Следы живых. Шарманка смерти

Андрей Саврасов

Следы живых – это не только следы тех людей, которые остались живыми после глобального разрушения мира и которые переместились сюда из разных времен. Это следы тех, кто духовно прозрел, стал живым, понял, что человечество должно идти по истинному пути. Данный рассказ повествует о засушливо-пустынном периоде постапокалипсиса, когда основная масса людей решила вернуться к порядкам и законам мира Дикого Запада. Смотрим, с какими трудностями здесь столкнутся живые, и как они будут их преодолевать.

ГОРОД ДИКОГО ЗАПАДА

Бесконечный полет в бездну прервался появлением тусклого света, за которым последовал сильный удар. Платон открыл глаза под водой. Мимо него опускался вниз затопленный снегоход. Это взбудоражило воина и заставило начать усиленно двигать конечностями, чтобы выплыть наверх. Оружие и боеприпасы тянули Платона ко дну, но он не собирался сдаваться и их оставлять. Самое смертельное, что может сделать настоящий спецназовец — это оставить себя без оружия. Потребовалось неимоверно много усилий, чтобы выплыть и глотнуть свежего воздуха. А дальше необходимо добраться до берега, который находится метрах в ста от пловца.

Это был самый трудный заплыв в жизни полярника. Он неоднократно погружался под воду, а затем снова всплывал, чтобы вдохнуть. При этом паника охватывала все его тело, воин так и хотел скинуть с себя все железо и спокойно спастись. Но нет… Боевой устав запрещал ему оставлять оружие, где бы то ни было, даже если его жизнь висит на волоске.

И вот, цель, наконец, оказалась достигнута… Все, что сейчас видел и слышал Платон, это темные блики и оглушительный гул. Они длились в его голове от напряжения с минуту, а может и больше. И только потом боец пришел в себя и смог разглядеть серое облачное небо, а также услышать крики стервятников и слабые всплески воды. Он поднялся и оглянулся. «Где это я?» — подумал Платон в тот момент.

Боец находился на берегу грязнючего озера, по ту сторону которого, сквозь туманную пелену, виднелись пологие горы. Кругом росли кактусы. Местность напоминала климатом Африку или какую-нибудь засушливую часть американского континента. Такая же пустынная и безжизненная земля. Ни рек, ни лесов… Благо солнце скрыто за толстыми облаками, потому не превращает это место в раскаленную сковороду. Однако проникающий сквозь облака ультрафиолет не уходит обратно наверх, а остается в замкнутой биосфере, отчего вокруг становится душно и хочется с головой прыгнуть в какой-нибудь ледяной пруд.

«Что за ерунда?.. — вырвалось у полярника, — как такое возможно? Я только что мерз на северном полюсе, а теперь вокруг степь!.. Что это?.. Прерия? Как я здесь очутился?!»…

Но пустынная местность молчала, не давая ответа ни на один прозвучавший вопрос. В голове воина стали мелькать разные мысли: «Может быть сон? Или галлюцинации? Я сильно ударился головой и теперь… А что если я умер?! Да нет, вроде руки ноги на месте, я чувствую по-прежнему боль… Тогда что же случилось? Нет-нет-нет, подождите… Надо во всем разобраться. Итак, я провалился на снегоходе в расщелину, видел, как падаю, как вокруг меня лед, затем темнота… И жесткий удар о водную гладь. Никак не могу связать все события между собой…».

Итак, Платон решил, что лучше понять, где он находится в данный момент, а уже потом думать о том, как он здесь очутился. Если это центральная Америка или же Африка, то идти нужно на Север. Так быстрее доберешься до берега океана или до границы двух западных государств. Остается только определить, где тут Север, где Юг. Солнца не видно за облаками… Вокруг нет никаких ориентиров… Как же теперь быть? Ладно, сначала нужно просушить вещи, а уж потом, может быть, появится какой-нибудь ориентир…

Герой, наконец, снял маску с лица. То оказалось круглым, мужественным и скуластым. Широкие ноздри, маленькие глаза, при этом складки на щеках возле ноздрей прибавляли суровости и мужественности его выражению. С виду обычный русский мужик, ничем не отличающийся внешностью от остальных… Однако что-то в этой внешности есть. Какая-то нотка простоты и добродушия наряду с грозностью и умением за себя постоять. Но что-то мы отвлеклись.

Итак, прежде чем выяснять, куда попал этот воин, нужно было просушить вещи, амуницию и оружие. А для этого необходимо найти укромное тихое место и развести там костер. Платон устроился у подножья небольшого холма, собрал сухие стебли невысоких кустарников и развел маленький костерок с помощью ножа и огнива. Над костром растянул брезентовый тент, дабы дым не уходил вверх, а рассеивался по сторонам, после чего разложил вокруг мокрые вещи и стал их сушить.

По сравнению с Арктикой, в данных краях было весьма жарковато и сухо. Потому полярнику, после просушки вещей, предстояло упаковать их в рюкзак, который будет иметь теперь непрактично-большой вид. Эти вопросы волновали Платона в тот момент больше всего, потому что спецназовцу, наверняка, предстоит длительный переход.

Но время близилось к вечеру. Вокруг темнело, а никаких подсказок о том, куда Платон мог попасть, так и не поступило извне. Он решил устраиваться на ночлег, выставив прежде на подступах к своему спальному месту растяжки. И вот, когда он выставлял очередную из них, то со стороны зарослей креозотовых кустарников услышал подозрительный звук. Спецназовец притаился… Это было похоже на голос животного, скорее фырчанье. Так делают лошади, но кто его знает? Быть может, на самом деле, это большущий медведь???

Все тепловизоры, имеющиеся у бойца при себе, вымокли и пришли моментально в негодность после падения в воду. Оставалось лишь надеяться на собственные глаза, которые долго не могли ничего различить в темноте.

Платон затушил костер и на всякий случай приготовился к бою с диким животным.

Но то, что он дальше увидел, не поддалось никакому логическому объяснению… В глубине зарослей по узкой тропе двигались всадники на лошадях в одежде мушкетеров французского короля! Их спутать ни с кем другим было нельзя: такие же длинные голубые плащи, широкополые шляпы с пышными перьями, шпаги и кожаные сапоги. Двигались они друг за другом, о чем-то громко разговаривая на родном языке. Дорогу мушкетерам освещал факел. Впереди идущий всадник держал его в своей тонкой изящной руке. А фырчанье издавала впереди идущая лошадь.

«Кто это? — подумал Платон про себя, — королевские мушкетеры? Или исторический клуб? Почему они так одеты? Здесь что, снимают исторический фильм?..».

Кто бы то ни был, полярник решил себя не выдавать, а проследовать беззвучно за всадниками в надежде, что они куда-нибудь его приведут. Забрав с собой все свои вещи, оружие и амуницию, он аккуратно выдвинулся вперед, ступая с носка на пятку по притоптанному песку. Главной задачей было — не упустить из виду хотя бы крайнего всадника. А это перегруженному полярнику удавалось с трудом. Но он справился, и уже очень скоро мушкетеры вывели спецназовца к городу, когда на окрестности опустилась холодная ночь.

Город был освещен масляными фонарями, которые крепились на столбах и углах зданий. В свете этих слабых источников трудно получить общее представление о данном селении, тем более на большом от него расстоянии. Потому Платон предпочел подождать до утра на высокой горе, пока на крыши домов не упадет солнечный свет.

Когда это случилось, а случилось это спустя целую «вечность», то полярник слипающимися глазами разглядел поселение старого типа. Оно больше походило на город какой-нибудь давней Америки времен ее гражданской войны.

Через весь полис тянулась одна только улица, по обеим сторонам от которой стояли соединенные между собой деревянные здания, обитые старой доской. Напротив входа каждого из этих строений висела табличка с надписями на английском, которые обозначали: магазин, отель, гостиница, пекарня, банк, прачечная, ломбард, почта, типография и салун¹. Больше всего атмосферы старины придавали кибитки, запряженные лошадьми, которые носились по улице взад и вперед. А за ними по ветру катались перекати-поле. Вдалеке виднелась пиковая крыша католической церкви. А еще дальше крутился ветряной водонасос. Одним словом, город повторял дух настоящего вестерна, переломного периода между беззаконием и демократией, беднотой и зажиточностью, пафоса, засухи и дефицита воды.

Что касается горожан, то в качестве основной массы здесь выступали отнюдь не ковбои. Встречались представители древней Японии или Китая, античной Греции, древнего Рима или Египта, европейских диких племен. Все они расхаживали по городу, ведя бытовые дела, и даже как-то общались между собой!

Видя такую картину, Платон погрузился медленно в шок… «Что здесь вообще происходит, черт побери?! В мире уже не осталось, наверное, таких городов, где ездили бы кибитки, запряженные лошадьми! А на улицах уже давно не разгуливают самураи с длинными мечами наперевес… А если это какая-нибудь кино-деревня, то где съемочная аппаратура, камеры, режиссер?..».

Безусловно, вся сложившаяся ситуация толкала на мысль о том, что нужно выяснять, где мог так резко очутиться наш главный герой, потому что только самое безразличное лишенное разума существо не захотело бы выяснить это в сей же момент.

Спецназовец быстро обежал взглядом город и остановился на группе работяг-мексиканцев, строящих дом на окраине. К ним-то он и отправился, спрятав вещи и лишнее оружие в сооруженный на скорую руку тайник.

Работяги стучали молотками по гвоздям, забивая их в доски, при этом дружно обсуждая какую-то веселую тему на своем языке. Один из них отлучился, сообщив коллегам о желании справить нужду. Как только он зашел за угол, Платон схватил его за шею, заломил руку, и закрыл ему рот. В таком положении полярник оттащил пленного за гору, отдалившись от города на безопасное расстояние, повалил работягу на землю и приставил к его голове пистолет.

— Я не причиню тебе зла, если ты мне все расскажешь о месте, в котором я сейчас нахожусь… — произнес тихим голосом он.

Но пленный мужчина жалобно завопил на своем мексиканском. Платон понял, что дела плохи… Допросить не удастся, потому что этот парень не знает русского языка. Хотя, быть может, он знает английский?..

— Повторять свой вопрос я не буду… — продолжил полярник, уже на английском — если ты не ответишь, мне придется избавиться от тебя. Поищу более разговорчивого языка…

Но пленный лишь смотрел на него своими большими глазами и мотал головой, показывая, что не понимает и этого языка. Вдруг спецназовец почувствовал, как что-то холодное и твердое уперлось ему прямо в затылок. Сзади послышался хриплый голос:

— Не рыпайся… Будешь хорошим мальчиком, сохраню тебе жизнь…

Примечания

1

Салун — традиционное название американских баров, существовавших в западной части страны во времена Дикого Запада.