Романолуние

Анна Кимова, 2023

Роман Чернышев – топ-менеджер в крупной нефтяной корпорации, недавно занял пост директора спецотдела по межстрановому взаимодействию. На носу подписание крупнейшего в его карьере контракта – сделки между Россией, Италией и Францией, и вот… его ассистентка со знанием итальянского и французского языков ломает руку. Декабрь, близится закрытие года, и директор спецотдела уже потерял надежду на то, что сможет найти сопоставимую замену, как вдруг на временной основе на эту должность соглашается выйти молодая девушка, оказавшаяся представительницей отнюдь не ассистентских кругов. Но только на месяц и только при одном условии…Дата написания: 16 февраля 2023г.

7.

После совещания с Семеном у Романа впервые за день появилось свободное время. Было уже пять тридцать. Приемная всё еще пустовала. В командировке директор спецотдела как-то подзабыл о своей новой ассистентке. Так с ним случалось всегда: бизнес стоял у него на первом месте, и за делами Роман забывал обо всём. Кроме дела. Но, найдя днем у себя на столе результат вчерашней работы Дарьи Свет Игоревны, он стал чувствовать, как та снова начинала плотно заползать к нему в голову. В течение дня они переписывались в телеге, звонила же Дарья всего два раза. Даже звук ее голоса теперь поднимал в Романе теплую волну. Но этого было недостаточно. Он хотел ее видеть.

Разделавшись с делами и оставшись в одиночестве, директор сразу подумал о ней. Он достал телефон и открыл фотоальбом. Пролистывая сделанные позавчера фотографии ее вещей, он задержался на первом фото ее блокнота. Его внимание привлекла надпись:

BASE OF PACE 120 FM 16.12

И дальше:

Танцы на стеклах

Девочка в печали

CRUEL INTENTIONS

Было похоже на название песен, а уж в сочетании с надписью 120 FM, так вообще наводило на мысль о радио. Вот только частота какая-то странная. Он ввел в поисковую строку: BASE OF PACE. И сразу всё понял. Это было название клуба бейсджамперов. Но, видимо, ребята занимались не только прыжками с парашютом, но и с веревкой. На их сайте в разделе «Объекты для прыжков с веревкой в Москве» числилась вышка 120 FM. Она располагалась в Ногинском районе Подмосковья и называлась так потому, что была высотой в сто двадцать метров. Очевидно, что 16.12 — это была дата. Пятница. Следующий день после приезда директора мурманского филиала.

Следующие за главной надписью заметки ни о чем Роману не сказали. Он мог только гадать, чего не привык делать, поэтому, решил поискать дальше. Далее был блок зачеркнутых надписей:

SIM-карта

Д.р. Лены

Отдать купальник на реставрацию

Перечислить $

Значит, день рождения уже прошел. И она подарила деньги? А причем тогда купальник? И что за купальник это должен быть, чтобы отдавать его на реставрацию? Зимой, в минус тридцать. Или он и был подарком? Тогда становилось еще непонятнее.

Кладбище 25.12.

Последняя незачеркнутая надпись, последняя зацепка. Это воскресенье. На следующей неделе после вышки. Ее законный выходной. И почему такая конкретная дата? Что-то с ней связано? Или просто свободный день? Ну и, конечно, главный вопрос оставался открытым: зачем ей на кладбище? Экстрим, как вышка, или кто-то умер? И сим-карта. Новая? Для каких целей? Или старую заменить? Тогда какую симку она использует при общении с ним? Ведь телефон-то работает. Особенно этот вопрос стал интересовать Романа в сочетании с кладбищем и вышкой.

Далее следовало:

Зайти на кафедру

Коробка конфет Ларе

Номер телефона и имя: Виктория 03.12

Роман сверил, это был номер его ассистентки. Третьего декабря, в субботу, Дарья в первый раз встречалась в офисе с Викторией, та вводила ее в курс дел. На следующий день после того, как сломала руку. Но имя Лара… Не его ли многолетняя секретарша тире любовница Лариса? Скорее всего совпадение, но надо запомнить.

И последняя разборчивая надпись:

Обследование 8.12

Из всего выходило, что Дарья не была исключением, и вела свой блокнот также, как и большинство людей на планете: по мере поступления дел. И устройство на работу, как ему и полагалось, числилось последним. Ну или почти. В самом конце значилось какое-то обследование, и оно выпадало на… сегодняшний день??? И как Роман не обратил на это внимания раньше?! Хотя, что можно было сделать? У него всё равно не оставалось времени на то, чтобы что-то предпринять. Сегодня был четверг. Рабочий день. Который официально длится с девяти до шести, а неофициально с семи до девяти. Когда обследоваться, если у нее и обеденного перерыва-то нет?! Пропустила? Хм… Роману становилось всё интереснее. Он отметил в своем календаре две даты: шестнадцатое (пятница) и двадцать пятое (воскресенье) декабря и подписал: ДСИ. Дарья Свет Игоревна.

Он постарался вспомнить всё, что выяснил о девушке и привести эти знания хотя бы в какое-то подобие системы. Итак.

Молодая. Ее возраст подтвердился. И, что особенно пришлось ему по вкусу, не слишком молодая. Через месяц ей исполнится двадцать шесть. Между ними была разница чуть больше, чем в десять лет. Почему-то это его обрадовало.

Красивая. Ну, тут без особых аргументов, они и не требовались. Просто красивая и всё. Хотя, один Роман всё же нашел: она не пользовалась косметикой, но при этом выглядела очень… качественно. Дарья, наплевав на давление окружающего мира, не пыталась себя улучшить, добиваясь тем самым обратного эффекта. Вспоминая, как он обшаривал ее вещи, Роман снова улыбнулся. В косметичке не было ни намека на то, для чего она была предназначена. Там было всё — от денег до складного ножа, но только не косметика. Один карандаш для глаз, но и тот остался без работы.

Смелая. Видимо, занимается экстримом или как минимум тянется к миру острых ощущений. Это была настолько яркая черта характера Дарьи, что Роман был вынужден признать ее влияние даже на него самого.

Похоже, что со вкусом порядок. По крайней мере, по тем вещам, что он видел, складывалось такое впечатление. Ведь вкус — это врожденная особенность. Да, ее можно и нужно развивать, но без исходного материала развиться будет нечему.

Ей плевать на то, что о ней думают. Этот вывод вытекал из двух его наблюдений. Первое: Дарья носила качественные вещи, но ни на одной он не нашел отсылки к известным брендам. Второе: с людьми она вела себя уверенно и даже дерзко. Это был ее посыл человечеству: принимайте меня такой, какая я есть, или идите к черту.

Небогатая. Отломленный бегунок на молнии от сапог, сносившаяся резинка берета, недорогая машина семилетней давности, записанная на отца, признание в первый день, что ей требуются деньги, а потом и эти излияния про шарфик и зарплату. И билет на метро. На пару с ключами от машины.

В непонятных отношениях с семьей. После первого же рабочего дня, который трудно было назвать легкой прогулкой, ночевала вне дома, не имея даже возможности переодеться, а, значит, и нормально отдохнуть. Что произошло? Есть связь с выходом на новую работу? Или это совпадение?

Москвичка. Родилась в Москве, зарегистрирована на Динамо… Роман увеличил фотографии чеков на экране мобильного, рассмотрел адреса. Магазин «Пятерочка» — недалеко от Ленинградки. Значит, живет там, где прописана. И что она там купила? Овсяная крупа, молоко, куриное филе, яблоки, кефир и хлеб. Да, не густо. А вот «Детский мир» был тот самый, что открылся после реставрации. Хотя Роман с тех пор в нем так и не побывал, это работа жены и его ассистентов. Но он знал, что там всё дорого и решил приглядеться к сумме чека: шесть с половиной тысяч за платье. Значит, какие-то деньжонки всё же водятся? Когда речь идет не о ремонте собственных сапог, а о подарке для Лены… Очевидно, что он предназначался той самой Лене, у которой был день рождения. Вряд ли это совпадение. И, раз «Детский мир», значит, Лена — это ребенок.

Далее… Заправка на Сущёвке. Полный бак девяноста второго. И что дальше? Только он втянулся, как материалы для исследования закончились. Роман поиграл пальцами правой руки. В глазах мелькнула мысль.

Через десять минут общения с чат-ботами и изучения соцсетей, собрав всю полученную информацию о Дарье Черновой, Роман подумал о том, что у него ее было… не густо. Он рассчитывал на большее. Девушка в интернете почти не присутствовала. Ее не было ни в Инстаграме, ни ВКонтакте, ни в Фейсбуке. В сеть о ней была слита только общая информация, которая обычно там есть обо всех: номер мобильного, адрес проживания, налоговый и пенсионный номера. Но он хоть зацепку нашел: мобильный номер, по которому они общались, был чист как слеза младенца. А вот тот, что слит в сеть, похоже, являлся ее постоянным номером. Значит, всё же сменила симку? Специально перед выходом на работу? Или совпадение? Что-то Роман уже стал привыкать к тому, насколько часто это слово приходило ему на ум в связи с Дарьей. И директору спецотдела это не нравилось.

Тем не менее реальный номер ее телефона тоже многого не прояснил. Пластиком почти не расплачивалась, составить более-менее внятную картину того, как она живет и что любит по немногочисленным платежам, было трудно. Главное, что они не складывались в систему, скорее это были разрозненные от месяца к месяцу данные. Никаких ежемесячных выплат, никаких повторяющихся покупок.

Объявлений о продаже вещей не давала, так что и здесь Роман прошел мимо: узнать что-то новое о ее жизни и привычках не удалось. В интернете — никаких упоминаний о профессии или работе. В одноклассниках Дарьи тоже не было, поэтому выяснить хоть что-то о ее школе, институте и круге общения тоже не получилось. Но это Романа лишь раззадорило. Даша и подозревать не могла, насколько она сейчас была в опасности.

И вот, дверь в приемной издала звук. Роман бросил взгляд на часы. Ровно шесть. Это была она.

— Дарья, зайдите ко мне.

Сегодня девушка была бледна. И на ней снова было то же платье, только сережек не надела. Четвертый день подряд один и тот же наряд, если только она вчера не переодевалась, но ведь тогда и сегодня была бы в другой одежде. Дарья бросила на него один взгляд, а потом уткнулась им в пол.

— Добрый вечер, Роман Сергеевич. — Даже голос ее звучал иначе.

И он сразу всё понял. Вряд ли на работе за этот день могло случиться что-то, способное так сильно повлиять конкретно на да́нного индивида. Дарья не пропустила обследование. И результат ее расстроил. Вот в чём было дело. Роман пристально изучал ее, пока она не подняла на него глаз. Смотрит уверенно, как всегда. И директор принял решение. Он снова проиграл в битве с собственной непредсказуемостью. Роман встал и двинулся по направлению к ней.

— Скажите-ка мне, Дарья, вы о себе всю жизнь такого высокого мнения, или это результат эволюции?

Смотрит. Каменное лицо. Ни намека на эмоцию. Монотонная речь, с налетом раздражения, чего раньше Роман не припоминал:

— Из утробы такая вылезла. А у вас какие-то конкретно претензии?

— Не так чтобы… Скорее для общего развития интересуюсь. — Он перебегал взглядом между радужками. Свет падал как раз на ее лицо и Роману, наконец, удалось уловить, что они были стального цвета, с искрящимися кристаллами возле зрачков. — Вас кто просил самодеятельностью заниматься?

— Можно поконкретнее?

— Я вам по-человечески объяснил. Обо всех звонках сообщать в телегу, никаких решений самостоятельно не принимать, а возникнут сомнения — звонить. В каком месте вы не расслышали?

— На слух не жалуюсь. Так вы конкретизируете, или я пойду?

Она снова смотрела в сторону. Такое было впервые, чтобы он задавал ей вопрос, а она при этом не смотрела в глаза. Роман подошел совсем близко.

— Сейчас конкретизирую.

Он сделал паузу, а затем вдруг схватил ее одной рукой за шею, а другой резко толкнул в плечо. Через секунду Дарья оказалась прижатой к стене. Роман навис над ней, не убирая руки с шеи, но всё же и не сжимая ее слишком сильно.

— Мне вчера только ленивый не перезвонил и не спросил, что за девица у меня в приемной на проводе повисла. Ты решила свое остроумие попрактиковать на моих делах?

Дарья сглотнула. Она стояла, свесив руки вдоль тела, и не двигалась. Ее пересохшие губы были приоткрыты, но глаза, как всегда, смотрели в глаза. На секунду в них промелькнуло что-то, похожее на замешательство, но спустя миг они опять смотрели уверенно. Даша прикрыла веки, постояла так, еще раз сглотнула, а когда снова уперлась в него своим взглядом, там появилось что-то зловещее. Она молчала. Ее дыхание становилось все более порывистым.

— Чего ты добиваешься? — послышалось тихо возле самого ее уха. Роман уперся носом в ее висок.

Даша молчала.

— Хочешь, чтобы я тебя прямо здесь трахнул? Так я с удовольствием! И даже с тобой не посоветуюсь.

Без ответа. Тогда он взглянул ей в лицо.

Даша смотрела с такой холодной яростью, что от этого становилось жарко, и Роман едва не переборщил, сжимая ее горло, такое сильное влечение он почувствовал в этот момент. Вторая рука заскользила вниз. Он остановил ее на подвздошной кости́ и вжал девушку в стену. После — приблизился к губам, но не поцеловал. После — еле уловимо скользнул своими губами по ее щеке, добираясь до уха. Затем — слегка прикусил мочку, а потом, отстранившись, снова уставился на Дашу. Рот ее теперь был сильно раскрыт, нижняя губа слегка оттопырена. Роман кожей чувствовал где-то в районе шеи, как по нему скользит теплый шлейф от ее дыхания, медленного и глубокого. О, нет, Даша не изнемогала от нервной дрожи и не билась в резких конвульсиях. Она дышала всё реже и всё глубже, но при этом всё более порывисто, обдавая Романа каждым своим горячим выдохом. Наконец, он отчетливо видел, что она горит, как и он сам. Это читалось в лице Даши, на котором проступало нечто звериное. Но она продолжала стоять без движения.

— Что молчишь? Язык проглотила? — Рука медленно скользнула вниз, проникая ей под юбку. — Всё остроумие на телефонные разговоры израсходовала?

Теперь он принялся́ стаскивать с нее колготки. Даша продолжала стоять с раскрытым ртом. Она не пыталась остановить Романа. Он разжал руку, которой держал ее за горло, и та тоже скользнула вниз, замерев на груди. Лишь в этот момент девушка слегка дернулась, но тут же снова замерла. Тогда он не выдержал и прорычал ей на ухо:

— Что молчишь, я тебя спрашиваю? — закончив с грудью, он резко схватил ее за волосы, пытаясь высвободить их из-под резинки. Вторая его рука уже почти добралась до пункта назначения у нее под юбкой.

Вдруг Даша медленно произнесла немного осипшим голосом:

— Волосы не трогайте, Роман Сергеевич. А то причесываться долго.

Роман усмехнулся, прижался лицом к ее волосам и процедил тихо:

— Нашла, о чем печалиться… — он вытащил свою руку из-под ее юбки и теперь пытался распустить волосы обеими руками. Наконец, это ему удалось. Каштановое облако прошелестело к плечам. — У тебя проблемы посерьезнее.

Он потянулся к своим брюкам, а затем схватил ее за ту самую выпуклость. Даша сказала:

— Может, не у меня, а всё же у вас?

Роман ухмыльнулся:

— И это все твои аргументы? Боюсь, их недостаточно…

Он уже приготовился закончить начатое, когда Даша тихо произнесла:

— Бо́йтесь. Это правильно. У меня гонорея.

Роман остолбенел. А ведь он уже стоял на пороге новых открытий, оставалась лишь секунда-другая. Моргнул, затем еще раз. Даша добила:

— Сомневаетесь? Тогда проверьте.

Роман Чернышев завис со свинцом наперевес. Он тут же вспомнил об обследовании. Осознание пришло не сразу. Зато, когда это случилось, эффект был сногсшибательный. Как будто весь тот свинец теперь обрушился ему на голову.

— Бл…ь… — выругался он.

— И мне приятно познакомиться.

Демоны в ее глазах немного повеселели, но от этого не перестали быть менее зловещими. Тихо и медленно она сказала:

— А теперь уберите руку с моего бампера, он всё равно уже остывает.

Но Роман не мог пошевелиться. Он продолжал стоять и смотреть ей в глаза…

Всё же и это должно было пройти. Всё когда-то проходит. Он слегка отступил и разжал пальцы, которыми держал ее за бедро. Даша так и не подняла рук. Она сместилась влево и медленно вышла из кабинета.

Тут же со стороны раздалось тихое покашливание. Роман повернулся на звук и увидел в дверях кабинета фигуру своего первого зама. Летучий смотрел на него… удивленно. Директор спецотдела поправил брюки и сделал знак головой, чтобы тот проходил.

— Двери закрой, — скомандовал Роман.