Прыжок в темноту

Андрей Троицкий, 2005

Два оперативных сотрудника ФСБ ведут смертельную схватку с жестокой бандой похитителей людей. Оперативники, не вникая в процессуальные тонкости Уголовного кодекса, действуют на свой страх и риск, частенько сами вступают в конфликт с законом. Не жалея подонков разных мастей, ни самих себя, они ведут настоящую войну, в которой ценой неимоверных усилий, оказываются победителями. На стороне бандитов продажные менты, большие деньги и влиятельные покровители. Книга до предела насыщена динамичным действием, погонями и стрельбой, умопомрачительными боевыми сценами. Для тех, кому нравятся настоящие мужчины, которые не тонут в воде и не горят в огне, книга станет настоящим открытием.

Глава 2

Тремя днями раньше.

Москва, Ясенево, штаб-квартира

Службы внешней разведки. 30 июля

— Никуда Вахаев не денется, — сказал на оперативном совещании генерал СВР Антипов. — С ним все ясно, Вахаев убийца и отморозок. Рано или поздно эту мразь пристрелят. А вот что за личность Николай Марков? Похоже, он человек серьезный. Чеченцы трудно расстаются с деньгами. А Марков вскрыл Вахаева на двести тысяч баксов. За какие услуги или товар заплатил Вахаев? Или, передавая деньги, он выступал в роли посредника? Сейчас важно ответить на эти вопросы.

— Отстрел бандюганов и чеченские дела — не наши проблемы, — возразил Колчин. — Этим занимаются милиционеры и ФСБ.

Антипов бросил на стол папку, встал из-за стола, прошелся по кабинету, дожидаясь, когда Колчин и подполковник Беляев, присутствовавший здесь, внимательно рассмотрят полтора десятка фотографий и пролистают досье. На снимках два хорошо одетых мужчины беседуют за ресторанным столиком. Эксперты обработали фотографии на компьютере, улучшили, насколько позволяет возможность, изображение. Но исходное качество карточек паршивое, ракурс неудачный, снимали миниатюрной фотокамерой со слабой разрешающей способностью. Одному из собеседников лет пятьдесят или около того. Вытянутое лицо, седая шевелюра, лобные залысины, коротко подстриженная бородка и усы, носит очки в металлической оправе. Другой человек лет сорока в хорошем костюме.

Снимки сделаны Колчиным полгода назад в Баден — Бадене, в саду ресторана «Станхлбад». Объект наблюдения, тот, что с бородкой, — Роже Огустен, уроженец Алжира, постоянно проживает во Франции. Учился в Сорбонне, юрист. Сносно говорит по-русски. У него легальный бизнес в Париже, это, разумеется, лишь ширма, прикрытие.

Колчин пролистал уже знакомое досье на Роже Огустена. Об этом человеке известно, что он «черный» торговец оружием и боеприпасами. Через своих людей и подставные фирмы покупает и перепродает все, что стреляет. Оружие контрабандой отправляет в Африку и страны Ближнего Востока. По сведениям из тех же агентурных источников, проявлял интерес к российским переносным зенитным ракетным комплексам. Закупить их легально нет возможностей. Значит, Огустен должен искать обходные пути, людей, которые работают на нашем черном рынке. Но достать ПЗРК в России… Это трудновато. Однако Огустен на что-то рассчитывает. Прошлой весной руководство внешней разведки получило информацию, что Огустен станет искать контакты с русскими преступными авторитетами, окопавшимися в Европе.

Проследить контакты Огустена поручили трем разведчикам нелегалам. Кроме того, в операции принял участие Колчин. Весну и начало лета Огустен провел в одной из гостиниц Баден — Бадена. Он вел скромную по тамошним понятиям жизнь, напоминая стареющего светского льва с язвой желудка. Пил минеральную воду из природного источника, вместо светских вечеринок посещал врача, который специализировался на лечении желудочных болезней. Были сделаны сотни снимков Огустена. Вот он беседует с известным французским режиссером, совершает пешую прогулку на природе, обедает в ресторане. Работа проведена большая, но результат нулевой. Среди лиц, с которыми француз вступал в контакт, нет преступных авторитетов из России, никто из этих людей не попадал в оперативную разработку Службы внешней разведки или ФСБ.

В середине июня Огустен улетел во Францию, а Колчин был отозван в Москву. Наверху решили, что француз, отдохнув от парижской жизни и остудив голову, отступился от своей задумки. Коллекцию фотографий «черного» торговца оружием, сделанную в Баден — Бадене, сдали в архив.

Наверняка об операциях Огустена многое знают в ДГСЕ, французской Службе внешней безопасности. И там на него собрано досье, которое толще этого раз в десять.

Колчин шелестел листками досье. Шесть лет назад в Алжире в окрестностях Орана бесследно исчезли трое французских туристов. Впоследствии выяснилось, что двух женщин и мужчину захватили боевики одного из исламских вооруженных формирований. Похитители удерживали заложников в течение четырех месяцев, назначив астрономический выкуп. По неофициальным данным, французская Служба внешней безопасности вышла на Огустена, шантажом и угрозами принудив его к сотрудничеству. Огустен имеет в Алжире связи среди исламских боевиков. Он включился в работу, вскоре трое туристов оказались на родине. Выкуп за них якобы не выплачивали. На самом деле, Огустен лично заплатил боевикам часть требуемой суммы, порядка миллиона долларов.

С тех пор он получил что-то вроде индульгенции от правительства. Полиция и спецслужбы закрывают глаза на те делишки, которыми он занят. Спустя год история повторилась. Огустена снова привлекли в качестве переговорщика с боевиками алжирской Вооруженной исламской группы (ВИГ), когда они взяли в заложники двух немцев и двух французов, а затем обратились с требованиями о выкупе. На этот раз все прошло не так гладко. Немцев то ли убили, то ли они умерли от голода и болезней, но французы были освобождены.

Сколько раз Огустен принимал участие в подобных акциях — неизвестно. Но Алжиром его поле деятельности не ограничивалось. Он освобождал заложников в Судане. Во время боевых действий в Чечне, так называемой второй войны, дважды бывал на Кавказе. Тогда в плен боевикам попали двое французских врачей. Скорее всего, это были сотрудники разведки, работающие под прикрытием одной из международных гуманитарных организаций. Огустен дважды забирался в горную Чечню. Видимо, ему пришлось задействовать все связи и финансовые возможности. Но врачи оказались на свободе, не пробыв в плену и месяца. Роже Огустена награждают орденом Почетного легиона. Это косвенно свидетельствует о том, что освобождал он не врачей, а профессиональных разведчиков.

С высокой долей вероятности можно сказать, что Огустен лично указывал боевикам на тех лиц, которых следует похитить якобы с целью выкупа. А потом освобождал заложников, взамен получая от правительства Франции гарантии собственной неприкосновенности.

— Почему до сих пор с такими-то заслугами он не гражданин Франции?

— Спецслужбы вполне устраивает нынешний статус, — в разговор вступил подполковник Беляев. — Огустен ни свой, ни чужой. Если он прокалывается на операциях с контрабандой оружия, дело получает огласку. В разведке скажут: он не наш, даже не гражданин нашей страны. Если правительству или ДГСЕ снова понадобятся его связи с боевиками из Алжира, Судана или Чечни, Огустена заставят действовать.

— Так с кем же Огустен сидит за одним столиком в ресторане? — Колчин ткнул пальцем в фотографию.

— В этом весь фокус, — генерал Антипов потер руки. — Личность человека, с которым Огустен беседует в ресторане, установить не удалось. Но есть предположение, что он русский. Наши эксперты поработали с фотографиями из Баден — Бадена и теми снимками, что пришли из Краснодара. С большой долей вероятности можно утверждать, что собеседник Огустена и человек, который называет себя Марковым, — одно и то же лицо. Это предположение. Стопроцентной уверенности нет.

Колчин вздохнул, наклевывался отпуск, но это удовольствие придется отложить до лучших времен.

— Ты делал снимки Огустена в том ресторане, тебе и карты в руки, — сказал Антипов.

— Хорошо помню тот день, помню тот кабак. Но собеседник Огустена совершенно выпал из памяти. Этот человек сидел спиной ко мне. Я видел его физиономию мельком. Он выпил бокал минералки и ушел. Ну, перебросился с Огустеном парой фраз. Содержания разговора не знаю. Думаю, что это просто треп на общие темы. Два случайных человека за одним столиком…

— Короче, задача ясна? — прищурился Антипов. — Контрразведчики будут колоть этого Маркова месяц. И не расколют. Для тебя это плевое дело. У тебя большой опыт по этой части.

Антипов поставил крестик на настольном календаре. Крестиков за сегодняшний день набралось двадцать два. Генерал второй месяц бросал курить, но пока не получалось. Следующие пять минут он объяснял цель будущей командировки Колчина в Краснодар. Следственных действий не предпринимать, с лишними вопросами не лезть. Надо установить: человек из Баден — Бадена и заключенный краснодарского СИЗО одно и то же лицо или нет. Если да, на место прибудут оперативники, они доставят задержанного в Лефортово. Билет до Краснодара и командировочное удостоверение на столе дежурного, в приемной.

* * *

Через полутора суток под вечер Колчин сидел в следственном кабинете краснодарской тюрьмы и листал протоколы допросов Маркова, которые проводил следователь городской прокуратуры. Враньем пахло за километр. Марков не утруждал себя сочинительством правдоподобных ответов. Действительно, Марков взял у своего знакомого в долг двести тысяч долларов, чтобы открыть собственное дело, ресторан в одном из спальных районов Москвы. О пистолете «Астра», лежавшем в спортивной сумке, разумеется, ничего не знал. Увидел пушку, когда расстегнул «молнию», вывалил пачки долларов на кровать в гостиничном номере, чтобы пересчитать. Он никогда не держал в руках оружие, даже не знал, как пользоваться пистолетом.

«Вопрос: Имя знакомого, одолжившего вам крупную сумму в валюте, Рамзан Вахаев?» Ответ: «Мне он известен как Руслан Табоев. Кажется, занимается, оптовыми поставками в Москву ранних овощей». Вопрос: «Где, когда, при каких обстоятельствах вы познакомились?» Ответ: «Года три-четыре назад, в Нальчике. Сидели в одном ресторане, разговорились, ну, слово за слово». Вопрос: «Значит, вы случайные знакомые? Чем объясняется его щедрость? Двести тысяч долларов огромные деньги». Ответ: «Это не щедрость, а бизнес. Я оставил Руслану расписку. Он знает, где меня найти. Он мне доверяет. А деньги я вернул бы с процентами».

Вопрос: «Паспорт, которым вы пользуетесь, выдавая себя за Николая Николаевича Маркова, подложный. При каких обстоятельствах он попал к вам?» Ответ: «Купил на толкучке в Армавире. Мне помогли вклеить новую фотографию. Имен людей, у которых я купил документ, не знаю. Но их внешность смогу описать. И вот еще… Хочу сделать одно пояснение. Моя фамилия действительно Марков. Это простое совпадение. А вот имя и отчество другое. Сергей Иванович. Родился в пригороде Караганды тридцать семь лет назад, второго января. Мать работала откатчицей на шахте. Она погибла в результате несчастного случая. Попала под груженую углем вагонетку, которую спустили с горки. Мне тогда едва восемнадцать стукнуло. Вырос без отца. Закончил десять классов, горный техникум. В армию не взяли, потому что заболел туберкулезом. Лечился два года. По специальности, учетчиком на шахте имени Кирова, работал шесть лет. В последние годы занимаюсь мелкой торговлей. У нас в Казахстане денег не сделаешь, народ слишком бедный. Поэтому мотаюсь по России».

Вопрос: «Чем именно вы зарабатываете на жизнь?» Ответ: «А чем другие зарабатывают? Здесь купил, там продал… На хлеб с маслом хватает. Хотел получить российское гражданство, но эта канитель на годы растянется. Купил паспорт, чтобы начать свое дело. Я об этом всю жизнь мечтал. Осесть в столице и хозяйничать в своем ресторане. Но без паспорта ничего не получится. Я понимаю, что, воспользовавшись подложными документами… Свою вину сознаю полностью. И готов понести суровое, но справедливое наказание. Надеюсь, дело ограничится штрафом».

И дальше все в том же роде. Марков врал, врал и снова врал. Язык без костей и хорошо подвешен. В Караганду направили запрос, но ответа ждать долго. Кажется, этот тип просто тянул время. Но с какой целью? Разгадка на поверхности: Марков неплохо знает законы. Он расскажет одну жалостливую сказку, на ее проверку уйдет время. Затем придумает что-нибудь новенькое. Родился на Украине, рос без отца, мать погибла в результате несчастного случая. Во время сбора подсолнечника в поле на нее наехал трактор. В армии не служил, потому что врачи обнаружили защемление паховой грыжи. Лечился, трудился в сельхозкооперативе, зарабатывая на кусок хлеба с маслом, потом занялся мелким бизнесом…

Когда проверят и эту басню, начнет симулировать слабоумие или шизофрению. Назначат психиатрическую экспертизу, которая признает Маркова здоровым. Потом, как из-под земли появится неизвестно кем нанятый адвокат, который начнет давать умные советы и качать права. А там закончится срок следствия. Судья не выдаст санкцию на его продление. Может быть, клиента можно упрятать за решетку за хранение оружие. Еще вопрос, удастся ли доказать в суде этот эпизод.

* * *

Марков переступил порог следственного кабинета. Несвежая рубашка, провонявшая потом, мятые штаны. Он выглядел усталым, под глазами залегли тени, от кофейного загара не осталось следа. Две с половиной недели, проведенные в общей камере, горячей и душной, как крематорий, не пошли на пользу здоровью. Колчин усадил Маркова на привинченный к полу стул, развернул перед его носом удостоверение следователя городской прокуратуры Самохина Ивана Ильича.

— Время отпусков, — сказал Колчин и, включив верхний свет, уселся за стол. — Теперь вашим делом буду заниматься я. Временно.

Марков вытер нос кулаком и кивнул.

— Курите? — спросил Колчин и положил на стол пачку «Примы» и спички.

— Наши прокурорские работники в прошлом году ездили в Европу, — сказал он. — Ну, вроде как по обмену опытом.

— Вот как? — усмехнувшись, Марков прикурил сигарету. — Значит, ума набирались? Похвально. Лично я это только приветствую.

— Я не о том, — не заметил иронии Колчин. — Во многих европейских тюрьмах заключенным разрешают курить сигареты с фильтром. Тамошним зэкам просто в голову не приходит, что из сигаретного фильтра, если его поджечь и раздавить каблуком, получится холодное оружие. Что-то вроде писки или бритвенного лезвия. Этой штукой можно порезать сокамерника или вскрыть себе вены.

— Отсталая Европа, — ответил Марков. — До таких вещей там еще не додумались. У них все впереди.

— В камере не очень жарко? — спросил Колчин.

— Не очень. Температура всего лишь градусов на десять-пятнадцать выше, чем в этом кабинете. И воняет, как на помойке. Но жить можно и в стадных условиях.

Колчин наклонился под стол, вытащил большую бутылку минеральной воды, доверху наполнил два пластиковых стаканчика.

— Пейте, разлито в Карловых Варах, — сказал он. — Всегда держу при себе, потому что у меня повышенная кислотность.

Марков, немного удивленный странной манерой следователя вести допросы, поднял стаканчик, внимательно посмотрел на пузырьки, принюхался, словно хотел убедиться, что жидкость — не керосин, а простая минералка. Он сделал глоток.

— Вообще-то самую лучшую минеральную воду в Европе разливают в Баден — Бадене, — сказал Колчин.

Стаканчик дрогнул в руке Маркова, вода едва не расплескалась.

— Там пили воду особы царских кровей, — продолжил Колчин. — Очень дорогой город.

— Баден — Баден? — переспросил Марков и поставил недопитый стаканчик на стол. — Это, кажется, в Швейцарии?

— Это в Германии, — улыбка сошла с лица Колчина. — Вам ли не знать такие вещи. Этим фотографиям полгода.

Он открыл папку, привстал с кресла и положил на стол перед Марковым три самые удачные карточки.

— Действительно, немного похож на меня, — Марков ткнул пальцем в одну из фотографий, почесал кончик носа. — Да, что-то есть общее… Но я не бывал в Баден — Бадене. Я вообще за границу никогда не выезжал.

— Вот как? Но в Германии тебя хорошо запомнили. Ты так сорил деньгами, будто в жизни больше не будет случая их потратить.

— Вы, гражданин начальник, ошибаетесь. У меня никогда не было такого шикарного костюма. И перстня тоже. Я только мечтал о таких вещах. Ведь это перстень, ну, на пальце у этого человека?

— Я не знаю, — Колчин вызвал конвой.

Через полчаса по закрытой линии он связался со штаб-квартирой Службы внешней разведки.

— Это тот самый человек, которым мы интересовались, — сказал он в трубку.

— Не ошибся? — переспросил Антипов.

— Сто процентов — это он.

— Хорошо. Отдыхай в гостинице. Тебе дадут знать, когда прибудут парни из ФСБ, чтобы доставить Маркова к нам.