Перстень Александра Пушкина

Анна Князева, 2015

Каково это – отправиться на отдых, а оказаться… в розыске? Все произошло так быстро, что Полина Свирская даже понять не успела, почему ее жизнь внезапно превратилась в кошмар. Еще совсем недавно она сидела в комфортабельном вагоне скоростного поезда Москва—Санкт-Петербург, мило болтая с попутчицей и предвкушая приятные дни в северной столице, а теперь в ужасе скрывается от полиции. И никто не поверит, что она не террористка – ведь именно ее чемодан взорвался на вокзале!.. К счастью, любимый муж Полины, следователь Сергей Дуло, поспешил ей на помощь. И они уже вместе начали распутывать эту опасную историю, которая неожиданно оказалась связана с поисками кольца-печатки с сердоликом, когда-то принадлежавшего самому Пушкину…

Глава 7. И суд будет скорым

— Давно начали? — Филиппов обратился к секретарю начальника Управления по расследованию особо важных дел по городу Санкт-Петербургу.

Та удостоила его строгим взглядом:

— Генерал Девочкин интересовался, почему вы, Иван Макарович, не явились на совещание. Вся оперативно-следственная группа здесь, одного вас, как всегда, нет.

Филиппов достал из портфеля зеленое яблоко.

— Взятка? — спросила у него секретарша.

— Один сплошной витамин.

— Спасибо. — Она взяла яблоко, кивнула в сторону двери и доверительно сообщила: — Имейте в виду, там люди из ФСБ.

Иван Макарович буквально подкатился к двери, перебирая короткими, как у толстого ребенка, ногами, потянул на себя правую створку, втиснулся в тамбур, затем приоткрыл еще одну дверь. В щелочку был виден стол, за которым сидели человек тридцать. Во главе, у верхней перекладины буквы «Т», во весь огромный рост стоял генерал Девочкин.

Филиппов распахнул дверь и шагнул в кабинет.

— Разрешите?

Вадим Григорьевич метнул в него строгий взгляд.

— Объявляю вам замечание. Когда начальство зовет, являться нужно ко времени.

— Виноват!

— Садитесь. Ваше счастье, что я задержался… С Москвой говорил. — Генерал уперся руками в стол и, дождавшись, пока Филиппов сядет, начал:

— Не хвалят нас с вами, друзья… Надеюсь, вы понимаете, что террористы должны быть пойманы и наказаны в кратчайшие сроки. Знаю, многие из вас вторые сутки без сна. Но должен заметить: сделано недостаточно.

Филиппов пригнул голову, исподлобья оглядывая присутствующих. Напротив него сидели несколько офицеров из ФСБ. Их всех он если не знал, то хоть раз в жизни видел. Слева от него расположились ребята-оперативники — Гриша Румянцев и Станислав Расторгуев.

Румянцев что-то написал на листке и подвинул его Филиппову. Тот прочитал:

«В НИИ скорой помощи был?»

И написал ответ:

«Был. Ничего».

Генерал Деточкин между тем продолжал:

— По предварительным данным, и многие из вас об этом уже знают, взрывное устройство располагалось в чемодане. Модель чемодана, как и его производитель, установлены. Наши эксперты хорошо поработали. Видеозапись, которую изъяли в службе безопасности вокзала, некачественная. К тому же чемодан до момента взрыва пребывал в зоне видимости всего десять секунд…

— Прошу прощения. — Один из фээсбэшников поднял руку. — Если чемодан побывал в зоне видимости, значит, рядом был тот, кто его нес?

— Вез, — уточнил генерал. — Вернее, везла. Известно, что это была женщина, но ее на записи нет. — Девочкин кивнул в сторону специалиста криминалистического отдела. — Товарищ все нам расскажет.

Криминалист поднялся и пояснил:

— Между предполагаемой террористкой и камерой постоянно крутился высокий толстяк. Чемодан смогли рассмотреть, только когда она его бросила и пошла к выходу. Толстяк направился следом, словно нарочно закрывая ее. Через несколько секунд прогремел взрыв.

— Сообщник террористки?

— Возможно. Его изрешетило осколками.

— Мертв?

— Так точно.

Девочкин жестом усадил криминалиста на место.

— По предварительным данным, взрывное устройство мощностью около пяти килограммов в тротиловом эквиваленте было начинено поражающими элементами. Специалисты склоняются к мнению, что взрывное устройство при помощи дистанционной системы управления привел в действие человек, находившийся в здании вокзала.

— Хозяйка чемодана? — спросил фээсбэшник.

— Не исключаю. Как и то, что в толпе пассажиров был сообщник. — Генерал поднял глаза и начал проговаривать обязательную часть каждого подобного совещания: — По факту взрыва Главным следственным управлением Следственного комитета России возбуждены уголовные дела по части 3 статьи 205^[1], части 2 статьи 105^[2], части 1 статьи 222^[3], части 1 статьи 223^[4] Уголовного кодекса России. — Вадим Григорьевич Девочкин сел в свое кресло и сложил перед собой руки. — Как я сказал, на данный момент изъята документация службы безопасности вокзала. — Он поднял голову и взглядом отыскал нужного человека. — Попрошу все это изучить и поскорей доложить о результатах.

— Так точно, — ответил кто-то с другого конца стола.

— Теперь послушаем представителя ФСБ. — Генерал кивнул в сторону седого краснощекого человека. — Полковник Беленков Виктор Семеныч, вам слово.

Тот кивнул в знак согласия, но подниматься не стал, заговорил, не вставая с места.

— Скажу сразу: у спецслужб не было информации о появлении в Санкт-Петербурге диверсионных групп или террориста-смертника. Именно поэтому вряд ли проясню ситуацию. Не ошибусь, если скажу, что этот взрыв для всех нас был неожиданностью. — Полковник развел руками. — В настоящий момент работаем, как и все вы, и, как только появится о чем сообщить, сообщим.

— Что ж… — задумчиво произнес Девочкин. — Подведем итог: преступнице удалось проникнуть на территорию железнодорожного вокзала, доставить взрывчатку, инициировать и отследить момент взрыва и покинуть вокзал. Возможно, у нее был сообщник, не исключено, кто-то из них мог пострадать. На сегодняшний день мы не имеем права исключать ни одну из версий, даже версию о террористе-смертнике. У нас пятеро погибших… — Генерал поднял голову, к кому-то прислушиваясь. — Что? Уже семеро?.. Ну вот. И около тридцати раненых. Любой из них может оказаться преступником.

Филиппов поднялся с места:

— Вы сказали, что к взрыву причастна женщина. Откуда это известно?

Кивнув, Девочкин объяснил:

— Показания ненадежные. Получены от вокзального бомжа. Утверждает, что якобы она дала ему денег на пиво и что взорвался именно ее чемодан. Хотя, учитывая его непреходящее состояние опьянения, доверять таким показаниям невозможно.

— Он описал ее? — спросил Филиппов.

— Женщина европейской внешности, приблизительно 25–30 лет, высокая, с длинными темными волосами, худощавого телосложения.

— Что еще он видел?

— Через три секунды после того, как деньги оказались в его руках, он уже стоял у буфета.

— И это спасло ему жизнь, — резюмировал Филиппов, но, заметив строгий взгляд генерала, продолжил: — У меня все. — И сел на место.

— Я бы посоветовал вам, Иван Макарыч, как следует изучить записи видеокамер не только в день взрыва, но и в предыдущие дни. Возможно, получится установить других участников террористического акта.

— Слушаюсь. — Филиппов чуть привстал со своего места.

— Криминалисты-взрывотехники… — Девочкин поискал кого-то глазами.

Над головами мужчин появилась изящная женская голова и тонкий голосок сообщил:

— Бомба представляла собой взрывчатую смесь на основе пластита, уверенно говорить о том, что она была начинена поражающими элементами, преждевременно…

Генерал перебил:

— Что значит преждевременно? — Он хмыкнул. — Надо же… Из тел погибших и раненых извлекают осколки, а у вас нет никаких данных?

— Эти осколки могут быть элементами ручной клади, багажных тележек и металлических стульев, — обиженным голосом заметила женщина-взрывотехник. — Отбор объектов и образцов выполнен. Произведена детальная видео — и фотосъемка. О результатах исследований доложу по мере готовности.

— По мере готовности подают щи да кашу! — оборвал ее генерал. — Здесь дела посерьезней. Садитесь и в следующий раз готовьтесь к таким совещаниям. Что там по телефонным переговорам?

Теперь встал оперативник Гриша Румянцев:

— В настоящее время изучаем записи телефонных переговоров, которые велись в день теракта в районе вокзала. Есть предварительные наблюдения, но озвучивать пока нечего. Возможно, сегодня вечером что-то нащупаем. Есть несколько номеров, по которым можно работать.

Генерал жестом приказал ему сесть и сердито осведомился:

— Проводников опросили? Не исключено, что террористка приехала скоростным из Москвы.

— Пока не было точных данных по чемодану, это не имело смысла.

— Что ж, с этим согласен. — Генерал поменял местами пресс-папье и чернильницу. Придвинул к себе папку, раскрыл ее и, не поднимая головы, задал вопрос: — С теми, что в больницах, кто говорил?

— Я! — Филиппов снова поднялся.

— Каков результат?

— Нулевой.

— С чем вас и поздравляю, — едко резюмировал Девочкин, после чего встал из-за стола. — Повторюсь… Только что говорил с Москвой. Нас не хвалят, и это мягко сказано. Установка такая: террористы должны быть пойманы и наказаны в кратчайшие сроки. Расследование и суд будут короткими, и каждый получит по полной. Все. А сейчас — за работу!

Задвигались стулья, все начали расходиться. Филиппов вышел одним из первых, поднялся на свой этаж и нырнул в кабинет. Там сел в кресло, положил портфель на стол и достал записную книжку. Перелистнув пару страниц, сосредоточился на одной записи.

«НИИ скорой помощи, третья неврология, четвертый этаж, палата номер четыреста три, кровать у двери, неизвестная».

Он поднял глаза и увидел, как в кабинет заходит оперативник Гриша Румянцев.

— Вот! — Гриша положил на стол какой-то рисунок. — Наш чемодан. Спецы определили модель, производителя и цену.

— У меня такой уже есть. — Филиппов покрутил листок так и сяк. — Небось, тысяч десять, не меньше…

— Восемьдесят четыре не хочешь?

— Что значит, восемьдесят четыре?

— Его цена — восемьдесят четыре тысячи рубликов.

Иван Макарович замер, глядя перед собой, потом медленно произнес:

— Скажи мне, пожалуйста… Зачем взрывать такой дорогой чемодан?

Румянцев пожал плечами.

— Не знаю.

— Сам посуди, деньги — ведь они всем нужны?

— И что?

— Ну, вот тебе лично деньги нужны? — поинтересовался Филиппов.

— Еще как!

— А денег много бывает?

— Их всегда мало. — Гриша присел на край стола.

— Представь себе, что ты террорист…

— Ну, ты даешь! — Оперативник вскочил и прошелся по кабинету.

— И все-таки, представь, что тебе нужно в чем-нибудь пронести бомбу.

— Ну…

— И у тебя есть выбор, какой чемодан купить.

— Пойду и куплю самый дешевый, все равно разорвет! — Гриша Румянцев энергично рубанул воздух рукой.

— Во-о-от! — обрадовался Филиппов. — И я бы так поступил.

— К чему это ты?

— В этом что-то есть… И нам нужно понять что.

Румянцев забрал листок со стола.

— Завтра пойду проводников расспрошу, может, вспомнят, кто с таким ехал.

— Почему не сегодня?

— Бригада находится в рейсе.

— Понял. — Филиппов сунул портфель в ящик. — Кто смотрит видео с вокзала?

— Зал ожидания — в следовательской.

— Это мне без надобности, Девочкин сказал, там ни черта нет.

— То, что с перрона, просматривает Стас Расторгуев.

Иван Макарович встал с места.

— Где он сейчас?

— В своем кабинете.

— Пойду погляжу.

Филиппов прошелся по коридору и свернул за угол, после чего заглянул в первую дверь. В комнате стояли четыре стола, за одним из них сидел оперативник Станислав Расторгуев.

— Здравствуй, Стас!

Тот буркнул, не отрываясь от экрана:

— Виделись.

Иван Макарович взял стул.

— Не возражаешь, если рядом с тобой посижу?

Стас откинулся назад, поднял руки и потянулся.

— Не возражаю, если посмотришь вместо меня, а я покурю. — Он встал и двинулся к выходу.

— Что ж, иди. — Филиппов сел на его место и стал глядеть в монитор.

Поначалу все, что происходило на вокзальном перроне, казалось морем движущихся голов. Люди шли, шли, шли, и не было никакой возможности разобрать, кто с каким чемоданом. Мало-помалу толпа разредилась, после чего Филиппов смог определить, у кого чемодан, а у кого спортивная сумка.

Потом вновь подошел поезд, и перрон снова заполнился морем голов. Дальше по той же схеме: толпа редела, и Филиппов напрягал зрение, чтобы рассмотреть, у кого какой чемодан. Так повторялось несколько раз. Стас не спешил возвращаться к работе, а у Ивана Макаровича уже не было сил глядеть на серую мешанину.

Как раз в этот момент он увидел женщину с длинными волосами, которая везла за собой чемодан. Трясущимися руками Филиппов достал из портфеля фотографию, сверился с экраном и не нашел между двумя чемоданами ни одного различия.

Застыв у экрана, Филиппов ожидал, пока женщина максимально приблизится к камере, и, когда та прошла совсем близко, выдохнув, стукнул кулаком по столу. Посидел пару минут и уже спокойно открутил запись назад. Снова вгляделся в лицо женщины, посмотрел на время, когда была сделана запись: 18.23.

В этот момент в кабинет ворвался Станислав Расторгуев.

— Послушай, Макарыч! Ты не поверишь!

— Что? — Филиппов поднял к нему лицо.

— Есть фото террористки!

— Откуда?

Расторгуев сунул ему телефон.

— В зале ожидания нашли, на полу. Ребята из криминалистического проверили, а в нем фотография. Она с тем самым чемоданом на том самом месте. И обрати внимание, снимок сделан в 18.29!

Филиппов взял телефон.

— Похоже на тот самый рояль в кустах, — проворчал он. Взглянул на дисплей, чуть помолчал, потом тихо сказал: — Да, это она. — И в ответ на немой вопрос Стаса ткнул пальцем в компьютерный монитор, где застыло размазанное изображение шагающей по перрону женщины. — Приехала на скоростном поезде из Москвы.

Расторгуев схватился за телефон.

— Нужно размножить фото!

— Не спеши… — Филиппов забрал трубку и позвонил по внутреннему номеру. — Света, это Филиппов. Пожалуйста, соедини меня с третьей неврологией НИИ скорой помощи… Жду. — Он поднял глаза и весело подмигнул. Затем достал из кармана яблоко и протянул Стасу. — Ешь. Витамины.

Когда Филиппова соединили с больницей, он двумя фразами заставил заведующую неврологическим отделением поверить в серьезность своих намерений, ничего не сообщив ей по существу.

— Что я должна сделать? — испуганно спросила она.

— В четыреста третьей палате у самой двери лежит больная. Немедленно приставьте к ней медсестру, пусть неотрывно следит. И чтобы ни шагу! Я буду у вас через десять минут.

Примечания

1

Террористический акт.

2

Убийство двух и более лиц.

3

Незаконный оборот оружия и взрывчатых веществ.

4

Незаконное изготовление взрывного устройства.