Ледяная душа

Анна Каберне, 2021

Жизнь Хьюго – мага на службе организации «Зенит» – никогда не была простой и безопасной. Он сражался с монстрами и выполнял трудные задания. А после встречи с фероксом, который считался вымершим, проблем стало ещё больше. Теперь Хьюго ежедневно борется не только с чудищами вокруг, но и со зверем внутри себя, попутно пытаясь разгадать старые секреты, защитить маленькую девочку и не дать тёмному мечнику завладеть древним артефактом. Комментарий Редакции: Искренний подарок для всех, кто влюблен в поражающие воображение фэнтезийные миры. Здесь – не только храбрый герой и немилосердные чудовища, но и глубокий контекст, который постепенно раскрывается по мере приближения к финалу произведения.

7. Цветок розы

Ночь оказалось пережить не так просто. Хьюго постоянно ворочался в больничной кровати, сминая под собой одеяло и простыню. У него поднялся жар, а сознание держал в оковах один и тот же сон: будто бы он, окутанный тьмой, слышал выстрелы. Настолько отчётливо, что это вовсе не казалось сном. Гулкие выстрелы отдавались пульсацией в висках, из-за них Хьюго проснулся, неожиданно для себя вскрикнув.

Он открыл глаза, осмотрелся по сторонам. В палату через открытое окно пробирались утренние солнечные лучи, придавая реальности такую яркость, что кошмар, мучивший его уже несколько ночей, быстро растворился в памяти.

Хьюго свесил ноги с постели, закатал свободный рукав тряпичного халата и прошёлся подушечками пальцев по следу от волчьих клыков. Рана успела затянуться, воспаление спало, но шрам, будто въевшийся в кожу, остался. Уже навсегда. Теперь отметка постоянно напоминала ему о кровавой ночи.

За прошедшие три дня с полнолуния совершенно ничего не изменилось. Габриэль так и не пришёл к нему, шум в его жизни не поднялся, в палату не ломились журналисты и учёные со всего континента в попытках увидеть «мага-монстра», а на соседней кровати всё так же лежал Николас. Даже окружающая обстановка не изменилась. Разве что теперь половину комнаты занимают букеты с самыми разными цветами, присланные Николасу коллегами. От них весь воздух пропитался противно-приторным ароматом.

Днём по-прежнему стояла тишина, словно никто за пределами больницы Зенита не знал о случившемся. Всё шло подозрительно спокойно.

— Я тебе давно хотел сказать, — внезапно проговорил Николас.

Хьюго молчал. Он слышал, но не отрывался от чтения.

— Извини меня за то, что затащил на приём и бросил. — Николас выглядел расстроено.

— Тебе не за что извиняться. — Хьюго на миг поднял на него усталый взгляд, лёгкой улыбкой дав понять, что он не сердится, а потом снова продолжил читать. — Это позволило мне ускользнуть, так что я даже рад.

— Если бы я тебя не оставил, ты бы не улизнул и не встретился с ферокосом.

— Тогда умер бы невинный ребёнок, и ещё того и гляди, зверь забрёл бы в особняк. Прямо как в той детской сказке: и старую колдунью съел, и Красноглазкой закусил.

— Но, я всё равно поступил…

— Мой отец верил в судьбу, — прервал его Хьюго, — он думал, что какая-то древняя богиня уже давно расписала наши жизни. Самому не верится, но я впервые с ним согласен, — он тяжело вздохнул. — Судьба спасла ту девочку, цена не так уж и велика. Во всяком случае, я тоже остался жив. И это благодаря тебе. Отпускаю все твои грехи, сын мой, ибо помыслы твои благие и не полны корысти. Вайзтем.

Услышав в ответ смешок, Хьюго и сам улыбнулся. Но он соврал ему. Цена победы оказалось немалой. Ради этого ребёнка, Хьюго пожертвовал спокойным будущем. Теперь внутри него, в клетке теплится волчонок, и с каждым днём он растёт, а когда станет взрослым — разорвёт прутья и уничтожит всё хорошее, такое дорогое, такое человечное.

— Тьфу на тебя, святой отец, — Николас отсмеялся. — Знаешь, что? — Он откинулся на подушку и заложил ногу на ногу.

— Что?

— Вот выйдем отсюда, и я на тренировки начну ходить.

— Неужели, — беспристрастно бросил Хьюго.

— А вот, правда! — Николас оживился, подскочил с кровати и перебрался на соседнюю, нарушая покой Хьюго и заставляя его отложить книгу. — Я ведь думал, что тебя не дотащу. Ронял даже пару раз. Я в тот момент осознал, что хочу стать сильнее.

— Чтобы с монстрами сражаться или перед девушками красоваться?

— Это ведь и совместить можно. Но если по правде, не для сражений, не для девиц, а для себя. На заданиях ты всегда защищаешь меня, настала моя очередь.

— Одобряю, — Хьюго кивнул. — Да только мы больше не будем напарниками.

— Что ты имеешь в виду?

— Чудище не может сражаться с чудищами. На службу я уже не вернусь. А если вернусь — против меня восстанет вся организация.

— Ты не прав!

— Николас, люди боятся того, чего не знают. У них нет оснований верить, что однажды я не обращусь за их спинами и не перегрызу всем глотки.

— Нет, ты ошибаешься, — Николас слез с койки, взял самый большой букет, составленный из роз от красных до синих оттенков, и подал его Хьюго. — Прочти.

Тот не ответил. Он нащупал небольшую открытку в бутонах.

— Там написаны пожелания скорейшего выздоровления, и возвращения в строй, адресованные тебе и мне от Ванессы с Фрезой. Вот ещё один.

Николас поднял следующий букет, немного поменьше.

— Его принесли прошлым вечером, для тебя. Я читать не стал, хотел отдать сегодня.

Хьюго снова смолчал. Он вытянул из цветов открытку, не спеша прочитал. Строки написаны аккуратным витиеватым почерком, который он видел впервые.

Граф не имеет права сомневаться в себе.

Только ты знаешь, кто ты есть на самом деле

Кто ты, Хьюго? Зверь или человек?

Ответив на этот вопрос, ты всё поймёшь.

Скорейшего выздоровления, твой БХ.

— И Габриэль прислал. Да даже Палладий не остался в стороне! — Николас сел напротив, заглянул в его глаза. — Ты думаешь, что никто не беспокоится за тебя? Прислали из чувства солидарности? А как же миссис Джонсон? И, в конце концов, почему ты сбросил со счетов меня? — Он нахмурил брови. — Больше не будем напарниками, говоришь? Знаешь, что, Хьюго, у меня много знакомых и друзей, но всего один лучший друг, из-за которого я отважился рискнуть жизнью и возражал самому Габриэлю!

— Поверить не могу, Николас возразил главе. — Хьюго блаженно улыбнулся. — Когда ты успел так сильно вырасти?

— Когда на моих руках умирал друг, а я не мог ничего сделать из-за слабости. И не переводи тему.

Хьюго видел Николаса таким серьёзным лишь один раз. Очень давно. В тот день, когда умерла его мать. Тогда он тоже говорил про свою слабость, только голос его дрожал от слёз. Хьюго пришлось признать, что Николас изменился.

— Услуги няни тебе больше не нужны. — Хьюго отвёл взгляд, взялся за книгу в ярком переплёте. — Я благословляю тебя, дитя.

— Хватит шутить! — Николас рывком отобрал несчастную книжку, швырнул её на кровать. — Тебя ждут твои родные. Ты обязательно поправишься, и мы вместе войдём в здание Зенита, как и восемь лет назад.

— Сдаюсь, — Хьюго поднял руки над головой. — Думаю, Габриэль уже ввёл всех в курс дела, и теперь они решают, как быть дальше, с лекарством-то.

Дверь палаты раскрылась. В неё лёгкой, практически невесомой походкой вошла молодая девушка. Запах цветов, переполнявший всю комнату, дополнился слабым мускатным ароматом её духов. Она подтянула накинутый на плечи белый халат и заглянула в небольшой планшет.

— Граф де Бордо, — голос был приятный. — Спешу вас обрадовать, — она выдержала небольшую паузу, с удивлением посмотрела на Николаса. — А вы что здесь делаете? Вас выписали ещё два дня назад. Я самолично это сделала.

— Понимаете, доктор, — он почесал затылок, — у меня астма. На выходе случился приступ, так меня сразу подхватили и снова в палату унесли.

— Вот как, — она глубоко вздохнула — Тем не менее, граф де Бордо.

— Есть какие-то новости?

— Да, я бы отметила их как очень хорошие. Рана на вашей руке затянулась, кость не повреждена. Также пришёл анализ крови. Инфицированных клеток в организме очень мало, они застыли на пяти процентах и заражение больше не распространяется. Вещество, что вам ввели, усыпило вирус, но…

— Но?

— Но, к сожалению, оно не способно его уничтожить. Можно сказать, лекарство лишь препятствует размножению.

— Значит, если я не буду принимать его дальше, то рано или поздно обращусь?

— Мне очень жаль.

Хьюго всё понимал. Точнее, понял еще тогда, когда пришёл в себя. Лекарство — не то чудотворное вещество, о котором мечтают маги. Оно лишь отсрочивает конец, который рано или поздно настанет.

— Хью, я обязательно расшифрую его состав, — с живостью воскликнул Николас. — Добуду ещё. Я клянусь.

Хьюго молча махнул рукой, нашёл в себе силы на ещё одну улыбку. Лишённую искренности. А затем, со вздохом, обратился к девушке.

— Когда меня выпишут?

— Уже скоро, — перебил их разговор грубоватый мужской голос.

В помещение медленно вошёл Габриэль и остановился напротив магов.

— Прошу, не вставайте, — кивнул он. — Оставьте нас ненадолго. — Он посмотрел на девушку и та, поклонившись, вышла.

— Господин де Моро, — обратился к нему Хьюго, стараясь говорить спокойно. — В свете последних событий, я хочу написать заявление на увольнение.

— В этом нет необходимости. — Габриэль держал спину ровно, сцепив руки за спиной.

— Правильно, Хьюго, послушай господина де Моро.

— Но я не могу ручаться за себя. Никто не знает, когда я обращусь. Лекарство не бесконечно. Меня будут бояться. Вы сами учили нас, что командная работа, основанная на преданности и вере друг другу — закон успешной работы. Как я смогу находиться в коллективе, если мне никто не будет доверять?

— Я понимаю твои переживания, но тебе не о чём беспокоиться. Никто из агентов не знает о случившемся.

— Что? — в один голос спросили напарники

— Мы очень долго совещались и пришли к общему выводу. Никто, кроме доверенных лиц, не должен знать о случившемся. Это предотвратит сопутствующий хаос среди народа. Все, кто знает о произошедшем подписали особое соглашение о неразглашении, в том числе миссис Джонсон и врачи этой больницы. Вы тоже должны его подписать. — Габриэль вытащил из портмоне два документа. — Такой расклад нам только на руку. Тем временем Николас сможет тайно работать над лекарством. Нужно идентифицировать вещество.

— Тайно работать? — уточнил Николас. — Я?

— Именно. Ты ведь так упорно ручался за его эффект? Вот и доведёшь дело до конца в составе небольшой группы учёных. Я уже выделил для этого отдельную лабораторию. Как вернёшься на службу, сразу приступишь.

— Есть! — оживился Николас.

— А теперь собери вещи и вернись домой. Хьюго, ты ещё ночь пробудешь под наблюдением, а утром сможешь вернуться в поместье. Уверен, миссис Джонсон ждёт твоего возвращения.

— Да, господин де Моро — тихо отозвался маг.

— Отдыхайте, — Габриэль кивком попрощался, вышел за дверь.

Николас пробежал взглядом по пунктам документа. Достал из ящика ручку.

— Здесь подписывать?

— Это не простое соглашение, Нико, на нём заклятие. Бумага из магического дерева. Если ты поставишь на ней подпись и нарушишь договор, то умрёшь.

— Перспектива так себе, но разве я трепло какое? — Николас негромко хмыкнул и оставил на пергаменте размашистую роспись. — Стало быть, сейчас я продал душу, — он засмеялся.

К ночи палата опустела. Исчезли цветы, стих гул от разговоров, соседняя кровать затихла. Хьюго остался наедине с собой. И с множеством страхов и переживаний.

Он лежал на матрасе, рассматривал пальцы вытянутой перед собой руки. Человеческие. Тёплые. Обычные. Никто не догадается, когда посмотрит на него, что за людской внешностью скрывается ферокс.

— Кто я? Зверь или человек? — Хьюго повторил в тишине фразы из открытки.

Кто прислал ему эти слова? Он задавался этим вопросом из раза в раз.

— БХ — это инициалы?

Он раздумывал всю ночь. Перебирал в голове лица знакомых ему людей, подставлял буквы под каждого из них, но так и не нашёл анонима. Совсем незаметно подкралось утро. Лучи лилового восхода забрались через окно в пустую палату.

Хьюго встретил утреннее солнце за рулём автомобиля. Он мчался по дороге домой, везя на заднем сидении подписанные бумаги. Ничто не нравилось ему больше возвращения домой.

Хьюго въехал в ворота, обогнул фонтан и остановил машину на привычном месте. Как же давно он не был в родном поместье. Даже воздух здесь другой. Свежий, словно роса, пропахший хвойным лесом.

Он повернул ключ в замочной скважине. Раздался щелчок. Дверь открылась. Первым встречать хозяина кинулась собака, по виду которой можно было сказать, что ей стало лучше.

— Я скучал, Несси. — Он обхватил ладонями тёмную морду. — Моя защитница.

— Хьюго! — воскликнула в восторге миссис Джонсон. — Почему не предупредил? Ох, я так рада тебе, так рада!

Она кинулась его обнимать, и Хьюго смутился, но крепко сжал её в объятьях.

— Я тоже, няня.

— Я бы приготовила что-нибудь вкусное к твоему приезду. Ничего, сейчас замешу тесто. — Миссис Джонсон отошла от него, бросила взгляд в темноту коридора. — Поздоровайтесь, юная леди.

Хьюго удивлённо вздёрнул брови. На свет робко вышла девочка. Та самая, которую он спас в лесу. Хьюго узнал её по зелёным глазам. Последний раз он видел их испуганными, а сейчас они казались живее, куда радостнее, чем в ту ночь. Няня нарядила её в платье из белоснежной ткани, расшитое лёгким, почти прозрачным кружевом по краям пышной юбки. Рукава облегали худощавые детские руки, ноги покрывали колготки в цвет платью. Длинные каштановые волосы подвязаны сзади в хвост красной лентой. Но даже собранные в причёску, они топорщились и выглядели нездоровыми. В тот раз, когда они встретились, её кудряшки были спутаны, посечены и выглядели так, будто давно не знали мытья. Тогда на ней висела старая рваная одежда. А теперь миссис Джонсон превратила девочку в настоящую аристократку.

— Разве её не должны были забрать органы опеки? — Хьюго опешил.

— Сейчас приют у них и без того переполнен, — няня пожала плечами. — Вот я и…

— Любезно предложили оставить девочку в особняке? — закончил Хьюго. — Только до тех пор, пока я не найду ей новую семью.

Он подошёл к незнакомке. Одарил её скептическим пронзительным взглядом.

— Как тебя зовут?

— У меня нет имени, — еле слышно ответила она.

— Нет имени?

— Как это нет имени?! — удивилась миссис Джонсон.

— Пожалуйста, потише, — он бросил слегка сердитый взгляд на няню, когда громкий голос больно отозвался в голове, но затем смягчился и снова посмотрел на девочку. — Твой отец не называл тебе своего или твоего имени?

— Отец никогда не говорил ничего про это, — она опустила голову. — Имя… Зачем оно нужно?

— Имя — это главное сокровище в жизни любого человека. Оно даётся лишь раз и на всю жизнь. В трудные моменты, вспомнив, как тебя зовут, ты найдёшь силы продолжать бороться. Меня зовут Хьюго. А раз у тебя нет имени, я могу дать его тебе. Хочешь?

Она кивнула.

— Так, посмотрим, — он чуть задумался. — Я спас тебя, а ты спасла меня. Знаешь, что источник силы каждого мага — хрустальный цветок? Мой — роза. Если бы я погиб, то и она бы раскололась. Поэтому я нарекаю тебя Розали, в честь цветка, который ты спасла. Носи его гордо и дорожи им.

— Розали, — она повторила за ним и впервые за всё время так живо улыбнулась.

— Правильно, Розали. Правда, звучит слишком официально. Я буду звать тебя Оза. Приятно познакомиться.

Хьюго задумался, глядя на ребёнка. В ней есть что-то знакомое ему. Да. Запах одиночества. Она пропитана им насквозь. Как и он.

Хьюго вспомнил своё имя. И с ним пришёл ответ на самый главный вопрос. Он — человек.