Без компромиссов

Андрей Петракеев, 2018

В результате спецоперации подразделения «Росомахи» из пяти разведчиков остается в живых лишь Ник Коулл. Современная медицина, каких бы высот она ни достигла, не способна вернуть его к прежней жизни. И лишь странный выверт судьбы даёт ему второй шанс. Теперь он – биот, искусственный человек. Не останавливаясь ни перед чем, Ник дойдет до самой верхушки в иерархии тех, кто ради наживы отправил на смерть отряд «росомах».

9

Наступил день, когда Райбек дал отмашку на начало операции. К делу были приобщены два взвода тяжелых пехотинцев из спецподразделения полиции.

Копельман был не очень удивлен, когда в тюрьме начались аресты. Но он быстро пришел в себя и даже пытался угрожать Райбеку своими связями на самом верху. Вот этого ему делать не стоило точно, потому что, когда его вели к эвакуационному боту, двое пехотинцев немного поотстали, а потом один из них выкрикнул:

— Попытка к бегству! — И выпустил короткую очередь в спину Копельману.

Райбек в этот момент наблюдал за этой сценой из кабинета начальника тюрьмы. Его люди в этот момент отключили все внешние видеокамеры. Едва эвакуационный бот был полностью загружен арестованными, в салон забрался Райбек.

— Мне жаль, что мистер Копельман покинул нас в столь неудобный момент, а ведь у него был шанс на добрые отношения с нами. Но он предпочел угрожать нам. Надеюсь, всем понятен смысл моих слов? — Райбек окинул взглядом всех арестованных и хищно оскалился. — Сейчас вас отвезут в наш следственный отдел и начнут допрашивать. Советую говорить искренне и честно, иначе… сами понимаете, попытка к побегу у нас пресекается немедленно.

Бот улетел, а Райбек вернулся в кабинет начальника тюрьмы. Обязанности охраны сейчас выполняли бойцы спецподразделения, загнав всех заключенных по камерам.

— Временный исполняющий обязанности начальника тюрьмы уже выехал, сэр, — сообщил Райбеку один из связистов. — К вечеру будут сформированы три смены охраны и временный штат медиков.

— Ну и отлично. Личное дело Николаса Коулла принесли? Хорошо. Распорядитесь привести Коулла сюда.

Приказы Райбека исполнялись быстро. Через пятнадцать минут Ник Коулл уже находился в кабинете начальника, за рабочим столом которого сейчас сидел Райбек. Специальный детектив несколько минут смотрел на смирно сидящего Коулла, сложившего руки в наручниках на коленях.

— Ну, что, сынок, последние часы ты здесь, — не особо надеясь на отклик, сказал Райбек, потом жестом подозвал к себе одного из помощников. — Свяжитесь с Джимом Грановским, известите его о том, что мистер Коулл выходит на свободу. Думаю, он заберет его. Ну, а если вдруг не заберет, то доставьте его в реабилитационный центр «Дьюринс».

— Да, сэр, — помощник кивнул и тут же выскочил из кабинета, на ходу доставая коммуникатор.

Вскоре прибыл временно исполняющий обязанности начальника тюрьмы-клиники «Грюнвальд», Деннис Вульф. Райбек передал ему все полномочия.

— К вечеру здесь уже будут штатные охранники, мистер Вульф. Как только они заступят на смену, отпускайте «тяжелых». Некоторую документацию из сейфов мы изъяли, оружейную комнату описали, но опечатывать не стали. Так что принимайте командование. Надеюсь, все будет гладко и вскоре вас утвердят на постоянной должности.

— Спасибо, детектив Райбек, — Вульф протянул руку. — Я наведу тут порядок, не беспокойтесь.

— Не сомневаюсь, — Райбек ответил на рукопожатие. — И вот вам первое предписание об освобождении осужденного. Все документы в порядке, суд рассмотрел все и выдал постановление об освобождении. Николас Коулл, обвиненный в убийстве пять лет назад, получивший срок в семь лет. За ним должен будет приехать один тип. Если вдруг не приедет, то мои люди отвезут его в город. На этом всё. Да, еще, здесь пару дней будут работать несколько моих специалистов, прошу не мешать и оказывать всяческое содействие.

— Да, конечно, детектив, нет проблем.

На этом они распрощались, Райбек спустился во внутренний двор, где к нему подошел один из помощников.

— Сэр, за Коуллом едет Грановский, с этим вопрос решен.

— Хорошо, оставьте здесь кого-нибудь, пусть проконтролируют этот момент.

Райбек сел в свой мобиль и через пару минут покинул территорию тюрьмы. Выехав за ворота, он набрал на коммуникаторе номер.

— За Коуллом нужно поставить ноги, — сказал он. — Да, где-то через час-полтора его выпустят из «Грюнвальда», за ним приедет Джим Грановский.

Видимо, ответ удовлетворил Райбека, и он отключил связь, обратив внимание на дорогу. Теперь следовало начинать думать о деле «Магнолии».

В тот момент, когда специальный детектив Райбек ехал прочь от тюрьмы «Грюнвальд», Ник Коулл сидел в просторном зале ожидания освобождения. У двери стоял боец спецподразделения с отсутствующим взглядом, но нет-нет посматривал на него.

Перед Ником лежала стопка гражданской одежды. Той самой, в которой его привезли сюда. Но Ник не притрагивался к ней, хотя те двое, что привели его сюда, сказали, что он должен переодеться.

«Куда теперь? Мне что же, можно уйти отсюда? А куда?»

Он бы так и сидел, если бы в зал не вошел один из тех агентов, что привел его сюда. Он в удивлении замер на секунду, потом посмотрел на бойца-охранника, а тот лишь пожал плечами.

— Мистер Коулл, вам следует переодеться, за вами уже едут, — обратился к Нику вошедший.

Ник посмотрел на него, повернув голову, и вдруг спросил:

— А куда мне идти?

— На свободу, мистер Коулл, — развел руками агент и улыбнулся. — Вы оправданы и теперь свободны. На выходе получите документы об освобождении и заявку на компенсацию за проведенное здесь время, за ошибки следствия и прочие неудобства.

— Здесь это где? — Ник смотрел на агента не отрываясь, и улыбка с лица того медленно сползла.

— Мистер Коулл, вы пять лет просидели в тюрьме. Вы это осознаете?

Ник смотрел не моргая, а потом отвел взгляд и покосился на одежду, покивал.

— Да, да… Тюрьма. Теперь понятно, почему тут везде решетки и люди с дубинками. Спасибо. — Ник вновь посмотрел на агента. — Но куда мне идти?

— За вами едет один человек, Джим Грановский. Он вам все объяснит.

— Я понял. А кто он?

— Он друг вашего дяди, — агент вздохнул, он уже начал терять терпение. — Вы переодевайтесь, мистер Коулл, а у меня еще дела.

Ник покивал и взял в руки аккуратно сложенную тканевую куртку, расправил ее, поднял на вытянутых руках. Агент удалился, оставив его, а охранник стал чаще поглядывать на Ника, наблюдая, как тот перекладывает вещи, рассматривает их, будто видит впервые в жизни.

Так продолжалось до тех пор, пока в зал не вошел двухметровый Джим Грановский в сопровождении агента.

Верзила прошел к Коуллу, обнял его, встряхнул.

— Ты как, Ник?

— Ты кто? — спросил Ник.

— Я Бэнкс, помнишь? Я телохранитель твоего дяди Андреса.

— Дядя Андрес? — Ник посмотрел в глаза Бэнкса, потом перевел взгляд на агента. — А где он?

— Давай-ка, парень, я помогу тебе переодеться, и поедем домой, я все тебе расскажу. — Бэнкс взял из вороха вещей брюки. — Давай, скидывай с себя эту робу, Ники.

Бэнкс помог переодеться Нику, и они, получив на выходе документы об освобождении, покинули здание тюрьмы-клиники, а еще через десять минут, усевшись в спортивный мобиль, выехали прочь.

«Брадоул» Бэнкса, выбравшись с прилегающей дороги, быстро набрал разрешенные двести миль в час, заняв крайний левый ряд двадцатирядного шоссе.

— Тот человек сказал, что за мной приедет Джим Грановский. Кто это? — спросил Ник, неотрывно глядя в боковое стекло.

— Я и есть Джим Грановский, Ник. Это мое имя. А Бэнкс — это просто кличка, но я к ней привык как к родному имени. Да и большинство людей знает меня как Бэнкса.

— А где дядя Андрес?

— Приедем домой, я все расскажу.

— Почему я был в тюрьме, Бэнкс?

— Ты ничего не помнишь? — Бэнкс повернулся к Нику.

— Я помню, как старик мне сказал, что мне нужно уходить. И ему тоже нужно уходить. А потом он вскрыл себе горло.

— Какой старик, Ник?

— Старик, ниппонец. Он со мной все время разговаривал, рассказывал про мир, который нас окружает. Про людей рассказывал. Он рассказывал, что никто и никогда не может нас убить до конца, закрыть в клетке. Мы все свободны и при желании можем идти туда, куда нам хочется. Только не сказал, куда идти.

— А-а, этот… — Бэнкс покивал, он был в курсе, с кем сидел в одной камере Ник и что произошло. — Ну, ты не расстраивайся, придешь в себя, поймешь, куда нужно идти. То, что ты говоришь, уже многое значит.

— Да, старик меня научил говорить, — Ник продолжал смотреть в окно на проносящиеся пейзажи.