Ожерелье из кусочков лжи

Анна Аксинина, 2023

Алла выросла без отца, но в окружении любящих родственников: мамы, бабушки и деда. Только в 25 лет к ней приходит настоящее большое чувство. Дима отвечает взаимностью, две семьи готовятся к свадьбе. И вдруг свадьба отменяется, из-за этого у Аллы происходит нервный срыв. В чем причина? Она и не подозревает, что вокруг неё вьется целая цепь обманов и даже преступлений.

…Сначала ударила боль, нестерпимая, страшная. Боль заполнила тело, душу, сердце. Стало нечем дышать, невозможно двигаться. В точности, как тогда. Он не думал, что сможет такое перенести ещё раз. Затем появилась ярость. Ярость, как вышедшая из берегов горная река, крушила всё вокруг, сметая на своем пути разум и чувства. И лишь потом тихо всплыла ненависть. Ненависть за причиненную боль, крушение надежд, за ложь. За ложь следовало отомстить. Смерть — это слишком просто и легко. Он спокойно подумает о мести завтра. Он никуда не торопится. Время есть. Его месть должна причинить как можно больше боли тем, кто солгал…

«Есть три выходных в неделю: суббота, воскресенье и вечер пятницы», — здорово кем-то сказано! Алла Бердникова тоже любила это время: после напряженной рабочей недели, зная, что впереди целых два дня отдыха, можно или в театр сходить, или на пати забуриться, или книжку новую скачать.

Рабочий график заместителя директора крупной телекоммуникационной компании включал лишь пятиминутные перерывы на кофе и полчаса на обед. А иногда приходилось и в субботу выходить. Бизнес есть бизнес, конкуренты не дремлют, всё время надо быть на гребне волны, улавливать новые тенденции, развивать перспективные направления, отбрасывать отжившие. Только появился «умный дом» — и пожалуйста, «СибТелеКомИнжениринг» (сокращенно СибТКИ) максимально быстро мобилизовался и готов поставлять оборудование и программное обеспечение. Но сейчас не аврал, все идет по плану. Алле предстоит полноценный уик-энд.

Сегодня она запланировала разговорный английский «он-лайн» клуб. К сожалению, раньше полуночи европейские собеседники не появляются, но Алле обычно хватает и одного часа на разговоры. Она уже помылась, переоделась, расчесала волосы и даже приготовила постель, чтобы сразу лечь. Сейчас она убирала салфеткой остатки ночного крема, как того неукоснительно требовала мать. «После 25 женщина должна правильно ухаживать за кожей лица, тогда и пластика дольше не понадобится», — Татьяна Ивановна знала, о чем говорит, будучи кандидатом медицинских наук и владельцем клиники пластической хирургии и косметологии. Она приучила Аллу иметь минимум косметических средств, как гигиенических, так и декоративных, но высокого качества, никогда не использовать просроченные. Она сама помогала ей подбирать кремы и лосьоны по типу кожи и возрасту.

В 15 лет у Аллы появилась идея изменения формы носа. Естественно, мать просто обязана была ей помочь. Но мать не согласилась, хотя Алла умоляла и плакала.

— Мама, он ужасно длинный!

— Не длинный, а пропорциональный твоему удлиненному овалу лица.

— Он длинный, не нос, а рубильник.

— Послушай совет профессионала. Даже длинный нос станет нормальным, надо правильно применять косметику: удлинить брови и глаза, нанести на скулы румяна. И обязательно открывать лоб, прореживая или разделяя челку. А ты закрыла его совсем даже не до бровей, а до самых век.

— Не согласишься, я пойду в другую клинику! Не сейчас, так в 18 лет.

Татьяна быстро погасила этот «бунт на корабле», она показала Алле фотографии осложнений после неудачных пластических операций. Ей порой приходилось исправлять ошибки других косметологов. Алла ужаснулась.

— Это не только больно, ещё и опасно!

— Ну что, закрыли тему? Ладно, не дуйся, хочешь, насмешу? Недавно приходит к нам одна девушка, хочет, чтобы мы сделали из неё кореянку. Изменение формы глаз, носа, там столько резать и шить — жуть! Мы её втроём пытались отговорить, а она уперлась, видите ли, фанатеет от корейской эстрады. И лет ей 18, совершеннолетняя. Назначили цену в полтора раза выше, «надбавка за сложность». Сработала уловка, родители не дали денег. А там, глядишь, и блажь пройдет.

«Корейская женщина! Надо же так не любить свою природную внешность». Алла давно научилась аккуратно краситься, чтобы подчеркнуть достоинства и скрыть недостатки, и чтобы эти усилия не бросались в глаза. Алла улыбнулась голубоглазой девушке в зеркале, как советовала бабушка для улучшения настроения, и на всякий случай поставила таймер, чтобы не засиживаться в сети допоздна. Ведь завтра утром они встречаются с Димой в кафе, чтобы обсудить список гостей на свадьбу. На свадьбу! От предвкушения этого события, настроение подпрыгнуло вверх.

Недавно она осознала, что в её жизни есть главное — любимый человек, Дима, которого она помнила с детских лет, как брата подружки Оли Кабановой. Мальчик-первоклассник чуть свысока смотрел на малявок детсадовских, она тоже не очень интересовалась им. Время от времени они встречались то в цирке, то в парке, то на детском празднике в честь Олиного дня рождения. Кстати, на том празднике в ТРЦ он был сначала недоволен, потому что именинница выбрала аниматора Фею, а ему хотелось Пирата, но, в конце концов, разыгрался и развеселился, как все. Так что впечатление о себе оставил скорее положительное. Позже Кабановы переехали на другой конец города в новую элитную квартиру. Хотя мамы девочек, Марина Кабанова и Татьяна Бердникова, еще некоторое время созванивались, но поступить Алле и Оле в одну гимназию не получилось, очень далеко стали жить. Пару раз сходили вместе на детские спектакли — и общение сошло на нет.

Глеб Ильич Бердников, прозванный Аллой «Деда Глеба», продолжал встречаться со своим другом Валерием Алексеевичем Кабановым, дедушкой Оли и Димы, через него ещё передавались какие-то приветы. И вдруг их всей семьей пригласили в декабре на банкет в честь юбилея Олега Валерьевича, Диминого отца. Тогда-то они и встретились, уже взрослыми, и взглянули друг на друга по-новому. Дима окинул Аллу восхищенным взглядом, сказал комплимент, что с детских лет она значительно похорошела. А она покраснела от удовольствия, как в шестнадцать лет.

Удачно получилось, что Алла как раз сменила цвет волос с соломенной блондинки на каштановый. Новый стилист убедил, что для её цвета лица этот вариант более выигрышный, по контрасту кожа кажется светлее, нежнее. И можно ярче выделять брови, глаза и губы. Дима из тощего мальчишки превратился в привлекательного молодого мужчину, ростом немного выше Аллы, средней комплекции, с красивой модной стрижкой темных волос, густыми темными бровями. Его карие глаза смотрели уверенно, губы улыбались, а на подбородке была ямочка, которую Алле внезапно захотелось потрогать. Нет, на вечере не потрогала. А дальше их как будто затянуло в водоворот, страсть разгоралась с каждой встречей. А встречи стали частыми…

И никто в обеих семьях слова против не сказал, даже дедушка, хотя до этого усиленно продвигал ей в женихи Максима Жаркова из семьи банкиров. Нет, Боже упаси, он не давил на Аллу, давно признав её взрослым самостоятельным человеком. Не зря он доверил ей партнерство в своей фирме СибТКИ и сделал своим замом, одним из трех. И в случае с Максом он только надеялся на их свадьбу, хотя романа между молодыми людьми, как такового, не было. Но тут смирился. «Дима — значит Дима. Кабанов — это хорошая партия, умница внучка». Да какая там умница! Голову как будто снесло уже от первого поцелуя. И сразу она почувствовала, что для него это не интрижка, не развлечение. И тогда же она дала понять Максиму, что не хочет развития их отношений.

За два месяца они так и не стали любовниками, хотя Макс проявлял инициативу, но Алла держала дистанцию. Она думала, что ей мешает неудачный первый опыт. Студенткой на четвертом курсе она вдруг осознала, что осталась «старой девой», единственной из всех девчонок. А ведь выбор всё сокращается, как ни много крутилось парней вокруг, но самых лучших уже расхватали. Она начала поглядывать по сторонам пристально — и сразу выделила трех кандидатов. Выбрала самого фактурного: ростом повыше, плечистый, модно одет и причесан, жизнерадостный. Милостиво допустила его провожать себя и водить в кино. Настало Восьмое марта, квартирная вечеринка, дискотека с самыми тесными прижиманиями. Все ушли, она осталась. Какое-то количество спиртного, конечно, было. Может, следовало выпить больше? Или партнёр оказался неумелый? Или она не испытывала к нему настоящего влечения? Первый секс Аллу разочаровал. Удовлетворила только любопытство. Сказала, что встречаться не будет, вызвала такси и ушла, не оглянувшись. Она перестала подпускать парня к себе на выстрел, погрузилась в учёбу. Не найдя ничего хорошего в сексе, ловила адреналин, катаясь на сноуборде.

С Максом Алла надеялась, что со временем чувство появится, никто же её не гонит замуж, они дружили, появлялись в компаниях, но он не растопил её холодность. То, что она почувствовала к Диме, её ошеломило. В ней вдруг заиграли неведомые струны. «А Дима, он тоже ко мне испытывает? Как бы я хотела этого! Но если и не так, всё равно, надо перестать морочить голову Максу».

Алла не стала откладывать тяжелый разговор, объяснилась максимально тактично, но без обиняков. Надо признать, Жарков повел себя по-джентльменски. «Не теряйся, может, ещё передумаешь». Но Алла была уверена, что не передумает, что нашла «своего человека». Один только раз ещё она пришла на день рождения Макса. «Пожалуйста, не отказывайся! Нас видели вместе, не показывай виду, что ты меня бросила. Будем вести себя как просто друзья». Для Макса было очень важно хорошо выглядеть, не показать себя «лузером» в своем кругу. Алла решила пойти, чтобы расстаться без обид, но уйти как можно раньше.

Праздник был фееричным! Финальный аккорд — полёт на воздушном шаре. Естественно, только для избранных, все не влезли бы в корзину, а многие так набрались, что могли бы и выпасть. Отважных и более-менее трезвых оказалось всего три пары. Так вшестером, плюс оператор шара и фотограф, они полетали минут 15 или 20. Но фото и видео попали в Сеть. Алла ругала себя, что не отказалась от полёта. Их с Максом счастливые физиономии каждый мог бы принять за портрет жениха и невесты, особенно в ряду фото других пар с поцелуями и объятьями. Хорошо ещё, что они Диме на глаза не попались! Обошлось без дурацкого выяснения отношений, типа: «Выбирай, я или он». «Конечно, ты, Дима! Ты и только ты!»

Иногда Алла размышляла: «А что было бы, если бы мы в декабре не пошли на банкет?» Ведь деда Глеба усмотрел неуважение, что их оповестили всего за 3 дня. Он возмущался: «Это что же, у них места за столом внезапно освободились?» Он хотел отказаться, тем более, что Татьяна, мать Аллы, находилась в командировке в Москве на конференции по эстетической хирургии. Позвонил и вежливо отказался. Но Валерий не поверил во внезапное недомогание всей семьи, обругал нерасторопного секретаря, извинялся и приглашал очень настойчиво. В итоге все трое: деда, баба Валя и Алла — срочно купили обновы, подобающие масштабу мероприятия, и поехали.

Позже Алла узнала, что Дима именно в декабре, хотя ничего ещё не было сказано, расстался со своей девушкой. На первое свидание она шла с радостью, и не обманулась. Голод можно утолять и сухой хлебной коркой, но это не сравнить с наслаждением от десерта"Тирамису". «А что было бы, если бы мы в декабре не пошли на банкет?» — спросила Алла у Димы в их первое совместное утро. Дима легко нашел ответ на этот вопрос: «Если бы вы не пришли тогда на банкет, мы всё равно бы встретились где-то ещё. Мы не прошли бы мимо друг друга».

Банкет доставил ещё одну нечаянную радость. Алла встретила свою детсадовскую подружку Олю. Удивительно, но они обе сохранили очень теплые воспоминания о детской дружбе, кинулись расспрашивать, разглядывать друг дружку. Как и Дима, Оля внешне сильнее походила на мать, чем на отца, натурального блондина, но унаследовала от Олега бьющую через край энергию. Оля Кабанова ребёнком была маленькой пухленькой кудрявой брюнеткой, а выросла стройной девушкой с лебединой шеей и «балетной» осанкой. Карие глаза её по-прежнему искрились весельем, и развевались темные кудряшки, но в продуманном красивом беспорядке. Одного вечера оказалось мало, они обменялись контактами и стали регулярно встречаться, созваниваться или общаться в Сети.

Алла к тому времени подрастеряла дружеские связи. Её лучшая подруга по гимназии, Наташа, ушла сразу после 9 класса в физматшколу в Академгородке, потом поступила в Бауманку, уехала в Москву. Сейчас она двигала науку в институте имени Курчатова. В СибГУТИ в группе Аллы девушек было немного, она сблизилась на почве сноуборда с Катей и Лерой. Но Катя рано вышла замуж и, родив двух мальчиков-погодков, стала «вся в детях», по её же выражению. А Лера отбыла с мужем в Германию. Общение — только on-line.

Оля получила диплом юриста, работала по специальности, на несерьёзной должности помощника нотариуса. «Что поделаешь, надо стаж нарабатывать, без этого не продвинешься». Работа скучная, зато светская жизнь бьет ключом. Занимаясь бальными танцами, Оля дошла до международного класса. Правда, вышла размолвка с партнёром, он захотел жениться на Оле, но Кабановы не сочли его достойным. Сама Оля просто не хотела обременять себя семьей. Партнёра ей нашли другого, постарше, опытней и прочно женатого. Пока идет «притирка», но скоро пара выйдет на прежний уровень. У Оли — море знакомых и приятелей, как в среде юристов и экономистов, так и в мире танцев и музыки. Она засыпала Аллу приглашениями на концерты, конкурсы, премьерные спектакли или просто тусовки. Алла могла бы посещать эти мероприятия практически через день, если бы не свидания с Димой. Но когда удавалось сходить куда-то с Олей, это всегда было увлекательно. Конечно, в списке свадебных гостей Оля числится подружкой невесты.

Алла посмотрела на часы. Пора приступать к английскому. Она вошла в чат и обнаружила Кэт. Это было здорово! Датчанка Кэт имела хорошее произношение и приличный словарный запас. Поболтать с ней на английском и приятно, и полезно. Не то, что с занудой Стивом. Мало того, что у него жуткий египетский акцент, он другой темы, кроме своих личных неприятностей, не умеет поддерживать. В прошлый раз Алла и Кэт обсуждали современные английские фильмы, обеим понравилась недавняя экранизация «Войны и Мира» режиссера Тома Харпера. А сегодня Кэт предложила познакомиться глубже, рассказать о «бэкграунде», о своих корнях.

«My mother was born… Моя мама родилась в небольшом сибирском поселке. Моя бабушка была медицинским работником, поэтому после окончания школы мама поступила в Новосибирский государственный медицинский институт на бесплатное обучение. Там произошла романтическая встреча с моим отцом. Он тоже был студентом, но учился на старшем курсе. Они вечерами допоздна сидели и занимались в библиотеке. Он стал её провожать, потом познакомил с родителями. Видя их сильное чувство, родители отца согласились на брак, хотя были гораздо более состоятельными. Они всячески поддерживали молодую семью, отношения были очень теплыми, мама меня назвала в честь свекрови. После моего рождения, мама смогла окончить институт и успешно заниматься медицинской наукой».

Кэт отреагировала эмоционально.

«Brilliance!… Превосходно! Как в сказке про Золушку! Мои предки познакомились на работе, в офисе строительной компании. Мама искала место дизайнера, папа был руководителем отдела по найму персонала. Она ему сразу понравилась, он похвалил ее эскизы и рекомендовал начальству. Но прошло ещё 2 года, прежде чем мама согласилась выйти за него. Папа выбрал романтическое место — Icehotel (Ледяной отель) в Швеции. Она не могла не сказать «да»…»

За минуту до намеченного Аллой времени, час ночи в Новосибирске, Кэт извинилась, что пора ужинать, и они распрощались в самых дружеских выражениях.

Алла не сразу заснула, когда легла. В голове ещё крутились фразы, которые она могла бы сказать о своей семье. Ведь состав семьи, действительно, не такой стандартный, как у Кэт.

«Mother, father, two grandparents, Aunt, Uncle, cousins… У Кэт мама, папа, два дедушки, две бабушки, тетя, дядя, двоюродные брат и сестра. У меня есть только мама. А папа и его мама погибли в автокатастрофе. Есть дедушка, папин папа, и бабушка, мамина мама. Мама не вышла замуж больше, она посвятила себя науке, защитила кандидатскую диссертацию, поэтому нет у меня ни отчима, ни брата, ни сестры. Семья у меня маленькая, но очень дружная. И все очень меня любят. А вот когда я выйду замуж, то хотела бы иметь двоих детей, мальчика и девочку, чтобы им было веселей в жизни».

С этой мыслью Алла, наконец, перестала думать по-английски и заснула.

…Она снова видела этот сон. Зима, мост, холодный ветер, девушка в легком платье. Ярко светит луна, но нет фонарей. Огромный мост пуст, нет ни машин, ни людей. Вот она легко перемахивает через перила, и падает вниз, долго-долго, душа обрывается, ужас в сердце. Она видит внизу себя, вмерзшую в лёд, юную девушку, корка льда покрывает бледное до синевы лицо, открытые голубые глаза, рассыпавшиеся веером русые волосы. Всё ближе и ближе, сейчас она сольется с этим холодным мёртвым телом… Татьяна проснулась в холодном поту с бешеным сердцебиением. «Сегодня случится что-то очень плохое».

Алла подъехала на такси к кафе как раз в тот момент, когда черный джип освободил парковочное место у самой двери. Редкая удача! Ощущение, что и дальше все будет хорошо, заставляло её улыбаться. Она приостановилась у зеркала на входе и поправила взлохмаченную ветром каштановую челку. Присмотрелась к своему отражению и осталась довольна: стройная девушка в голубом легком платье была хорошенькая, уверенная в себе, и шла к своей цели на высоких каблуках уверенным шагом. Ну, и что, что список дел по подготовке к свадьбе такой большой? Ничего, постепенно все будет выполнено. «А хорошо бы сегодня быстро покончить с этими приглашениями и завалиться в ближайшую гостиницу часика на два-три! А, вот и Дима!».

Алла присела к столику на двоих.

— Дима, милый, привет! Закажи мне водички. Жара ужасная сегодня. Хорошо, что ты придумал посидеть в кафе! Здесь лучше, чем дома, нас никто советами не замучает, сами всё обсудим. Деда Глеба наседает, чтобы мы поскорей утрясли окончательный список гостей. От количества зависит, какой зал нам подойдёт. Дальше начнем рассылать приглашения. Вот, смотри, это с нашей стороны: Авдеева (бабушка Валя), мы все трое Бердниковы, деловые партнеры с супругами и две подружки. А третья будет твоя сестра Оля.

— Алла! Я не для этого тебя пригласил.

— Ой, что-то случилось? Ты не здоров?

— Я совершенно здоров.

— Но цвет лица у тебя сегодня нехороший и мешки под глазами. Не выспался?

— Да. Нет. Не в этом дело. Выслушай меня!

— Я слушаю, Дима, говори, — Алла пыталась поймать взгляд жениха, но он упорно смотрел куда-то вниз и вбок.

— Алла! Свадьбы не будет.

— Как это? — Алла ошеломленно замолчала, сидя напротив мрачного Димы. — А, кажется, понимаю. Тебя так утомили эти приготовления… Нет, если ты передумал устраивать банкет, если тебе претит это шум и тарарам… То я тоже не фанатка большой пьянки и криков «горько». Мы можем послать родственников подальше и тихо зарегистрироваться. А из ЗАГС-а — прямо в самолет, и на Бали. Мама и деда Глеба, наверное, расстроятся, но простят. Так что я согласна.

— Нет, Алла! Ты не поняла. Свадьбы не будет, потому что я люблю другую женщину, и уезжаю к ней. Прости, что не сказал раньше, я ошибался в своих чувствах к тебе. Прощай! Официант, стакан воды без газа!

Дима резко поднялся, положил на стол голубую купюру и почти бегом покинул кафе.

Алле показалось, что она оглохла и ослепла. Сквозь звон в ушах пробился невнятный голос.

— А? Что?

— Ваша вода.

В поле зрения возник высокий стакан с водой.

Она схватила его и жадно выпила. Но морок не рассеялся, Димы за столом уже не было. «Он попрощался и вышел… он ушел навсегда… от него осталась только бумажка на столе… он расплатился за воду… он такой воспитанный… он меня бросил, а за воду расплатился…».

— Сволочь! — Не помня себя, закричала Алла и, швырнув двухсотрублевку на пол, в ярости стала топтать её ногами. Она уже не могла остановиться, рыдала в голос, выкрикивала проклятия, вырывалась из чьих-то рук, пока укол в плечо не заставил её отключиться…

Татьяна сидела у кровати спящей дочери в больничной палате. Окно она зашторила, чтобы приглушить свет летнего утра. Осторожно вошла Марина Кабанова, несостоявшаяся сватья, подошла на цыпочках, спросила тихонько:

— Ну, как она?

— Немного лучше, ночь поспала, но это на успокоительных.

— Прямо не знаем, что и думать, — вид у Марины был виноватый. — Как это случилось, где, что за женщина, какая-такая тайная любовь? Даже не говорит, куда он уехал, от семьи скрывается. Ещё бы! Уж отец бы ему объяснил, как поступают порядочные люди. А дед ещё и ремня бы дал. Ой, глаза открыла! Здравствуй, Аллочка! Я тебе черешню принесла. Попробуй, какая сладкая.

— Ох! — Застонала Алла и прикрыла глаза. — Мама, пусть она уйдет! Видеть не могу! Пусть они все уйдут, провалятся к черту!

— Пожалуйста, не обижайся, Марина, но тебе лучше уйти.

— Да я и сама вижу. Ухожу-ухожу!

Алла дождалась, пока закроется дверь за Мариной, и просительно взглянула на мать.

— Мама, забери меня домой, и пусть никто не ходит, не пялится.

— Алла, а ты обещаешь, что дома будешь лечиться, таблетки пить, есть, что дают? А иначе ты ведь не поправишься.

— А смысл?…Ну, ладно, мама, не плачь. Обещаю. Буду.

Алла полу-вспоминала, полу-дремала… Начало февраля. Трехдневная поездка на Алтай. Предгорье, сопки, покрытые густым лесом, живописные скалы, чистый белый снег, журчащие подо льдом горные речки с прозрачной водой. Дима представил её друзьям как свою девушку. Алла знала, что до декабря он встречался с другой (и скорей всего, до неё тоже). «Это всё в прошлом, — категорически заявил он ей. — Теперь есть только ты». Тогда она ему сразу и безоговорочно поверила.

Компания состояла из четырех парней и трех девушек. Парой были ещё Аделина с Виктором, а Рита, Женя и Миша — просто приятели. С утра они полдня гоняли по трассе на сноубордах, а после обеда пошли прогуляться по маркированной тропе вверх по ущелью. Дима не отходил от Аллы ни на шаг, заботился, постоянно подавал руку на крутых подъемах. За полчаса поднялись довольно далеко от базы. Там присели в беседке, и Дима достал из рюкзака небольшой пластиковый ящик, типа инструментального, открыл его. Алла ахнула:

–Ах! Что это? Что за трансформер?

Алла пошутила, она с первого взгляда поняла, что эта небольшая тележка на 6 шарнирных «ногах» с фотоэлементами — робот. Причем, самого редкого и сложного по механике типа — шагающий. Недаром она в гимназии занималась в робототехническом кружке.

Попасть в кружок оказалось просто, заглянула в кабинет, заинтересовалась. Брали всех подряд, но оставались немногие. Тех, кто оставался, распределяли по трем группам: конструкторы, сборщики, программисты. Алла хорошо проявила себя во всех трех качествах и сомневалась в выборе направления. Но главная проблема оказалась не в способностях Аллы, а в согласии родителей, вернее — мамы. Когда потребовалось принести письменное разрешение, да еще сдать деньги на детали, дома разразился настоящий скандал, естественно, в приличных выражениях. Татьяна и Валентина однозначно считали, что у Аллы выраженные гуманитарные наклонности, а Глеб не соглашался.

— Зачем девочке забивать голову какими-то железками? — Возмущалась бабушка. — У неё же отличные оценки по литературе, по рисованию, и языки ей легко даются.

Татьяна поддержала мать.

— Мне кажется, Алле следует изучать танцы, музыку, иностранные языки, чтобы в будущем выбрать специальность филолога, юриста, историка или что-то в этом роде.

А Глеб возражал:

— А почему вы не учитываете, что у Аллы вообще все пятерки, в том числе, по математике? А в шахматы она уже с семи лет меня обыгрывает.

— Причем здесь шахматы? Глеб, вы же, наверное, как взрослый человек, ей поддавались.

— Даже и не думал, пусть с самого детства характер вырабатывает. Алла легко решает олимпиадные задачи по математике, у неё хорошо развита логика, это редкое качество. А в электротехническом конструкторе она сама без меня собрала все схемы.

— Но, папа, зачем так ставить вопрос: технический кружок или танцы? Пусть ходит в оба кружка, я согласна.

— Мама, — смогла вставить словечко Алла, — занятия в одно время, по средам. А мне роботы интереснее.

–Валя, Таня, вы услышали? «Интереснее». Вопрос решен, — закончил дискуссию деда Глеба и довольно улыбнулся. Видимо, уже тогда он понял, что внучка вырастет его помощницей.

Шагающий робот оказался собственной разработкой Димы с Мишей, они приехали не только отдыхать, но и опробовать его в гористой местности. Посыпались вопросы:

— А для чего он?

— Для движения по сильно пересеченной местности.

— Сколько груза может нести?

— Этот — килограмма два, а в перспективе до 100.

— Как он управляется?

— Есть ручной дистанционный режим, есть автономный по программе.

— А как его зовут?

Робот действительно имел имя — «Фарадей».

— Почему «Фарадей»?

— Номер модели «F». А до него были «A, B, C, D, E».

— А мне кажется, я видела похожие штуки на выставке.

— Те, может, и похожие, но в нашем «Фарадее» не меньше десятка новых оригинальных идей.

— Ну, вы красавы!

Этого Алла не могла понять: почему стали заменять слова восхищения умом, силой или смелостью этим однобоким определением — «красава», «красавец»? Она возразила:

— Нет, они просто гении!

До самого вечера Фарадей бегал вверх-вниз по склону: то на короткие расстояния, то на длинные, то по радио-командам, то в автономном режиме. И вся компания азартно носилась за ним. Аллу распирала гордость за Диму, а он не забывал поглядывать на неё. И каждый раз встречал восхищение в её глазах. К ужину еле доползли, но всем было очень весело. Назавтра они ехали домой, в микроавтобусе сидели рядом и нечаянно задремали, прислонившись друг к другу. Иногда Алла просыпалась, но было так тепло и уютно, что ей хотелось, чтобы эта дорога не кончалась никогда…

А через неделю… Нет! Не вспоминать! Нельзя! Слезы непроизвольно стекали по щекам, непрошенные, не смягчающие боль, слезы-воспоминания…

Они не встречались с Димой после той поездки всю рабочую неделю. Работы навалилось столько, что Алла вечером, как выжатый лимон заваливалась домой, что-то наспех глотала — и сразу в койку. И вдруг в пятницу вечером позвонил Дима:

— Поехали завтра в сказку?

— В сказку? — удивилась Алла. — Это куда?

— Увидишь. Нельзя говорить заранее, а то не получится. Ты же хочешь сказку?

— Хочу!

Они с Димой приехали в заснеженный лес, чистый, белый, с высокими соснами макушками в небо. И среди этой снежной сказки — собаки, хаски, которых можно трогать, тискать, а маленьких брать на руки. Не собаки, а мохнатое чудо с голубыми глазами, милые и ласковые. Они с Димой мчались на собачьих упряжках через белую пелену. От скорости захватывало дух, и дикий необузданный восторг вырывался из души навстречу ветру.

После езды на упряжках они стояли с Димой на морозе, накрывшись одним пледом, и пили ароматный глинтвейн. Алла смеялась, щеки раскраснелись и горели от снега.

— Не хочу уезжать, — Алла ближе прижалась к Диме. — Действительно, сказка!

— Мы можем остаться, здесь есть домики для гостей. — Дима чуть слышно сказал ей, наклонившись к самому уху.

Алла засмущалась, но задала вполне прозаический вопрос.

— А есть что будем?

— Я привез полную сумку продуктов. И пирожные. И твой любимый сыр, маасдам.

— Ну, если сыр…

«Домик» оказался большим бревенчатым домом с кухней-гостиной, двумя спальнями, ванной комнатой.

— Выбирай себе любую комнату, — предложил Дима.

Алла немного обиделась: «Он что, совсем ко мне приставать не собирается?» Посиделки за чаем с бутербродами, их первый «семейный» ужин… Какие взгляды бросал Дима, как становилось горячо на сердце…

— Я первая в душ.

Алла долго стояла под горячими струйками, согреваясь и не решаясь выйти. Завернувшись на три раза в огромный халат, с полотенцем на голове она вошла в гостиную. Дима сидел в кресле у окна, не зажигая света. Алла не поняла, как оказалась у него на коленях. Они целовались жадно, неистово, долго, задыхаясь от нехватки воздуха. Как-то само спало полотенце с головы, и сам развернулся этот необъятный халат. Алла просунула руки под его футболку. Ей хотелось потрогать каждый сантиметр его тела руками и губами.

— Мы еще можем разойтись по разным комнатам, — хрипло вымолвил Дима.

У Аллы не осталось сил на разговоры. Она притянула Диму к себе за ворот футболки и сама его поцеловала. По дороге в спальню они потеряли халат Аллы, футболку Димы…

Утром Алла застеснялась и завернулась в огромное одеяло. Дима лежал рядом, счастливо и довольно улыбался, пытаясь стащить с неё этот покров. Она сначала сопротивлялась… «Алла, ты такая красивая! И после того, что было этой ночью…» — шептал он ей на ушко. Затем они принимали вместе душ…

Домой они поехали ближе к вечеру. Дима через интернет вызвал такси к воротам базы. Когда они вышли на крыльцо дома, солнце склонялось к закату, окрашивая чистейшие снега в оранжевый цвет. Сосны отбрасывали длинные голубые тени. Алла спросила:

— Интересно, как тебе удалось за несколько минут договориться и снять этот дом?

— Надеюсь, ты не рассердишься. Сознаюсь: я забронировал его неделю назад.

— Почему?

— А ты не поняла? Я хочу каждый вечер засыпать с тобой, а утром просыпаться рядом. На всю жизнь. До конца.

— Ты мне делаешь предложение?

— Да. Ты согласна разделить мою жизнь?

— Согласна. Но я ожидала немного другое предложение руки и сердца.

— Я сделаю его еще раз в официальной обстановке. При свидетелях, на коленях и с кольцом. И чтобы была такая свадьба, как тебе захочется, но прошу, давай не тянуть с ней.

— Нет, сейчас некогда. Некогда от слова «совсем». Глеб Ильич затеял с помпой отметить тридцатилетие компании. Событие назначено на конец апреля. Рекламный фильм пройдет в новостях на трех местных и одном центральном канале. Праздник состоится в театре «Красный факел», высокие гости, концерт, банкет. Разве что салюта не будет. Всю неделю совещались, но дел ещё полно.

— Значит, в мае?

— Нет, примета плохая, в «мае жениться — всю жизнь маяться».

— Еще и примета! Ладно, родная, если тебе это важно, согласен. Значит, июнь?

— Отлично! Летняя свадьба. В июне тепло, платье не помнется, прическа не испортится. И будет время на конфеты и букеты.

— Не понял?

— Период ухаживания называют «конфетно-букетным». Хочу побыть невестой, чтобы ты поухаживал за мной.

— Как хочешь. Будут букеты, обещаю. Но такие встречи, как эта, не запрещаются? Да, Алла?

— Ох, Димка! Даже не представляю, как я до следующей встречи доживу! Сознаюсь, я сразу сказала дома, что еду отдыхать не на день, а на два. Я надеялась, что ты проявишь инициативу.

В такси Алла уснула сразу, как села. Ей снились ласковые хаски, пушистый снег, оранжевое солнце…

Кажется, она опять заснула, её разбудил громкий и настойчивый стук в дверь.

— Алла, открой! Алла, это я — деда Глеба.

— Ладно, сейчас.

–Господи! Ну и вид у тебя! Волосы нечесаные, халат. Ты спала? Ведь уже полдень. Это так на тебя не похоже!

— Деда Глеба, спала-не спала, какая теперь разница? Мне вообще всё равно. С этих таблеток я скоро совсем свихнусь.

— А без таблеток?

— Нельзя. Я была буйная, кричала и дралась.

— Аллочка, внучка дорогая! — Он присел на диван, обнял внучку за плечи, прижал к себе, бережно вытирая заплаканное лицо. — Я тебя прошу, выкинь этого сукина сына из головы! Проживешь ты счастливо и без него.

Алла, как в детстве, доверчиво прижалась к родному плечу.

— Я никак понять не могу, как он так скрывался, так врал, в глаза мне смотрел. Мне казалось, я его понимаю, вижу, чувствую. А он всё время притворялся! Какая же я дура! Таким и жить не стоит. Помру — выйдет естественный отбор.

— Нет, Аллочка, ты не дура, ты умница, красавица. Просто влюбленная женщина в розовых очках ходит. А ведь и я, старый дурак, ничего не заподозрил. Мне казалось, что у вас всё хорошо, взаимно, по-настоящему.

— Скажи, как мужики могут «на два фронта работать»? Одновременно с двумя спать?! Сволочи!

— Алла, не плачь, не убивайся, золотко моё! Почему одновременно? Такое тоже бывает, конечно. Мы же не знаем, может, это был старый роман, они расстались, давно. Да вдруг встретились — и «взыграло ретивое». Тогда хорошо, что хоть свадьбу отменили. Потом бы разводиться пришлось.

— Ты пришёл его оправдывать?

— Нет-нет, что ты, вовсе нет! Я прошу тебя начать ходить к психологу, всего 5-10 сеансов.

— Я же сказала, не хочу, ничего мне не поможет.

— Аллочка, внучка! Если не поможет, так и не повредит. Постарайся. Ради меня, ради матери. А я тебе обещаю, что я всё-всё узнаю про этого Диму и про бабу его. Я частных сыщиков найму, из-под земли информацию вырою.

Татьяна привезла Аллу в клинику и прошла с ней до двери кабинета психолога с табличкой «В.А. Саночкин». У двери стояли стулья, но не было никакой очереди. Точно в назначенное время приоткрылась дверь, и мужчина в аккуратном костюме и рубашке с галстуком пригласил Аллу войти. Татьяне показалось, что она уже когда-то видела этого мужчину. Она взглянула на психолога внимательно: респектабельный, уверенный в себе, немного старше её самой. Одежда и прическа консервативного стиля. Черты гладко выбритого лица ничем не примечательные, обычные. Высокий лоб, зачесанные назад волосы, серые глаза. «Фамилия Саночкин мне точно не встречалась. Где я могла его видеть?»

В кабинете было уютно, мягкая удобная мебель, цветы на подоконнике. Алла довольно быстро ответила на два десятка вопросов теста, но беседа не клеилась. Она была зажата, скованна, ей совсем не хотелось рассказывать незнакомому человеку о своих проблемах. Тогда он предложил ей послушать о себе. Алла удивилась, но история действительно заинтересовала её.

«Однажды двадцать с лишним лет тому назад, я, тогда студент-дипломник, бродил по мосту от берега до берега и обратно, переживая крах всей жизни. Меня бросила девушка, моя страстная любовь. Она нашла другого, и собиралась выйти за него замуж. Не по любви, а потому, что у него имелись деньги. Я даже стал подумывать покончить с собой, но мысль о родителях не давала мне сделать это. В ту ночь я увидел девушку, стоявшую возле перилл. Я сразу понял, почувствовал, что она хочет броситься вниз. Перебежал между машинами и осторожно приблизился.

Она уже успела снять пальто и стояла на холодном ветру в легком платье в горошек. Похожее было у моей бывшей подруги, я даже подумал, не она ли это. Я заговорил с ней, не подходя близко, она оглянулась. Нет, не она. Я не отговаривал её прямо, а старался отвлечь. Я наболтал ей, что мечтаю прославиться на телевидении, засняв её прыжок, что это мне очень важно, я умолял её прийти завтра рано утром, когда я буду ждать её с камерой.

И я действительно пришел утром, но она больше не появилась. Мудро говорится, что «с бедой надо переспать». А я после получения диплома бизнес-менеджера поступил на второе высшее и стал психологом».

— Надо же, всё не ново под луной! Как я понимаю эту девушку! Я тоже подумывала уйти из жизни. Но какой был бы удар для деда, мамы, бабушки, даже если ей и не скажут.

— Это очень позитивная мысль! Хорошо, что есть близкие, кем вы дорожите, и кто дорожит вами. Алла, вы не могли бы припомнить какие-то события, когда с вами случилось что-то неприятное, а они вам помогли, давайте начнем с детства…

— Да легко!

…В детском саду на новогодний утренник мне купили красивое платье. Моя подруга Оля тоже собиралась пойти в новом платье. Но в последний момент передумала, ей подарили костюм русалки. Мы встретились утром в группе, Оля пришла в длинном узком платье, сияющем голубыми чешуйками-пайетками, и с белыми кувшинками на голове. Она похвасталась, что кто в костюмах будут водить хоровод с Дедом Морозом, а кто без костюмов — останутся сидеть. Мне показалось это обидным, платье сразу разонравилось. Но баба Валя сказала: «Будет тебе костюм! Индийский». Она булавкой приколола сзади мне к поясу край узорного красного палантина, обернула кругом и впереди перебросила через плечо, там закрепила брошкой. «Это сари». Цепочку со своей шеи обернула три раза на руке: «Это браслет». А мама мигом соорудила мне на голове «индийскую» прическу на прямой пробор и украсила своим дорогим колье. Нижний крупный камешек оказался на лбу, под ним она между бровей губной помадой нарисовала красную точку. Свой не менее роскошный браслет она надела мне на щиколотку. Когда я, сверкая золотом и самоцветами, переступила порог зала, несколько мамаш ахнули…

…В первом классе дедушка мне мобильник купил, но строго-настрого запретил на прогулку его брать. Я не послушалась, вышла на детскую площадку, полазила по всем горкам-лесенкам и выронила. Пришла домой — нет телефона. Побежала искать — только чехольчик в луже валяется. Дождалась дедушку, дрожу от ужаса, что будет, как он меня накажет? А он посмотрел на меня, заплаканную: «Вижу, Алла, ты сама все поняла, куплю тебе другой такой же, но в последний раз»…

…На третьем курсе я опаздывала на поезд в Шерегеш. Мы раз в кои-то веки всей группой решили съездить на «Сноуборд Фест». Выбрали туристический поезд, что бы ночь поспать нормально, а утром свеженькими — на гору. Да и демократичнее, были у нас ребята, кто сами себя обеспечивал, они даже жили там, в поезде, а не в гостинице. Главное, все поехали, даже те, кто в жизни ни на борде, ни на лыжах не стоял. Мама меня на машине провожала, сама за руль села. Там постояли, по мосту еле ползли — видно по времени, что мы не успеваем на Главный вокзал. Я — в слёзы, тогда она развернулась — и на Южный. Там стоянка этого поезда 10 минут была, да пока от Главного доедет. Она гнала по-чёрному: где на желтый свет, где по тротуару — довезла меня вовремя, хотя огребла штраф. Но поездка оказалась — потрясающе весёлая, до сих пор все наши вспоминают…

Время до конца сеанса пролетело незаметно. Следующую встречу психолог назначил через 3 дня, а за это время посоветовал прочитать «Планету людей» Антуана де Сент-Экзюпери. Татьяна уже ждала дочь в машине, кинула вопросительный взгляд. Алла пересказала ей вкратце, что было на сеансе, и своё впечатление от психолога.

— Владимир Аркадьевич работает по призванию, определённо. Профессию выбрал, когда спас человека на мосту.

— На каком мосту?

— На мосту через Обь. Девушка хотела утопиться. Это давно было, двадцать с лишним лет назад.

Татьяна резко сбавила скорость, прижалась к обочине, встала.

— Мама, ты чего?

— Таблетку забыла выпить, — она выхватила из сумочки лекарство, глотнула воды из бутылки.

Сзади посигналили, Татьяна двинулась дальше. Она внимательно смотрела на дорогу, больше не оглядывалась на дочь.

— Может, тебе не понадобится много сеансов, раз он такой профи? Ты сейчас выглядишь гораздо бодрее. Может, лучше быстрей выйти на работу? Это тебя сразу отвлечет. Мне всегда работа помогает.

На втором сеансе Алла с Владимиром Аркадьевичем обсудили «Планету людей», эпизод с летчиком Гийоме, выжившим после аварийной посадки зимой в Андах. Уже не имея сил бороться за свою жизнь, засыпая в сугробе, он подумал, что страховка не спасет его жену от нищеты, её выплатят через 4 года, если тело не найдут. А в 50 метрах возвышается утес, на котором его заметят. Он встал, добрел до утеса — и шел ещё 3 дня и 2 ночи. Алла и сама подошла к выводу, что это поступок, достойный человека, — преодолеть свою боль и запредельную усталость ради близкого.

Домашнее задание к третьему сеансу позабавило Аллу: прочитать сказку Туве Янссон «Седрик». Она когда-то в детстве смотрела мультик про Мумми-троллей, но никакой глубокой философии в нём не заметила. История была совсем короткой. Некая пожилая дама, неведомая зверушка, как и все персонажи этой писательницы, перед угрозой близкой смерти вспоминает, что не успела сделать из желаний молодости: увидеть вулкан, съездить на Амазонку, завести друзей. Психолог попросил Аллу назвать несколько дел, которые она мечтала сделать, но отложила на потом. Алла отчетливо поняла его мысль: в отличие от сказочной дамы, она молода, у неё есть родные и друзья, врачи не вынесли ей страшный диагноз, так надо жить и радоваться. «Нет, не вулкан, не Амазонка — хотя я люблю путешествовать. И не успешный бизнес, хотя я уделяю любимой работе много сил и времени. По большому счету, главное моё желание — создать нормальную семью, и родить сына и дочку. И, вы правы, мне ничто не мешает это сделать». После этого сеанса Алла почувствовала, что расставанье с Димой — не грозная туча, нависшая над её судьбой, а некое облачко, которое ещё бросает тень, но непременно растает. Она даже стала сомневаться, нужен ли ей четвёртый сеанс, назначенный через неделю.

Сегодня с самого утра зарядил дождь. Крупные капли бились о стекло, скатывались вниз мелкими мутными ручейками. Серое небо полностью затянули тучи, ни просвета, ни лучика солнечного. Алла любила засыпать под дождь, спать под звук дождя, и просыпаться в теплой уютной постели, осознавая, как же сыро и неприятно на улице. Это лето выдалось засушливым, с блеклой травой, жаждущей живительной влаги, с посеревшими листьями деревьев. Когда же на землю проливался последний дождь? Вспомнила!

В точности такой же хмурый день стоял, когда Алла и Дима были последний раз вместе. Но тот день не казался Алле унылым и ужасным. Какого же числа? Точно, за неделю до сватовства. В пятницу вечером они завалились к Диме домой. Отец Димы отбыл в командировку, Марина уехала на дачу к подруге. И отсутствовал дед Дмитрия.

Хотя Дима сделал Алле предложение сразу после первого секса, и Алла предложение приняла, но до сих пор они встречались тайком. Димка возмущался, он предлагал Алле переехать к нему до свадьбы и жить вместе, тем более, что заявление подано, день свадьбы назначен. Что в этом такого? Родители не против, слова не скажут. Они очень рады отношениям Аллы и их сына. Марина та вообще, дочкой называет Аллу.

Алла вздыхала и не соглашалась. Деда Глеба — он очень консервативен, не одобрит вольные отношения до свадьбы. Ей придется вскоре после свадьбы покинуть дом, где она прожила всю свою жизнь под боком у деда. Это беспокоило Аллу. Деду исполнилось 72 года, но он бодр и практически здоров. И даже сам сказал, что ей пора иметь свой собственный дом. Молодые должны жить отдельно от стариков. Но Алла переживала, как же дед справится без неё? Мама, бывает, остаётся в бабушкиной квартире на ночь, наверное, придётся ей чаще бывать дома. Но не станет тихих семейных вечеров, когда они всей семьей собираются за ужином, ведут неторопливые беседы. Дом с новой квартирой Димы вот-вот сдадут. Конечно, предстоит отделка. Дима сказал, что полностью доверяет ей обустроить их новое жилье. Пусть Алла выбирает, а он будет исполнять все её пожелания, нанимать нужных людей, контролировать процесс.

Слеза скатилась по щеке Аллы. Ну почему она не согласилась переехать к Диме? Возможно, он бы не встретил эту свою пассию.

Алла по минутам помнила ту, последнюю ночь с Димой, их утро. Ночь, как и все предыдущие, была восхитительна. Алла растворялась в его объятиях, вздрагивала от каждого поцелуя и касания любимых рук. Казалось, звёзды сыпались на них, накрывая дикой волной удовольствия. Алла долго приходила в себя, остывая под легкое поглаживание, пока не заснула. А утром Дима принес кофе в постель. Потом она, завернувшись в мягкий плед, сидела на лоджии на коленях у Димы, смотрела и слушала дождь. В открытую створку окна тянуло прохладой. Дима прижимал её к себе спиной. Аллу окутывало тепло от его тела, кольца крепких рук. Казалось, что этот миг продлится вечно.

О чем они разговаривали? Ах, да, о бабе Вале.

Бабушка всегда казалась крепкой и здоровой, и очень разумной. Она одевалась чисто и опрятно, вовремя обновляла короткую стрижку, подкрашивала седые волосы оттеночным шампунем. Однажды что-то оказалось не так с краской, она стала голубая. Смеялась, что стала феей из сказки «Пиноккио». Она вообще часто шутила, смеялась и улыбалась. При этом морщинки на её чуть скуластом лице удваивались, но улыбка очень красила его, а зелёные глаза за стеклами очков сверкали молодым задором. Алла повесила в своей комнате фотографию, где они сняты втроем в прошлом году 1 июля, все принаряженные в честь дня рождения Аллы. Баба Валя придумала, чтобы они встали на ступеньки лестницы сверху вниз: бабушка, мама и Алла. «В обратном порядке по росту. А то получится диаграмма акселерации населения», — шутила она.

Деда Глеба её уважал и ценил. Он даже выполнял все её медицинские советы беспрекословно. Как вдруг началось то, что мама назвала «деменция». Алла не понимала, как это могло случиться с бабушкой. Баба Валя день ото дня все больше и больше забывала, терялась во времени и пространстве, а иногда несла полную ерунду. А однажды она заговорила о похоронах Аллы. Ужасно!

Мама устроила бабушку в какой-то новомодный центр. Она с энтузиазмом описывала условия пребывания, методы лечения, показывала фотографии центра. Что-то вроде очень дорогого санатория. Единственное, что не понравилось Алле и Глебу, — не разрешали свидания с родственниками. Таково условие этого нового метода лечения.

Алла жаловалась Диме, что она соскучилась по бабушке, да и хотелось самой убедиться, что ей там комфортно. А Дима утешал. Он сказал, что мама Аллы квалифицированный врач, и она знает, что делает.

А потом он с восторгом выдал:

— Какая же красивая у тебя мама! Я восхищаюсь ею. Редко встречается сочетание ума, необычайной красоты и шарма в одной женщине. Твоя мама — роскошная и потрясающая женщина.

Вот так сказал! Если бы речь не шла о маме, Алла бы побила Димку из ревности. Но всю неделю у неё не шли из головы слова Димы. Нет, у Аллы никаких сомнений не возникло: у матери и жениха не возможен роман. Но в мире существовали другие роскошные женщины. И они присутствовали в жизни Димы до их встречи. В социальных сетях Алла нашла и подробно рассмотрела фото последней девушки Димы, Регины. Красавица с потрясающей фигурой, она работала фитнес-инструктором в модном зале. Вряд ли эта небесная красота естественна. Но в Регине есть «изюминка», отличающая её от подобных светских львиц. Дима расстался с Региной примерно в то время, когда встретил Аллу. Она до сих пор не знает, была ли она причиной этого разрыва? Или их отношения исчерпали себя раньше, а встреча с Аллой подтолкнула их к разрыву. Сейчас это уже не важно.

А через неделю после того дождя состоялась торжественная помолвка. Две семьи наконец-то смогли собраться вместе. Дима подарил ей кольцо. Они обнялись и поцеловались прилюдно. А затем мама внезапно упала в обморок.

Прежний парень Аллы, Максим Жарков, всегда посмеивался над приметами. Но как можно не верить, если эти приметы почти всегда сбывались, как хорошие, так и плохие. То, что на семейном празднике мама потеряла сознание, Алла однозначно посчитала плохой приметой. Так и случилось. Шла неделя интенсивной подготовки к свадьбе, как вдруг Дима разорвал помолвку. Алла попала в больницу с нервным срывом. Но сейчас она уже смотрит на это как будто издалека.

Неожиданно Алле позвонила Ольга.

— Чем занята? Киснешь и грустишь?

— Созерцаю дождь.

— Понятно. Завтра с утра мы едем с тобой кататься на яхте. Яхта Антона, ты его не знаешь. Он партнер Анечки по танцам. Анечку ты тоже не знаешь. Не важно. Собирается приятная компания, тебе понравится. Пикник на острове в море. Желтый песок, чистая вода и море удовольствия.

— Какой пикник? Дождь идет!

— А ты прогноз погоды смотрела? Завтра солнце и тридцатник! Я заезжаю за тобой в семь утра, едем в яхт-клуб и… — целый день отдыха. Как заляжем в пески! Купальник не забудь и пляжное полотенце. Всё. Пока.

Оля, не дождавшись ответа Аллы, отключилась. Да, энергия у Оли бьет через край. Непонятно, как у неё на своей работе хватает терпения весь день в бумагах копаться. Первая мысль, что промелькнула у Аллы: «Отказаться». Она снова подошла к окну. Надо же, на южном небосклоне в серых тучах появился небольшой просвет. Похоже, Оля права насчет погоды. А почему бы не поехать завтра? Никто Аллу не знает в той компании. Никаких сочувственных взглядов и жалости.

Действительно, никто на яхте особо внимания на Аллу не обращал. Антон — хозяин и капитан яхты смотрел лишь на Аню. Кроме неё, Оли и Аллы на яхту прибыли две девушки близняшки — Тая и Рая. Мало того, что они оказались одинаково одетыми, так еще и с аналогичными стрижками. Алла путалась, она не смогла запомнить, кто из них кто. Но Оля велела ей, не заморачиваться, девушки откликаются на любое имя и не обижаются. Алла не понимала, как их различал Серега, который явно симпатизировал одной из них. Вот и вся компания.

Белоснежная красавица яхта вышла в море. Большой парус на мачте наполнился ветром, и яхта понеслась по синей глади. Сергей помогал Антону управлять яхтой, а девушки расселись на сиденьях и ничего не делали.

Алла первый раз каталась на яхте, но никакого страха она не испытала, только неописуемый восторг. Ветер шумел в парусах, касался лица Аллы, развевал волосы. Ей казалось, что яхта летит по воздуху, не касаясь воды. Алла расслабилась и наслаждалась происходящим.

Яхта подошла к зеленому острову с огромной песчаной косой. На острове они оказались не одни. Несколько катеров стояли у берега. Антон бросил якорь в небольшой бухте, окруженной зеленым кустарником и высокими ивами. Они вброд перешли на остров. Парни достали и разожгли мангал, кинули коврики-пенки для сидения. Тая и Рая ловко разложили рыбу на решетки и принялись выкладывать продукты на большую скатерть, постеленную прямо на траву в тени под ивами. Олю с Аллой отправили купаться, чтобы не мешались.

Девушки отошли немного, ступая по мокрому песку на кромке воды, где не обжигало ноги, расстелили полотенца, поплавали и легли позагорать. Алла закрыла глаза. Как же хорошо! Так бы лежать и лежать на солнышке и ни о чем не думать.

— Алла, я все хотела спросить тебя: зачем ты в шатенку перекрасилась? Ты же светленькая была в детстве, как твоя мама.

— В детстве — да. А затем стала русой. Какой-то мышиный оттенок, видимо, в папу. Сначала в блондинку осветлялась. А как университет закончила, на работу пришла, поняла, что лучше краситься в черный цвет, чем в блонд. Почему-то в нашем обществе предвзятое отношение: если блондинка, то непременно дура. Пометалась немного, была и черной и лиловой, пока мой стилист не подобрал этот каштановый цвет.

— Понятно. Ты пойдешь купаться? Я бы ещё поплавала, пока к столу не позвали.

— Как-то неудобно, мы отдыхаем, а девочки работают. И я ничего не привезла с собой из продуктов.

— Брось, не бери в голову! Не представляешь, какие хозяйственные эти девчонки. Не терпят, чтобы им мешали. Им в удовольствие на стол накрыть или приготовить. Не зря Серега вокруг них круги нарезает. Из них эта хозяйственность так и прёт!

— А за кем он ухаживает? За Таей или Раей?

— Кажется, за Раей. А, впрочем, без разницы. Ты идешь в воду?

— Позже.

Алла достала крем от загара. Хорошо Ольге с её смуглой кожей. А Алла — белокожая, обгорает на солнце моментально. Как же жарко сегодня! Придется намазаться кремом и рубашку набросить на плечи.

— Тебе помочь?

Алла резко обернулась. Перед ней стоял рослый загорелый парень, на котором из одежды были только солнечные очки и белые шорты. Ежик стриженых волос стильной прически был совершенно белым. Но вряд ли выгорел так удачно, скорее — обесцветился. По контрасту прочая растительность на лице была довольно темной — и брови, и ресницы и легкая небритость на скулах. Загорелый торс с кубиками мускулатуры явно создавался регулярными занятиями на тренажерах. Хотя он стоял против солнца, Алла узнала его в ту же секунду.

— Максим! Как ты здесь оказался?

— С друзьями на катере, — он махнул рукой за спину. — А ты на яхте Антона приплыла? Я видел, как яхта подходила к острову, — Максим забрал у Аллы тюбик с кремом. — Ложись, спину намажу.

Алла легла на полотенце и зажмурилась. Руки Максима приятно гладили кожу, втирая крем.

— У меня свадьба расстроилась, — Алла села передом к солнцу и взглянула на Максима.

Он воспринял это как приглашение и присел рядом.

— Это хорошо. А у меня — наоборот. Это значительно хуже.

Максим усмехнулся, глядя на двух девушек в мизерных купальниках, остановившихся неподалеку.

— Не поняла. Что наоборот? Чем хуже?

— Сама посмотри.

Максим кивнул на девушек. Одна из них, поймав взгляд Максима, развернулась, чтобы продемонстрировать себя во всей красе. Непонятно, что прикрывали на теле девушки две «тряпочки», и как не вываливалась явно силиконовая грудь.

— Они случайно мимо проходили, успокойся, Макс.

— Случайно?! Проходу не дают. А родители вообще, с ума сошли. Внуков им от меня захотелось. Чуть ли не каждый день кого-нибудь приводят в дом, чтобы познакомить. Непонятно, откуда у них такой обширный круг знакомых оказался с девицами на выдание? Как же хорошо с тобой было! Послушай, а может, сходишь со мной сегодня вечером?

— Куда?

— Какая разница, куда! Главное с тобой. И все разом от меня отстанут. Потому что ты — вне конкуренции для моих родных. Мне легко с тобой. Тебе ничего от меня не надо: ни денег, ни секса, ни страстей. А кукол этих ненавижу.

— Раньше нравились, — Алла поддела Макса.

— Клубника в шоколаде вызывает отвращение, если её имеешь постоянно. Представь, я натыкаюсь на них везде, куда бы ни пошел. Стоит шаг сделать, как они тут как тут. Готовы на глазах у всех из трусов выскочить.

— Максим, у тебя паранойя на почве собственной неотразимости. Девушки на тебя не обращают внимания. Одна, конечно, вызывающе выглядит, зато у второй вполне приличный купальник и есть признаки интеллекта на лице.

— Ах, так! — В темно-серых глазах Максима заплясали чертенята. — Не дергайся!

Максим обнял Аллу за талию и резко притянул к себе. Он склонился к её шее, прокладывая дорожку легких поцелуев вниз до ключицы. Затем прямо в ухо прошептал: «Спорим на сегодняшний вечер — они сейчас уйдут».

Алла так опешила, что не сразу отодвинулась от Макса.

— Максим, не надо!

— Что я тебе говорил? — Максим обернулся на то место, где стояли две девушки. — Ушли, поняли, что им нечего ловить.

Он легко поднялся и встал у кромки воды.

— Так я тебе позвоню насчет вечера? О, чёрт, телефон в воду уронил. Но придумаю, что-нибудь.

— Ничего не придумывай, положи телефон в банку с рисом и не трогай несколько дней. Мой совет профессионала.

— Всегда удивлялся, почему ты выбрала себе такую мужскую профессию? Ладно бы — экономист, бухгалтер.

— Скажи ещё — кондитер! Ты не думаешь, что это — моё призвание?

Их позвали к столу. Максим направился за Аллой. Оказалось, он близко знаком с Антоном и где-то пересекался с Олей. Макс легко влился в компанию. Он похвалил еду, шутил, смеялся, рассказывал анекдоты. Один особенно насмешил Аллу.

Муж приходит домой с работы, а жена сидит за компьютером. Не поворачивая головы от экрана, спрашивает: «Дорогой, хочешь перекусить что-нибудь?» — «Да. Кабель Интернета».

А затем Максим принес свою сумку с вещами, и провел оставшийся день рядом с Аллой. Невзначай он клал руку ей на плечо, брал за руку. Алла не отодвигалась.

Она вернулась домой поздно, уставшая. Казалось, после душа упадет в кровать и отключится до утра. Но какая-то тревога не давала заснуть. Из-за Макса? Нет. С ним действительно ей легко. Не надо притворяться, следить за собой: он принимает её такой, какая она есть. Это не любовь, скорее — дружба. Алла не могла понять причину беспокойства.

Перед глазами проносились картинки прошедшего дня. После обеда они устроили на песке зажигательные танцы. Танцоры хулиганили, изображая папуасов, но двигались вполне профессионально. После Оли лучше всех танцевали Аня с Антоном, остальные брали напором и весельем. Макс, оказывается, неплохо танцует.

Аллу в детстве бабушка записывала в кружок бальных танцев в гимназии, но Алла пробыла там всего неделю до памятного семейного спора, который решил, чем она будет заниматься в жизни. И всё же она с удовольствием двигалась под музыку, копируя чужие движения или импровизируя.

Когда все запыхались и попадали на коврики, Тая и Рая затеяли «тихие игры». Они раздали всем карточки с заданиями. Каждый должен был объяснить написанное слово знаками, не издавая ни звука. А остальные, наоборот, должны задавать вопросы, чтобы угадать слово, и кто первый, выигрывал карточку. Для разминки задания были лёгкие. Все по очереди показывали животных: уморительно скакал «зайчиком» Максим, Оля не могла объяснить «жирафа», пока не подняла руки вверх, сложив из пальцев мордочку с рожками и ушками, Алла-собачка «виляла хвостом и вставала на задние лапки». Далее шли явления природы: дождь, радуга, облако. Но самое сложное оказалось в третьем туре: устойчивые выражения. Как показать «Кузькину мать», «Благую весть» или «Много шума из ничего»? Алле достался «Скелет в шкафу». Она сыграла пантомимой весь анекдот, надеясь, что хоть кто-то его вспомнит. Антон, Сергей и Аня, очевидно, его не знали, они только недоуменно переглядывались. Настойчивее всех оказались Оля с Максом, они наперебой старались угадать. «Сидит бабушка… пришла внучка… что-то спросила (слово «любовник» Алла даже не пыталась показать)… бабушка хлопнула себя по лбу… побежала… повернула ключ в замке, открыла дверцу… И оттуда выпал — скелет!» В итоге все очень повеселились и забыли посчитать, кто больше угадал.

День пролетел, она почти не вспоминала о Диме. Только дома сумерки за окном навеяли грусть в сердце. Вспомнился разговор с Ольгой о Диме в машине на обратном пути. Оля уверяла Аллу, что вся их семья осуждает его поступок. Мужики рвут и мечут, Марина плакала тайком. А сама Оля совершенно не понимает, что случилось. Они близки душевно с братом. У них никогда не имелось тайн друг от друга. Более того, Оля в курсе всех любовных похождений брата, начиная со школьного возраста. И ничего она не знает о новом увлечении Димы. Более того, она не верит в наличие какой-то женщины в жизни Димы, из-за которой он мог отменить свадьбу. Имеется другая веская причина.

Конец ознакомительного фрагмента.