Дом для призрака

Андрей Пучков

Ты живёшь в своей квартире спокойной и размеренной жизнью, без особых потрясений. Живешь не один, но особого значения своим жильцам не придаёшь, воспринимаешь их как свою некоторую особенность, до тех пор, пока в твой дом не зашёл медведь. После этого визита твоя жизнь кардинально изменилась, и ты понял, что мир вокруг не такой как кажется. В этом странном мире существуют и ведьмы, и оборотни. И мало того, тебе приходиться вместе с ними охотиться на выживших из ума духов.

Глава 2 Знакомство с научным отделом и оружейной комнатой

Ночь прошла спокойно. Утром, когда я зашёл в ванную комнату умыться, увидел Зубастика, который что-то делал в ванне, при этом он сопел, ворочался и чем-то скрипел. Когда я окатил его водой, он открыл было на меня пасть, но я шлёпнул его полотенцем, после чего он заполз в стену, а потом обиженно смотрел на меня из зеркала.

Повар нажарил на завтрак колбасы и подал её со спагетти. Пока я ел, пришёл Котяра, залез на холодильник и спросил, куда мы пойдём сегодня. Я ответил, что сегодня я пойду один. Тогда Котяра сказал, что тогда он будет спать, и уснул прямо там, на холодильнике. Ему в общем-то повезло, Повар, как правило, не позволяет находится в своей кухне без дела.

Рядом с моим домом есть автобусная остановка, с которой в половину девятого меня и забрал Сергей. При встрече он мне коротко улыбнулся, крепко пожал руку, и мы поехали. В автобусе уже находились три человека, причём двое это были красивые девушки, обе рыжие. Я украдкой начал их разглядывать, заметив мой к ним интерес, они в ответ начали откровенно глазеть на меня, в результате чего подавили огневой мощью, и я быстренько отвернулся.

По дороге на работу мы подхватили ещё одного мужчину лет пятидесяти, он был высокого роста, широкий в плечах, я бы даже сказал, что он был весь широкий. Чувствовалось, что это неимоверно сильный человек, у него были коротко стриженные каштановые с рыжиной волосы, толстые, перевитые мышцами руки и короткая мощная шея. Казалось, что он является олицетворением силы.

«Да, — подумал я, — этот, пожалуй, и ноги выдернуть сможет, не говоря уж про руки!» Мне пришлось выдержать его рукопожатие, после чего я сказал:

— Ещё немного, и вы оторвали бы мне руку.

Он засмеялся.

— Это потому, что вы новенький, через пару дней будем здороваться нормально, по-человечески, кстати, меня зовут Семен Семёныч, но можно просто Семёныч.

— Александр, можно просто Саня, — представился я.

— Скажите, Александр, — спросила одна из девушек, — вы имеете какое-то отношение к тому, что случилось вчера с нашим Игорьком?

— С каким Игорьком, и почему вы решили, что я как-то в этом замешан?

— Видите ли, — сочла своим долгом объяснить девушка, — новенькие у нас появляются крайне редко, а поскольку все уже знают, что Игорёк оформлял нового работника, значит, это вы, другого новенького у нас нет. Скажите, а что вы ему сделали, что он был в таком ужасе? Серёже даже пришлось везти его в больницу. Он даже говорить не мог. Вы его били? Чем вы его били? Вы его долго били? У него огромная шишка на голове! — выдала она на одном дыхании.

— А ещё он в штаны наложил, — басом захохотал Семён Семёныч.

Обе девушки укоризненно посмотрели на него, но было видно, что они совсем не в обиде на его некорректность.

— А, вот Вы о чём… да… некрасиво получилось, но к этому я не имею никакого отношения, я к нему даже не прикасался. Он просто неудачно открыл головой дверь. Дело в том, что в ходе нашей с ним беседы мне пришлось попросить своего «спутника» показаться этому Игорьку. Игорёк увидел и слегка испугался.

— Да, мы слышали, что вы пришли с духом, кстати, а что это за дух, кто он? Кем он был раньше? — поинтересовалась вторая девушка.

— Честно говоря, я не знаю, он просто живёт со мной. Больше я ничего про него сказать не могу.

Сергей заехал на парковку, мы все выбрались из машины и пошли к конторе, в которой мне предстояло работать.

Когда я зашёл в холл, ко мне из-за стойки подошёл охранник и попросил зайти к Николаю Николаевичу.

Я уже знал, где находится его кабинет, заполнял вчера там бумаги, поэтому поднялся на второй этаж, нашёл его кабинет под номером два, постучался и зашёл.

В кабинете у начальника находилась женщина лет тридцати пяти, точнее её возраст я определить не смог. Красивая женщина, длинные черные волосы перекинуты через левое плечо, черные пронзительные глаза, прямой нос, красивые яркие губы, я даже подумал, что они накрашены, но, присмотревшись, понял, что нет, свои собственные. На ней были надеты чёрные брюки, чёрная шёлковая рубашка и элегантные сапожки, почему-то серого цвета, что, в общем-то, не портило картину.

Пока мы с ней разглядывали друг друга, Николай Николаевич нас представил:

— Знакомьтесь, Александр Андреевич, — это Мария Николаевна, начальник научного отдела, да, один отдел у нас всё-таки существует.

Она протянула мне руку, и я пожал её, рукопожатие у неё тоже было крепким, что в последнее время перестало меня удивлять. «Рука тёплая» — зачем-то отметил я.

— Мария Николаевна более подробно расскажет тебе о нашей работе, она очень умный человек, — сказал он.

— Спасибо, Николаич, приятно слышать такую оценку моих умственных способностей, — улыбнулась женщина и, уже обращаясь ко мне, сказала:

— Давайте пройдём в наш отдел, там будет удобнее, — и она жестом руки пригласила меня выйти из кабинета.

Мы вернулись в холл и от центральной двери пошли в пристройку справа. Пока шли, Мария Николаевна рассказала, что её отдел занимает два этажа, «нулевой» и первый, на «нулевом» этаже находятся лаборатории, а на первом — кабинеты.

Вход в её владения перекрывала массивная дверь, подойдя к которой, Мария Николаевна набрала код на панели, щёлкнул замок, и дверь чуть приоткрылась. Мария Николаевна за ручку потянула дверь на себя, было видно, что для этого необходимо приложить усилие. И ещё, я обратил внимание на то, что эта дверь в два раза толще обычной, и, скорее всего, выполнена из какого-то металла.

Мы прошли через всю пристройку и зашли в кабинет, расположенный в самом конце коридора. Кабинет был большой и уютный, Мария Николаевна предложила мне сесть в кресло, которое стояло рядом с небольшим столиком, сама уселась напротив в такое же кресло и стала опять меня рассматривать. Мы сидели возле окна, видимо, это было место для гостей, так как дальше по кабинету находился большой стол, и, опять же, с приставленным к нему в виде буквы «Т» ещё одним столом, вокруг которого были расставлены офисные кресла.

Открылась дверь, и в кабинет зашла рыжеволосая девушка, одетая в светло-синие джинсы, легкие туфли на каблучке и желтую блузку с таким вырезом, что я про себя глубоко вздохнул. Именно она интересовалась в микроавтобусе моим Котярой.

Девушка поставила на столик красивый деревянный разнос, на котором стояли чайник, заварник, тарелочки с печеньем и конфетами, сверкнула на меня зелёными глазами и вышла. Шла она так и смотрелась сзади так, что я поспешно отвел глаза.

— Угощайтесь, — улыбнулась Мария Николаевна, — не стесняйтесь и задавайте вопросы.

Я поблагодарил, налил себе чаю, отхлебнул горячего напитка, наверное, это был не чай, а что-то заваренное на травах, очень вкусно, мне понравилось.

— Скажите пожалуйста, — начал я, — рядом никого нет, я говорю шёпотом, но меня…

— Слышат, — закончила за меня Мария Николаевна. Я кивнул.

— Видите ли, Александр Андреевич, у некоторых наших сотрудников в прямом смысле слова звериный слух, который, как вы знаете, многократно превосходит человеческий. Попробую объяснить. Вы ведь слышали — в сказках, в каких-то мистических историях, былинах — о том, что в древней Руси люди могли превращаться в животных, птиц и даже рыб. Одно из упоминаний об этом есть даже в таком величайшем памятнике, как «Слово о полку Игореве». И она процитировала:

Над широким берегом Дуная,

Над великой Галицкой землей

Плачет, из Путивля долетая,

Голос Ярославны молодой:

«Обернусь я, бедная, кукушкой,

По Дунаю-речке полечу

И рукав с бобровою опушкой,

Наклонясь, в Каяле омочу…»

— Конечно, с детства это слышал.

«Оба-на. Действительно слышал и помню. Память, что ли, возвращается?» — удивился я.

— То есть вы хотите сказать, что мужчина, который мне вчера открыл дверь и встретил в фойе…

— Волк, оборотень, — опять закончила она за меня мысль.

— А Николай Николаевич…

— Тоже оборотень, — опять продолжила она, — но уже медведь…

— Тогда Семен Семёныч тоже очень похож на оборотня-медведя, — заключил я.

«Интересно, и почему этот бред меня не удивляет?» — вздохнул я про себя.

— Верно, на медведя, но он не оборотень, он берендей. Вкратце поясню: берендей — это колдун-оборотень, оборачивающийся бурым медведем. В отличие от оборотня, ему не надо для обращения пересекать какую-то условную границу между людской сущностью и звериной. «Оборотиться», «обвернуться», или в буквальном смысле перекувыркнуться через что-то. Например, через пенёк, какую-нибудь ветку, верёвку или двенадцать ножей, воткнутых в землю, что, в общем-то, применительно к ножам, не очень-то и удобно. Берендей же просто становится медведем по своему желанию.

— Теперь понятно, почему мне всё время хотели оторвать руку — силы в них, конечно, немерено.

Мария Николаевна улыбнулась.

— Я думаю, что теперь они будут здороваться с Вами нормально, по-человечески, поверьте, они умеют соразмерять свои силы.

«Да нет! — мысленно не согласился я с ней. — по-человечески они здороваться уже никогда не будут… А вот странно, почему я до сих пор сижу здесь, почему не начал визжать, брызгать слюной, метаться и орать, что тут все сумасшедшие? И почему, всё ещё не убегаю?.. А потому, — закончил я свою мысль, — что у меня в доме живёт семь непонятных тварей, которые меня мало того, что не удивляют и не пугают, а ещё и забавляют! Да чего там греха таить, кормят!»

— Скажите пожалуйста, — вновь начал я, — а вот девушка, которая заходила, она что, тоже оборотень?

— Нет, наша Светочка не лиса, как вы, скорее всего, подумали — она ведающая или ведунья, ну или, совсем уж по-простому, ведьма, как, впрочем, и я. Кстати, она моя помощница, очень перспективная девушка, а вот её подруга Ниночка — чистокровная лисичка.

Я молча сидел и смотрел на неё: «Они ведьмы. Надо же. Начальница и помощница… И лисичка… И волки… И медведи… Колдуны. А почему бы мне всё-таки не побегать и не поорать? Такой случай подвернулся. Самому не придётся до психушки добираться!»

Но вместо этого я сказал:

— Понятно, — и улыбнулся. Я помнил, что у меня дома живут семь тварей.

Она ещё мне о многом рассказывала, хорошо, что кресло было удобное, а то от длительного сиденья я бы, наверное, устал. Когда чайник остыл, опять пришла Света, забрала остывший и вместо него поставила горячий, точно такой же. Причём я ясно видел, что Мария Николаевна не нажимала никаких кнопок, не производила каких-то ещё действий, чтобы вызвать Свету. Просто та зашла и поменяла чайник, как будто знала, что он у нас остыл. А может и знала! Ведьмы! Что с них возьмёшь?

На обед пошли втроём: я, Мария Николаевна и Светлана. На первом этаже был неплохой буфет, куда привозили готовые обеды, их оставалось только разогреть, на вкус очень даже неплохо.

В небольшом зале, отделанном темными деревянными панелями, стояло пять столиков, кроме них, возле стойки бара стояло ещё четыре высоких стула. В баре продавали несколько сортов пива, всевозможные молочные коктейли, выпечку и много ещё чего. За столиком кроме нас никого не было, и я против своей воли постоянно поднимал глаза на Светлану. У меня не было выбора, она сидела напротив меня. Похоже, ей нравилось то, что я всё время на неё поглядывал, так как блузка у неё вдруг оказалась расстёгнута на несколько пуговиц и было видно больше, чем надо. Мне показалось, что дальше её расстёгивать некуда, дальше начинались джинсы. С трудом поев и чудом не подавившись слюной от такого зрелища, я уткнулся в стакан с чаем и делал вид, что очень им увлечён.

Надеюсь, я не покраснел. А Мария Николаевна делала вид, что ничего не замечает, у неё у самой-то, честно говоря, рубашка была застёгнута не на все пуговицы и тоже было на что посмотреть, и это «что» было, наверное, покруче, чем у Светланы.

Когда мы уже собрались уходить, в буфет ввалился и подсел к нам Семён Семёныч, который с удовольствием сообщил, что он только что вернулся из больницы, куда вчера увезли Игорька. Медики определили, что тот всё-таки ушиб свою головушку до состояния сотрясения. Когда же врачи его спросили, каким образом и в результате чего он получил травму, Игорёк всё честно им рассказал. Тут Семён Семёныч захохотал.

— Прикинь, Саня, Игорёк рассказал врачам, что увидел чудовище на столе в своём кабинете, а поскольку он был трезвым и, как показали анализы, даже не обкуренным, ему вызвали психиатра. Он опять заржал и чуть не опрокинул стол, поднимаясь, так смеясь и ушёл, не забыв прихватить со стола кусок черничного пирога, который не успела доесть Светлана.

— Теперь ему к нам дорога заказана, — промурлыкала Мария Николаевна.

— Почему? — удивился я.

— Видите ли, Саша, его покровители — высокопоставленные люди, но даже они не знают, чем мы тут занимаемся. Они знают, что у нас высокие зарплаты, и не более того. Его взяли, чтобы лишний раз с ними не ссориться, легче взять. Такова система, но когда дело касается серьезных вещей, с нашей конторой лучше не связываться. Всё это подвернулось очень кстати, где надо покажут справочку от психиатра и всё! Куда уж серьёзнее, псих на ответственной государственной службе.

— Но он же не псих, он действительно видел.

— Псих у нас только один, и он только что стырил у меня пирог, — пробормотала Светлана и уже громче добавила:

— Да, он не псих. Но знаем об этом только мы, о чём, разумеется, никому не скажем.

И она, откинувшись на спинку стула, потянулась. Глядя на неё, я аж дыхание задержал: «Вот зараза! Ты посмотри, что творит… Блин… Но как смотрится-то, а! — думал я, глядя на её желтую блузку и то, что было под ней, а под ней было за что… — Что-то я слишком много стал разговаривать сам с собой. Значит, наверное, скоро поеду вслед за Игорьком!»

После обеда я ходил по разным кабинетам, где мне рассказывали про всё, чтобы ввести в общий курс дела. Я побывал в так называемой оружейной комнате, где хранились приспособления для встречи с духами или призраками. Как я уже успел понять, их каждый называл по-своему, как хотел. В оружейке находился и активатор для насыщения воды водородом.

Оружейная комната находилась на втором этаже, и заведовал ею Анатолий Викторович, здоровый мужик среднего роста, примерно пятидесяти пяти-пятидесяти восьми лет. Он показал, как пользоваться «маузером», «гранатой» и «мечом», как перезаряжать их. В «Маузере» из рукоятки извлекалась батарея и заменялась на новую, ствола, как я уже говорил, не было, вместо него имелась вертикальная прорезь, сквозь которую выбрасывались молекулы водорода. Сверху имелось отверстие для залива «водородной воды». Заливалось граммов семьдесят. На рукоятке что-то вроде курка — нажимаешь, цепь замыкается, и начинается реакция. Молекулы водорода высвобождаются и под давлением выбрасываются лучом метров на десять. Одна батарея обеспечивает минут пятнадцать непрерывной работы.

Имелись стволы и помощнее, длиной чуть больше метра, приклад складной, посредине, снизу вставлялась мощная батарея, сверху заливался литр «водородной» воды. К нему шёл прицел с дальностью до ста метров. Принцип работы тот же, что и у «Маузера». Хватало также минут на пятнадцать. Разбирался на четыре части и укладывался в кейс. Прозвали этот прибор без затей — «Дубина», так как весил он килограммов семь, и им можно было нехило приложить, если приспичит.

«Граната» представляла собой металлический шар диаметром двенадцать сантиметров, сильно приплюснутый с двух сторон и похожий на тарелку НЛО. С одной стороны в него вставляется цилиндр шести сантиметров в диаметре, на котором находится кнопка детонатора, нажимаешь и бросаешь, через три секунды подрыв. По периметру располагались сотни маленьких отверстий, через которые при подрыве под давлением вылетали капли «водородной» воды.

«Меч» и был очень похож на короткий меч с длиной лезвия пятьдесят сантиметров. В рукоятку вставлялась батарея, лезвие было пронизано множеством мелких каналов, отверстия которых выходили возле режущих кромок. В рукоятке находилась емкость для воды, заливалось граммов сто пятьдесят, возле гарды располагался выключатель батареи. При запуске батареи высвобожденный водород не подавался под давлением, а через отверстия в лезвии свободно истекал, окружая лезвие водородом. Махать мечом можно было несколько часов, пока не устанешь. Причём им можно было заколоть или зарубить своего оппонента. Но если переусердствуешь, меч сломается, так как лезвие было ослаблено каналами, а в сплаве содержалась значительная часть серебра. Всё это не придавало ему прочности.

Анатолий Викторович учил меня обращаться с этими приборами, перезаряжать их, заправлять, насыщать воду водородом в активаторе. Я учился быстро вытаскивать и применять всё оружие, какое было. Особое внимание он уделил мечу и пытался научить меня хоть сколько-то осмысленно им махать.

— Поверь, — говорил он, — иногда у тебя может и не быть времени, чтобы вытащить другое оружие, кроме меча. На совсем уж крайний случай, можно активировать «гранату» прямо в руках! Но при этом нужно закрыть глаза, а то их может повредить каплями, руки, конечно, при подрыве отобьет, зато на расстоянии пятнадцати метров снесёт всю нечисть. И пока она очухается, можно будет успеть приготовить другое оружие или, в конце концов, убежать.

— И запомни, капли воды действуют мощно за счет своего размера, но их воздействие на духов кратковременно, в отличие от того, когда на неё воздействуешь чистыми молекулами водорода.

— А почему бы тогда не использовать сжиженный водород или сжатый в баллоне?

Оружейник с сочувствием посмотрел на меня и, решив, видимо, не расстраивать убогого, ответил:

— Ты знаешь, какая температура у сжиженного водорода?

Я этого не знал даже в свои лучшие времена. Не дождавшись ответа, Анатолий Викторович сам же и ответил:

— Двести пятьдесят девять градусов в минусе, разумеется, поэтому оружие получится слишком тяжёлым из-за предохранений от обморожения. И сложным, с таким минусом шутить нельзя. Ну и баллон со сжатым водородом тоже не подарок, поэтому лучше не таскать за собой настолько взрывоопасный предмет. Да и для работы в течение хотя бы десяти минут он должен быть достаточно объёмным, а это уже неудобно.

— Но ведь в воздухе, которым мы дышим, есть водород, — начал опять умничать я, что-то, наверное, действительно вспоминая из школьной программы, — почему он не действует на призраков?

— Совершенно верно, есть, — согласился со мной Анатолий Викторович, и опять ткнул меня носом в мои знания, — а какое содержание водорода в воздухе?

Разумеется, я не знал.

— 0.02 процента! — опять не дождавшись ответа от меня, сказал оружейник.

— Количество ничтожно, духи его просто не чувствуют. Когда освоим это оружие, перейдём к огнестрельному и холодному, — продолжил он и, заметив мой удивлённый взгляд, пояснил:

— Видишь ли, есть такие твари, которых водородом не напугаешь, а только поправишь им здоровье. Для них нужен специальный сплав, или чистое серебро, ну или огонь на крайний случай. Но зато их можно убить в отличие от духов, если они, конечно, вперёд не порвут тебя, как Тузик грелку, — радостно закончил он.

«Какой всё-таки добрый и душевный человек! — опять про себя подумал я — не сказал, что мне сначала выпустят потроха, а потом сожрут их. Не стал пугать!» И пошёл собираться домой.