Побочный эффект

Андрей Никитин

Игоря вынули из кокона и выбросили как банановую кожуру. Жизнь, что он знал, была уничтожена. Он потерял память и стал жертвой похищения, но и это было не самым страшным испытанием на его пути. Почему похититель отпустил молодого парня? Откуда взялась папка со странными историями, которые не дают покоя Игорю и привели к гибели двух человек? Шаг за шагом молодой следователь идёт по стопам неизвестности. Идёт наощупь, так как он потерял память. Идёт, не будучи уверенным, что вернётся обратно. Опорой Игорю служат только друг и молодая девушка, полюбившая его. В тёмных и запутанных детективных историях Игорь открывает правду, которая не могла бы ему присниться даже в самом кошмарном сне.

Глава 1. Пробуждение

26 сентября 2016 года

Очнувшись, он почувствовал боль в запястьях, отдающую в руку. Темнота лениво расступилась. Слабый свет, идущий от окна, давил на глаза. Боль вновь напомнила о себе, заставив парня застонать. Он сидел у стены. Руки пристёгнуты сзади наручниками к батарее. Задница промёрзла и ныла от твёрдого пола, усеянного камешками и осколками плитки. Он сидел в сыром подвале. Он не помнил, как попал сюда. Он лишь знал, что существует боль в кистях рук, спине и заднице. Он попробовал пошевелиться, попытался встать. Руки не давали маневрировать. Он с трудом встал на колени. Разогнул одну ногу, протянул вдоль кусков плитки, лежащих хаотично как осенняя листва. То же он проделал с другой ногой. Стало легче. Он начал сжимать и разжимать кисти, чтоб немного погонять кровь. Волна боли заставила стонать. Он огляделся. В углу старая большая ванна, покрытая ржавчиной. Рядом разбитый умывальник. На стене битое в нескольких местах зеркало. Внизу осколки. Маленькое и пыльное окно под самым потолком. Единственная дверь прикрыта не до конца.

Парень попытался что-то вспомнить, но не смог. Он не знал где он, не знал кто он. Всё было в тумане. В голове мелькали фрагменты детства, основные школьные знания и некоторые моменты, что особо запомнились. Больше ничего. Он дёрнул батарею пытаясь нащупать слабое место. Стальные трубы звякнули, раздался звон наручников.

Что делать?

Неожиданно он вспомнил что-то важное. Он вспомнил подвал, вспомнил, как спускался по лестнице. Нет! Спускался по лестнице другой человек, но парень видел это. Для чего человек спускался?

Вспышка. Звон осколков. Парень вспомнил эхо, разносившееся по подвалу.

–… третье похищение человека. Власти теряются в догадках. Спасение жертвы похищений даёт надежду. Два первых случая окончились трагически…

… звуки шагов спускающегося человека. Шаги приближаются…

Парень вспомнил, где он это видел. Новости по телевизору вещали о похищениях людей. Двоих нашли мёртвыми в подвалах домов в разных частях города. В их крови обнаружили следы каких-то веществ, влияющих на память и мышление. Третьего похищенного удалось спасти. Он громко кричал, его услышали прохожие, идущие мимо заброшенного дома.

Парень вспомнил всё это и задумался. Он видел, как свет фонарей оставлял бесформенный узор на противоположной от окна стене. Местность не слишком дикая, если свет города попадает внутрь.

Парень не знал, стоит ли кричать. Вдруг похититель наблюдает за ним после случая освобождения одной из жертв? Вдруг парень закричит и услышит, как кто-то спускается по лестнице? Похититель мог ждать и наблюдать за тем, что произойдёт с жертвой. Усмехаться попыткам освобождения.

Парень не знал, что будет, если он закричит. Он испугался, что может быть хуже. В таком положении всегда может быть хуже. Он прислушался. Было слышно, как где-то течёт вода. Тонким писком капли застилали воображение. Отдалённо он слышал, как проехала машина. Может, показалось? Он не знал.

… шаги спускающегося по ступеням человека. Он идёт медленно, так как руки его заняты. Он несёт что-то большое…

Вновь воспоминание, выползающее из ячеек в голове. Парень пытался вспомнить хоть что-то о прошлом. Хоть один пазл вставив который он увидит часть картины. Ничего не получалось. Вновь слышались шаги, стучащие в голове, и обрывок крика.

Он попробовал привстать, руки натянулись. Парень старался оттянуть батарею от стены насколько мог, чтоб согнуть трубу в слабом месте. Запястья начали гореть, кожу словно обливали горячим маслом. Суставы в плечах заскрипели. Он ослабил напряжение, прижавшись обратно к стене. Ноги немного согнул, чтоб не садится на грязную плитку. Он подумал, что спокойно может заболеть сидя на полу во влажном помещении. Он был согласен заболеть, лишь бы выбраться.

Прошёл час. Окончательно стемнело. Парень в течение этого времени не слышал ничего. Ни единого звука на улице или внутри. Если похититель был тут, он притаился.

Чего он хочет?

Стоило рисковать. В любом случае похититель не хочет получать вознаграждение, иначе давно начал бы торговаться. Ему не нужны деньги! Подобная мысль пугала до жути и закрывала ворота перед мелькающим словом «спасение».

Парень крикнул. Голос показался хриплым даже ему самому. Сперва он крикнул «Эй». Тишина.

Он крикнул громче. Вновь не было ответа.

Что тебе нужно от меня?

Шумел ветер, гонявший пыль по подвалу. Парень хотел понять, для чего его похитили. Если хотели убить, почему не сделали этого сразу?

Он не помнил ничего из прошлого, но он не был идиотом. Он понимал своё положение, знал, что ему грозит. Ощущал опасность, словно запах растекающегося бензина во время автомобильной аварии.

Интересно, идиоты понимают, что они таковыми являются? Понимают ли они, что не способны здраво мыслить и все выводы не превосходят ответов школьника?

Парень отдышался. Сердце хотело выпрыгнуть, стуча по рёбрам. Волнение перерастало в панику, а этого допустить не хотелось. Паника придавит любую мысль, заставит человека делать глупости. А этого очень не хотелось. Хотелось выбраться, оказаться дома, хоть он и понимал, что не помнит где и с кем живёт.

Он крикнул «кто-нибудь». Тоже никакого ответа. После этого «помогите». Тишина. Была ночь. Если и был шанс, что его услышат, нужно было ждать утра.

Парень сел, облокотившись о стену. Руки жутко болели, было холодно. Он почувствовал, что голоден. Следовало что-то делать. Он натянул руки, стараясь согнуть радиаторную трубу. Она казалась ржавой. Парень дёрнул, труба заскрипела. Огнём в руке заиграла боль. Он поморщился, вновь дёрнул. Руки отошли дальше от стены, труба немного прогнулась.

Давай! Ещё!

Он, сжимая зубы, потянул наручники, но боль заставила остановиться. Он повернулся боком, схватил руками край батареи и начал дёргать её. Он шатал её как мог, насколько хватало сил и возможности. Полусидя было неудобно. Наконец он услышал хруст, и его откинуло назад. Старая труба согнулась, дав большую свободу действий. Парень выровнялся, начал бить трубу ногой, становился на неё, затем выгибал вверх и вниз. Он гнул и ломал. Выступил холодный пот, руки болели, но мозг ослабил боль предвкушением свободы, сделал её малозаметной. Труба не поддавалась, держась на мелком клочке. Парень устал, присел на корточки, держась за ржавый кусок, что приковывал его к подвалу.

… звук спускающихся по лестнице шагов. Мужчина кричит. Что он кричит?

— Помогите, прошу! Умоляю, спасите! Я тут в подвале!

Шаги доходят до пола и мужчина умолкает. Он понял, что пришёл не тот, кто хочет спасти его. Пришёл похититель и принёс что-то в руках. Что-то тяжёлое.

Громкий грохот оглушает подвал, затем тишина…

Парень вздрогнул. Возможно, вспоминания вызваны тем, что он заперт в подвале? Ассоциация и потрясение. Он прислушался. Вдруг он услышит шаги? Спускающиеся шаги, несущие смерть. Ничего слышно не было. Вой сквозняка и капли воды из порванной трубы где-то в доме.

Парень дрожал. Он понял, что времени до утра может не быть. Он дёргал трубу. Это ничего не дало. Проклятый кусок не хотел отрываться. Он взял трубу рукой, вновь выгибал. Затем ещё, ещё. Вновь начал бить ногой, наступал и выгибал.

Хлоп!

Он упал на пол, труба отломалась. Он даже засмеялся и резко оглянулся, чтоб знать, не вызвал ли смех похитителя. Он поднялся на ноги, выровнялся. Руки он просунул под ноги, теперь они были пристёгнуты спереди. Спина и шея болели. Запястья щипали, будто сухожилья натянули как гитарные струны. В темноте были видны лишь очертания предметов. Парень глянул в окно. До окна он бы не достал, приходилось идти через двери. Дверь свободно открылась, что подняло настроение. Он ступил в темноту, оглядел помещение. Тот же мусор, разбросанный по полу, те же камни, плитка и сигаретные огарки. Свет луны разлился по залу. Парень удивился, увидев новенький стул, стоящий сразу за дверью перед комнатой, где его держали. Белый стул не вписывался в общий грязный фон. На стуле пустая пачка сигарет «Кемел». Под стулом свежий окурок. Руки парня дрожали. Комната была пуста, но он ощущал, что тут есть кто-то ещё. Справа, в трёх метрах раскрытая дверь, оттуда лился свет. Впереди через зал тоже была дверь, но там было темно. Парень понял, что похититель наблюдал какое-то время, но теперь ушёл. Стало страшно. Жизнь висела на нитке, конец которой уходил в темноту. Чернота дверного проёма впереди словно манила, подзывая, говоря, что похититель там, притаился и ждёт. Темнота гудела, проталкивая сквозь пустое помещение частицы напряжённого воздуха.

Парень не знал, что делать. Он ощущал себя потерявшимся котёнком в собачьем вольере. Любой шаг мог стать последним. Сердце хотело покинуть тело, барабаня по рёбрам. Парень делал медленные шаги к двери справа. Руки держал перед собой, ногами старался не становится на ошмётки, чтоб не шуметь. Впереди в темноте помещения он боялся увидеть зажжённую сигарету. Словно красный глаз дьявола, раскрывшийся в темноте подвала. Парень не видел этого, но неосознанно ожидал, что сейчас это произойдёт. Затем последует громкий смех похитителя, знающего, что жертва не сбежит.

Ничего не случилось. Парень прошёл к середине комнаты, увидел за дверью справа ступени вверх. Медленно начал подниматься. Теперь кричать не было смысла, так как он мог привлечь только одного человека, сны о котором посещали его ещё долго. Парень поднялся. Идущий сверху свет был от окон первого этажа. Город освещал здание, в котором он оказался. Поднявшись, парень передохнул, наблюдая за развалинами, тянущимися по всему зданию. Ни один угол не остался нетронутым. Всюду были разрушения: битые стёкла, надписи, дыры в стенах сквозь которые проникал свет. Отовсюду вонь, словно в общественном туалете. Он стоял в начале длинного коридора, с одной стороны которого двери с другой окна. Парень смотрел на входную дверь в конце. Дыхание участилось. Он вглядывался в тени, где чёрными силуэтами прятались куски ночи. Окна вдоль этажа были без стёкол. Парень выглянул на улицу и обнаружил, что он в глухом неблагоприятном районе на окраине города. Старый дом, стоящий возле парка, поросший сорняками и плющом, стал его временной камерой. Парень решил не идти к двери, а выскочить через окно. Он видел вдали фонари. Через несколько кварталов заметил дорогу. По ней проехала машина.

Там есть жизнь! Вот оно спасение, вот он шанс.

Парень прислушался, пригляделся к теням. Возможно, похититель не ожидал, что парень будет бежать через окно, и ничего не заподозрил?

Парень выпрыгнул из окна, приземлился на асфальт. Он замер, затем прислушался. Он медленно пошёл в сторону освещённой улицы. Его никто не преследовал. Он ускорил шаг, затем побежал. Он выбежал на освещённую дорогу, поднял руки, стоя перед машиной. Это был белый ниссан. Водитель приспустил очки, видя парня в наручниках с поднятыми руками. Он никак не ожидал, что станет первым, кто увидит жертву после похищения. Парень обошёл машину, водитель приоткрыл окно.

— Меня похитили, помогите! Я не помню, как меня зовут, не помню ничего. Мне удалось спастись. Я хочу рассказать полиции о том, что произошло. Пожалуйста!

Водитель внимательно оглядел парня, посмотрел в тёмный переулок, откуда тот пришёл, вновь посмотрел на парня.

— Садись. Подброшу к отделению.

Через два часа парень узнал кто он. Зовут его Игорь Пшонов. Его мать уже была в отделении. В комнате собралось около десяти человек. На улице толпились журналисты, ожидая Игоря, чтоб взять интервью. Игорь Пшонов был пятой жертвой похищения. Из предыдущих четырёх жертв лишь один человек, третий по счёту, уцелел. Четвёртую жертву нашли 21 сентября в подвале дома ожидающего сноса. Когда журналисты узнали, кто на самом деле был пятый похищенный, они загудели как пчёлы в улье. Пшонов был молодым следователем, проработавшим меньше года. Делом о похищении он не занимался, но работу выполнял хорошо.

— Что ты помнишь? — спрашивал следователь Евгений Машко. В кабинете Евгения сидели ещё несколько человек, в том числе и начальник отделения Виктор Шлаков. Рядом с Евгением сидел друг и коллега Сергей Дворов. Евгений давно был начальником Игоря Пшонова и удивился, когда парень сказал, что ничего не помнит. Остальные присутствующие наблюдали за реакцией парня. Врач оглядел его на наличие ран и теперь внимательно слушал.

— Я не помню ничего. Не помню, чтоб вообще кто-то находился там. Похититель оставил меня одного. Думаю, он наблюдал. Я его не видел, но ощущал, что он рядом.

— Ты ничего не слышал?

— Нет. Когда я сломал батарею и вышел в соседнюю комнату, увидел новенький стул, рядом с ним свежевыкуренную сигарету. Там кто-то курил. Скорей всего похититель. Любой другой человек помог бы мне. Я долго звал на помощь, а он наблюдал. Он знал, что я освободился, но ничего не предпринял. Он отпустил меня. Он видел, что я убегаю, но ничего не сделал.

— Дом уже осматривают, — сказал Евгений Машко, — если они найдут малейшую улику, нам сообщат. Думаю, в этот раз мы выйдем на него.

Игорь молчал. Он чувствовал себя на чужой планете, где все разговаривают на другом языке. Он опускал глаза, ощущая взгляды. Его оценивали, словно зверушку в зоопарке. Игорь молчаливо принимал это, приравнивая к соболезнованию.

— Как ты вообще? — спросил Евгений.

— Нормально. Руки и спина болят. В остальном нормально.

Игорь помолчал, подняв глаза на Евгения.

— Он не бил меня. Я вообще не помню, чтоб видел его. Я очнулся и, пока не сбежал, не видел и не слышал никого.

— Он тебе что-то вводил?

— Я не знаю.

— Что последнее ты помнишь? — спросил молодой врач, глядя через очки. Звали его Андрей Воронов. Серый свитер и джинсы доктора выглядели нелепо на фоне ультра нового кабинета Евгения.

— Я помню только отрывки из детства. Последние воспоминания это шаги, спускающиеся по лестнице. Тихие шаги, затем грохот бросаемого на пол предмета. Похититель что-то уронил. Я не слышал этого, скорее это был обрывок воспоминаний.

— Возможно Стокгольмский синдром, — сказал врач на ухо Евгению.

— Это могло быть вызвано вашим пребыванием в подвале, — сказал врач, — отрывок воспоминания, что вы рассказали, является реальным фактом. Третья жертва похищения, молодой парень Гриша Кручев, как и вы, рассказывал о грохоте и шагах, доносящихся с лестницы. Обо всём этом сообщили по новостям. Возможно, вы вспомнили об этом, оказавшись в похожей обстановке. Это нормально. Главное, вы хоть что-то вспомнили. Велика вероятность полного восстановления памяти.

— Сколько мне ждать восстановления?

— Это от многого зависит. От особенностей обстановки, силы памяти, состояния организма, напряжения, мыслей и так далее. Вам лучше пребывать с семьёй и планировать отдых на ближайшее время. Тогда вы можете всё вспомнить. Память возвращается неожиданно, когда человек об этом не думает. Для этого надо отвлечься. Диссоциативная амнезия может иметь непредсказуемые последствия.

Игорь кивнул, уныло глядя на стол. Он переживал и ощущал себя виноватым.

— Ладно, — сказал Евгений, нарушив тишину, — иди домой. Твоя мать места не находит в коридоре. Иди, успокой её и подумай над тем, что тебе сказали. Минимум две недели отпуска я тебе обеспечу.

Игорь поднялся. Запястья были перебинтованы. Он ощущал на себе взгляды, но вышел с гордо поднятой головой. Не смотря на то, что держался он твёрдо, лицо выдавало сожаление и стыд. Парень стыдился, что его поймали и посадили в клетку как таракана. Он стыдился, и это было заметно. Игорь был высоким и худым. По дороге к двери его шатало. Евгений глядел, как он попал в объятия матери. Она не отпускала его, проливая слёзы.

— Ему что-то ввели. Как думаешь? — спросил Сергей Дворов, рослый мужчина, расследовавший похищения. Он сидел с Евгением и глядел на парня.

— Я не знаю, Серёжа, не знаю. Если он похищает даже наших ребят, представь, какая паника начнётся, когда репортёры пронюхают это, — сказал Евгений.

— Никакой паники! Всё под замок, чтоб мышь не пискнула! Понятно? — почти крикнул Виктор Шлаков, поднявшись с места. Все едва заметно кивнули, показывая, что и сами знали важность и необходимость молчания. Виктор оглядел их, затем вышел из-за стола.

— Я не хочу, чтоб Игорь виделся с репортёрами и что-то говорил им. Если его нужно спрятать, пусть будет так. Мне не нужны лишние разговоры за спиной и намёки на надломленное влияние. Как ты правильно заметил Женя, ему нужен покой. Он потерял память. Понятно, что он ничего не скажет, но зачем бросать зверям кость? Пусть ищут её в другом месте. Парень слаб, взволнован, напуган. Больше всего меня волнуют две вещи: что он вспомнит в ближайшее время и что хотел от него похититель. Постарайтесь выяснить это господа. Женя, — Виктор повернулся к Евгению Машко, — доверяю тебе последний вопрос. Пусть парень отлежится, но навещай его. Он должен ощущать себя в безопасности и знать, что он под охраной. Мы должны выяснить причину похищений.

Виктор недовольно оглядел всех, развернулся и вышел. После того, как дверь захлопнулась, Сергей наклонился к Евгению и прошептал:

— Его изрядно поимели за это похищение. Он отвечает задницей за Игоря и решил перевалить вину на тебя.

Евгений удивлённо глянул на друга.

— Не смотри так, приятель, — сказал Сергей Дворов, — крепись. Ты переходишь в телохранители.

Сергей усмехнулся и поднялся. Он похлопал Евгения по плечу и вышел из кабинета.

— Итак, подведём итог, — говорил Евгений Машко на совещании, состоявшемся на следующий день. Присутствовало шесть человек, в том числе и его приятель Сергей Дворов. Все сосредоточенно слушали.

— Из пяти похищенных, — продолжил Машко, — двое остались в живых. Молодой сотрудник органов Игорь Пшонов и Григорий Кручев, житель окраины наших родных Киверцов. Заметьте, преступник похитил его из одной части города и запер в подвале другой. Через время он похитил четвёртую жертву, запер в подвале недалеко от дома Григория Кручева. Парня нашли на четвёртый день, 25 сентября. Он был мёртв. По выводам врача в его голове лопнул сосуд. Игорь пятая жертва похищений, похитили его на следующий день после того, как нашли четвёртую жертву. Предположительно за всеми жертвами наблюдали из соседнего помещения. Что похититель хотел узнать, наблюдая за ними, пока сказать не можем. Как вы знаете, в крови третьей жертвы был обнаружен некий препарат. По всей вероятности он принимал что-то или же похититель давал ему препараты, вызвавшие побочные эффекты. То же самое обнаружено у Игоря Пшонова.

— О каких побочных эффектах идёт речь, могу я узнать? — спросил невысокий мужчина, сидящий возле стола. Это был лейтенант Борзов.

— Парень сошёл с ума, — сказал Евгений, — он постоянно повторяет какие-то цифры. Много считает и, что самое интересное, может умножить в уме любые, даже четырёхзначные числа. Он стал как ходячий калькулятор. Это можно отнести к преимуществам и побочным эффектам. Что касается Игоря у него вычислительные способности те же.

— Вы считаете счёт в уме побочным эффектом?

— Это результат воздействия на тело неизвестных нам препаратов. Григорий сейчас под наблюдением врачей. За ним ведётся постоянный уход, но родные не узнают в нём близкого человека. Он стал другим. Его заклинило на одном и том же объяснении, которое он без перерыва повторяет. Сейчас я вам его процитирую.

Евгений сел за стол поднял бланк и прочёл написанные на нём строки.

–… он спускается по лестнице. Я слышу скрип ступеней. В его руках что-то тяжёлое, он бросает это на пол. Шум и грохот битого стекла. Я боюсь. Он идёт в комнату, в нос бьёт сигаретный дым. Вокруг темно, но я вижу его очертания. Тёмное смазанное пятно. Больше ничего не могу сказать. Я заметил его на короткое мгновение. Он сел на стул у лестницы, за углом. Я не вижу его, но думаю, что он наблюдает. Голову накрывает туманом. Я начинаю засыпать. Возможно виной усталость. Когда я очнулся, его уже не было.

Евгений оглядел присутствующих.

— Эти слова это всё, что он смог вспомнить. Он даже не смог объяснить, каким образом сбежал. Помнил только, что было темно и за ним наблюдали. Потом он бежал вверх по лестнице, а за ним постоянно следовал приглушённый звук. Он всё время оглядывался. Боялся, что за ним бежит похититель. Даже когда давал показания, сидя за столом, глядел на дверь и прислушивался к звукам.

— Это нормально для подобной ситуации, — сказал Андрей Воронов, молодой врач которого попросили присутствовать и заниматься делом о похищениях вместе с остальными.

— Он запуган, — продолжил врач, — на подсознательном уровне понимает, что вновь может попасть в подобную ситуацию. Бывали случаи, когда даже после поимки преступника жертвы продолжали жить в страхе, боялись громких звуков или шепота за спиной и их приходилось изолировать, так как в подобных случаях нервы человека могут просто не выдержать.

— Мы поняли, Андрей, спасибо, — сказал Евгений и продолжил, — Игорь тоже сказал, что за ним наблюдали. Вопрос, который нам предстоит решить, заключается в следующем: для чего похититель наблюдал за ними? И сразу за ним второй вопрос: если он видел, что они могут сбежать, почему отпустил? Особенно хорошенько подумайте над этим. Почему он отпустил их? Две смерти были вызваны обезвоживанием и чрезмерным ослаблением организма, кроме четвёртого случая, когда лопнул сосуд в голове. Все они были в подвалах пристёгнутые к чему-то крепкому. Он не наносил им телесных повреждений, но что-то вкалывал им. В каждом из пяти случаев на месте заточения был найден шприц. Я хочу знать, что ему было нужно от них.

— Я слышал, — начал молодой парень, — что его называют Знахарь.

— Да, это неофициальное прозвище, но попрошу сейчас сосредоточится на более важных вещах.

— Возможно, он проводил эксперимент? — спросил Николай Борзов.

— Если это твоё предположение, Коля, подумай какого рода эксперимент можно проводить в подобных условиях, — спросил Евгений, — что скажете доктор?

Евгений повернулся к Андрею. Доктор оглядел присутствующих, почесал подбородок, затем медленно заговорил:

— В большинстве своём психопаты, занимающиеся подобными делами и стремящиеся провести какое-либо исследование, стараются чтоб подопытный не сбежал. Он мог ему что-то вколоть, что-то сильное, например фенамин. Он повышает тонус центральной нервной системы и помогает сохранить активность. Возможно, похититель хотел посмотреть, как человек будет воспринимать ту или иную дозу. Умрёт от неё или будет заряжен как батарейка Дюрасел. Следы ввода иглы были в каждом случае, но что именно ввели, установить не удалось. Иглу вводили в шею сбоку, ближе к голове. Меня смущает только то, почему он позволил им убежать?

Наступило молчание, все неловко оглядывали друг друга. Кто-то тихонько сопел носом.

— Вам важно найти его или понять для чего он наблюдал за людьми? — спросил один из присутствующих.

— Я думаю, ответив на вопрос наблюдения, ты на половину решишь проблему, — с упрёком сказал Евгений Машко.

— Что ещё удалось узнать из слов третьего похищенного? — спросил Николай Борзов.

— Только то, что за ним наблюдали. Да, он начал считать большие цифры в уме, это факт. Возможно, похититель наблюдал за ним, чтоб заметить какие-либо изменения, не спорю. Как сказал доктор, он хотел наблюдать за реакцией организма. Это мы узнаем, когда выловим его. Я только хочу знать кто он и зачем это делает. Жду ваших предложений.

— А что, если он и добивался того, чтоб жертва научилась считать в уме? — спросил Николай Борзов.

— Допустим, но для чего?

— Чтоб продавать подобный препарат или использовать его для повышения собственного интеллекта.

— Об этом стоит подумать, — сказал Евгений, — ещё варианты.

Наступило молчание.

— Давайте начнём с того, что на месте последнего похищения ещё проводятся обследования. Завтра я сообщу о том, что обнаружат. Сегодня можно заканчивать. Все свободны.

Все вышли из кабинета. Остался только Сергей Дворов, приятель Евгения.

— Что конкретно ты думаешь об этом? — спросил Сергей, когда все вышли. Он закурил, бросил зажигалку на стол.

— Не знаю. Мне не ясен мотив. Для чего он похищает этих ребят? Судя по телесным повреждениям, он даже пальцем не тронул никого. Двое умерли от обезвоживания, один от того, что лопнул сосуд в голове. А этот урод просто наблюдал за ними и ничего не делал.

— Что между ними общего, ты выяснил? — спросил Сергей.

— Нет ничего общего, кроме того, что все мужчины. Разного возраста, живут в разных районах, религия, характер, имена, места работы, мы всё проверяли. Ничего нет. Словно он выбирает наугад хватает и увозит, а затем смотрит, что с ними будет. Всем что-то вкалывал. Постоянно на местах похищений стоял новенький стул.

— Это уже что-то. У этого Знахаря склероз, если он забывает вещи.

— Я не знаю, кто забывает эти вещи, Серёжа. Не знаю. Вот только это нам ничего не даёт. Абсолютно ничего.

— Не может быть, чтоб нам ничего это не давало, Женя. Ты просто внимательно присмотрись и увидишь. Ответ может быть перед носом, просто нужно его разглядеть.

Оба помолчали, думая над вариантами. Сергей стряхнул пепел в пепельницу.

— Что помнит Игорь? — перевёл тему Сергей.

— То же что и третий похищенный, практически ничего. Фрагменты детства и всё. Он даже имя своё забыл. Гриша тоже забыл почти всё. Им вводят что-то связанное с амнезией и с умственными способностями.

Оба помолчали, давая время друг-другу подобрать слова.

— Ты себе кого-то подыскал уже? — спросил Сергей, глядя в усталое лицо друга.

— Нет, — сказал Евгений Машко, — после того, как жена погибла, не могу думать об этом. Как-то не могу. Я любил её, очень любил.

— Сколько прошло, почти год?

— Да. В октябре будет год. А этого козла даже не судили. Получил условку и всё. Парня отпустили после суда, посчитав, что он случайно убил Нину. Моей жене даже не исполнилось сорока, а он убил её.

— Это был несчастный случай, Женя.

— Да. Я знаю. Всего лишь несчастный случай, но он продолжает жить, а она лежит в земле без движения. Думаю, он просто дал кому нужно денег и дело слили. Вот и всё. Всё решают деньги.

Сергей увидел в глазах приятеля ужас, страх, обиду и злость. Всё это было слеплено в бесформенный кусок, который казалось, застрял в голове. Эмоции управляли его мимикой, и Сергей пожалел, что задал вопрос, затронув ещё не зажившие раны.

— Извини, что спросил, — сказал Сергей, немного смущаясь.

— Ничего страшного. Всё нормально. То, что произошло, уже прошлое. А прошлое требует ответов.

Однако по виду Евгения с ним не было всё нормально. Он словно горел внутри, сжигая всё кроме злости, проявляющейся с каждой секундой всё отчётливее, как стальные пружины горящего дивана. Евгений плавно закрыл глаза, отвёл взгляд. Он стал дышать спокойней, но это требовало усилий. Он всё ещё любил жену и не мог её забыть.

— Послушай, Женя, — начал Сергей и поглядел в глаза приятелю, — я могу тебе подкинуть головоломку, чтоб ты немного отвлёкся. Что скажешь?

— Что за головоломка?

— Я сейчас, — сказал Сергей и встал из-за стола. Он вышел и через десять минут вернулся. В руке был пакет с жёлтым подмигивающим смайликом. Под ним была надпись: удачного дня.

— В общем, вот.

Сергей положил пакет на стол. То, что Евгений достал оттуда не касалось дела о похищении, но заинтересовало Евгения очень сильно…

Игорь приехал домой с матерью. Прошлой ночью он ночевал под присмотром врача в отделении. Сегодня он наконец-то отправился домой. Он не мог назвать это место домом, так как не помнил ничего из прошлой жизни и знал только то, что ему говорили.

Его привезли на патрульной машине. Полицейский постоянно патрулировал рядом. Первым важным фактом, что парень увидел, был выломанный дверной замок. Мать Игоря глянула на сына, стоя перед входом. Игорь посмотрел на патрульного, по глазам стало ясно, что парень не ожидал подобного. Он потерял память, но ясно представил, что дом запирают перед уходом. Его дом не успели проверить, после того как Игорь пропал. Патрульный подошёл ближе. Игорь решительно вошёл в дом.

В доме был беспорядок. Как позже узнал Игорь, подобный беспорядок был у всех, кого похищали. Это было подобно ритуалу. Было даже предположение, что похищения производились с целью грабежа. Так или иначе Игорь никого не обнаружил в доме. Он удивился собственной смелости, не смотря на то, что с ним произошло. Возможно, частично это объяснялось злобой и желанием наказать виновного. Он стоял на кухне, опустив голову, пытаясь что-то вспомнить, поглядывая на мать, лицо которой увидел вчера вечером словно впервые. Он не узнал её.

Этой ночью парень спал как убитый. Он принял душ, поужинал и углубился в семейные воспоминания, в которые мать с радостью его посвящала. Парень забыл всё и каждый факт был для него в новинку. Врач, обследовавший его, сообщил, что травмы головы нет. Память вернётся. Возможно, не сразу, но довольно скоро. Это может быть побочный эффект реакции на сильные препараты. Мать долго говорила с сыном за ужином. Говорила об отце, погибшем при исполнении пятнадцать лет назад и о своих родителях, живущих в другом городе. Говорила о поведении Игоря, показывала семейные фотографии, что носила с собой после смерти мужа. Игорь старался вспомнить, но ничего не получалось.

Во сне иногда его посещали туманные образы. В основном подвал и шаги спускающегося незнакомого мужчины. Дальше крик и звук падения чего-то тяжёлого. Знахарь уронил что-то на пол, после этого Игорь либо просыпался, либо переносился во сне в другое место. Иногда, когда он просыпался, он не знал, реальны его воспоминания или они возникли в результате ассоциаций с увиденным по телевизору.

В новостях он стал звездой. Его фотографию показывали по всем каналам. По новостям сообщали несколько слов о похитителе. В основном то, что он любит наблюдать за жертвами. Знахарь стоит за дверью и смотрит на медленную мучительную смерть, которая наступала по естественным причинам. Две жертвы, которым удалось спастись, были «сломлены», как сказала ведущая. У одного из парней что-то случилось с головой, он стал неадекватен. Оба потеряли память. Но в обоих случаях было замечено резкое повышение уровня мышления. Парни научились считать в уме большие числа, что свидетельствовало о том, что им вводили сильные препараты, влияющие на мозговую деятельность. Косвенно были упоминания о том, что способности ребят это побочный эффект произведённой над ними процедуры.

Игорь слушал новости с отвращением. Ему не нравилось, что о нём говорят, как о подопытном зверьке, удачно прошедшем новый вид хирургического вмешательства, но он ничего не мог поделать. Каждый раз после новостей он вновь слышал звуки шагов, тихо спускающихся по ступеням в подвал. Один шаг, другой, третий. Ступени скрипели, затем раздавался грохот падения. Знахарь бросал что-то громоздкое на пол.

Конец ознакомительного фрагмента.