Коварная геометрия

Андрей Черетаев, 2007

Рассказы были написаны в 2007 году для корпоративного журнала СУ-155 «Квадратный метр». Журнал должен был отвлечь клиентов компании от грустных мыслей, их утомленных от ожидания своей очереди в сидя офисе. Прием к тому или иному сотруднику был долог, как и путь к ключам от заветной, а правильнее сказать, от давным-давно оплаченной квартиры. Мне предложили написать забавный рассказ для первого номера, и я написал. Потом еще и еще… Пока все не закончилось для меня в этой организации, так я расстался с журналом. Прошлом много лет. Журнала нет, организации тоже, а построенные дома и рассказы остались. Я решил собрать их в маленький сборник и подарить им вторую жизнь! Господи, как чертовски красиво звучит! Сентябрь 2021 г., Москва. P.S. Я всё никак не могу вспомнить, но мне кажется, гонорар-то не заплатили…

Коварная геометрия!

— Вот, — сказал он, бросив на стол большой разрисованный лист бумаги, и громко хлопнул по нему ладонью. — Вот она! Посмотри на это.

Я склонился над тем, что он назвал «это». Внимательно посмотрел, прищурив правый глаз, провёл рекогносцировку местности. Потом посмотрел на старого коня… эээ…. товарища. Передо мною стояла типичная затравленная жертва, человек, измученный и пресыщенный идеями, которые сыпались на него днём и ночью, словно за грехи бурной молодости.

— Их три, — пришёл я к заключению после некоторого количества времени. В моём голосе была слышна грусть-печаль, столь свойственная докторам, в момент осторожного ими объявления неутешительного диагноза. — Три, и на йоту больше, дружище.

— Ну, это же катастрофа! — воскликнул он, возбужденно барабаня пальцами по столу. Его взгляд то опускался на план, то, словно увидев и испугавшись нечто страшное, быстро перескакивал на стену за моею спиной, потом снова на план. — Ка-тас-тро-фа, я пропал.

— И вас три? Трое, — поправил я себя.

— Ну, конечно, трое! — почти закричал, всплеснув руками и вскочив со стула. — Что ты спрашиваешь? Как будто сам не знаешь!

— Спокойно, старая перечница. Будем смотреть и думать, думать и смотреть.

Но прежде чем будет найдено решение, да не просто решение, а мудрое решение, необходимо поведать дорогому читателю о моём старом товарище, который стал одновременно жертвой и роковых обстоятельств и наивных желаний. Я его знаю давно и давно знаю все его недостатки, в том числе и вредные, к которым можно отнести, например, тягу к курению сигар, пристрастие к рому и преклонение перед стариком Хэмом, Сезария Эворо и латиноамериканскими революционерами.

Приблизительно год назад он купил небольшую квартиру общей площадью чуть меньше ста квадратных метров. Хибарка в три комнаты, одна кухня, две туалетные комнаты и пара лоджий. В общем, ничего особенного — квартира, как квартира. Когда отсчитывал золотые дублоны, то совершенно справедливо исходил из простой арифметики, которая гласила, что будет одна спальня для него и его драгоценной половины, вторая комната на законных основаниях отойдёт пока единственной и любимой наследнице, третья — большая гостиная для вечерних раутов, праздников, да и просто всей семьей посидеть на пуфиках да поговорить с комфортом, а не жаться на каких-то жалких тринадцати метров крошечной кухни. Но моего друга подвели две неожиданные напасти — мировая борьба с курением, которую подхватила обладательница обручального кольца с алмазом в три карата, и страстное желание иметь собственный кабинет, где бы он мог уединить и предаваться злостной и вредной привычке пускать в воздух табачные кольца из дорогих кубинских сигар, при этом потягивать ром с Ямайки и слушая Сезарио Эвора, разглядывать на стенах любимые чёрно-белые фотографии. И вот теперь перед ним, заядлым курильщиком, замаячила тень остракизма — изгнание в места общего пользования, как в своё время поступила его безжалостная теща-астматик с несчастным тестем, который всю жизнь дымил стоя в тапочках на лестничной площадке, дымил и улыбаясь здоровался с любимыми соседями.

— Понятно, — наконец произнёс я, — будем делить! Будем делить строго, решительно, но что нимало важно, справедливо.

— Вот это самое главное, дружище, — он захватил двумя пальцами пуговицу у меня на рубашке и непроизвольно попытался её оторвать, — справедливо, а то мне потом в собственной квартире жизнь будет не мила.

— Конечно, справедливо, — с трудом освободив пуговку, заверил друга. — Однако не будем затягивать. Пожалуй, приступим. Будем искать ку-рил-ку.

— Кабинет, — поправил меня старый товарищ.

Мы склонились над планом квартиры. Мы словно полководцы склонились над картами местности, пытаясь правильно распределить войска перед битвой. Что-то в этот момент нас действительно с ними роднило. Догадался. Мы тоже сражались за территорию, только их территории измерялись провинциями и странами, наша же — метрами и сантиметрами. И всех нас объединял общий девиз — ни пяди врагу, учитывая сегодняшнюю стоимость этих злосчастных метров. У нас не было права на ошибку!

— Наследница у нас поедет сюда, — провел я пальцем по карте и указал на комнату с балконом, — во-первых, светлица светла, во-вторых, с лоджией. Идём дальше. Ну, здесь понятно, будет спальня супругов. Супруг согласен? Супруг у нас согласен.

Друг согласно кивнул головой.

— Дальше у нас идёт гостиная, ну это кухня с лоджией, — добавил я, — ванная и гостевой туалет.

Опустив коридоры и прихожие, я закончил оглашать весь список помещений. В воздухе повисла драматическая тишина.

— Хм. Кабинета нет, — подвёл я итог. Где-то за спиной раздался печальный вздох несчастной жерты. Друг в беде! Нужно срочно сплотиться вокруг него и не дать безвременно лишиться надежды обрести покой в собственном кабинете.

— Послушай, старый конь, а зачем тебе два туалета. Что это за буржуазные и пошлые замашки! Вот этот маленький тебе абсолютно не нужен. «Предлагаю оборудовать тебе кабинет здесь», — решительно произнес я и для убедительности громко ткнул пальцем в то место плана, где находился туалет.

— Где ты видел кабинет размером чуть больше табуретки? — не дослушав меня воскликнула жертва. В голосе послышались натянутые металлические нотки. И нотки эти были угрожающие, они угрожали вот-вот лопнуть. — И как ты себе это всё представляешь? — он застучал пальцем по несчастному туалету, так и не переродившегося в личный кабинет. — Как? Я, сигары, ром, Сезария Эвора и……. табуретка в туалете!

Идея была скомкана и выброшена прочь. Мы призадумались, пригорюнились. Я перекидывался помещения, тасуя их словно карты колоды. Ванну в спальню, кабинет ванну, кухню в комнату, коридор в кухню………. Бред!

«Стоп», — в какой-то момент сказал я сам себе и начал потихоньку разматывать клубок идей, что переплелись и спрятали ту одну, спасительную.

— Что, что? — вдруг быстро он стал меня теребить, когда по моему выражению догадался об озарении снизошедшей до меня. — Ну! Ну же! — приподнялся он от нетерпения со стула.

— Я вот, что подумал, старик, а зачем тебе кухня? Вы запросто можете каждый день…ой…

Я не знаю, каким образом выдержали ножки у стула, когда он со стоном рухнул на него. Разочарование читалось на лице этого почти безжизненного страдальца, жертвы собственных вредных привычек и недостатка денежных знаков.

–…..заказывать себе пиццу.

Его глаза почти закатились, как могут только закатываться шары в лунку бильярда либо глаза человека физически и морального истощенного тяжёлыми испытаниями.

— Спокойно, спокойно!

Взяв в руки карандаш и быстро двигая, им я ловко принялся кроить-перекраивать его до безобразия маленькую квартирку. В этот момент я чувствовал себя хирургом, хирургом по пластическим операциям, режущим по живому. Я чувствовал себя Микеланджело, который брал кусок глыбы и отнимал всё лишнее. Чёрт побери, в такие минуты чувствуешь себя великим! Снова жизнь затеплилась в глазах моего измученного друга. Он с интересом стал разглядывать, как из-под карандаша начала проявляться, подобно фотографии в растворе, новая планировка.

— Кажется твоя Цирцея мечтала о большой кухне? Вот мы её сейчас и организуем, — напевая, поведал слегка воспрянувшему духом товарищу. — Её устроит кухня тридцати метров? Раньше гостиная была двадцать метров, а теперь все тридцать.

Для пущей убедительности красным карандашом вывел большую стрелку, как изображали на военных картах, и показал передислокацию кухни в коридор. Синяя стрелка вела моего друга в помещение, которому было присвоено гордое и почётное звание кабинета.

Конец ознакомительного фрагмента.