Девочка из прошлого

Анна Бигси, 2022

– Папа! – слышу детский крик и оборачиваюсь. Девочка лет пяти несется ко мне. – Папочка! Наконец-то я тебя нашла, – подлетает и обнимает мои ноги. – Ты ошиблась, малышка. Я не твой папа, – присаживаюсь на корточки и поправляю съехавшую на бок шапку. – Мой-мой, я точно знаю, – порывисто обнимает меня за шею. – Как тебя зовут? – Анна Иванна. – Надо же, отчество угадала, только вот детей у меня нет, да и залетов не припоминаю. Дети – мое табу. – А маму как зовут? Вытаскивает помятую фотографию и протягивает мне. – Вот моя мама – Виктолия. Забираю снимок и смотрю на счастливые лица, запечатленные на нем. Я и Вика. Сердце срывается в бешеный галоп. Не может быть…

Глава 5. Виктория

Утро давно наступило, а я не могу заставить себя подняться с кровати. За всю ночь не сомкнула глаз и до сих пор спать не хочется. Просто лежу и смотрю в одну точку на стене. Слез больше нет. Они давно кончились, оставив после себя только пустоту и ноющую боль.

Сердце не на месте от тревоги, но все еще размеренно толкается в груди. Медленно схожу с ума от неизвестности. Как там моя малышка? Все ли с ней хорошо? Господи, ведь я даже не знаю, где она. Осталась ли она у Валентины Ивановны? Куда отправляют детей в таких случаях? Только бы с ней ничего не случилось. Она еще совсем маленькая…

Шумно выдыхаю и глубоко вдыхаю, стараясь сохранять спокойствие. Сейчас нельзя истерить. Нужно взять себя в руки и как-то выпутаться из сложившейся ситуации. Помимо воли вспоминается лицо Лютаева, его откровенный, похабный взгляд и гадкая ухмылка. Неприятна дрожь проходит по телу, заставляя сотрясаться каждое нервное окончание, при одной мысли о том, что придется сдаться его воле. Не представляю, как смогу вытерпеть эту пытку, но быть вдали от дочери — пытка еще большая. Ради нее я должна сделать все, чтобы выйти из этого жуткого места. Даже если придется…

Судорожно всхлипываю и зажмуриваюсь. В моей жизни был лишь один мужчина. Иван. Мое тело и душа до сих пор принадлежат ему. Как я могу предать его и свои чувства? Это невозможно. И страшно. Наша любовь была такой яркой, что ее всполохи до сих пор согревают мое разбитое сердце. Жаль, все так быстро закончилось.

Он не хотел детей. Категорически. Я была готова к этому, лишь бы быть с ним. Но каким-то невероятным образом все же забеременела. Хотела рассказать ему обо всем, но Иван не стал даже слушать, передал через свою мать записку и деньги на аборт. Пришлось делать мучительный выбор, и я его сделала. Теперь у меня есть дочь. У нас. Я ни о чем не жалею. Но он об этом никогда не узнает. Я все для этого сделала. Отпустила его, разорвав все возможные связи. Так лучше для всех нас…

— Девонька, ты спишь? — слышу голос сокамерницы и нехотя оборачиваюсь.

— Нет. Что случилось? — сажусь на постели, освобождая место рядом с собой.

— Ты знаешь, где сейчас твоя дочь?

Отрицательно качаю головой и горестно вздыхаю.

— Оставляли соседке, а что дальше…

Неопределенно пожимаю плечами.

— Телефон ее помнишь?

Неуверенно киваю.

— Только домашний. Они у нас похожи.

— Вот держи, позвони ей, — протягивает мне старый кнопочный аппарат. С удивлением смотрю на него, не веря своим глазам, но задавать лишних вопросов не решаюсь. Быстро забираю и прижимаю к груди, словно в этом телефоне мое спасение.

— Спасибо. Господи, спасибо вам огромное. — Не знаю, как выразить свою благодарность. Эта женщина буквально спасает меня от нервного срыва.

— Да ладно тебе. Звони давай, только тихо и недолго. Не больше двух минут.

Быстро набираю номер и слушаю длинные гудки. Сердце колотится, как сумасшедшее, заглушая все другие звуки.

— Алло, — раздается в динамике раздраженный голос соседки.

— Валентина Иванова, это я, Вика, — тараторю быстро, чтобы сэкономить время.

— Чего тебе? — бурчит недовольно та.

— Как там Анечка? С ней все в порядке?

— Понятия не имею.

— То есть как? Ее забрали? Куда?

— Никто ее не забирал. Сама сбежала. Куда не знаю.

— Как же так? — судорожно всхлипываю и неосознанно повышаю голос.

— Сама разбирайся.

В телефоне глухая, звенящая тишина. Мое сердце тоже, кажется, останавливается. Хватаю ртом воздух, словно рыба, и не могу сказать ни слова. Сокамерница забирает у меня из руки телефон и быстро прячет его.

— Что она сказала? — спрашивает, нахмурившись.

— Что дочка вчера сбежала от нее…

Не успеваю договорить, в коридоре слышатся звучные шаги. В следующую секунду дверь с характерным лязгом открывается и входит надзиратель.

— Альпинская, на выход.

Вздрагиваю и поднимаю на него глаза.

— К тебе пришли.

Каждое слово врезается в меня и прожигает насквозь. Липкий страх медленно ползет по позвоночнику, вздыбливая каждый волосок на коже. Зябко веду плечами, чтобы прогнать это неприятное ощущение, и послушно поднимаюсь на ноги. У меня нет ни сил, ни средств для борьбы. Я связана по рукам и ногам. Мне срочно нужно выйти отсюда и найти дочь.

* * *

Меня ведут по уже знакомому маршруту. Внутри все дрожит и переворачивается. Каждый шаг отдается болью в сердце. Иду словно на эшафот. Хотя так и есть. Сдавшись этой мрази, я потеряю себя. Перестану уважать. Стану обычной подстилкой. Но зату спасу своего ребенка. Честь и гордость — не слишком высокая цена. Я готова ее заплатить…

— Лицом к стене.

Послушно исполняю. С меня снимают наручники, открывают дверь и небрежно толкают внутрь.

— У вас десять минут.

Поднимаю голову, морально готовясь к своему унижению. Но вижу перед собой другого человека. Он стоит лицом к окну. Я вижу лишь спину и сжатые в замок руки, но без труда узнаю его.

— Ванечка, — неосознанно шепчу сухими губами. Голова предательски кружится, а ноги становятся ватными. Хватаюсь за стену, чтобы не упасть, и часто-часто дышу, не веря в происходящее. Как? Почему? Зачем?

— Здравствуй, Вика. — Он медленно поворачивается и впивается в меня строгим взглядом. — Вижу, ты меня узнала. Тем лучше, — поджимает губы, но глаза не отводит. Рассматривает, как вещь в витрине магазине, но не приближается.

Дрожу под его взглядом, но сама не понимаю почему. Сердце истошно вопит, болезненно сжимается в груди и отчаянно рвется к нему. Ничего не изменилось. Я по-прежнему принадлежу этому мужчине. Одного взгляда достаточно, чтобы я ползла за ним на край света…

Как же я соскучилась по этим глазам цвета грозового неба. По нежным, но в то же время жадным губам. По лукавой улыбке с озорными ямочками на щеках. Неосознанно впитываю его образ, стараясь запомнить каждую мелочь. Господи, какой он стал. Хотя почему стал, он всегда таким и был. Высокий, статный, красивый, как греческий бог. Легкая небритость придает ему мужественности. От него так и разит уверенностью и спокойствием. Это уже не Ванечка, а Иван Сергеевич.

— Поговорим? — сухо спрашивает и кивает на стол посередине комнаты. Голос, холодный и чужой, пронзает меня насквозь. Не успеваю выставить защиту и дергаюсь от пропущенного удара. Больно, но стискиваю зубы и терплю.

Неуверенно киваю и на негнущихся ногах иду туда. Иван дожидается, пока я присяду на лавку, и садится напротив.

— Ничего не хочешь мне рассказать?

Меня пробивает электрическими разрядами от его голоса, от тембра, но я усилием воли заставляю себя оставаться спокойной и равнодушной.

— А должна?

— Ну мало ли… — хмыкает и складывает руки на груди. — Может, есть что-то чего я не знаю, хотя должен был знать?

— Не припомню такого.

Не понимаю, куда он клонит, и чего хочет, тоже не понимаю. Зачем явился через столько лет с такими нелепыми вопросами? Я от него ничего не скрывала. Ну, может, чуть-чуть приукрасила свои отношения с Димкой, а тот мне просто подыграл.

— Серьезно? — Его бровь дергается вверх. Невозмутимо достает телефон, что-то ищет и протягивает мне. — Это моя дочь?

Вижу фотографию Нюси и нервно сглатываю. Как? Откуда? Этого не может быть!

— Нет. Она только моя, — отвечаю, как можно спокойнее, но голос предательски дрожит. Внутри все сжимается от страха, но я никогда не скажу ему правду.

— Не ври, — шипит холодно и хлестко, словно отвешивает пощечину. — Это моя дочь. И я не позволю ей шляться по улице. — Его глаза вспыхивают недобрым огнем, но он меня не пугает. Я не чувствую от него угрозы.

— Где она? — тихо спрашиваю, наплевав на все. Это для меня сейчас главное. Самое важное на свете.

— У меня дома. — Его голос неожиданно смягчается. — Вчера сама пришла ко мне и заявила, что моя дочь.

— Сама? — качаю головой. — И ты ей поверил?

— Я сделал ДНК, Вика. — Иван разбивает мою оборону вдребезги. — Ты мне лжешь! И я хочу узнать почему!