Абьюз. Питерские сны

Анна Гаятри

Я открыла занавеску вчерашнего дня и увиделаглаза ребенка, потемневшие от печали.– Расскажи обо мне, – прошептал он. – Я еще не умею…Он стоял за железным забором с облупившейся краской,держась руками за холодные прутья.И смотрел на дорогу.Он просто ждал маму, которая жила своей жизньюи забыла о нем.Он был один.И тихо шептал:– Расскажи обо мне…Иллюстрации автора.

^***

Тихий свет золотых фонарей.

Спящий город уснул в колыбели.

Это отзвук печали моей,

Это звуки печальной свирели.

Я танцую в вечерней тиши,

Одинокая комната тает,

И из детской певучей души

Льется песня далекого рая…

^{ЛИСТОПАД}

«Началось все с листа, трепещущего на ветру».

(Дж.-Р. Толкин)

«Каждый лист дерева становится страницей священного писания, если однажды душа научилась читать…»

(Неизвестный автор)

«Господи, может быть, и я, сама того не ведая, попирала ногами Твои всеблагие дары, может быть, и моя душа была заражена спесью, и только Твое милосердие не дало мне пасть ниже, но поддержало меня!»

(Г. — Х. Андерсен)

Как хорошо было в тот морозный осенний день! Воспитательница шла по улице, а за ней, словно воздушные разноцветные шарики, крутились и подпрыгивали от нетерпения дети. Среди них была и Маня.

Мимо спешили куда-то люди, и одна девушка задержала свой взгляд на Мане, улыбнулась ей и побежала дальше.

И вот, наконец, Парк! И аллея с высокими столетними кленами. Дети разбрелись по аллее, а Маня, застыв на месте, смотрела на небо. С неба падали листья. Они медленно кружились, словно легкие перышки, и тихо опускались на землю.

— Это заколдованные птицы, — шептала Маня. — Раньше они были дикими голубями, — объяснила она подошедшему мальчику. — Они были дикими и свободными. Я знаю, потому что я была их Королевой!

— И у тебя была корона? — простодушно спросил мальчик.

— Да. Маленькая золотая корона. И мы жили в лесу, но летали, где хотели. И однажды… — вокруг Мани стояло уже несколько детей. — Однажды злой волшебник поймал нас сетью. И всех голубей превратил в листья. И теперь они могут летать только, когда падают с дерева…

— А ты?

— А меня он превратил в девочку, ведь я была королевой! Но мне больше нравилось быть диким голубем… И летать.

Маня склонилась к черной влажной земле и подняла один лист — ярко-желтый, с красными прожилками. Поднесла к губам и поцеловала его.

— Я тебя помню, — прошептала Маня. — Ты был таким красивым!

— Они все красивые, — завороженно вздохнул мальчик. — Хочешь, мы соберем еще листьев и принесем тебе?

— Да, — важно кивнула Маня. — И получится стая. Стая прекрасных диких голубей. И я возьму их с собой домой, и им будет хорошо. Только выбирайте самые красивые, ладно?

И дети снова разбрелись по аллее. То и дело подходили они к Мане и показывали ей найденные сокровища.

— Красивый? Красивый? — спрашивали они, и Маня, с королевским величием, кивала в ответ или отказывалась взять лист.

В руках у нее был уже осенний разноцветный веер, а лицо сияло. Какая красота!

К Мане подошла девочка, которая издали наблюдала за детьми. Она улыбнулась и попросила:

— Можно мне подержать?

И протянула руки.

И Маня доверила ей на время свою трепещущую на ветру голубиную стайку.

А девочка, взяв листья, посмотрела на них, потом на Маню и, усмехнувшись, вдруг бросила их на землю и стала топтать.

— Вот тебе твои голуби! Ты все врешь! Врешь! Врунья!

Наступила глубокая звенящая тишина. Слышно было, как падают листья и, шурша, опускаются на землю. Дети обступили Маню и словно чего-то ждали. Весь мир, казалось, от нее чего-то ждет. И дети, и деревья, и само небо — все притихло в ожидании.

И Маня, вне себя от гнева, размахнулась и ударила девочку в лицо. По лицу потекла кровь. Она текла медленной струйкой, словно дождевая капля по оконному стеклу. А потом девочка заплакала, и к ней подбежала воспитательница. Дети взахлеб стали что-то говорить ей.

Маня не разбирала слов. Она слышала Тишину.

Потом воспитательница долго трясла ее за плечи и что-то кричала. А потом ее усадили на скамейку. И сказали сидеть смирно.

Конец ознакомительного фрагмента.