Непредсказуемая Юдень

Анна Леонидовна Бобина (2022)

Если ты маленький, но в сердце твоём горит большая дружба, иногда даже невозможное становится возможным.

Характеры

Старый Физик повстречал Юдень в детской библиотеке вместе с мальчиком Петей, который пришёл сдавать книги в один майский день. Профессор проводил какое-то мероприятие по популяризации физики для детей и поинтересовался у гардеробщицы, чья это собачка ходит тут как у себя дома. Гардеробщица развела руками и посетовала, что держит пока малышку у себя в уголке, но со дня на день может нагрянуть СЭС и выкинуть несчастную собачку на улицу. Петька услышал это и тут же вызвался построить для таксы домик, потому что как раз увлекался разного рода строительством. Старый Физик с готовностью ему помогал. И через месяц домик для Юдень был готов.

Сам профессор жил раньше в маленькой квартирке под крышей старой девятиэтажки. Там было всегда сыро из-за прохудившейся кровли, но зато недалеко от университета, где он работал. Потом профессор ушёл на пенсию и перебрался в заброшенное здание яхт-клуба.

Оно стояло на самом берегу озера. Поблизости не было никаких домов, машин и магазинов. Здесь идеально вести наблюдения. Старый Физик долго искал хозяина яхт-клуба или того, кому принадлежит здание, чтобы законно его занять, но так и не нашёл.

В конце концов он обратился в администрацию с заявлением, которое строгая тётя строго сложила в папку за номером 23457 и строго заявила, что всё будет рассмотрено в строго установленном порядке.

Пока заявление рассматривали, профессор перебрался в заброшенное здание с помощью своих бывших студентов. Они же и устроили ему отопление, поскольку его в яхт-клубе не было совсем.

В новом жилище Старого Физика было две комнаты и маленькое крылечко, на которое вели три широкие ступеньки.

В одной комнате небольшого размера профессор обустроил спальню. А вот вторая комната была такой огромной, что Старый Физик называл её залом. Здесь раньше была мастерская членов яхт-клуба. Она служила теперь профессору и гостиной, и кабинетом, и кухней, и прихожей. Именно сюда вела входная дверь с крылечка. Тут при входе Старый Физик поставил два пуфика и вешалку для одежды. В центре комнаты на прямоугольном ковре стоял круглый стол с пятью стульями, а в дальнем уголке небольшой кухонный столик-шкафчик и плита на две конфорки. Раковина находилась в небольшом пристрое с левой стороны от входа. Туда можно было попасть через узкую дверку, занавешенную тёмно-зелёной плотной шторой. В комнате было много окон, но самым примечательным было место, где Старый Физик устроил свой кабинет. Это эркер в противоположной от входа части зала.

В эркере было четыре окна в полстены высотой. Перед окнами на круглом слегка вытершемся ковре стоял старенький письменный стол с ящичками, который Старый Физик привёз из квартиры. На стыке зала и эркера располагался узкий шкаф со стеклянными дверцами. В нём хранились книги и приборы для наблюдений. Здесь профессор проводил большую часть времени.

Старый Физик изучает ветра. Всем известно, что погода и ветер связаны и неразрывны, но которое из этих явлений влияет на другое — вот, что старается выяснить профессор. Он ежедневно измеряет по всем параметрам ветер и всевозможные показатели погоды. Для этого у него есть множество приборов и наблюдательный пункт в старой телевышке. Именно там работала Юдень после того, как Старый Физик и Петька помогли ей переселиться из библиотечного гардероба в новый домик. Приборы расположены довольно высоко — выше 9-го этажа. Старому профессору тяжело взбираться так высоко, поэтому эту работу он поручил Юдень. Маленькой таксе поначалу было сложно привыкнуть карабкаться по узким металлическим ступеням, а Старый Физик с замиранием сердца следил за тем, как собачка поднимается вверх. Но мало помалу Юдень наловчилась преодолевать два десятка дырчатых ступеней до пункта наблюдений. Она каждый день снимала показания и приносила их профессору. Он сверяет данные с верхового пункта с данными с приборов, установленных на крыше яхт-клуба, и заносит всё в журнал. Периодически Старый Физик разворачивает огромные карты прямо на полу, достаёт толстые книги и делает какие-то вычисления. Однажды он попытался объяснить Юдень, что он вычисляет, но это оказалось так сложно и запутанно для маленькой таксы, что профессор бросил это дело.

Юдень поняла, что это что-то очень важное и научное, когда в начале лета профессор вдруг заявил, что научился прогнозировать ветер. И правда, он предсказал каждую летнюю грозу и начало листопада осенью.

В конце октября студенты подарили ему прибор, который сам всё записывал и регистрировал.

— Что, ж, малышка! Спасибо тебе, — присев рядом старик потрепал Юдень по шее. — Ты мне очень помогла, но пришла пора освободить тебя от этой обязанности. Вот, — он указал рукой на прибор, — теперь техника работать будет.

Юдень прижала уши и вопросительно посмотрела на Физика. Он улыбнулся, склонив голову набок, и кивнул каким-то своим мыслям.

— Ну а ты приходи, как всегда… — он закашлялся и, вздохнув, бодро закончил, — гулять будем.

Юдень твёрдо верила: встретив кого-то настоящего, нужно крепко за него держаться. А Старый Физик был настоящим, это несомненно. И она приходила каждый день.

Однажды, когда Юдень, по обыкновению, забежала на часок, профессор рассказал таксе про характеры ветров:

— Западный ветер — задира и буян. Вывороченные с корнем деревья, снесённые крыши и нежданная хмарь в небе — его проделки.

— Северный, он интеллигентнее. Этот ветер не станет срывать с прохожего шляпу, вырывать из рук газету или с дребезгом захлопывать окно. Но он неисправимо холодный и довольно упрямый.

— Южный — добрый и нежный. Вот только пугливый очень. Стоит только вдалеке показаться западному ветру, тут же исчезает, как будто его и не было.

— Восточный — усталый бродяга. Залетит на несколько дней, неся тепло и интересные вести, и снова в путь — дальше по планете.

Юдень слушала внимательно, уперев передние лапы в подоконник и вместе с профессором глядя в окно.

— А вот тот, Западный ветер, получается, не носит запахи, раз он такой грубый?

Профессор улыбнулся.

— Запахи, я уверен, очень настойчивые пассажиры, — он потрепал Юдень по шее. — Да и потом, ветра редко царствуют единолично. Всегда есть преимущественные и второстепенные, поэтому запахи точно найдут с кем полететь.

— Это хорошо, — такса уткнулась носом в стекло, — потому что без запахов мир совсем пустой и непонятный.