Благодать

Андрей Ронский

Иногда мы воспринимаем благодать как некое возвышенное чувство, но благодать – это то, что исходит от Бога и кардинально преображает жизнь человека.

БЛАГОДАТЬ И ХРИСТОС

«Ибо явилась благодать Божия, спасительная для всех человеков» (Тит.2:11).

Бог всегда благ по отношению к человеку и всегда желает давать ему то, что может дать ему наивысше счастье и удовлетворение, зная при этом, что именно является для человека наилучшим благом. Но наличие конфликта между Богом и человеком препятствует созданию новых отношений, при которых человек мог бы получать те блага, которые Бог хочет ему дать: «Вот, рука Господа не сократилась на то, чтобы спасать, и ухо Его не отяжелело для того, чтобы слышать. Но беззакония ваши произвели разделение между вами и Богом вашим, и грехи ваши отвращают лице Его от вас, чтобы не слышать» (Ис.59:1—2). Человек, в его погибшем состоянии, состоянии отделения от Бога, не способен даже желать получать что-либо от Бога, потому что он не понимает, что это такое — блага, дарованные Богом, для чего они нужны, что они дают человеку и вообще он считает все это просто глупостью, потому что ценностью для него обладает только то, что он может увидеть, оценить и применить — ничто духовное для него ценности не имеет. Человек, не переживший духовного возрождения, даже не подозревает о том, что он мог бы обрести, находясь в единении с Богом, потому что само такое единение для него является чем-то из области фантастики. В какой-то степени Бог являет Свою благость и по отношению к погибшему человеку, которая проявляется, в том числе, и в том, что человек просто живет, пользуется дарами природы, использует свои собственные дарования для улучшения условий своей жизни и т. д. Но при всем этом сердце человека не способно пробудиться для восхваления Бога, сотворившего мир и всё, что в нем; за все Его дары, которыми он ежедневно пользуется. Между Богом и человеком невозможны близкие взаимоотношения, и вовсе не потому, что человек слеп, а потому, что он духовно мертв. Подумайте, что хорошего могли бы вы сделать для умершего, очень близкого вам, человека? Каких бы благ вы не желали бы для него, как бы вы ни хотели послужить ему, — все будет напрасно, потому что он не слышит ваших слов, не видит того, что вы хотели бы ему дать, не способен оценить ваших усилий и не желает абсолютно ничего потому, что он — мертв. Лучше заботиться о живых, чем оплакивать мертвых и Бог также хочет заботиться о человеке, которого любит совершенной, неизменной любовью, но что делать, когда в духовном отношении все люди мертвы и заботиться попросту не о ком? Бог решает эту проблему таким образом, что воскрешает человека из мертвых, чтобы затем заботиться о нем, давая ему все самое лучшее. В притче о блудном сыне отец с радостью бросился навстречу своему беспутному сыну, возвратившемуся домой в грязных рубищах и истощенным от голода. Разве об утраченной части своего имения сожалел в этот момент отец? Нет, он испытывал радость оттого, что его сын жив, и только по одной этой причине он готов был принять его, только бы видеть своего сына живым и не нуждающегося ни в чем: «Встал и пошел к отцу своему. И когда он был еще далеко, увидел его отец его и сжалился; и, побежав, пал ему на шею и целовал его. Сын же сказал ему: отче! я согрешил против неба и пред тобою и уже недостоин называться сыном твоим. А отец сказал рабам своим: принесите лучшую одежду и оденьте его, и дайте перстень на руку его и обувь на ноги; и приведите откормленного теленка, и заколите; станем есть и веселиться! ибо этот сын мой был мертв и ожил, пропадал и нашелся. И начали веселиться» (Лк.15:20—24). Делать что-либо хорошее можно только тому, кто жив, кто может оценить то, что вы делаете; тому, кто нуждается в ваших усилиях и кому ваши усилия приносят реальную пользу. Мертвый же человек не способен не только оценить ничьих усилий, но даже и осознать того, что он мертв. Он не может размышлять о том, что ему было бы неплохо воскреснуть, или о том, что есть еще что-то приятное и полезное, чем он не успел еще насладиться. Он не может думать о том, что есть кто-то, кто очень сильно о нем скорбит и кто очень хотел бы сделать для него еще очень много добра, если бы он был жив. По отношению к Богу таким человеком является каждый из живущих на земле людей. Являясь духовно мертвым для Бога, человек не способен ни видеть Его щедрости и желания давать блага человеку, ни ощущать в своей жизни присутствия Бога или думать о Нем, как об источнике благ. Что бы ни сделал Бог для такого человека, — все будет напрасным, потому что прежде, чем что-либо дать человеку, пребывающему в состоянии духовной смерти, необходимо сделать его способным принимать то, что дает ему Бог; способным осознать ценность Божьих благословений и их пригодность к реальной человеческой жизни. Человек должен иметь способность слышать Бога, ощущать Его присутствие, желать Его милости и испытывать благодарность Богу за все, что Он в Своей милости дает человеку. Но прежде, чем человек мог бы быть духовно воскрешен Богом, необходимо устранение последствий греха, совершенного Адамом в Эдемском саду. Человек не способен самостоятельно устранить последствия своего грехопадения, хотя и способен, время от времени, на некоторые проявления религиозности. Но на примере Израильского народа мы можем видеть, что как бы Евреи не пытались поддерживать себя в состоянии религиозности, в отвержении и распятии ими Сына Божьего проявилось их истинное отношение к Богу: «Тогда сказали Ему: где Твой Отец? Иисус отвечал: вы не знаете ни Меня, ни Отца Моего; если бы вы знали Меня, то знали бы и Отца Моего» (Ин.8:19); «Если бы Бог был Отец ваш, то вы любили бы Меня, потому что Я от Бога исшел и пришел; ибо Я не Сам от Себя пришел, но Он послал Меня. Почему вы не понимаете речи Моей? Потому что не можете слышать слова Моего. Ваш отец диавол; и вы хотите исполнять похоти отца вашего. Он был человекоубийца от начала и не устоял в истине, ибо нет в нем истины. Когда говорит он ложь, говорит свое, ибо он лжец и отец лжи. А как Я истину говорю, то не верите Мне. Кто из вас обличит Меня в неправде? Если же Я говорю истину, почему вы не верите Мне? Кто от Бога, тот слушает слова Божии. Вы потому не слушаете, что вы не от Бога» (Ин.8:42—47); «Пилат снова возвысил голос, желая отпустить Иисуса. Но они кричали: распни, распни Его! Он в третий раз сказал им: какое же зло сделал Он? я ничего достойного смерти не нашел в Нем; итак, наказав Его, отпущу. Но они продолжали с великим криком требовать, чтобы Он был распят» (Лк.23:20—23). Мало что изменилось с тех пор — мир стал еще более религиозен и в то же самое время — еще более враждебен Иисусу Христу, чем прежде. Причем, как и прежде, враждебность проявляется открыто не там, где царствует религия, всегда имеющая в своей основе дела человека как способ достижения праведности, а там, где истина Иисуса Христа начинает говорить человеку о лживости его внешнего богопочитания и об отсутствии любви к Богу в самом сердце внешне религиозного человека. Человек не хочет признать своей вины, почитая себя все еще чего-то достойным и с неуемной энергией пытаясь из самого себя выстроить Вавилонскую башню, достичь небес и сделать себе имя (Быт.11:4).

Человек не имеет жизни в самом себе — он обладает ею как даром свыше и поэтому он не способен самостоятельно воскресить себя из мертвых, не способен сделать себя живым для Бога. По этой причине стать живым человек может только в том случае, если Бог, Который силен воскрешать мертвых, Сам пожелает этого и Своей силой вдохнет в человека дыхание жизни. Таким образом, самым главным событием в жизни человека является его духовное возрождение, пробуждение Богом от состояния духовной смерти к духовной жизни. Причем все от начала и до конца делает Бог, никем не побуждаемый к этому, руководствуясь лишь Своей любовью к человеку и Своим желанием заботиться о человеке, находясь с ним в непрерывном общении. Он в совершенстве знает о том, что человек не способен абсолютно ни к чему, чтобы обеспечивать себя всем необходимым, не впадая при этом в грех, хотя ничто больше так не владеет в большей степени помыслами человека, как именно стремление к самостоятельности.

Духовное рождение невозможно без прощения Богом вины человека, причем прощения настолько полного, что Бог больше никогда не вспоминает о грехах, совершенных человеком: «И уже не будут учить друг друга, брат брата, и говорить: „познайте Господа“, ибо все сами будут знать Меня, от малого до большого, говорит Господь, потому что Я прощу беззакония их и грехов их уже не воспомяну более» (Иер.31:34); «Вот, во благо мне была сильная горесть, и Ты избавил душу мою от рва погибели, бросил все грехи мои за хребет Свой. Ибо не преисподняя славит Тебя, не смерть восхваляет Тебя, не нисшедшие в могилу уповают на истину Твою. Живой, только живой прославит Тебя, как я ныне: отец возвестит детям истину Твою. Господь спасет меня; и мы во все дни жизни нашей со звуками струн моих будем воспевать песни в доме Господнем» (Ис.38:17—20). По своей сути прощение Богом и есть то новое рождение человека, с момента которого человек начинает жить для Бога. Смысл же выражения «жить для Бога» не в том, что теперь человек, осознавая необходимость этого, всеми силами старается быть Богу угодным, совершая угодные Ему дела (хотя никто не может оспаривать необходимость этого), а в том, что человек живет для Бога просто потому, что он жив. Рожденный в мир новый человек живет и развивается по той простой причине, что он был рожден на этот свет. Так же и рожденный Богом живет для Бога, имея в себе Его природу через причастность Святому Духу. Прощение грехов открывает для человека путь к познанию Бога. Множество людей на протяжении всей человеческой истории пытались найти Бога путем своих размышлений, но ни один из них не приблизился к истине настолько, чтобы сказать с уверенностью: «Я знаю Бога», так как невозможно познать Бога, не познав прежде Его милости к себе, потому что именно в Своей милости к человеку Бог открывается таким, каков Он есть в действительности. Никто и никогда в человеческой истории не мог проникнуть в своих размышлениях о Боге настолько глубоко, чтобы увидеть величие Бога не только в Его могуществе, всеведении и вездесущности, но и в Его милости и в прощении человеку его преступлений перед Ним, в Его жертвенной любви. Невозможно найти разумом Бога, не наказывающего человека за грех, но прощающего беззакония, возлагающего вину за грех человека на Своего невинного Сына, потому что любовь Божья — непостижимая тайна для человека, подверженного разрушающему влиянию греха, действующему изнутри, из самого человеческого сердца и ослепляющего его разум. И, чтобы показать человеку глубину Своей любви, Бог отдает на страдания Своего Сына, но не только для того, чтобы видя Его мучения, человек мог исполниться состраданием к Нему (навряд ли этого можно было бы ожидать), но чтобы человек смог увидеть в этих мучениях любовь Бога к нему и свое искупление, свою свободу от рабства сатаны и через эти страдания Божьего Сына возродиться для познания Бога в Его любви, потому что именно посредством Своей любви Бог наиболее всего проявляет Себя в этом мире: «Да даст вам, по богатству славы Своей, крепко утвердиться Духом Его во внутреннем человеке, верою вселиться Христу в сердца ваши, чтобы вы, укорененные и утвержденные в любви, могли постигнуть со всеми святыми, что широта и долгота, и глубина и высота, и уразуметь превосходящую разумение любовь Христову, дабы вам исполниться всею полнотою Божиею» (Еф.3:16—19).

«Без пролития крови не бывает прощения» (Евр.9:22). Кровь жертвенных животных, свидетельствуя об осознании человеком своей вины перед Богом за совершенный грех, тем не менее, не могла изменить внутренней природы человека, его сущности и сделать его совершенным настолько, чтобы полностью уничтожить грех в его сердце и по этой причине необходима была настолько совершенная жертва, которая могла бы удовлетворить требования Божьей справедливости и навсегда уничтожить в сердце человека последствия его греха. Но человек не мог принести настолько совершенную жертву, потому что ничего не существует в созданном Богом мире такого, что, будучи принесено Богу в жертву, могло бы настолько быть для Него значимым, что могло бы искупить собой вину человека перед Ним: «Закон, имея тень будущих благ, а не самый образ вещей, одними и теми же жертвами, каждый год постоянно приносимыми, никогда не может сделать совершенными приходящих с ними» (Евр.10:1); «Но Христос, Первосвященник будущих благ, придя… не с кровью козлов и тельцов, но со Своею Кровию, однажды вошел во святилище и приобрел вечное искупление. Ибо если кровь тельцов и козлов и пепел телицы, через окропление, освящает оскверненных, дабы чисто было тело, то кольми паче Кровь Христа, Который Духом Святым принес Себя непорочного Богу, очистит совесть нашу от мертвых дел, для служения Богу живому и истинному! И потому Он есть ходатай нового завета, дабы вследствие смерти Его, бывшей для искупления от преступлений, сделанных в первом завете, призванные к вечному наследию получили обетованное» (Евр.9:11—15); «Ибо Он одним приношением навсегда сделал совершенными освящаемых» (Евр.10:14).

Очень часто верующие люди, сосредоточиваясь на каких-либо благах, которые они желали бы получить от Бога, умудряются не видеть за этими благами наивысший дар Бога человеку — Иисуса Христа, и подменяют понятие «благо» понятием «благосостояние». Безусловно, об Иисусе Христе много говорится и проповедуется, о Нем написано много книг, сложено стихов и песен, но при всем этом далеко не все воспринимают Самого Иисуса Христа как такой Божий дар, Который абсолютен и достаточен для человека во всех отношениях. Насколько достаточным является Христос для христианина? Достаточен ли Он настолько, чтобы только в Нем одном видеть для себя все самое ценное и ради Него одного пренебречь всем остальным? Ведь если Бог пожертвовал самым дорогим ради спасения человека от греха, то не означает ли это, что Бог дал нам в Своем Сыне всю полноту Своих благ, в Нем одном сосредоточив восполнение всех наших нужд? Но при этом необходимо, чтобы человек искал в Боге не того, что Он мог бы дать человеку, но видеть в Его даяниях Самого Бога. Понимаем ли мы, почему мир так ненавидит Иисуса Христа? Причина ведь совсем не в том, что люди вообще не хотят иметь никаких отношений с Богом, а в том, что они хотят иметь к Нему отношение потребительское, — они готовы следовать за Ним куда угодно, только бы ежедневно иметь от Него хлеб и другие блага (Ин.6), но они тут же отворачиваются от Него, когда Он начинает говорить об истинных благословениях, которые через Иисуса Христа желает дать людям Его Отец. Ощутить в Иисусе Христе радость воссоединения с Богом, ощутить на себе Его милость, познать Его через глубину Его любви — насколько это больше, чем просто вкус хлеба во рту, пусть даже этот хлеб и сотворен Богом из ничего! Разве не в этом состоит смысл повеления, данного Иисусом Христом — искать прежде всего Царства Божьего, а не пищи и одежды (Мф.6:19—34)? И разве не для того желает Бог давать нам все, что нам в действительности необходимо, чтобы мы обрели возможность искать, прежде всего, Его Самого? Вышедшие из Египта Евреи укоряли Бога за манну, посланную им с небес (которая есть ни что иное, как прообраз Самого Христа, Который и должен быть для христианина единственной пищей при прохождении по пустыне земной жизни), настолько им захотелось разнообразия в еде (Чис.11:1—6). Человек с равнодушным сердцем видит в каждом благе Божьем только лишь возможность что-либо обрести для себя, утвердить себя в этой жизни, и он не способен увидеть ничего более ценного, потому что самым ценным для него является не то, что имеет отношение к вечности, а то, что насыщает желудок и взращивает гордость. Можно ли иметь к Богу такое отношение, когда не видишь в Нем ничего, кроме возможности обретать для себя земные блага? Такие люди всегда будут идти за Господом только до тех пор, пока будут что-нибудь получать от Него. Как только наступит перебой в снабжении, а он наступит обязательно, поскольку запросы таких людей не одним лишь хлебом и они непременно будут желать для себя большего, — они оставят Господа и пойдут к тому, кто предложит им более сытную и приятную на вид пищу, исполняя при этом любую его волю. Но насколько же лучше для человека принять как наивысшее для себя благо Самого Иисуса Христа и любить именно Его, а не только то, что можно от Него получить!

Бог никогда не прекращал заботиться о человеке, но эта забота не вызывала в человеческом сердце ответной любви и, более того, люди, в своем большинстве, предпочитали все больше и больше предаваться порокам, не имея ни силы, ни желания остановиться, все дальше удаляясь от своего Создателя: «Ибо открывается гнев Божий с неба на всякое нечестие и неправду человеков, подавляющих истину неправдою. Ибо, что можно знать о Боге, явно для них, потому что Бог явил им. Ибо невидимое Его, вечная сила Его и Божество, от создания мира через рассматривание творений видимы, так что они безответны. Но как они, познав Бога, не прославили Его, как Бога, и не возблагодарили, но осуетились в умствованиях своих, и омрачилось несмысленное их сердце; называя себя мудрыми, обезумели, и славу нетленного Бога изменили в образ, подобный тленному человеку, и птицам, и четвероногим, и пресмыкающимся, — то и предал их Бог в похотях сердец их нечистоте, так что они сквернили сами свои тела. Они заменили истину Божию ложью, и поклонялись, и служили твари вместо Творца, Который благословен во веки, аминь» (Рим.1:18—25). Несмотря на всю глубину грехопадения человека, на его пренебрежение к Богу, именно Бог первый желает открыть Себя человеку таким образом, чтобы тот мог увидеть, что Он любит его даже в таком, падшем состоянии, причем любит так, что готов пожертвовать даже Своим Сыном, только бы человек смог увидеть и познать эту любовь и, познав ее, довериться Богу: «Ибо так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную» (Иоан.3:16). Зная, что человек никогда не повернется к Нему лицом по своей воле, потому что является существом, абсолютно к Нему враждебным, Бог показывает ему всю глубину Своей к нему любви, послав в мир Своего Единородного Сына. Отец послал Своего Сына в мир для того, чтобы люди смогли наглядно увидеть, каков в действительности Бог, каково Его истинное отношение к человеку: «Ибо Я сошел с небес не для того, чтобы творить волю Мою, но волю пославшего Меня Отца. Воля же пославшего Меня Отца есть та, чтобы из того, что Он Мне дал, ничего не погубить, но все то воскресить в последний день. Воля Пославшего Меня есть та, чтобы всякий, видящий Сына и верующий в Него, имел жизнь вечную» (Иоан.6:38—40). Вне Христа человек не способен познать то, насколько милостив Бог и до какой степени Он желает блага человеку. Только глядя на Иисуса Христа, показанного нам в Евангелиях, видя Его отношение к людям, видя Его собственные смирение и нищету, видя Его жертвенность и вникая в суть слов, сказанных Им, мы можем понимать то, каков в действительности Бог в Его отношении к человеку: «Видевший Меня видел Отца» (Ин.14:9); «Я есмь путь, и истина и жизнь; никто не приходит к Отцу, как только через Меня» (Ин.14:6). Именно посредством Своего Сына Бог открывает человеку возможность познания Себя. Невозможно познавать Бога (а верующий человек должен делать это на протяжении всей своей жизни и во всех ее обстоятельствах) вне Иисуса Христа: «Бог явился во плоти, оправдал Себя в Духе, показал Себя Ангелам, проповедан в народах, принят верою в мире, вознесся во славе» (1Тим.3:16).

Мы не сможем понять истинного смысла слов «Закон дан чрез Моисея; благодать же и истина произошли чрез Иисуса Христа» (Ин.1:17), если прежде не уясним для себя, что весь Ветхий Завет наполнен ожиданием Мессии. Ветхозаветные Писания направляют помыслы человека вдаль, указывая на грядущего Христа, — ведь еще Моисей говорил: «Пророка из среды тебя, из братьев твоих, как меня, воздвигнет тебе Господь Бог твой, — Его слушайте, — так как ты просил у Господа Бога твоего при Хориве в день собрания, говоря: да не услышу впредь гласа Господа Бога моего и огня сего великого да не увижу более, дабы мне не умереть. И сказал мне Господь: хорошо то, что они говорили. Я воздвигну им Пророка из среды братьев их, такого как ты, и вложу слова Мои в уста Его, и Он будет говорить им все, что Я повелю Ему; а кто не послушает слов Моих, которые Пророк тот будет говорить Моим именем, с того Я взыщу» (Вт.18:15—19). О чем еще может говорить данный эпизод у Синая, как не об обетовании нового завета, так как старый завет (закон) приводит человека в ужас и трепет, и человек не способен, слыша глас Божий, не прийти в страх? Иисус же, придя в мир, говорил о Себе так: «Когда вознесете Сына Человеческого, тогда узнаете, что это Я и что ничего не делаю от Себя, но как научил Меня Отец Мой, так и говорю» (Иоан.8:28). Иудеям, которые искали Иисуса Христа, чтобы убить Его за то, что Он говорил, что Бог — Его Отец, Иисус говорил прямо: «Исследуйте Писания, ибо вы думаете чрез них иметь жизнь вечную; а они свидетельствуют о Мне» (Иоан.5:39). Также и Своим ученикам, которые находились в страхе и растерянности после того, как был распят их Учитель, воскресший Иисус говорил: «О, несмысленные и медлительные сердцем, чтобы веровать всему, что предсказывали пророки! Не так ли надлежало пострадать Христу и войти в славу Свою? И, начав от Моисея, из всех пророков изъяснял им сказанное о Нем во всем Писании» (Лк.24:25—27). И Апостол Петр говорит о том, что пророки Ветхого Завета прекрасно знали о том, что благодать Бога во всей своей полноте будет явлена людям только с приходом Иисуса Христа: «К сему-то спасению относились изыскания и исследования пророков, которые предсказывали о назначенной вам благодати» (1Пет.1:10). Всеобъемлющая благодать Бога могла прийти в мир только одним лишь способом — через смерть и воскресение Его Сына. Его смерть за грех человека становится источником всех благословений Божьих или, говоря иначе — Иисус есть путь, посредством Которого благословения Божьи достигают человека: «Ибо надлежало, чтобы Тот, для Которого все и от Которого все, приводящего многих сынов в славу, вождя спасения их совершил через страдания» (Евр.2:10). Он должен был воспринять плоть и кровь, чтобы иметь способность умереть именно как Человек и через Свою смерть лишить силы диавола, для которого вина человека перед Богом стала той цепью, которой он приковал человека к себе. Иисус не мог умереть, не став ниже Ангелов, не став человеком, поскольку, являясь вечным, Он не имеет ни начала, ни конца. Но Ему необходимо было умереть, чтобы дать людям спасение, лишить диавола власти над человеком, избавить людей от страха смерти, через который они находились в рабстве и именно по этой причине Ему необходимо было стать человеком, облечь Себя в смертную плоть. Источник благодати берет свое начало именно от креста, на котором был распят Божий Сын и мы можем вусегда черпать из этого источника, не боясь того, что он может когда-либо иссякнуть. «Не знавшего греха Он сделал для нас жертвою за грех, чтобы мы в Нем сделались праведными перед Богом» (2Кор.5:21).

Иисус не вошел в мир как великий законоучитель, окруженный славой и почетом; Он не пришел, как великий вождь, чтобы возглавить народ и повести за Собой, хотя Он был и Учитель, и Вождь. В отличие от законоучителей и предводителей народа, Он был полон благодати и истины (Ин.1:14), и власть Свою являл не в возвышении Себя над людьми, а в открытом провозглашении этой истины. Он показал Собой людям Бога, Который оказался не каким-то далеким и строгим Судьей, но любящим и сострадающим немощам человека, долготерпеливым и милостивым, прощающим грех и дарующим спасение человеку. Вся полнота Божьей благодати сосредоточилась в Его Сыне и именно в Нем это благодать стала доступной для человека: «От полноты Его все мы приняли и благодать на благодать» (Ин.1:16). Отныне единение человека с Богом стало возможным, человек может слышать глас Божий и не приходить в ужас от этого, но впитывать в себя Его учение, ибо единение человека с Богом немыслимо без Его Сына, «через Которого мы получили благодать» (Рим.1:5); «Совершенно уповайте на подаваемую вам благодать в явлении Иисуса Христа» (1Пет.1:13).

На протяжении всего времени Своего земного служения Иисус Христос был окружен множеством людей: «Следовало за Ним множество народа из Галилеи и Десятиградия, и Иерусалима, и Иудеи, и из-за Иордана» (Мф.4:25). Кто-то, услышав о чудесных исцелениях, совершаемых Иисусом, желал исцелиться от собственных болезней; кто-то желал видеть необыкновенные чудеса, совершаемые Им; для кого-то Его проповеди стали тем светом, который осветил их жизнь и указал им путь; кто-то же, напротив, искал повода, чтобы обвинить Его в неправде. И Он исцелял больных, совершал чудеса, отвечал тем, кто искушал Его, так, что они ничего не могли возразить Ему. Все, что Он говорил и делал, Он говорил и делал потому, что Его небесный Отец повелел ему так говорить и так поступать: «Слова, которые говорю Я вам, говорю не от Себя; Отец, пребывающий во Мне, Он творит дела» (Ин.14:10).

Отношение Иисуса Христа к людям грешным отличалось от отношения к ним тех, кто считали себя праведными в сравнении с другими — законоучителей, фарисеев, священников — всех тех, кто, как они сами считали, служили Богу. В Нем нисколько не было высокомерия от того, что Он свят, а остальные — нет, хотя, в отличие от возвышавших себя фарисеев и законоучителем, Он был действительно свят, причем Его святость была святостью абсолютной. Сердце Бога (в отличие от сердец тех, кто называли себя Его слугами) наполнено состраданием к человеку, находящемуся в плену греха и для того Он и послал в мир Своего Сына, чтобы не осудить человека, но дать ему свободу от смертоносной власти греха. И разве мало сейчас таких «служителей» Божьих, возвышающих самих себя и почитающих единственно только себя носителями истины и истинными учителям, не имея при этом никакого сострадания к погибающим людям, заботясь лишь об укреплении собственного авторитета? Какое возмущение вызвало отношение Иисуса Христа к грешной женщине, осмелившейся не только приблизиться, но и прикоснуться к Нему, когда Он находился в доме не кого-нибудь, а очень «праведного» человека — фарисея! «И вот, женщина того города, которая была грешница, узнав, что Он возлежит в доме фарисея, принесла алавастровый сосуд с миром и, став позади у ног Его и плача, начала обливать ноги Его слезами и отирать волосами головы своей, и целовала ноги Его, и мазала миром» (Лк.7:37—38). Фарисей, понимая праведность таким образом, что никто грешный не должен даже близко находиться около праведника, тут же усомнился в том, что Христос может знать сердца людей, потому что (как думал он), Мессия никогда бы не позволил приблизиться к Себе этой женщине, если бы знал, насколько она грешна. Но Христос всегда стремился показать людям, окружавшим Его, что истинная праведность — не в осуждении грешников и не в превозношении себя над ними, а в любви и в сострадании: «А потому сказываю тебе: прощаются грехи ее многие за то, что она возлюбила много, а кому мало прощается, тот мало любит. Ей же сказал: прощаются тебе грехи. И возлежавшие с Ним начали говорить про себя: кто это, что и грехи прощает? Он же сказал женщине: вера твоя спасла тебя, иди с миром» (Лк.7:47—50). Кто, как не Бог, Который есть Любовь, может знать, что не наказание и отвержение, а единственно любовь способна изменить человека, потому что наказание не способно воздействовать на сердце человека таким образом, чтобы заставить его желать своего же собственного изменения, — только любовь и сострадание, проявленные к тому, кто не ждет по отношению к себе ничего, кроме презрения и осуждения со стороны людей, находящихся на более высокой ступени нравственности, способны выбить из рук человека его излюбленное оружие, при помощи которого он обороняется против всяких попыток пробудить его совесть — гордость.

Фарисеи и книжники не могли отрицать того, что Христос говорит истину; они не могли опровергнуть Его слов, не могли не видеть явных чудес, совершаемых Им; они не могли даже отрицать того, что Он учил людей истинному Божьему пути и открыто признавали это: «Учитель! мы знаем, что Ты правдиво говоришь и учишь и не смотришь на лице, но истинно пути Божию учишь» (Лк.20:20—21). Но при всем этом ничего они (служащие Богу!) не хотели так сильно, как того, чтобы Праведный Мессия стал всего лишь одним из них, чтобы Его отношение к грешникам было бы таким же, каким было их собственное: презрительным и высокомерным. Им очень нужно было, чтобы Мессия, Которого так ожидали в Израиле, не был настолько праведным, каким был Христос и им не нужна была та истина, Которую Он говорил людям, потому что эта истина свидетельствовала против них. Они считали, что это они были более всех ближе к Богу и даже Сам Бог не мог разубедить их в этом, что ясно выражено в словах фарисеев, сказанных своим служителям, посланным арестовать Иисуса и возвратившихся ни с чем: «Служители возвратились к первосвященникам и фарисеям, и сии сказали им: для чего вы не привели Его? Служители отвечали: никогда человек не говорил так, как Этот Человек. Фарисеи сказали им: неужели и вы прельстились? Уверовал ли в Него кто из начальников, или из фарисеев? Но этот народ невежда в законе, проклят он» (Ин.7:45—49). То же они сказали и человеку, исцеленному Христом и осмелившемуся возражать им, говорившим, что Иисус — не от Бога: «Сказали ему в ответ: во грехах ты весь родился, и ты ли нас учишь? И выгнали его вон» (Иоан.9:34). По их мнению, Мессия должен быть совершенно иным — Он должен был бы заметить и одобрить их старания в изучении закона и в его буквальном исполнении, — ведь они, соблюдая закон даже в мелочах, показывали этим, насколько больших высот они достигли в его исполнении по сравнению с другими людьми, хотя ими и была при этом полностью отвергнута внутренняя суть закона. Они никогда не задумывались над истинными причинами, побуждающими сердце человека к его исполнению — любовь к Богу и к человеку. И когда Христос, придя, заявил им в лицо, что они лжецы и лицемеры, извратившие закон в угоду себе, то этим Он навлек на Себя их ненависть и для них не важно было то, что Он говорил истину, — именно против нее они и восстали, потому что эта истина открывала всем окружающим их порочность и лицемерие. Не таким они желали видеть Мессию — в их понимании, Мессия, с одной стороны, должен был обладать достаточной силой, чтобы установить навечно Свое Царство (под которым они понимали власть Израиля над народами и, разумеется, видели себя в этом Царстве далеко не на последнем месте); с другой же стороны, Мессия должен быть зависимым от установленных ими правил. При любой власти опытные царедворцы всегда стараются убедить своего властителя, что без них его царствование не может быть успешным. Поэтому для фарисеев и законников было очень важным, чтобы Христос хотя бы один раз поступил так, как поступили бы они, потому что, поступив так однажды, Мессия стал бы во всем зависим от них и, искушая Его, они определенно стремились к одной только цели — подчинить Его себе, обрести над Ним ту власть, которую они готовы были оспаривать даже у Бога и осуществлять эту власть через Мессию, послушного им: «А утром опять пришел в храм, и весь народ шел к Нему. Он сел и учил их. Тут книжники и фарисеи привели к Нему женщину, взятую в прелюбодеянии, и, поставив ее посреди, сказали Ему: Учитель! эта женщина взята в прелюбодеянии; а Моисей в законе заповедал нам побивать таких камнями: Ты что скажешь? Говорили же это, искушая Его, чтобы найти что-нибудь к обвинению Его» (Ин.8:2—6).

У нас не должно сложиться впечатление, что Христос отнесся к греху этой женщины со снисходительностью, как к чему-то незначительному, чтобы только лишь досадить законникам. Прелюбодеяние, совершенное ею, было отвратительно, как и любой другой грех, и женщина действительно была виновна. Более того, ее, по Божьему Закону, действительно следовало побить камнями: «Если кто будет прелюбодействовать с женой замужнею, если кто будет прелюбодействовать с женою ближнего своего, — да будут преданы смерти и прелюбодей и прелюбодейка» (Лев.20:10). Но для Иисуса Христа, пришедшего спасти мир от греха («Ибо не послал Бог Сына Своего в мир, чтобы судить мир, но чтобы мир спасен был чрез Него» (Иоан.3:17)), никто из стоявших рядом в этот момент не был в чем-нибудь лучше этой грешницы, потому по отношению к Богу грешны были все, стоящие вокруг и все нуждались в той же милости со стороны Бога, что и эта женщина, и поэтому Он предлагает им самим осудить ее, но не на основании написанного Закона, а посредством собственной совести: «Кто из вас без греха, первый брось на нее камень. И опять, наклонившись низко, писал на земле. Они же, услышав то и будучи обличаемы совестью, стали уходить один за другим, начиная от старших до последних; и остался один Иисус и женщина, стоящая посреди. Иисус, восклонившись и не видя никого, кроме женщины, сказал ей: женщина! где твои обвинители? никто не осудил тебя? Она отвечала: никто, Господи. Иисус сказал ей: и Я не осуждаю тебя; иди и впредь не греши» (Ин.8:7—11). Законники так и не смогли увидеть в грешной женщине себя самих, считая себя неизмеримо выше и чище ее, хотя их же собственная совесть и говорила им обратное. Но для Сына Божьего среди грешников нет таких, которые лучше и которые хуже — все нуждаются в милости, но одни хотят ее обрести, другие же считают, что право проявлять милость имеют только они и, наверное, поэтому так ее никогда и не проявляют. Каким-то образом одни грешники стали считать себя лучше других грешников из-за того, что стали носить особенные одежды, делать какие-то особенные дела и говорить особенные слова, которые, как они думают, приближают их к Богу: «Все же дела свои делают с тем, чтобы видели их люди: расширяют хранилища свои и увеличивают воскрилия одежд своих; также любят предвозлежания на пиршествах и председания в синагогах и приветствия в народных собраниях, и чтобы люди звали их: учитель! учитель!» (Мф.23:5—7).

Для лицемера очень важно, чтобы его праведность, которую он созидает с таким неимоверным трудом, не была запятнана присутствием вблизи чего-либо неправедного, но Тот, Кто действительно был праведен, не боялся быть рядом с теми, грех которых нельзя было скрыть никакими способами: «Иисус увидел человека, сидящего у сбора пошлин, по имени Матфея, и говорит ему: следуй за Мною. И он встал и последовал за Ним. И когда Иисус возлежал в доме, многие мытари и грешники пришли и возлегли с Ним и учениками Его» (Мф.9:9—10); «Пришел Сын Человеческий: ест и пьет; и говорите: вот человек, который любит есть и пить вино, друг мытарям и грешникам» (Лук.7:34). Христос не боялся запачкаться от них именно потому, что Он действительно был праведен; законники же и фарисеи презирают грешников по той причине, что только на их фоне они и могут выглядеть праведными в глазах других людей и своих собственных. Фарисеи оскверняли себя именно тем, чем хотели себя возвысить — своей ложной, лицемерной праведностью, остерегаться которой Иисус убеждал людей: «Смотрите, берегитесь закваски фарисейской и саддукейской» (Матф.16:6); «Ибо, говорю вам, если праведность ваша не превзойдет праведности книжников и фарисеев, то вы не войдете в Царство Небесное» (Мф.5:20). Фарисеи и законники прилагали много усилий для того, чтобы выглядеть рядом с грешниками людьми святыми и готовы были многим жертвовать ради достижения еще большей праведности. Именно по этой причине им так трудно было убедиться в тщетности своих усилий с приходом в мир Иисуса Христа, Который указал им на бесполезность их усилий и на ложность пути, по которому они шли и пытались вести за собой других.

Слова, которые Он говорил людям, никогда не содержали в себе осуждения и высокомерия, но несли весть о милости Бога, о Его любви к грешникам; весть о том, что, веруя Его словам, веруя в то, что Он — Сын Божий, посланный с небес ради их спасения, — они обретут прощение своих грехов. Его слова, обращенные к людям, были исполнены благодати, потому, что Он пришел в этот мир, чтобы рассказать людям о благости Бога: «Благодать излилась из уст Твоих» (Пс.44:3). То, что Он говорил людям о Своем Отце, об истинной праведности, о милости Бога к человеку; то, как Он изъяснял Писание, — нисколько не было похоже на то, как говорили об этом же самом религиозные вожди народа — священники, фарисеи, законники. Несмотря на то, что Израиль в целом считал себя народом Божьим, то, как открывал Бога людям Иисус, было необычным и удивительным для всех, слушающих Его. Книжники и фарисеи толковали закон таким образом, чтобы при этом, прежде всего, самим выглядеть праведными в глазах людей, причем упор делался на неукоснительное соблюдение правил закона, что и позволяло им порицать простых людей, называя их невеждами в законе, хотя и сами они точно так же не были способны его исполнить: «Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что даете десятину с мяты, аниса и тмина, и оставили важнейшее в законе: суд, милость и веру; сие надлежало делать, и того не оставлять» (Матф.23:23). Впоследствии Апостолы Господа назвали закон игом, нести которое не в силах был ни один человек, будь то фарисей или мытарь: «Что же вы ныне искушаете Бога, желая возложить на выи учеников иго, которого не могли понести ни отцы наши, ни мы?» (Деян.15:10). Слова Иисуса Христа несли людям освобождение от этого ига и весть о Божьей милости, открывали им глаза на истинную праведность — праведность сердца (Нагорная проповедь в Мф.5—7) и именно поэтому толпы людей неотступно следовали за Ним: «И дивились словам благодати, исходившим из уст Его» (Лк.4:22).

Слова Иисуса Христа вызывали неоднозначную реакцию у людей: в одних — удивление и радость, в других — зависть и ненависть. Человек, созидающий свою праведность посредством своих собственных усилий, всегда будет врагом благодати, как и фарисеи были врагами Иисуса Христа, так как благодать всегда несет в себе угрозу тем, кто укоренился в собственной праведности и ценит ее превыше всего, потому что иначе необходимо не только признать бесполезность затраченных усилий, но и признать свое полное ничтожество, уравнять себя со всеми остальными грешниками. Для христиан всегда существовала и существует сегодня реальная опасность того, что их собственные старания в достижении праведности могут стать для них важнее того, что для них совершил Иисус Христос на Голгофе, чего всячески следует избегать. Христос умер не для того, чтобы человек мог продолжать достигать праведности своими усилиями (в таком случае Его смерть не имела бы смысла), а для того, чтобы человек обрел возможность принять дар праведности от Бога, веруя в искупление, совершенное Его Сыном — Иисусом Христом.

Фарисеям и законникам Иисус всегда говорил истину о них же самих, что и возбуждало их ненависть к Нему — они даже не останавливались перед тем, чтобы использовать в противостоянии Христу откровенно лживые методы: «И, наблюдая за Ним, подослали лукавых людей, которые, притворившись благочестивыми, уловили бы Его в каком-либо слове, чтобы предать Его начальству и власти правителя» (Лк.20:21). Где при этом было их собственное благочестие, которым они так гордились, если они открыто подстрекали людей к благочестию притворному? Не потому ли они делали это, что сами в совершенстве познали искусство лицемерия? Иисус говорил им об ожидающем их суде, потому что они встали между Богом и людьми, уча их ложному, внешнему богопочитанию: «Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что затворяете Царство Небесное человекам, ибо сами не входите и хотящих войти не допускаете» (Матф.23:13). Они учили людей исполнению заповедей закона, но никогда не говорили людям о его внутренней сути — любви к Богу и ближнему, и по этой причине оказались враждебными Христу, в то время, как закон говорит именно о Нем, об Иисусе Христе и кто, как не они, должны были бы первыми увидеть в Нем долгожданного Мессию? «В мире был, и мир чрез Него начал быть, и мир Его не познал. Пришел к своим, и свои Его не приняли» (Ин.1:10—11). Фарисею Никодиму, уверовавшему в Него, Иисус сказал, что он, являясь одним из толкователей закона, должен был бы хорошо знать те истины, о которых говорил ему Иисус: «Ты — учитель Израилев, и этого ли не знаешь?» (Ин.3:10).

Человек, говорящий людям о Боге, открывающий им духовные истины и ведущий их по пути истины, всегда должен опасаться того, чтобы его собственная праведность не встала между ним и теми людьми, которых он наставляет. Нельзя вести людей за собой, выставляя себя, как эталон праведности, но смысл служения людям должен состоять в том, чтобы всегда указывать им на Иисуса Христа, «Который сделался для нас премудростью от Бога, праведностью и освящением и искуплением» (1Кор.1:30). В противном случае есть опасность стать для людей толкователем своей собственной праведности и повести их по ложному пути, заменив благодать Бога на исполнение установленных человеческих правил.

Как бы ни привлекало к себе людей учение Иисуса Христа, какие бы большие толпы ни окружали Его, как бы ни восторгался человек новизной услышанных от Него слов, — все это само по себе не в состоянии изменить сердца человека. Иисус пришел в мир не только для того, чтобы принести новое учение и рассказать людям о Божьей к ним любви — Он пришел, чтобы на деле показать, насколько велика Божья любовь к человеку и через это обратить сердца людей к Богу. Страдания и смерть Иисуса Христа на кресте показали (и показывают сегодня) всему миру, насколько в действительности мир является враждебным по отношению к Богу и насколько сильно хочет Бог того, чтобы человек примирился с Ним: «Бог Свою любовь к нам доказывает тем, что Христос умер за нас, когда мы были еще грешниками» (Рим.5:8). Взяв на Себя возмездие за грех человека, Сын Божий сделал возможным то, чтобы люди могли в полной мере познать, насколько благ к ним Бог, послав в сердца верующих в Него Святого Духа — Духа благодати: «А на дом Давида и на жителей Иерусалима изолью дух благодати и умиления» (Зах.12:10; Евр.10:29). Унижение и смерть Иисуса Христа и последующее за этим Его воскресение и сошествие Святого Духа на верующих есть необходимые условия для того, чтобы благодать могла неограниченно действовать в уверовавших в Него людях. Никаким другим путем невозможно обрести благодать и спасение, «ибо нет другого имени под небом, данного человекам, которым надлежало бы нам спастись» (Деян.4:12). Новые взаимоотношения Бога с человеком ни в коей мере не основаны на том, что делает человек для того, чтобы приблизить себя к Богу и сохранять себя в состоянии верности Ему, а на том, что делает Бог для того, чтобы человек мог находиться в постоянном общении с Ним и непременным условием сохранения этих взаимоотношений является вера человека в искупительную смерть Иисуса Христа: «До пришествия веры мы заключены были под стражею закона, до того времени, как надлежало открыться вере. Итак, закон был для нас детоводителем ко Христу, дабы нам оправдаться верою; по пришествии же веры, мы уже не под руководством детоводителя. Ибо все вы сыны Божии по вере во Христа Иисуса» (Гал.3:23—26). Вера как единственное условие оправдания человека перед Богом сводит на нет любые попытки человека угодить Богу своими усилиями и лишает человека возможности гордиться своими достижениями, потому что, открыв законом всю нечистоту человека, Бог оправдывает этого человека исключительно по Своей благодати, являя человеку Свою милость и прощение грехов в Своем Сыне, «через Которого верою и получили мы доступ к той благодати, в которой стоим и хвалимся надеждою славы Божией» (Рим.5:2).