Мама для дракона. Попаданку вызывали?

Анна Апрельская, 2020

Попала так попала! В удивительный мир, почти полностью повторяющий мой собственный. Ужас в том, что тут я замужем за двойником своего бывшего жениха, про измену которого узнала накануне. И этот новоявленный муж люто ненавидит меня. Но не всё так плохо. Самый невероятный бонус оказался в моем интересном положении. Я беременна! И я счастлива даже от одной этой мысли!

Глава 4

Мария Блэк

Проснувшись, я от души потянулась, легко погладила живот и тихо произнесла:

— Привет, малыш, доброе утро, — и тут же почувствовала небольшое колыхание, это сынок со мной поздоровался.

От этой мысли моё настроение стало ещё лучше. Я была не одинока, у меня был тот, кто любил меня. И в этом я не сомневалась.

Оглянувшись вокруг, я открыла рот от изумления. Точно помнила, что засыпала в спальне насыщенного вишневого оттенка. Вчера, когда я его увидела, то была просто в шоке, стены как будто давили на меня. А сейчас это была уютная комната в бежевых тонах. Золотистые портьеры вместо вчерашних почти чёрных. Под ногами коричневый ковер, кстати, весьма приятный на ощупь. Даже шкафы изменили свой цвет на ореховый.

— А мне очень нравится, — улыбнулась я, вставая с кровати. — Кто бы ни поменял тут всё, это замечательно. Спасибо, — в такой комнате вполне можно жить.

Первым делом я пошла умываться, да и душ хотелось бы принять. Ванная комната встретила меня почти белоснежным убранством. Стены, закрытые белым кафелем до потолка, изящный орнамент блестел золотом на плитках, расположенных на уровне глаз. Большая белая ванна, в которой так хочется понежиться в пенной воде. Полочки, заполненные всевозможными баночками. Тут и шампуни, и гели для душа, ниже разнообразные скрабы, маски, всё как я люблю.

Справа незаметная дверка, как я поняла в кабинет задумчивости. Который я тут же и посетила, обрадовавшись опять же белоснежному фаянсовому другу. После я решила принять душ в душевой кабине, ее дверцы были вновь с золотистым рисунком.

— Неплохой дизайн, всё в моём вкусе, — высказала я своё одобрение и довольная поспешила под теплые струи воды.

Чудесная, почти что ласковая вода, мягкий гель для душа, который мне очень понравился, придали мне энергии на много часов вперёд. Потянувшись за шампунем, я вновь была удивлена, земляничный запах я любила больше других.

— Это чудо! Спасибо, — опять благодарила я кого-то.

На вешалке рядом с душем висело полотенце, точная копия того, чем я вытиралась в доме родителей. Подарок сестры, поняла я, расплываясь в довольной улыбке. Тут же висел мягкий банный халат, отвороты которого были опять же золотистого цвета.

— Странно, к чему это золото? — удивилась я, выходя из ванной.

И сразу услышала строгий женский голос:

— Что вы сделали с комнатой, леди Мариэлла? И как сумели закрыть дверь в ванную? Там же нет защёлки, — проговорила высокая пожилая женщина в длинном платье, такое у нас могли носить в веке девятнадцатом. Небольшой белый воротник под горло, узкий лиф серого цвета и юбка в пол, складки которой были то серого оттенка, то синего.

— И вам, миссис Брукс, доброе утро, — поздоровалась я, понимая, что передо мной экономка князя.

— Что? — чуть не подавилась воздухом женщина. — Доброе утро… — прошептала она, с удивлением смотря на меня.

— Во-первых, я не закрывалась. Не знаю, почему вы не смогли зайти. Хотя и не понимаю, зачем вам это нужно было?

— Но… — с трудом произнесла она.

Странно, что её так удивило?

— Я бы хотела сама принимать ванную и душ. Если мне понадобится ваша помощь, то я сообщу. А во-вторых, я также не в курсе того, что произошло с моей комнатой за эту ночь. Но скажу сразу, этот дизайн мне намного больше нравится. Так что я только благодарна незнакомому магу, что помогает мне.

— Вы не знаете, кто это сделал?.. — спросила экономка и внезапно тяжело задышала.

— С вами всё нормально, миссис Брукс? — заволновалась я, очень не понравилась мне её бледность.

— Не знаю даже… — прошептала она.

— Так, давайте мы пройдём к креслу, и вы выпьете чаю, — успокоила я женщину и помогла ей дойти до кресла и сесть. — Замечательно, теперь немного чаю, и всё пройдёт, — заверила я её.

Я налила чуть больше половины кружки ароматного чая, и протянула её экономке.

— Спасибо… Я не понимаю… Вы это или не вы?.. — тихо спросила она, тяжело откинувшись в кресле.

— Я — это я. Главное то, что именно я мама этого чуда, что растет во мне, — мягко проговорила я, погладив выступающий животик.

— Но как ОН не понял? — со слезами на глазах произнесла миссис Брукс. — Она же была совсем другой.

— Вы правы, другой, — кивнула я в ответ.

Почему-то я поверила этой женщине. Я надеялась, что от неё получу поддержку, которой мне так не хватает в этом доме.

— Я ему всё расскажу. Объясню, — встрепенулась экономка.

— Не думаю, что князь Роттербург вам поверит, он слишком озлоблен, видит во мне лишь ту, что хотела убить его ребёнка, — горько сказала я. — Да и у меня пока нет желания с ним сближаться. Так что если вы решите рассказать хозяину, то я вас не буду отговаривать. Но то, что он не поверит, я в этом убеждена на сто процентов.

— И вы не хотите его видеть? — переспросила женщина.

— Не его буквально… Но глядя на Джеймса, я вижу другого мужчину, который сильно меня обидел, — грустно объяснила я, наливая и себе чашку чая. — Пока для меня больно всё то, что произошло буквально день назад.

— А знаете, вам нужно самим до всего дойти, — уверенно заявила миссис Брукс, вставая с кресла. — Он и сам всё увидит, вы же совсем другая. От вас исходит сияние чистоты, как и от бывшей княгини, пусть земля ей будет пухом.

— Вы про мать Джеймса? — спросила я.

Женщина вытерла белоснежным платком мокрые от слёз глаза и печально проговорила:

— Да, чище её души не найти было. Как жаль их с князем Дэвисом, чудесная пара была. Погибли они сорок лет назад.

— Сочувствую…

Я немного удивилась дате. Родители погибли сорок лет назад, а их сын выглядит лет на тридцать. Да, надо всё понять. Только вот как? Не могу ведь я просто спросить у экономки. Нет, она и так от меня в шоке. Но как же мне понять, что происходит? Да и вообще, интересно, в какой мир я попала?

— Это всё дела минувших дней, сама не знаю, чего я расчувствовалась, — грустно улыбнулась миссис Брукс. — Сейчас прикажу принести для вас питательный завтрак. Что вы желаете?

— А можно кашу с фруктами? Овсяную, пшеничную, рисовую. Не знаю даже, чего больше хочется, — улыбнулась я, опять поглаживая живот. — Мы с малышом всё скушаем, что вы принесете. Я доверяю вашему вкусу.

— Превосходно, — обрадовалась экономка.

Когда та была уже в дверях, я попросила:

— Да, миссис Брукс, мне бы ещё мясо. Как представлю его, сразу хочется съесть. Это всё беременность, — добавила я, счастливо улыбаясь.

— Конечно, леди Мариэлла, — согласилась женщина, загадочно посмотрев на меня.

Пока экономка ходила за моим завтраком, я решила переодеться. Заглянув в один и шкафов, я застыла в изумлении. Моим глазам предстал совсем другой гардероб, явно не принадлежащий моей предшественнице. Тут всё было в моём вкусе, словно я покупала наряды. Приятных расцветок платья, крой, который почти полностью повторял то, что висело в моём шкафу на Земле. Блузки, кофточки, юбки, брюки и несколько пар джинсов. Тут было явно больше того, что могло уместиться в сумке, что собрала для меня Олена.

— Интересно, — произнесла я, перебирая висящие платья.

Кто же это позаботился обо мне?

— Спасибо, незнакомый друг, — улыбнулась я, окидывая комнату взглядом. — Кто бы ты ни был, благодарю, — добавила в надежде, что меня слышат.

Выбрала я свободное платье цвета морской волны. У него под грудью было несколько складочек, что скрывало мой животик и не сковывало движения. Покрутившись около зеркала, я с одобрением увидела всё ту же девушку среднего роста с русыми волосами ниже лопаток. Прямой носик, слегка пухлые губы, серые глаза. Лишь немного бледноватые щёки выдавали моё вчерашнее недомогание. И что это было вообще? Доктор так и не ответил точно.

— Малыш, с тобой всё хорошо? — озабоченно спросила я, гладя выступающий живот, по которому тут же прошла небольшая волна.

Так ребенок сообщил, что я зря беспокоюсь. Как я это поняла? Мог бы спросить кто-то. Да я и сама не знала как, просто чувствовала, что именно сообщил мне неродившийся сын.

— Леди Мариэлла, я принесла ваш завтрак, — услышала я голос экономки, раздававшийся из другой комнаты.

Чудеса опять продолжались, ещё полчаса назад у меня была лишь одна комната. Видимо, “муж” решил, что нелюбимой жене и этого хватит.

— Миссис Брукс, я иду, — сказала я, открывая дверь, которой раньше не было. — Может быть, вы сможете мне объяснить, что происходит?

— Вы о чём? — спросила она, будто это нормально, что за короткий промежуток времени у меня появилась гостиная, кстати, очень даже уютная, в оливковых тонах.

— Я об этом, — проговорила я и раскинула руки в стороны, показывая на комнату, где мы находились. — Или мне померещилось, что этой комнаты утром не было?

Пожилая женщина мягко улыбнулась и сказала:

— Нет, леди, не померещилось. Но давайте вы сначала покушаете, что-то бледноваты вы сегодня. А после я расскажу, что знаю.

— Хорошо, я согласна. Тем более тут так всё изумительно пахнет, — подошла я к столу.

Я довольным взглядом окинула завтрак. Рисовая каша с фруктами, куриная ножка с омлетом и восхитительно пахнущий чай. Я не могла удержаться, и сразу начала есть.

— Как же вкусно. Спасибо, миссис Брукс. Вы садитесь, давайте выпьем чаю, он просто божественный, — предложила я.

— Но, леди, — заупрямилась экономка, — не положено.

— Это у князя, может быть, что-то не положено. А у меня, если я предлагаю вам присесть и выпить со мной чаю, то так и надо сделать, — уверенно сказала я.

— Хорошо, как скажете, но я же чашку одну принесла, — попыталась она хоть немного сопротивляться.

— Всё так, вы принесли одну, но сейчас их две, — показала я на точную копию моей кружки. — Как, впрочем, и утром, одной я напоила вас, вторая появилась позже для меня.

— А ведь и верно… — прошептала она, разливая чай мне и себе.

— Так, может быть, вы расскажете, кто это так обо мне беспокоится? — спросила я, напоминая о нашем уговоре.

Когда мы выпили по чашке восхитительного чая, миссис Брукс произнесла:

— Я знаю не так много, что-то передавалось как легенда в нашем роду. Мои предки служили роду Роттербург несколько сотен веков. Как и я, как и моя дочь и внучка. Вся информация, наверное, есть у лорда Джеймса, да и то он знает лишь часть.

— Это как такое может быть?

— Только настоящая княгиня Роттербург, хозяйка РоттерХауса может знать всё, — удивила меня экономка.

— Но как такое может быть, сейчас же нет княгини Роттербург? — спросила я.

— А разве нет? — лукаво поинтересовалась женщина, как-то странно смотря на меня.

— Нет. Не может такого быть. Да и не знаю я ничего, — не соглашалась я с миссис Брукс.

— Ну не всё сразу. Узнаете со временем. Главное, что РоттерХаус признал вас, леди Мариэлла, — подтвердила мои подозрения собеседница.

— Не уверена. Странно как всё. Хотя для меня все эти загадки начались ещё со вчерашнего утра.

— Всё будет хорошо, нужно верить в это, — поддерживала меня женщина.

— А её… настоящую жену князя РоттерХаус не признал? — выдавила я, боясь услышать ответ.

— Нет, он не признал ту, что полгода назад появилась в старом замке, — проговорила экономка, подливая мне ещё чаю. — РоттерХаус лишь только темнее стал и мрачнее. Ровно до вчерашнего дня, когда именно вы перенеслись порталом с лордом Джеймсом. Скорее всего, от этого перехода вам и стало плохо. Роттер потянул из вас чистую энергию, в которой так нуждался.

— Странно. Вы рассказываете так, будто замок живой? — переспросила я, всё переваривая полученную информацию.

Миссис Брукс покачала головой и ответила:

— Не совсем так. Это скорее магический за́мок с сильной энергетикой. Он стоит в центре переплетений магических линий, опоясывающих всё княжество. Именно они и питают РоттерХаус, делая его стены почти что живыми. Магии настолько много, что она живет внутри самого Роттера. Она может что-то менять, исправлять, делать то, что просит его Хозяйка. Что нужно ей.

— Значит, это магия Роттера изменила мне спальню и добавила гостиную? — спросила я, вновь окидывая взглядом приятный мне дизайн комнаты.

— Да, в каком-то роде так. Я не всё знаю, мне и не положено это знать, — объяснила экономка. — Когда-то в юности я заинтересовалась этой необычной стороной Роттера. И его тогдашняя хозяйка, леди Изабелла, многое мне рассказала. Она ещё приговаривала: “Запоминай, Дорроти, когда-нибудь тебе пригодятся эти знания”.

— Похоже, она предвидела, что сегодня вы будете мне всё рассказывать, — улыбнулась я.

— Вполне возможно, что так. Княгини Роттербург всегда были сильными магичками.

— А я не магичка, — грустно отметила я.

Экономка вновь покачала головой, мягко улыбнулась мне и сказала:

— У вас ещё дремлет дар, но он уже просыпается. Иначе вас бы не принял РоттерХаус. Он почувствовал чистоту вашей души почти сразу. Роттер наконец нашел ту, что ждал долгие годы. Тучи над старым за́мком начали расходиться именно вчера вечером. Кстати, а почему вы решили, что не вы настоящая жена Джеймса? — спросила миссис Брукс.

— Но как же… — начала говорить я, но споткнулась на мысли, боясь всё ещё сказать лишнее. — Не я же венчалась с ним, — попыталась объяснить я.

— Может, и так, но то, что на вашей руке брачная татуировка, говорит об обратном. Это знак благосклонности богов, — после этих слов я застыла в шоке.

— Татуировка? — спросила я.

— Посмотрите на правую руку, — подсказала пожилая женщина.

И только тут я заметила замысловатый узор из переплетенных рисунков синего и золотистого цвета. Что это? Почему я раньше не увидела это? Мистика какая-то. Или кто-то скрывал её от меня?

— Значит, меня каким-то невероятным образом заменили… — размышляла я, обдумывая услышанное. — Вернее, мной заменили… прежнюю жену Джеймса… Интересно, а что с ней самой случилось?.. Хотя… Не хочется переживать о такой… Даже представить страшно, она травила нерожденного сына. Желала ему смерти.

От страха мне стало нехорошо. Для меня была невозможна даже мысль, что этого малыша не будет во мне.

И тут я почувствовала поддержку странной силы янтарного оттенка. Она придала мне уверенности в будущем. То, чего не было ещё утром. Золото янтаря согрело меня какой-то родной силой. Мне даже почудилось, что она была со мной всегда.

— Что это? Как такое возможно? — еле слышно прошептала я.

Конечно, мне никто не ответил. Но теперь у меня появилась уверенность, что справлюсь со всем. Я должна быть сильной ради моего сына.

— Мой малыш, ты самый лучший. И я никому не дам тебя в обиду, — проговорила я ребенку, которого уже безумно любила и ждала его рождения.