Широко шагая

Андрей Николаевич Ларионов

«„Широко шагая“ – сборник рассказов о жизни реальных людей, а также истории о прошлом, настоящем и будущем. Кроме того, в этот сборник добавлены рассказы из сказаний, чтобы сделать эту книгу более интересной и насыщенной. Приятного чтения», – Ларионов А. Н.

Огонь в глазах

«причем в глазах его мелькнул

явный… огонь»

(«Мастер и Маргарита», Булгаков)

Она мне говорит, что в моих глазах не видно огонька любви. В них виден только холод, равнодушие. Когда я слышу такие упреки, то подношу зажигалку к своим глазам и спрашиваю ее.

— Теперь видишь в моих глазах огонь?!

— Теперь вижу, — устало отмахивается от меня она, смеется.

И опять напряженное молчание.

— Ну, скажи хоть что-нибудь. Не молчи! — говорит она мне. Но мне нечего сказать, я вижу, как глаза моей любимой утопают во лжи. Достаю газету, смотрю телепрограмму на этот день.

— Что-то интересное есть? — спрашивает она меня.

— Да, нет ничего. Только затертые сериалы, комедии и ток-шоу «Дом-2».

Я встаю, задвигаю табуретку под стол. Убираю за собой тарелку, хлеб и молча, ухожу в спальню. Она остается на кухне, что-то говорит мне напоследок. Я уже не слышу, что именно она говорит.

В спальне царит сумрак. Уютная темнота окутала меня лежащего на диване, а я думаю о жизни. Так продолжаться больше не должно, нужно что-то менять. Вспоминаю о Лизе, какой она была раньше. Что изменилось за это время? Потом вспоминаю еще более отдаленное время.

— Ты спишь? — неожиданно прерывает мои воспоминания она.

— Нет, просто лежу.

Она садиться рядом со мной, смотрит на меня. Я глажу ее руку, лицо.

— Где ты была вчера вечером? — пытаюсь добиться от нее хотя бы правды.

— У подруги, — почти машинально отвечает она, словно выучила этот ответ.

Я отпускаю ее руку. Поворачиваюсь на бок. Перед глазами опять, та видеозапись с ней. И как у нее поворачивается язык сказать, что она была у подруги. Сердце опять начинает биться сильней.

— Мы разводимся, — коротко отрезаю я.

— Да из-за чего ты так поднялся?! В чем дело? — наигранно возмущается она.

— Хорошо, я объясню, — я сел на диван, убрал ее руку с плеча. Достал видеокассету, включил телевизор.

— Смотри, надеюсь, это поможет ответить на твои вопросы, — уже со злостью прошептал я. Обида подступила с новой силой. Я ведь так ее любил, а что сделала она. Цветы, подарки, любовь, — все пошло в помойную корзину. Теперь она молчала, смотрела на экран телевизора, главной героиней там была она.

— Откуда эта кассета? — невольно срывается вопрос с ее уст. Краска заливает ее лицо.

— Это передал мне охранник, все, что было записано на скрытой камере. Теперь ты понимаешь, почему мы разводимся? — гробовым голосом начал опять я. И хотя внутри я был в негодовании, внешнее опять сохранял спокойствие и даже равнодушие. Устало, зевнув, я подошел к окну. За окном начался дождь. Осень перешла в наступление, уже безвозвратно прогнала лето.

Она плакала тихо и беззвучно. Я стоял у окна и молчал. Смеркалось, а в комнате стало совсем темно, однако никто не собирался включать свет. Еще некоторое время, подумав о видеопленке, я вдруг понял, что могу все изменить. Это моя жизнь, мои чувства, поэтому все еще впереди. И часто действия других людей, их ошибки, дают мне преимущества, свободу действий.

Звуки на видеозаписи стали откровенными. Стоны любви вызвали во мне новую волну взрыва ревности и злости. Щелкнув по кнопке пульта, я отключил телик.

Быстро подошедши к шкафу, я стал собирать свои вещи, упаковывал их в сумку.

— Ты что делаешь? — сквозь слезы спросила она меня.

Мне ее не было жалко сейчас, если бы она хотела той прошлой жизни, то наверняка бы не делала бы того, что сделала.

— Ухожу, разве не видно, — ответил я, без всякого желания продолжать этот разговор. Я не хотел, чтобы она начала меня сейчас умолять, просить прощения. Все это было опять частью ее большой игры, театра, в который она играла изо дня в день.

— Не надо, пожалуйста. Прости меня дорогой! — шепчет она мне.

— Нет, — мой ответ краток и лишен эмоций.

— Ну, куда же ты? Давай поговорим, я тебе объясню. Это так получилось. Ситуация такая… Понимаешь.

— Не понимаю, — отрезал я и потащил сумку в коридор. Сумка получилась довольно тяжелая, хотя меня нельзя было назвать тряпичником, который коллекционирует вещи. В коридоре уютно горела лампочка в красивой люстре. Шикарные обои горят золотом и серебром. Еще пару недель я вместе с ней клеил эти обои.

Я быстро накинул черный плащ, надел шляпу.

— Все давай пока, удачи тебе в новой жизни, — пожелал я ей напоследок.

Она женщина-кошка. Ее не изменить, поэтому мне не по пути с ней.

— Подожди, пожалуйста. Этот случай недоразумение…

Она прижалась ко мне, плакала в плечо. Жалость шевельнулась у меня в сердце. И еще одно чувство. Убитая любовь. Но нельзя поддаваться этому, иначе все пойдет опять по-старому. Нужно что-то менять в этой жизни.

— Ну, все давай удачи, — теряя внутреннее спокойствие, прошептал я, с силой закрыл дверь за собой. Перед глазами ее заплаканное лицо. В коридоре лампочка ярко горела. От соседей доносились голоса людей, играла музыка. «Справляют день рождение» — вспомнил я. Еще пара минут, и я на улице, шагал под осенним дождем. Огонь вновь зажжется в моих глазах, когда в сердце родится новая любовь. А она родится…

(2007).