Контракт на одну битву

Андрей Расторгуев, 2020

Луна, тысячелетиями вращающаяся вокруг Земли – это искусственный спутник, построенный Создателями, высокоразвитой расой космических бродяг, использующих планеты в качестве промышленных баз или инкубаторов для выращивания биологических организмов самых разных видов. Давным-давно такой инкубатор существовал и на Земле. Но что-то не устроило Хозяев, и они навсегда покинув этот сектор Галактики, оставив без присмотра наплодившихся на планете биоргов и болтающуюся над их головами бесхозную станцию, посчитав излишним уничтожать абсолютно всё. Русскому космонавту Семёну Лисицыну предстоит узнать об этом, посетив недра Луны, корабли Создателей и другие планеты.

Глава 5

Поединок

— Привет, моя радость. Давненько не виделись.

Лощёное лицо Харона с явной насмешкой в глубине карих глаз, округлое, в обрамлении аккуратной чёрной бородки, расплылось в слащавой улыбке.

Наяда тяжко вздохнула:

— Оставь свои дурацкие закидоны, братец. Давай сразу решим наше дело и разлетимся.

Она показала на кресло по другую сторону столика, сервированного многочисленными блюдами. Фрукты, мясо, вино, салаты — всё что душе угодно, лишь бы не заскучать в процессе созерцания битвы двух кибернетических армий. Столик располагался на широком, огороженном резными перилами балконе, который висел в пустоте, ни к чему не прикреплённый. Казалось, он парит прямо в небесах, высоко над холмистой равниной, где друг против друга застыли киборги в ожидании приказа к атаке. Розовые со стороны Наяды — и чёрные со стороны Харона.

Поддёрнув брюки, мужчина занял предложенное место. Свободная белая сорочка, распахнутая на могучей груди, идеально контрастировала с его покрытой бронзовым загаром кожей. Не переставая улыбаться, он поднял бокал с красным вином.

— За встречу. — Непринуждённо подмигнул и выпил до дна.

«Ты уверен в победе, — с изрядной долей сарказма подумала Наяда. — Наслаждайся мнимым превосходством, пока можешь. Тем горше будет разочарование».

Тоже глотнув вина, женщина дождалась, когда гость вновь наполнит бокал, после чего спокойно спросила:

— Что предпочтёшь на этот раз? Я штурмую твой замок или ты мой, морское сражение, бой в горах, в лесу, в поле…

— На твоё усмотрение, дорогая. — Он опять отпил из бокала и развалился в кресле, закинув ногу на ногу, всем своим видом показывая, что ему совершенно всё равно. Обвёл рукой раскинувшийся внизу пейзаж. — Меня вполне устраивает и это.

Он даже не сомневался, что битва попросту не состоится. Биорга-то у Наяды нет. Если она, конечно, не рискнула поставить во главе армии своего Вербовщика. Но тот, пусть и активированный до более высокого уровня, на полководца ну никак не тянул. Значит, её проигрыш фактически предрешён, и волноваться особенно не о чем. Пусть эта гадюка тянет время сколько влезет. В конце концов будет вынуждена раскрыть карты и признать своё поражение.

Харон опять улыбнулся, на этот раз холодно. Глянул вниз.

— Кто у тебя командует киборгами? — поинтересовался без особого интереса.

— Тебе зачем? — Наяда сделала вид, что удивилась.

— Просто не знаю твоего Вождя. Хотелось бы на него взглянуть, прежде чем… хм, его не станет. — Он растянул губы в надменной ухмылке.

Ответив столь же презрительной усмешкой, женщина произнесла в сторону:

— Лис, выйди!

Её голос разнёсся над полем подобно выстрелу. Передняя линия киборгов расступилась. В образовавшийся проход шагнула фигура, внешне почти неотличимая от солдат. Розовые доспехи без обычных сверкающих украшений, которыми Наяда любила наряжать своих командиров, словно кукол. Только рисунок из белых и красных завитков на кирасе.

Харон заметно напрягся, внимательно всматриваясь в чужого Вождя, замершего перед вновь сомкнувшимся строем. Да, это явно не Вербовщик. У того, насколько известно, совсем иное строение, больше похожее на винный бочонок. Здесь же тело андроидного типа. Неужели у Наяды был запасной биорг? Прознала о сговоре с Бореем и заранее подготовилась? Вот же хитрая бестия!

Почувствовав, что в горле пересохло, мужчина залпом допил вино.

— И кто, кхм… он? — спросил, стараясь не сильно хрипеть.

Величественным жестом поставив бокал на столик, Наяда повернула голову к своему войску.

— Покажи лицо, Вождь!

Лис послушно снял шлем и, держа его на согнутой руке, поднял голову, с любопытством разглядывая парочку на балконе.

Мазнув по нему рассеянным взглядом, Харон кисло улыбнулся. Приподнял бровь, демонстрируя удивление:

— Альв?.. Где ты его взяла? Неужели успела смотаться на Ламкар?

Он понял, что проговорился, прикусил язык, но было уже поздно. Наяда откровенно смеялась.

— Нет, это не альв, — хохотнула, потянувшись за бокалом.

— А кто? — Харон уставился на Вождя, усиливая восприятие.

Лицо внизу рывком приблизилось. Да, черты не столь тонкие, уши не заострены, волосы чересчур короткие — альвы такие не носят. Но если там не альв, то…

Не сумев сдержаться, мужчина подался вперёд, наваливаясь грудью на ограждение. Свесил голову, поморгал, будто не веря собственным глазам. Пальцы впились в перила, а взгляд — в крохотную фигурку внизу.

— Ч-что-о? — протянул тихо и вдруг выкрикнул: — Человек?.. — Резко повернулся к Наяде, спокойно потягивающей вино. — С ума сошла?!

— Не ори, братец, — сверкнула она холодным взглядом. — Вы с Бореем не оставили мне выбора. Унижать себя я никому не позволю.

— Да в своём ли ты уме? Что ты себе возомнила? Тер-ранцы — это табу! Для всех. Забыла, чем это чревато? Напомнить?

Она вздохнула:

— Это всего лишь биорг, Харон. Один маленький человечишка. Ты что, испугался какого-то терранца? — Лицо женщины было спокойным, но в глазах плескалась насмешка. — Может быть, он сегодня не выживет и ты зря нервничаешь. Побереги себя, братец. Не принимай всё так близко к сердцу.

Она ещё издевается, тварь! Но биорг у неё всё же есть, с этим придётся считаться, никуда не денешься. Выпрямившись, Харон зло прищурился. Едва сдерживая ругательства, процедил:

— Хорошо, будь по-твоему. Битва состоится. Но драться будут Вожди.

— Твой Костолом против моего Лиса?

— Да, именно так. Вот и посмотрим, чего стоит этот, как ты говоришь, «человечишка».

Склонив голову набок, женщина задумчиво разглядывала пышущего злобой Харона.

— Согласна, — ответила после недолгой паузы.

Действительно удобный вариант. Харон от битвы не отказывается, уже хорошо. Признал-таки условия приемлемыми, о чём она, честно говоря, слегка переживала. Рискованно было, конечно, посылать Пака на Землю, но что ей оставалось делать? Зато первый раунд за ней. Битва состоится — это главное. Позора она избежала. Даже победа Костолома теперь вряд ли что-то изменит. Честный бой и честный проигрыш, без каких-либо последствий, пусть даже второй подряд. Зато решится проблема с терранцем. Вот он был, а вот его и нет. Пусть что угодно болтают. Ах, Наяда держала у себя человека? Да что вы такое говорите, это же клевета, нелепые слухи, распространяемые недоброжелателями!

Ну а выиграй Лис? О, тогда всё сложится ещё лучше. Правда, неизвестно куда потом девать столь экзотического биорга. Но с этой головной болью можно разобраться и позже. А пока удобно сесть и наслаждаться зрелищем…

— Костолом! — грянуло с небес.

Вражеское войско, слитое в одну огромную фалангу, заволновалось, выпуская вперёд здоровенного детину. Мощный торс плыл над головами, словно его обладатель ехал верхом. Но когда первая шеренга подалась в стороны, полностью открывая соперника, Семён увидел, что Костолом топает на своих двоих. Гигант, покрытый шипастой бронёй, выглядел более чем внушительно. Широченные плечи напоминали крепостную стену, а огромный рогатый шлем — башню над ней. Талия сильно заужена, но мускулистая и гибкая. Даже обхватить вряд ли удастся. Человеческие руки для этого слишком коротки. Зато у громилы этих самых рук аж четыре. Нижние, более мелкие, лишь немногим отличались от верхних, но смотрелись ничуть не хуже. Бицепсы — как мышцы на ногах Лиса, не говоря уже о пудовых кулачищах размером с обычную человеческую голову. Подпирали всю эту громоздкую конструкцию толстые ноги, похожие на два крепких столба. Надёжно подпирали, надо сказать, несмотря на приличный вес, если судить по глубоким вдавленным следам за спиной Костолома, больше похожим на бесформенные ямы с вырванным дёрном.

Ну и махина! Да он в одиночку всю армию положит. И как с ним справляться прикажете?

— Киборги остаются на месте! — снова разнеслось над Ристалищем. — Сражаются только Вожди… Без оружия и доспехов!

Оп-па, вот это номер!

Семён собирался надевать шлем, уже прикидывая в уме, сколько киборгов натравить на это чудище. Услышав условия битвы, уронил наполовину поднятые руки. Стало чертовски тоскливо. Задрав голову, посмотрел на балкон. Так захотелось поймать нежный, ободряющий взгляд Наяды…

Наткнулся на её холодный, цепкий прищур, такой же как у Харона. У обоих сосредоточенные, внимательные, слегка заинтересованные лица. Два игрока за партией в шахматы, не более.

Костолом скинул сбрую с четырьмя клинками, стянул с головы шлем. Ого, а рога-то у него, оказывается, из башки растут. И морда на бычью смахивает: смуглая, вся поросшая короткой щетиной. Высокий лоб, широкий тёмный нос, чуть выдвинутые вперёд челюсти. Вылитый Минотавр, только с четырьмя руками вместо двух.

Вздохнув, Лис отбросил ненужный шлем. Тот, нарушая все законы гравитации, покатился вверх по склону, пока на вершине холма не уткнулся в ноги стоящих там киборгов. В другое время Семён бы непременно подивился причудливой физике Дворца, но не теперь. Снятые следом доспехи вместе с мечом тоже каким-то немыслимым образом перекочевали к солдатам.

На противоположном холме неторопливо разоблачался Костолом. Ухватив себя за грудки сразу четырьмя кулачищами, он разразился низким, протяжным рёвом, одним движением срывая рубаху. Та легко распалась на лоскуты и полетела на землю. Соперник остался в одних штанах, поигрывая бугристыми мускулами.

Хочет запугать? Скорее всего. Психологический эффект в бою вовсе не последнее дело.

Ну, раз ты так…

Семён вдруг вспомнил, что в древности его далёкие предки, принимая неравный бой, раздевались до пояса и шли, ничем не защищённые, в последнюю, безнадёжную атаку на врага. Знали, что непременно погибнут, но всё равно сражались, отринув жизнь, зато с честью. Наверное, тогда и родилась крылатая фраза «Русские не сдаются».

Он скинул куртку, тоже оголяя торс. «Форма два», — не к месту всплыл в памяти армейский термин. В таком виде Семён ещё курсантом бегал по утрам на зарядку, занимался на спортгородке или в спортзале. Брусья, перекладина, гири, борьба…

«Ну что ж, поборемся», — подумал отрешённо, стараясь унять гулко бьющееся сердце.

— Начинайте! — ударило по воздуху так, что все звуки попросту исчезли, растворились в наступившей затем тишине.

Показалось, что оглох. Только земля слегка дрожала. Не из-за тяжёлой ли поступи Костолома? Тот сорвался с места и с неимоверной скоростью сбегал вниз, в ложбину между холмами, по вершинам которых стояли войска. Если бы Семён рванул навстречу, они наверняка сошлись бы в той ложбине. Однако он остался на месте, спокойно глядя на стремительно мчащегося врага.

Спокойствие, конечно, было только внешним. Внутри всё похолодело. Семён чувствовал себя необстрелянным салагой, впервые попавшим в кровавую мясорубку боя. На него пёр вражеский танк, а ни окопа рядом, ни гранаты в руке, как назло, не было. Вот и попробуй тут повоюй. Впору прощаться с жизнью.

Ситуация сильно напоминала поединок Давида с Голиафом. Соотношение весовых категорий, по крайней мере, то же. А итог… Стоп! Давид же тогда победил, хоть и был физически слабее. Как он там выкрутился? Ну да, махнул пращой и засветил Голиафу каменюкой в лоб. Здесь пращи нет. Камней… Лис окинул взглядом склон. Хм, кругом трава. Ползать на коленях в поисках камня как-то глупо.

«Э, да я же сам создать могу!»

Чёрт, и почему он так тормозит? Неужели в штаны наложил при виде ужасного монстра?

Костолом уже миновал дно ложбины и карабкался по склону, загребая землю нижними руками. Верхние поднял над головой, отчего стал похож на краба.

Семён тоже поднял руки. Сомкнув пальцы, почувствовал между ними сгустившийся воздух, обретающий форму коротких клинков. Метнул один в приближающегося Костолома.

Четырёхрукий уродец не спускал с человека внимательных глаз, продолжая резво взбираться на холм. Поэтому, вероятно, вовремя заметил, как тот синтезирует ножи. Его фигура подёрнулась рябью. В чём дело, он тоже работает с воздухом?

Лис не удивился, когда клинок застрял в прозрачном щите всего в полуметре от груди гиганта. Созданием оружия тот почему-то не заморачивался. Намерен, похоже, обойтись без него. Ну и флаг в руки.

А кожа у него, как разглядел теперь землянин, чертовски прочная, к тому же густо поросшая короткой шерстью. М-да, не факт, что ножом её пробьёшь. Придётся что-нибудь изобретать…

Опыта катастрофически не хватало. Сколько готовили Семёна? Дня три-четыре, может, пять. Мало, ох как мало. Зато уровень активации у него наверняка выше. Ведь соперники, насколько успел понять, должны быть примерно равными. Сыграть на этом? Эх, знать бы ещё точно, какие способности недоступны Костолому…

А тот уже близко. Ещё рывок — и дотянется, вонзит в Лиса свои рога. Вон, опустил их, целя в живот.

Придётся, похоже, воспользоваться тем, чему Пак даже не пытался учить Лиса. Уж это явно выходило за рамки второй ступени. Только бы замаскировать как-нибудь, чтобы не так явно было…

Больше не раздумывая, Семён махнул рукой, словно метая второй нож. Правда, ножа в ней уже не было. За мгновение до этого он истаял в воздухе. Но Костолом клюнул, тратя силы на возведение щита. Напрасный труд. «Минотавр» дёрнулся, неуклюже пробежал ещё пару шагов, после чего упал, пропахав землю рогами, и замер в нелепой позе, вывернув бычью голову вбок. Нож торчал в глазнице, заливаемый потоками крови.

«Обычная кровь, красная, как у всех», — отстранённо подумал Семён, борясь с желанием сесть на траву, чтобы избавиться от нужды стоять на подгибающихся ногах.

Сердце бешено колотилось, будто пытаясь вырваться из груди.

Сделав несколько глубоких вдохов, землянин осмелился взглянуть на балкон. Заметили там его фокус или нет?..

Наяда еле сдержала довольный смешок. На лицо Харона любо-дорого было смотреть. Подавшись вперёд, он судорожно вцепился в подлокотники кресла и с недоумением взирал на своего Вождя, безвольно распластанного у ног Лиса. Жизнь в одно мгновение покинула гиганта вместе со всем его устрашающим видом. Теперь эта была обычная груда костей и мяса. Не менее жалко выглядел и его Хозяин. Явное недоумение на лице, а в глазах — тающая надежда на то, что Костолом вот-вот встанет, отряхнётся и разорвёт наконец этого проклятущего терранца.

Чтобы разрядить ситуацию и окончательно поставить точку, женщина хлопнула в ладоши:

— Молодец, Лис. Ты победил!

Её слова вывели Харона из ступора. Медленно повернув голову, он дёрнул щекой. Наяда придвинула к нему бокал с вином. Тот механически сгрёб его и одним махом осушил, словно воду глотал.

— Мой Вождь выиграл, не так ли, братец? — спросила Наяда ровным голосом, закрепляя успех.

Мазнув растерянным взглядом по Ристалищу, Харон убедился, что картина ничуть не изменилась. Отвернулся. Вздохнул.

— Да, твой выиграл, — пробурчал в сторону. Немного подождав, зло глянул на женщину и зашипел: — Жалкий человечишка, говоришь? Один-единственный, ничего не значащий биорг, да?.. Теперь убедилась, как он опасен?

— Брось, дорогой, — благодушно, ещё в эйфории от одержанной победы, отмахнулась Наяда. — Не преувеличивай. Он под контролем…

— Их нельзя контролировать, ты же знаешь.

— У меня ведь получается.

Мужчина криво усмехнулся и растянуто процедил с издёвкой:

— Знаю я, чем ты их контролируешь. Что, киборги уже приелись? Впрочем, помня о твоих извращённых вкусах, предположу, что и Вербовщику пришлось подвинуться. Уступил терранцу место в твоей постели.

— Не хами, братец. Отчитываться о своей личной жизни я ни перед кем не собираюсь. Это совершенно не твоё дело.

— Не моё, — подозрительно легко согласился Харон и, подхватив бокал с вновь налитым вином, откинулся на спинку кресла. В глазах сверкнула недобрая весёлость. К чему бы это? — Но если ты завела шашни с терранцем, поселив его во Дворце и, мало того, поставив его во главе своей армии, это уже не только моё дело, но и дело всей Семьи.

— При чём здесь Семья? — Наяда насторожилась. Игнорировать Харона или Борея ещё куда ни шло, но Семью не обойти, это уже чревато. Так можно остаться в полном одиночестве, а там и до Изгоя недалеко.

— Ты знаешь, дорогуша, — издевательски улыбнулся мужчина и закинул в рот апельсиновую дольку.

Да уж, знает. Когда-то давно её чуть было не подвела эта страсть. Она впервые рискнула нарушить табу и тоже активировала терранца. Потом отпустила, наигравшись вдоволь. Но тот не смирился, всеми путями старался добиться её любви. Наивный дурак. Семья долго стояла на ушах, отлавливая человека по всему Космосу, пока не прихлопнула где-то на краю Галактики. Усилия, надо сказать, понадобились немалые. Они тоже вряд ли забыли тот случай. Такое не забывается. Харон, похоже, на это и намекал. Да что там намекал, прямо в глаза скалился, гад ползучий!

— Хочешь им наябедничать? — спросила она как можно безразличнее, подпустив, однако, приличную долю яда в голос.

Но мужчину трудно было смутить. Не меняя ехидного выражения лица, он спокойно кивнул:

— Обязательно… Если ты от него не избавишься.

— Ни за что! — возмутилась Наяда, хотя умом уже начинала понимать, что с Лисом действительно лучше расстаться. — Это мой биорг, и он останется со мной.

— Или ты с ним, — коротко хохотнул Харон. — Подальше от цивилизации, где-нибудь в преисподней у демонов.

Крыть было нечем. Поджав губы, она молчала. Потом резко повернула голову, отчего волосы захлестнулись вокруг шеи.

— Предлагаешь вернуть его на Терру?

Знала, что Харона такой вариант вряд ли устроит, и не ошиблась.

— Активированного биорга? Издеваешься? Нет конечно. Просто избавься, но не как в прошлый раз. Терранца нужно оставить под присмотром. Скинь его в обитаемый мир. В тот же Ламкар, к примеру. Да, на Ламкаре в самый раз будет. Он и ближе, и населён прилично, затеряться можно без проблем. Там же, кстати, подберёшь себе другого Вождя. Всё меньше возни.

Мстит, скотина. Хочет навсегда избавиться от того, кто победил его приснопамятного Костолома. На Лам-каре не всякий биорг выживет, даже активированный.

Там все такие, их полно, как и киборгов. Что те, что другие живут в довольно интересном конгломерате. Ну, для Лиса подобный расклад всяко лучше, чем какой-нибудь мир по выращиванию биологических организмов, а то и вовсе необитаемая планета или пустой космос. Пусть живёт. Возможно, и выкарабкается. Жаль, конечно, с ним расставаться, но делать, похоже, нечего.

Наяда отпила из бокала. Вино показалось кислым. Вот тебе и вкус победы.

— Надеюсь, ты больше ни с кем не сговаривался, чтобы подловить меня без биорга-Вождя? — покосилась на Харона.

Тот развёл руками, продолжая криво ухмыляться, словно давая понять, что пути Создателей неисповедимы.