Твое сердце будет разбито

Анна Джейн, 2022

Я вижу его каждый день в окне дома напротив. Он – самый крутой парень в моей новой школе. Красавчик, от которого все без ума. Опасный одиночка, который меня не замечает. Не думала, что наши пути пересекутся, но однажды он спас меня от одноклассниц, решивших превратить мою жизнь в ад. И сказал всем, что я – его девушка. Да еще и украл мой первый поцелуй при всех! Никто не смеет тронуть меня, ведь никто не рискнет с ним связываться. Взамен я должна буду делать все, что он скажет. Стану настоящей служанкой и репетитором в одном лице на целый год! Я терпеть его не могу, но вынуждена подчиниться…

Глава 7. Сосед за партой

Утром я едва продрала глаза. Сегодня должен был состояться мой первый полноценный учебный день в новой школе, к тому же классная просила прийти пораньше, чтобы провести со мной беседу. Поэтому опаздывать было нельзя, хотя спать хотелось ужасно. Распахнуть шторы, как я привыкла делать ранним утром, не получилось. Вдруг этот извращенец опять подглядывает?!

Вчера я слишком поздно увидела Дуболома. И то, совершенно случайно — из-за светящегося экрана телефона. Барс сидел на подоконнике в своей комнате в темноте и бесстыже пялился на меня. Скорее всего, видел, как я раздеваюсь! За это хотелось вмазать ему как следует, но он же самый крутой тип в этой школе, с ним нельзя связываться и все такое.

Перед тем как выйти из спальни, я все-таки выглянула из-за штор. Но Барса не увидела.

После завтрака отчим снова решил забросить меня в школу — он предложил это таким тоном, будто бы делал мне великое одолжение.

— Ты такой заботливый, Андрей, — улыбнулась мама, обнимая его. — Спасибо, что так хорошо относишься к Полинке. А ты больше не приходи так поздно, — повернулась она ко мне. — Где после школы ходила?

— С девочками гуляла, — ответила я. Отчим внимательно на меня посмотрел, и я не стала рассказывать ей о том, что он велел мне не приходить домой до восьми вечера.

— Не задерживайся так долго, сегодня из школы иди домой, — нахмурилась мама. — Я ведь волнуюсь.

— Хорошо, — кивнула я. Мы попрощались, и я пошла следом за отчимом. Байк Барса, на котором тот вчера умчался в ночь, был припаркован возле его подъезда. Глядя на него, я вдруг подумала, что хотела бы однажды прокатиться на мотоцикле, крепко держа парня за пояс. Это было моей маленькой мечтой.

Отчим довез меня до школы в абсолютном молчании. И даже ничего не ответил, когда я поблагодарила его, — лишь кивнул, решая в мессенджере какие-то важные вопросы. Едва я вышла, как он уехал.

В школу идти не очень хотелось, однако пришлось. Для меня все тут было в новинку. Проход — строго по картам, которые нужно было прикладывать к турникетам, как в метро. Вместо раздевалки на первом этаже — ряды шкафчиков, как в фильмах про американских школьников. Все ученики в форме. В холле висит стенд с фото лучших учеников из каждого класса. Как объяснила Дилара, каждый месяц фото менялось в зависимости от личного рейтинга. А те, что висели сейчас, остались еще с мая. В нашем 11 «А» лучшей была Наташа.

Перед уроками меня встретила Ольга Владимировна и увела в свой класс. Прочитала мне короткую лекцию о школе, вручила ключи от шкафчика номер триста пять, спросила, куда я планирую поступать и какие экзамены буду сдавать, а также предложила записаться на факультативы — их в школе было много, и все — бесплатные.

— Их расписание будет вывешено позднее, — добавила она. — Выбирай то, что тебе нравится, но помни, что количество учащихся на каждом факультативе ограниченно. Не тяни. И да, напиши мне номер телефона своей мамы — я добавлю ее в родительский чат. Там уже начинают обсуждать ваш выпускной.

Мама родительский чат недолюбливала — в старом то и дело все ругались, споря, что подарить учителям или куда поедет класс. Честное слово, мы так не ссорились, как наши родители порою.

— Учебники будут выдавать в пятницу.

— Хорошо, Ольга Владимировна, — поблагодарила я классную.

— Если понадобится помощь, пиши мне или звони в любое время, — улыбнулась она. — Ребята у нас хорошие, я уверена, ты быстро найдешь друзей. Беги на урок, Полина. Тебе на второй этаж, кабинет двести пять. У вас будет русский язык.

Я встала из-за парты и пошла к двери. Толкнула ее и… едва не попала прямо по роже Барса. Разумеется, он снова был не в форме. Типа крутой, да? Идешь против правил?

Барс сердито на меня глянул, а я, отвернувшись, пошла прочь.

— Ты снова без формы? — раздался голос Ольги Владимировны.

— Хотел поговорить об этом, — спокойно ответил парень. — Приду в ней завтра, ок?

Остального я не слышала. Дверь закрылась.

До класса русского языка я добралась не сразу — пришлось поискать лестницу. Школа была просто огромная, и я в ней пока терялась. Не школа, а Хогвартс какой-то, честное слово!

В класс я заходила с опаской. И не зря — одноклассники снова уставились на меня. Парни — с интересом, девчонки — оценивающе. Я улыбнулась и громко поздоровалась.

— Привет, новенькая! — весело крикнул мне парень со стрижкой Лео Ди Каприо в молодости. И даже помахал мне. Пришлось помахать в ответ. Из-за этого на меня недобро уставилась Малиновская. Кажется, она ревновала. Только зря.

Я села на свое место рядом с Наташей, которая, надев очки, читала какую-то книгу.

— Привет, — сказала я ей, и она кивнула в ответ, не отрываясь от чтения.

Не успела я вытащить пенал, тетрадь и дневник, как в класс ворвались Милана, Дилара и близняшки. Они сложили сумки и рюкзаки на парты и потащили меня в коридор — жутко хотели знать, с кем я вчера гуляла.

— Рассказывай, это твой парень? — хищно уставилась на меня Дилара. — А говорила, что никого нет!

— Это не мой парень, — запротестовала я. — Это друг детства! Мы общались когда-то, потом он переехал, и мы случайно встретились.

Девчонки ахнули и потребовали подробностей. Пришлось рассказывать. Они слушали и восхищались — такой романтичной казалась им эта история. И все шло ровно до тех пор, пока не прозвенел звонок. Народ в коридоре заволновался, все заспешили в классы. Около кабинета меня толкнул какой-то торопящийся парень, и я, оступившись, полетела на пол. И точно бы упала, если бы меня не поймали чьи-то крепкие руки.

Мое сердце пропустило удар, когда я поняла, кто поймал меня. Барс. Это был он.

Наши взгляды встретились, и я побелела от шока. Девчонки уставились на нас со смесью восторга и ужаса.

— Осторожнее, идиотка! — рявкнул Барс, зачем-то продолжая удерживать меня. Не знаю, как так вышло, но моя ладонь лежала на его груди, которая казалась каменной. И поняв это, я тотчас отдернула руку и вырвалась из его объятий.

— Прости, — тихо сказала я.

— Бог простит, — ухмыльнулся Барс и зашел в кабинет первым, закрыв дверь у меня под носом. Хамло!

— Со стороны это выглядело романтичным, — захихикала Дилара.

— Идиот тупой, — прошипела я, но девочки тотчас нахмурились.

— Не надо говорить так про него, — тихо посоветовала Милана. — С Барсом надо или по-хорошему, или никак. Поняла?

— Поняла…

— Эх, жаль, что не меня на Барса толкнули, — мечтательно вздохнула Яна. — Он такой сильный… Интересно, как он целуется?

— Вопросы о поцелуях будете решать после уроков, — раздался голос русички — полной женщины со строгим лицом, которая выглядела как типичная строгая учительница. Черные пиджак и юбка, белая блузка, очки в прямоугольной оправе с цепочкой и журнал под мышкой. — Заходите, девочки. Не будем терять время.

Пришлось спешно залетать в класс и рассаживаться по местам. Начался урок русского языка.

С русским я всегда дружила, да и вообще гуманитарные предметы давались мне достаточно легко. Некоторые проблемы доставляли физика и химия, зато по математике я была одной из лучших — со мной занималась высококвалифицированный репетитор, с которой мы за год освоили программу двух классов, и теперь она натаскивала меня на ЕГЭ. Разумеется, до того как я переехала. Однако мама договорилась с ней, что мы будем заниматься дистанционно, по скайпу.

Урок шел нормально до тех пор, пока Барсов и его темноволосый, коротко стриженный дружок не стали смеяться. Не знаю, что их там смешило, но это повторилось раз, два, а на третий русичка, которую звали Людмила Руслановна, вскипела:

— Барсов, встал и вышел, — велела она. Как я и думала, класс Людмила Руслановна держала в ежовых рукавицах.

— Куда вышел? — уточнил Барс без особого страха в голосе.

— А ты как думаешь куда? — сощурилась учительница.

— Могу в окно, — предложил он дерзко. Поднялся и действительно направился к окну. Даже успел распахнуть его.

— Барсов! А ну перестань валять дурака!

— Да я никого не валяю, Людмила Руслановна. Костров же на месте, — кинул насмешливый взгляд на друга Барс под хихиканье одноклассников. И тот показал ему средний палец. — Я выхожу, как вы и велели.

— Куда ты выходишь?! — потеряла терпение учительница.

— В окно.

— Выйди из класса, Барсов. Через дверь. Как все люди. Даю тебе десять минут, чтобы успокоиться. Потом вернешься.

— А если я не хочу возвращаться? — спросил он нагло. Смешки стали громче.

— Тогда не возвращайся. Твое право. А теперь выйди и дай мне объяснить тему твоим одноклассникам. Не воруй у них время.

Барс небрежным жестом схватил рюкзак и действительно ушел. На русский язык он больше не вернулся. Я увидела его лишь на следующем уроке — на истории, которую вел интересный учитель. Это был мужчина лет шестидесяти, с лысиной и бородкой, который так увлеченно рассказывал обо всем, что я заслушалась. Казалось, заслушался весь класс, даже тупой Барсов. И уже потом от девчонок я узнала, что он на самом деле преподаватель в местном государственном университете, работает на истфаке. И заодно учит детей в школе.

На следующих трех уроках Барсов снова вел себя вызывающе. Поэтому на последнем, когда мы снова оказались в классе нашей Ольги Владимировны, она первым делом заявила:

— Так, Барсов и Костров, сладкая парочка. Сегодня только второе сентября, а на вас уже три учителя пожаловались.

— Мы ничего не делали, Ольга Владимировна, — заявил дружок Барса.

— Да вы что? Вас оклеветали? С ума сойти, — усмехнулась Ольга Владимировна. — Одиннадцатый класс, вы уже совсем взрослые, а ведете себя хуже пятиклассников. Не думала, что буду делать это, но вы меня вынуждаете. Сейчас я вас рассажу. И отныне вы будете сидеть так, как я сказала. Рассадка не только их двоих касается, — обвела строгим взглядом класс учительница. — После лета у многих дисциплина хромает.

По кабинету пронесся встревоженный гул. Пересаживаться никто не хотел, однако пришлось подчиниться. Мне-то было все равно, а вот остальные волновались.

В итоге Ольга Владимировна рассадила добрую половину класса, стараясь к девочке посадить мальчика — благо что и тех, и других было поровну. Милану посадили с одним дружком Барса, белобрысым, а к Диларе подсадили другого, с короткими волосами и хулиганским лицом, того самого Кострова.

— Так, Барсов, в этом году будешь радовать меня за первой партой, — в самом конце сказала Ольга Владимировна, и тот со стоном закрыл лицо руками. — Сядешь на место Наташи. А ты, Наташа, переберешься на второй ряд к Толе.

Глаза моей соседки округлились. Явно ни к какому Толе она пересаживаться не хотела. А до меня дошло, что классная решила посадить Барса со мной.

О. Мой. Бог. Только не это.

— Ольга Владимировна, я тут привыкла, — жалобно протянула староста. — Можно я останусь? Пожалуйста.

— Наташа, пересядь, пожалуйста, — сдвинула брови учительница. — Барсов, тебе особое приглашение нужно?

— Мне никакого приглашения не нужно, — глухо ответил тот. Почему-то я думала, что он ослушается Ольгу Владимировну и не пересядет. Останется на галерке в одиночестве. Но он все-таки сграбастал ранец, подошел и в сердцах бросил его на мою парту. После сел сам — да так, чтобы быть подальше от меня. Еще и отвернулся. Дуболомина несчастная!

— Замечательно, — поджала губы Ольга Владимировна. — Начинаем урок. И да, если я узнаю, что вы пересаживаетесь без моего ведома, вызову родителей. Я не допущу, чтобы учителя делали мне замечания по поводу вашего поведения. Уяснили?

По классу снова пронесся гул. Мол, уяснили.

Начался урок.

Я записывала теорию за Ольгой Владимировной, которая, как оказалось, хорошо разбирается в математике, и легко решала уравнения. Даже к доске вышла по собственному желанию, потому что знала решение — проходила со своей репетиторшей. А вот Барсов явно скучал. То зевал, то начинал что-то чертить в своей тетради. Ко мне он не поворачивался, будто я была не человеком, а мусорным баком, от которого несло помойкой.

— Барсов, сядь ровно, — не выдержала наконец Ольга Владимировна. И только тогда он нехотя сел прямо. Я искоса на него взглянула и подумала, до чего же он мрачный тип. И почерк у него корявый. И наверняка он тупой как валенок.

Он обернулся, зараза такая, и поймал мой взгляд.

«Что?» — прошептал он одними губами, причем с таким зверским выражением лица, что я, задрав нос, отвернулась. Идиот. И угораздило же меня так попасть. Мало того что живет напротив, так еще и одноклассник, с которым мне приходится делить одну парту. Может быть, меня прокляли?

Урок закончился, и мы стали собирать вещи. Других уроков на сегодня во временном расписании не стояло, и одноклассники спешили домой. Мне тоже не хотелось задерживаться в школе. Я обещала маме прийти домой пораньше.

— Черный? — вдруг тихо спросил Барс.

— Что? — не поняла я. И тогда он кинул выразительный взгляд на мою грудь.

— Черный, говорю? — нахально повторил он.

— Зеленый в горошек, — сорвалось у меня с языка. Да что за подлый червяк?!

На его разбитых губах появилась знакомая веселая улыбочка.

— Мне нравится черный. Носи чаще, а лучше вообще не носи, — прошептал он мне на прощание и смылся вместе с друзьями. Был бы он обычным парнем, я бы в него пеналом запулила, ей-богу!

Домой я вернулась в хорошем настроении. Шла вместе с Диларой — мы жили неподалеку. И всю дорогу болтали. Кажется, в школе меня приняли неплохо и вроде бы даже подружки появились. Мы и так общались, и в общем чате переписывались. Значит, жизнь не так уж и плоха!

Мама накормила меня обедом — разумеется, приготовила лазанью, которую любил Андрей. И унеслась в магазин. Андрею нужно было купить новые рубашки, ведь у него самого не было времени, и что-то там еще. Почему Андрей сам себе ничего не покупает, я не знала. Меня вообще раздражало, что мама делает все, что он скажет. И готовит, и убирается, и стирает, и не выходит на работу, потому что Андрею так нравится. Вот папа был другим. Он помогал маме по дому, несмотря на то что уставал на работе, и со мной возился все время. Папа действительно был хорошим человеком. Жаль, что хорошие люди уходят раньше.

* * *

Лайм и его девушка — черноволосая Карина — сидели за столиком в уютной кофейне, которая располагалась на первом этаже большого торгового центра, популярного не только в их районе, но и за его пределами. Кроме них молодежи в кофейне не было — она считалась «мажорской», и обычно тут сидели взрослые — кто приходил с семьей, кто в одиночестве восседал за барной стойкой, работая на ноутбуке. Их ровесники предпочитали места подешевле — «КФС» или «Макдоналдс».

Лайм и Карина тихо переговаривались, держась за руку. И время от времени целовались. Они оба хотели выглядеть взрослее, чем были, и поэтому их поведение могло показаться кому-то вызывающим.

Их идиллии помешал кудрявый шатен, друг Лайма, который вел за собой высокого симпатичного паренька с каре и аккуратным пробором посредине. Девушка Лайма заинтересованно на него взглянула — смазливый, в ее вкусе. А парень тотчас ей улыбнулся.

— Здорово, чел! — за руку поздоровался с Лаймом шатен. И кивнул на своего спутника. — Это мой дружбан, где та девка учится. Они одноклассники, прикинь?

— Егор, — протянул руку его спутник. Лайм проигнорировал ее и кивнул на стулья напротив. Мол, садитесь.

— Значит, ты знаешь ее? — уточнил он, откинувшись на спинку диванчика.

— Новенькую? — уточнил Егор. — Ну да. Знаю.

— Как ее зовут?

— Полина Туманова. Переехала с родаками из другого города. Мать домохозяйка, батя — менеджер чего-то там, какой-то руководитель. Живут в Васильевском ЖК.

Лайм поморщился. Батя. Какой он ей батя? Это его папаша, не ее.

— И какая она, эта Полина Туманова?

— Без понятия, — пожал плечами Егор. — Видел ее два раза. Ну так, вроде обычная. Не шумная. Хорошенькая, но так, на один раз. А что?

— Хочу, чтобы ты устроил ей веселую жизнь.

— Переспать, что ли? — На лице Егора появилась широкая тупая улыбка.

Лайм закатил глаза.

— Чел, ты идиот? Я не про это. — Лайм неожиданно подался вперед, держа на столе руки, сомкнутые в замок. — Устрой ей буллинг. Чтобы ее все ненавидели.

— Зачем? — Улыбка пропала с лица Егора.

— Потому что я так хочу, — жестко ответил Лайм. — Я заплачу. Бабки есть.

— Сколько? — только и спросил Егор, посерьезнев. Деньги ему были нужны.

Явно копируя кого-то из взрослых, Лайм взял салфетку и написал на ней сумму. Показал Егору, и тот медленно кивнул.

— Окей. Половину гони вперед. Половину — после того как цель будет достигнута.

— С тебя фото и видео как подтверждение. И да, чел, мое имя никак не должно в этом фигурировать. Типа я вообще ни при чем, усек?

— Усек, — ухмыльнулся Егор. — Сделаю. Ты хочешь, чтобы она ушла из школы? Или что?

— Хочу, чтобы ей было плохо. А остальное тебя не должно волновать.

— Делай перевод на карту, и я начну веселье, — хмыкнул Егор. — Все сделаю по высшему разряду.

Четверть часа они обговаривали какие-то детали, после чего Лайм перевел Егору половину обещанной суммы. Аванс за травлю новенькой. После этого Егор ушел, оставив Лайма, его девушку и друга втроем.

— Зачем тебе это? — поморщилась девушка. Ей не нравилась его затея. — Глупость. Отца это не вернет, верно?

— Я просто хочу немного поиграть, Карин. — Серые глаза Лайма опасно блеснули. — Это отцу за Сашку и ее слезы. И за мать. Жить спокойно я ему и его новой бабе не дам.

Девушка погладила его по волосам, а он поймал ее за руку, притянул к себе и по-взрослому чувственно поцеловал.

* * *

Как хорошая девочка, я первым делом сделала уроки, потом поговорила с бабушкой, пообщалась в мессенджере с подругами из родного города и с Игорем. Если честно, я очень ждала его сообщения, и он написал мне вечером. От восторга я прыгала едва ли не до потолка. Найти друга детства — дорогого стоит. Особенно такого друга — взрослого, умного и красивого.

Мои школьные подружки тоже помнили Игоря, и когда я прислала им его фото, не признали в нем того мальчишку с вечно разбитыми коленками. А когда поняли, кто это, активно принялись нас сватать. Ирка больше всех писала, да еще и капсом, что я должна сделать его своим. Но как я его своим сделаю? Привяжу к ноге, что ли? Но на это подруга возразила, что я должна его соблазнить. И поцеловать. Такая перспектива мне нравилась, но я надеялась, что это сделает Игорь. Соблазнит меня и… поцелует. Если, конечно, перестанет думать о своей Вике-предательнице.

Вернулась мама и загрузила меня работой по дому. Видите ли, Андрей любит, когда чисто и ни пылинки. Я вот тоже любила чистоту, но когда мы остались с ней вдвоем, она ради меня не убиралась — это делала бабушка… Но маме ничего не говорила — терпела. Пусть она будет счастлива.

Вечером она отправила меня в магазин — забыла купить яйца, а ей срочно захотелось сделать шарлотку перед приходом отчима. Пришлось подчиниться. Но что не сделаешь ради мамы?

В магазине я купила все что нужно, не забыла взять себе любимый шоколад с цельным орехом, а еще присмотрела недорогой корм для кошек — разумеется, мне на глаза попался очередной представитель семейства кошачьих, который гордо разгуливал возле мусорных баков. Положу ему корм неподалеку, пусть поест, бедолага. И везет же мне на уличных животных. Жалко всех до ужаса… Всем хочется помочь.

Кота возле мусорных баков не обнаружилось, но я все равно аккуратно выложила влажный корм на листик, который нашла в рюкзаке. А упаковку выбросила. Однако отойти от помойки не успела — увидела… Да, именно, Барса.

— Место встречи изменить нельзя, — заметив меня, сказал он, стоя с мусорным пакетом в одной руке и с поводком в другой. Его пес внимательно на меня смотрел.

— Голову новую приобрести нельзя. А все остальное можно, — опять огрызнулась я и тут же пожалела. Почему я все время забываю, что он тут местный авторитет среди подростков?

— Слушай, а ты всегда такая дерзкая?

А ты всегда такой тупой, хотелось спросить мне. Но, разумеется, я промолчала. Просто пожала плечами.

— Обычная.

— Советую быть тебе со мной максимально вежливой, девочка. Или ты еще не поняла, кто я? — угрожающе спросил Барс, явно желая выглядеть крутым. Но в моих глазах все равно оставался несчастным Дуболомом. Похитителем котов и извращенцем.

— Да я уже все поняла. Меня просветили.

— И? — поднял он бровь со шрамом.

— Что — и? — не поняла я.

— Ты меня не боишься? — вкрадчиво спросил Барс.

— Очень боюсь, — честно ответила я, но получилось как-то по-издевательски. Как будто бы я его дразню! А это последнее, что мне сейчас хочется! И я спешно решила перевести разговор. — Как котенок?

Его судьба действительно меня волновала.

— Хорошо, — пожал плечами Барс.

— Твоя зверюга его не трогает?

В глазах пса появилось осуждение — мол, кто кого трогает?

— Какая тебе разница? — задумчиво спросил Барс.

— Я просто беспокоюсь, — сердито ответила я. — Слушай, а как ты его кормишь? Надеюсь, не человеческой едой? Лучше всего кошкам корм покупать, хороший. Я могу марку посоветовать или купить, если хочешь, и…

— Как тебя зовут? — вдруг перебил меня Барс.

— Полина. Полина Туманова, — растерялась я. Неужели не помнит? Я же представлялась!

— Слушай, Полина Туманова. Иди в задницу со своими советами. Я сам разберусь, что делать со своим котом. — В его взгляде появилось презрение.

Ага, разберется. Похоже, он не разбирается, что с самим собой делать. Не то что с котом.

— Но…

Барс оттолкнул меня, выбросил мусор в бак и сделал шаг в сторону, явно желая уйти. Своей белоснежной кроссовкой он наступил ровно в кошачий корм, который лежал на асфальте. У меня от изумления с губ сорвался нервный смешок. Дуболомина кривая! Под ноги, что ли, не смотрит?!

— Твою мать, — отчетливо сказал Барс и выдал пару крепких слов, явно решив, что наступил не на корм, а на кое-что другое. — Это еще что за дерьмо?!

Его пес коротко гавкнул и с интересом стал обнюхивать кроссовку. Барсу пришлось отпихнуть его.

— Это не дерьмо. Это корм, — кротко сказала я, едва сдерживая новую порцию смешков.

— В смысле? — поднял на меня злобный взгляд Барс. — Какой еще корм?!

— Влажный, для котика, — улыбнулась я. — Тут один бегал бездомный, и я решила его покормить… Купила, выложила на листик, а ты наступил…

— Котик, значит, бегал?

— Ага, — похолодела я от его перекошенной физиономии.

— А теперь ты беги, — посоветовал мне вдруг Барсиков. — Беги, Туманова, пока я тебя не поймал. Иначе я в тебя этот корм запихаю, клянусь.

Я решила не рисковать — слишком уж покраснели его глаза. И убежала. Так смешно мне не было уже очень давно.

Обернулась я всего один раз и снова чуть не заржала на весь двор — пес пытался слизать с кроссовки Барса прилипший корм, а тот ругался.

Я помогла маме с шарлоткой. Ну, как помогла? Морально поддерживала, пока она готовила. И рассказывала ей про новую школу, учителей, одноклассников. Сказала, что классная добавит ее в родительский чат.

— А с кем ты разговаривала на улице? — вдруг спросила мама, когда мы закончили, а квартира наполнилась ароматом свежей выпечки, яблок и корицы.

— А? — не поняла я.

— Ты возле мусорных баков стояла с каким-то парнем. У него еще собака на поводке была. Он тебе нравится? — Мама улыбнулась. И я поняла, что она о Барсе. Наверное, увидела нас из окна.

— Ты что, мам! Это мой ненормальный одноклассник! Живет в доме напротив! — Я замахала руками от негодования. Нет, фигурка у Барсикова просто топ, но чтобы он мне нравился? Упаси Господи!

Маме почему-то стало смешно, и она попыталась выведать у меня информацию про него, но я ограничилась веской фразой «он просто местный идиот».

— Мы с твоим папой тоже сначала друг друга невзлюбили, — вспомнила мама.

— Что значит — тоже? — подозрительно спросила я.

Она положила ладонь под щеку и вздохнула, с улыбкой глядя в стену.

— Когда мы познакомились, он жутко меня раздражал. Казался наглым и высокомерным. У него уже была своя машина, знаешь, такая, с низкой подвеской. И он всюду рассекал на ней, громко включив музыку. А еще у него была спортивная куртка, как у Михаэля Шумахера. Все девчонки за ним бегали, а он такой гордый был. Ни с кем не встречался. Волк-одиночка. — Мама почему-то рассмеялась, явно припомнив какой-то смешной случай.

— А с тобой почему стал встречаться? — с интересом спросила я. Раньше мы про это не говорили. После смерти папы мама долгое время не могла говорить о нем без слез.

— Потому что я его послала, — звонко рассмеялась мама. — Единственная из всех. Вот он меня и запомнил. Знаешь, Полинкин, с доступными девушками мужчины веселятся, а с недоступными — остаются. Чувствуют себя завоевателями, покорившими Эверест.

Теперь уже засмеялась я.

Идиллию прервало появление Андрея. Мама услышала, как в замке поворачивается ключ, и побежала встречать отчима. А я подумала, какая она для него? Доступная или недоступная? Почему мама так сильно хочет ему угодить? Почему делает все, что он говорит, а не слушает себя? Неужели она вела себя так и с папой?

Следующие полчаса пришлось провести с мамой и отчимом за столом. Андрею нравилось играть в семью, но меня это раздражало. Мы — чужие люди, и я терплю его только ради мамы.

— Дана, ты просто чудо, мне так с тобой повезло, — в конце ужина сказал он, и мама засветилась как солнце.

— А мне с тобой, мой хороший.

Я едва не закатила глаза. От необходимости и дальше слушать их воркование меня освободил звонок на телефон Андрея. Он глянул на экран и нахмурился, но ответил на звонок.

— Что случилось? — спросил он, вставая из-за стола. — Что ты сказала? Гонки? Полиция? Да, понял. Приеду, адрес диктуй. И скажи мне — как ты это допустила, Регина? Ты уверена, что хорошая мать? Не кричи. Не кричи, я сказал!

Его голос звучал зло, и мы с мамой переглянулись, ничего не понимая. Андрей скрылся в спальне, и мама пошла за ним. Какое-то время они разговаривали, и отчим пару раз повысил голос — не на маму, а на какую-то Регину, которая снова стала ему звонить.

Мама вернулась на кухню сама не своя.

— А что случилось? — шепотом спросила я.

— Сын Андрея участвовал в каких-то нелегальных гонках, и их поймали, — тоже шепотом ответила мама.

У меня округлились глаза.

— Гонках?.. А сколько ему лет-то?

— Твой ровесник, тоже ходит в одиннадцатый класс.

О том, что у Андрея есть дети, я знала, но никогда не интересовалась, сколько им лет. А сейчас подумала — оказывается, у меня есть сводный брат, которому тоже семнадцать… Моя романтичная натура представила, что было бы, если бы мы познакомились. В книжках и сериалах сводные брат и сестра просто обязаны влюбиться друг в друга и наперекор всему быть вместе! Но я не уверена, что в жизни это возможно…

Андрей вылетел из квартиры, и мы остались вдвоем с мамой. Я вымыла посуду, посидела в чате с подружками из родного города и решила пойти спать. Но перед сном все же отодвинула штору и заглянула в окна Барса. В них снова было темно. Почему в них никогда не горит свет? Его родители допоздна работают, что ли?