Под фонарём

Андрей Шалай, 2023

"Под фонарём" – это современная повесть с напряжённым сюжетом и неожиданной концовкой.Дениса попросили ночью постоять под фонарём. Зачем? Он сам этого не знает, но попросил человек, которому Денис доверяет. Так начинается цепочка странных событий, которые в итоге получат логическое объяснение (или нет): раскопки в поисках стихов, полицейский беспредел как игра, постановочная мизогиния ради лайков, борьба за место в зоне освещения. Денису нужно было просто постоять ночью под фонарём, но череда обстоятельств втянула его в противостояние абсурда и здравого смысла.

Глава 3

Гоша сидел за кухонным столом, склонившись над листком бумаги. На разлинованном листе формата А4 был столбец с множеством строчек рукописного текста. Все строчки были написаны разными чернилами и разными почерками. Это было коллективное стихотворение, которое написали разные люди: один человек — одна строчка:

Друзья, я рад, что всем двором

Писать мы будем стих

В часы войны добра со злом

Наш голос не утих

Идут герои, смело в бой

Их дух непобедим

“Вас предал царь, царя долой!”

Прошепчет разум им

“Царя долой” — в стране, где ложь,

Нам всем в лицо смеясь,

Под хор продавших душу рож

Втоптала правду в грязь

Свободы песню мы споём

Как жаль, свобода — миф

Свободен тот лишь, кто ничком

С горы летит в обрыв

Колонну пятую пора

Отправить за решётку

Пускай их с ночи до утра

Воспитывает плётка

Самим решать свою судьбу

Давно настало время

Видали, черт возьми, в гробу

Мы диктатуры бремя

Порядок должен быть во всём!

Восстанем против власти!

Мы память предков бережём!

А семьи рвём на части!

Друзья, конец времён настал

Наш мир всё ближе к краху

Планете бог послал сигнал

В последнем четверостишии на месте последней строчки был пробел. Кроме этого листка на столе лежал ещё один лист бумаги, на который Гоша переписал всё стихотворение целиком. Это был черновик, в котором Гоша решил проверять разные варианты последней строки, записывая их карандашом. На том же листке Гоша выписал все более или менее подходящие по смыслу рифмы к слову “краху”: “праху”, “монаху”, “взмаху”, “страху”, “плаху” и другие. Разумеется, Гоша сразу же подумал и о непристойной рифме, которая упорно напрашивалась каждый раз, когда он читал строчку “Наш мир всё ближе к краху”, но всерьёз он эту рифму не рассматривал.

Когда Гоша первый раз увидел стихотворение, ему показалось, что придумать последнюю строчку будет нетрудно. Поэтому в ту ночь, когда он откопал этот литературный клад, он не стал ничего придумывать. Он наградил себя бокалом виски, принял душ и лёг спать.

Теперь, просидев уже больше часа без какого-либо результата, он начал ругать себя, что отложил это дело на последнюю ночь. Стихотворение хоть и было более или менее складным, но по смыслу его как будто писал шизофреник, и это раздражало Гошу. Коллективное стихотворение не должно было превратиться в спор людей с разными политическими взглядами. С другой стороны, раз уж он решил выкрасть стих и вписать свою строчку вне очереди, надо было вписать что-то важное и яркое.

Гоша почесал затылок и наконец написал первый вариант на черновике:

Друзья, конец времён настал

Наш мир всё ближе к краху

Планете бог послал сигнал,

Сердца наполнив страхом.

Неплохо. Но яркой такую строчку назвать было нельзя. Она по смыслу не вносила ничего нового в четверостишие, а просто подчёркивала основную мысль. Гошу это не устраивало, и он стёр ластиком свой вариант.

Всё, перекур. Он подошёл к подоконнику, взял пачку сигарет, но обнаружил, что она пуста. “Это знак”, подумал Гоша. Он уже давно собирался в магазин, чтобы купить чего-нибудь перекусить, но не хотел идти, пока не напишет хоть что-то. Теперь это формальное условие было выполнено.

Гоша вышел из квартиры и, чтобы не ждать лифт, направился к лестнице. Он жил в этом доме уже очень давно, но всё-равно каждый раз чувствовал себя неуютно на лестничном спуске. Пространство у лифтов и квартир, как правило, обжитое, светлое и дружелюбное. Но лестница, которая находится как бы в соседнем подъезде, была зоной отчуждения. По крайней мере, так было в доме Гоши, где, для того, чтобы попасть на лестницу, нужно было пройти через общий балкончик. В подобных лестничных шахтах нет окон, лампочки то и дело перегорают. Там часто собираются подростки, поэтому там грязно и накурено. Гоша самым быстрым шагом, который бы внешне не напоминал бегство, спустился с четвёртого этажа и вышел во двор. Была приятная, тёплая летняя ночь. На улице все тревоги лестничного спуска в момент улетучились, и Гоша не торопясь направился к магазину. Он обогнул свой дом и вышел к дороге, на другой стороне которой стоял фонарь, а сразу за ним шла тропинка к круглосуточному магазину.

Выйдя к дороге, Гоша увидел странную картину. Прямо под фонарём стоял молодой парень лет двадцати пяти с растрёпанными светлыми волосами. Он выставил руки немного вперёд, но это была не боевая стойка, скорее это выглядело так, как будто он собирался что-то ловить. На его лице было что-то среднее между раздражением и недоумением. Напротив парня, у кромки освещённого пространства, стоял, раскачиваясь, помятый и несуразный мужик с торчащей во все стороны седеющей бородёнкой. Рядом с ним на земле стояла бутылка водки и валялась куртка. Мужик то и дело вскидывал руки и угрожал кулаками, а ещё он периодически демонстративно дёргал за ширинку. При этом он то приближался к фонарю, то отступал, видимо, опасаясь получить отпор от стоящего под фонарём парня. Мужик почему-то постоянно чередовал угрозы с просьбами и даже мольбой. Он кричал, что сейчас отмудохает соперника, потом угрожал что-то обоссать, после чего просил и умолял парня выручить по-братски.

Гоша направился к странной парочке.

— Дядя Миш, ну что ты тут опять устроил? Час ночи, а ты орёшь. Чё ты до парня докапался? — примирительно обратился Гоша к мужику, которого Гоша хорошо знал — это был местный алкаш дядя Миша.

— А чё он, эт самое… — задыхаясь от возбуждения, начал мямлить дядя Миша, — чё он упёрся как баран? Я ему и деньги сую, а он, сука, ни в какую. Ему что, впадлу чтоли? Он чё, крутой такой? Вон магаз, две минуты туда-обратно, а он стоит как мудак и не хочет.

Гоша вопросительно посмотрел на парня, но тот не торопился ничего объяснять. Он продолжал стоять под фонарём, но, по крайней мере, теперь опустил руки.

— Так, дядя Миш, давай по порядку, — Гоша пошёл на второй заход. — Нормально объясни, что случилось.

— Я же тебе объясняю, — дядя Миша немного успокоился. — Я этого сопляка прошу мне курева купить. В нашем магазине, вон он, рукой подать. Я ему бабло в руку сую, говорю, сходи по-братски, купи сигарет, магаз вот же он, перед тобой, — дядя Миша картинно двумя руками указал в направление магазина. — Этот лошара бабу свою ждёт. Я ему говорю, не придёт она, забей ты на неё. Деньги ему даю, зашёл-вышел, Яву, будьте любезны. Всё! Тут делов на две минуты.

— А сам-то чего не сходишь? — удивился Гоша.

— Опять двадцать пять, я же говорю, там Светка сейчас на смене, она мне не продаёт, сука. Я ей деньги показываю, говорю, бабки есть, я заплачу. А эта тварь слушать не хочет, сидит на кассе и орёт на меня, стерва. У меня уже уши пухнут, курить хочу. А этот баран упёрся и всё тут.

— И ты из-за этого тут концерт устроил? — Гоша рассмеялся. — Яву классическую? Я сам как раз за сигаретами иду, щас принесу, только ты не ори больше, ладно?

Гоша ещё раз посмотрел на угрюмого парня под фонарём, и, буркнув под нос: “ну народ…”, пошёл по направлению к магазину.

Дядя Миша, осознав, что он всё-таки спасён, на радостях моментально забыл свою обиду на парня под фонарём. Он надел куртку, подобрал бутылку и, немного подумав, предложил бывшему обидчику бахнуть мировую, но тот вновь отказался. Тогда дядя Миша открыл бутылку, громко выдохнул и сделал внушительный глоток.

Гоша пересёк двор и вошёл в небольшой круглосуточный магазинчик, который располагался на первом этаже многоэтажки. Внутри было тесно. Небольшое пространство было забито стеллажами с чипсами, сухариками и печеньем, а между ними то тут, то там были втиснуты морозильные камеры с мороженым и пельменями. В магазине не хотелось долго находиться. От одного вида всех этих пёстрых и кричащих этикеток начиналась изжога, а сухие и замороженные полуфабрикаты навевали тоску по домашней кухне.

На кассе сидела продавщица: крупная немолодая женщина со светлыми волосами и чересчур ярким макияжем. Она уткнулась в телефон и не обратила внимания на посетителя. Справа от входа на стуле дремал охранник, с виду такой же неказистый и несуразный мужик, как и дядя Миша, но одетый в мятую форму охранника. На плече формы гордо красовался шеврон с изображением меча и надписью “Стражник”.

— Привет, Свет, — улыбаясь, поздоровался Гоша с продавщицей. — Ты почему дядю Мишу прогнала?

Продавщица отвлеклась от телефона.

— О, Гоша, привет! Он тебе уже поплакаться успел? — ответила Света, подняв глаза. — Да достал этот алкаш. Сколько можно, чес-слово? Я его предупредила в прошлый раз: ещё раз он что-то стащит, больше я его в магазине терпеть не буду, сразу выгоню. Пусть спасибо скажет, что я заявление не написала. Я ему объясняла, что у нас камеры везде, не спрячешься. Но ему разве объяснишь? Он давно все мозги пропил. Вот вчера как раз чекушку и вынес. Прямо под камерой. Ну не идиот?

— Идиот, — подтвердил Гоша. Он понял, что Света, как всегда, скучает на ночной смене. Ей очень хочется потрепаться с кем-то знакомым и обсудить инцидент с дядей Мишей. Но у него на это не было ни времени, ни желания. Он сочувственно вздохнул, развёл руки, говоря как бы: “я всё понимаю” и пошёл вглубь магазина. Гоша успел отвернуться как раз в тот момент, когда Света набирала воздуха для очередной тирады.

Гоша начал ходить по знакомым рядам. До посадки на самолёт оставалось ещё часов десять, и было бы неплохо хотя бы один раз нормально поесть. Гоша дошёл до дальнего угла, где находилась более или менее “нормальная еда”, взял там йогурт, пачку тостов, лапшу быстрого приготовления, нарезку варёной колбасы и пошёл к кассе. Но за несколько шагов до ленты он вдруг развернулся и пошёл опять к прилавкам. Он положил тосты, взял вместо них бородинский хлеб, а потом взял в холодильнике большую бутылку кваса. Теперь можно было идти на кассу.

— Кент четвёрку и Яву классическую, — попросил Гоша, выкладывая продукты на маленькую ленту перед кассой.

— Яву? — переспросила Света и укоризненно посмотрела на Гошу.

— Даже смертникам перед расстрелом давали выкурить сигарету. Нельзя же уж всех радостей человека лишать, — как бы оправдываясь, ответил Гоша.

— Ой, нашёлся у нас мученик, — ответила Света. Она нарочно медленно пробивала товары, а потом долго лезла за сигаретами, чтобы всё это время говорить с Гошей. — Алкаш конченный. А ведь в школе по нему все девки с ума сходили, красивый был, подтянутый, танцевать умел. Он на два класса старше меня учился, так мы все ему записочки писали, ходили смотреть, как он в футбол играет. А теперь что? Лежит облёванный у гаражей и прохожих матом кроет. Тьфу!

— Ладно, Свет, не нервничай ты так. Он того не стоит, — Гоша слышал эту историю уже много раз, но виду не подал. Он быстро сложил продукты в пакет и направился к выходу.

Гоша вышел на улицу, чувствуя на себе взгляд Светы. Да, немного неприлично получилось, так её оборвать, но, если бы он её не остановил, она бы с истории морального падения дяди Миши плавно перешла к своей излюбленной теме: неудачный брак с Толиком, загубленная молодость и упущенная перспектива выйти замуж то ли за Григория, то ли за Георгия, и уехать в Америку. Время в принципе еще было, но тратить его на этот бесполезный трёп не хотелось. Он пересёк двор и вновь подошёл к фонарю. Дядя Миша сидел на бордюре и что-то несвязно бурчал себе под нос, рядом стояла пустая бутылка водки. Парень теперь уже спокойно стоял, прислонившись к фонарю, и с любопытством разглядывал пьяного.

— Ну что, страдалец, вот твоя Ява, — Гоша подошёл к дяде Мише и протянул пачку сигарет.

Дядя Миша поднял глаза и, увидев пачку, завопил:

— Гоша! Гошечка! Гошанчик ты мой! — дядя Миша снова ожил, получив от хорошей новости дополнительный эмоциональный заряд энергии. Он вскочил, схватил пачку, быстро распечатал упаковку и дрожащими руками начал пытаться прикурить. Гоша, видя, что несчастный никак не может одолеть зажигалку, учтиво поднёс свою зажигалку к лицу Дяди Миши. Как только сигарета коснулась язычка пламени, дядя Миша начал жадно затягиваться.

— Есть бог! — выдыхая дым изо рта и носа, произнёс Дядя Миша. Тем временем Гоша вскрыл свою пачку и достал оттуда одну сигарету, потом посмотрел на парня под фонарём и спросил:

— Курить будешь?

— Не курю, — ответил парень.

— И правильно, — со вздохом произнёс Гоша дежурную для таких случаев фразу и тоже закурил.

Дядя Миша в это время развернулся и куда-то направился по своим пьяным делам, но, пройдя несколько десятков шагов, упал в траву около трансформаторной будки. Он сделал ещё несколько неуклюжих движений, но сил на то, чтобы встать, у него не было, поэтому он немного поворочался и так и остался лежать на земле. Гоша, наблюдая за ним, продолжал молча курить.

— Может ему помочь как-то? — спросил парень.

— Да не. До утра проспится, а потом сам домой пойдёт. Не впервой. Сейчас тепло, так что на свежем воздухе даже лучше. — Ответил Гоша, после чего подошёл ближе к фонарю, протянул парню руку и представился:

— Гоша.

— Денис.

— А ты почему Дядю Мишу обломал? Ждёшь кого или из принципа? — спросил Гоша.

Денис немного замешкался, но потом спокойным тоном сказал:

— Меня попросили постоять рядом с фонарём, никуда не отходить, пока не придёт нужный человек. Отходить нельзя ни на секунду, нужно оставаться всё время в зоне освещения фонаря. Я пообещал, что постою, вот и стою.

Гоша удивлённо вскинул брови. Он немного подождал — не последует ли объяснения, но Денис молчал, поэтому Гоша сам решил уточнить:

— Ого, серьёзная задача. Это игра что ли такая?

— Вопрос терминологии, — пространно ответил Денис. — Мне сказали, что пока рядом с фонарём кто-то стоит, фонарь продолжает светить. Если отойти, то он погаснет. Другие фонари, как видишь, уже не горят. Так что если и этот погаснет, то двор полностью погрузится в темноту, со всеми вытекающими. Это может показаться игрой, но, с другой стороны, горящий фонарь — это важный элемент благоустройства, не хочется, чтобы местные жители его лишились из-за меня.

— Так в фонарь какой-то фотоэлемент встроили или датчик движения? — Гоша не терял надежду найти прикладную составляющую в объяснении Дениса, — Как это вообще работает? Я тут лет десять живу и первый раз об этом слышу.

— Не знаю, мне сказали, пока рядом с фонарём кто-то есть — фонарь горит, вот я и стою. Я, как бы, слово дал.

— А ты не пробовал отойти на секунду и проверить, правда ли всё это? Можно же будет вернутся, если что.

— Я думал об этом, но вдруг я отойду, фонарь погаснет, а потом обратно не загорится? Что я скажу? Мне сказали, надо стоять и ни на секунду не отходить. Не просто же так сказали, что отходить нельзя. А я пообещал, так что уже достою, ещё минут двадцать где-то осталось и меня сменят.

— Понятно, — растягивая гласные, произнёс Гоша, хотя понятного было мало. Он хотел было сказать, что, если последний фонарь погаснет, то уж точно не из-за того, что кто-то от него отошёл, но внезапно он осознал другое. — Погоди, то есть сначала ты будешь какое-то время тут стоять, а потом тебя кто-то сменит и будет дальше стоять тут до утра?

— Насколько я знаю, да, — невозмутимо ответил Денис.

— А кто это всё придумал? В смысле, кто тебе сказал, что рядом с фонарём нужно стоять, чтобы он горел?

— Человек, которому я доверяю.

— Ясно, — задумчиво пробормотал Гоша. Всё это, конечно, сильно нарушало его изначальные планы. Он так и не придумал последнюю строчку, и у него оставалось время до утра, чтобы всё закончить, да ещё и закопать контейнер со стихом в нужном месте. А это место было как раз под последним горящим фонарём. Но если тут всю ночь будет кто-то стоять, то сделать это незаметно не получится. — Ладно, Денис, — решил закончить разговор Гоша. — Приятно было познакомится. Удачи тебе в твоём нелёгком деле. Не скучай.

— Взаимно, — ответил Денис, и они попрощались, пожав друг другу руки.

Гоша вернулся в квартиру, бросил пакет с продуктами на кухню и включил чайник. Все его мысли были заняты рассказом Дениса. Хотя по-хорошему думать надо было о другом. Нет, он и раньше видел, как люди делают странные вещи: в молодости он общался с ролевиками, которые собирались в лесу и дубасили друг друга деревянными, а иногда и железными мечами. Двоюродный брат одно время занимался сетевым маркетингом. В соседнем подъезде до сих пор живёт гадалка, на приёмы к которой ходит даже участковый. А тут вроде и объяснение не самое абсурдное: чисто технически такая конфигурация фонаря вполне возможна. Может, вообще какие-то школьники разослали листовки с угрозой разбить фонарь, если рядом с ним никто не будет стоять? Но всё-таки с такими странными вещами сталкиваешься не каждый день, поэтому Гоша был немного обескуражен таким поворотом событий. Как так получилось, что такая невероятная история приключилась именно сегодня, в ночь перед вылетом, когда нужно незаметно закопать под фонарём свою прощальную строчку? Вчера ночью фонарь-то не горел, а когда он к нему подходил, то он не загорелся. Что могло измениться за это время?

Ну да ладно. Гоша стряхнул с себя отвлекающие мысли. До утра кроме строчки ещё нужно было доделать кое-какие дела. Он быстро приготовил и ещё быстрее съел лапшу. Потом заварил себе чаю и открыл ноутбук. Гоша открыл файл с таблицей и, немного подумав, начал её заполнять:

Телевизор из спальни — Сергёга Мазуркин

Теливизор из кухни — Наташа Гришина

Диван — Иван Капустин

Игровая приставка — Сергей Гофман

Мини Бар с содержимым — Петя Гриценко

Посуда (что понравится — забирайте, остальное в мусор) — Гаврилины

Кресло — Светлана Коваль

Книги (что нужно — забирай, остальное в мусор (ну, или у своих ребят спроси, может, что-то пригодится)) — Толя Петренко

Стиральная машина — Оганяны

Эспрессо-машина — Оля Пятова

Инструменты — Гриша Крамер

Робот-пылесос — Костя Малютин

Стол со стульями с кухни — Женя Бонер

Гоша ещё какое-то время сидел и думал. Потом он вставил таблицу в электронное письмо с заранее подготовленными получателями и нажал на кнопку “отправить”.