Ведьмино поле

Анна Ланц, 2023

Каково же было мое удивление, открыв глаза, обнаружить себя в другом мире. В мире, где водится нечисть, живет Баба Яга и растут волшебные бобы. Получится ли у меня вернуться домой? Или придется задержаться в этом сказочном месте? И доброй ли окажется эта сказка?

Глава 4

В следующие пару дней, я погрузилась в деревенский быт. Сперва Вадислав колол дрова, а мы с Просей складывали их в поленницу. Потом девушка научила меня доить коз и собирать яйца в курятнике. На следующий день, мы решили устроить генеральную уборку в избе. Вдвоем работать было весело. Девушка, казалось, искренне радовалась моему возвращению. Что думал косматый кузнец, у меня понять не получилось. Но не гнал, и на том ему огромное спасибо.

За делами, Просинья развлекала меня разговорами, главной темой которых частенько становился сын пекаря.

— Мне кажется, Лучезар хочет предложить мне стать его женой, — поделилась девушка, выгребая золу из печи.

— Поздравляю! — я была искренна. Сын пекаря показался мне хорошим парнем. Даже внешне, пара гармонично подходила друг другу. А самое главное, была видна его забота о Просе. Каждый день, он приносил ей свежую выпечку, сделанную своими руками. И не забывал прихватывать букеты полевых цветов. Вот и сейчас один стоял на столе в глиняной вазе, радуя глаз.

— Я боюсь, что он не захочет переехать к нам. Недавно мы обсуждали эту тему, и он оказался очень старомодным в этом вопросе, — девушка закончила с печью и села рядом, помогая мне перебирать крупы, — Лучезар считает, что жена должна войти в семью мужа, переехав к нему, и никак иначе. А у него там еще трое братьев и все с женами! Никто еще себе на собственную избу не заработал. Ума не приложу, где мы в их доме себе угол найдем. Да и папулечку бросать тут одного совсем не хочется. — Продолжила делиться своими переживаниями девушка. — Он с утра до ночи работает. Кто ему тут будет убирать, стирать, готовить. А за скотиной и за огородом следить? Я же у него единственная.

— Да, дела, — протянула я. Вадислав и правда возвращался домой к позднему ужину, а если и приходил раньше, то тут же находил, чем занять себя дома. Просинья каждый день носила ему горячие обеды прямо в кузницу, и следила, чтобы он не забывал покушать. — Может Лучезар еще передумает, когда ты ему это все объяснишь.

— Ох, не знаю! Он у меня такой упрямый. Да и деревенские шептаться начнут. Где-то в Суржах никого не удивишь, если муж к жене в дом перебирается. Но тут у нас… — Страхи Проси мне были понятны, но советовать я ей ничего не спешила. В их мире царили свои порядки, пока еще не до конца понятные мне.

В дверь постучали, и в кухню вошел Иван с охапкой пионов.

— Красивый букет для красивой девушки, — громко объявил он, вручая мне цветы. Они и правда были прекрасны, словно огромное розовое облако.

Просинья, заохав, побежала в огород за ведром. Ни в какую вазу букет бы не поместился.

— Спасибо! Они восхитительны! — я полной грудью вдохнула нежный цветочный аромат.

— Я тебя чем-то обидел? Ты не дождалась меня той ночью.

— Нет, просто решила прогуляться, — повторила я свою же ложь. Рассказывать свою историю еще и Ивану, я пока не была готова. Итак, слишком многие знали ее. Не хотелось, чтобы слухи о том откуда я пошли по деревне.

Убрав в сторону крупы, я махнула парню рукой, чтоб присаживался к столу. Просинья тем временем уже принесла ведро с колодезной водой. Я разместила в нем цветы, а девушка достала угощения и разлила по кружкам кисель.

За столом потекла легкая беседа. Мы обсудили погоду, урожай, соседей. Иван рассказал про свою поездку в Суржи на ярмарку.

— Мы с матушкой поехали туда сапоги ей зимние покупать. Я ее пытался убедить, что до зимы еще успеется, но куда там… Проще убедить солнце не сиять. Уперлась, что летом все зимнее дешевле. — Мы рассмеялись.

— Торгаши там ушлые, годный товар дешевле не отдадут, — со знанием дела сказала Прося.

— Конечно, — согласился парень, — но матушка осталась при своем мнении. Ну да ладно, зато уговорил ее купить не только сапоги, но и пару новых платьев да башмаков.

— Давно я на ярмарке не была, так обновок хочется. — Мечтательно сказала Просинья. — Надо будет и мне в город съездить, Лучезар как раз скоро собирается в Суржи за мукой. Вот и составлю ему компанию.

Поболтав еще о ярмарке, Иван засобирался, на прощанье пообещав скоро снова зайти в гости.

— Хороший парень, — подметила Прося, когда он ушел, глядя на меня с хитринкой.

— Ничего, — я улыбнулась, снова вдыхая аромат шикарного букета, — присмотрюсь к нему получше, раз мне в вашем мире задержаться приходится.

Вечером, растопив баньку, мы намылись до скрипа. Чувство чистоты после бани оказалась необычайно приятным. Совсем не таким, как после ванны или душа, к которым я привыкла. Просинья сделала травяной настой для волос, после которого мои заблестели как никогда раньше. Даже жаль их было снова заплетать в косу.

Дождавшись Вадислава, мы все вместе поужинали, и я отправилась ночевать к себе в сенник. Засыпала я с мыслью, что не так уж и плоха деревенская жизнь.

Утром, после завтрака, Просинья ушла на реку стирать белье. Я же, вспомнив, данное самой себе обещание, решила помочь с прополкой. Выбрав себе грядку с репой, недалеко от моего сенника, я приступила. Процесс двигался гораздо медленнее, чем я рассчитывала. Когда пол гряды были позади, я разогнулась, чтобы размять затекшую спину и чуть не вскрикнула от неожиданности.

Возле дыры в заборе, той самой, из которой мы выходили с Охотником в лес, стояла русалка. Длинные распущенные волосы и синюшная кожа, которую я не разглядела в прошлый раз ночью, не оставляли сомнений, что это была она. Девушка смотрела на меня, ее губы шевелились, будто, она что-то говорила, но я не слышала слов.

Я замерла, раздумывая, что же делать. Природное любопытство взяло верх, и я решила подойти. Осторожно, шаг за шагом, я сокращала дистанцию между нами, готовая в любую секунду удрать обратно. Губы девушки продолжали двигаться.

Я подошла уже на расстояние вытянутой руки, когда четко расслышала в ее тихом шипении слово «охотник».

— Охотник? — мои глаза округлились, а сердце беспокойно забилось. — С ним что-то случилось?

Вместо ответа, русалка развернулась, скрываясь в лесу. Секунду поколебавшись, я кинулась за ней. Девушка шла напролом, не выбирая дороги. Крапива, чапыжник, бурелом. Я следовала за ней, ругаясь себе под нос, и надеясь не сломать тут ногу. Через двадцать минут пути я засомневалась в правильности своего решения. Я уже едва ли сама найду дорогу назад. А вдруг я неправильно ее поняла. Мысли в голове становились все тревожнее, когда девушка резко остановилась. «Охотник», — еще раз услышала я.

Оглядевшись, я сначала ничего не заметила, но потом мой взгляд зацепил красные пятна на траве. Подойдя ближе, я ахнула, парень лежал ничком на земле. Все вокруг него стало бурым от крови.

Опустившись на колени, я дрожащей рукой, попыталась нащупать пульс на шее. Я никогда не делала ничего подобного раньше, весь мой опыт основывался на фильмах. Кажется, слабый пульс пробивался. Опустила взгляд на рану, где она, сомнений не было. Бок у Охотника был обезображен, словно, какое-то дикое животное просто вырвало его кусок. Часть жилетки и рубахи были оторваны, открывая жуткую картину.

Я достала его нож, с которым он не расставался. Полностью разрезала рваную одежду, чтоб оценить размер раны. Все выглядело очень и очень плохо. Если он все еще жив, то это ненадолго. Потеря крови была огромной, это понимала даже я.

«Помогите!» — крикнула я в отчаяние, но ответом был лишь шум крыльев испуганных птиц. Сердце билось как сумасшедшие, от собственного бессилия наворачивались слезы. Я оторвала кусок рубахи, чтобы воспользоваться им как бинтом. Хотя в глубине души понимала, что от бинтования такой глубокой рваной раны толку мало.

Поднеся руки к раненому боку с куском ткани, я почувствовала сильное покалывание в кончиках пальцев. Отбросив «бинт» в сторону, я с удивлением уставилась на свои руки. Пальцы стали горячими, пульсирование усилилось. «Что это?» — пронеслось в голове. Повинуясь какому-то внутреннему инстинкту, я поднесла руки к Охотнику, остановив их над раной. И тут у меня на глазах, начало происходить настоящее чудо. Я видела, как затягиваются ткани, как нарастает плоть. Меньше, чем за минуту темно-красная дыра уменьшилась в размерах.

Я перестала дышать, наблюдая за невозможным. «Пожалуйста, только живи!» — стучало у меня в висках. Рана полностью затянулась, оставив после себя нежно-розовую тонкую кожицу. Покалывание в пальцах прекратилось, и я смогла отпустить дрожащие руки. Вокруг все было в крови, включая меня.

Не знаю, сколько еще прошло времени. Я замерла в одной позе, ожидая, что будет дальше, лишь изредка проверяя пульс, который отлично прощупывался. Наконец, парень зашевелился.

— Все хорошо, — ласково сказала я ему, обозначая свое присутствие. — Я рядом. Как ты?

— Плохо, — честно ответил Охотник, еле ворочая языком. Сел, осмотрел себя. Его пошатывало из стороны в сторону от слабости. Скорее всего, потеря крови, давала о себе знать. — Надо идти к Яге.

— Надо, — согласилась я, — понимать бы еще куда идти.

Конечно, Охотник знает лес, как свои пять пальцев. Но что-то мне подсказывало, что в его нынешним состоянии от него толку немного. В этот момент, клубок белых ниток потыкал меня в ногу, словно котенок. Потом весело подпрыгнул, выражая свое желание показать дорогу.

— Кажется, одна проблема решена, — пробормотала я себе под нос. Найдя для Охотника длинную крепкую палку, на которую он сможет опираться, я помогла ему подняться. Второй рукой он облокотился на меня. Медленно, шаг за шагом, мы двинулись за клубком. Тот, останавливаясь, нетерпеливо прыгал, словно торопя нас. Иногда, мы вставали, чтобы отдышаться. Мне тоже пришлось нелегко. Парень, несмотря на внешнюю худобу, был тяжелый, и наваливался на меня слишком сильно, грозясь переломать мои кости.

Наконец, мы вышли на знакомую полянку. Вход в этот раз оказался в нашем мире. Оставив парня внизу, у лестницы, я поднялась и громко постучала, молясь, чтоб Яга была дома. Дверь распахнулась быстро. Женщине потребовалось не больше секунды, чтоб осмотреть нас и оценить ситуацию. Я даже не успела ей ничего объяснить.

— Кузя! Срочно неси живительный отвар! — Прокричала она. Еще через мгновение, к нам выбежал маленький бородатый мужчина, ростом мне по колено, с кружкой в руках.

«Домовой», — сразу поняла я, вспоминая детский мультик. Яга, перехватив кружку, спустилась к Охотнику.

— Пей, — велела она ему. Тот спорить не стал и жадно выпил все до самого конца. На глазах, лицо парня перестало быть мертвенно — бледным, даже легкий румянец появился на щеках. — Так-то лучше, — Яга улыбнулась. — А теперь все в дом, нам есть что обсудить.

Первым делом, хозяйка дома по очереди отправила нас в умывальную комнату. Меня там уже ждал таз с горячей водой, кусок ароматного мыла и чистое платье. Я с удовольствием смыла запекшуюся кровь и переоделась. Следующим, это проделал Охотник. Ему тоже досталась новая белая рубаха, а вот штаны пришлось оставить свои. У Яги нужного размера не оказалось.

Рассевшись за кухонным столом, Яга попросила домового Кузю приготовить нам что-то на обед. Кузя, довольный моим повышенным вниманием, пообещал что-то невообразимое. «Пальчики оближите и добавочки попросите», — сказал он, уходя за продуктами.

— У Вас живет настоящий домовой! — восхитилась я. Яга заулыбалась, глядя на мое восторженное выражение лица.

— Скажу по секрету, у вас он тоже живет. Просто вы его не зовете, вот он и не показывается. И очень обижается, между прочим. Ненужным себя чувствует. — Увидя, что я готова завалить ее вопросами, Яга подняла руку, пресекая их. — Потом всему научу, сейчас давайте о важном. Кто из вас начнет рассказ, что случилось.

Охотник вызвался первым.

— Давайте я начну, — сказал он. — С утра я встретился с лешим. Он был очень взволнован, рассказал, что что-то нехорошее творится с бобовым полем. Листья стали желтеть. Такого никогда раньше не было. Я решил сам глянуть в чем дело, но не дошел. На меня напал волк. Не просто волк, думаю, это был волколак. Он сбил меня с ног, ударив в прыжке лапами в спину и разодрал бок. Я даже толком не успел рассмотреть его, все произошло очень быстро.

— Кто такой волколак? — воспользовавшись паузой, спросила я. Мне ответила Яга.

— Это человек, умеющий обращаться в волка. Кто-то таким рождается, для них это обычно становится проклятьем, ведь они не умеет контролировать оборот. Но в наших краях, давно таких не появлялось, мы бы знали. Есть другие, те, кто наделен силой — колдуны. Они специально учатся обращаться в зверя. Думаю, наш из таких. Что было дальше? — Яга снова обратилась к Охотнику.

— Это ты у Кати спрашивай, — он пожал плечами. — Когда я очнулся, она сидела рядом, а рана затянулась. Хотя, теряя сознание, я был уверен, что уже не жилец. — Все уставились на меня, даже домовой, хозяйничавший у печи, развернулся, прислушиваясь.

Я рассказала все без утайки, начиная с появления русалки, заканчивая покалываниями в пальцах и затянувшейся раной.

— Поздравляю тебя, дитя, ты — ведьма! — весело сказала Яга.

Как относиться к новости, я сразу не поняла. Конечно, иметь магические способности и делать что-то выходящее за рамки обыденности, мне хотелось. Но память сразу подкинула факты, что в нашем мире в Средние века за ведьмами охотились и сжигали на костре. Оставалось надеяться, что в мире, где существуют магические бобы, к ведьмовству относятся с большим пониманием. Об этом я сразу и спросила.

— Люди до сих пор побаиваются ведьм и колдунов, особенно в деревнях. — Честно ответил Охотник. — Хотя сейчас их редко трогают, в больших городах даже относятся с уважением. В столице, говорят, их в университеты и академии принимают, там они учатся вместе с магами. Но так было не всегда. Когда-то ведьм сжигали. — «И эти туда же» — подумала я. — Существует легенда, — продолжил парень, — что бобовые поля выросли на пепле тех огнищ, где сожгли могущественных ведьм. Их сила, ушла в землю вместе с прахом и возродилась магическими растениями.

— Но это всего лишь легенда, — уточнила Яга. — Никто доподлинно не знает, почему поля появились.

Тут мы отвлеклись на Кузю, который принес нам на резном подносе тарелки с ухой. К ухе подал ароматный домашний хлеб. С аппетитом попробовав суп, я не удержалась от похвалы.

— Это лучшая уха, которую я ела! Кузя, ты просто талантище! — Домовой расплылся в улыбке.

— Это вы еще мои котлетки не изведали! — довольно сказал он, что-то доставая из печи.

Котлетки с отварной картошечкой оказались выше всяких похвал. Добавка и правда понадобилась, но не мне, а Охотнику. Закончили мы праздник живота ватрушками с травяным чаем.

— Мне тоже есть, что вам рассказать, — сказала Яга, ставя на стол пустую кружку. — Я с утра с одной пришлой кикиморой говорила. Она куда-то на север путь держит, пришла ко мне разрешения просить остаться в лесу на пару дней. Дорогу ей пришлось уже длинную проделать, много с кем виделась и общалась. Так вот, кикимора утверждает, что за последние четыре года, уже не меньше семи бобовых полей сгнило. Кто-то, уничтожает поля одно за другим.

— Странно, что слухи дошли до нас только сейчас. Видимо, государевы дружинники стараются пресекать разговоры, чтоб народ не начал устраивать самосуды и беспорядки. — Нахмурился Охотник. Мне стало не по себе. Я в этим мире недавно, но ценность бобов уже успела осознать.

— Что будет, если их уничтожат все? — спросила я, и так понимая, что ничего хорошего.

— Хаос, — ответила Яга. — Людские бунты, вспышки болезней, которые давно разучились лечить без бобовых отваров. И, скорее всего, войны.

— И, если верить лешему, что наше поле начало сохнуть, то тот, кто причастен к этому сейчас где-то тут. — Продолжил рассуждать Охотник. — Думаю, именно он напал на меня.

— Да, — согласилась Яга. — И его надо срочно поймать, пока он дальше не уехал.

— Судя по всему, это колдун. Сильный, раз обращается в зверя. — женщина кивнула на рассуждения парня. — Надо узнать, не появился ли кто-то новый в деревне. Не думаю, что он прячется в лесу, кто-то из нечисти бы сразу приметил и донес. — Яга пожала плечами.

— Лес большой, если колдун сильный, мог такой отвод глаз поставить, что никто и не заметил. — Не согласилась она. — В любом случае, надо рассказать всем нашим, чтоб глаз и нюх держали в остро.

— Первым делом, я расставлю ловушки на волка, — решил Охотник. Яга снова кивнула.

— Поживи пока у меня, — предложила она парню. — Волколак думает, что убил тебя. Пусть так и остается. Если он остановился в деревне, то там появляться не стоит. По крайней мере, открыто. Я тебе сейчас мешочек с травами дам, чтоб запахов твоих в лесу не оставалось. Зверь не учует, хотя, если он сильный колдун, это может не сработать.

— А мне что делать? — не выдержала я.

— Не вмешиваться, — хором ответили двое. Стало немножко обидно, не то, чтобы я хотела геройствовать и ловить какого-то сумасшедшего колдуна, но все же…

— А с тем, что я ведьма? — не успокаивалась я. Яга вздохнула.

— Мой тебе совет, дитя, держи это пока в секрете. Учись потихонечку сама управлять силой. Народ у нас разный в Лозовицах живет, не известно, как отнесутся к пришлой ведьме. А когда колдун где-то поблизости ходит, выдавать себя вдвойне опасно. — Я погрустнела. Женщина, видимо, сжалившись надо мной, продолжила. — С волколаком разберемся и решим, что с твоим новым даром делать, если сама раньше не придумаешь. Помогу тебе его освоить. Я не ведьма, конечно, но кое-что знаю и умею. — Глянув на Кузю, все еще снующего в делах по кухне, я попросила:

— Как с нашим домовым поговорить научите?

— Это я тебе сейчас расскажу, — улыбнулась Яга, — порадуешь старика.