Нулёвка

Андрей Сергеевич Минин, 2020

Наш мир – клоака. Ад, в котором выживают только сильнейшие, а слабые вынуждены гнуть спину перед каждым встречным. Боль, ужас и страх – вот основные чувства, преобладающие у граждан Российской Империи. Убей или будь убитым. Не доверяй никому. Живи с оглядкой. Смотри в оба глаза. Так живут все, так живу и я – сирота, смерд и ведьмак. Имя мне – Хан!

Глава 6

Отступление 4

Разговор за закрытыми дверями

— Как так получилось, я спрашиваю? — Не мог усидеть на месте тысячник и глава гарнизона Черняево. — Боевые маги, элита из элит, не смогли попасть по дирижаблю, заходящему на посадку?! КАК?

Ответил ему статный господин, с приятным баритоном. Помощник по самым деликатным делам:

— Неудивительно… Эти маги, из родов боярских, тупы как пробки, — спокойно ответил он, так как знал, что комната защищена от прослушивания. Сам защиту и наладил, являясь витязем, который в своё время отказался от щедрого предложения многих бояр.

— Конкретней, — уселся наконец в кресло хозяин кабинета.

— На дежурстве было пять боевых. Все из дружественных родов. И все растяпы первостепенные. Тридцать лет — ума нет! — Глотнув воды, он продолжил: — Родились с сильным даром, но вместо того, чтобы планомерно развиваться, взялись за одну боёвку. Стихии и ритуалистику на уровень вытянули и закончили на этом… По кабакам да шлюхам только шастают.

— И?

— Юный новоиспеченный капитан же наш знаком с зельеварением, ведьмачеством, лекарским делом и, главное для нас сейчас — разумом. Получил пятый ранг в училище. Я запрос отправил. Ответили, что, подтянув теорию, он с натугой сдаст на седьмой. Талантище!

— М-да… Получается, наши «думали» слишком громко?

— Мажоры-то? Да! Что с них взять, тупых увальней? Парень просто чувствовал, куда они ударят, и уходил с траектории. Как я и говорил — талантище.

— Надо бы за ним присмотреть…

* * *

Никто не снимал с нас обязанностей разведчиков. До конца маршрута пройти придётся. Ножками! С высоты, в лесу, ничего не разглядишь, так что пришлось греков, Святополка и Гостомысла (от греха подальше) усадить на дирижабль и отправить вперёд. Пусть ждут на том берегу Уссури.

Оставшаяся часть пути прошла без эксцессов. Дошли все! В глазах мужичья стояли золотые блики, высчитывали, по-видимому, сколько я им отсыплю от щедрот.

Заиграй-ка, балалайка,

Балалайка — три струны!

Подпевайте, не зевайте,

Выходите, плясуны.

Прилетела птичка, села

Прямо на нос петуху.

Петуху обидно стало,

Он запел: ку-ка-ре-ку!

Оставшимся на борту бойцам повезло. Бражку в трюме откопали. Что тут сделаешь? Пришлось подпевать!

Наш прилёт наделал фурора! Да какого!!! В плохом смысле этого слова. На подступах к части мы были обстреляны высокоранговыми магами. Чуть не подбили, гады. А потом была долгая неделя отписок. Что? Куда? Зачем? Как посмел? И всё в этом духе…

Разрешилось всё хорошо. Ведь не нарушил ничего! Законы знаю, спасибо учителю из интерната. Обычный выпендрёж внутренней безопасности. Подвиг им подавай! Хорошо, в последний момент решил оставить одного чёрного, что был покрасивше! Пусть работают. Может, и вытащат из него что полезного. Ну а меня ждут дела. Да-а… Дирижаблик отремонтировать, землю в окрестностях арендовать. Да и пчёлки из головы не выходят. Пасеку организовать надо. Вот!

— Наделал ты делов, — выговаривал мне наш сотник, Андрей Маркович. — Начальство решило тебя наградить. Радуйся! Тебе дали неделю отпуска.

— Служу Российской империи! — отчеканил я браво.

— Если дальше так пойдёт, станешь сотником через годик-другой, — одобрительно хмыкнул он и направился к штабу, тогда как я — в казарму. Собрать вещички. Дела не ждут.

Хабаровск был в двух часах лёта. Купил билет, сдал в багаж кучу баулов и был таков. Нужны деньги на все задумки. Придётся продавать, что собрал. Сверился со списком, что мне всучили Серёга с Мишей. Ещё и их заказы не забыть взять. У парней всё прошло спокойно и без потрясений. Выходных они не заработали. Будут теперь на плацу маршировать и физухой заниматься.

Бойцов моих тоже не наградили. Командиру все лавры. Да и какие награды этим после их плясок? Я как сел — так они выскочили пулей и давай окружающих на танец приглашать! На гауптвахту загремели дураки! Туда им и дорога.

— Вы первый раз в первом классе летите? — спросила меня стюардесса с ямочками на щеках от улыбки.

— Да. Так заметно? — Не понял я её.

— Горячее полотенце дают, чтобы руки перед едой вытереть, а вы решили голову помыть. — Хихикнула она на мою шевелюру.

— Извините, — смутился я, обратив взор в иллюминатор. Покраснел.

Никакого сходства со Староместом — взирал я с высоты посадочной площадки на город-миллионщик. Все здания выше пяти этажей и на каждом лепнина. Статуи горгулий, минотавров, драконов. Фонтаны, что бьют разноцветными струями в прохожих. Дети бегают, радуются, специально подставляясь под удар. Бродячие артисты, жонглирующие клинками и выдыхающие огонь. Здорово!

Сверившись с картой на остановке, я сел на трамвай, идущий до малого базара. Проезд стоил пять бронзовых монет. Неопрятный тип, стоявший рядом, попытался залезть в мой карман, думая, что, обвешанный мешками, я не замечу. Ещё как заметил! Дав ему в душу.

— Осторожно, двери открываются! Остановка «Малый базар», — сказал приятный голос из динамиков.

Сойдя с транспорта, я ежесекундно крутил головой, как деревенщина. Палатка, в которой продавали джиннов! Целый шатёр с невольницами, одна другой краше. Почти голых! А извиваются как!!! А чего стоит старый дедок, покуривающий трубку в окружении зомби? Табличка рядом с ним гласила: «Свежеподнятые. 100-процентное послушание. Не пьют, не едят. Лучших работников вам не найти!» Забыли только написать, что чары выветрятся через год-два… Везде кидалы…

Найдя взглядом атласную палатку с табличкой перед входом: «Вино заморское, медовуха дедова, настоечка бабкина», я зашёл внутрь. Ничего из перечисленного тут не было. Только стойка, за которой сидел мой ровесник, читая книгу с красочными картинками. На обложке большими буквами написано: Камасутра.

— Привет! — Кивнул я, с интересом глядя на книжку.

— Привет. — Закрыл он её поспешно.

— Я по рекомендации проныры Дюка, из Староместа, — дал я ему половину серебряной монеты. Как любил говорить мой друг: пароль один — Афган.

Взяв её, он вышел в подсобку. Через минуту вместо него передо мной стоял мужик, в их иерархии стоящий явно повыше. Скупщик, редиска и ворюга с опытом.

— Чего хотел, малец? — Забегали его глазки-жуки.

— Честную цену за товар, — скинул я мешки на пол.

Расторговавшись, я избавился от всех баулов, заработав при этом почти пятьсот золотых. Часть товара была с душком. Не всё, что найдёшь, в лесу можно продать. Законно, я имею в виду…

Дальше мой путь лежал в Канцелярию города, чей земельный отдел занимался и Черняево. Простояв в очередь к нужному окошку, я озвучил свою просьбу:

— Хочу арендовать удел, что раньше был под семьёй пивоваров, на окраине посёлка. Как мне сказал тамошний староста, землица отошла обратно Империи после нашествия тварей из леса. Это возможно?

Мужик в очках, сидящий перед служебным компьютером, потыкал там кнопками и вынес вердикт:

— Двести гектаров земли. Минимальный срок аренды — пять лет. Стоимость двести пятьдесят золотых в год. Оформляем? — Смотрел он нехорошо. С прищуром. Оценивал. Нужно ждать проблем в будущем. Нюх у меня на таких.

— Да, пожалуйста. — Отсчитал я нужную сумму, получив на браслет договор, который подписал своим кодом и отправил обратно. Теперь я помещик. Осталось людей нанять и животину завести. Год вперёд оплачен. Главное не прогореть.

С людьми проблем нет. Святополк подсказал, что многие из Краснодарского края подались на заработки по крупным городам на Руси. И сказал, где таких искать. Так что через два часа блужданий табор из трёх семей: с детьми и домашними животными — плюс купленными за городом коровами, поросятами и курами — загрузился на нанятое судёнышко, обязавшееся доставить их в целости и сохранности. Инструменты и много другого скарба осталось от прошлых хозяев. Воровства не было, за этим следили строго. А паукам вилы ни к чему. Дом жаль сгорел. Одни сарайки остались да посевы картофана.

Пришлось ещё амулетов — толмачей с греческого — набрать. Несколько месяцев носки, разговорной практики и всё! Говор от коренного русского не отличить будет. Хорошая вещь.

В штабе сказали, что они теперь моя проблема! Представляете? Сам спас, вот и нянчись теперь. И их поселю к себе. Куда деваться? Возвращаться им некуда. Грошей в кармане нема… Детский сад на выезде будет, а не ферма. Ну и ладно. Прорвёмся!

Вымотавшись скорее морально, чем физически, я не стал снимать номер в городе, а сел на обратный рейс. Пора принимать дела да распределить обязанности между работниками.

— Аркадий, так ты говоришь, что сена в достатке? А другого корму? — пытал я его.

— Да, господин Хан. Сараи полны. — Стояли мы рядом с деревянными постройками, чуть покосившимися, но из толстой доски. Как у меня на даче когда-то, в той жизни.

Аркадий Иванович был главой одной из семей, согласившихся поработать на меня. Разводить кур, коров. Добывать молоко. Старший сын у него пчеловодство любит. Да и мужик по разговору не вороватый. Обстоятельный. Фальши не почувствовал. Сговорились. Будет теперь у меня здесь наместником! Или как это называется? Управляющий? Да, точно — управляющий.

Рядом работала бригада плотников. Ночевать детей разместили по сараям. Сами же улеглись у костров, натаскав сена. Дом построят, совсем хорошо будет. Обещали поставить за месяц. Если строят, как узбеки, то думаю, и за неделю управятся. Главное, чтобы не развалился потом.

Раздав гречанкам амулеты, поговорил и с ними. Женщины были рады, что я беру их на работу. Не гоню… Крестьянский труд для них привычен. Кланялись в пояс.

Земля моя представляла собой огромное поле с буераками и овражками, продуваемое со всех сторон ветрами. Пришлось брать всё в свои руки. Не дело это… Сквозняк!

За неделю ударного труда по границе участка были высажены полуметровые ели из ближайшей лесополосы. Местная детвора постарше была рада подработке. Бегай себе в подлесок, выкапывай ёлочки, пересаживай в подготовленную яму с навозом и смотри, с открытым ртом, как маг превращает их в трёхметровых красавиц. Серьёзно поработал. Думал, что надорвусь.

Вторая бригада строителей правила сараи и в считанные дни установила несколько огромных металлических теплиц, под овощи. Вот и женщинам работа нашлась, пока мужики пасут скот, водят его на водопой и помогают строителям. Картошка, высаженная ещё прежними хозяевами, пригляда почти не требовала, ее лишь окучили.

Третья же бригада строила рядом с домом посадочную площадку — док для моего дирижабля, на котором я планирую вывозить продукты сельского хозяйства на рынок Хабаровска. Заработанных денег как и не бывало. В кармане шаром покати.

Приятно было смотреть, как недавние пленники, девочки и мальчики, гоняют по полю бабочек, играют в догонялки и уморительно серьёзно кормят кур. Жизнь у них налаживалась. Женщинам было сложней, но и они постепенно оттаивали. Сколько раз над ними надругались? Не каждая найдёт в себе силы жить дальше…

Конец ознакомительного фрагмента.