Нулёвка

Андрей Сергеевич Минин, 2020

Наш мир – клоака. Ад, в котором выживают только сильнейшие, а слабые вынуждены гнуть спину перед каждым встречным. Боль, ужас и страх – вот основные чувства, преобладающие у граждан Российской Империи. Убей или будь убитым. Не доверяй никому. Живи с оглядкой. Смотри в оба глаза. Так живут все, так живу и я – сирота, смерд и ведьмак. Имя мне – Хан!

Глава 4

— Я щас блевану, — не разошлись слова с делом у Сутулого, по прихоти судьбы подселённого в наш кубрик на дирижабле «Черняево». Простенько и со вкусом.

После получения приказов, распрощавшись с наставниками, мы спокойно прибыли в пункт сбора, откуда нас под конвоем проводили до судна, не дав как следует его рассмотреть и сдав с рук на руки капитану. Будто мы не военные, а преступники. Куда бежать-то?

Вот мы и в небе! Впереди долгая неделя полёта… Ох и долгая! Извержение вулкана под названием «Сутулый» не прекращалось.

Ещё тысячу лет назад пришлые в мир гномы повадились взрывать на удалении порох, бензин и другие горючие материалы, используемые в то время повсеместно. Пришлось переходить на пар и электричество, что благоприятно сказалось на экологии, но не на комфорте. Личные мобили исчезли. В городах теперь правят бал трамваи и метро. А меж поселениями налажены регулярные рейсы дирижаблей, на смеси пара, электричества и магии. Возят пассажиров и грузы.

— Ну и вонь, — зажал я нос, не выдержав, и выбежал из каюты, решив нафиг прогуляться.

Много куда хода не было. Машинное отделение, капитанская рубка, палуба офицеров и склады, с оружейной палубой. Осталась лишь обзорная площадка, камбуз да каюты гостей. Я пошел на обзорную.

Крупное помещение на носу деревянного судна, со стеклянными стенами везде, кроме пола и потолка. Если подойти к самому краю, кажется, что ты летишь, разрезая облака… Как птица, ей-богу! Великолепное зрелище! В прошлой жизни я разве носки соседа по плацкарте нюхал. Не летал никогда… Да и не безопасно это было. Самолёты падали, только в путь.

Хожу я сюда не только поглазеть на мир сверху, но и помедитировать в спокойствии. Сама атмосфера тут давит, так что перевозбужденные военнослужащие, как из нашего училища, так и из других, не шумят. Появляюсь здесь редко, что и к лучшему. Драки, склоки и вопли уже достали! Вот что бывает, когда большую группу молодых людей запирают в замкнутом пространстве.

Усевшись в удобную позу, прямо на пол, подстелив, правда, под попу куртку, я стал гонять по каналам силу, используя кольцо как усилитель. Оно на это отвечало искрами, отлетающими от меня на приличное расстояние. Я прямо чувствовал, как источник то расширяется, то сужается, принося такую сладкую боль. Время за этим занятием летело незаметно…

— Кто бы ты ни был, я не подведу, — смотрел я прямо в «живой» камень. Буду жить за двоих. Зарок!

Не успел я как следует насладиться чувством увеличившегося резерва, как меня затрясли.

— Хан! Хан!! Там Мишку побили! Пошли разбираться, — повёл меня за собой чрезвычайно серьёзно настроенный Серёга. — Мы с Ерёмой Сутулым его в коридоре нашли. Затащили в каюту. Он с ним остался, а я за тобой побежал, — объяснял друг на бегу, пыхтя как паровоз. Ещё ведьмаком себя зовёт. Усилил бы мышцы и всё.

— Чего в лазарет-то не отнесли?! — не понял я.

— Он же раб. На лечение ещё не заработал. Это нам просто бы увеличили срок, если не можешь заплатить. С ним всё по-другому.

— Ну да, ну да… — подтвердил я, успев позабыть, что он раб и вор. Для меня он давно стал почти братом. Запали они мне в душу! На друзей из прошлого похожи, те тоже прохиндеями были. — Ему бы плетей всыпали вместо лечения. Не уберёг казённое имущество, то есть себя! — Криво улыбнулся я.

— Верно.

На нижнем ярусе кровати лежал Мишка. Весь в потёках крови из разбитого кем-то носа, без сознания и жалобно скулящий. Как побитая собака. Аж мурашки по коже. Отодвинув в сторонку Ерёму, протирающего холодной тряпицей лоб пострадавшего, я приступил к делу. Перво-наперво привычно бросил конструкт диагноста из своего лекарского арсенала. Пришедший ответ порадовал: перелом руки, двух рёбер, носа и всё такое! Ничего сложного, короче. Двадцать минут работы, и он будет как огурчик. Пупыристый, правда. Сращенные кости будут слабоваты. Надо дня три, чтобы окрепли.

— Пусть спит, — закончил я работу, вытерев трудовой пот.

— А как же отомстить? Нужно узнать, кто это сделал?! — Решительно встал в позу друг.

— Сейчас гляну, и определимся, — положил я руки на виски Мишки. В этом мире такое позволено лишь между друзьями, да и то с разрешения. У меня оно было. В училище под присмотром учителя тренировался на них. Парни ничего не скрывали.

Разумники дают серьёзные клятвы на крови, прежде чем лезть в башку. За попытку сделать это без разрешения тебя убьют и не почешутся! Кто знает, что ты там наделаешь? Или увидишь?

Открытый всем ветрам разум сдался, даже не сопротивляясь. Говорил я им — учите «разум»! Нет! Мы просто не подпустим такого близко!

— Напали неожиданно, из-за угла, — смотрел я его глазами. — Михаил шёл по направлению к клозету, как его тело сковали какой-то техникой, из стихии земли. Из темноты вышел солдат, в пятнистой форме гарнизона Черняево, приписанный, видимо, к кораблю, с лычками десятника, одарённый. Две планки на плече, значит, второй ранг.

— Как же я вас ненавижу, чернь! — Подошёл он вплотную к Мишке и ударил кулаком ему по лицу, разбив нос в кровь. — Из-за вас я уже вторую неделю на вахте! Раб! А у меня, знаешь, какие планы были? — Не став ждать ответа, он стал избивать Мишку, без изысков. Просто тупо бил, пока сам не устал, развернулся на каблуках и ушёл.

Я пересказал, что увидел, парням, еле удержав Серёгу от ответных действий.

— Побить его в ответ? Он десятник! На службе! Его слово против нашего. К тому же избил он раба! Имущество, без права голоса. Ничего ему не будет, а вот над нами зависнет карцер или чего похуже. Так что усмири гнев. Поквитаемся позже… Месть стоит подавать холодной, — внушал я другу.

— Он прав, Серый, — вмешался Ерёмка. — Месть — дело такое… — Изобразил он рукой непонятный жест.

— Ладно. Отпусти! — Вырвался друг из захвата. — Я подожду, — пообещал он стальным голосом.

На следующий день проснулся Миша, пересказав мой рассказ в точности. Ну и как более побитый жизнью, подтвердил мои выводы:

— Это, ребят, ещё ничего. Всяко полезнее, чем работать на шахте, где живут в лучшем случае лет пять. Не переживайте! Выше нос, ведьмаки! — Залихватски свистнул он, подмигнув фингалом.

Дерьмеца в этой жизни хлебнул он немало. Рассказы о жизни там, за стеной, частенько скрашивали нам вечера.

Настроение постепенно улучшалось. Картишки. Тренировки. Сытное питание, без изысков. Мы и не заметили, как наступил седьмой день полёта. Конец нашего пути. Посёлок близ китайской границы ждал нас…

Все сбежались на обзорную палубу, вглядываясь в приближающуюся землю. Прервали-таки мою медитацию! Пройдя над рекой (Кия, как потом выяснилось) таёжными лесами, где отчётливо различимы нам, северным людям, ели, кедры и, как подсказал сбоку голос девчонки, маньчжурский орех, мы зависли над пустой площадкой, выложенной бетонными плитами, куда и стали плавно спускаться. Пора на выход. Служба ждёт.

Посёлок же за стенами части представлял собой то тут, то там натыканные домики, с распаханной землёй рядом и гуляющими баранами, козами и коровами, за коими приглядывали мальчишки. Ни о каком порядке и речи быть не могло. Каждый отдельный дом был крепостью. На первом этаже не было ни дверей, ни окон. Второй этаж был представлен узкими проёмами или скорее бойницами. И лишь на третьем присутствовали привычные для нас окна. Крыши были крыты шифером.

Чтобы попасть в дом, надо было подняться на самодельном лифте, с противовесами, до второго этажа. Где и была дверь. Интересная система. Крестьяне здесь явно знают, как переждать нашествие тварей, пока их не перебьют или не загонят назад в леса. С такой армией, где воюют тринадцатилетки, рабы и закупы, немудрено… Впрочем, я утрирую. Основная сила Империи — это бояре с дружинами! А мы так… Дырку заткнуть.

Выйдя на плац, я оглянулся, осмотрев наконец дирижабль, на котором мы летели, во всей красе. Огромный! Точь-в-точь как морской кит, что зачем-то сел на брюхо. Нижняя треть была из дерева, с иллюминаторами и выходящими по бокам пропеллерами, как у Карлсона. Верхние две трети были из ярко-синей ткани, что улавливала энергию солнца, передавая уже переработанную в электричество силу на винты. Внутри же она была заполнена негорючим газом со сложно произносимым названием, но на основе пара, который чуть откачали, придав вес всей конструкции, а сила притяжения сделала остальное, мягко приземлив нас.

— Стройся! — неожиданно гаркнул один из встречающих. Лычки говорили, что это тысячник. Рядом с ним стояло человек десять военных. Вылитые Рэмбо. Принимать пополнение пришли, похоже…

Ну и мы, как говорится, не оплошали. Те, кого укачивало весь полёт, выскочили первыми и опорожнили желудки, прямо перед этими господами! Девчонки, вместо того чтобы строиться, отбежали к клумбе с яркими цветами, став громко спорить об их названиях. Дошло до драки и писков. Брутальные же мачо подскочили к начальству, изобразив что-то вроде воинского приветствия. Носы так подняли, что аж козявки видны.

Я же, как и другие адекватные, встал в сторонке от блевотины, с баулом личных вещей на плече, и стал ждать. Лето, тепло, птички поют, чего не позагорать?

Главный плюнул на нас, развернулся и ушёл. Замы стали сами разбираться со стадом. Кого пиная, а кого и направляя. Я попал во вторую группу.

— Так… Ты, ты и ты! — указал один из замов на меня и парней. — Потопали получать довольствие и форму, вон в ту каптёрку. Шагом марш! — прикрикнул на нас серьёзный мужик со шрамом на всё лицо. Явно по ауре определил, кто мы и что.

Зайдя под своды мрачного помещения, я встал в очередь, вдыхая ароматы затхлости и гуталина. Двигалась она не сказать что споро. В прошлой жизни я не служил. Плоскостопие! Честно-честно!!! Все мои знакомые почему-то всегда думали, что откосил.

Ну, наконец-то, возвёл я очи к потолку.

— Размер! Хотя молчи! Всё равно ничего дельного не скажешь, — констатировал плюгавый мужичок с пузиком и засеменил в свои закрома. — Это, это и это, — стал он выкладывать на стол свёртки.

Взяв первый из них и надорвав упаковку, я извлек на белый свет штаны.

— Переодевайся, — кивнул каптёрщик.

Упаковки летели в сторону, пока я не переоделся в камуфлированную форму полностью. Штаны, китель, футболка, берцы, ремень и фуражка. Сидело всё как влитое. Глаз-алмаз! Чувствую себя в ней бывалым профи. Хоть сейчас в бой.

— Держи рюкзак! Там фляга и нож. Меч! Бери, бери, раз положено, — проигнорировал он мою попытку отказаться от меча. — Лычки сам пришьёшь. Всё. Свободен. Следующий!!!

Выйдя на улицу, я присоединился к махнувшему мне рукой Серёге с Мишкой, что стояли рядом с тем самым мужиком со шрамом, в числе других парней и одной девушки, лет семнадцати. Почему-то у них дар формируется позже, вот и выходят из училищ красавицы в возрасте семнадцати-двадцати лет. На выданье.… Эта была красивой. Коса до пят. Глазками по сторонам так и стреляет.

— Все собрались?! — Кивнул он мне. — Так… раз, два, три… десяток собран. Следуйте за мной, архаровцы. В дороге всё объясню, разъясню, покажу, — сказал он и зашагал в направлении одной из десятков казарм на территории части.

— Первое! Теперь я — ваш непосредственный командир. Сотник второй тысячи гарнизона Черняево, Андрей Маркович. Обращайтесь ко мне или сотник, или Андрей Маркович. Второе! Вы все здесь ведьмаки, хоть и из разных училищ. Но это неважно! Главное, что вы должны знать: здесь опасно! Очень опасно!!! Мы потеряли девяносто процентов гарнизона во время прошлого нашествия тварей. Вот вас и прислали, желторотиков, — сплюнул он вязкую слюну.

— Можно вопрос? — Поднял руку, как на уроке, незнакомый парень. Тюменское или Архангельское училище. Это они с нами летели. Не повезло… Как и нам, впрочем.

— Спрашивай! Не жуй сопли!

— Ведьмаки ведь служат егерями, следопытами и разведчиками? А я помимо этого выучился на ритуалиста. Можно меня к ним направить? — просительно шаркнул он ножкой. Вот жук хитрожопый!

— Боишься? Правильно делаешь. И нет, нельзя! — Помахал в отрицании пальцем сотник у его лица. — Твоя основная специальность ведьмак. Вот и будешь служить по ней. А то, что ты — гений, освоил ещё одну профессию, поможет тебе выжить. И ничего больше. Все ведьмаки и химерологи полегли первыми, так как вступают в прямой контакт. У нас достаточно и ритуалистов, и зельеваров, и лекарей. Так что не хныкайте! — Открыл он дверь в обветшалую казарму с пинка.

Обычная прямоугольная коробка из красного кирпича. Два десятка застеленных кроватей, шкафов, общая душевая и пара кабинок с унитазами. О! И своя кухонька, что необычно. Пара дверей в какие-то каморки, со швабрами, да пыль по углам.

— В таких условиях вы будете жить со своими десятками. Да, — кивнул он на наши взгляды. — Каждый из вас получит по десятку. Глава гарнизона, тысячник Халил Агафоныч, старается на все звания, начиная с десятки, — ставить одарённых. Получается не всегда. Сами понимать должны, что не так нас и много. Все дыры не заткнёшь. Ну а то, что у вас ни опыта, ни знаний достаточных нет, ему плевать. Половина вообще дети, — указал он как раз на нашу компашку малолеток.

Миша тёрся в сторонке с двумя мужиками, лет пятидесяти. Судя по серьге в ухе — закупы. Год вышел неурожайный или еще какая беда, вот и продались в армию, а деньгу переправили родне. Дар же, скорей всего, так и остался — нулёвка. Не смогли обуздать. Были знахарями у себя. На большее не способны! Или детство в попе заиграло, вот и решили старость встретить с мечом, а не с косой. Седина в бороду, бес в ребро.

Андрей Маркович направил на нас свой браслет, после став копаться в нём и что-то править. Всего минут пять прошло, а все уже разбрелись по казарме, нервничая и поглядывая друг на друга. Паренёк, что собирался в ритуалисты, сел на кровать и, сняв китель, стал пришивать лычки. Карьерист чёртов. Девушка скрылась в туалете, покачивая очень симпатичной попкой, даже на мой незрелый взгляд. Надо имя узнать, подумалось мне.

Тут стали приходить сообщения. Так, так, так. Устав. Наставления по передвижению в местных лесах, полях. Подробная карта региона и, в частности, наших краёв. Бестиарий тварей живых и неживых, способы их убийства, разделки. Приказ о назначении меня третьим десятником седьмой сотни второй тысячи гарнизона. Непосредственный командир — сотник Маркович. Ну и самое вкусное: одиннадцать имён солдат, что встанут под моё начало. Их полное досье, с профессиями и другими подробностями. Десяток, в котором со мной двенадцать получается. Весело.

— Сегодня обживайтесь, принимайте личный состав. Времени учить вас чему-либо абсолютно нет. Прочтите всё, что я вам прислал, иначе первый же ваш поход закончится плохо. Эта казарма первого десятка. Твоя!.. — Кивнул он хитрому ритуалисту. — Ваши соседние. Разберётесь, — вышел он, хлопнув дверью в раздражении.

— Освободите помещение, — то ли приказал, то ли попросил заносчивый парень. Противиться мы не стали. Незачем.

— Не так я представлял начало службы, — поворошил на себе волосы Серёга.

— А как? Думал, сразу встанешь на стену и будешь молниями кидаться, повергая супостатов сотнями? — хмыкнул я, проходя мимо казармы с номером три. — О-о-о… Моя! Я пошёл, парни! Удачи. — Махнул я рукой.

— Давай! Вечером встретимся, побалакаем, — кивнул Миша.

Зайдя внутрь, я думал увидеть пустое помещение, но оказалось, что это не так. На кроватях лежали или сидели, резавшись в карты или домино, все одиннадцать моих бойцов. Все старше сорока лет. И с одинаковыми выражениями на лицах.

Не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что подчиняться мелкому шкету желания у них нет. Впрочем, кто их спрашивает? Успел уже бегло просмотреть их досье. Все закупы. Бывшие крестьяне или мелкие ремесленники. Гончары, кузнецы, пекари… Серьга в ухе — это не ошейник раба, конечно, но часть функций та же. Это: беспрекословное подчинение старшему по званию и мощный мотиватор служить, как я служил. На отлично то есть!

— Здравствуйте, солдаты! — чуть нервно произнёс я. — Как вы, наверное, уже знаете, — кивнул я на их ОКО, — я назначен командовать вами. Сам я ведьмак, только закончивший обучение. Обращаться ко мне можно просто по имени — Хан. — Чего выпендриваться? Сказал, как есть. Не приукрашивая.

— А потянешь, командовать-то? — задал вопрос самый старый из служивых.

— Я не дурак. Если будет, что сказать, всегда выслушаю, — спокойно кивнул я. — Ну что? Будем знакомиться? — Протянул я руку дружелюбно. Пожали все…