30 чашек кофе

Анна Евдо, 2020

История, рождённая из кофе и пятнадцати четверостиший.С чего начинаются отношения? Со случайной встречи, загаданного желания или чашки кофе? С порыва или со сдержанности узнавания? У каждой пары своя история. Какую же расскажут Анастасия и Павел…

3. Блюдо (15 мая)

Настя и Павел зашли внутрь одновременно. Так получилось. Она увидела его, выходящим из машины. Он приметил её в боковое зеркало, паркуясь. Она задержалась на крыльце, поджидая, когда он закроет автомобиль. Он придержал дверь, пропуская Настю перед собой и вдыхая волну весенней свежести, окружавшую её. Таисия радостно им кивнула, обозначив уточняющее «один чёрный и один с молоком», и развернулась к кофемашине.

Они заняли свои уже привычные места у окна. Настя села вполоборота к нему и без дополнительных вступлений с выражением прочитала:

«А рбузное, ароматное,

знакомое, родное,

ажурное, не вечное,

щемяще вкусовое».

Он слушал, немного склонив голову. Причмокнул своими одурманивающими губами.

— Вкусовое, ммм. И снова «оно». Ощущение?

— Почти, — она улыбнулась.

— Вчера мы беседовали о вкусе. Сегодня ты выдаешь такой вкусовой кусочек. — Павел хлопнул ладонью по столу. — Чёрт возьми, я начинаю считать себя соавтором твоих четверостиший.

— Имеешь полное право. Так и есть. Ты не подсказываешь, но даёшь толчок, на который меня щёлкает.

— А после щёлкает меня. Теперь я хочу арбуз. Чтобы трещал, когда его режешь. Такой большой кусман полумесяцем.

— Чтобы сок брызгал и таял во рту, — добавила Настя, перенимая его азарт.

— Да-да, и стрелять косточками. Лопать его на открытом воздухе и выплёвывать их, метко целясь куда-то.

Они рассмеялись.

— Даже запах арбузный завитал вокруг! — Она втянула носом воздух.

— Как только появятся дозревшие настоящие, организуем его поедание.

— Я запасу слюнявчики и тазики-мишени.

— Договорились!

Тая принесла кофе.

— У нас сегодня вкусные блины и омлет. Вдруг надумаете позавтракать.

Павел изогнул бровь, глядя на Настю.

— Почему бы и нет. Пора расширять горизонты.

Его глаза сверкнули. Она ухмыльнулась. Оба подумали не только о меню кафе.

— Несите два омлета, порцию блинов со сметаной и ещё по кофе.

— Сейчас будут, с пылу с жару! — Девушка метнулась на кухню.

— У тебя есть любимое блюдо? — Павел обмакнул блин в густую сметану.

— Макароны. — Настя расправлялась с пышным омлетом. — Люблю их в любом виде, от просто отваренных ракушек, слегка прижаренных в сливочном масле, до любой пасты в итальянском стиле с овощами, рыбой, фаршем или морепродуктами. Когда была маленькой, подворовывала их у мамы из шкафчика и грызла сухими. Делала бесчисленные бусы из разных по форме макарошек.

— Бусы-деликатес для маленькой хитрой Настёны, — хохотнул он.

— Сто процентов! Понимаешь, что реставрировались они постоянно?

— Не сомневаюсь, — согласился Павел. — Я обожаю плов, настоящий, со специями, с раскрывающимися чесночными цветками, растомлённый в казане. Никакие ризотто, паэлья и тяхан рядом не стояли. Даже обидно, когда суть плова пытаются объяснить незнающему человеку через сравнение с ними. — Он свернул второй блин. — Но рис сухим не грыз.

— Ха-ха! — Настя подцепила последний блин и переложила его себе на тарелку.

— Боишься, что не поделюсь? — поддел он.

— Перестраховываюсь, — пробурчала она. — Кстати, в противоположность — не люблю гречку. Даже от запаха её воротит, когда варится. При этом уважаю её за столь узнаваемый свой собственный аромат, как бы он ни был мне неприятен.

— Наверное, я всеядный. — Павел перешёл к омлету. — Хотя… Брокколи и цветная капуста. Бе-е! Обычная — нормально, пирожки с ней люблю. А эту, соцветиями, даже на вид не переношу.

Настя отложила вилку.

— Я тебя сейчас удивлю — во всяком случае, очень на это надеюсь!

Он перестал жевать. Она поджала губы, чтобы не рассмеяться.

— Я люблю ещё один коктейль, только в еде! Семифредо с персиками и базиликом!

Он застыл истуканом.

— Это что за зверь заморский?

Она закатила глаза. Он развёл руками.

— Зато я не делаю умное лицо и глупо не поддакиваю. Фрукты и трава… Хм… И красивое иностранное слово. Наверняка сочетаются. При всём моём незнании нюансов, это вроде бы десерт, так? С базиликом? Серьёзно?!

— Ты просто вынуждаешь меня устроить тебе дегустацию, — прищурилась она.

— Пиши список — я обеспечу продукты. Арбуз будет бонусом, — ответно усмехнулся он.

— Замётано. Как только наступит сезон больших ягод. — Она протянула ему руку.

— Поставлю напоминание в телефоне и дам указания секретарю внести в календарь. — Улыбаясь, он пожал её ладонь, чуть дольше задержав пальцы в своём мягком захвате.

— Мне пора. — Настя отняла руку.

— Спешишь на работу? — Он нехотя разжал свою.

— Дочку из садика забирать. Она только начала ходить туда.

— Дочку? — Сказать, что он был удивлён, — значило не сказать ничего.

Она рассмеялась, спускаясь с высокого табурета на пол.

— Мой ассоциативный коллега по кофейне, скажи уже сакраментальную фразу! — Настя широко улыбалась Павлу, откровенно забавляясь его растерянностью. — Ни за что не поверю, что ты не смотрел этот фильм хотя бы один раз!³

Он испытал шок, услышав про ребёнка, хотя сам не мог объяснить почему. Немного натянуто улыбнулся, встал, посмотрел на неё, опустил глаза, взглянул сверху вниз и не разочаровал:

— «Может ещё и муж есть?»

— «А что это меняет, если…» Ой, реплика на опережение. Перефразирую, хорошо? Что это меняет, если МЕНЯ к тебе тянет? — Её веселило происходящее и его реакция.

Павел рассматривал девушку вблизи. Её глаза оказались скорее зелеными, не карими.

— Предположу, следуя сюжету, что мужа никакого нет.

— Дочка есть, мужа нет. — Она не стала мучить его неопределенностью.

— Я могу повторить без перефразирования и без подсказок. — Ему стало легче дышать, но о причине он подумает позже. — Меня к тебе тянет.

— Взаимное притяжение. — Настя перестала улыбаться и серьёзно на него посмотрела. — Хотя странное. Не хочется выходить за рамки кофейни.

— Предпочитаешь оставить себе надежду? — Хотя надежда вернулась к нему самому после её подтверждения, что мужа нет.

— Скорее понаслаждаться этим хорошо-здесь-и-сейчас.

— Согласен. Хочется продлить это ощущение, будто знаешь другого человека очень хорошо и вроде бы не нужно лезть во все стороны его жизни. Хотя, если по-честному, узнать всё равно хочется.

Павел подался к ней, немного, но почему-то ощутимо и в прямом смысле осязаемо.

— Завтра в садике выходной? — не столько спросил, сколько подтвердил.

— И послезавтра тоже. — Настя немного отодвинулась. — Переварим немного эти три дня.

— Утра. Три утра. Увидимся в понедельник?

Она улыбнулась.

— У тебя есть бумажные книги?

— Да, — ответил, отмечая, что она впервые ушла от вопроса.

— Любые. Неважно, детские, журналы или толковый словарь.

— Словаря точно нет, только старенький школьный карманный англо-русский где-то был.

— Как-то так получается, что в каждую нашу встречу мне вспоминаются какие-то фразы, цитаты, герои. Изречения мудрецов. Слова известных людей. Можно дам тебе задание на выходные?

— Домашняя работа? — Похоже, не ушла, а приблизилась в обход.

— Типа того. Приди сегодня домой. Третья полка снизу вверх. Мы встретились тринадцатого мая — значит, тринадцатая книга слева направо. Если у тебя в ряду их меньше, переходи на следующий. Тридцатая страница. — Настя скорчила смешную рожицу. — Да, тридцатая — я люблю это число. Сколько тебе лет?

— Тридцать три.

— Тридцать третья строка сверху вниз. Если формат небольшой и строк окажется меньше, так же переходи на следующую страницу. Посмотрим, какие ассоциации возникнут у тебя и какую тему нам задаст такая арифметика на понедельник, — она дала ответ на его вопрос своим необычным способом.

Павел не позволил ей рассчитаться, и Настя снова удивила, спокойно приняв его предложение и не возмущаясь, без объяснений и разговоров о том, что способна заплатить за себя самостоятельно. Потому что она и так самодостаточна и самостоятельна, без ненужных громких доказательств, что очень ему импонировало.

Она шла в садик и улыбалась всю дорогу, улыбалась небу, новому дню и самой себе. Она явно шокировала его тем, что у неё есть ребёнок. И, что скрывать, ей польстило его неприкрытое огорчение и последующее за ним облегчение от того, что она свободна. Её к нему на самом деле тянуло, но не было желания думать насколько или загадывать наперёд. Одно она знала точно — очень хотелось продолжать их утренние встречи.

Он смотрел вслед Насте. Она будто парила, а не шла. Волосы свободно развевались, длинная юбка колыхалась вокруг ног. Он, безусловно, выглядел идиотом, когда она сказала про дочь — проглотил язык и задержал дыхание. Интуитивно чувствовал, что Настя не стала бы поддерживать их флирт, будь она в отношениях. И именно эта возможная ошибочность суждений напугала его в первый момент, немедленно разбившись о её прямоту. Она интересна ему. Чем дальше, тем больше. Интересна как женщина, которую хочется узнавать и завоёвывать.

Примечания

3

«Москва слезам не верит», 1979, реж. В. Меньшов