Глава 5. О вреде навязчивых идей…
Я склонила голову набок, рассматривая содержимое котла. Пора было переходить к приданию формы моей виверне. Но вдохновения не было.
И всему виной Мерлин, окопавшийся в башне. Его присутствие я ощущала даже на расстоянии.
Кикимора настучала, что маг много колдовал, много сидел на полу, сложив ноги бубликом (несколько раз у нее переспросила, но не ручаюсь за точность перевода с кикиморинского). Сама кикимора, естественно, ничего не могла разобрать: ни какими заклинаниями он пользовался, ни какие знаки чертил. А потом этот негодяй почувствовал присутствие нечисти и навесил на окна какие-то чары, так что следить за ним стало невозможно.
Это настораживало. Я бы даже сказала, напрягало. Тем более, что колдун оставил меня в покое. Больше не приходил, бесед не затевал. Полагаю, что его все-таки задела проявленная мной «черствость» и нежелание готовить ему завтрак, но кто его разберет, что он там задумал. Однако я не верю, что он решил просто жить и смирился со своим положением. Тем более, он с такой горячностью рассуждал о переменах. И вот уже три дня от него нет никаких вестей. Ни слуху ни духу! Очень подозрительно. Я приготовилась держать осаду, вести с ним ядовитые словесные перепалки, а он совершенно не оправдывает моих ожиданий! Подлец!
И был еще неприятный вопрос с фамильяром…
К счастью, на Ксенофонта присутствие мага никак не повлияло, он вел обычный свой кошачий образ жизни, и подвал уже начал пополняться новыми умертвиями. Меня радовало, что кот не предпринимал попыток меня оставить и вернуться в башню, чтобы занять место фамильяра колдуна. Надеюсь, что такая вредная идея так и не придет в его маленькую черепушку.
Я вгляделась в мутные глубины алхимической субстанции.
Да уж, для такой работы нужна крайняя сосредоточенность, кристальная ясность мысли. А в моем состоянии лучше не начинать, а то форма выйдет кривая и нежизнеспособная.
Пришлось закрыть котел тяжелой крышкой. Пусть еще настоится. Возможно, это добавит виверне каких-нибудь удивительных свойств.
— Что, этот красавчик маг больше не придет и не очистит твой подвал?
Я резко обернулась. В словах духа из табакерки мне послышалась жуткая пошлость. Но табакерка выглядела подчеркнуто бесстрастно.
— Надеюсь, он забыл дорогу в мой дом.
Почему-то я сразу же подумала про огород. Мерлин же должен чем-то питаться. Рыбина хоть и была здоровой, но ее явно не хватит надолго… А горошек и салат на месте. Никаких следов мага.
— Нет, я не буду его жалеть, — сказала я. — Мне нет дела до его диеты.
— А кто говорит про жалость? — изумилась табакерка. — Я сказал, что он красив.
— Много ты понимаешь. Так, ничего выдающегося.
Дух издал противный звук, который должен был мне сказать, что понимает узник табакерки в магах поболее меня.
Я бы скорее укусила себя за локоть, чем признала, что Мерлин действительно красив.
Дом сотрясся. Со стола попадали книжки. Чашки и тарелки выпрыгнули с полок и устремились к полу, чтобы с радостным звоном превратиться в осколки.
Котел угрожающе накренился. Табакерка воспользовалась суматохой и прыгнула с каминной полки — быстрый кувырок, и она закатилась за печку.
Ксенофонт был вырван из объятий своей лежанки. Приземлился на лапы и заозирался вокруг, глядя на мир дикими глазами.
Я же едва успела бросить заклинание, чтобы все замерло. Но все равно несколько стаканов умудрились разбиться.
Сама я не удержалась на ногах и шлепнулась на пол.
Где-то далеко в горах раздался трескучий грохот — это сорвались лавины и устремились вниз по склонам.
— Нет, он невыносим! Что он себе позволяет? Я так и знала, что от магов ничего хорошего не жди. Он пытается все разрушить!
Я не успела опомниться, как уже шагала к башне, хотя мне казалось, что я найду ее в руинах, а Мерлин, скорее всего, убрался куда он там хотел… на Совет магов.
Сила заклинания поражала. Мощь зашкаливала. Не представляю себе привязку, которая после такого воздействия не исчезла бы.
⁂
Башня стояла целехонькая. Мерлин сидел на крыльце, уперевшись лбом в ладони. Когда он отнял руки от лица, я вздрогнула и мысленно ухмыльнулась.
Если бы дух из табакерки его сейчас увидел, то у него бы не повернулся язык, или чем он там вещает, назвать мага «красавчиком». Все лицо было покрыто укусами. Упыри постарались.
Я нахмурилась и постаралась придать голосу строгости.
— И почему это, скажи на милость, ты решил устроить землетрясение?
Мерлин выдал: «Мфрм», — и махнул рукой в сторону леса.
— Они… Они…
— Упыри? — подсказала я.
— Да! Я хотел их убить!
— Чем? — с чисто научным любопытством спросила я.
Он смешался, но ответил:
— «Арканис». Они отвлекали.
— «Арканис»? — не поверила я.
Видно, они его здорово допекли, что Мерлин бухнул по ним таким ужасным заклятием.
— И как результат?
Он скривился.
— Я хотел избавиться от привязки. Медитировал, открыл магические потоки, очистил мысли и отрешился от мира, но эти твари каким-то образом умудрились обойти защитные печати и проникли в башню.
Ха! Упыри в этом мастера. Они тысячелетиями приспосабливались и оттачивали полезные умения. Не удивлюсь, если среди них появятся магически одаренные особи, которые разработают систему ритуалов.
А Мерлин продолжал сокрушаться:
— Они пили мою кровь, словно маги-отступники под Ральдоном.
— Ты участвовал в Ральдонском штурме? — удивилась я.
— Да, — сухо подтвердил он.
Мерлин как-то даже повысил свои ставки в моих глазах.
Ральдон — довольно красивая крепость. Была. Пока в ней не окопалась кучка воинствующих безумцев. Они организовались в совершенно дикий культ и принялись творить совершенно непотребную магию.
Мои взгляды на колдовство нельзя назвать консервативными, я здесь нарушила не одну сотню правил и различных магических конвенций и декретов, но у меня есть принципы: я против омерзительных ритуалов и всего такого прочего.
— Ладно, я поговорю с упырями. Сделаю им внушение, они больше не будут нападать, — сказала я. — Но земля дрогнула не от «Арканиса».
— «Проветто», — тихо сказал маг.
— Ого! Не слабо.
— «Не слабо», — передразнил маг. — Но даже «Проветто» не смогло разорвать привязку.
Я села рядом с ним.
— Послушай, как та кучка голых клоунов, что прыгали тут перед башней, смогла сотворить такие мощные чары? Они бросались всеми символами и тянули унылые заклинания. Непохоже, что произошло что-то серьезное…
— Так ты видела, что происходило? — изумился он.
— Частично.
Мерлин задумчиво почесал щеку.
— Дело действительно не в ритуале. Эти… — он довольно грубо выразился, — взяли из Ральдона артефакт — черный камень. Его сила меня здесь удерживает.
— У каждого артефакта есть срок жизни.
— На пятьсот лет хватит, — мрачно сказал Мерлин.
— Долго. — Я даже погрустнела.
Мне стало немного жаль мага. Самую капельку. Вот же не повезло, придется сидеть в моих лесах, жить в этой башне. День за днем таскаться по тропкам.
С другой стороны, это значит соседство на пятьсот лет. На меня напало редкостное благодушие, и я предложила:
— Может, сон? Лет на пятьсот? Проснешься бодрый и свежий, разорвешь поводок и разберешься со своими недругами. Могу помочь с чарами.
Маг продолжал задумчиво расчесывать упыриные укусы.
— Нет, — сказал он. — Сон — это для слабаков.
Поднявшись, Мерлин с хрустом потянулся.
— Пойду поохочусь, — сказал он. — Мне нужно остыть. Если какие-нибудь опасные твари будут настолько беспечны, что попытаются напасть, то схватка — это то, что мне сейчас нужно.
Поохотиться? Мои тварюшки! Моя нечисть! Мои магические создания!
— Уже? — поразилась я и постаралась урезонить мага. — Так скоро? Ты же только что кастовал два сильнейших заклинания подряд.
— Я быстро восстанавливаюсь, — сказал Мерлин. — Все дело в дисциплине и регулярных тренировках. И потом, для охоты не нужна магия.
— Но ты не можешь…
— Не могу чего?
Он навис надо мной, и мне пришлось сильно запрокинуть голову назад, чтобы увидеть выражение его лица.
— Не можешь просто брать и убивать местных существ, — сказала я, выбираясь из его тени и тоже поднимаясь на ноги. — Не для того я их здесь разводила, чтобы на них охотились. «Твари», как ты выразился, весьма редкие! А некоторых больше нигде не встретишь, кроме как в моих лесах.
Вся моя вспыхнувшая к магу приязнь испарилась без следа.
— Так вот чем ты здесь занимаешься! А я-то гадал, что может делать ведьма в этой глуши! Нашла занятие — наводнять мир опасной, жуткой, омерзительной нечистью. И как только они тебя не сожрали и не растерзали?
Глаза Мерлина метали молнии, голос гремел подобно раскатам грома. Гневался и отчитывал меня, а я этого не люблю.
— То есть те умертвия в подвале — твоих рук дело? — вопрошал он, пронзая меня суровым взглядом.
— Это не мои, — сказала я, но не стала выдавать Ксенофонта.
А то если он начнет читать нотации коту, то тот уйдет в леса, одичает, прибьется к стае волков, научит их чему-нибудь плохому.
— Нет, такое поведение точно нужно пресекать. Ладно погода — это еще можно понять. Но разводить монстров на заднем дворе — ни в какие рамки.
— Просто мои рамки это позволяют. — Я уперла руки в бока, чтобы выглядеть, как грозная ведьма. — И потом, ты тут всего несколько дней, а я только и слышу бесконечную критику или угрозы.
— Угрозы? — опешил маг.
— А как еще называется «возьму под ответственность», «вернемся в город» и вот это вот все?
Я смотрела сердито, но при этом лихорадочно думала, что же делать.
Усыпить. Без всяких яблок. Лет на шестьсот, чтобы наверняка. Нужно все хорошенько рассчитать, подготовиться и плавненько заколдовать моего соседа.
Я сменила гнев на милость, улыбнулась милой и очень доброй улыбкой.
Хорошо бы освежить магическую формулу «Морталис вивендис» — сон, смерти подобный, а то сейчас и не вспомню, как там точно будет во второй части заклинания: «ха-ар-мас ин» или «ха-ар-мак ир», и как идут указательные пальцы.
Мерлин тяжело молчал и тоже что-то обдумывал. Мне не понравился неестественно яркий блеск его глаз. Видно, мысли в его голове бродили опасные.
— Ведьма, — начал он тоном, не предвещающим ничего хорошего.
Голос его был таким добрым и успокаивающим, что у меня по шее побежал холодок.
— Я принял решение. Тебя надо спасать.
— Опять! — едва не застонала я.
— Да. Пока тебя не растерзали.
— Никто не собирается…
— Пока не свели с ума и не обглодали косточки. Я не могу выбраться отсюда, но, возможно, у меня получится…
И Мерлин начал чертить руками знаки для открытия портала.
Тут я реально испугалась.
— Я же запутала дорогу, ты не сможешь проложить путь через завесу.
Но он не слушал, колдовал, уверенный в собственных силах.
— Если что, тебя вынесет не в такую глушь, там будут маги и другие ведьмы.
— Я не хочу! — завопила я.
Дом ведьмы там, где ее кот. И я сама выбрала это место. Но упрямец не слушал и продолжал свое черное дело. В воздухе начинала неприятно светиться голубая дыра.
Надо было действовать решительно. Нет, мне не тягаться с ним в силе, но… Я никогда не уклонялась от опасности, всегда встречала трудности лицом к лицу. Вот и сейчас вместо того, чтобы бежать, я шагнула прямо к магу.
Когда я нервничаю, я колдую. И в голову лезет всякая дичь, ни одного приличного заклинания. Я повисла на шее у мага и поцеловала.
Как минимум четыре заклинания и одно проклятие окутали его серебристыми лентами.
Ему пришлось приостановить создание портала. Трудно одновременно выводить руками магические пассы и освобождать свою шею от цепких ведьминских объятий.
— Ведьма, — прорычал он. — Таким примитивным способом тебе меня не остановить.
Мерлин отмахнулся, и одна из серебристых лент заклинаний распалась, но три другие продолжали кружить.
— У тебя не получится нарушить концентрацию. И эти смехотворные штуки на меня не подействуют.
Еще одна лента рассеялась, но другие проворно извивались и крутились вокруг него и сплелись во что-то невообразимое. Главное, я пыталась вспомнить, что наколдовала во время поцелуя, но, убей меня, не могла. В памяти образовался провал. Я отпрыгнула от мага и завопила:
— Да что ты прицепился, как клещ! Я тебе никто, ты мне никто! Живу, как хочу! Не полезу в эту дырку между мирами.
Мерлин шагнул ко мне. Портал заколыхался и послушно поплыл за магом, словно воздушный шар на веревочке.
Намерения колдуна было нетрудно просчитать: он желал меня поймать и отправить в неизвестном направлении.
Я попятилась проворнее. Кому захочется отправляться в скользящий портал, еще и не слишком стабильный? Костей потом не соберешь!
Мерлин неотвратимо приближался. Мы вместе с моей гордостью, возглавляемые здравым смыслом, бросились наутек, но перед этим я метнула в мага тяжелое заклинание «Арморис» — оно должно было если не прекратить преследование, то хотя бы умерить пыл мага.
«Арморис» благополучно присоединилось к остальным заклятиям. Одежду мага теперь покрывали серебристые и черные нити. Со стороны могло показаться, что он прошелся через очень большую и липкую паутину. Но Мерлин посчитал ниже своего достоинства тратить даже секунду времени, чтобы стряхнуть с себя мои чары.
— Ты же мне потом спасибо скажешь! И поймешь, что я был прав, — выдал он, и решив, что бегать за мной — слишком энергозатратно, окружил огненным кольцом.
— Полезай сам в свой портал! — крикнула я и плюнула в пламя.
Оно взметнулось к небу, закрыв от меня мага, так что увидеть выражение его лица мне не удалось. Когда огонь подуспокоился, то Мерлин сказал с укором:
— Если бы я мог.
Я обрушила на мага все ругательства, которые только знала. Я весьма цветисто охарактеризовала его умственные способности, потом обозначила, что я думаю об охоте, повышенной агрессивности некоторых индивидов и о грубом вмешательстве в чужую личную жизнь.
Он же с остервенелой решимостью завершал портал, но вдруг сбился… Движения стали медленнее, веки отяжелели, а через пару мгновений Мерлин заснул. Стоя!
Мои «слабенькие» заклинания все-таки нашли путь и подействовали на боевого мага. И как бы он ни рисовался, но никто не может оставаться неуязвимым после сотворения такого колдовства вроде «Арканиса» и «Проветто». В другой ситуации я бы торжествовала, но нужно было как-то выбираться из огненного кольца.
После двухчасового локального проливного дождя я смогла перепрыгнуть заметно ослабшую огненную линию.
Мерлин спал. Незавершенный портал приглушенно светился, как будто тоже погрузился в сон.
— А почему бы не попробовать, — сказала я и после недолгих колебаний тихо подтолкнула мага.
Я не сильно рассчитывала на успех, но Мерлин возьми да исчезни.
— Ха! А говорили, привязан, — изумилась я.
Проблемы решились практически по одному движению руки.
Мокрая, но безмерно довольная собой, я отправилась домой. Перешагнув порог, я глубоко вздохнула, впервые за эти дни ощутив умиротворение и спокойствие.
Завтра моя жизнь вернется в привычную колею, а пока мне нужен отдых.
