Вулкан с кипящей лавой

Андрей Яковлев, 2022

В этот небольшой сборник вошли произведения, как поэтические, так и прозаические, в которых я делюсь воспоминаниями собственного детства.

Впечатления

Моё впечатление номер один:

деревня заметно скукожилась.

И эта усушка ширин и длин —

пугающа невозможностью.

А память хранила другой размер…

Насколько ж она обманна!

Наверное, так же считал Гулливер,

вернувшись от великанов.

Моё впечатление номер два:

дорога, кустами заросшая.

По этой дороге гоняли стада,

телеги тянули лошади,

мы с братом ходили по ней к пруду —

туда и обратно с вёдрами.

Нас так приучали тогда к труду —

поливами огородными.

Сейчас только куры… в духмяной пыли

зарылись — и смотрят косо.

И кажется, — ждут от меня они

бессмысленного вопроса.

Моё впечатление номер три:

Наташа. Почти не верится:

была невеличкой, а нынче смотри —

здоровая, как медведица!

Дружили когда-то. Играли в лапту,

в солдатики… в куколки разные…

Смотрю — и не вижу я девочку ту,

с которою детство связано.

Которая нравилась мне в пять годков.

И в шесть. Вспоминалась позже.

Другою совсем. Да и я не таков.

На мальчика — не похожий.

Вот было бы здорово, если б сейчас

хотя бы на миг, на мгновение

вернулось то время, вязавшее нас

в единое измерение.

Но это — пустые мечты. Чистый бред.

Наш общий клубок размотан.

Её, прежней — нет. И меня — тоже нет.

И — всё!.. Только грустно что-то…

Четвёртым своим впечатлением я

наш дом назову запроданный.

Другая теперь им владеет семья,

к моей равнодушна родине.

Она приезжает два раза в году,

в своё капиталовложение.

А яблони сохнут в забытом саду.

И дверь под замком без движения.

Но всё-таки дом уцелел — и стоит!

На совесть его рубили.

И хоть потерял презентабельный вид, —

стоит старый друг! Стабилен.

Ни стены, ни окна, ни крыша его —

пока не утратили прочности.

Вот только в окне на веранду стекло

разбили какие-то сволочи.

И там, на веранде, наш стол, наш сундук,

на гвоздик склонились удочки.

Я в сказку вернулся. Соскучился, друг?

Пришёл, Гулливером будучи.

Но сказка любая имеет конец,

вливаясь в разряд преданий.

И главный герой каждой сказки — подлец…

ну, пусть не подлец, — предатель.

Закончится сказка, — и сказочный мир

умрёт. Остаётся лишь тень его.

И чувство такое, что я — дезертир,

предавший предназначение.

И вот — впечатление номер пять:

могилы на старом кладбище.

Под мрамором дедушка с бабушкой спят,

спокойные и всезнающие.

И то, чем сейчас поделиться я смог,

нырнув на полвека в детство —

они породили когда-то, впрок

во мне человека пестуя.

И жизнь их, которую не передать

в коротких рифмованных строках —

ещё не закончена. Их ипостась —

во мне. И живёт! До срока,

когда, как они сейчас, буду смотреть

на дочь, передав ей память

всего, что смогу. Не пугает смерть.

Ничто уже не пугает.

Спасибо! За весь этот памятный ряд,

что мной сохранён и взлелеян.

Мои впечатления — это я…

огромный набор впечатлений.