A true story одной super мамочки

Анна Евстигнеева

Я написала ее именно для тебя и ради тебя.Эта книга написана чтобы ты и все те, кто прочитает ее, поняли: как бы мы ни скромничали, и как бы ни игнорировал окружающий мир нашу каждодневную работу, все прекрасно знают одно:МАМА – самая главная, самая по-настоящему значимая и героическая профессия из всех, что есть на этом свете!

ВЕСЕЛЫЕ ВРАЧИ-ПЕДИАТРЫ

Я руками и ногами за медицину! Искренне считаю, что никакие народные методы рядом не стояли с современными технологиями. И, на самом деле, детская медицина имеет колоссальные достижения. Даже наш опыт говорит, что медицина сильно продвинулась вперед, и теперь многие врожденные патологии и проблемы со здоровьем можно успешно лечить. Но и тут в моей практике случались разочарования. Как говорится, доверяй, но проверяй.

История про платную медицину не всегда доказывает, что это лучшее решение.

Изначально я планировала приобретение медицинской страховки на годовое обслуживание дочери в платной поликлинике в Москве, чтобы приезжать и одним днем проходить всех врачей.

На уровне подсознания в Подмосковье я ожидала значительно худшего качества медицины, поэтому, при желании сэкономить на ведении беременности, я собиралась направить ресурсы на медицинское обслуживание дочери. Кстати, эту идею я подслушала в собесе, сидя в очереди на оформление пособия по беременности. Одна мамочка подсказала, что сделала так из соображений безопасности новорожденного в период ОРВИ.

Посетив сразу после выписки из роддома врача-педиатра в одной из именитых клиник, я столкнулась с совершенно неуместным чувством юмора, которое резко поубавило мое желание возить ребенка в такую даль. И в целом доктор как-то меня к себе не расположил. Так я отказалась от этой идеи.

Фраза «пальчиков на ногах не шесть» сразу меня настроила против врача. Шутить так грубо, видя, что мама на взводе, и в выписке диагноз с врожденной аномалией, которую родителям предстоит долго исправлять, нетактично и, я бы сказала, антигуманно.

Первое время предполагается патронаж, и, надо сказать, когда ты фактически один на один, без помощи старших, с младенцем, этот патронаж приходится очень кстати.

Вообще, после рождения ребенка все те книжки и фильмы, что были просмотрены как обучение, просто выветриваются из мозгов. Наступает реальная жизнь, возникают ситуации очень далекие от описываемых в толстых учебниках для мам и хихикающих, успокаивающих бесед именитых врачей педиатров.

Родительство — не геройство?! Бред.

Первое чувство после выписки из роддома, когда ты остаешься с малышом один на один — паника! Да-да, потому что он безумно крошечный, хрупкий, а ты ни хрена не знаешь, что делать!

Да, это лишь потом нас спасают режим питания, графики и нормативы взвешивания, чек-листы уровня развития, графики навыков, периодические осмотры врачей-специалистов и график прививок. В нашу историю вписались еще консультации, плановые операции и подготовки к ним.

Да, в поликлиниках, особенно в областных, все не так замечательно, и живя первые 8 месяцев после рождения дочки в Орехово-Зуево, мы это сильно ощутили.

Один раз посетив катакомбы из прохудившихся бараков, которые назывались детской поликлиникой, мы договорились о платном посещении врачей у нас на дому.

Наш педиатр, внушавший моему мужу сумасшедшее довериеуж не знаю чем, в общем, как выяснилось, не сталкивалась с нашей аномалией за весь свой сумасшедший профессиональный стаж (почему нет смайлика «рука-лицо», когда он так нужен).

Когда спустя пару недель, при возврате со смеси на сцеженное грудное молоко, у дочки начался понос, педиатр предположила вспышку золотистого стафилококка и чуть не посадила малышку на антибиотики! Это решение на первом месяце жизни ребенка могло убить всю еще не сформировавшуюся микрофлору ребенка!

Это еще хорошо, что я убедила пересдать анализ и даже нацедила молока для анализа на стафилококковую палочку, на свой страх и риск отказавшись от антибиотиков. И о чудо! Спустя несколько дней мы узнали, что стафилококка нет. Это была какая-то ошибка.

Дальше было еще волшебнее. Со второго месяца моя малышка перестала набирать вес.

Я поила ее сцеженным молоком. А проблема заключалась в том, что я не понимала, сколько молока фактически в нее входило, так как эпизодически она «поперхивалась» (самый ненавистный педиатрический термин, от которого меня передергивало) и все, что она выпивала, фонтаном вылетало через рот и нос.

Вопрос кормления был мучительным и болезненным. Из-за особенности строения соска мне ведь и сцеживаться было не очень удобно. Это занимало 30—45 минут (а первое время и более часа). Молока было много, и я даже делала стратегические запасы, которые впоследствии спасли нас на первой операции.

Само кормление было почти часовым. Держа ребенка вертикально, я маленькими глоточками буквально вливала в ротовую полость сцеженное молоко, переключившись со второго месяца с соски на специальную мягкую ложечку для деток с проблемой расщелины нёба.

После каждого глоточка я похлопывала ее по спине и делала паузу для отрыжки, чтобы убедиться, что это молоко попало в желудок. И так по шесть раз на дню! Изо дня в день.

Руководствуясь предписанными в специализированной литературе нормами объемов питания для малышей по возрасту, я старалась им соответствовать при кормлении. Мне не хватало обратной связи от ребенка: наелась она, или, наоборот, я ее перекармливаю.

И тут, фраза педиатра в адрес родителей двухмесячного ребенка, который за первые два месяца от силы набрал 400 грамм веса после рождения:

— Не перекармливайте ребенка, иначе у нее будет ожирение.

Я тут же возненавидела педиатра за эту фразу. Мои доводы о том, что вес не растет, встречали фантастические объяснения, что аномальная жара может приводить и к потере веса грудничков. Ребенок был похож на спортсмена-атлета. Кости, мышцы и кожа. Ни единой складочки или жирка, свойственного малышам.

В итоге на третьем месяце, когда я провела бессонную ночь с рыдающей дочерью, подпаивая ее водой и давая, по совету педиатра, лекарство от якобы мучавших ребенка колик (какие колики на грудном молоке?), я плюнула и стала ее подкармливать. Эффект не заставил себя ждать. Тишина, покой, сон и счастливый ребенок.

Муж был на стороне «опытного» педиатра и эпизодически врывался в наш уголок сложного кормления с фразами «не перекармливай» и сетовал на родительский опыт соседей и сослуживцев. А я боролась со всем миром за то, что чувствовала и считала правильным, потому что это сказывалось на моем ребенке.

Именно тогда сила материнской интуиции стала оберегать нас от врачебных ошибок и халатности. А я поняла: безопасность и здоровье моей девочки — 100% именно моя ответственность. Я стала неудобной мамой: мамой, которая задает кучу вопросов, смотрит этикетки, читает медицинские статьи и отзывы, сидит в специализированных чатах. На них я подсадила и мужа. И если бы не он, и не эти поиски истины, мы бы поздно сделали необходимые операции по пластике неба, и наша девочка не смогла бы полностью вылечиться от сопутствующих нашей аномалии последствий.

Выйдя на чат родителей с детками с нашим диагнозом, мы нашли иную клинику, чем рекомендовали в роддоме. Тогда это было в НИИ Челюстно-лицевой хирургии и невралгии в Солнцево. Сейчас я знаю, что профессор Гончаков и его потрясающая команда выделились в отдельный Центр. По нашим стопам я направляла знакомых с малышкой со сходным диагнозом и то, что делают эти замечательные хирурги и доктора — специалисты — это поистине великое дело!

После первого посещения и осмотра специалистами, у нас на руках был готовый план с датами плановых операций по пластике мягкого нёба и следом твердого.

Так как ребенку предстояли операции под общим наркозом с хирургическим вмешательством, обязательным требованием было наличие всех прививок по возрасту. Да и странно было бы рисковать здоровьем ребенка, отказываясь от того, что, безусловно, нужно было сделать для ее защиты. С прививками было все жестко: понимая, что ребенок аллергик, и имея четкую дату первой плановой операции, врачи четко расписали график прививок.

Нам повезло. Знаю, что после 2014 года допуск к импортным прививкам в стране закрыли. Мы же смогли полноценно воспользоваться благами цивилизации и сделать комплексные и более щадящие импортные прививки.

Задача была до 6 месяцев сделать максимальный для этого возраста набор прививок, и это тоже явилось аргументом к использованию иностранных комплексных аналогов. Ведь между прививками должен проходить месяц.

Однако возникла ситуация, чуть было не поставившая крест на нашем стройном плане. Это была последняя прививка перед операцией. Оставался ровно месяц до плановой госпитализации. И к нам приехала для вакцинации педиатр с медсестрой и нужными вакцинами.

Вакцина должна была быть комплексной с полиомиелитом. И тут я вижу, что после первого укола, медсестра заносит над моим ребенком второй шприц.

Я ее останавливаю вопросом:

— А что вы еще собираетесь колоть моему ребенку? —

Она, не моргнув, мне отвечает название вакцины.

— А что вы вкололи в нее до этого? — спрашиваю я, забирая ребенка на руки и цепенея от ужаса.

— Полиомиелит, — отвечает медсестра.

— А вы в курсе, что в этой вакцине полиомиелит тоже есть.

В этот момент я готова была взорваться. Медсестра и стоящая рядом педиатр со стажем не понимали ужаса того, что чуть было не произошло.

— Ну, ничего страшного. — Машет головой медсестра.

И тут меня прорвало:

— То есть вы считаете, что полугодовалому малышу можно сделать двойную дозу вакцины от полиомиелита и ничего не будет?!

Я взорвалась и готова была просто наброситься на нее. Ее спас только ребенок на моих руках.

— Давайте, я вам сейчас вколю две дозы полиомиелита, и проверим, а?

Медсестра вылетела из комнаты. «Опытная» педиатр заикалась рядом «ой, извините, она необученная у нас».

Муж стоял в проеме двери в детскую, видимо, пока не въезжая в ситуацию.

А я орала:

— Вы понимаете, что у нас через месяц операция! Что вы творите!

— Следующую вакцину можно сделать только через месяц… — бубнила под нос педиатр.

И тут я, именно я, а не эта опытная педиатр, выдаю решение:

Конец ознакомительного фрагмента.