Кукольный домик

Анна Гурова, 2014

В темном-темном доме, в темной-темной кладовке, в старом-старом сундуке лежали старые-старые игрушки. Куклы и плюшевые медведи, ниндзя и погремушки, кубики и оловянные солдатики. Про них совсем забыли… И лежать бы им в сундуке, покрываться пылью и видеть игрушечные сны, если бы не волшебная сила памяти, – Доминик и Дженни, Орбита и Малышка проснулись и отправились на поиски любимых хозяев. Их ждет немало загадочных, страшных и магических приключений. Они помогут своей любимой хозяйке снять старое заклятие и победить силы тьмы. Не выбрасывайте старые игрушки. Они любят вас и ждут вашего возвращения. Всегда!

Глава 1

Как они проснулись

Зима — ночь года. А ночью положено спать.

Спят корни, зарываясь глубже в землю, подальше от мороза.

Спят деревья, сбросив листья, чтобы через них под кору не проник холод и не выстудил соки.

В пруду спят рыбы и лягушки, вмерзнув прямо в лед. Весной лед растает, и они проснутся. Подо льдом, в холодной грязи, спит прочая водяная мелюзга.

Старинный дом тоже спит под легким снежным одеялом и во сне видит тех, кто когда-то в нем жил. Иногда ему даже кажется, что внутри поселились призраки. По стенам висят пожелтевшие фотографии стариков и старушек. Их имена давно забыты. Но остались лица: морщинки, улыбки, смеющиеся глаза. Кажется, позови — и ответят…

* * *

На рассвете следующего дня — когда снег замел следы на крыльце и тропинке и отпечатки шин у калитки, и стих ветер, и взошло солнце — в большом сундуке раздалось шебуршание.

Шорох становился все громче, затем сменился негромким скрипом. Чуть приподнялась крышка, и в щель высунулся кубик. А потом в сумрачном нутре сундука заблестели большущие, почти кошачьи зеленые глаза.

— Меня кто-то звал? — раздался громкий осторожный шепот.

В щель проскользнула стройная фигурка и ловко спрыгнула на пол. Ойкнула, встала и начала отряхиваться. Пыль с нее так и летела.

Зеленоглазая кукла с кошачьими глазами и взлохмаченными рыжими волосами чихнула и посмотрела по сторонам. На ее симпатичном личике выразилось удивление:

— Ой, как тут холодно! И как грязно! Где это я?

Но на ее вопрос никто не ответил.

— Так, — кукла огляделась. — Играем в прятки! А ну-ка, погромче — ЕСТЬ ТУТ КТО ЖИВОЙ?!!

В сундуке снова что-то зашуршало, и детский голос пропищал:

— Мам, это ты?

— Нет, это я, Орбита! Вылезай, Дженни, я тебя узнала.

— А где моя мама?

Дженни высунулась из щели — крошка с короткими русыми волосами, решительным взглядом и дерзким острым носиком, похожим на клюв маленькой птички. Сразу было видно — характер у нее непростой.

— Это ты меня разбудила? — спросила она, бесстрашно спрыгивая на пол с высоты.

— Нет…

— А я услышала во сне свое имя и проснулась!

— Хм, — задумчиво хмыкнула Орбита. — Честное слово — я слышала свое имя!

— А вот и нет, имя было мое! — раздался в сумраке глуховатый голос.

Из сундука выглядывал бледный черноглазый мальчик по имени Доминик.

— Привет, девчонки. Ну вы и чумазые!

— На себя посмотри! — хором ответили девчонки.

Теперь, когда предрассветный сумрак понемногу рассеивается, они уже вполне могли разглядеть друг друга. Они не виделись очень давно — и если бы им кто-то объяснил сколько, они бы и не поверили. Ведь для кукол, как и для детей, время течет по-другому.

— Слушайте, а где мы? — спросила Орбита. — Как мы тут оказались?

И снова ей никто не ответил. Потому что ответа никто не знал.

— Может, мы на помойке? — неуверенно сказал Доминик.

— Или нас украли пираты, и мы сейчас в трюме пиратского корабля, плывущего по морю? — предположила Дженни.

— А почему тогда нет качки? Где волны?

— Может, мы сели на мель!

Орбита закончила отряхиваться от пыли, с сожалением оглядела свои замызганные шорты и футболку.

— Чего там гадать? Пошли на разведку, ребята!

* * *

Пыльная темнота кладовки сменилась сумраком старого дома. Куклы невольно замедлили шаги и остановились в дверях, оглядываясь с недоумением и страхом. Промозглая сырость, ледяной пол, иней на стенах… Это место выглядело таким же нежилым, как внутренности заброшенного холодильника. Все было серым и сонным. Только в окнах понемногу разгорался бледно-розовый рассвет. В его свете куклы начинали узнавать знакомые вещи.

— Мне кажется, это Дача, — шепотом сказал Доминик.

— Похоже, — признала Орбита, ежась не то от холода, не то от страха. — Но с ней случилось что-то… очень нехорошее.

— На Даче всегда было тепло и светло! — возразила Дженни. — А здесь — темно и холодно.

— Тепло было потому, что нас привозили на Дачу летом, — сказал Доминик. — А каждую осень увозили в город. Но, судя по всему, прошлой осенью нас тут оставили.

— Не просто оставили, — уточнила Дженни, — а зачем-то запихнули в сундук. Хотела бы я узнать, с какой целью?

— Прошлой осенью? — недоверчиво проговорила Орбита. — Судя по слою пыли на моих волосах, уж никак не меньше чем позапрошлой.

— Может, тут побывала злая фея? — предположила Дженни. — Помните, как в сказке «Спящая красавица»? Пришла и усыпила всех — и нас, и дом, и деревья, и солнечный свет… А король с королевой, то есть хозяева, заплакали и ушли, и вокруг дома вырос шиповник…

— Что же тут случилось?! — воскликнула Орбита. — Почему мы остались тут совсем одни?

— Может, я подскажу? — раздался новый голос. — Когда нас разбудили, мне как раз снился один сон…

Из сундука выглянула Малышка — тот самый пластмассовый пупс за тридцать копеек. Она была не очень красивой — большеголовой, курносой, пузатенькой и кривоногой, — но у нее были доброе сердце и ясная голова, а потому другие куклы любили и уважали ее.

— Мне снился сон, — заговорила она. — Что на дворе уже осень, под окнами цветут гладиолусы, Бабушка уже выкопала картошку, и теперь все собираются переезжать в Город. На улице стоят «жигули» с работающим мотором и распахнутым багажником. По дому все ходят не снимая обуви и таскают в машину пакеты с вещами. А мы — куклы — сидим в большом пакете и ждем, когда нас отнесут в машину. Но что-то никто не торопится…

— А как же Анюта? — недоверчиво спросила Орбита. — Она тебе приснилась?

— Да! К ней подходит Бабушка и спрашивает: «Анюта, ты повезешь своих кукол в город?»

— И что она ответила? — спросила Дженни.

— Она сказала: «Они мне больше не нужны!»

Орбита, Дженни и Доминик посмотрели на Малышку с одинаковым недоверием.

— Не может быть! — воскликнули они хором.

— И что было дальше? — хмуро спросила Орбита.

— Дальше, — вздохнула Малышка, — нас взяли и отнесли в сундук.

— А мы?!

— Мы все кричали хором: «Анюта, не забывай нас! Не бросай нас тут! Иначе мы уснем, забудем свои имена, а потом забудем и тебя… мы станем просто… просто куклами! Что с тобой случилось? Почему ты нас больше не любишь?!»

— А она?!

— А она нас не услышала…

Несколько мгновений куклы мрачно молчали.

— Я не верю! — возмущенно воскликнула Дженни. — Просто дурацкий сон!

— И я не верю, — заявил Доминик.

Дженни начала всхлипывать.

— Не плачь, — обняла ее Орбита. — Слезами горю не поможешь. Надо действовать!

— Как?

— Надо найти Анюту и убедиться, что Малышкин сон — неправда!

— Как же мы ее будем искать, если все уехали в город, а нас оставили? — сказала Малышка. — Надо ждать весны. Весной все вернутся на Дачу и…

— А если весна никогда не наступит? — шмыгая носом, возразила Дженни. — И мы будем ждать и ждать, в темноте и холоде, пока нас с головой не засыплет пылью!

Дженни не смогла договорить, уткнулась Орбите лицом в живот и разревелась. А Орбита так решительно тряхнула волосами, что с них снова полетела пыль, и воскликнула:

— Тогда мы поедем в город сами!

— Но мы же не знаем дороги… — начал Доминик.

Но у Дженни мигом высохли слезы, и она захлопала в ладоши:

— Я готова! Поехали!

— А ну-ка стойте! — неожиданно донесся из кладовки писклявый голосок.

Все удивленно обернулись и увидели, что в щель из сундука высовывается Ле… Или Ла… Словом, та самая дорогая кукла с розовыми кудряшками и нежной резиновой кожей, которую купили последней.

— Эй, вы куда собрались? — капризно спросила она. — Без меня!

Куклы засмеялись. И неожиданно почувствовали, что не так уж это и плохо — проснуться.