Шифр генома

Андрей Толоков, 2023

Не думал Василий Иванович, что на закате своей карьеры ему придётся распутывать столь сложное дело. Как это бывает, ниточки убийства тянутся из далёкого прошлого. Не в первый раз сыщику приходится восстанавливать по крупицам картину событий. Некогда перспективный советский учёный, создавший противовирусную лабораторию и стоящий на пороге мирового открытия, пропадает в середине девяностых. Никто пропавшего не ищет, видимо, его исчезновение кому-то выгодно. Расследуя убийство неизвестной женщины, Василий Куприянов узнаёт об исчезнувшем учёном и решает его найти. Не знал Василий Иванович, что его бурная деятельность находится под контролем не только криминальной группировки, но и вездесущих спецслужб.

Глава четвёртая

Людмила встретила Василия на вокзале. Куприянов сразу, ещё через окно купе, заметил, что настроение у Люды на нуле. Может, неприятности на работе, а может, и его долгое отсутствие вызвало у любимой недовольство. Чего гадать? Через минуту сама всё расскажет.

− Привет! — взмахнул рукой Куприянов, изображая на лице саму доброжелательность. — Чего такая хмурая? Так сильно соскучилась?

Люда не улыбалась. Она смотрела на Василия, чуть наклоня голову набок. «Понятно, − подумал Василий. — Дело не в работе. На меня злится. Будем терпеть».

− Ты почему не позвонил, когда решил задержаться? — вскрыла причину хмурости Загурская.

Куприянов не растерялся. Он нарисовал рукой воображаемый круг вокруг лица Людмилы.

− Вот из-за этого и не позвонил тебе.

− Ты трус и обманщик.

− Возражаю! — Василий помахал указательным пальцем. — Трус — возможно! Но обманщик тут при чём? Я тебя не обманывал. Я вообще никого не обманываю. Я служу правде!

− Если ты думаешь, что это смешно, то ошибаешься. Я с тобой не разговариваю, неделю!

Людмила развернулась и пошла.

− Подожди! — крикнул вслед Василий. — А до дома-то довезёшь?

Загурская махнула рукой, давая понять, чтобы Куприянов шёл за ней.

Утром, когда Василий только вошёл в кабинет, позвонил Подгорный.

− Доехал нормально? — спросил Андрей.

− Ну это уже совсем издалека, − возмутился Василий. — Ближе к делу, депутат. Что-то прояснил?

− А то! — бодрым голосом ответил Подгорный.

− Нашёл!

− Нет. Учёного твоего не нашёл, но след взял.

− Давай! Давай! Не томи! — торопил Андрея подполковник.

− Ты раньше времени не радуйся. Расклад такой. Шумилов сдал Гербера в закрытую лечебницу в Архангельском. Была такая. Только называлась медучреждением, а на деле — тюрьма. Через два года её закрыли.

− А пациенты?

− А пациентов распределили по всей стране. Только в этом и проблема, Василий Иванович. Узнать кого и куда без запроса в архив ФСБ невозможно.

− Даже тебе?

− Даже мне.

− Засада, − удручённо вздохнул Куприянов.

− Дави на начальников своих. Будет дело — будет результат. Если конечно… − Подгорный внезапно замолчал.

− Ты думаешь, Гербера уже нет? — расшифровал Куприянов паузу.

− Да. Много лет прошло. Сам знаешь, каково людям в таких больничках живётся.

− Ладно, не каркай, Андрей Андреевич. Я тебя понял. Спасибо тебе.

− Звони. Всё что в моих силах, сделаю.

− До связи.

Куприянов выключил телефон и тут же набрал номер Габашидзе.

− А до вечера не ждёт? — поинтересовался генерал, когда Василий попросил о срочной встрече.

− Не ждёт.

Габашидзе выдержал несколько секунд и сказал:

− Подгребай к одиннадцати. Я с процедур вернусь как раз.

И всё равно Куприянов приехал раньше. В белом халате, накинутом на плечи, он сидел в палате Михаила Ревазовича и ждал. Ровно в одиннадцать в палату вошёл генерал. Михаил Ревазович был в спортивном костюме, похудевший, цвет лица выдавал не лучшее состояние здоровья.

Василий поднялся навстречу начальнику.

− Скажи, Василий, сколько лет мы с тобой работаем вместе? — спросил с порога генерал.

− Столько не живут.

− Вот-вот! Я ещё в коридоре почуял, что сидит тут Василий Иванович и готовит мне козью морду.

− Никакой морды, − оправдался подполковник, − обычная рутина.

Габашидзе кивнул, криво улыбнувшись, и опустился на кровать.

− Давай, начинай портить мне настроение, − сказал он.

− Слушаюсь, Михаил Ревазович. Начну с главного. Надо надавить на Молчанова и возобновить дело об убийстве Ольги Кастель или Иванчук, что одно и то же.

− Стоять, Зорька! — резко поднял руку вверх генерал. — Ты установил личность?

− Да. Я уверен, что неопознанный труп это Ольга Кастель. Гражданка Соединённых Штатов.

− Мать твою! — шёпотом выругался Габашидзе. — Откуда знаешь?

Василий подробно поведал начальнику о том, что узнал за несколько дней. У Габашидзе зашевелились уши, лицо приобрело лёгкий румянец, глаза заблестели.

− Ты знаешь, о чём я сейчас подумал? — спросил генерал.

− Догадываюсь.

− Да ни черта ты не догадываешься, Василий Иванович. Я подумал, что когда ты уйдёшь на пенсию я, наконец-то, заживу спокойно. Бессмысленно, конечно, но спокойно.

− Я-то грешным делом подумал, что проснулся в тебе, Миша, инстинкт сыщика. Глаза-то вон как заблестели.

Габашидзе махнул на Куприянова рукой, встал и заходил по палате кругами.

− Генетическую экспертизу сделали? — спросил он, остановившись перед подполковником.

− Нет.

− Почему?

− Есть такая следователь Загурская, знаешь?

− Слышал, − подыгрывая подчинённому, на полном серьёзе ответил Михаил Ревазович. — Упирается?

− Да. Говорит дорого. Молчанов, говорит, не подпишется.

− Так сюда этого Молчанова! — генерал показал пальцем в пол у своих ног.

− Меня не послушает, − виновато сказал Василий. — Статус не тот.

− Стареешь, Василий, − иронично заметил генерал. — Бояться стал начальников. Осторожничать. Стареешь.

Габашидзе выдвинул верхний ящик тумбочки, достал телефон и набрал номер Молчанова. Через пару секунд тот ответил.

− Анатолий Богданович, не хочешь ли ты навестить старого друга на больничной койке? — говорил в трубку Габашидзе. — Нет-нет! Сегодня! А лучше сейчас. Давай, давай. А я сейчас подмастерье пошлю за гостинцами.

По довольному выражению лица начальника Василий понял, что Молчанов скоро приедет.

− Что сидим? − неожиданно обратился к Василию генерал.

Куприянов выпучил глаза, делая вид, что не понимает о чём это Габашидзе. Михаил Ревазович выудил откуда-то из закромов прикроватной тумбочки портмоне и, протянув Василию крупную купюру, сказал:

− Вези сюда хороший коньяк, фрукты… короче, вкусную закуску. Разберёшься.

− Пьянствовать будем?

− Решать вопросы будем! — Михаил Ревазович поднял высоко вверх указательный палец.

К приезду начальника Следственного управления Молчанова стол в палате был накрыт.

− Так! — сказал Молчанов и, увидев на маленьком столике выпивку и закуску, сморщился. — Сейчас будет насилие над моим мозгом? Основательно приготовились.

− Хватит ворчать, Толя, − с кавказским акцентом ответил Габашидзе. — Бери стул, садись. И дверь на ключ закрой. Здесь нарушение больничного режима карается.

Молчанов повернул ключ в двери, повесил плащ и фуражку на вешалку и присел. После первой рюмки Михаил Ревазович велел Куприянову рассказать то, что слышал сам часом ранее. Молчанов слушал внимательно, не перебивая. Лишь когда услышал, что Ольга гражданка США, выругался точно также как генерал.

Как только Куприянов закончил рассказ, Габашидзе налил ещё по рюмке.

− А Загурская знает об этом? — спросил Молчанов подполковника.

− Нет, − ответил Василий.

− Почему? Почему ты мне об этом докладываешь, а не она?

− Людмила Валентиновна объявила мне бойкот на неделю. Она со мной не разговаривает.

− Чудное семейство, − резюмировал Анатолий и опрокинул рюмку.

Молчанов достал из кармана телефон и набрал номер. Это был номер Людмилы.

− Людмила Валентиновна, − сказал он в трубку. — Назначайте генетическую экспертизу по неопознанному трупу. Да, новые обстоятельства. Сегодня подъедет Куприянов и всё привезёт. Я скоро буду, подпишу.

Анатолий убрал телефон в карман.

–На Гербера сегодня же запрос сделаем, − пообещал Молчанов. — Только знаете, какое моё мнение? Зря ты, Василий, в эту задницу нас тянешь. Все эти гэбэшные дела девяностых — куча навоза. Поверь мне, я знаю. Имел неосторожность таким делом заниматься. Чуть не вылетел из прокуратуры.

− Это когда было? — возразил Габашидзе. — Времена теперь другие.

− Времена, Миша, другие, да люди те же.

Как потом убедился Куприянов, во многом начальник следственного был прав. Но это потом, а пока…

Андрей Подгорный, пользуясь своими связями, значительно ускорил процесс. Ответ по Герберу лежал перед Загурской. В кабинет влетел Василий.

− Ну что? — с порога спросил он.

− Читай сам, − протянула Людмила бумагу подполковнику.

Василий схватил документ и, продолжая стоять, вник в содержание. А содержание было обескураживающим. В ответе говорилось, что пациент с такой фамилией в списках ни одной из психиатрических лечебниц не числился. То есть, Яков Гербер из больницы в Лефортово уехал в сопровождении Шумилова, и… никуда не приехал.

− Как так-то? — задал вопрос Загурской Василий.

− Ты меня спрашиваешь? — Людмила скрестила руки на груди и исподлобья смотрела на Куприянова. — Василий Иванович, дорогой мой, ты в каком мире живёшь?

− В том же что и ты.

− Нет. Я живу в нормальном мире. Я делаю ту работу, которую мне поручают. Понимаешь? Есть законные обстоятельства — я расследую. Нет, самодеятельностью не занимаюсь. Вот так устроен наш мир. А твои мотивы вообще логике не поддаются. Тебе захотелось, ты ёжика в тумане ищешь. Это ненормально, Вася!

− Я тебе не Вася, − по слогам произнёс Куприянов. — Никогда так меня не называй. Я просил об этом.

− Прости, в сердцах вырвалось, − Людмила отвернулась к окну. — Делами завалена, а тут ещё твоя самодеятельность.

Василий прекрасно понимал состояние Людмилы. Она на самом деле дьявольски устала. Он уже давно обещал ей плюнуть на все дела и увезти в отпуск. Не вышло. Сейчас Куприянов не мог себе позволить всё бросить. И Люда прекрасно это понимала от этого и злилась.

− Хочешь, я пойду к Анатолию и договорюсь, чтобы он передал дело Кастель другому следователю? — предложил Василий.

− Нет, не хочу. Если надо, я и сама могу пойти к начальнику.

Молчанов словно прочитал мысли Загурской на расстоянии и позвонил.

− Людмила Валентиновна, − говорил Анатолий Богданович, − вы получили ответ из архива?

− Получила.

− Зайдите ко мне.

− Василий Иванович здесь. Ему тоже зайти?

− Да.

Пару секунд понадобилось Молчанову, чтобы ознакомиться с лаконичным ответом из архива. Он поднял глаза на Куприянова.

− Что думаешь, Василий Иванович? − спросил Анатолий Богданович, бросив документ на стол.

− А что тут думать? Надо задерживать Шумилова и допрашивать. Он борзый. Официального расследования дожидается. Посмотрим, что скажет.

Вечером этого же дня Андрей Подгорный встречал Василия и Людмилу в аэропорту. А утром в допросную следственного изолятора привели Шумилова.

− А, опять вы, − спокойно, даже излишне спокойно, произнёс бывший контрразведчик.

− Присаживайтесь, Вячеслав Сергеевич, − предложила задержанному Людмила. — Старший следователь Загурская Людмила Валентиновна. Это, − Людмила указала на стоящего у стены Василия, − подполковник Куприянов, начальник отдела по расследованию убийств.

− Мы уже знакомы, − подняв глаза на Василия, сказал Шумилов. — Давайте, Людмила Валентиновна, ближе к делу. За что я задержан?

− Ближе так ближе, − согласилась Загурская. — Вам знаком Гербер Яков Ефимович?

− Я уже говорил, вот ему, − Шумилов кивнул в сторону Куприянова, − что никакого Гербера я не знаю.

− Тогда прокомментируйте вот это, − Людмила положила перед Шумиловым копию расписки о том, что капитан госбезопасности Шумилов принял для сопровождения в лечебное учреждение гражданина Гербера.

Шумилов прочитал бумагу.

− А! Вспомнил, − сказал он, ткнув пальцем в фамилию Гербера. − Какого-то психа забирали из Лефортово. Было, было. Только, товарищ следователь, это было ещё при царе Горохе. Если что, я после этого был осуждён и отсидел от звонка до звонка. Имею право забыть. И потом, что с этим Гербером не так? И при чём здесь я? Принял и через час передал в нашу лечебницу.

− В какую? — уточнила Людмила.

− В Архангельском. Я вообще в первый раз участвовал в таком мероприятии. Приехал, передал в приёмное отделение и уехал. Всё!

− Не всё! — вмешался Василий. — Гербер в лечебницу не поступал. Вы его не привозили. Куда вы его дели?

− Что значит, не поступал? — в голосе Шумилова появилась тревога. — Поднимите архивы.

Людмила тут же положила перед Шумиловым ответ из архива.

− Ознакомьтесь, − сказала она.

− Бред какой-то, − тихо сказал Шумилов, прочитав документ. — Куда мы его дели, по-вашему?

− Вопрос, − сказал Куприянов. — А куда вы его дели, Вячеслав Сергеевич?

− Слушай, подполковник, ты на что намекаешь? Я что его грохнул, что ли?

− А кто его знает? — пожал плечами Василий.

− Чушь! Мы его сдали, как положено, а что дальше я не знаю. Да жив он, чёрт возьми. Жив.

− Откуда знаете?

− Чувствую, − уклончиво ответил Шумилов. − И вообще, не на метро же я его вёз? Спросите у напарника моего, Колдунова Лёши, он подтвердит.

− Спросили бы давно, но Колдунов погиб в Чечне в двухтысячном, − сообщила Загурская. — Вот чёрт, — ругнулся Шумилов. — Я не знал. Ну тогда водитель. Водитель из первого гаража. Звали его, по-моему, Коля. Да, Коля. Он подтвердит. Найдите его.

− Коля из первого гаража, − с иронией произнесла Людмила. — Двадцать с лишним лет спустя. Как вы себе это представляете, Вячеслав Сергеевич?

− У него примета была. Вот тут на шее, − Шумилов ребром ладони показал, − большой шрам. Пуля прошла. Захотите — найдёте.

− Хорошо, − решила Загурская. — Но пока вы посидите в изоляторе.

Водителя нашли. Николай действительно подтвердил, что капитан Шумилов и лейтенант Колдунов при нём передали в спецлечебницу гражданина, которого забрали из клиники в Лефортово. Шумилова Загурская выпустила. Он говорил правду.

Загурская и Куприянов сидели в кабинете Молчанова, наблюдая за начальником. После доклада Людмилы, Молчанов опустился в кресло и долго грыз дужку от очков. Пауза сильно затянулась.

− А ну-ка! — выйдя из своей задумчивости, произнёс Анатолий Богданович и, взяв телефон, набрал чей-то номер. Когда дождался ответа, переключил аппарат на громкую связь.

− Привет, Анатолий! − отозвался на другом конце провода мужской голос.

− Здравствуй, Александр Борисович, − ответил Молчанов. — Хочу воспользоваться твоей памятью.

− Попробуй, она в твоём распоряжении.

Александр Борисович Степанов, как потом объяснил Молчанов, был его давним другом и сослуживцем. Теперь Степанов служил федеральным судьёй.

− Помнишь, − продолжал Молчанов, − в девяностых твоя группа вела расследование о пропавших пациентах спецлечебницы?

− Помню. Было такое.

− Вы же их нашли?

− Нашли. А тебе-то зачем это сейчас? − поинтересовался Степанов.

− А у нас всплыла такая же канитель. Человек из такой же больнички пропал в девяносто четвёртом.

− Что-то поздно кинулись искать?

− Мы бы, Саша, и не кинулись. Случайно факт этот всплыл, − при этих словах Молчанов бросил взгляд на Василия. — Есть у нас специалисты по скелетам в шкафу. Вот сидят передо мной в кабинете. Поделись опытом, Александр Борисович. Я на громкой связи.

− Понятно. Там всё оказалось достаточно просто. И вместе с тем жестоко, − начал рассказ Степанов. — Ты помнишь, Анатолий, что тогда творилось в стране. И в службе безопасности тоже. Сволочей никто не отменял. Одному начальнику надо было свои грехи скрыть по принципу: нет человека, нет проблемы. Только он оказался злодей гуманный, в кавычках. Он не убивал и не закапывал, он просто менял документы. Просто и эффективно. Приняли человека с одним именем, а лечили и стерегли уже под другим. Но нам повезло, проболталась одна девушка. Нашли мы этих двоих. А не нашли бы, так они и сгинули бы в психушке.

− Так это что ж получается, — спросил Молчанов, − дали нашему Герберу фамилию Иванов и пойди, найди его теперь?

− Нет, Толя, это не так работало, − поправил Молчанова собеседник. — В нашем случае они меняли одну или две буквы в фамилии и имени. К примеру, как ты назвал своего фигуранта?

− Гербер.

− Допустим, Хервер или Цербер. Понимаешь? Историю болезни оставляли, не переписывали. Маленький штрих и всё, в лечебнице другой человек. Поработайте над вариантами и делайте запрос. Если жив ваш человечек, найдётся.

− Спасибо, Саша. Я гвардейцев своих отпущу и перезвоню, − поблагодарил судью Молчанов.

− Я поняла, Анатолий Богданович, − сказала Загурская. — Прикинем варианты и сделаем запрос.

Так и сделали. Запрос ушёл в тот же вечер. А через несколько дней пришёл ответ. И вот что было интересного в этом ответе. Оказывается…

−…Керпер Ян Ефремович, тысяча девятьсот пятьдесят седьмого года рождения, − вслух читал документ Куприянов, − в настоящее время находится на излечении в филиале областной психиатрической больнице номер сто два в посёлке Павловка, Приазовского района… − Василий поднял взгляд на Загурскую. − Это в нашей области, отсюда рукой подать.

− Теперь понимаешь? — спросила Люда.

Василий подошёл к карте области, висящей на стене кабинета Загурской.

− Кастель нашли вот здесь, − указал место на карте Куприянов. — А рядом дорога как раз на Павловку. Не бывает таких совпадений.

− Вот и я о том же, − откликнулась Людмила.

− Поехали? — Василий сделал шаг в сторону двери.

− Не сейчас. Через полчаса. У меня свидетель вызван на десять. Освобожусь и поедем, − пояснила Загурская.

− Хорошо! Я подожду у дежурного, − ответил Куприянов и вышел.

Каждые пять минут Василий смотрел на часы. Полчаса прошло, сорок минут… час. Людмилы всё не было. Куприянов решил подняться в кабинет Людмилы. Что могло её так задержать? Василий приложил ухо к двери, прислушался. Тишина. Странно. Куприянов приоткрыл дверь и заглянул. Загурская сидела за столом. Она была одна в кабинете. Василий зашёл.

− Люда, − сказал он, − ты что? Я жду тебя. Мы едем или нет?

Загурская ничего не ответила. Она взяла листок бумаги, лежащей перед ней, и молча протянула его Василию.

− Что это?

− Читай.

Куприянов прочитал бумагу и поднял глаза на Люду.

− Нет смысла туда ехать, − сказала Загурская.

Куприянов не возражал. Документ, который он только что прочитал, был заключением экспертизы ДНК. И гласил этот документ о том, что ДНК неопознанного трупа женщины и сестры Ольги — Елены Иванчук не совпадают.

− Всё напрасно, − тихо произнесла Людмила. — Это труп не Ольги Кастель. Будем всё начинать сначала. А если точнее, то вообще ничего начинать не будем. Глухарь он и в Африке глухарь.

Василий положил документ на стол и опустился на стул.

− Интересно, а Шумилов мог знать, под какой фамилией оформили Гербера? — задал вопрос, как бы самому себе, Куприянов.

− Василий, ты вообще понял, что написано в экспертизе? — удивлённо спросила Загурская.

− Уж больно уверенно он сказал, что жив Яков Ефимович, − продолжал о своём Василий Иванович. — Или мне это показалось? — адресовал он вопрос Людмиле.

− Ха! − хихикнула Люда. — Вот что ты за чудо у меня, а? Какое теперь имеет значение этот Гербер?

− Не скажи, − сделал характерный жест указательным пальцем Василий, − С Яковом история тёмная. Раз уж мы узнали о нём, давай съездим. Ты же ещё не докладывала Молчанову об этом? — Василий показал на документ, лежащий на столе.

− Нет ещё.

− Тогда поехали. Посмотрим на него, на Гербера. А вдруг поможем человеку? — не унимался Куприянов.

− Ну ладно, − выдержав приличную паузу, дала согласие Загурская.

Всю дорогу, пока Василий вёз Загурскую в поселок, где находилась лечебница, он не переставал думать о результате экспертизы.

− И всё-таки не верю я в эту экспертизу, − после долгого молчания произнёс Куприянов.

− Верю не верю к делу не подошьёшь, − ответила Людмила.

− Ну сама подумай, Люда, − продолжил Василий рассуждать. — В том, что это труп иностранки почти нет сомнений. То, что по паспорту Ольги пыталась выехать какая-то «левая» тётка, тоже странная история. Кому-то надо было сделать так, чтобы Кастель не искали. Приехала — уехала. А кого там нашли в лесополосе, пусть ломают голову местные сыщики. Кстати, в лесополосе по дороге к лечебнице, где по странному совпадению лечится Гербер.

− Да прав ты, прав, Василий. Но у нас на руках результат. Что с ним делать? — спросила Загурская. — Не отмахнёшься как от мухи.

− Не отмахнёшься. По факту это не Ольга Кастель-Иванчук. Это кто-то другой.

− И я о том же, − сказала Людмила. — Экспертиза ДНК это последняя инстанция. И в лечебницу мы с тобой едем ради спортивного интереса.

− А вдруг ошибка? — предположил Василий.

− Исключено.

− Когда у Чикатило взяли анализ, тоже отпустили и сказали исключено. А в итоге?

− Василий, не начинай, − нервно взмахнула рукой Загурская. — Я уже вижу, куда ты клонишь.

− Куда? — с хитрой улыбкой спросил Куприянов.

− К повторному анализу, вот куда.

− Слушайте, подполковник юстиции Загурская, вы телепат, − иронично выдал Куприянов.

− Телепат юстиции, − ответила на шутку Людмила. — Вон указатель, поворот не пропусти.

− Так может, всё-таки, назначишь повторную экспертизу? — не унимался Василий.

Загурская громко вздохнула и повернула ручку приёмника, сделав музыку громче. Этот жест означал окончание разговора.

Психиатрическое отделение находилось в трёхэтажном здании старой постройки, годов, наверное, пятидесятых. Время потрепало стены лечебницы. Проплешины неаккуратно замазанной и отлетевшей штукатурки напоминали мазки неумелого художника на холсте. Из нового был лишь добротный высокий забор вокруг психбольницы. Уж на этот атрибут денег не пожалели, всё же безопасность.

На проходной начальник смены внимательно изучил документы гостей, кому-то позвонил и взялся лично проводить представителей органов к главврачу. Табличка на двери кабинета главного врача лечебницы сообщила фамилию и инициалы: «Пак В.Е.».

Начальник смены постучал, и после этого открыл дверь. В кабинете очень маленького размера, скорее подходящего для кладовки, чем для кабинета врача, сидела миловидная женщина восточной внешности. Навскидку ей было лет тридцать пять, может чуть больше. Она никак не подходила под определение: главный врач. Василий взглянул на табличку ещё раз, потом на женщину в кипенно-белом халате.

− Здравствуйте, − сказала женщина, и тут же развеяла сомнения Куприянова. — Да, это я, Пак Василиса Егоровна. Главный врач.

Подполковник немного засмущался. Ну никак не ожидал Василий увидеть молодую женщину в роли руководителя психбольницы. Стереотип, а куда от этого деться. Выручила Людмила.

− Здравствуйте! Загурская, − представилась она. — Следователь управления СК. А это подполковник полиции Куприянов, − указала Люда на Василия.

− Присаживайтесь, − предложила Пак. — Что вас к нам привело?

− Гербер! — выпалил Куприянов.

Пак вопросительно посмотрела на Василия.

− Ой! Простите! − понял свою ошибку сыщик. — Керпер. Пациент ваш.

− Ну слава Богу, − произнесла врач. — А то он уже перестал ждать.

− В смысле? — спросила Людмила.

− Пойдёмте, − встала из-за стола Василиса. — Познакомлю вас с Яном Ефремовичем. Потом всё объясню.

Пак надела поверх халата стёганое пальто и вышла из кабинета. Она вывела гостей на улицу через служебный вход и повела в сторону хозяйственной постройки. Загадка на загадке. Пак не спешила что-либо объяснять. Она семенила впереди по усыпанной битым красным кирпичом дорожке. Подошли к странного вида постройке, похожей на гибрид гаража и оранжереи. Главврач открыла дверь и сама прошла вперёд.

Перед Людмилой и Василием распахнул свои объятия прямо-таки райский сад. Это были удивительной красоты растения. Разве можно было предположить, что на территории психбольницы возможно такое. В дальнем углу сада гости увидели мужчину с пышной седой шевелюрой и остренькой бородкой.

− Вот, − кивнула Пак в сторону мужчины. — Ян Ефремович.