За горизонтом горизонт

Андрей Николаевич Ларионов

Загробная жизнь – это неизбежность для каждого человека на земле. Миры в различных интерпретациях раскрываются перед читателем.

Мой мир

Темное небо было молчаливым и чужим. И где там в этой далекой высоте, звезды тускло мерцали, свет которых прорывался сквозь туманную дымку. Грозные очертания леса выделялись еще большей чернотой, плотной завесой они словно сомкнули за собой какое-то скрытное пространство, недоступное для взгляда незнающего этих мест человека. А может быть, там за этим темным лесом действительно прячется целый мир? Да, там находится мой мир. Он находится за лесом, и узенькая, пыльная, поросшая травой летом и занесенная снегом зимой, дорога ведет именно туда, в мой мир. Но для меня этот мир тесен, потолок, которого — это звездное туманное небо, стены — почерневшая от времени оградка, пол — земля сырая.

Тишина здесь только могла быть нарушаема, уханьем филина, воем зверя лесного или может плачем одинокого человека, прильнувшего к мраморному камню, с которого глаза фотографии печально смотрят куда-то в черноту леса. И еще здесь постоянно весной начинает цвести сирень, распускаются первые красивые цветы. Этот упоительный аромат разносится по всей опушке леса, разливается по обступившему угрюмому лесу. Он всегда волнует меня, заставляет думать о жизни и о моей прошлой жизни.

И сейчас в этой тишине и мраке я вспоминаю о прошлом. Яркий свет пронзает все мое сознание, отдается какой-то забытой болью в голове. Потом все начинает двигаться быстрей, словно видеопленку прокручивают назад. Опять звездное темное небо, прямо как в эту ночь. Огни высоток, уличных фонарей отражаются в моих глазах. Я медленно поднимаюсь с пыльного асфальта. Рокового выстрела еще не было. Тех неизвестных в масках тоже еще не видно. Вот и Лешка, Роман, они тоже еще живые. Улыбаются, смеются. Я с упоением вдыхаю свежий летний воздух. Ощущаю, как моя жизнь бьется в моей груди. Как прекрасно это ощущение. Рядом со мной Ирина. Идем в обнимку, целуемся.

Переходим пустой перекресток. В этот час уже почти не ездят автомобили. Желтые мигающие лампочки светофоров светятся повсюду. Неоновые вывески супермаркетов, салонов, магазинов удивительно горят в ночи.

— Пошли туда, — изрядно выпивший Леха говорит остальным.

— Да, пойдемте туда, потом по домам пойдем. — Поддержала его Лена.

Ребята пошли вперед, к еще одному пустому перекрестку.

Воспоминание рисует все с поразительной точностью. Все, так как было год назад. Ровное дыхание Ирины на моем плече. Тихий разговор Романа с Наташей, громкая и несвязанная речь Алексея в ушах у меня.

Вот и тот темный роковой перекресток. Фонари здесь не горят, словно знают, что здесь произойдет сейчас. Лишь один еще мерцает, пытается бороться с нагнетающейся летней темнотой большого города. Разбитые витрины какого-то магазина или супермаркета бросаются в глаза не сразу.

— Что это такое? — раздается несдержанная реплика Алексея.

Где-то вдали слышен звук милицейской сирены.

Опять сознание приходит к реальности. Темная узорчатая оградка отбрасывает свет, это луна поднялась из-за леса. Звезды еще больше потускнели. Верхушки елей теперь серебрятся под молочным светом ночного светила. Воздух свежий, слабый порыв ветра доносит приятный, до боли знакомый запах сирени.

Две машины быстро приехали, оглашая весь квартал звуками сирены, разгоняя тьму темного перекрестка вспышками. Только тут ребята поняли, что им нужно бежать. Двое в темных масках почти одновременно начали стрелять из-за сооруженных в магазине баррикад. Приняв их за охранников закона, они почти сразу уложили Алексея и Романа, ранили Наташу. Визг девушек, матерная ругань ментов.

— Пошли вон! С дороги! — кричали люди в погонах, открывая ответный огонь по разбитым витринам.

С криком Наташка упала рядом с уже мертвыми ребятами, сломав каблук туфли. Ирина и Лена уже прижались к земле, что-то кричат мне, но я их уже не слышу. Я стою во весь рост со сжатыми кулаками, красным лицом.

— Парни, парни, вы меня слышите?! — кричу я мертвым ребятам.

Все как во сне. Бегу изо всех сил к убийцам моих друзей. Пули щелкают рядом со мной. Острая боль в руке заставляет на какой-то миг остановиться. Вижу, как шквальный огонь ментов уложил одного из преступников. Второй теперь пытается убежать. Он бежит прямо на меня. Мои глаза в упор смотрят в его серые глаза. Лицо грабителя скрыто под темной маской. Еще пара секунд, и холодный ствол пистолета у моего виска.

— Вперед, урод, если хочешь жить! — толкает он меня вперед.

Похоже, он хочет использовать меня как заложника. Я нарочно падаю, пытаясь выиграть время. Под руку невольно попадается осколок витрины. Пальцы почти сами сжимают его.

Еще доли секунды, и яркий свет ослепляет, оглушает меня. Острая боль в голове.

— Руки за голову, за голову! — орет милиционер преступнику.

Тот покорно кладет пистолет, обрызганный моей кровью. Слышу как, кричит, плачет Ирина. А мое сознание уже переносится уже куда-то вдаль. Темный туннель уносит меня с неимоверной скоростью вперед, в неизвестность. А потом появляется кто-то впереди меня. Только силуэт мне виден, разглядеть собеседника не удается, этому мешает яркий свет, который проливается сюда в темноту из конца виртуального коридора.

— Хочешь ли ты остаться в этом мире?

Недолгое колебание между тем неизвестным и манящим вдаль коридором и прошлой жизнью.

— Да, — выдыхаю я.

— Твое тело мертво. Ты все равно желаешь остаться в этом мире?

— Да.

И потом тьма. Пугающее молчание. А потом это старое кладбище. Моя свежая могилка теперь рядышком с могилой отца, украшенная цветами. Крест возвышается над сырой землей. Приятный запах сирени разливается по моему маленькому миру. Вот такие дела…

И сейчас, я сижу печально смотрю на звездное небо, слушаю, как изредка тишина нарушается звуками жизни. Застрявший между жизнью и смертью, мой дух мечется среди оградок кладбища. Полная луна озаряет мой новый дом, заставляет надгробные плиты, кресты отбрасывать тени. Бурьян едва покачивается под дыханием ветра.

А ведь в эту ночь прошел ровно год с той роковой последней ночной прогулки.

— Привет, — раздается позади меня голос.

Я не верю своим ушам, неужели появился на этом кладбище призрак подобный мне или кто-то из живых видит меня. Оборачиваюсь. Там за оградкой стоит невысокая девушка с черными волосами.

— Привет, — неуверенно отвечаю ей, полагая, что на этом «содержательный» разговор закончится. Это какая-то ошибка. Вот уже год со мной никто не разговаривал. И единственными живыми существами, которые замечали мое присутствие на кладбище, это были черные вороны, которые любили лакомиться поминальной едой. Их блестящие и черные, как бусинки глаза, всегда внимательно изучали, наверное, птицы пытались понять кто я такой.

— Скучно. Ты здесь совсем один, — опять начала девушка мелодичным голосом.

— Да, не то слово. Сил уже нет. Постоянно смотреть на это кладбище, находиться…

— А ты симпатичный был, — разглядывая мое фото на надгробье, произнесла она.

Я ухмыльнулся. А в голове уже роились мысли о незнакомке. Откуда она появилась, среди ночи? Человек она? Или призрак, как и я?

— Надоело? Может пора домой?

— Куда? — не понял я.

— Домой пора тебе. Мир намного шире, чем могильная ограда. Разве тебе не надоело жить здесь и цепляться за старую жизнь? Тебе нужно опять сделать выбор. Хочешь ли ты остаться в этом мире? — прозвучал из уст этой девушки тот же вопрос.

Непродолжительное молчание.

— Нет, — мрачновато ответил я.

— Пора домой.

— А кто же ты? — спросил я ее.

— Я та, которая должна тебя проводить домой… — уклонилась от ответа она.

— В новый мир? — с волнением опять спросил я.

Кладбище озарилось светом, я зажмурился. За ложным светлым рубежом был виден опять знакомый темный туннель. Подхваченный ветром я понесся вдаль. И сейчас пока еще не знаю, что ждет меня впереди, там, в конце этого туннеля. Одно скажу, что чувство какого-то облегчения и свободы в моей душе. Лечу, в мой новый мир…

(2007).