Глава 4
Апельсиновый дождь
Геннадий Петрович спокойно поливал из шланга газон, когда за его спиной появилась пылающая праведным гневом блондинка в сопровождении директора дендрария Натальи Николаевны.
— Поверьте, мы очень трепетно относимся к своим гостям! Особенно к таким уважаемым, как вы… — лепетала начальница Гены.
— Вот он! — яростно воскликнула блондинка, указывая на Геннадия Петровича.
Гена даже не обернулся, хотя всё прекрасно слышал.
— Думали, вам эта выходка сойдёт с рук? — продолжала кричать женщина в шляпе, подходя ближе. — Может, повернётесь, когда с вами разговаривают?
Гена невозмутимо обернулся, не опуская шланга, и окатил блондинку водой.
— Ах ты… — вскипела она. — Грубиян! Увольте его немедленно!
Наталья Николаевна с осуждением и сочувствием посмотрела на Гену.
— Может, на первый раз строгий выговор? — предложила она и добавила, дрогнув под ледяным взглядом взбешённой блондинки: — Очень строгий. Годовой премии ему не видать!
Дама в шляпе бросила под ноги Гене салфетку, которой только что пыталась промокнуть воду, и, победно задрав нос, зашагала прочь.
— У нас есть годовые премии? — спросил Геннадий Петрович свою начальницу, но та лишь сердито на него посмотрела.
* * *
Когда Гена вернулся домой, он обнаружил там Валеру, своего лучшего и единственного друга. Валера всегда пребывал в хорошем расположении духа, любил поболтать и неплохо разбирался в животных, ведь уже много лет работал сторожем в местном зоопарке. Он ходил в очках с толстыми стёклами и носил короткую бороду.
На столе в гостиной стояла шахматная доска с начатой партией.
— Петрович, где ты ходишь? Не успеем же доиграть! Это у тебя начальница снисходительная, а у меня обед заканчивается… — крикнул Валера, делая ход.
Гена, попутно наводя порядок, подошёл к столу и сделал ответный ход.
— Сегодня какой-то жуткий циклон обещают… Слыхал? — спросил Валера, когда они обменялись несколькими ходами.
— Мат, — коротко ответил Геннадий Петрович. — Вот и успели.
Валера обескураженно посмотрел сначала на доску, а потом на Гену.
* * *
Геннадий Петрович уверенно выставил на крыльцо Валеру, держащего шахматы под мышкой. Снаружи оказалось ветрено, на крыше со скрипом вращался старый флюгер, казалось, будто небо налилось свинцом.
— Может, подвезёшь меня? — с надеждой спросил Валера.
— Не сахарный, не растаешь, — ответил Гена.
Но Валера не сдавался:
— А вдруг град? Размером с яйцо! — в этот момент с неба упал оранжевый фрукт. — Или апельсин…
Гена и Валера с изумлением посмотрели на небо — начался дождь из апельсинов!
* * *
Повсюду слышались грохот и удивлённые крики людей, разбегающихся в разные стороны. Апельсины заполонили всё вокруг: фонтан на площади, улицы, тенты магазинчиков. Плоды катились по лестницам и украшали пики заборов. А где-то там, в оранжевом вихре, летел перепуганный ушастик…
* * *
Пушистый коричневый шарик на высокой скорости влетел в крону высокого дерева и немного замедлился. Теперь можно было рассмотреть, что это зверёк. Малыш завис между двух ветвей, растопырив уши, но провалился вниз под тяжестью собственного веса. Последняя ветка мягко отпружинила его прямиком в центр любимой клумбы Гены. Отдышавшись, пушистик пришёл в себя, а увидев лежащий рядом апельсин, и вовсе приободрился — пришло время разобраться, куда же его занесло!
* * *
Наконец-то странный фруктовый дождь закончился, оставив после себя заваленные апельсинами улицы. Гена и Валера стояли под навесом, всё ещё пытаясь переварить увиденное.
— Интересный факт! Смерч способен перемещать предметы на сотни километров! В две тысячи шестом году в Миннесоте прошёл дождь из рыбы. Представляешь? — нарушил затянувшееся молчание Валера. — Если б ещё с картошечкой да с лучком, вкусный бы дождик получился, — пошутил он и только теперь заметил, что Гены рядом нет. — Петрович? — позвал Валера друга.
А Гена в это время нёсся вверх по винтовой лестнице к своей подзорной трубе. Ему срочно нужно было посмотреть, как дела в «Мастерской шоколада». Ведь та женщина, хозяйка лавки, была его дочерью Таней, и Гена очень переживал за неё и её магазинчик. Через подзорную трубу Геннадий Петрович увидел, как Таня и её муж Толик, тот самый нескладный мужчина, которому недавно она рассказывала про тень от билборда, устраняли последствия дождя. Молодая женщина убирала осколки разбитой витрины, а Толик палкой пытался приподнять козырёк лавки, провисший под грудой апельсинов. В итоге мужчина порвал тент, и его тут же засыпало оранжевыми фруктами.
Увиденное нисколько не успокоило Гену. Он выбежал из дома, сел на мопед и помчался к дочери, хотя понятия не имел, как сможет ей помочь. Ведь уже очень долго Геннадий Петрович и Таня практически не разговаривали друг с другом.
* * *
Тем временем пушистый гость наблюдал, как дворник палкой с острым наконечником собирал разбросанные повсюду апельсины, накалывая их, словно мясо для шашлыка, а затем складывал в ведро. В эти моменты дворник чувствовал себя настоящим мушкетёром со шпагой!
Но тележка с тазом, доверху наполненным апельсинами, была для зверька куда занимательнее, чем любое другое зрелище. Он быстренько забрался внутрь, попутно задев стопор колеса, и мигом очистил один из плодов. Пока зверёк наслаждался фруктом, тележка, набирая скорость, катилась по спуску вниз, к ступенькам. Завидев впереди дерево, пушистик вцепился в таз и поймал ухом поток воздуха. Так он смог немного повернуть и избежать столкновения. Не успел малыш выдохнуть с облегчением, как тележка врезалась в бордюр! Зверёк полетел вниз по склону, но ему повезло — сначала на землю плавно приземлился таз, а пушистик шлёпнулся сверху и заскользил дальше, словно на ледянке. Когда спуск кончился и ушастик чуть отдышался, его внимание привлёк скрип флюгера на смотровой башне старого дома…
* * *
Гена припарковал свой мопед на противоположной от «Мастерской шоколада» стороне улицы, чтобы его не было видно из лавки. Спрятавшись за деревом, он принялся наблюдать за магазинчиком и его владельцами.
У разбитой витрины с порванным тентом всё ещё возился Толик.
— Дурацкие апельсины… Только с утра все стёкла помыл! Нельзя было вчера разбить? — ворчал он.
— Хм… — обеспокоенно покачал головой Гена.
Внутри лавка была очень уютной. А запах шоколада, который чувствовался даже через дорогу, мог вызвать блаженную улыбку и у такого ворчливого старика, как Гена.
У кассы стоял мрачный человек в плаще. Это был Ларион — помощник директора шоколадной фабрики «Радость моя». Он с отвращением разглядывал товар и прислушивался к разговору Тани с покупателями.
— Толя, ты не забыл? У Гриши рисование через десять минут, — крикнула Таня мужу, а сама направилась в сторону странного гостя.
— Конечно, не забыл! — уверенно заявил Толик, хотя это было вовсе не так, и поспешил за сыном.
Таня вежливо обратилась к Лариону:
— Вам помочь?
— Нет, — сухо ответил он.
Тем временем Гена, завидев выбегающего из лавки Толика, подошёл поближе.
— Как у вас получается такой вкусный шоколад? — спросила девочка, которая пришла в лавку со своей мамой.
Надо сказать, Таня была лучшим шоколатье в городе. За вкусом её шоколада люди возвращались снова и снова: и местные, и туристы.
— Это секрет, — улыбнулась Таня и добавила, заметив, как расстроилась девочка: — Но для тебя я его приоткрою… Всё дело в моей волшебной книге рецептов.
Женщина достала из шкафа за прилавком большую старинную книгу. А Ларион, казалось, вытянулся в струнку, стараясь расслышать каждое слово чужого разговора.
— А можно посмотреть? — спросила девочка, указывая на книгу.
— Нет, — покачала Таня головой, — тогда ты узнаешь секретную формулу шоколада, откроешь свой магазин и совсем перестанешь ко мне заходить. — С этими словами она отдала маме девочки красиво упакованный шоколад, а малышке вручила пригласительный флаер: — До встречи на Фестивале Шоколада!
Девочка с улыбкой кивнула, и они с мамой вышли из лавки. А к Тане обратился Ларион:
— Позвольте нескромный вопрос — сколько это всё стоит?
— Весь товар? — растерялась женщина.
— Нет. Ваш магазин, — самодовольно уточнил мужчина.
Таня нахмурилась и убрала старинную книгу в шкаф.
* * *
Пока Гена через разбитую витрину тайком наблюдал за Таней, которая что-то серьёзно объясняла Лариону, к нему подошли Толик с Гришей.
— Это самое, Петрович… Ну ты чего тут? — прошептал Толя.
Вместо ответа Гена присел и обнял внука:
— Гришка! Привет, как поживаешь?
Мальчик только пожал плечами.
Геннадий Петрович посмотрел на зятя:
— Так и молчит?
— Как рыба. Врачи говорят, надо ждать… — вздохнул Толя. — А сколько ещё ждать?.. Давай отойдём, — он протянул Гене руку. — Ты же знаешь — если Танька тебя увидит, нам обоим влетит. Она сейчас злющая из-за этих конкурентов, — мужчина кивнул на огромный билборд «Радость моя». — Ещё и витрину цитрусом разбило… — Толик осёкся, увидев, что Таня вышла из лавки и сердито уставилась на них. — Ну всё…
Гена смущённо отвёл взгляд. Толик отпустил его руку, а Таня молча ушла обратно.
— Тань! — крикнул Толя ей вслед, в потом с грустью спросил Гену: — Вы когда-нибудь помиритесь? Или мне всю жизнь между молотом и наковальней?
«Как будто я не пытался», — подумал Геннадий Петрович, хмыкнув. Он уже сел на свой мопед, собираясь уехать, когда его зять принял волевое решение:
— А приходи завтра в гости! Может, хоть на дне рождения Гришки поговорите.
Гену одновременно обрадовало и напугало это предложение.
— Завтра? Точно! — воскликнул Геннадий Петрович и обратился к Грише: — Тебе сколько лет стукнет? — Мальчик невозмутимо показал деду пять пальцев. — Пять? Это же юбилей! — продолжал Гена. — Что тебе подарить?
Гриша пожал плечами.
— Главное, не апельсины, — пошутил Толик. — Ладно, пошёл, мне от Таньки получать пора и всё такое.
Гена похлопал Толю по плечу и завёл мопед.
— Удачи! До завтра! — воодушевлённо сказал он Толику и уехал.
Отец и сын поспешили в лавку, откуда как раз вышел Ларион. Он развернул только что купленную в магазинчике Тани шоколадку и откусил кусочек. На мгновение его вечно недовольная физиономия преобразилась. Он даже почти улыбнулся, но затем снова принял обычный мрачный вид и отправился по своим делам, пройдя мимо витрины, за которой Толик старательно извинялся перед женой.
