Ru.Teens

Андрей Эдуардович Бутрин, 2019

Александр Туманов – ученик одной из престижных гимназий. Для него нет границ и препятствий, он сам создаёт реальность вокруг себя. В погоне за свободой он забывает о самом главном – ответственности, которая лежит на совершенных им поступках. Куда могут привести гимназиста постоянные вечеринки и игры с законом? И сможет ли он нарисовать своё будущее красками, которые украл у окружающих? В одной судьбе есть слёзы целого поколения, такого беззаботного и пьяного. Каким оно могло только показаться на первый взгляд…Содержит нецензурную брань.

«Дружба не длиннее ночи…»

Спускаюсь по лестнице, ведущий в порочное помещение. Это место меня отталкивает своей маргинальностью и в то же время привлекает своим куражом и беспечностью. Пьяные панки, рокеры в косухах, молодые девушки, обычные офисные планктоны, женщины за 30 — все находят здесь для себя отдушину, продают за рубли свой гнев, горе, обиду и отчаяние, покупают абонемент на один весёлый вечер, получают взамен напиток со счастьем. Жаль, конечно, что одни и те же лица я вижу уже вторую неделю к ряду…

Прохожу мимо всего шума в относительно тихий уголок, где сидит моя компания и глушит непристойной дороговизны алкоголь.

Пьяные взоры салютуют по-свойски: ”А вот и он, виновник торжества!” Улыбаясь, Ваня и Макс протягивают мне руки, девочки кокетливо смеются, давая поцеловать себя в щёчку.

-Ребята, колитесь, что я натворил? — обнимаю всех и усаживаясь в самый центр.

Всё же помнить я что-то помнил, но всё это представлялось в таком расплывчатом сне, как будто рисовал его обдолбанный художник.

–А то-то ты не помнишь ничего, — прокашлял Макс, согревая больное горло высокоградусным сиропом.

Вставился Ваня.

–Не помнит он, точно знаю, — мы понимающе пересеклись глазами.

–Обрывками только если, — отвечаю я. — Как мы на кухне курили, как потом в комнате качались. Потом резко картинка пропадает. И я ловлю вертолёты в ванной.

Круглое лицо Макса надувается и лопается от заразительного смеха.

–Ну слушай, — не сдерживает смеха тот. — Ваня, ты продолжишь. Мы приехали на хату к Любезной. Там было несколько бутылок водки и бальзам"Северный". Знаешь, что это такое?

Я помотал головой.

–Это такая травяная настойка, не «Бехеровка», разумеется, но тема убойная. Её обычно в чай добавляют, по ложечке, для профилактики гриппа. Ты же с горла её пил! Налакался и начал к Марине приставать, тебе даже удалось её засосать!

–Марина такая фигуристая, в белой маечке? — причастно спросил я у Макса, посматривая на девочку поодаль, которая тоже смотрела на меня с симпатией. Если это она, то я влюбился.

–Ахахахахах, нет. Пьяненькая, с кривым лицом. Большая такая бикса в чёрном. Сначала ты благочестиво придерживал подол её платья, а потом по-хулигански пытался залезть под него!

От угара ребята чуть не свалились под стол.

–А она, что на это?

–Она тебе такую оплеуху зарядила, что твоё астральное тело улетело к звёздам, — Макс правой резко полоснул по воздуху. — Ты в отключке распластался по полу и был похож на Ленина: лицо каменное, руки по швам. На тебя можно было только смотреть… И делать селфи.

–Селфи на моем фоне что-ли?

–В “инст” зайди, увидишь.

Я заглянул в «Инст». В шапке профиля светилось число 14 в оранжевом кружке. Я открываю раздел «Фотографии с вами» и вижу своё бесстыдное тело с множеством девушек и парней, среди них даже оказались организаторы"Space Brand", которые ещё и коменты оставили — «Пацан к успеху шёл)))», «Любовью замученный Ромео лежал, от страсти коварной видать он упал…»

–Стыд мне… — берусь руками за лицо. — Позор моим сединам…

Перед своими самыми потенциально-денежными клиентами зашкварился. Внутри было такое неприятное чувство, когда совершил косяк и его последствия теперь мешают твоему настоящему.

–Да ладно, чё ты, расслабься. Ты популярен, — сказал Макс и похлопал меня по спине.

–Популярен? — возмутился я.

–Ну да. Показал нам как надо в отрыв уходить. Как пить правильно! — Макс не выдержал и снова рассмеялся.

–Не слушай его, Максон накидался, — вонзился Ваня. — То, что ты делал было круто и превышало максимальный уровень отвязности, которой мы когда-либо достигали!

–Здорово, а что я ещё делал? — меняю мягкий тон на твёрдый.

–После, ты пришёл в себя.

–Мы тогда водку ещё пролили. На запах, на запах пошёл, — встрял неунимающийся Макс.

–Да, ты пошёл к нам на кухню и налил себе целый стакан водяры. Подмёл его и выпал в осадок, перед этим успев немного потанцевать под «Батарейку».

–С кем не случается. У каждого бывают моменты, когда садится батарейка…

–Саня, потом к нам стучались соседи. Ты был самый палевный. Я отправил тебя с девчонками в ванну, пока всё не уляжется.

–Там серьёзный кипишь был?

–Да нет, просто музыка громковато играла, что побелка сыпалась, а так всё нормально. Я с этой бабкой добазарился. Обошлось.

–Добазарился он, — фыркнула Любезная. — Мне пришла бумага с жалобой из прокураторы.

–Подумаешь, бумажка, Вита. Всё равно тебе ничего не будет. В школу она не пойдёт, забей.

–Вань, продолжай.

–А…Так вот. Открываем мы, значит, дверь, а там ты лежишь в ванной и затираешь что-то про равновесие и баланс.

–Ты интересно рассуждал, — плавно вошла в разговор Настя, девочка из ванной. — И, кстати, чья эта цитата: «Оставаться в сознании, значит балансировать между бездной и живым миром»?

–Мм… Её придумал Туманов А.М. в тот же вечер, в той самой обстановке.

–Вау, я думала философ какой-то написал.

Её (казавшееся на первый взгляд умным) глупое лицо никак не соотносилось с понятиями: чтение книг, рассуждение, древний мыслитель, мозг.

–Я и есть философ твоих фантазий, детка.

Эротично прикусывая губу и смотря взглядом тигра, я пытался как можно сильнее спровоцировать в ней отрицательную эмоцию.

–Фу! Наглец, — отмахнулась она.

–Люблю играть на женских нотах. Так, что там дальше было? Я так и остался лежать в ванной, Вано?

–Лучше бы ты оставался… — весело вздохнул он. — Ты вышел из неё никакущий и уделал весь коридор своей блювотиной, попутно перевернул кальян и чуть не подрался с кальянщиком. Хотя он тебе разок втащил… Любезная выгнала нас всех после этого, и я на тэхе повёз тебя к себе.

–Во, блин… Стыдно перед всеми. Извините, друзья.

–Ладно тебе, было угарно. У Маши ж ведь парня последние 3 года не было, ты её облагородил считай.

–И не напоминай.

Ваня разблокировал телефон и показал запись вк, где я лежу в обнимку с кальяном на прожжённом полу. Сверху подпись"2:0".

–Ох, ахахаха, блин, вот это по жести. Он же меня не сильно ударил?

–Ты видел Салия? Одна ходячая мускула. Если бы он тебя по-настоящему ударил, ты бы продолжал в своей больничке лежать, — усмехнулся Ваня.

–Бляя… Что же это воообще было? — смотрю на потолочные вентиляционные трубы. — Сплошной треш…

–Не парься, это была твоя первая вписка в нашем кругу, и ты прошёл испытание достойно. По красоте. Мы примерно так и отрываемся. Поздравляю!

–А…

–Был бы ты слабаком — не тусил бы с нами.

Все радостно загалдели, и я наконец-то скинул кислую мину и по-настоящему улыбнулся. Я понял, такие проверки обычно проводят в очень крутых компаниях. В фильме"Социальная сеть"это было, когда главный герой хотел вступить в закрытый аристократический клуб. Да, это непростая компашка, и да, — я в неё влился!

Макс грузно встал и спросил у меня, что я буду пить.

–Слушай, Макс, я только с больнички вышел, на мели, — хлопаю по карманам.

–Да не ссы ты, — подмигнул он несинхронно двумя глазами. — Я заплачу.

–Окей, я буду тоже самое, что и ты.

Он постоял с минуту. Походу за весь стол платил он.

–З пацана… 4 девочки… 750 мг… Ага… — несвязно пробурчал Макс и пошёл в сторону бара.

Через минут 5 Макс приносит круглый алкогольный аквариум, наполненный чёрной жидкость со льдом, из которого торчит 7 трубочек.

–Макс, что это?

–Это эксклюзивный напиток — "ОЛИГАРХ". Тут почти литр «Балантайса» с колой. Другими словами, билет в космос. Приятного!

Все мигом набросились и ненасытно начали осушать горько-сладкое озеро. Со стороны они были похожи на животных на водопое. Я подобрался к источнику и присоединился. Каждый быстро всасывал в себя виски, оно исчезало на глазах. Девочки отошли первыми. Остались мы в троём. Никто не хотел уступать самые сладкие остатки. Макс сделал ураганный вдох и нам достался остаточный воздух с сёрпающими каплями.

Мне мгновенно похорошело. Как будто я заглохший двигатель в который залили свеженькое масло. Мотор застучал, заработал! Очистился от лишнего. Я почувствовал как моё сознание существенно меняет пространство. Или наоборот.

Ваня пересел со стула напротив ко мне рядом на диванчик. Положил локоть на плечо. Одна девочка общалась с Максом, остальные сидели в телефоне.

-Сань, у Маши 30-о день рождения будет. 18 лет, как никак, исполняется, все дела, выкупаешь?

–Ну да. Нужно бухло.

–Верно. Мы с тобой в тот раз не успели поговорить, — Ваня почесал затылок. — Давай сейчас.

–Окей, смотри. Новый товар уже пришёл: «Белый Бакарди» и «Вайт Хорс». «Хеннесси ХО» в наличии.

Он щёлкнул пальцами.

–Давай каждого по три!

–Хорошо. С учётом скидки получается ровно 10 тысяч рублей.

–Подожди, эй! А чё так дорого?

Ваня убрал локоть и сосредоточенно посмотрел на меня.

–Гляди: одна бутылка «Хеннесси» — 3.500 стоит в магазине. Я вам по кэсу, считай, каждую отдаю. Это очень дёшево. Остальное, можно сказать, вам бонусом идёт. Ром и виски. Из первого можно всевозможные коктейли делать. А второй хорошо пьётся чистым. Если тебе кажется, что я накручиваю, то, пожалуйста, отдавай в 2 раза больше или покупай низкокачественный алкоголь, дело твоё.

Ваня немного поразмыслил и приобнял меня за шею.

–Саня, не тушуйся, я тебе верю.

–Конечно, у меня вся гимназия берет. Бизнесу год!

–Окей-окей, деньги, когда тебе удобно передать?

–Да прямо в тот же день заплатишь, у меня место хранения тут в центре находится.

–По-взрослому.

–А ты думал.

Хлопаем по рукам. Схвачено. Вести дела пьяным, то что я люблю.

-Что ж, парни дела урегулировали, можно и на воздух. Дамы, кто курить? — радостно обращаюсь к компании.

Макс и его собеседница пошли вместе со мной наружу. Ваня остался в духоте, захваченный притяжением алкоголя. 3 тёлки подоспели за нами.

Максим не успел втянуть в себя полностью ароматную смолу, отдающую хересом, как его позвал кто-то их школьных знакомых. В спину я ему кликнул: ”Курил я твой Макентош. Одни понты! Ничем не отличается от Монтаны. Попробуй!” Он очертил в шутку сигаретой в воздухе"Fuck you"и скрылся за громким диалогом.

Девчули не шутя так развязали свои языки. Ища глубоко в недрах сумки пачку, они умудрились завести с фразы: «Какого члена?» — нездоровый диспут касаемо половых принадлежностей Джонни Деппа; переключиться внезапно с актера на своих парней; привлечь внимание стоящих рядом байкеров; сломать каблук; проклясть Валентино Гаравани; и, наконец, прийти к осознанию того, что смысл внешне бесцельной жизни утыкается в"член"и поиск сигарет, оставленных дома на комоде."Ебена мать, Света. Отбой! Всё похерено и пошкерено. Ни капли утешения, у нас только девичьи наши слёзы остались…"Во избежании истерики, чудовищного эксцесса и появления заголовка в газете: «Пьяных одиннадцатиклассниц изнасиловали в центре. Куда смотрели родители?» — я дал каждой по сигарете и сказал Насте, девочке из ванной, шёпотом на ухо: ”Видишь этих дядек, взади, в 3-х метрах от нас? Видишь? Они непрерывно смотрят на вас, с подозрительной активностью играя в карманный бильярд. Ничего не скажу о вашем поведении. Просто, если вы хотите, чтобы ничего другого кроме дыма не гуляло по вашей ротовой полости, то мой вам совет — идите отсюда поскорей”.

Они ретировались, молча.

Мы остались вдвоём на другом конце улицы. С ней. Моя незнакомка, шатенка с пурпурной помадой, мерно курила «Синий кэмэл». Сильная натура. Она была похожа на героиню Куприна, такую живую и естественную в движениях, особенно, когда поправляла прядку волос. Я даже не обращал внимания на её миниатюрный метр шестьдесят. Глаза. В тени кругов под ними была зашифрована тайная принадлежность к осмысленности и глубокой начитанности их хозяйки. Её красота была своеобразна ещё и потому, что в её чертах проглядывалась неуловимая детскость. Чуть ли не нарисованный носик, на пару миллиметров приподнятый вверх, симметричные брови, словно измеренные природой с точностью линейки, большие мягкие губы, упругие жемчужные щёки и гармоничный взмах ресниц.

Она немного стеснялась, поэтому курила в пол оборота. Я хотел посмотреть ей в глаза…

Неловко было встречаться взглядами. Тишина оборвалась.

-Так, что ты им такое сказал? — обратилась она ко мне, немного дрожа от холода.

–Я? — подыгрывающее посмотрел на неё. — Всего лишь своё наблюдение.

–Неприглядное и отрезвляющее?

–В точку!

В ту же секунду я понял, что хочу с ней диалог на равных. Понять, правда ли в ней есть что-то, что отличает её от своих подруг или она блефует, позёрствуя.

–Вы сейчас, что проходите в школе?

–Из литературы?

–Да.

–«Мастер и Маргарита» Булгакова.

–По сути, Михаил Афанасьевич пересказал Фауста в русских реалиях, предварительно хорошенько вогнав в себя морфия.

–Полно тебе, — она сексуально приподняла бровь. — Темы добра и зла — вечные. Он показал свою интерпретацию и, между прочим, гениально. Наркотики тут не при чём.

–Ладно, отбросим последнее. Уберём всю бесовщину, — швыряю хабарик в сторону. — Оставим голый скелет книги, — зажигаю новую сигарету. — Получаем. Человек поддаётся искушению. Человек готов на всё ради любви. Человек — слаб.

–Не совсем так как ты говоришь. Булгаков пытался описать именно это противостояние. И лишь хотел убедить нас в том, что всё материально зависимо, но потребность души в любви выше этого, она бессмертна и уходит за пределы земных рамок. Она на небе, понимаешь? Любовь — главная сила в жизни.

Один ноль в её пользу.

–Но любви нет, есть лишь влюблённость.

–Ты просто никогда не любил по-настоящему, оттого и вывод твой бессодержателен.

–Я не совсем понял — это откровенность или язвительность? И, чтобы понять это я должен влюбиться не в шлюху? — выпускаю всю свою отъявленную патетичность вместе с дымом.

–Это правда, глупенький. Влюбиться? Как минимум в девушку и её существо.

–Окей: девушек много и разных, но одна единственная"настоящая"любовь — это лотерейная случайность. Выпадет — счастливчик. Нет — обречён на вечный поиск.

Она замолчала.

–Хорошо. Задвинем эту тему. Она не стоит подобного обсуждения. Фауст! Фауст каждый из нас.

–Тогда Мефистофель — гадкое внутренне я?

–По книге это злой дух, который мешает человеку стать на путь познания своей сущности, искушает всевозможными человеческими тайными желаниями в обмен на самое дорогое — душу. Я же думаю, что через очернение, саморазрушение и пороки лучше познаёшь себя, видишь своих демонов; смеёшься над своим лицемерием; дразнишь свою надменность; задумываешься, разочаровываясь в жизни; уходишь в депрессию и меняешь в себе пару деталей. Но конструкция вся может рухнуть. Главное претерпеть изменения в храме твоей веры, а остальное… Пустая развратная идиллия. И душу продавать не придётся.

–Очень странный вывод, тебе не кажется?

Она вынимает из моего кармана сигареты. Закуривает.

–Вывод может и странный, но с фактом, что всё познаётся опытным путём ты не поспоришь.

–Согласна.

По Есенински размашисто и громко у всех на виду я произнёс:"Я — часть той силы, что вечно хочет зла и вечно совершает благо!"

–Саша! — она одёрнула меня. — Ты можешь меня не позорить. Тут же люди!

–Одна алкашня. Они не люди. И я не так просто вставил эту фразу, — деловито направляю указательный палец. — Наши мысли и представления никак не совпадают с нашими реальными действиями. В нас всегда борется ангел с демоном, и между ними побеждает проклятый компромисс… Как видишь, я подчиняю себе свои желания и делаю, что хочу.

–То есть ты не определился на чьей стороне?

–Это сложно выбрать между одной из сторон. Я где-то между, всегда. И ведь трудно понять себя — кто я: неисправимый циник или чувствительный романтик, исколотый шипами разительной розы повседневности. А ты кто?

–Я? Я не буду раскрывать всех карт о себе, — её шея немного дернулась. — Я загадка… Сможешь разгадать значение моих"ZZZ" — ”Знание. Звание. Знамение.”?

–Дай мне немного времени и я разгадаю этот ребус.

Её улыбка сверкнула ярче моей.

–Я сразу поняла, что ты меня проверяешь. Вопрос тебе: чем отличается гуманизм от гуманитаризма?

Умная девчонка! Вошла в мою игру.

Только не люблю, когда ставят меня в неудобное положение. Приходиться заставлять свой мозг компилировать новые мысли, вынимая из ящиков в мозгу слова с пометками.

–Ну… гуманизм — это свободный поиск себя, а гуманитаризм — подход к изучению не только себя, но и всего общества через собственное видение и понимание.

–Ладно, неплохо.

–Я оценил твою интеллектуальную красоту, а ты мою?

–Не льсти себе, Саш.

Мы не заметили, как все ушли и остались совсем одни. Я позвал её внутрь.

Музыка играла на тон тише. Много кто растёкся по столу. Веселье, походу, закончилось в толчке и просто утекло по канализации. Весёлая жидкость.

Ваня как-то не по-доброму на нас посмотрел с Кристиной, когда мы подошли к ним. Но может мне просто показалось. Макс сидел перед двумя стопками и мотал головой.

–Макс, уже поздно, я пойду. Давайте, ребят, пока.

–Давай по последней, — буркнул Макс. — У меня тост. За молодого и успешного Саню!

Это была последняя, которая перешла выше нормы. Горячий вкус водки поманил скорей домой. Попрощался со всеми. Особенно с Кристиной. Мы обнялась, и мне погрезилось, что её руки не хотели отпускать меня. Она была недораскрыта, оттого её хотелось узнать ближе невозможного… Я не отрицаю, что испытываю к ней больше, чем симпатию. Кристина…

Я шёл по улочке сонного города и где-то в середине сознания, между пониманием и опьянением, думал о том как я всё-таки выгодно договорился. Про разбитый товар можно забыть. И как же всё в масть. 2 новых друга, одна, пока ещё на стадии разговоров девушка. Как же хорошо складывается моё начало. От радости я решил сделать граффити фломастером, который всегда находился при мне. Прямо не стене лифта и большими буквами:

«Не зная покоя и роздыха,

При лунном и солнечном свете

Я делаю деньги из воздуха,

Чтоб тут же пустить их на ветер…»

Перед дверью я автоматически выбрасываю своё опьянение куда-то на лестницу. Жму звонок, трезвонит"Камаринская".

Открывается дверь. Бабушка влюблённо встречает. Я делаю шаг, она тянется меня обнять, но я быстро влетаю в коридор, лавируя перед ней. Бросаю пару дежурных фразочек: ”Бабуля соскучился по тебе сильнее нельзя. Щас голодный, как волк. Накладывай. Завтра всё расскажу. Сплю на ходу". Скидываю обувь и иду в ванную. Она идёт готовить.

Холодный душ крошит капли на озябшее тело. Только так выгоняется дурная хворь, которая к концу своего действия отдаёт неопрятной тяжестью и желанием взять ещё.

Проголодался дичайшие. Слюни собираются на зубах. Набрасываюсь жадно на еду.

-Как ты, Сашенька?

–Я уже хорошо, — проглатываю ложку тыквы с кусочком мяса. — Вылечили.

–Ну, Слава Богу, я переживала за тебя, — говорит она, протирая и без того чистый стол.

–Чем занималась?

Это её любимый вопрос. Так как она на пенсии, то кроме покупок, оплаты ЖКХ и ухода за маленьким кустиком сирени возле дома бабуля ничем другим не занимается. По накатанной я слушал, кивал, да и ел. Закончив, она убрала мою грязную посуду в умывальник, и мы разошлись по комнатам. Мне было лень чистить зубы. Я обнялся с подушкой, улыбнулся большому и помпезному дню. Уснул в мгле своих мыслей и темноте одинокой комнатушки.

Настойчивый дверной звонок молотил не по двери, а по моей бедной голове.

З раза! 5 раз! Да сколько можно?! Кому, сука, не спится в воскресное утро? Если это опять эти втиралы с «абсолютно бесплатной кострюлькой в подарок» и «керамическим ножом из дамасской стали», то я за себя не ручаюсь. Злой иду поскорей к двери, поворачиваю резко ключ, с размаха открываю и от неожиданности отскакиваю назад.

-Ма…М. Почему именно сегодня?

–Ты же со мной хотел поговорить на счёт учёбы, будущей профессии, я правильно понимаю?

–Да…

–Тогда собирайся, едем в Финляндию.

–То есть? Это как?

Стоя в одних трусах, вопросы было лучше не задавать, но у меня вообще-то свои планы имелись…

–Нас мой знакомый судья повезёт в Ивало, — доносится из ванной. — Мне надо кое-что для себя купить в «DutyFree». Там заодно и поговорим, потом у меня времени не будет свободного.

–Хорошо. Пойду одеваться. Что брать с собой?

–Голову свою возьми и загран. Остальное не нужно. И к судье обращайся — уважаемый Роман Никитич!

–Ага.

–Поживее. Жду в машине.

Дверь захлопнулась.

Я молча натянул джинсы, одел первую попавшуюся рубашку, влетел в кроссы, накинул куртку и вышел за порог, сминая паспорт в кармане.

Мать у меня настоящая Мигера. Властная женщина. Равнодушная. Злая. Непоколебимо решительная. Люблю ли я её, как все любят своих матерей?

Нет.

Наши отношения связывают только материальный мостик, который рушится на глазах.

В начале месяца дотации составляли 25.000 рублей. На данный момент уже около 15.000 рублей.

Ещё немного и мне будет хватать только на школьные обеды. Я, как государство вхожу во внутриэкономический кризис и, как альтернатива выхожу на неофициальный самостоятельный заработок. Смогу ли я подняться? Да. Ещё как. И приумножу. Её пациенты у меня ещё покупать станут. У меня будет столько денег, что я не буду знать, куда их девать!

Тусклое утро созерцает на меня сверху серым небом. Холодает с каждым днём… Возле мусорок гудит «Cadillac Escalade». Других вариантов для посадки я не вижу. Сажусь почтенно на заднее. Вижу за рулём маленького мужичёшку в мешочке с блестяще гладким подбородком, который аккуратно начал выкручивать баранку. Он не соответствовал тому образу судьи, который я представлял. Типичный успешный чел с двумя подбородками и брюхом, упирающимся в руль.

-Ну что, Анна Михайловна, выезжаем? — раздался оптимистичный бас.

–Да, в дорогу.

–Только у меня сразу есть предложение. Давайте как прибудем, первым делом сходим на обед в «Ritz». Это известный ресторан в Ивало. Попробуете мясо королевского краба, свежую треску, а мы с вашим сыном закажем по пицце.

–Просто пицце?!

–Нет, — отрывисто сказал он. — Это не просто пицца — это «Quattro staggioni».

–Что это значит?

–В переводе с итальянского"Четыре сезона". Четыре разнообразных вкуса!

Он облизнулся.

–Часть под названием"Зима"занимают шампиньоны,"Весна"отводится под морские креветки с ананасом,"Лето"посвящено колбасе салями с кусочками баранины, а"Осень"помидорам «Черри». Моцарелла, вустерширский соус, 3-х летний пармезан. Это лишь на словах не звучит. Попробовав… Ммм… Тщательная обжарка в 450 градусов… 15 минут и лучшая пицца в мире у нас на столе.

–Восхитительно! — подыграл я.

–Для уникальности вкуса в пиццу добавляют бренди «Cardenal Mendoza Sanchez Charter Real Romate Finos». Он даёт почувствовать оттенки изюма со сливой.

–У…

Всю дорогу судья рассказывал о проблемах с желудком. Мать давала ему рекомендации по лечению, диктовала под запись таблетки. Взаимовыгодно они ехали.

Я не слушал их. В наушниках размышлял про себя. Мысли, как маленькие водопады, устремлялись бурными потоками в душу, шумя на сердце.

Какая же большая машина, как будто едешь на вездеходе, остальные автомобили выглядят, как игрушечные машинки. И ты словно смотришь на них свысока…

Ощущается мнимое превосходство. Отстраняюсь. Смотрю через салон в лобовое на бегущую дорогу.

Почему, когда мы выезжаем с матерью хоть куда-нибудь, она и во время отдыха говорит о работе? Это же не правильно. Нужно же разграничивать, не? Вообще, наши отношения нельзя назвать семейными, как между сыном и матерью. Я не чувствую ничего тёплого с её стороны. Только надоедливые советы и нервные срывы на мне. Меня порядком тяготит её присутствие рядом со мной. От неё веет неспокойствием. И кто во всём виноват? Что нас разъединило?

Видать мы так погрузились в свои заботы и дела, что забыли о существовании друг друга, и порвались узы, связывающие души…

Я даже не помню, когда откровенно говорил с ней в последний раз. Постоянно выкручивался, отказывался, избегал, а она, в свою очередь, вместо выслушиваний распускала руки. Мы оба стёрлись. Я сидел всего лишь в паре десятков сантиметров от неё, а казалось будто мы находимся на разных берегах. Перекрикиваемся эхом и машем руками друг другу. На большее мы не способны. И ничего не изменить…

Сейчас я меряю на себя самостоятельность. На помощь из вне можно не расчитывать.

Песня «Bang Gang — Its All Right» натолкнула меня на правду, которую я раньше не хотел замечать.

Я потерял свою маму на работе.

Она всегда много работала. Сверх нормы. Когда я маленький игрался и бегал вокруг неё, она сидела и писала истории больных, выписки. Сидела часами, до поздней ночи. Она начинала обычной санитаркой и дошла до главного врача. Надо отдать ей должное, это много стоит. Но жертвой чего она этого добилась? У неё ничего кроме работы нет. Только деньги и дела. Личная жизнь раз в неделю. Всё по расписанию. И не уверен я, что всё серьёзно у неё с этим америкосом.

Под всей этой занятостью скрывается глубокое одиночество. Она видит подруг реже, чем я меняю девушек. Общается с бабушкой постольку-поскольку, когда появляется надобность в важном решении о вкладе денег. Она много инвестирует в свою смерть.

Всё сводится к бумажкам. К этим листочкам с водяными знаками. Их можно порвать и выкинуть, они ничтожны! Но в руках человека они способы менять события, покупать судьбы, строить власть. Шелуха. Песок. Завялые лепестки. Деньги так много значат и так мало стоят…

Менять принципы ради них, подстраиваться, прогибаться. Я не буду, как она, привязан к ним. Не хочу считать каждую копейку. Смиряться со скупостью. Я хочу их использовать, как средство для достижения целей, как элемент для получения удовольствия. Хочу тратить их, не занимаясь накопительством. Они могут пришёптывать мне о своих возможностях, соблазнять, но я никак не хочу поддаваться на их влияние. Деньги остаются для меня в статусе любовницы. И никак жениться на них я не собираюсь.

Пройдя через очередь из машин, таможню, штампы, границу, мы оказались на прямой дороге, отличной от нашей, такой ровной и гладкой, как депелированное рельефное тело спортсмена, ведущей в город. Свежее чувствование новой обстановки было в каждой мелочи, которую я видел из окна.

Мы приехали в «Ritz». Очаровательный интерьер, улыбчивые чопорно финочки, кожаные кресла, приглушённая поп-музыка. Судья, мать и я расположились за столиком около окна. Когда min mor сделала заказ и отложила меню, её губы зашевелились, словно трава обдуваемая ветром.

-Так, значит, ты хочешь поступать в ФСБ? — нацелено посмотрела она на меня.

–Да. На целевое.

–И что для этого требуется?

–Пройти медицинскую комиссию. Собрать все эти справки по терапевтам, психологам и т.д. И сдать 3 ЕГЭ: математику (базовый уровень), общагу и русский. Ещё письменный вступительный тест по истории. Ничего проще нет.

–И что ты собираешься делать? — с настойчивостью в голосе спросила мать.

–Самостоятельно готовиться: прорешивать тесты, читать правила и теорию, — загибаю два пальца. — Делать всё необходимое для успешной сдачи. Я ведь в этом заинтересован!

–А репетиторы?

–Я в них не нуждаюсь.

–Нет! Ты должен к ним ходить. Если бы в 9-м я тебя не заставляла к ним ходить, то ты бы не сдал свой ГИА. Поэтому ходить ты к ним будешь, и это обсуждению не подлежит. Чтоб в понедельник позвонил им! Визитки у тебя есть. И долги щас свои сдавай, проболел столько.

–Да хорошо, хорошо. В целом ты одобряешь мой выбор: Академия ФСБ в Калиниграде?

–Город красивый, да вот профессия для тебя тяжёлая. Ты же не дисциплинирован. Как ты будешь там?

–Мам, жизнь всему сама научит. Сегодня я школьник, завтра боец. Ко всему можно привыкнуть и приспособиться. ФСБ закалит меня и сделает настоящим мужчиной, научит отвечать за свои поступки, да и финансово ограничит от тебя… Может я, вообще, большим начальником стану!

Говоря это, я думал о том как буду проворачивать крутые незаконные схемы, крышевать бандсов и ездить на разборки. Последние два момента мне представлялись фантастической выдумкой, как треки Кровостока, но первое… Нескрываемо моё.

–А другие варианты ты не рассматривал?

–Какие ещё? Закончить по шаблону юридический и утроиться адвокатом по ДТП?

–Попрошу! — вставился судья. — Адвокат — очень хорошая профессия. Что тебе в ней не нравится? Работаешь, защищаешь людей, зарабатываешь репутацию, связи, деньги приличные.

–Это всё верно, но если мой клиент виновен, и я должен его оправдать: как мне быть?

–У истины 2 лица. Слышал такое выражение?

–Нет, наверно…

–Так вот, когда включишься в работу, то поймёшь — чем выгоднее правда, тем дороже она будет стоить. Извини, у меня входящий.

Звенел стандартный айфоновский звонок. Судья с кем-то решительно общался по телефону.

–Да… Да. Тут всё ясно. Мы его, считай, прихлопнули. Ладно, щас не в городе. Вечером встретимся."Душманская тропа". В 22:00.

Убрал трубку, вытер салфеткой рот. Наклонился чуть ко мне и глянул из под сморщенного лба.

–Так что же, в работу включишься — поймёшь, и да, защищая интересы влиятельного человека, в последствии будет легче оставить свои.

Я не растерялся. На таких мудаков у меня глаза намётан.

–Видите ли, Роман Никитич, вступать во внутренние противоречие между самим собой я не хочу, чтобы постоянно думать, что отмазал убийцу или миллионера-педофила. Зачем мне продавать свою душу? Вы же смотрели фильм"Адвокат дьявола"с Киану Ривзом? Он показательный. Да, получил славу, деньги. Но в конце заплатил с полна. Захлебнулся в фальши и роскоши. Убил в себе настоящего адвоката, задушил орган, отвечающий за справедливость. Я подобно главному герою возвращаюсь из будущего в настоящее, в этот самый момент, и делаю выбор. Я говорю правду. Я говорю категоричное нет! Потому что смею свободно думать и говорить как есть, не лебезя, тем самым разрывая эту цепь будущей адвокатской карьеры.

–Анна Михайловна, у вас очень толковый и порывистый сын растёт. Такие нам нужны в правительство. Александр, если вдруг переосмыслишь свою художественность и решишь заняться настоящим судопроизводством, то прошу. И, к слову, жизнь намного отличается от фильма. Мне уж поверь.

–Совесть запрещает, но руки берут. Хотите меня по этому принципу привлечь?

–Саша! — повысила тон мама, громко ударив вилкой по тарелке.

–Всё хорошо, Анна Михайловна. Александр, тебе кажется, что всё продажно и незаконно. Всё не так. Фемида видит, что происходит, они следит за каждым. Мы лишь следуем Конституции…

–Роман Никитич, позвольте возразить вам. Моё мнение прямо противоположно вашему суждению. Напомню, это только моё мнение, — бесстрашно смотрю ему в глаза. — Я чувствую, что не лежит у меня. Если и отдавать свой словесный талант, то не государству, а для собственного блага, в творчество. Но я чётко выбираю ФСБ!

–Если, что мой номер у твоей мамы есть.

–Он у меня уже взрослый, — сказала мать. — Сам решит.

–Ха!

Я оставил недоеденным пол пиццы и вышел на свет. Противный тип. Купить меня хотел. Козлина. Александр Туманов не продаётся! Что касается вопросов чести, то тут я сам при себе. Свой выбор я сделал и поддаваться на ловушки… Конечно, я врал раньше и сейчас местами. Но эта не та ложь, которая губит людей, рушит судьбы и портит отношения. Моя ложь всегда во благо, во имя сохранения стабильности. Она обходит препятствия и находит выход из самых незатейливых ситуаций. Моя ложь не отдаёт отголосками внутренних противоречий. Моя ложь невинна и несамостоятельна. Она хрупка. За неё я получаю в тык, но не так сильно, как если бы врал и ходил по головам, подставлял и предавал. Я просто подстраиваюсь под обстоятельства. Я чист перед самим собой.

Оставшиеся пол дня мы ездили по магазинам. Ходили вслед за матерью. Пропускали с судьей через себя назойливую шопинг-терапию, проливали"слёзы-невидимки"за всех мужчин, которые ходят вместе с противоположным полом за покупками.

Поездка прошла незаметно. И её результатом я был доволен. Ф. С. Б. Эти три буквы привлекали меня, заставляли чувствовать внутреннюю силу, придавали смысла моему будущему. Появился стимул идти дальше, брать от жизни больше! ФСБ звучит гордо. Почётно. Обескураживающее. Да! Я счастлив. Хорошие мысли, словно искрящие пузырьки шампанского, поднимались из головы ввысь, стремясь воплотиться. Совсем скоро…

Под вечер меня высадили с двумя пакетами финских трофеев. Я налил бабушке колы чем сильно уважил её, и рассказал"скучных"рассказов из больницы. Реальность бы повергал её в ужас. Осилив тортик, я пошёл за учебный стол — бабушка за телевизор.

Сидя перед пустой тетрадкой, в ожидании ответа по д/з от Рика, я представлял себе наступающую неделю. Недоздачи… Рабочие моменты… Новые репетиторы. Когда я спать то буду? Только, если на вписках…

Не дождался ответа. Закрыл. Уснул.

Нелюбимое утро — начало рутины. Сладкий сон прерывает противный механический будильник. И есть два пути. Вырубить его и питать свой мозг остатками сна или сделать смелый шаг с дивана и свалиться на накатанную за годы бобслейную трассу"дом-школа". Я выбрал второе. Забить болт на финишной прямой мне не позволяла совесть и собственная жизненная позиция победителя.

В класс я вошёл дерзко, со звонком. Занял место с Ярой.

–Теперь ты будешь сидеть со мной?

–Да, и судя по прошлому году — мы сработаемся. Но если, что я могу в любой момент от тебя отсесть на свою последнюю парту, где творится вечное безделье…

На уроке Химии Яра рассказала мне, что ничего интересного за время моего отсутствия не произошло. Я подумал, может, и про меня забыли.

Не успел я перейти на другие уроки как всё полилось, затопило! На перемене не пройти — стопкой новые заказы. Образовались задолженности по русскому, математике и другим предметам. Цифр и предложений с заданиями было настолько много, что я не успевал записывать всё, что диктовали мне учителя. Бросил там, где рука остановилась и решил, что спишу у Саши. На последнем уроке была контрольная по русскому. Огромный диктант к которому я никак не был готов. И ведь же заставила писать училка. Трудно спорить с классухой, которая преподает у тебя одни из главных предметов в школьной программе. Специально написал на шару и неправильно. Успел поссориться с Ксюшей"Головой", которая не дала списать сочинения по литературе. День капал на нервы. За всем этим я не видел себя. Расстраивался от того, что не могу сдать всё сразу…

Но другое меня пугало больше всего — мои друзья. Что с ними произошло за этот месяц? Миша на переменах постоянно ходил за ручку с Машей. Подумать только, он таки смог обернуть ситуацию в свою пользу. У них был треугольник в котором он был лишним. Теперь Миша, влюбив в себя Машу, сделал лишней Лизу. Месть и презрение мужчины может сильно впаять за расколотое сердце, однако. Жаль, что эта драма не разворачивалась на моих глазах. Сейчас даже непривычно наблюдать за некогда счастливой киношницей, которая в одиночку с грустью листает диалоги из фильма"Последняя любовь на земле"и"Сладкий ноябрь", сдерживая слёзы. Когда эмоции переполняют, она держит голову на предплечьях, потом вынимает потухший, помятый взгляд и намертво застывает в телефоне.

Миша, мне в странность, даже не спросил как моё здоровье или даже как у меня дела.

Он то и дело просил, чтобы я устроил вписку у себя на Журбы. Я сразу этот намёк раскусил: домой ему никак свою новую «избранницу» не привести, и он решил оттарабанить её у меня. Нет уж, господа хорошие, сами соединились, сами и ищите места для соитий. Моя треп-хата не для ёбли была куплена.

Пит вёл себя отстранённо, это было подсознательно ощущаемо мной, хоть и внешне его эмоции соответствовали прежним. Зазнался парень.

Пипитос постоянно трындел про свою группу"Порванные носки". Говорил, что теперь тоже панк. Пытался расславить, то насколько жаркий творческий у них процесс идёт в группе, и как он мастерит биты и занимается сведением песен, делает «американское» звучание. Козырял появлением Уайта на их"студии".

Уайт — кощей в спущенных джинсах с непричёсанной шевелюрой, король малолеток и звезда пропитых подъездов. Записал альбом из каверов на «Pink». На каждой мало-мальски популярной вписке он появляется, не без скандала, разумеется.

Как мне кажется, Пит тупо ходит побухать на студию и что-то для вида сделать. Подубасить. Потому что кроме разговоров я готового продукта так и не услышал, даже демки.

Так как мы хотели записать с ним совместку, я представил ему набросок трека.

Даже изобразил словесно как это будет звучат на медленных семплах:

«Никотин на зубах.

Мы забыли о делах.

Детка, допинг в наших антителах.

Я теряю себя в этих зеркалах…»

Он удивлённо-недовольно отреагировал: ”Щас мы с группой альбом записываем. Не до этого. Давай потом, хорошо?” Я не стал его уговаривать, а лишь проверил точнее насколько он отошёл от меня за это время. Рассеял подозрения.

-Пиит, как там моё благодарственное пиво? — улыбочка.

–Какое пиво Саня? Я выпил его уже давно, — ухмылочка.

–Ты мне торчишь как бы!

–Саня, у меня ща бабла нет. Купи сам. Ты же всегда при кэше. Можешь и меня заодно угостить.

–Обойдёшься.

Сука. Выбесил, чёрт! Эта его наивность меня всегда раздражала. Он думает, что всё так просто. И, что если я башлял за него до этого, то делал это по доброй воле? Нет. Мне было неудобно отказывать при посторонних. Воспитание, сука. Моё и его. Нахлебник. Пошёл он. Говнюк.

Рик всегда был моей надеждой, и сейчас я и его не узнавал.

Летом я в выводил его в общество, знакомил с правильными девочками, давал на свидание свои крутые шмотки. Для заядлого «Хикки» у него очень даже неплохо получалось. На вписках он социализировался, раскрепощался. Он много говорил и был услышан. Я был сердечно рад за него, пока он не расстался с девушкой в моё отсутсвие. И опять… Потёртые штаны, грязная жилетка, нестриженые волосы. Взгляд в себя. Это означало одно — он снова начал играть в «Доту». Игру, пробащающую разум и превращающую человека в задрота, которой занимается увеличением"маны"и уменьшением мозга. Вообще, использовать рациональную критику касаемо этой игры трудно: вроде и стратегия, и командная игра, но… Проводить часами в душной хате, безвылазно, живя в виртуальной реальности, замыкаясь от дивного нового мира за окном — глупо.

-Рик, ты я вижу на учёбу подзабил, — выходя из столовой, сказал я ему.

–Да чё-то заебало всё. Даже спать нормально не могу. Аппетит пропал.

–Это всё из-за девушки?

–Блин, всё навалилось разом, и она, шлюха, другого нашла как раз, когда я завалил проверочную…

–Не расстраивайся, Рик. Всё образумится.

–Да нихера не образуется…

–Как тебя поддержать, братик?

–Да никак. Нахер эту нормальную жизнь со всеми этими тусичами, бабами, алкашкой. Буду в «Дотан» рубить и похую!

–Эскапизм?

Вопрос, который остался без ответа…

Рик с садика отличался непомерной возбудимостью и восприимчивостью, непостоянством характера. Именно эти качества, как мне кажется, мешают ему преодолеть появившийся барьер. Думаю, он отойдёт. Не буду его трогать. В последний раз, когда у меня были серьёзные отношения я отходил 1,5 месяца, и боюсь представить каково переживать это ему, столь мало погулявшему и плохо знающему женскую психологию.

Элен утопала в гуще самых отвязных вписок.

Её «Инстаграмм» пестрил фоточками из блат-хат, загородных коттеджей, дорогих машин и ночных заведений. Комментарии во всех социальных сетях были одинаково слащёными и подобострастными: «Элен Щербенко, я люблю тебя!», «Твоя женственность поражает воображение…», «Я дружу с Элен — мне не избежать измен», «Сколько внимания и всё напрасно. Элен, пошли хотя бы погуляем?»

Она прелестна и непринуждённа внешне и внутренне. Уникальна. Её оружие — её естественность. Она нравится всем без исключения и стала популярна благодаря массовому желанию найти образец обожания и подражания. Я правильно понял, что она вписалась в компашку известных центральных ребят, в которую вхожи Соболева, Майоров, Мангова, Комиссаров, Самородов. Да, всё так — у неё в «СП» стоит Никита Ливанов — главный организатор «SB». Они тусят с самыми сексапильными девочками настолько громко, что об этом знает весь город, трещащий по швам.

Элен стала вести себя на долю значимей, но по-прежнему оставалась собой.

Мы обменивались впечатлениями касаемо тусовок, и у неё, я скажу, совсем другой уровень. Парни сливали пятёрки за вечер, пили многолетний эксклюзивный алкоголь, катались на родительских иномарках. Мне хотелось большего. Мне хотелось к ним.

Их тусовка — предел мечтаний и показатель максимальной успешности!

Элен была моим проводником. Пару раз бухну с ней, окажусь с ними.

-Элен, я очень хочу с вами посидеть как-нибудь. Вы где обычно?

–Во «Fushon». Саша, только одно но — мы узким кругом всегда собираемся.

–Я понимаю, к вам не так просто попасть, но ведь возможно!?

–Разумеется. Только сначала заручись дружбой из 32-й. Там, кстати, знают некоторых наших ребят.

–Репутация?

–Да, заработай её.

Элен — мой виадук в мир развлечений и взрослых удовольствий. Предвкушаю.

Единственная, кто оставалась прежней и собой до конца была Саша. Она животворно писала что-то все перемены напролёт. Местами общалась с Ксюшей о литературе, обсуждала подготовку к гимназической, была увлечена учёбой. Саша, как ручеёк, тихо журчала и текла к истокам знаний.

Я взял у неё все конспекты. Она тщательно, с заботой, объяснила мне к чему надо готовиться, написала даты ближайших контрольных, дала ссылочки на сайты, облегчающие мои школьные мучения. Добрая душа. Жаль, что внешне она меня не привлекает. Так бы я был самым счастливым человеком…

Всем было не до меня и мне не до всех. Я был занят писаниной и зубрёжкой, до безнадёги углублённо поедая учебник. Читал в кратком содержании произведения и всё больше запутывал себя в узел. На общение с другими уходило пару реплик.

Кошмарная неделя влачилась долго. Я думал, она никогда не кончится.

Первые пробные занятия с репетиторами. Нечеловеческая усталость. Игнор друзей. Я был никакущий и тешил себя желанием надраться по самые небалуй. Элементарно отвлечься. Срубить бабла. Посидеть в каком-нибудь ресторанчике на отходняках с горячим глинтвейном в руках. Поласкать девочек. Уснуть и проснуться с похмелья с пустотой в карманах где-то на юге, слегка припорошённым песком под палящим солнцем и волнообразным бунтарским ветром с востока. Лежать без каких-либо обременяющих проблем. В одних шортах и майке. Босиком. Главное, чтоб рядом колыхало море и в песочке виднелся полный верх бутылочки с белой лошадью. Морской бриз обдувает мои солёные волосы, проникает в голову и раздувает свободу внутри меня…

День"Д"наступил. Ваня назначил встречу в нашем баре ровно в семь. Я шёл, звеня, со спортивной сумкой"Nike". Прохожие, непроизвольно оборачиваясь, понимали, что я иду точно не в спорт зал.

-Здорова, парни!

–Привет, Санёк!

Садимся за столик.

–Ну, что, братва, принимайте товар, — по-гангстерски отвечаю я.

Передвигаю медленно ногой под столом сумку. Ваня расстёгивает и смотрит на её содержимое.

–С тобой приятно иметь дело.

Он улыбается и через рукопожатие передаёт мне сытную котлету нала. Сделка удалась. +100 к уважению.

–Осталось только скоротать время… — потирая руки, заключил Макс. — А знаете, что хорошо убивает ожидание?

Мы едва успели раскрыть рты.

–Правильно! Во время выпущенный парашют. В нашем случае «парашют» — это название шота с абсентом.

Мы не стали пресекать его инициативу. Тем более, что не хватало чего-то взбадривающего. Сели возле барной стойки.

–Я, как опытный абсентье, буду пить его чистым. 50 грамм «Хенты», пожалуйста, и ещё 2"Экстремальных"для моих друзей. Без спрайта.

Бармен с каждым провёл индивидуальную процедуру. Сначала налил в первый рокс, поджог. Языки синего пламени лукаво заигрывали с моим созерцанием. Перелил во второй. Накрыл. Заглатываю. Вдыхаю. Захватывает…

Первые секунды ощущается лёгкое удушье и головокружение. Минутами отпускает и сознание оживает вновь.

–Афигенная шутка, Максон.

–Я люблю абсент за то, что он даже никак алкоголь обычный пьётся. Сравнить его можно лишь с джином. Та и то не может похвастаться своим вкусовым шармом. Холодный, как металл…

Ещё немного мы похвалили"настоящего"Зелёного Змия и заговорили о первом, что пришло в голову.

-Саня, как у тебя неделя прошла? — спросил Ваня.

–Муторно. Год учебный не успел начаться, а я уже заебался.

–Жизнь говно, да мы с лопатой, — вклинился Макс.

–Верно. Только этого говна так много, что оно всё в «KAMAZ» даже не вместиться… Лопата бедная уже в другую сторону гнётся, — отчаянно говорю я. — Главное, почему остальные разделяют это извращение, когда каждый день делаешь одно и тоже, ожидая при этом разных результатов?

–Нам так заложили. Слепая вера. Можно только смириться и принять это, — говорит Макс.

–Тут другое, Максон. Ежедневно мы просыпаемся и становимся в крутящееся колесо с осью. Оно вращается, закручивая нас в линейную житейскую прозу.

–Безвыходно…

–Нет! Есть выход. Это, как в геометрии: мы устремляемся по направлению хорды и на вылет вырываемся из этого круга прямо в выходные. В единственные живые дни!

–Я уловил, — Макс задорно забил по плечу Ваню. — Да! Красиво сказано.

–Хорошо, что есть выходные, — добавил Иванесс, почёсывая нос.

–Выходные — время, когда можно всё. Даже больше.

–Сегодня уходим в открыв! — сказали парни, резко отвлекаясь на время. — Нам пора. Восьмой час. Нас уже ждут.

–Думаю, это будет очень жаркая…

Не успевая договорить, я на радостях иду вслед за своими.

С приподнятым настроением мы, авторы своей прозы, идём к"Балтийскому хлебу", известной кондитерской, за которой находится квартира, которая скоро будет наводнена весельем.

–Небольшой дисклеймер. Марина сняла её на ночь, так что не бойся что-то разбить или сломать, — сказал мне Макс перед входом внутрь.

Я сообразительно кивнул, представляя хаос и полную разруху. Походу этой ночью мы вернём 14-й год из забытого прошлого.

–С ДНЁМ РОЖДЕНИЯ, МАРИНА!!! — мы хором прогорланили во всю голосину.

Парни принялись вручать подарки. Я был без него и круто выкрутился, прочитав наизусть стих собственного производства. По правде говоря, я нашёл его на одном забытом сайте поздравлений, но кому какая разница:

«А я сегодня, в день рождения, тебе желаю — не спеши! Впусти ты в жизнь свою веселье и больше не грусти. Хочу, чтоб процветала ты и знала только счастья дни, и не ругалась в ”эти” дни. Но главное рости душой и телом не залети, тогда года похорошеют и в глазах не погаснут фонари. Хочу, чтоб увидя тебя вновь, жизнь твоя была, как сказка, и в ней всегда жила любовь!»

Вместо пощёчины я получил женское:"Спасибо, Сашечка, ебать тебя в рот!" — и предложение переместиться в гостиную, где была накрыта поляна. Я достал из сумки 10 бутылок, чем поверг девчонок в шок.

–Ну что, распробуем?

–Подожди ты, а! — сделала мне грубое замечание подруга Марины. — Пускай сначала все соберутся, потом и пить начнём.

–Хорошо, хорошо.

Народ постепенно подтягивался. Приходили в основном девочки-одноклассницы. С опозданием в пол часа зашли парни: Евсеев с братьями Мицкан и Мецгер. Отъявленные тусовщики. Одеты они были очень дорого и выглядели ухожено. Их бренды были настолько круты, что я даже не знал их названий. Я рассказал им об истории марки"Хеннесси"в ожидании начала.

-Пьём за твоё поступление! За твоё здоровье. За твоё будущее! — тостовали ребята. — За тебя, Марина!!!

Насыщенная янтарно-красная жидкость разом поисчезала из ёмкостей.

–Почему вкус такой странный у этого виски? Претерпковатый какой-то? Горький слишком, — посетовала именинница.

–Саня?

Все разом посмотрели на меня. Я даже немного растерялся… Однако же вспомнил предупреждение Алика касаемо этой партии, что вкус будет немного отличаться от оригинала, но главное на качестве это никак не скажется. Демонстративно налил стопку и опрокинул. Сделал задумчивое лицо, словно пытаюсь понять смысл картины «№5, 1948».

–Мм… Богатый яркий аромат, — погладил подбородок. — Чувствуются лёгкие оттенки цветов, винограда и специй, — обвёл взглядом окружающих. — Длительное насыщенное послевкусие.

–И? — недоуменно посмотрела Марина.

–Кажется, я понял. Тебя смущают тона старого дуба на основе которых выдерживается этот виски. Специфический терпковатый привкус — именное отличие данного сорта. На то и «XO».

Она впала в задумчивость, а мне это ох как не на руку. Положение надо было строчно спасать.

–Давайте выпьем ещё по одной этого благородного напитка за обворожительную звёздочку, которая делает наш сегодняшний вечер автентичным и задушевным.

Толпа опять завопила и чокнулась. Ещё пара рюмочек и им будет без разницы на то, что они там пьют.

Сосуды расширились, заиграла светомузыка, приехала пицца. В колонках не было постоянства. То читал «Бульвар Депо» о том как он он растёт на гидропоне, то «Кристина Си» о том как много хочет. «Фараон» оживил всех, кто был в «найках», ребята укатались в бит. Я ждал пока смазливо-сопливых исполнителей, поющих о хуйне, сменит какой-нибудь живой человек, чувствующий юность через свои воспоминая, как мы сейчас. Да! Она попала прямо в моё состояние — атмосферное и воздушное исполнение «Текилы» и «Насти Кочетковой»:

"Я поднимаюсь над землей

Ведь мне так хорошо с тобой

Держи меня, не отпускай

Между нами рай!"

Наверно, мне ещё было кайфово от того, что рядом находилась Кристина.

Мы разговаривали обо всём и ни о чём одновременно. Увеличивая количество алко, темы с возвышенных переходили в пошлые. Я читал её, как книгу на другом языке, но не пытался понять её. Говорил чувствами и эмоциями."Кристина, я понял твой ребус: знание — о чувственной жизни, звание — королева, знамение — розовый закат для двоих в окошке". Видел в ней родственную душу. Мне нравилось как она симультанно могла держать меня на расстоянии и приближать на миллиметр к себе — это выражалось как в общении, так и в физической тяге. Я чувствовал химию между нами и она тоже. Алкоголь положил её руку на мою. Я ощутил бархат. Её губы, должно быть, в сотню раз нежнее. Как только мы сблизились, я восчувствовал жар от её лица. Влюблённо вдохнул и провёл ладонью по её волосам, коснулся кончиками пальцев её лица. Она закрыла глаза. Я неспешно приблизился к ней. Приобнял за талию и… Вдруг резко включился свет. Я продрал глаза. Кристина прижалась к дивану. Зашли какие-то типы от которых воняло развязностью. Мне показались они очень знакомыми.

–Всем привет! Я лучший, а вы так себе. Мы приехали раскачать вашу тусовку! Разливай, Марин.

–Вы случайно не из «SB»?

–Мы они и есть.

–А ты не тот самый Саня, который известен своими выходками?

–Туманов?

–Тот самый!!! Срочно вколите мне «SB» в вену, я хочу тусить!

–Наш человек. Туманов прикольная фамилия. Будем звать тебя МАН.

Их было трое. Стиль — «топ-шмот» не ниже “Palace” и “Supreme”. Манера поведения — на приколе. Сева Колодка отвечал за рекламу проекта, он печатал логотипы тусы и расклеивал их везде: в “маке”, общественном транспорте, на стенах домов. Такой метод работал. Группа"ВК"насчитывала под тысячу человек. Так же он монтировал и публиковал видео, устраивал конкурсы. Данила Мамадалинов занимался организацией вписок: договаривался с владельцами клубов, арендовал закрытые помещения. Одним словом, находил общий со всеми. По совместительству был диджеем, сидел на вертушках, был ответственен за самый свежий саунд. Никита Ливанов являлся лицом и идейным вдохновителем проекта. Он собирал деньги (какой-то процент отстёгивал себе, это сильно сказывалось на добротности алкогольных напитков) и сгорал на показ с бутылкой в руке: пил, как рокенрольщик, вёл разгульный образ жизни, творил несусветный пиздец. Он был нашим Яниксом общегородского масштаба. Исполнял трек"Амбиции"и трепповал до отключки. Имел до отношений с Элен по 7 пятниц и с дюжину девиц на неделе. Все хотели быть походим на него, но никому почти это не удавалось. Он был такой один. Мало кто сможет пить 2 недели подряд, забивая на учёбу и обязанности…

С этими самыми парнями, стоя с зажженной сигаретой на прокуренной кухне, я тер за все городские движи и обсуждал преимущество"SB".

–Крутой ты чел, Ман.

–Это мы ещё с вами только разогнались, — делаю пару глотков из заканчивающегося «Хеннесси» и передаю по кругу. — Щас давайте я свою девушку проведаю и к вам вернусь, ок?

–Да, давай, мы не торопимся. Впереди вся ночь.

Кристина сидела, обвивая руками живот, наклонившись в сторону.

–Саша, наконец-то ты пришёл. Мне плохо стало. Тошнит. Проводи меня до остановки.

–Крис, может ты посидишь ещё немного? Вечеринка в самом разгаре же.

–Нет, Саш. Пожалуйста. Мне мама ещё звонила. Мне надо быть дома. Пол одиннадцатого.

Я не мог нарушить свой кодекс настоящего джентельмена даже будучи пьяным в пиздень.

Её бедненькую кружило. Я мужественно взял её за руку, и мы пошли на остановку. Кристина была так беззащитна и так обольстительна, что мне показалось «Я люблю её». Её милые глаза блуждали по направлению дороги, мои наблюдали за этим. Мы шли молча, и я понимал её без слов. Она была немного растеряна, но смотрела на меня всё так же осмысленно тепло, с увлечением. Когда мы подходили, я, не сдержавшись, сказал: ”Кристина, мне кажется, ты мне нравишься. И это говорит мне не мой задурманенный рассудок, а сердце". Я взял её руку и прижал к груди. У меня было учащённое сердцебиение, не только от выпитой четверти. Больше. Оставшийся объём моей души был заполнен искрящейся любовью, которая запредельно пульсировала во всём теле.

–Саша, ты… Тоже.

–Любишь?

–Не торопи события…

Она чмокнула меня своими сладкими Джолийскими губами и упорхнула на «3» домой.

Я окрылённый пошёл обратно.

Она — настоящая находка. Хороша внутри и снаружи. Мой идеал, вышедший в явь. Мне хотелось обниматься с ней и целовать её губы. Настолько сильно трепетала от этих мыслей душа, что я не мог никак заставить расслабить своё обожженное нутро. Напьюсь за эту любовь…

На асфальте, возле подъезда, разлежалось домашнее оливье, которое как говорила Марина приготовила её мама. Я посмотрел на окно, в котором шумно играла музыка и танцевали руки, и снова на оливьешку. Да, веселье в самом разгаре, надо врываться!

Я бежал по ступенькам через две. Оступился случайно и как наебнулся мордой об перила, так прям там же прилёг. Через какое-то время в себя пришёл и юлой докружился до квартиры. Ну и нажрался же я!

Прохожу через устланный горой обуви коридор в гостиную. Полумрак. Музыка на 2 деления тише. Какая-то парочка отстранённо от всех веселиться, давая волю движениям в танце. Ваня сидит, окружённый с двух сторон девочками. Они шепчутся и неприметно-горячо целуются. Втроём! Открываю раздолбанные раскладные двери в большую комнату: там накрытая одеялом лежит именинница с каким-то парнем. Вокруг них, на полу, с пустыми бутылками лежат люди, которых я не видел в начале. Надеюсь, групповухи не было и именинница не пошла по кругу… Где Макс? Может во второй? Заглядываю. Там, возле шкафа, немного скрючившись, с оголенным торсом, побренькивая бляхой от ремня, совершал поступательные движения самец.

–Макс?

–Бля, Саня.

Я резко закрыл дверь. Во красавчик! Не буду мешать парням. Пойду на поиски алкоголя. Не могли же они все десять выпить? На середине пути по квартире меня что-то хватает за ногу. Я замахиваюсь, чтобы ударить, как вдруг вижу еле заметные очертания девушки, которая стоит на четвереньках.

–Воды. Воды…

–Ну и накидалась же ты сестра. Встать то сама можешь?

–Воды…

–Ладно, щас принесу. Не стони.

Захожу на кухню. Спейсбрендщики пьют с локтя виски под монотонную читку «Грязного Луи» из портативной колонки. Они прописывают мне 5 штрафных стопок за пропущенное время, аргументируя тем, что только так я нагоню их. После третей я забываю о той нуждающейся, да и о другом остальном. Дальше всё было как во сне… Мы убийственно угарали, что-то сломали и подожгли. Кого-то лапали. Меня хватило не на долго. Все свои силы я потратил на разговор с Ливановым о поставке ему алкоголя. Когда слов уже не хватало, а внутри чуялась подступающая рвота, я выпил два стакана воды и подумал про себя: «Профит жить в центре. В центре вся движуха!» — обнял стенку, соскользнул в синее болото и потерял себя в нём.

После этой ночи мой телефон пополнился новыми номерами. Добавились друзья ”вк” и подписчики в ”Инстраграм”. Я стал частью этой тусовки. Я и сам стал этой тусовкой. Каждую неделю вписка. Пьяный Макс орал мне: «Главный принцип наших вписок — каждая последующая, лучше предыдущей!» Мы чередовали бары с квартирами, квартиры с ресторанами. Как молодые гусары выносили из заведений наполненные стекляшки и пили до дна, разбивая пустые сосуды об твёрдый асфальт. Я орал Максу в ответ: «Спонтанность — лучшее из незапланированного!»

Мы ввязывались в драки, случайно заходили в разные неформальные места (мошились в"Плавучем доке"), наводили шорох на трезвых в «Макдональдсе», ломали всё, что можно сломать, прибегали к безумному юношескому вандализму. Я влюбился в один момент, когда в дубель пьяный, с дымящейся сигаретой, обассывал «Мерседес», припаркованный возле"Террасы". Другие моменты запомнились мне не так сильно или я вообще их не помнил.

Это была классика. Классика хулиганства. Нам можно было делать всё!

Безумие длилось только на выходных. На своей рабочей пятидневке я был занят двойной работой. В школе я скатывал домашку на переменах, на уроках прорешивал ЕГЭ-шные задания репетиторов, списывал у Яры самостоятельные, выезжал на контрольных за счёт своего местоположения. Через меня проходило большое количество ответов. У меня была возможность выбирать наиболее правильные.

С друзьями я не сводил общение на нет, как они могли подумать, я просто дал им и себе отдышаться, ведь то, что мы почему-то стали вести себя не как раньше по отношению друг к другу, можно было назвать застоем нашей дружбы, а, впрочем, у каждого свои заботы. На дружеское:"Привет!" — я отвечал взаимностью, а вот на:"Можешь помочь, тут срочно", — я холодно отнекивался, ссылаясь на занятость. А занят я был прилично и не только на переменах между уроками. Проводил математические расчёты (хоть в чём-то матетематика пригодилась) в своём блокноте: вычислял средний недельный заработок, рассчитывал количество бутылок для разных партий, прикидывал кому можно завысить цену, а кому нет. Пытался выжать максимальную прибыль, ведь после первой крупной партии для"SB"деньги полились рекой. Я продавал уже не поштучно, а занимался оптовой торговлей. Благодаря Ливанову обо мне узнали многие в городе, в том числе и из 2 лицея. Лицеистка, дочь депутата Гудзь вышла на меня и заказывала большими партиями «Хеннесси» для своих элитных девичников. Я не успевал увозить со склада ящики как мне писали новые люди со срочными заказами, за маленькие я уже не брался. За 2,5 недели напряжённой работы я заработал более 60 тысяч. Алик пророчил мне будущее отца. Успех кружил мне голову.

Я был VIP гостем на каждом «SB». Ко мне подходили и знакомились, респектовали. Я чувствовал вкус дешёвого алкоголя, настоящих денег и растущей популярности. И чем больше я приближал к себе"успех", тем дальше стала отдаляться от меня Кристина.

На следующей день после той адовой вписки у Марины я поехал к ней и признался в любви. Ступил такой нахальный, покоробленный и мятый перед её порогом, с одной розой в руке. Она растрогалась. Я встал на одно колено и от растерянности начал говорить первое, что приходило в голову. Я тараторил и останавливался, делая паузы, стыдясь своего бедного языка. Она прервала меня, взяла мой цветок и нежно поцеловала. В ту секунду я был самым счастливым человеком на свете. Она и я. Как две стихии: огонь и вода. Слились воедино. По телу пробежал леденящий холод. Потом резко наступил жар. Вместе эти два ощущения породили истинную любовь. Я посмотрел в её ангельские глаза и в моей душе что-то перевернулось. Она потушила мою пошлость. Моя душа трепетала и мысли были только об одном. Быть с ней. Создать комфорт вокруг неё. Заботиться. Я обращался с ней, как с редкой вазой с самым тонким хрустальным плетением. Даже не представлял другую на её месте.

Всю первую неделю мы ходили за руку по осенним паркам. Я сводил её в театр, и там мы не расцеплялись. Мне нужен был только её взгляд, мне важен был каждый её поцелуй. Мы ужинали вместе с моей бабушкой и мило беседовали часами. Я заражал её своим чувством юмора. Настоящее счастье поселилось в моей душе. От неё пахло лилиями и любовью.

Потом времени стало катастрофически не хватать. Бизнес, учёба, она. Я звонил ей, но встретиться не мог. Только на выходных и то на 1,5 часа. Моё время стоило денег — дни я проводил в разъездах из точки «А» в точку «В». Она огорчалась и местами сильно злилась, что я мало провожу с ней времени. Я правда не мог. Присылал ей курьерской службой огромные букеты роз, суши, плюшевых медведей. Мне хотелось оттянуть немного её томительное ожидание. Я не мог жертвовать денежным делом ради любви, потому как бизнес не знает чувств.

Она начала меня ревновать из-за появившихся фоток в “Инсте”, где я стоял за барной стойкой в окружении танцовщиц «Go-go». Мне было трудно обьяснить ей, что это был всего лишь рабочий момент. Она выставляла меня бабником, хотя моё сердце принадлежало только ей. Мы впервые столкнулись с непониманием. Я не выдержал и приехал к ней. Она отвесила мне неженскую пощёчину и закрыла дверь, даже не стала слушать.

Я разочаровывался и всё быстрее ждал приближения субботы — посиделка со своими ребятами поможет мне отвлечься. Выпить не помешает.

Ваня не приехал, сославшись на появившиеся дела, а Макс стал моим вторым разочарованием. С ним до этого мы пили водку на брудершафт, обсуждали с разных (научных, житейских) сторон девушек, спорили на счёт существования Бога и пытались найти истину в сложном через простые действия. Теперь всё это он делал с Мусиным — крутым фриком из лицея, который был баснословно богат и покрыт татухами. На пальцах у него набито"Drop Dead", на тыльной стороне кисти лицо шута, на шее лицо девушки в маске. В ушах тоннели. Этакий Оливер Сайкс на минималках, выросший на общественных штампах и сломавший их. Он тупо ложил хер на общественность и был обсуждаем за своё поведение: вытирал палтинниками кроссовки, при всех мог растоптать свои очки ”Gucci”, шлёпнуть по жопе любую девку.

После совместной тусы на"SB"у нас произошло слияние, и Мусин с Гудзь идеально вписались в нашу компашку. Только после того как я понял, что Максу теперь интереснее с ним, я пожалел, что позвал лицеистов тогда… Но они же деньги. Большие…

В конце октября меня позвала лицеистка Титюнова на вписку в честь закрытая 1-й четверти. Она сказала, что там будет Кристина и парни из"SB", и остальные наши. Первым делом, я спросил сколько нужно бутылок, но она сказала, что у них есть. Было плевать на бабло уже. Я не терял надежду помирится с Кристиной, её недельное молчание меня пугало. Сильно. В голове ещё крутилась мысль о том как бы споить этого Мусина и заобщаться по душам с Максом. Наверно, из-за этих двух людей я поехал, бросив больших клиентов, на Проспект Кирова, 27 в маленькую снятую на ночь хрущёвку.

На вписке Кристина сидела со своими девочками, Макс что-то оживлённо рассказывал Мусину и Ливанову. Я сидел на диванчике и опрокидывал стопку за стопкой"5 Озёр". Я сильно волновался и решил, что пока достаточно не выпью — разговаривать не пойду. Перебрав, я подошёл к Кристине, она посмотрела на меня, как на дерьмо. Я вежливо попросил её выйти и поговорить со мной. С четвёртого раза она согласилась. Мы сели за грязный от пепла белый стол напротив друг друга. Первым делом я достал сигареты: прикурил сначала ей, потом себе. Пьяное волнение не рассасывалось. Я выпустил клуб дыма.

-Кристина. Мне… Мне очень жаль, что так получалось…

–И?

–Прости меня. Все эти последние 2 недели я был занят. И никак не мог уделить тебе времени, но я думал о тебе.

–Я видела, шлялся по клубам. Опять этот твой трёп начинается.

–Кристина, послушай… Давай забудем это. Любовь стоит дороже бизнеса. Давай начнём всё сначала?

–Нет!

–У нас же так хорошо всё начиналось. Только вспомни! Тебе же было хорошо со мной.

–В том то и дело, что было. Сейчас у меня появилась молодой человек.

–Что??? Как??? Кто это?

–Это уже не важно, мне не о чем с тобой разговаривать больше.

–Почему?

–Потому что ты конченный алкаш и бабник. Мне рассказали о твоих прошлых девушках, как ты им изменял.

–Крис! С тобой у меня всё ина…

Не успел я договорить слово, как меня оборвал оглушительный удар в глаз из ниоткуда. Моё сознание рухнуло вместе со стулом под стол. Забасил голос Ливанова.

–Ты чё, сука, думал меня наебать, думал я паль не смогу отличить от оригинала? Как ты конкретно наебал мен, обмудок!!! — он добавил мне с ноги в живот. — Ты мне за всё ответишь, тварь!

Я непонимающе лежал на полу. Чёрный экран с левой стороны. Смотрел на происходящее правым закатывающимся глазом. Прибежали ребята и стали оттаскивать от меня Ливанова, которой обрушал на меня грохот зверских ударов.

Я резко перешёл в гостиную. Кристина сидела на коленях у Вани. Я сел возле них и в недоумении смотрел на неё. Она сидела и улыбалась. Из кухни выбежал разъярённый Ливанов и кинул в меня пустую бутылку, которая разбилась об стену. Я отскочил и зажался в углу. Это происходит по настоящему? Я обращался к Кристине с боязливой помощью: «Успокой его. Поговори с ним. Не надо этого!» Она молчала. Шум и маты давили на голову. Макс сдерживал Ливанова, смеясь, задавая ему вопрос:"Зачем ты его тут ёбнул, могли же просто попиздиться на улице?"

Тот орал, что убьёт меня. Сработал инстинкт самосохранения. Я выбежал в носках и одной рубашке в подъезд, спотыкаясь, из него на улицу. И пустился прямиком по первому снегу в сторону дома. Я был пьяный, слушал лязгающий страх, орущий в голове. Ни ощущал ни холода, ни льда на пятках, только буксирующую глазную боль. Все вещи остались там… Мне было плевать. У меня перед глазами не было ничего, кроме мельтешащей картинки. Я в адреналиново-неконтролируемом состоянии добежал до своей квартиры. Открыла ошарашенная бабушка. Я сказал ей, что меня ограбили. Попросил её не звонить маме и в полицию.

–Я сам разберусь.

Она принесла лёд и села рядом. Я обматерил её и выгнал из комнаты. Запер себя изнутри и рыдал, рисуя фломастером по стене: «Дружба не длиннее ночи, любовь короче секса…»