Мы выбираем дороги или они нас?.. Часть 1. Магическая фантастика

Анна Анакина

Это первая книга серии «Мы выбираем дороги или они нас?..». Не только читателя ждут неожиданные открытия, но и самого героя. Оказавшись, на первый взгляд, случайно на незнакомой дороге, герой попадает в иной мир, не сразу осознав, что его это мало удивляет, хотя любителем фантастики никогда и не был. Но вскоре его ожидает первое открытие. Оказывается, что герой попал в мир, где родился. А то измерение, что считал родным, всего лишь место, куда сбежал в детстве, стараясь избавиться от страха.

Глава 4

Владимир вошёл и осмотрелся. Внутри средневековый замок выглядел намного современнее, чем снаружи. Мужчина, открывший дверь, сделал шаг назад и чуть в сторону, встав по правую руку от Владимира, в смиренном почтение немного склонил голову. Владимир посмотрел на него и перевёл взгляд дальше на стену. Большие двери, распахнутые настежь, и за ними комната, похожая на кабинет или библиотеку. Далее, к стене, напоминающей картинную галерею, примыкала широкая лестница. Она уходила полукругом влево и скрывалась за выступающей частью высокого потолка. Портретные полотна, находящиеся на стене вдоль всей лестницы, изображали мужчин в полный рост, видимо, хозяев этого дома.

По левой стене такая же, как и справа — большая распахнутая дверь. За ней угадывалось что-то среднее между кухней и столовой, но хорошо рассмотреть Владимиру не удалось. Обзор перекрывали стоявшие по струнке, судя по их униформе, пятеро слуг. Они расположились как раз в проёме дверей и напоминали восковые фигуры мадам Тюссо. Головы немного опущены и наклонены вправо, руки по швам, улыбки на лицах.

«Горничная», — подумал Владимир, внимательно глядя на первую в этом строю. Милая курносая блондинка с выражением лица старшеклассницы, не приготовившей домашнее задание, одетая в короткое платье, пошитое с виду из тончайшего материала розового цвета, возможно из шёлка. Платье смотрелось лёгким, почти воздушным, но совершенно не просвечивало, показывая спрятанную под ним стройную фигуру. Поверх белый фартук с ажурной отделкой по краю в тон платью. Из такого же материала на голове девушки красовался чепчик или кокошник, или ещё что-то. Владимир постарался вспомнить, как может называться предмет, находящийся на голове горничной. Но, так как на его памяти, ни у кого из знакомых горничных не имелось, то и название не хотело всплывать. Мысленно плюнув на этот чепчик, он переключил внимание на второго слугу.

«Садовник», — с уверенностью подумал Владимир, судя по лейке, которую тот держал в одной руке, как приклеенную. По виду пожилой мужчина, но глаза… Они не соответствовали предполагаемому возрасту. Глаза излучали молодость. Или, может, садовника так обрадовало появление Владимира?

Далее стояла пожилая полная женщина. «Кухарка», — промелькнула мысль. Об этом явно свидетельствовали белые колпак и фартук на светло-зелёном платье чуть ниже колен. Материал так же напоминал шёлк.

И замыкали строй парочка высоких юношей в строгих костюмах мышиного цвета. «Просто двое из ларца, одинаковых с лица», — ухмыльнулся Владимир своим мыслям. Хотя их внешность имела некоторые отличия, но фигура, приветственная стойка, одинаковый наклон головы, идентичная улыбка, блеск в серых глазах делали юношей близнецами.

Рассмотрев внимательно слуг, Владимир вновь перевёл взгляд на лестницу. Она занимала по ширине примерно треть лицевой стены, а левее, примерно, напротив входа, располагалась ещё одна большая дверь.

Встретивший Владимира мужчина, судя по внешнему виду — дворецкий, так и продолжал стоять по правую руку. Решив, что уже можно заговорить, он посмотрел с нескрываемой радостью и произнёс:

— Вы так долго отсутствовали, господин Эдуард! Я боялся, что уже не увижу вас.

Владимир проглотил комок, подступивший к горлу. Странное чувство появилось сразу, как только переступил порог. Казалось, что он уже когда-то был тут. Да ещё этот приём и слова дворецкого: «Вы так долго отсутствовали…»

Стало понятно — его ждали, ему рады. Но кто все эти люди? Какую роль они играют в том, что с ним происходит?

«Прислуга в полном составе, а где же хозяева?» — подумал Владимир и спросил, обращаясь к дворецкому:

— А что, хозяев нет дома?

— Хозяев? — на секунду удивление посетило лицо дворецкого. Но он быстро справился с ним. — Вы имеете в виду вашего отца — граф Вальдемара?

«Отца? Так, значит, вот кто такой Вальдемар».

В ответ Владимир лишь кивнул.

— Он покинул Землю через несколько дней после вашего… — временное замешательство, и вновь дворецкий быстро вернул себе самообладание. — После вашего исчезновения граф Вальдемар отправился на поиски, но вот уже двадцать лет от него нет известий.

— Двадцать лет?

— Да. Первое время граф Вальдемар постоянно связывался со мной, но вот уже двадцать лет от него нет известий, — повторил дворецкий.

— А его… жена? — вспомнил Владимир слова странной дамы. Картинка начинала складываться.

— Она только жена граф Вальдемара, и у меня не было с ней связи.

«Только жена? Интересно», — подумал Владимир и повернулся к пятёрке улыбающейся прислуги.

Дворецкий тут же переместился вслед за взглядом Владимира. Встав перед горничной и указывая рукой, сказал:

— Разрешите представить вам ваших слуг. Это Розалия. Она появилась в доме пятнадцать лет назад. Ею заменили Калу. Это Рум, — продолжил он, указывая на садовника. — Им заменили Стива три года назад. Фью, — представил дворецкий женщину в поварском колпаке. — Она заменила Мали, через пять лет после вашего… исчезновения. И секретари Клон и Ферри, — указал он на «близнецов» в серых костюмах. — Они поступили вскоре после того, как вы исчезли. Граф Вальдемар сделал на них заказ накануне того дня… когда вы пропали и, покидая Землю, не оставил распоряжений на их счёт. И потом не упоминал о них, когда связывался со мной. Поэтому они остались в доме. Арлену граф Вальдемар взял с собой, а вашего персонального рибо Александра забрали сразу после того, как вы… исчезли, так же, как и вашу няньку Луизу, — произнеся последнее имя, дворецкий опустил глаза и криво улыбнулся, словно извиняясь.

Многие фразы, произнесённые им, заинтересовали Владимира, но задавать вопросы при всех он не решился. Какое-то странное чувство останавливало. И то, что дворецкий, представляя всех, упоминал время их появления в замке, а себя так и не назвал, говорило о том, что Владимир должен его знать.

«Так… интересно, — продолжая рассматривать пятёрку слуг, стоявших по струнке, подумал Владимир. — Все они появились после моего… исчезновения. Исчезновения… Да, есть о чём задуматься. А дворецкий, похоже, всё тот же. Значит, он сможет ответить на любой вопрос. И раз уж оказалось, что я тут хозяин, — он мысленно усмехнулся, — то…»

— Где моя комната?

Дворецкий странно посмотрел. Ни удивления, ни вопроса во взгляде, а лишь интерес.

— Пойдёмте, я вас провожу, господин Эдуард, — произнёс он и, чуть склонившись, указал рукой на лестницу.

Поднимаясь, у Владимира вновь возникло чувство, что он не раз бегал по этой лестнице и часто любил прятаться под ней. Он остановился и ещё раз обвёл взглядом холл. Чувство усилилось. «Чертовщина какая-то, — промелькнуло в голове. — Я точно жил в этом замке».

Зайдя в комнату через дверь, услужливо распахнутую дворецким, Владимир осмотрелся. По меркам его квартиры, комната выглядела внушительно, но, учитывая, что это замок, не такой уж и большой. И совершенно не напоминала детскую. А ведь если он жил тут и исчез, то это произошло именно тогда, когда он был ребёнком.

— Это точно моя комната? — спросил Владимир, обернувшись к дворецкому. Тот продолжал стоять в коридоре, не решаясь войти.

— Да, господин Эдуард, это ваша комната.

— Но… странно как-то. Сколько лет мне было, когда я… исчез?

— Вам только исполнилось пять.

— Пять? Всё правильно. Мне тогда и было не больше пяти. Но, эта комната… — он покачал головой и обвёл помещение взглядом.

— Я понимаю ваши сомнения, господин Эдуард. Тут всё менялось каждый год, чтобы к вашему возвращению, она соответствовала нормам. Так распорядился граф Вальдемар.

— А-а-а… Тогда понятно, — кивнул Владимир. — Всё так просто… — он ещё раз осмотрелся. — Я хочу задать вам несколько вопросов, — обратился к дворецкому. — Меня не было столько лет, и вы же понимаете, я многое не знаю… или, вернее, не помню.

— Конечно, — ответил тот. — И на один вопрос я уже сейчас готов вам ответить. «Вы» — говорят людям. Рибо говорят — «ты».

— Рибо? — странная мысль промелькнула в голове. У Владимира уже сложилось кое-какое представление об этом мире. И Лулу, и официантки, и пилот, а теперь ещё и прислуга — все имели общие черты. За исключением поварихи и дворецкого. И теперь эта фраза: «Вы — говорят людям. Рибо говорят — ты», прозвучавшая из уст дворецкого почти расставила всё по своим местам. Почти всё. Увидев дворецкого, у Владимира не возникло ни малейшего сомнения в том, что тот не такой как Лулу или пилот. Дворецкий выглядел настоящим. И мимика его казалась намного естественнее, чем у остальных.

— Вы… тоже рибо? — ещё не осознавая до конца значение этого слова, но понимая, что перед ним не человек, он всё же надеялся услышать в ответ «нет».

— Да, господин Эдуард. Только не говорите мне «вы», это нарушает правила.

— Хо-ро-шо… — глядя на дворецкого уже по-иному, медленно по слогам произнёс Владимир. — Я не знаю, не помню, как… тебя звать?

— Феликс, — ответил дворецкий.

— Феликс, — повторил Владимир. — Тогда… давай зайдём в комнату и поговорим.

— Как вам будет угодно, господин Эдуард, — ответил дворецкий и, войдя, прикрыл за собой дверь. Потом повернулся к Владимиру и вытянувшись по струнке, чуть наклонив голову, улыбнувшись, спросил: — Я полагаю, вы не хотите, чтобы остальные слуги слышали?

— Да, правильно полагаешь.

— Я готов ответить на все ваши вопросы, господин Эдуард. Фью интересуется, что вы желали бы на обед?

— Фью? — не сразу понял Владимир вопрос Феликса.

— Да, ваша повариха.

«Личная повариха, — мысленно хмыкнул Владимир. — Да, Альбинка не разбежится, максимум сварит магазинных пельменей».

— Это не имеет значения, пусть на свой вкус приготовит, — в отношении поварихи у него сложилось стойкое мнение, что «она-то уж точно не рибо».

— На свой вкус? — удивление промелькнуло на лице Феликса, но моментально сменилось улыбкой. — Фью — рибо, не думаю, что вам понравится её вкус, господин Эдуард.

— Рибо?! И она? Но она совсем не похожа на… рибо.

— По желанию хозяев рибо придаётся тот вид, что они закажут. Граф Вальдемар всегда предпочитал поварих, похожих на Фью, поэтому при замене прислали именно такую.

— Понятно, — покачивая головой, ответил Владимир. — А как она?..

Феликс внимательно смотрел на Владимира, улыбаясь и чуть повернув голову.

«Точно, а сразу и не заметишь, — подумал Владимир, глядя на лицо дворецкого. — Чёрте что. Ну, действительно, натуральный рибо».

— А как Фью спросила тебя? — вернулся он к своему вопросу. — Вы что, можете общаться между собой на расстоянии?

— Да, мы подключены, господин Эдуард.

— Подключены? Как… компьютеры? — спросил и подумал: «А уместно ли такое слово в этом мире и понятно ли?»

— Компьютеры? Это слово уже давно не употребляется по отношению к рибо.

— Понятно. Ты не удивляйся, я жил… в том мире, где такие слова как раз в ходу. Но если вы подключены, то наш разговор не секрет для остальных?

— Нет, господин Эдуард, программа не позволяет слышать то, что не предназначено для посторонних.

— Ну, хоть это радует. Знаешь, не повторяй постоянно «господин Эдуард», — попросил Владимир уже надоевшее обращение к себе и, отвернулся, осматривая всё в задумчивом внимании. Кивок дворецкого и улыбка остались у него за спиной незамеченными.

Владимир прошёлся по мягкому ковру без рисунка с крупным серым ворсом, устилающему пол в центре комнаты, и остановился под великолепной люстрой, глядя на неё с интересом. Центральная её часть была выполнена в виде хрустального кубка, из чаши которого ниспадали множество стеклянных ветвей, изгибающихся сначала вниз, а потом вверх на различном уровне. На конце каждой ветви плафоны, направленные открытой частью к потолку, из матового стекла с тонким орнаментом по ободку. Владимир, сдвинув брови и мысленно хмыкнув, пересчитал их: «Восемнадцать, да, не слабо».

Всё это стеклянное великолепие украшалось коваными элементами в виде лепестков. Возможно, они только казались таковыми, потому что, несмотря на различные материалы, вся люстра смотрелась невероятно лёгкой, воздушной, словно это корабль необычной формы парил под потолком, излучая яркий, но не давящий на глаза свет.

Насмотревшись на люстру, Владимир переключился на обстановку. Вдоль левой стены расположился большой закругленный диван, похоже кожаный. Цвет немного темнее ковра. Далее овальный высокий столик из матового серого материала с лампой. Владимир мысленно отметил, что её абажур, в виде белой раковины, выглядит странно и совершенно не вписывается в интерьер комнаты. У окна стояло широкое, видимо, очень удобное не только для сидения, но и чтобы полежать, кресло с обивкой в тон дивану. Тяжёлые портьеры на окнах невероятно тёмного серого цвета с серебристыми разводами. Владимир помнил, что внешний вид может быть и обманчивым. И тяжёлые портьеры вполне могут оказаться очень даже лёгкими. Справа деревянный, по виду старинный письменный стол, покрытый красным сукном и с тумбами по краям, имеющими по три выдвижных ящика. Стол не примыкал к стене, и за ним расположилось несколько высоких, почти до потолка, стеллажей с книгами. Но как-то странно они выглядели, словно только что из типографии. Их глянцевые обложки отражали свет от люстры, коей место было только в музее или в царском дворце. Владимир подошёл к одному из стеллажей и провёл пальцами по книгам, не ощутив объёма. Абсолютно гладкая, тёплая поверхность — иллюзия полок и книг. Он прикоснулся к столу. Тот оказался настоящим, как и кресло с округлой спинкой без подлокотников, стоявшее рядом. Далее шёл камин, ещё одно кресло перед ним и небольшой пуфик для ног. Вдоль стены рядом с входной дверью пара великолепных стульев и круглый столик между ними. Кресло у камина и эти стулья являлись гарнитуром и сильно отличались от всей цветовой гаммы комнаты. Но мягкая обивка с узором из нескольких сплетающихся между собой листьев и больших цветов, красного, зелёного и коричневого цвета, совсем не выглядела неуместно в серой комнате. Яркая расцветка не раздражала глаза, а даже наоборот, немного успокаивала.

В правом углу находилась дверь — не такая величественная, как та, что вела в комнату, но довольно внушительного размера. Тут вообще всё выглядело внушительно.

Владимир подошёл к двери и, открыв, вошёл во вторую комнату. Свет в люстре включился сам. «Спальня», — одобрительно кивая, Владимир прошёлся по ней.

У противоположной стены огромная кровать, слева окно с портьерами, ещё одно кресло и столик с лампой — всё практически не отличалось от того, что находилось в первой комнате, только располагалось с другой стороны. Вместо дивана — большой шкаф. И сразу вдоль стены с дверью — камин. В противоположной стене, справа от кровати, ещё одна дверь. Подойдя к ней, Владимир лишь приоткрыл, не собираясь входить туда. Он уже догадался, а может, и вспомнил о предназначении следующей комнаты. Предположения оправдались: массивная светло-серая ванна и прочие необходимые атрибуты. Плюс ещё и удобный мягкий диван с резными ручками, невысокий столик перед ним и пара кресел по бокам. И почти все стены увешаны большими зеркалами в красивых рамах.

— Надо же! — тихо произнёс Владимир. — Все удобства, да ещё в таком виде.

— Господин Эдуард, вы хотели бы ещё что-то узнать? — задал вопрос Феликс, стоя в проёме дверей, ведущих в спальню.

— А ты что, торопишься? — спросил Владимир, почувствовав, что приятно ощущать себя хозяином. Никогда бы и подумать не мог, что вот так в одночасье он сможет стать сыном графа, хозяином замка и обладателем нескольких слуг-рибо.

— Нет, я всегда в вашем распоряжении. Пришёл запрос о вашем личном рибо.

— Что за запрос? — удивился Владимир.

— Из промышленного комплекса №127. Они ждут информацию по доработке внешности вашего персонального рибо.

— То есть мне предлагают ещё одного?

— Нет, у вас нет сейчас персонального рибо, — ответил Феликс.

— А-а-а… — задумался Владимир. — А что значит персональный?

Феликс ответил не сразу. Казалось, он затрудняется, как объяснить, или ищет подходящее слово, чтобы Владимир понял его.

— Персональный рибо — это связь хозяина со всем миром.

— А слуги? Они не могут обеспечить такую связь? Может, хватит уже тех, кто есть? И так их полный дом.

— Все люди должны иметь персонального рибо. Таковы правила.

— Правила? А если изменить правила?

— Правила нельзя менять. Их установили пять тысяч восемьсот двенадцать лет четыре месяца и шестнадцать дней назад. Правила могут только пополняться.

— Так давно? Надо же. И что уже тогда были рибо?

— Да, но только промышленные рибо, а рибо-слуги появились три тысячи…

— А короче? — заметив удивление на лице Феликса, добавил. — Ну, без таких точных цифр.

Дворецкий продолжал смотреть, не меняя выражения лица.

— Ну, просто скажи, что позже.

— Рибо, как слуги для людей появились… позже.

— Понятно, — улыбнулся Владимир. — Ладно, не сердись. Я сегодня как-то к истории не расположен. Ты мне всё расскажешь потом. Мне бы хоть разобраться с тем, что существует сейчас.

— Что ответить о внешности для вашего персонального рибо? — вернулся Феликс к ранее заданному вопросу.

— А ты не можешь стать им? Ну этим… моим персональным рибо?

— Я? Но я дворецкий. В мои правила не входит покидать дом. Я могу удалиться от замка не более чем на двадцать метров в любую сторону. И у меня нет доступа ко всей информации…

***

Обед оставил приятное ощущение. «Даже если повариха рибо, готовит она отменно», — допивая ароматный кофе, подумал Владимир. Он всё время наблюдал за Фью. Всё же она никак не ассоциировалась у него с остальными. Даже в Феликсе угадывались общие черты со слугами, а вот кухарка: полная, медленно передвигающаяся по кухне женщина, словно страдающая болями в ногах, никак не походила на кого-то ненастоящего. Хотя Владимир ещё до конца не осознал, кто они, эти рибо. Может, его предположение о том, что они роботы, окажется неверным?

После обеда Владимир вернулся к себе и вновь внимательно всё там осмотрел. Кроме стеллажей с книгами, всё остальное оказалось настоящим. Свет в люстрах включался, как только Владимир открывал дверь, и выключался, когда покидал комнаты. Лампы же с абажурами-раковинами так и оставались безжизненными. Попытка найти хоть какой-то выключатель не увенчалась успехом. Лампы в обеих комнатах оказались единым составляющим со столиками. А те, в свою очередь, являлись продолжением пола. Владимир понял это, встав на колени и внимательно рассмотрев место соединения — никакого намёка на хотя бы маленькую щёлку. Остальная мебель легко передвигалась и выглядела вполне обычной. Изучив устройство комнат, Владимир подошёл к окну в спальне. За ним открывался странный — всё ещё для него странный — вид: газоны с толстыми травинками, дорожки, выложенные плиткой, серебристые колонны, замки, голубое небо без солнца и облаков и пролетающие по нему лборны.

«Почему я тут?.. Зачем?.. Через столько лет. И что за чертовщина меня сюда закинула?..» — размышлял Владимир, глядя на странное небо.

Стук в дверь заставил его вздрогнуть.

— Да, — не сразу ответил он, постаравшись сначала убрать с лица выражение грусти. Воспоминания о доме и родных больно кололи сердце. Этот замок оказался его настоящим домом, но мысли были лишь о том мире, где прожил всю сознательную жизнь. Об обретённой там семье, друзьях и подругах. Об Альбине, хотя и не собирался навсегда связывать с ней свою жизнь, но всё-таки она была в его судьбе. Была, а теперь… Теперь он неизвестно где, в мире без солнца, без деревьев, со странной травой и цветами, со слугами-рибо и Бог ещё знает с чем.

Владимир перешёл в первую комнату, обозначенную им как кабинет, и, открыв дверь, пригласил Феликса войти.

Дворецкий вошёл и, чуть отойдя в сторону, не прикрывая дверей, повернулся лицом к хозяину и сказал:

— Доставили вашего персонального рибо.

— Уже? Ну, давай его сюда.

— Хорошо, — ответил дворецкий и на секунду замер. Если бы Владимир так внимательно не смотрел на его лицо, то и не заметил изменений. Голова Феликса, до этого находившаяся в небольшом поклоне, резко выпрямилась и глаза словно потеряли блеск. Это длилось, возможно, и меньше секунды. Одно мгновение и вновь живой взгляд, и небольшой наклон головы. В комнату вошла парочка молодых людей, внешне очень похожих на близнецов-секретарей. Только в плечах шире и костюмы чёрные. Они занесли ящик, напоминающий по размерам гроб, только более радужный — голубого, видимо, самого распространённого цвета в этом мире.

«Люди в чёрном, — мысленно усмехнулся Владимир. — Очков не хватает».

Посыльные опустили ящик на пол и, открыв его, извлекли нового обитателя дома, почти копию Сергей Сергеича — начальника Владимира.

«Да, постарались на славу», — подумал, улыбнувшись тому, что всё же удалось подробно описать внешность своего работодателя, а кто-то там — хорошо всё воплотил в облике персонального рибо.

Парочка доставщиков сделала несколько шагов назад, затем откланялась, на манер всех рибо, и удалилась, так и не произнеся ни единого слова и не забыв прихватить с собой упаковку-гроб.

Владимир обошёл вокруг нового слуги. Тот оставался неподвижен. Правая рука опущена, а левая согнута в локте и немного прижата к телу.

— Э-эй, — помахал Владимир рукой перед носом новичка. Но тот даже не изменился в лице. Пустой взгляд, такой же, как возникал у Феликса незадолго до этого. — Что это с ним? — повернувшись к дворецкому, так и стоявшему у порога, спросил Владимир.

— Вы его не подключили.

— Не подключил? А как?

— У меня нет такой информации.

— Как нет? И что мне теперь делать с ним?

— Надо подключить.

— А как тебя подключали?

— Я дворецкий. Мне не требуется дополнительное подключение. Только персональные рибо нуждаются в этом.

— Ну вот, приехали. А я не знаю, как это сделать.

— Знаете. Граф Вальдемар говорил вам. Вы должны просто вспомнить.

— Вспомнить? Это интересно. Только как?

— Может, вам поможет сам граф Вальдемар?

— Каким образом? Он же вроде… тоже пропал?

— Может, вы найдёте ответ в его кабинете?

— В его кабинете?

— Да. Перед тем как покинуть Землю, он отдал мне, Кале и Стиву несколько распоряжений. Одно из них — привести вас в его кабинет. Кала и Стив заменены, поэтому только я могу выполнить все его распоряжения.

— Несколько распоряжений? И какие ещё?

— Об остальных распоряжениях я могу сказать только в его кабинете.

— Хорошо, тогда веди меня туда.

«Вообще-то, с этого и надо было начинать, — немного рассердившись на дворецкого, подумал Владимир. — Да, одним словом — рибо».

Первая комната-кабинет граф Вальдемара оказалась больше, чем у Владимира. В спальню он заглядывать не стал.

Осматривая кабинет, складывалось впечатление, что картинная галерея со стены холла и лестницы переместилась сюда, прихватив с собой и кучу всевозможных музейных экспонатов: множество скульптур, старинная, но добротная мебель, пол, устланный великолепными коврами и, похоже, не в один слой, стены, увешанные гобеленами. Книги — настоящие, старые с потёртыми корешками. Владимир стоял в комнате, которая по самым скромным подсчётам могла насчитывать не одну тысячу лет. Но, в то же время, она не выглядела старой, заброшенной. Присутствовали и современные предметы. Стили разных эпох наслаивались друг на друга, но не создавали хаос. Каждому экспонату в этом своеобразном музее нашлось место.

Красивый камин, по виду из мрамора, казался главным элементом в убранстве кабинета. Он постоянно привлекал внимание. Владимир несколько раз обвёл взглядом комнату, но всё время возвращался к камину и висящему над ним портрету с изображением мужчины в полный рост. Тот гордо приподняв подбородок, смотрел с чувством превосходства, словно с пренебрежением относился к художнику, делая тому одолжение, позируя. Но, скорее всего, такой взгляд был присущ оригиналу. Зачёсанные назад длинные густые черные, словно воронье крыло, и немного волнистые волосы спускались чуть ниже плеч. Открытый высокий лоб. Большие тёмно-серые с карими вкраплениями глаза. Они странно выделялись на лице, словно художник умышленно уделил им особе внимание. Прямой нос, тонкие губы с чётко очерченными краями. Волевой подбородок с ямочкой. Очень знакомые черты лица. На Владимира смотрел граф Вальдемар. Его настоящий, или как принято говорить, биологический отец. Сходство казалось поразительным. Владимир словно смотрелся в зеркало. Единственное, что их отличало, это взгляд. Слишком чужой и чересчур гордый. Глядя в глаза портрету, Владимир почувствовал, как по телу пробежали знакомые мурашки, словно хозяин комнаты сам смотрел на выросшего сына.

— Да-а-а… — тихо произнёс Владимир, стараясь справиться с всё нарастающим чувством тревоги. — Тут действительно можно и ошибиться… Просто чертовщина какая-то, — вспомнил он странную даму, встреченную им на балу. Теперь её слова уже не казались ему лепетом сумасшедшей и многое, произнесённое ею, начинало укладываться в голове, составляя цепочку событий.