Читаем древних. «Илиада» Гомера

Андрей Наместников

Это вторая редакция – исправленная и дополненная – книги «Читаем Гомера. Одиссея».Зачем читать древних?Это увлекательный способ приблизиться к пониманию самих себя. Пытаясь понять мировоззрение, отраженное в «Илиаде» Гомера, мы разбираемся в собственном.

Беседа 4

Оскорбление Хриса. Молитва Хриса. Мор, насланный Фебом на греков. Песнь 1, стихи 9—53.

Муза начинает свой ответ. Это происходит мгновенно после молитвы, которая тут же услышана. Поэт находится под действием вдохновения и мы можем из его уст услышать ответ богини, ответ на просьбу рассказать о гибельном гневе Ахиллеса и о том, какие же боги разожгли вражду между вождями. И ответ Музы — это вся поэма до самого конца.

Сразу становится понятным, что эта поэма — не просто сочинение автора (Гомера), а, собственно, песнь Музы, исполняемая через певца-поэта. То есть аэд поет только то, что вложила в него Муза. Таким образом, это не просто человеческое сочинение, а божественное откровение, откровение Музы. Аэд же выступает как пророк, воспроизводящий слова богини.

Но при этом поэт не становится просто устами богини, а через своё сознание, свое восприятие творчески воспроизводит то, что вкладывает в него Муза. Это рассказ одновременно и Музы и поэта. И в тексте Илиады мы можем даже встретить строки, раскрывающие, как же тяжело порой поэту (человеку) говорить о том, что повествует Муза (богиня): «Смертному мне, но не богу, об этом рассказывать трудно» (12, 176).

Что еще Илиада сообщает нам о Музе? Во второй песни упоминается, что Музы — дочери Зевса и обитают вместе с главными богами на Олимпе. Но главное качество Муз — их вездесущие и всезнание: «Ныне поведайте, Музы, живущие в сенях Олимпа: вы — божества, — вездесущи и знаете всё в поднебесной» (2, 484—485. Перевод Гнедича).

Повествование, которое Муза ведет через поэта — это не простое человеческое свидетельство, это знание полное и всеобъемлющее. Знание не просто того, о чем говорят люди, не просто знание событий в мире людей, но и понимание их внутренних мотивов, осведомленность о невидимых людям событиях или видимых только одному из персонажей, о событиях в мире богов и даже о мыслях богов! Рассказчик обладает всеведением! Он знает и понимает всё! Оцените размах замысла!

Тут появляется вопрос. Да, рассказчик (богиня) знает всё. Но хочет ли богиня, чтобы и ее слушатели узнали всё? Излагает ли Муза всю истину? Или она рассказывает лишь то, что полезно знать людям? Лишь то, что, согласно представлениям богов, людям следует знать?

Но этот вопрос ведет за собой следующий: А хотят ли боги, чтобы люди знали истину и подлинные причины событий? Или боги лишь создают миф, позволяющий манипулировать человеком и управлять им? Чего боги хотят от человека?

Это очень сложный вопрос. Кому-то может показаться, что это очень современный подход, что древние греки не могли сомневаться в историях, переданных им богами. Но это не так. Вспомним начало поэмы «Теогония» Гесиода — древнегреческого поэта, жившего примерно в одну эпоху с Гомером. Там Гесиод также утверждает, что всё, о чем он повествует, основывается на историях, которым его обучили Музы. Но вот высказывание одной из Муз: «Много умеем мы лжи рассказать за чистейшую правду. Если, однако, хотим, то и правду рассказывать можем!». Так что наш вопрос вполне мог волновать и первых слушателей поэмы. Мы к нему еще вернемся.

Сейчас же просто зафиксируем, что Илиада — это рассказ богини людям; рассказ Музы, который является божественным откровением и наиболее глубоким из всех возможных для человека пониманий мироздания. Это либо сама истина, либо максимально возможное для человека приближение к истине — тот взгляд на мир, который боги хотят вложить людям.

Итак, Муза начинает свое повествование.

Аполлон (в поэме он чаще именуется Фебом), сын Зевса и богини Лето (или Латоны) навел на греков смертельную болезнь. Аполлон мстит за то, что обесчещен его жрец — Хрис, обесчещен Агамемноном.

Повествование Музы и начинается с появления Хриса в стане греков. Он жил в местности под названием Хрис вблизи Трои (то ли поселение названо его именем, то ли наоборот). Греки, грабя окрестности Илиона, захватили в плен его дочь. Ее имя не называется, только отчество — Хрисеида. Безутешный отец собрал огромный выкуп и, обрядившись в наряд жреца Аполлона, с золотым скипетром и со священной повязкой на голове, молит греков и двух братьев Атридов (сыновей Атрида) — Агамемнона и Менелая — возвратить ему дочь.

Обратим внимание на атрибуты жреца — золотой скипетр (жезл) и священная повязка. Заметные всем символы. Всем сразу видно, что перед ними не простой человек, а жрец… Жрец, общающийся с богом. Человек, к которому бог благосклонен.

Все греки готовы принять выкуп, но Хрисеида при разделе добычи досталась самому Агемемнону и так понравилась ему, что тот отказался принимать выкуп, грубо спровадив ее отца. Справедливость нарушена. Хрис молится Аполлону о мести.

Молитву Хриса стоит рассмотреть подробнее. Она отличается от современного представления о молитве. Мы, когда молимся, подчеркиваем наше личное отношение к Богу — доверие, любовь, надежду. Но в молитве Хриса ничего этого не видно. Вот слова жреца:

«Если тебе угодил украшением храма, или усердно сжигал я когда-либо жирные бедра коз и волов, то исполни теперь такое моленье: слезы мои пусть искупят данайцы стрелами твоими!» (1, 39—42).

То есть мы видим чисто утилитарные отношения. Я — тебе, ты — мне. Я приносил тебе богатые жертвы, теперь ты, в ответ, покарай оскорбивших меня. Хрис ничего не говорит о несправедливости, совершенной греками. Нет, от лишь упоминает те жертвы, которые он приносил богу, и украшение храма. Он дал, то чего хочет бог, и теперь ждет ответного действия. Благоволение богов можно купить жертвоприношениями. Это отношения магизма, отношения, позволяющие добиваться от богов исполнения твоей воли. Отношения взаимовыгодной сделки с богами. При таких отношениях боги становятся обязанными человеку после обильных жертвоприношений. Это не отношения любви и доверия, а отношения взаимовыгодного торга.

Нам кажется, что наше религиозное чувство намного выше. Мы ищем личных отношений с Богом, доверия к Богу, уверенность в Его благости. Да, такое отношение к Богу является противоположностью магизму. Но так ли далеки мы от магизма? Если мы верим в то, что счастье и благо можно купить, то разве это не магизм? Если мы верим в то, что деньги и богатство могут защитить от всех проблем, то разве это не магизм? Если мы считаем, что можно купить таблетку, которая избавит нас от проблем со здоровьем и сделает нас довольными, эффективными, спортивными, привлекательными, успешными, разве это не магизм? Присмотритесь к рекламе товаров. Очень большая часть рекламы — это игра именно на магическом отношении к жизни. Мол, стоит тебе купить у нас этот товар, и твоя жизнь тут же изменится в лучшую сторону. Разве это не магизм? Так ли сильно мы отличаемся в этом отношении от жреца Хриса?

Аполлона такая молитва ничуть не возмущает. Он согласен, что жрец угодил ему жертвоприношениями и украшением храма и готов посодействовать тому в решении его проблем. Аполлон откликается на молитву Хриса и насылает на греков заразную болезнь — мор, чуму. Эта болезнь в поэме описана как гибель от невидимых стрел Аполлона. Сначала Феб (а мы помним, что это одно из имен Аполлона) поражает мулов и собак, а затем — воинов. Греки гибнут уже девять дней. По всему греческому военному лагерю горят погребальные костры.

К следующей беседе я попрошу тебя прочитать строки 54—307 первой песни Илиады. В них описывается ссора между Агамемноном и Ахиллесом, приведшая к гибели множества греков и троянцев.

Подумай над следующими вопросами:

— Кто созывает народное собрание?

— Что является причиной ссоры двух греческих вождей?

— Кто из двух вождей делает ссору необратимой?

— Самостоятельны ли в своих действиях Ахиллес и Агамемнон?