Тени Старого Арбата

Анна Князева, 2021

Следователь из Вязьмы Максим Кречетов приехал в Москву на поиски сына Сергея, с которым он потерял связь. Остановился Максим у своего старого друга Михаила Самарова, крупного бизнесмена, проживающего в старинном особняке в районе Старого Арбата. Самаров собрал под одной крышей многочисленных родственников, но его мечты о дружной семье так и не сбылись: обстановка в доме сложилась совсем не уютная. А потом и вовсе произошла трагедия… Как выяснил Кречетов, это уже не первый подобный случай: дом давно окутан мрачными легендами. Больше ста лет назад предок Самарова, успешный врач, заподозрил молодую жену в измене и задумал жестокую месть…

Глава 7. Ключ

Утром следующего дня Кречетов изучил дом Самаровых: обошел все этажи, составив полное представление о расположении помещений и особенностях планировки.

Позавтракал Кречетов самым первым, нисколько не удовлетворив любопытства домоправительницы.

Вопросы ей задавал он:

— Сколько дней прожила здесь та пожилая женщина?

— Полина Аркадьевна? — уточнила Эмма Леонидовна.

— Да. Мы говорим о ней.

— Десять дней.

— Остальные гости? — Кречетов говорил сдержанно и только по существу, не позволяя домоправительнице пускаться в пространные рассуждения.

Заваривая чай, она прикинула в уме и, наконец, сообщила:

— Константин приехал из Тюмени в начале июля, значит, здесь живет около трех месяцев.

— Та-а-ак, — протянул Кречетов. — Что насчет Ольги?

— Уже две недели, но приехала на месяц. У них в Воркуте длинные отпуска.

— Ясно.

— Что касается моего племянника Глеба, он живет у нас больше года. Ждет, когда достроится его квартира в Хамовниках.

— Глеб тоже здесь проживает? — Кречетов удивился. — А Кира?

— Иногда остается ночевать, но живет у своей матери.

— Позапрошлой ночью, когда умерла Полина Аркадьевна, Кира ночевала здесь или у матери?

— В комнате Глеба. — Эмма Леонидовна немного замялась и объяснила: — У нее, конечно, есть своя комната, но в последнее время она спит в комнате Глеба. Мы не выставляем это напоказ, не говорим Михаилу. Все ж таки — отец, а они еще не женаты. Но Михаил, конечно, догадывается.

— Остальные обитатели дома в ту ночь спали в своих комнатах?

— Откуда же я знаю?

— Поставлю вопрос по-другому: кто-нибудь уходил ночью из дома?

— Нет! — решительно заявила Эмма Леонидовна. — Вечером, после возвращения Михаила, я заперла дверь. Утром ее открыла вам Василина.

— В последнее время кто еще у вас останавливался?

— Дайте-ка вспомнить… Миша предупреждал, что вы будете спрашивать. — Эмма Леонидовна поставила на стол две чашки чая и, опустившись на стул, посоветовала: — Вы пейте, пейте… Витаминный чай с утра тонизирует.

— Спасибо. — Кречетов придвинул к себе чашку и, предварительно подув, отхлебнул. — Ну, так что? Вспомнили?

— Дня на два приезжала родственница из Тамбова. Еще приятель Михаила из Вильнюса. Этот спал всего одну ночь. Кажется, все. Про обслугу спрашивать будете?

Заметив, что Халид прислушивается к их разговору, Кречетов отложил разговор о персонале и задал другой вопрос:

— У Полины Аркадьевны в комнате хранились какие-то ценности?

— Деньги? — Эмма Леонидовна откинулась на спинку стула и воскликнула: — Откуда?! Ее пенсии только и хватало, что на лекарства. Лечение в клинике ей оплатил Михаил.

— Золото, украшения?

— Ни колец, ни сережек не было. Крест нательный, но дешевый, из серебра.

— Крест видел.

— Ну, вот, пожалуй, и все… — сказала Эмма Леонидовна и вдруг припомнила: — Иконка еще была, Николай-угодник. По виду — старинная.

— Видели ее после смерти?

— Не помню.

— Где она хранилась?

— Лежала на столе рядом с лекарствами.

— Когда тело обнаружили, иконы там не было, — вспомнил Кречетов.

— Может, переложила куда-нибудь…

К столу приблизился Халид и, остановившись на подобающем расстоянии, вкрадчиво обратился к домоправительнице:

— Уважаемая… Я — насчет меню…

Эмма Леонидовна отвлеклась на повара, и Кречетов, допив чай, вышел из кухни. Вернувшись в свою комнату, встретил там Лесю, которая пылесосила ковер.

— Ой! — вспыхнула она. — А я думала, что вы на пробежке. Мне уйти?

Кречетов ее удержал:

— Мне нужно с вами поговорить.

— А мы с гостями не разговариваем.

— Почему? — удивился Кречетов.

— Эмма Леонидовна запрещает. Говорит: работайте молча и не трещите языками…

— Так и говорит? — он усмехнулся. — Ну, так спросите у нее разрешения.

— Сейчас?

— Позвоните по телефону.

— Нам можно звонить только с рынка или из магазина.

— Тогда сходите к ней сами, она — в кухне.

Леся отставила пылесос и вышла из комнаты.

Кречетов приготовился ждать, но в кармане зазвонил телефон. Увидев незнакомый номер, он решил, что это сын, и быстро спросил:

— Сергей, ты?

Ему ответила женщина:

— Здравствуйте. Это Татьяна Васильевна из автосалона.

— Узнали что-нибудь про Сергея?

— Немного.

— Выкладывайте!

— Я бы попросила вас быть полюбезнее!

— Простите, — сказал Кречетов. — Что вам известно?

— Только то, что он жив и здоров. Его приятель приходил за расчетом, и я у него спросила.

— Где он сейчас?

— Сергей?

— Мы говорим о нем.

— В Москве.

— Что еще рассказал приятель?

— Больше ничего.

— Оставил номер Сергея?

— Нет.

— Но вы об этом просили?

Чуть помолчав, Татьяна Васильевна неуверенно проронила:

— Да, но он пообещал, что Сергей сам позвонит.

— Вам? — Кречетов как мог держал себя в руках.

— Зачем же мне? Он позвонит вам.

— Дайте мне телефон и назовите имя приятеля. Я сам с ним свяжусь.

— Не имею право разглашать личные данные бывших сотрудников, — ответила Татьяна Васильевна. Поспешность этой фразы и весь ее тон говорили, что она была заранее приготовлена.

— Вы понимаете, что речь идет о жизни и безопасности моего сына?

— Вам позвонят. Ждите, — сказала Татьяна Васильевна и отключилась.

Кречетов сел на кровать. Разговор показался странным и вызвал еще большую тревогу за сына. Однако проанализировать информацию Кречетов не успел — в комнату возвратилась горничная.

— Эмма Леонидовна разрешила.

— Присаживайтесь.

— А как же уборка? — Леся взялась за пылесос, но Кречетов поднялся с кровати, забрал пылесос и усадил ее на стул.

— В котором часу вы ходили в аптеку за лекарством для Полины Аркадьевны?

— Я много раз ходила, — без интереса ответила Леся.

— Спрашиваю про джунгарский аконит, который вы купили за день до ее смерти.

— Тот флакончик? — Леся посмотрела на потолок и что-то прикинула в уме. — Как раз после того, как убрала гостиную. Но я по-честному отдала ей чек и всю сдачу.

— Это я знаю, чек видел сам, — успокоил ее Кречетов.

— Ну, так чего тогда спрашиваете?

— Как-нибудь объясню. Сейчас просто отвечайте на вопросы. Идет?

— Идет, — кивнула она.

— Флакон сразу отдали ей? Или спустя какое-то время?

— Сразу.

— Назовите точное время.

— После шести.

— Значит, до ужина?

— Да.

— Около восьми вы понесли ужин в ее комнату.

— Все это видели, я же вышла из кухни через столовую.

— Полина Аркадьевна ела при вас?

Леся категорично помотала головой:

— Нет. Я сразу ушла.

— Встретили кого-нибудь в коридоре или на лестнице?

— Кого же там встретишь? Все, кто был, ужинали вместе с вами.

— Не все… — обронил Кречетов.

— Кто ж тогда?

— Халид, повар ваш, например.

— Скажете тоже! Халид в это время спал и видел десятый сон.

— Значит, его вы не встретили?

— Нет, не встретила.

— А как насчет Василины?

— Она внизу, на кухне была. Еду на стол подавала.

— Помнится, Василина выходила.

— На третьем этаже ее не было.

— Значит, ужинала Полина Аркадьевна после того, как вы покинули комнату? — глядя под ноги, Кречетов прошелся по комнате до окна.

— Нет, не так! — решительно заявила Леся.

— Вы только что сказали, что Полина Аркадьевна не ела при вас.

— Она вообще не ела.

Кречетов удивленно взглянул на Лесю:

— Что?..

— Вечером, когда я забирала поднос, то заметила, что старуха ни к чему не притронулась.

— Так, так… — Кречетов прошел от окна до двери и обратно. Хватаясь за последнюю возможность подтвердить свою версию, он спросил: — Она что-нибудь пила? Что вы ей принесли?

— Чай.

— И что же? Она и его не выпила?

— Я же говорю: старуха ни к чему не притронулась.

— Ну, предположим… — Кречетов ненадолго задумался, потом спросил: — Я видел на столе возле кровати непочатую бутылку минеральной воды. Кто ее принес?

— Я принесла.

— Когда?

— Позавчера вечером вместе с лекарством.

Он уточнил:

— С флаконом джунгарского аконита?

— С ним.

Кречетов вернулся к окну и уставился на голубя, сидящего на карнизе. Голубь склонил голову и тоже посмотрел на него, потом шумно вспорхнул и улетел.

Кречетов обернулся:

— После того как покойницу отправили в морг, вы сразу же явились в ее комнату…

— Чтобы прибраться, — с готовностью подхватила Леся.

— Кто приказал?

— Ясно кто…

— Эмма Леонидовна? — спросил Кречетов и, услышав «нет», удивился: — Кто же тогда?

— Хозяйка.

— Жена Михаила?

— Ну да. Юлия Сергеевна проснулась, спустилась на кухню, Эмма Леонидовна ей все рассказала…

— Все, это — что?

— Ну, что старуха умерла и ее увезли в морг. Юлия Сергеевна, конечно, расстроилась, велела мне бросить все дела, вымыть комнату, а постельное белье, подушку и одеяло выбросить.

— Что с личными вещами?

— Они в чулане. Лекарства я тоже выбросила. Они больше не нужны, старуха-то умерла.

— Ну, да… — Кречетов немного помолчал, потом спросил: — Иконку на столике у нее видели?

— Иконку Николая Чудотворца?

— Да, мы говорим о ней.

— Вечером, когда уносила поднос, она была на столе у старухи.

— А когда прибирали комнату после ее смерти?

— Я все сложила в чемодан и унесла в чулан.

— Значит, она там?

— Этого я не помню, — скосив глаза на пылесос, Леся сказала: — Мне еще четыре комнаты прибирать, потом — коридор и лестницу.

— Сколько всего жилых комнат на третьем этаже? — спросил Кречетов.

— Девять спален и малая гостиная, вы через нее проходили. Говорят, до революции, когда хозяином особняка был предок Михаила Ивановича, в этом крыле жили медсестры, которые помогали принимать пациентов.

Кречетов достал из ящика лист и ручку и положил на стол:

— Нарисуйте расположение комнат и подпишите, кто где живет.

— Да, я и рисовать-то не умею, — замялась горничная, но Кречетов приказал:

— Рисуйте, как можете. — Он взял ручку и начертил два прямоугольника. — Это гостиная и моя комната. Кто живет по соседству?

— Дальше по коридору — студент, — Леся пририсовала еще один прямоугольник и вписала в него букву К.

— За ним — комната Полины Аркадьевны, это я знаю, — заметил Кречетов.

— Следующая комната — пустая, в ней сейчас никто не живет. Потом комната Ольги. — Войдя во вкус, она размашисто рисовала кривые «прямоугольники». — Эти две комнаты сейчас тоже пустуют. Дальше — комната Халида.

— Он тоже живет здесь? — удивился Кречетов.

— Три комнаты в конце коридора занимает прислуга: Халид, Василина и я.

— В той же последовательности?

— Чего-чего? — уточнила Леся.

— Здесь комната Халида, — Кречетов вписал букву Х, здесь — Василины…

— А дальше моя.

— Теперь, кажется, ясно. — Он забрал и свернул план этажа. — Двери в комнатах запираются?

Леся подошла к двери и указала на ключ, торчащий из замочной скважины:

— Они есть во всех спальнях. А так… Кто закрывает, а кто — нет.

Кречетов спросил:

— Вы-то сами как открываете, если заперто, а надо прибраться?

— Так у меня для всех дверей один ключ! — Леся достала его из передника и продемонстрировала: — Вот он!

— Можете одолжить? — Не дожидаясь ответа, Кречетов забрал ключ и сунул его в свой карман.

— Только быстрее верните, мне еще три комнаты прибирать.

— Через пять минут он будет у вас.

— Только не забудьте, — сказала Леся и включила пылесос.

Кречетов вышел в коридор, приблизился к двери Константина и постучал. Немного подождав, он отомкнул замок, вошел внутрь и плотно прикрыл за собой дверь.