назойливой мухи?

Как же тесен мир.

Переждав стадию тотальной атрофии, эмоциональной и физической, я возобновляю движение. На ватных ногах встаю с дивана и на автопилоте накрапываю в сторону душевой. Не глядя выкручиваю краны и встаю под тугие струи. До меня не сразу доходит, что сверху льет кипяток. Кожа моментально краснеет от соприкосновения с горячей водой. Шикая, я добавляю напор холодной и прислоняюсь лбом к стене.

Конец ознакомительного фрагмента.